Милый Коленька

               
Вначале  он  показался  миленьким.  В  свои  двадцать  шесть    лет  выглядел  на  восемнадцать.  Щупленький,  в  выцветших  футболке  и  шортах,  соломенной  шляпе,  босой  и  по-свойски  улыбающийся - таким  увидела  его  в  первый  раз  на  территории молодежного  лагеря  в  Гурзуфе.

Столкнувшись со  мной  у  ворот  лагеря, -- он в это время проходил мимо -- подхватил  мой  чемодан  и  препроводил  в  административный  корпус,  доложив, что вечером  будет  дискотека.  Когда  же  я  появилась  на  тусовке,  некто, облачённый  в  светлую  рубашку  с  заклёпками  и  белые  джинсы, издалека меня приветствовал.

Русые волосы, зачёсанные  назад, открывали  прекрасное  лицо.  Обувь на  платформе  делала  его  выше  и  стройнее.  «Неотразим», -- подумалось мне.  С  трудом    признала  в нём  Коленьку,  встретившегося  мне  сегодня утром.  Танцевал  он  с  девицей  на  полголовы  выше  его.  Ко  мне  так  и  не  приблизился. Ясное  дело -- занят. Утром, после завтрака, когда  отдыхающие  гурьбой  шли  на  море,  появился  Коленька  опять  в  обличье  дервиша и направился  к  барышне,  от  которой  ни  на  шаг  не  отходил  в  клубе  накануне. Поцеловав  её,  исчез  и,  спустя  пару  минут,  вернулся,  торжественно  неся  в  руках  блюдо   со  стаканом  томатного  сока   и   черной  икрой,  намазанной   поверх  ломтя  белого  хлеба.

Присутствующие  заинтересованно   глядели  на  сию  картину.  Немного  пообщавшись с  девушкой,  галантный  мачо   исчез.  Как оказалось, несколько  ребят, объединившиеся  в  группу,  ежедневно  уплывали  на  лодке  в  бухты,  где  занимались  дайвингом   и   с  помощью   фоторужья   снимали   подводный   мир.  А  среди  них затевался   и  Коленька.

Возвращался   путешественник   лишь  к  ужину.  На  танцы  приходил  в  нарядах один  экстравагантнее  другого.  Абсолютно  ни  на  кого  не  обращал внимания, - ну,  за  исключением  долговязой   подружки.   Иногда  пути  наши  пересекались,  и  мы   кратко  обменивались  парой-тройкой  слов,  не  более. 

Спустя   время,  на  дискотеке  во  всеуслышание  Коленька  объявляет,  что  вчера  сделал  Лене  предложение  руки  и  сердца,  та   обещала  подумать  и  только  что  дала   согласие.   Он  искренне  ликовал  и  пожелал  нас  угостить.   Собрав  человек  двадцать,  подвёл  к  барной  стойке.  Купив три  бутылки  шампанского,  весело  разлил  по  бокалам  и  под  возгласы  «горько»  расцеловался  со свежеиспеченной   невестой.  И  уже  с  этого момента  территорию лагеря   новоиспеченный  жених  не  покидал.

Они  - Елена и Николай -  стали  неразлучной  парой.  Ходили  только  в  обнимку,  не  отрываясь  друг  от  друга,  будто  "сиамские   близнецы",    являя  габаритное  несоответствие   тяжеловесной   девицы  с  невысоким  изящным   пареньком.  Он  довольно  бережно  к  ней  относился -  угощал  мороженым,  холодной   газировкой,  шоколадными  конфетами;  на  пляже,  дабы  её  слишком  белая  кожа  не  сгорела,   укрывал  полотенцем.

Однажды  глубокой  ночью  я  с  подружками  решили  искупаться. 
Августовская   водица  -  что  парное  молоко.  Когда   спускались  к  берегу,  до  нашего  слуха   донеслись   обрывки   строк   известных  классиков.  Мы  замерли,   вглядываясь  в  темноту.  Кто-то проникновенно читал  стихи.

При  тусклом  лунном  свечении   с  трудом   разглядели  Коленьку,  стоящего  у  самой  кромки  воды  и  прижимающего  левую  руку  к  груди.  А  неподалеку - силуэт   внимающей  Лены,  сидящей  на  песке.

«Обманите меня,  но на век,  навсегда, чтоб не  думать  зачем  и   не помнить когда….»,

« Ты меня не любишь, не жалеешь… »,

« У врат обители святой стоял просящий подаянья...»,

« Девочка пела в церковном хоре…»,

« Если жизнь тебя обманет… »

Не сговариваясь, мы  повернули назад, дабы не нарушить увиденной  идиллии.

О  Коленьке   знали,  что  он  -  коренной  москвич,  четыре года назад окончивший  МГИМО и  работающий  в Министерстве Внешней Торговли  рядовым  служащим  с  невысоким  окладом.  Лена  проживает  в  Питере,  ей  двадцать  шесть  лет,  библиотекарь.  Конечно,   всех   удивлял   сей  роман.  Образованный  и  симпатичный  парень влюбляется в простушку.  Это напоминало сказку про Золушку.               

***
 
На  пляже  иногда  вёлся  один и  тот  же  разговор, который могли услышать  сидящие  неподалёку:  «Лен, давай полетим сразу в Москву, мне не терпится познакомить тебя с родителями. Я уже без тебя не смогу ни одного дня прожить».

«Коля, это все не  серьёзно. Мне надо выйти сразу на работу. Коллега ждёт, ей тоже  хочется  в  отпуск.  Нельзя людей подводить».

«Ты - как маленькая, неужели не понимаешь, что больше  в  твоей библиотеке не появишься?  Звони  и  говори, что ты замуж выходишь и...»

«Так уволиться  нельзя, надо замену себе найти».

«Бред  какой-то. Да я вообще не хочу, чтоб ты работала. Будешь дома сидеть, борщ варить, детей воспитывать».

Повезло  же   ленинградке,  думали  мы.  «Не родись красивой,  а  родись  счастливой».  Скорее всего, Коленька  пресытился московскими  дивами,  и  поэтому  его  привлекла  скромница  в   простеньком   сарафане  и  верёвочных сандалетах.

***

До  окончания  смены  оставалась  неделя.  Коленька  съездил утром в Ялту  и  заказал  в  ресторане на  двоих  столик  -- так  он  хотел  отметить  судьбоносную  встречу.  Товарки   облачили  Лену  во  все  модное.  Раздобыли нарядную  блузку, стильную  короткую юбку,  непокорные рыжеватые волосы  приобрели форму локонов, запудрили  веснушки, подкра сили ресницы  и  глаза. Вечером, когда  все отправлялись  на  ужин,   влюбленные  садились  в  подъехавшее такси.

Наутро   будущая  жена  столичного  дэнди   явилась   миру   в едва  узнаваемом   образе - с  красными,  распухшими  от  слёз  глазами.  На  пляже  страдающая   невеста   провела   несколько  часов  под   тентом, нни разу не искупавшись  и  ни  с  кем  не  заговорив.  Когда  мы   возвращались  с  моря,  повстречались  с  Коленькой.   Шёл  он  к  выходу  с  чемоданом.  Увидев  нас,  беспардонно  отвернулся.  Лицо - хмурое  и  неприветливое.  Лена  на  следующее утро тоже покинула лагерь.

***

За  день до окончания   сезона   отдыхающие   собрались  в  кафе.  Ели,  пили,  рассказывали  анекдоты.  Кто-то  вспомнил  одиозную  московско - лениградскую  парочку.  За  столом  восседала    Ленина   соседка  по  домику.  Они  сдружились,  и   та   пребывала  в  курсе   любовных  перипетий  красной   девицы   из  города  на  Неве.   В  злополучный  вечер,  когда  они   сидели  в  ресторане,  Николай   рассказал  о  перспективах,  открывающихся  для  них  в  случае  женитьбы - дескать, они сразу  уедут  за  рубеж  (Коленька  не  сомневался  в   могущественности  будущего  тестя).

Работа за  границей  даст  возможность  приобрести  квартиру  в  элитном  доме,  машину  «Волгу»,  отовариваться  исключительно  в  «Березке»,  водить  знакомство со  знаменитыми   людьми.  Изрядно  выпив,  он  попросил   будущую  жену   рассказать  о  её  семье.  Лена,  не  сомневающаяся   в    Коленькиных  чувствах  и  его  бескорыстной  любви,  поведала  грустную  историю  взаимоотношений   матери - отца  и  себя,  надеясь  на  понимание  и сочувствие.


Повествование   начала   с   того,  как   глава   семьи  аккурат  после  рождения  малышки  исчез,  а   брошенной    маме   пришлось  оставить  учебу  в  университете,  скитаться  по  углам,  пока  не  удалось  найти   место  лаборантки  на  заводе,   выделившем    двенадцати - метровую  комнатку  в  общежитии,  где   проживают  по  сей  день.  Как  она  в  глаза  не  видела  отца.  Алименты,  правда,  до  восемнадцати  лет   платил тот  исправно. Девушка задумала пригласить  его  на  выпускной   бал.  С  огромным  трудом  она,  раздобыв    номер   телефона  отца,  пыталась  дозвониться. Но   референт  неизменно  отвечал,  что  родитель  то  на  совещании,  то  на  объекте, то  за пределами города.

Мужчина   оказался  недосягаем   для   когда-то  им  брошенного  ребёнка. Отчаявшись,  она    попросила   сотрудника  передать  ему,  что  она,  Лена,  законная  дочка  от  первого  брака,  ждёт  его  в  такой-то  день,  в  такой-то  час  у  ворот  школы.  Целый  вечер  простояла  она у  входа,  но  тот  так  и  не появился. 

Окончив  школу,  не  задумываясь,  пошла  работать  и  одновременно   поступила  на  заочное отделение  библиографического факультета университета 

Претендент  в  мужья,  терпеливо  дослушав  историю  жизни   избранницы,  неожиданно   резко  вскочил.  Дёрнув   на  себя  уставленную   тарелками  и   рюмками  скатерть,  истошно  завизжал:  "Какое,  к  черту, общежитие, какой завод?  Ты  что,  меня  развела?  С  таким  рылом?  Ты  хоть  в  зеркало смотришься?  Это  ж  надо,  так  фраернуться! О, какой  я  идиот!  Глаза  бы  мои  не  видели  тебя  во  веки  веков!  Это ж  надо!..А..."

На   звон  громко  бьющейся  посуды,  сопровождающегося   криком,  тотчас слетелись  официанты   и  начали  подсчитывать  убытки.   А   разъярённый   несостоявшийся  жених  бросил  на  стол  несколько  купюр,  по-видимому,  возмещающих  с  лихвой  нанесенный  ущерб,   и   стремительно  вышел.  Лена  последовала  за  ним.  Он  поймал  такси   и,  не  оглядываясь, уехал. С  большим трудом выбиралась она  из Ялты. Никто  в  столь  поздний  час не  пожелал  везти её  в  Гурзуф.   Девушка  не   понимала,  отчего  дела  приняли  такой  неожиданный  оборот.  Никогда  более  их  жизненные  дороги  не  скрестятся...

Все точки над  "и"  расставил  мужчина,   присутствующий  на  вечеринке. Они - Коленька  и  Олег -- приехали на отдых вместе;  в  Москве,  не  то  чтобы  дружили,  скорее,  приятельствовали.   Тот  лет на  пять  старше  Коленьки.

Рассказал, что при заполнении листка прибытия  случайно попались на глаза анкетные  данные  стоящей  рядом  девушки. А  ею  оказалась  Лена.  Фамилия  её - у всех на слуху. Принадлежала видному партийному деятелю.  Олег  спросил  Лену, кем приходится  ей  Петр Степанович,  на  что   последовал   ответ:  «Отцом».  Коленька  услышал  разговор,  и  судьба  приезжей  из  города  на  Неве  вмиг  решилась.  Вечером  на  дискотеке  они  познакомились.

Коленька - сын  престарелого генерала, вышедшего на пенсию  давным-давно. Благодаря  прекрасной  анкете,  двери  самых  престижных  учебных  заведений  раскрылись  перед  отпрыском  военачальника.  Но  дальше  случился  затор -  нужные связи,   необходимые  для  проталкивания  на  дипломатическую стезю,  отсутствовали.   Единственным   выходом, как  представляла себе  мать  отрока -  это  жениться  на   дочке  партийного  функционера   высокого  уровня.

Когда он еще учился в институте, зимой на катке  познакомился с  юной  балериной. Он   буквально  сходил с  ума  по  ней.  Караулил  её  везде.  Но  мать не дремала  ни  минуты.   Та  оказалась  дочкй   водителя  трамвая  и  воспитательницы  детского сада.

Потомку  объяснили  на  пальцах,  что с  такой  родней ему заграницу не увидеть, как  своих  ушей,  и   влюблённый  безоговорочно  прекратил  отношения. Когда  же  девчонка  отважилась  сама  позвонить,   мать   дружка   с  явным  намерением  обидеть  ни  в  чём  неповинную,  ответила,  что  сыну  учиться   нужно,  а  не таскаться  за  дешевыми  шлюшками.

***

После  знакомства  с  петербуржкой  москвич  связался  по  телефону  с  родительницей.  Та,  быстро  наведя  справки  о  личности  отца  новой  знакомой,  с  радостью  одобрила   вариант.  В  злополучный  вечер  откровений,  когда выяснилось,  что  Лена  не  имеет  никаких  отношений  с  высокопоставленным  отцом,  Коленька,  вернувшись  из  Ялты,  ворвался  в  комнату  Олега  и  затеял  драку.  Тому  ничего не оставалось,  как   заломить дебоширу  за  спину  руки, связать  его  и оставить в  таком виде до утра.

Горе-жених,  придя  в  себя,   начал   поскуливать,  дескать, что  он  маме скажет, да, к  тому  же, сколько  денег  потерял.

***

Я никогда бы не вспомнила эту историю,  потому   как,  на  самом деле, таких случаев - миллион.  Но, спустя  тридцать  лет, как-то вечером, по телевизору   шла передача с  участием  некого  господина, чьи имя и фамилия показались знакомыми. В седом  морщинистом человеке с искаженной -   по  причине  расшатанных   коварным  пародонтозом  зубов  -  дикцией  трудно было узнать  того  милого  парнишку, лелеющего мечту о загранице.


Поискала   информацию  о  нём  в  интернете,  в  глубине души  надеясь, что эти  два  человека - Коленька  и  седовласый  мужчина - просто однофамильцы. Нет, это  оказался   Коленька.  Да, мечта  его  сбылась. После женитьбы, по-видимому, на нужной даме, он вместе с женой отбыл  за  рубеж.  Но не в  Лондон - Париж,  а  в  одну  из  республик  социалистического лагеря,  и  не  с дипломатической миссией,  а  представлять  общественную  организацию.

Но всё равно, его  план  реализовался.  Увидел он эту заграницу. Ну, пусть, не стал он обладателем твердой валюты, а только чеков. Но, всё равно, без очереди мог купить если не «Волгу», то «Москвич», что тоже неплохо.  Много он в своей жизни перепробовал работ.  Дипломатом  так  и не стал. Но, наверное, исключительно  потому, что не обладал он  способностями  на  этом  поприще.

Не усвоил он сию хитрую науку -- дипломатию, судя по тому, как поступил с Леной -- не доиграл роль до конца, слишком эмоционально отреагировал на свой промах, что не свойственно  настоящим   дипломатам,  к тому же, бросил  девушку в незнакомом месте, тем самым подвергнув её опасности.

В любом случае, он должен был расстаться с Леной красиво, как подобает культурному воспитанному человеку, несмотря на то, что проиграл. Даже, зная, что никогда больше с ней  не  встретится, уходить надлежит достойно.  Но это  не про него.

Нынче ведёт  передачи на непопулярном канале, ругая на чём свет  почивших давно  правителей, не могущих ему возразить - Сталина, Хрущева, Ельцина. Превозносит нынешних.  По желто - серому цвету лица видно, что он не ухожен, не любим и не здоров. Что понятия не имеет о молочных утренних кашах, домашних паровых котлетках и диетических супчиках. Такой ли жизни хотела его мать, толкая сына к принуждению? Что может быть дороже свободы? Свободы выбора?


март 2015. Саксония.
Бад Лаузик





Фото из интернета