1. Часть 21. Глава 1. Роды у Хадижи.
Назира посторонилась, и женщины поспешили войти во двор ее риада. Осматриваться не стали – Хадижа вновь застонала от боли так протяжно, что Жади убедилась: дочь вот-вот начнет рожать!
- Дело серьезное, - заметила и лара Назира.
Не теряя времени, она провела их в дом, отвела в комнату для гостей, где решено было устроить Хадижу.
- Жади, помоги мне всё подготовить, а твоя родственница пусть разденет Хадижу и уложит в постель, - распорядилась Назира.
Жади подчинилась. Едва сбросив черное одеяние, оставив все вещи в кресле в углу комнаты, она отправилась с хозяйкой дома на кухню. Дел было много: ставить на плиту кастрюли, чтобы нагреть воду, искать и мыть тазы, доставать чистую ткань… Лара Назира не раз принимала участие в чужих родах, знала, что именно нужно иметь под руками, когда Хадижа начнет рожать.
Иветти тоже не растерялась, сделала всё, что велела ей родственница Жади.
И вот теперь Хадижа лежала, корчась, в постели, Жади была рядом, вцепившись в металлическую спинку кровати, а лара Назира, ещё раз перепроверив, всё ли на месте: горячая вода, полотенца, ткань и прочее, стояла, прислонившись к стене и сложив на груди руки.
- Боооольно!!! Оооооо! Аллах, почему же так боооольно?!
- Терпи, дочка, потерпи. Скоро всё закончится!
Иветти нерешительно остановилась в дверном проеме. Она не могла поверить, что девушке предстоит рожать не в клинике, а дома. И принимать роды будут женщины, не имеющие никакого медицинского образования!
- Жади, может быть, лучше вызвать врача?
- Нет-нет, Иветти! Мы справимся. Не в первый раз рожают на наших с ларой Назирой глазах. Но мне так жалко мою дочь!
- Жади, но повитуха или врач справятся с этим намного лучше, - не могла смириться с подобной дикостью жена Леонидаса Ферраса.
- Иветти, я рожала Хадижу дома. И Латифа тоже – и Самиру, и Амина. Многие марокканские женщины воспринимают это как обычай. Но мы и не успеем найти повитуху. Смотри, какими частыми стали схватки. Значит, Хадижа родит уже вот-вот, иншалла.
- Да… Роды быстротечные. Это такая редкость у первородок, - согласилась и Назира. – Но это к лучшему. Меньше промучается. Всё, Хадижа. Тебе осталось потерпеть совсем недолго.
Но слова Назиры не смогли успокоить ее племянницу. Она металась по постели, и волосы, которые никто не успел помочь ей заплести, спутались, став почти колтуном, т.к. девушка, борясь с болью, мотала головой из стороны в сторону.
- Хадижа, терпи, - только и могла повторять Жади.
Но лара Назира нашла способ отвлечь страдалицу.
- Хадижа, как только родишь – я покажу тебе своего верблюда. У меня есть очень красивый верблюд! Белоснежный верблюд! Ты не веришь? Я его тебе покажу!...
Хадиже было не до перспективы увидеть любимца тети Назиры. Но женщина не унималась. Она решила вспомнить старый прием, который в прошлом всегда срабатывал.
- Ты помнишь, Хадижа, как я рассказывала вам в детстве сказки? Могу и сейчас рассказать тебе одну. …Жила в одном восточном королевстве принцесса Назира. Она была очень красивая. И был у нее муж – прекрасный принц Миро. Они жили в чудесном дворце и были очень счастливы. Но принцесса все чаще грустила, потому что у нее не было детей. И вот однажды…
- Аааааааааааааааааа! – закричала Хадижа, крепко закрыв глаза и сжимая кулаки изо всех сил.
- …Однажды отправилась принцесса Назира к колдуну. Всем известно, что магрибские колдуны самые сильные. И принцесса Назира поведала ему о своем горе. Старый колдун обещал ей помочь. Порывшись в сундуке, он нашел среди свертков и кулечков мешочек с семенами. Развязав его, достал несколько крупных зернышек. Рассмотрев их на ладони, он выбрал самое хорошее на вид, остальные зернышки он спрятал обратно в мешочек, а выбранное зерно отдал принцессе Назире…
- Аааааа!!!! Аааааааа! Оооооооооо!!! – не своим голосом вопила Хадижа, то и дело хватаясь за живот.
Всем было жаль страдающую от боли девочку, но чем могли ей помочь Жади и Иветти?! Только Назира не потеряла хладнокровия. Она продолжала рассказывать сказку.
- …Колдун велел принцессе посадить зернышко в горшок с землей и подождать, пока не вырастит волшебный цветок. Конечно, принцесса Назира очень удивилась тому, что колдун велел вырастить ей цветок, а ведь она просила его помочь ей заполучить ребенка! Но она побоялась спорить с колдуном, ведь все знают, на что способны магрибцы, если их разозлить, тем более – колдуны. Она взяла дар колдуна, спрятала его так, чтобы не потерять по дороге во дворец, и вернулась домой.
- Ой, как больно! Уууууууууу!!!
- Хадижа! Бедняжка, - сочувственно простонала Иветти, без сил опускаясь в кресло, отодвинув куда-то в сторону набросанные на него вещи.
- Дочка, ещё немного, и твои муки закончатся! – старалась подбодрить и Жади.
- …Но принцесса Назира, вернувшись во дворец, ничего не рассказала принцу Миро. Она приказала слугам принести к ней в спальню большой глиняный горшок с землей и посадила зернышко, когда никто не видел этого. И вот через некоторое время из земли показался зеленый росток…
- Тётя Назиииииираааа!
- Хадижа, отвлекись. …Принц Миро уехал куда-то по делам, поэтому он не мог видеть, как, едва проклюнувшись утром, росток уже к полудню вырос так, что уже доставал до пояса принцессе Назире… А к вечеру он уже был ростом с Назиру. Следующим утром же принцесса Назира и ее верные служанки обнаружили, что на растении за ночь появился бутон величиной с огромный арбуз! И пока все ахали, суетясь вокруг цветка, принцесса Назира ждала, когда произойдет чудо. Теперь она не сомневалась, что колдун из Магриба исполнит ее желание.
Как только ей показалось, что бутон у огромного тюльпана вот-вот раскроется, она прогнала всех из комнаты в коридоры дворца, а сама подошла к цветку совсем близко… И вот раздался треск, лепестки цветка раскрылись, и принцесса Назира увидела, что внутри цветка лежал крохотный новорожденный мальчик…
- О, это мой сын! Он станет моим сыном!
Мальчик был прекрасен, как свежий персик. И так похож на принца Миро, что если бы этого ребенка кто-нибудь подбросил на крыльцо их дворца, принцесса Назира не усомнилась бы в том, что это его сын! И назвала она ребенка принц Тюльпан…
- А почему не принц Дюймовочник? Что-то сказка очень знакомая, - простонала Хадижа.
Назира резко остановилась, хотя до этого шагала по комнате вокруг кровати, размашисто жестикулируя.
- Что?.. Хадижа, боль отступила?
- Дочка, как ты себя чувствуешь? – спохватилась и Жади. Они с Назирой понимающе переглянулись.
- Всё в порядке, больше нет боли, - с облегчением ответила Хадижа.
- Значит, тебе пора рожать, - пришла к выводу Назира. – Теперь шутки в сторону. Хадижа, будешь делать то, что я тебе буду говорить!
Женщина быстро и умело осмотрела роженицу и сказала:
- Да, так и есть, немного стараний самой Хадижи – и она родит.
Пока Жади и Назира помогали дочери Саида тужиться, чтобы родить ребенка, Иветти, не выдержав зрелища, отправилась на кухню, чтобы приготовить всем чай. Себе же она позволила сделать несколько глотков виски из небольшой фляжки, некогда изъятой Львеночком у неугомонного алкоголика Лобату. Но приятель Леонидаса уже много лет не вспоминал о пагубной привычке, а пустая фляжка так и осталась в доме Леонидаса Ферраса.
Перед поездкой в Марокко Иветти пришло в голову, что в далекой стране им может понадобиться в какой-нибудь сложной ситуации глоток обжигающего спиртного напитка вот из такой фляжечки.
И этот момент настал. Нервы Иветти могли вынести далеко не всё увиденное. Встав у столика со сладостями и серебряным чайником, Иветти достала из кармана легкой куртки сосуд с виски и сделала несколько глотков. Это не было вредной привычкой, но ситуация слишком сильно подействовала ей на нервы.
Потом Иветти составила на поднос, который лежал тут же, стаканы и чайник, полный заварки, и подняла поднос со стола. Вероятно, дона Назира решила побаловаться чаем как раз перед их появлением, отсюда и чайник с готовым чаем, обнаруженный на кухне.
- Неужели прошло всего два часа? – удивилась женщина. – А показалось, что Хадижа рожала не меньше шести!
Но овальные часы на стене показывали, что время близится всего лишь к двенадцати часам дня. Добравшись из Мекнеса в Марракеш тогда, когда на улице уже давно рассвело, оказавшись в доме Назиры, окунувшись в роды Хадижи, пережив столько эмоций, женщины не замечали, как течет время, им всем показалось, что пролетело много часов. Но это было не так.
А где-то в доме вдруг раздался плач младенца.
- Слава Богу! – облегченно выдохнула Иветти. Крепко держа в руках поднос с чаем и стаканами, она уверенно отправилась назад в комнату.
…А там ещё кипела работа. Не успели Жади и Назира обмыть новорожденного и укутать его в чистую простыню, как Хадижа снова стала звать их к себе.
- Аллах! Она же собралась рожать ещё одного! – спохватилась Назира, склонившись над дочкой Жади.
- Ещё один ребенок?! – удивилась Жади.
- Как? Опять? – простонала измученная Хадижа.
Женщины вновь засуетились возле роженицы, и Иветти даже не смогла спросить, кто уже родился. Но ответ вскоре последовал, когда Назира воскликнула:
- О, Аллах, ещё один мальчик! Хадижа родила двух сыновей!
- Алхамдуллилах! – с благодарностью воздела руки к небесам Жади. – Дочка, у тебя теперь два сына! Иншалла!
- А вдруг там ещё несколько?! – простонала в ужасе измученная Хадижа.
- Нет, все, кто должен был родиться, уже родились, - успокоила ее лара Назира.
Она так же ловко обмыла и второго ребенка, запеленав его тоже в свежую простынку и положив рядом с ребенком, появившимся на свет первым.
- Надо же, они похожи, как два финика! – между делом взглянув на новорожденных мальчиков, заметила Назира.
Жади стояла возле внуков и улыбалась. Она шептала слова знакомой молитвы из нужного аята: «…и прошу Тебя защитить ее и ее потомство от сатаны изгнанного и побиваемого».
Иветти, давно поставив ненужный никому поднос с чаем на стол, тоже подошла к детям.
- Мои близнецы были такими же крохами, - прочувствованно сказала она. – Теперь, Хадижа, о себе можешь забыть. В твоей жизни будут только эти двое.
- Я хочу на них посмотреть, - умоляюще попросила Хадижа. – Я даже не смогла увидеть их личики. На кого они похожи? На меня или на Фарида?
- А правда? – подошла к детям лара Назира. Выпятив нижнюю губу и задумчиво причмокнув, она поправила чалму на голове и сказала:
- Цвет глаз – зеленый, будет таким, если я хоть что-то понимаю в новорожденных детях.
- Как у моего папы…., - улыбнулась Хадижа. – А волосы у них есть?
- Есть! Оба родились с черными кудрями!
- Как у моей мамы…
Лара Назира решила напомнить об одной важной вещи:
- Хадижа, когда твоим детям исполнится три месяца, ты должна позаботиться о том, чтобы сыновьям сделали обрезание. Обрезание – это сунна, которую желательно сделать в раннем возрасте.
- В три месяца?! – ужаснулась Иветти.
- Даааа! – подтвердила лара Назира. – А что? Срок – о трех месяцев до года. Во-первых, ребенок не будет помнить этот болезненный процесс, во-вторых, в таком возрасте дети не встают и мало двигаются, поэтому рана заживает быстрее, в-третьих, матери будет легче делать перевязки и ванночки. Так и дядя Абдул всегда считал, - выразительно приподняла брови Назира.
- Но это же так больно, это древний обычай. Неужели ему обязательно следовать и сегодня? – не унималась Иветти.
- Существуют ритуалы, которые являются сунной, т.е. обязательными. Их надо выполнять. Например, чтение молитв в уши новорожденного: так как джинны не выносят азан, то, услышав его, убегают как можно дальше! А массаж десен? Ещё - жертвоприношение, обрезание!
- Жертвоприношение?! И кого же приносят в жертву?– насторожилась подруга Жади. И та поспешила объяснить:
- Не пугайся, Иветти. Просто на седьмой день после рождения ребенка с его головы сбривают волосы, взвешивают их и покупают столько же золота, которое потом раздают нищим.
Назира тоже добавила:
- И ещё режут баранов: двух баранов за новорожденного мальчика и одного барана, если родилась девочка. Это обязательно! Барашки должны быть красивыми и здоровыми. Когда из них готовят еду, то нельзя сломать ни одной косточки, чтобы ребенок рос здоровым. Хадижа, когда ты родилась, Саид купил двадцать барашков. Зорайдэ ходила на рынок их выбирать. Я отлично помню тот день. По обычаю ножки жертвенных барашков отдают женщине, которая принимала роды. Кому же в тот раз отдали восемьдесят пар бараньих ног? – задумалась лара Назира. – Не припоминаю…
- А я помню, что на столе присутствовали сладости – изюм, мед, как и положено, с пожеланиями и надеждой, чтобы у ребенка была сладкая (праведная) жизнь, - вспомнилось и Жади.
- Конечно, мы всё сделаем, как следует по обычаю, - согласилась Хадижа. Потом, не отрывая глаз от детей, сказала:
- А я думала, что если родится мальчик, то он будет похож на Фарида.
Она улыбнулась и добавила:
- И мне кажется, что они всё же больше похожи на него, а не на меня или моего отца.
В комнате вдруг стало тихо. Только попискивали дети. Женщины переглядывались между собой.
- Вы должны теперь объяснить мне, что произошло, - выставив вверх указательный палец поднятой руки, потребовала лара Назира.
- Конечно, я всё расскажу, - поспешила ответить Жади.
- Мама, принеси мне детей, я хочу на них посмотреть! – потребовала Хадижа.
Назира подхватила одного ребенка, Жади – другого, и вот уже Хадижа рассматривала сыновей, держа их по очереди на руках.
- Они же скоро проголодаются. Но как и чем их кормить? – испугалась молодая мать. – У меня ничего нет в груди.
- Не беспокойся, молоко скоро придет, - успокоила Иветти. - Даже у меня в моем возрасте молока было – залейся! Но на двоих все равно не хватало, и Далва помогала мне докармливать сыновей Львеночка смесями из бутылочек, - поделилась недавним жизненным опытом Иветти.
- Но до того как появится молоко или мы купим смеси, они же могут умереть от голода! – заволновалась Хадижа.
- Я знаю, что делать, успокойся, - заверила Назира.
- Тетя Назира, вы мне потом сказку до конца расскажете? Чем всё закончилось?
- Сказку? Какую сказку? Я уже забыла, о чем я тебе рассказывала, - отмахнулась Назира. - Думаешь, я помню что-нибудь, когда так волнуюсь?
Жади и Иветти рассмеялись.
Но лара Назира вдруг стала очень серьезной.
- Мы не прочитали положенные молитвы для сыновей Хадижи. И им нужно дать имена.
- Молитвы? Да, конечно. Аллах, я совсем не подумала об этом, - растерялась Жади.
- Я не знаю, какие имена дал бы Фарид, - отозвалась с постели дочь Жади. – Но мне нравятся имена Фалих и Джамиль.
- А при чем тут твой муж?! – возмутилась Жади. – После того, как он обошелся с тобой, как пренебрегал из-за Зухры…
- Мама! Но он так хотел иметь сына!
- Хадижа, когда он доберется сюда, он накажет тебя за побег. Потому что именно так он и решит – что ты от него сбежала! И неважно, что Зухра тебе угрожала, обещая закрыть тебя на крыше связанную, и ещё…
- Что?! – воскликнула Назира. – Хадижа, ты ведь всегда была такой сообразительной девочкой, такой хитренькой. Что с тобой случилось? Неужели ты не смогла дать отпор второй жене?
- Всё не так просто, тетя Назира.
- Может быть, мне поехать вместе с тобой, если твой муж найдет тебя здесь и решит наказать? И даже если не решит, но увезет с собой, я бы тоже поехала.
- А как же Миро? – с жалкой улыбкой спросила Хадижа.
Жади смотрела на дочь с ужасом.
- Что ты такое говоришь? Хадижа, моя принцесса! Ты… Ты… собралась вернуться к мужу?! К этому чудовищу?!
Она оглянулась на лару Назиру и поняла, что едва не проговорилась. А сестра Саида Рашида уже и так с подозрением смотрела на нее и хмурилась, поправляя сложно закрученную чалму.
- Мы же хотели купить для тебя дом…. Выбрать самый подходящий и там поселиться. А потом твой отец договорился бы с Фаридом, чтобы ты могла жить отдельно, так, чтобы Зухры не было рядом! – постаралась выкрутиться Жади.
Хадижа хотела ответить, но не могла сказать и слова. Она тоже опасалась сказать лишнее. Но в ее глазах Жади читала вопрос: что делать? Ведь с детьми теперь не уехать из Марокко! Как быть?
Но лара Назира знала, ЧТО нужно сделать немедленно. Она взяла на руки одного из мальчиков и зашептала в правое ушко слова азана, потом в левое – слова икамы. А после окончания сказала:
- Тебя будут звать… Амран!
Хадижа и Жади одновременно ахнули.
- Как?! Почему? О, Аллах! Почему – Амран?
- А как ещё? – подняла бровь лара Назира. – Если бы у меня был сын, я назвала бы его именно так, иншалла. Это красивое имя. Оно означает «процветание».
- Хорошо, лара Назира. Вы так нам помогли, и имя хорошее. Алхамдулиллах! Пусть этого сына Хадижи зовут так, иншалла. Но… Но второму мальчику имя даст моя дочь.
- Не сейчас, - закрыла глаза Хадижа. – Но я назвала бы второго сына Джамилем.
- Джамиль означает «красивый». Хорошо, назвать можно не сразу, а на седьмой день после рождения. Но молитвы прочитать нужно сейчас! – заявила лара Назира, подняв вверх указательный палец.
- Нельзя откладывать, ведь после этого шайтан, который преследует детей, не сможет причинить ребенку какой-либо вред, когда малыш услышит слова молитв, – настаивала сестра Саида Рашида. И тут же подхватила, правда, тоже очень осторожно, второго ребенка и зашептала молитвы в ушки уже ему. Потом положила его обратно на кровать рядом с Хадижей.
- Дай сама имя этому сыну. Но лучше бы поторопиться. Иначе нечистая сила может начать действовать на ребенка. У него должно быть имя. Иначе харам.
Она отошла к окну и сказала:
- Как я понимаю, Жади, нас ждет горячий вечер. Мне кажется, ты что-то не договариваешь. И я не удивлюсь, если скоро сюда явится муж Хадижи. Если он решит высечь твою дочь, то только не во дворе моего риада! Я такого зрелища не вынесу!
- Что?! – воскликнула Жади.
У Иветти округлились глаза.
- Но так же нельзя! – возмутилась она. – Если вы обе знаете, что Хадижу ждет наказание, то надо же что-то предпринять! Девочку надо спасать!
- Лара Назира, Вы уже помогли нам, шукран, шукран Вам! Моя дочь не сделала ничего такого, за что ее можно было бы наказать…, - начала Жади, но Назира ее прервала.
- Потому что, Жади, наказать стоило бы тебя. Я ничего не забыла. И я всегда была уверена в том, что ты строишь козни против моего брата. Но это в прошлом. А теперь расплачиваться за твои новые интриги придется твоей дочери, - погрозила она пальцем прямо перед лицом Жади.
- Вы ничего не знаете, лара Назира! – горячо возразила Жади. – Я желаю моей Хадиже только добра.
- Посмотрим, чем твое стремление к добру закончится, - покачала головой Назира. - И я не знаю, чем я могу ещё вам помочь. Но сейчас я отправляюсь на медину. На рынке нужно купить кое-что, чтобы накормить малышей.
Она повернулась к Хадиже и детям, у которых закрывались глазки.
- А тебе, Хадижа, и твоим детям нужно поспать.
Жади, отняв от пылающего лица руки, повторила вслед за ней:
- Да, Хадижа, тебе необходимо отдохнуть, детям – тоже. И ты, и они очень устали во время родов.
- И нам не плохо бы выпить чаю, - устало договорила она.
- Я принесла из кухни поднос с чайником, но всё уже давно остыло, - кивнула Иветти на стол.
…Но был заварен свежий мятный чай, и лара Назира принесла из кухни разное печенье и сладости. Она сбегала на медину и как-то очень быстро вернулась почти со всем необходимым, пока Жади возилась на кухне с заварочным чайником.
Вновь собравшись в комнате, Назира сказала своим гостьям:
- Перекусим и поболтаем. Кстати, я знаю один секрет, как сделать, чтобы у Хадижи прибывало много молока. Чуть позже я сбегаю в одно место…
Она присела к столу, стоявшему тут же, в комнате, где недалеко от них в кровати задремала уставшая Хадижа. Дети тоже сопели рядом, отделенные проложенным между ними и матерью свернутым в рулон толстым одеялом.
За чаепитием Жади выложила родственнице версию событий, которой, что уже было очевидно, им придется придерживаться до конца их приключений, чем бы всё не закончилось. Но прежде Жади поведала историю замужества Хадижи, перипетии ее отношений со второй женой Фарида Зухрой.
- Назира, я так хотела купить дом, в котором моя дочь могла бы жить отдельно от второй жены. Но теперь я даже не знаю, что делать. В Фесе нам ничего не удалось даже посмотреть…
Жади расписала их попытки выбрать один из домов, не увенчавшиеся удачей из-за происков Саида, и вот теперь – у Хадижи роды начались на полмесяца раньше срока! Если Хадижу с детьми заберет муж, то в новый дом он ее уже не отпустит.
Логики в рассуждениях Жади не было никакой. Но она старалась запутать Назиру для того, чтобы той и в голову не смогла бы прийти мысль о совершенном Хадижей побеге, и что теперь уже было очевидно – неудавшемся. И, кажется, ей удалось убедить лару Назиру, у которой сначала был очень недоверчивый вид.
Впрочем, Жади пыталась взять себя в руки и найти выход из положения. Она ждала, когда Назира снова отправится на поиски средства для прилива молока у Хадижи и прочего, что она намеревалась ещё докупить для детей. Тогда Жади смогла бы вместе с Иветти решить, как им быть дальше.
Но Назира никуда не торопилась. Она изголодалась по общению, по разговорам с близко знакомыми людьми. По новостям, которые до нее почти не доходили! Поэтому она засыпала гОстий вопросами, и ей всё было интересно.
- Конечно, я вам помогу! Как ты, Жади, могла подумать, что я выдам вас Саиду или мужу Хадижи?
- Назира, я всю жизнь на Вас буду молиться!
- Не стоит, Жади. Но однажды я спрошу с тебя долг. Как я сделала с твоей сестрой Латифой. И вот, благодаря Латифе, я здесь – рядом с принцем Миро уже пять лет…
- Что угодно просите, лара Назира!
- Хм, я подумаю… Но пока ты ничем не можешь мне помочь! О моей мечте ты знаешь: я всегда хотела иметь много детей. Но Аллах так и не послал мне даже одного ребенка, - с неподдельной печалью и как-то очень серьезно сказала Назира.
- Как раз в этом я смогла бы помочь, - обрадовалась Жади. – Лукас сможет помочь с ребенком!
- Что?! Жади, как ты можешь мне такое предлагать?! Я замужняя женщина, у меня есть мой муж Миро! Зачем мне твой Лукас!
- Вы не поняли, лара Назира! У отца Лукаса есть друг, который много лет занимался искусственным оплодотворением. У него остались знакомые в клинике, в которой он проработал много лет. Вам стоит только прилететь в Бразилию, и мы с Лукасом отведем Вас к доктору Альбьери. Он найдет способ сделать ребенка!
Но лара Назира смотрела на Жади не просто с недоверием, но даже как-то с негодованием.
- Взяв ваши с Миро клетки, он сделает ребенка в пробирке и пересадит в вас этот зародыш! – как смогла, объяснила Жади.
Видя, в какое затруднительное положение попала подруга, Иветти решила прийти к ней на помощь.
- Дона Назира, а где ваш муж сейчас? Он не будет против нашего присутствия, когда вернется домой и увидит столько незваных гостей?
- Кто? Мой принц Миро? Нет, он уехал в Арабские Эмираты. Вернется через несколько недель.
- Но почему он оставил Вас одну в Марокко?
- Нет никакой разницы, сидеть ли мне одной в Марракеше или в Дубае. Меня ведь не пригласят на мероприятия, куда будет ходить Миро. И кто бы вам тогда помог, если бы меня не оказалось в Марокко?
- Да, лара Назира, нам очень повезло!
- Я вам обязательно покажу своего верблюда! Вы должны его увидеть! Он такой красавец! Как бы я смогла оставить его без присмотра, кому-то доверить?
- Вы содержите его где-то во дворе?
- Да, сбоку дома есть специальный загон… Впрочем, вы можете пройти со мной и сами его увидеть…
- Нет-нет, лара Назира, не сейчас, - сказала Жади. – Завтра, если, конечно, нам будет позволено остаться здесь ещё на некоторое время.
- А куда вам идти? – удивилась Назира. – В отеле с двумя новорожденными детьми вам будет трудно найти места. А мне вы совершенно не мешаете!
- Лара Назира! Сам Аллах подсказал нам обратиться к Вам за помощью! – благодарно сказала Жади, пока Назира, встав из-за стола, копалась в ящике низенького столика.
- Вот, взгляните, - воскликнула она, протягивая Жади и Иветти газетную вырезку. – Мы с моим принцем Миро верхом на верблюде среди шумной толпы на медине.
Иветти тоже стало любопытно взглянуть на принца Миро…
- Ох, так ведь это, и правда, тот Миро, которого я когда-то близко знала!
- Что? – тут же насторожилась Назира. – Как это – близко? Насколько близко? Очень близко?
Иветти виновато кивнула, глядя с улыбкой в глаза хозяйке дома.
- Хм, но он почему-то предпочел меня…, - снисходительно проговорила Назира, удовлетворенно улыбнувшись.
Жади перевела дыхание.
- Имей в виду: я в любом случае буду первой женой. Если ты захочешь стать его женой, я не против. Но первой все равно буду я! Ты - только второй, – на полном серьезе заявила лара Назира.
- Назира, дона Иветти уже замужем, - поспешила сообщить, успев вновь испугаться, Жади. Ведь Назира вполне могла бы воспылать ревностью к бывшей возлюбленной Миро! И кто знает, чем это могло бы для них закончиться.
- Да, я теперь жена Леонидаса Ферраса, моего Львеночка, которого я люблю и всегда любила. Миро был моим любовником, только очень давно и совсем не долго.
Жади замерла от страха, помня, какой в прошлом могла быть в гневе лара Назира. Но теперь женщина, казалось, наоборот, была довольна: она явно сравнивала себя с эффектной блондинкой из Бразилии и осталась удовлетворена тем, что Миро всё-таки предпочел ее, Назиру, чем такую красавицу, как Иветти, которой, кстати, достался в мужья старый муж. Ведь отец Лукаса не молод?
Жади была вынуждена ещё некоторое время отвечать на вопросы сестры бывшего мужа, рассказывать о разводе Латифы с братом Назиры, о молоденькой жене Мухамеда и предстоящем браке Латифы с Керимом, а также поведать о женитьбе Амина и Халисы, о судьбе Самиры… Назире хотелось узнать и о причине злоключений Рании, слухи о которых дошли и до нее. Жади терпеливо удовлетворяла информационный голод женщины, от доброго расположения которой зависело так много!
Наконец, Назира ушла. Нужно было забрать в соседней лавке молочную смесь для новорожденных, которую ей обещали туда доставить из другого места.
- Жади, тебе не показалось, что дона Назира с завистью смотрела на детей? Мне стало не по себе, - призналась Иветти.
- Я не видела. Но понять ее могу. Назира столько лет мечтала о детях, мечтала найти мужа, а потом родить ему много детей. И вот…
- Что ты теперь намерена делать? Сможет ли Хадижа улететь по документам той девушки?
- Она-то сможет, а вот дети…. Как их вывезти? Я опять опоздала! Мактуб. Это нефритовый кулон виноват. Он решил остаться в Марокко и поэтому старается задержать здесь мою дочь.
Иветти недоверчиво хмыкнула и спросила:
- Жади, но каков наш план?
- Я в растерянности. Нам бы пожить здесь полмесяца, чтобы Хадижа оправилась после родов, а дети смогли бы перенести длительный перелет. И я наверняка успела бы придумать, как выйти из затруднительного положения. Но это нереально. Скоро обнаружат исчезновение Хадижи, начнутся ее поиски. У нас остается всё меньше времени. Надо думать, как быть.
- Жади, ты уверена, что твоя дочь желает улететь в Бразилию… так далеко от мужа…
- Что?! – удивилась Жади, но вдруг осеклась. И все-таки продолжала:
– Фарид так ее обижал, что она сама уже мечтала вернуться в Рио.
- Однако… она только что вспомнила об отце своих детей без всякой злости. Ты не боишься, что в Бразилии твоя дочь станет упрекать тебя в том, что ты увезла ее от мужа, а ее детей - от отца?
- Как это?! Но если только он поймет, что Хадижа решилась на побег, он может наказать ее плетьми! А его любовница, вторая жена, эта Зухра, змея, которая портит жизнь моей дочери?! Она же опасная женщина. Она может сделать что-то плохое и этим крохам! Я уверена: она начнет подзуживать мужа Хадижи, чтобы он ее наказал.
- В этом ты права: если твой зять здесь появится, нам всем несдобровать! – сказала Иветти и отпила чай из стаканчика, из которого выглядывали зеленые листики мяты.
- Аллах, что же делать? – прикоснулась рукой к виску Жади.
- Вывезти сейчас Хадижу, а детей оставить Назире, - предложила Иветти. - Вернуться за мальчиками можно через несколько месяцев, другого выхода я не вижу. Думаю, твоя родственница с удовольствием станет их нянькой.
- Иветти, возможно, именно так и придется поступить. Или купить дом, да, в самом деле - купить небольшую виллу, где бы мы с Хадижей и детьми могли пожить несколько месяцев, как-то договорившись с ее мужем. Ты, Иветти, конечно, вернулась бы в Бразилию.
- Жади, у меня какие-то нехорошие предчувствия. Я стараюсь быть оптимисткой и даже авантюристкой. Но после того, как наш план стал рушиться на глазах, я уже не верю, что мы сможем убраться из Марокко без потерь.
- Неужели придется оставить детей ларе Назире? Фарид не знает о ней, но дядя Али и дядя Абдул могут догадаться. Тогда Фарид их заберет и не отдаст моей дочери ее же сыновей. Нет, если честно, то я не верю, что с ним можно будет вообще о чем-то договориться. Я не должна себя обманывать.
Хадижа уже не спала, лежала, прислушиваясь к разговору матери и е подруги. Она приподнялась в постели и заявила:
- Нет, я не брошу сыновей. Я не хочу, чтобы их воспитывала Зухра!
- Успокойся, Хадижа. Никто не собирается отдавать детей Фариду!
- И ещё я боюсь, что тетя Назира тоже может отказаться вернуть мне моих детей. Я тоже видела, какими глазами она на них смотрела! – едва не плакала Хадижа.
- Хадижа, но надо что-то делать! И решать надо срочно, пока здесь не появились твой муж или дядя Абдул. Даже на дядю Али не стоит надеяться, - расстроенно сказала Жади.
- Хадижа, тебе опасно возвращаться к мужу. Твоя мама права.
- Но я же не могу улететь без детей? – уже обливаясь слезами, горько всхлипывая, едва слышно ответила дочь Жади.
В сумочке Жади зазвонил телефон.
- Вот то, чего я так боялась. Началось!
Она взглянула на часы: было около шести часов вечера. Звонила Зорайдэ.
2. Часть 21. Глава 2. Плохие новости.
Жади обреченно приложила сотовый к уху… И тут же на нее полились упреки Зорайдэ.
- Как ты могла так поступить, Жади? Что же ты наделала, о, Аллах?! Ты нас обманула. Сид Али собирался вместе с вами ехать в Мекнес, но он не мог не навестить приболевшего сида Абдула, и ты этим воспользовалась! Ему сказали, что ты и подруга взяли такси до Марракеша, и сид Али поверил. А ночью нам позвонила свекровь Хадижи, она была в панике! Она спросила, не у нас ли Хадижа? И мы сразу поняли, что это ты увезла дочь. Ты, Жади, уговорила ее уехать с тобой!
Жади лихорадочно соображала, как ответить.
- Зорайдэ, ничего страшного не случилось! Ведь дядя Али сам запретил мне искать дом в Мекнесе, и я согласилась с ним: в Марракеше Хадиже будет даже лучше, удобней. Это достаточно далеко от Мекнеса, от Зухры, но в то же время у Фарида в Марракеше есть склады и апельсиновые лавки, и если бы мы с Хадижей купили бы здесь, в Марракеше, для нее дом, то и Фарид счел бы это удобным. Он мог бы жить на две семьи…
- Хватит, Жади, - сурово оборвала Зорайдэ, которую ей не удалось обмануть. – Твоя самоуверенность привела к тому, что у Хадижи теперь будут ужасные неприятности. Было плохо, но ты сделала так, что будет намного хуже. Да смилостивится над ней Аллах!
- Почему?!
- Жади, спроси меня, что произошло в Мекнесе после того, как Хадижа покинула дом и уехала вместе с тобой! Лара Джабира вернулась из хамама и не нашла Хадижу дома. Она обыскала весь дом, вспомнив, как Хадижа призналась ей, что Зухра грозилась тайком вернуться из Марракеша и расправиться с ней. Ты представляешь, что пережила старая женщина?! Она всю крышу обыскала. Заглянула в каждый закуток большого дома. В каждую комнату, во все шкафы и сундуки…. Она искала беременную невестку, боясь, что не успеет ей помочь, думала, что Зухра оставила замученную, беспомощную Хадижу умирать где-то в доме или на раскаленной душной крыше! А когда не нашла, то испугалась, что Зухра заставила Хадижу уйти с ней из дома…
- А почему свекровь Хадижи не беспокоилась, когда ее сын или вторая невестка обижали мою дочь?!
- Молчи, Жади, я должна успеть рассказать тебе всё до того, как к вам явятся Фарид и его дед вместе с сидом Абдулом и сидом Али.
- Что?!
- Они уже едут в Марракеш. Но ты хочешь услышать, что произошло дальше?!
Жади молчала, переваривая услышанное. А Зорайдэ продолжала:
- Лара Джабира решила потревожить сына, т.к. не знала, что ещё можно предпринять. Но Фарид, когда она ему позвонила, ответил, что Зухра рядом с ним, она никуда не отлучалась, так как он услышал ее слова, когда Зухра звонила Хадиже. Он не стал запирать Зухру в риаде Марракеша, но увез с собой на цитрусовые плантации. Так где же может быть Хадижа?
- И он решил, что Хадижа уехала к вам, испугавшись угроз второй жены!
- Знаешь, Жади, Фарид был зол на обеих жен. Лара Джабира мне сказала, что он пригрозил ещё раз побить Зухру и наказать Хадижу, если она опять уехала в Фес к дяде Али не только без его разрешения, но даже не предупредив его мать. Жади, лара Джабира была уверена, что Хадижа у нас, она звонила только затем, чтобы попросить нас привезти Хадижу в Мекнес до возвращения ее сына.
- И что? Почему же все старики едут в Марракеш? Откуда они узнали, что мы в Марракеше?
- Нам не повезло: Карима подошла к телефону. Она проболталась ларе Джабире, что Хадижи у нас нет, что твоя дочь вообще здесь не появлялась. А когда свекровь начала в ужасе причитать, предполагая самое страшное, тогда Карима успокоила ее, уверив, что Хадижа могла встретиться с тобой, так как ты прилетела в Марокко покупать дом для Хадижи.
- Кариме нужно выдрать язык! – разозлилась Жади.
- Теперь поздно сожалеть о болтливости Каримы. Мало того, что она рассказала о ваших поисках в Фесе, но предположила, что вы уже в Марракеше ищете дом, могли остановиться в отеле. Конечно, лара Джабира собралась рассказать обо всем Фариду. Но до того, как Фарид сам нам позвонил, сид Али обзвонил все отели Марракеша и выяснил, что ни ты, ни твоя родственница не останавливались ни в одном из отелей.
- Здесь много мелких гостиниц, до которых дядя Али мог не дозвониться! Их просто нет ни в одном справочнике!
- Но он позвонил в аэропорты Марракеша и Феса и выяснил, что ты и лара Иветти не заказывали обратных билетов. Тогда мы стали думать, где вы с Хадижей можете остановиться. И не решили ли вы спрятаться?!
- Зорайдэ, всё не так…
- Молчи, Жади, я тебе больше не верю. Когда ты подвергала риску только свою жизнь, это было твое дело, но сейчас ты перешла все границы! Теперь из-за тебя пострадает Хадижа. Неужели ты задумала вывезти дочь из Марокко?
- Зорайдэ, что нам делать? Я не знаю. Помоги, подскажи, как быть! – расплакалась Жади, не выдержав нервного напряжения, но догадываясь, что ждет их впереди.
- Жади, когда мы стали гадать, где вас искать, Карима вспомнила, что рассказывала тебе о ларе Назире. Мы тогда подумали, что ты можешь рискнуть и попросить у нее убежище. И тогда сид Али засобирался к вам на помощь. Но Карима опять растрезвонила об этом, теперь уже ларе Дунии и сиду Абдулу, рассказав о том, что сид Али едет искать вас у лары Назиры в Марракеше!
- Что? При чем тут дядя Абдул? Зачем она ему рассказала? Пусть у Каримы отсохнет ее длинный язык! Пусть Аллах накажет Кариму за все несчастья, которые обрушатся из-за нее на наши головы!
- При том, Жади, что Фарид позвонил нам и потребовал позвать к телефону Хадижу. Мы сказали, что ее здесь нет. Тогда он связался с дедом, но дед – друг дяди Абдула – созвонился с ним, а дядя Абдул стал обзванивать всех подряд: позвонил и нам, и Мухамеду, и Фариду, и Саиду, сообщив племяннику, что его дочь исчезла… Но когда нам позвонил Саид, Карима и здесь успела подсказать, что в Марракеше вы могли остановиться у лары Назиры.
- И что теперь они собираются с нами сделать?
- Жади, Саид уже вылетел в Марокко! И завтра будет в Марракеше. Хадижу ждет семейный суд. Кто знает, чем он для нее закончится?
- Зорайдэ, Хадижа родила! Ей нельзя волноваться, какой ещё суд?!
- Аллах, Аллах! Вот так, Жади, видишь, чем закончилась твоя авантюра? Фарид был очень зол, что ему пришлось из садов ехать в Мекнес, а когда он узнал, что всё это время вы уже находились в Марракеше, и он давно мог бы найти жену в городе, не тратя столько времени… Он так возмущался, когда явился к нам в риад вместе с дедом Рахимом и дядей Абдулом!
- А Зухра? Она была с ним?
- Нет, он запер Зухру в риаде в Мекнесе! Мать пожаловалась ему на угрозы, из-за которых Хадижа ушла из дома с матерью на поиски дома. Он не стал рисковать, опасаясь, что Зухра тоже что-нибудь выкинет. Жади, послушай: я догадываюсь, что произошло на самом деле, но все пока ещё уверены, что Хадижа никуда не сбегала, она поехала с тобой, поверив, что ты хочешь купить ей дом. Вот и придерживайся этой версии. Научи Хадижу, чтобы она отвечала так же.
Наверно, до Зорайдэ, спешившей сообщить ей страшные новости, только теперь дошли слова Жади о том, что Хадижа уже родила.
- Ребенок родился?! Кто, Жади? Вы остановились у лары Назиры?
- Мальчик, сын. Лара Назира прочитала ему молитвы…
-… что должен был сделать его отец, Жади!
- ..и назвала его Амраном.
- Амран? Хорошее имя, но как бы Фарид не разозлился на то, что дали имя ребенку, не спросив у него.
- Зорайдэ, что теперь будет? Неужели дядя Али привезет всех в Марракеш в дом Назиры?
- Да, Жади, я звоню тебе для того, чтобы предупредить: готовьтесь, они уже едут. И не на автобусе, а на машине. Это значит, что скоро они будут у вас. Не делай ничего, чтобы могло бы ухудшить положение Хадижи. Положись на дядю Али. Пусть он уладит ситуацию. Стой на том, что ты намерена купить дом Хадиже, чтобы она могла быть подальше от Зухры.
- Конечно, Зорайдэ, ты права. Я так и поступлю.
- И как только муж заберет Хадижу домой, ты и дона Иветти должны срочно покинуть Марокко. Иначе Саид доберется до тебя, и тогда даже Лукас не сможет тебе помочь.
- Зорайдэ, приезжай к нам. У меня тут такие обстоятельства… Я не могу вылететь быстро, только не завтра! Ты не знаешь всего!
- Жади, если ты не хочешь расстаться с жизнью, не хочешь на глазах у дочери по приказу Саида получить во дворе риада сида Абдула - или ещё хуже – во дворе риада Фарида семьдесят ударов плетьми, то беги из Марокко, Жади, беги! И да поможет Аллах тебе, неблагоразумной!
- Зорайдэ, приезжай! Умоляю тебя, ради Аллаха! Я и сама вот-вот рожу! – ляпнула Жади.
- Что?! О чем ты говоришь?
- Приезжай, Зорайдэ, ты всё поймешь.
Зорайдэ всё-таки пообещала, что попросит сида Али отпустить ее в Марракеш. И если он позволит, то завтра утром она выедет вместе с Каримой, чтобы быть рядом с Жади, когда в Марокко явится Саид Рашид.
Быстро отключив телефон во избежание расспросов, Жади без сил опустилась в кресло.
- Лично вырву язык Кариме! – пробормотала она.
К ней тут же подошла Иветти. На кровати осторожно приподнялась и Хадижа.
- Лежи, дочка, лежи! Тебе ещё несколько часов после родов нельзя вставать!
- Мама, что сказала Зорайдэ? – начала допытываться Хадижа.
Иветти тоже смотрела на нее с выжиданием.
- Карима нас выдала. Она сообразила, что искать нас надо у лары Назиры. Теперь в Марракеш едут все: дядя Али и дядя Абдул, Фарид с дедушкой. Они скоро будут здесь!
- Что? Фарид увидит меня в таком виде?! И Зухра с ним?
- Хадижа, о чем ты говоришь? Над тобой нависла такая опасность, а ты всё ещё думаешь о Фариде, которому ты не нужна, - с досадой сказала Жади. и тут же увидела, как вытянулось лицо дочери, как наполнились слезами ее глаза.
- Прости, моя принцесса…
Жади пересказала подруге и дочери весь разговор с Зорайдэ.
- Зорайдэ права, Жади. Надо стоять на том, что мы забрали Хадижу, чтобы вместе с ней выбрать дом. Я смогу подтвердить твои слова.
- Иветти, здесь совсем другой менталитет, как говорят Лукас и Самира. Фарид не станет никого слушать, никого! Зорайдэ сказала, что он зол, как шайтан! Он может забрать сына, чтобы отдать его на воспитание Зухре, а Хадижу ещё до семейного суда наказать плетью.
- Мама!
- Да, моя принцесса. У нас одна надежда на дядю Али и твоего отца. Саид прилетает завтра.
- Аллах, как же быть? Если на семейном суде Фарид даст мне развод, а он даст! - тогда я стану второй женой! Он заберет моих детей! Их будет воспитывать Зухра, если Фарид решит развестись окончательно!
- Вот что я думаю, Хадижа, и тебе придется с этим согласиться: ты никому не расскажешь, что родила двойню. Об этом знаем только мы и лара Назира. Но я с ней поговорю, она нам поможет. Если муж даст тебе развод, вернет тебя отцу, т.к. твой отец уже летит в Марокко, Фарид не отдаст тебе детей, то лучше потерять одного сына, чем сразу двух. Это несправедливо, когда отцы забирают детей. Дети должны принадлежать матерям, которые их вынашивали девять месяцев и в муках родили.
- Конечно, это мои дети, я не хочу, чтобы их воспитывала Зухра, не желаю, чтобы она вообще к ним приближалась!
- Но ты ничего не сможешь поделать, моя принцесса! Обычаи и сила на стороне твоего мужа, пока мы в Марокко. Поэтому я предлагаю план, - решительно сказала Жади, вытирая глаза ладонью.
Она по очереди посмотрела на дочь и Иветти и произнесла:
- Давайте сделаем так: ты, Хадижа, вместе с Иветти улетишь в Бразилию по документам, которые мне удалось достать, а я попрошу лару Назиру спрятать меня и детей от тех, кто придет сюда, чтобы их отобрать. Потом я инсценирую роды. Я иностранка, притворюсь, что ни слова не понимаю, не знаю никаких языков, кроме… итальянского! Я знаю несколько итальянских слов. Но лара Назира найдет врача, которому мы заплатим, чтобы он выписал мне справку о рождении детей…
Иветти хрипло рассмеялась, даже не дослушав Жади.
- Ничего не выйдет. Жади, думаешь, врач не сможет определить, что родила их не ты? Кто станет так рисковать из-за иностранки? Он тебя выдаст полиции.
- Я постараюсь его уговорить, заболтать… Однажды у меня получилось уговорить одного врача-итальянца дать мне нужную справку… Но сейчас речь о другом.
- Жади, думаю, в аэропорту нас будут ждать люди Саида или твоего дяди Али, раз уж он догадался в первую же очередь туда позвонить! И успеем ли мы хотя бы добраться до аэропорта? А как быть с билетами? Мы же не забронировали их заранее. Мы не успеем дойти до кассы!
- Хадижа может лететь даже одна – по паспорту Халисы, укутавшись в паранджу, мы ее только посадим на самолет, сами вылетим позже, вместе с детьми.
- Жади, такой огромной удачи не бывает. Это один шанс на миллион, что нам повезет. И в любом случае вылететь мы сможем завтра. Даже если мы сейчас сорвемся и отправимся в аэропорт, там не окажется билетов, но там нас схватят. Теперь надо думать о том, как быть, когда твои родственники и муж Хадижи войдут в этот дом. И как поведет себя дона Назира?
Жади не желала сдаваться.
- Но тогда есть ещё выход: Хадижа, ты не скажешь мужу о втором сыне. А я вывезу его в Бразилию. Когда Фарид вернет тебя твоему отцу, и ты с Саидом прилетишь в Бразилию, то там я буду ждать тебя с твоим вторым сыном. Лучше потерять одного, чем обоих.
- Верно, Жади, но как утаить ребенка? Это же не книга. Не сумка с вещами. Дети вот-вот начнут плакать от голода, и если спрятать одного, отдав Фариду другого, утаенный младенец выдаст себя криком.
- Назира вернется, и мы попросим у нее помощи!
Когда лара Назира вошла в дом, Жади тут же поведала ей про звонок Зорайдэ.
- Что? Дядя Али едет сюда? И дядя Абдул? Я увижу его пять лет спустя?! – заволновалась Назира. – И муж Хадижи тоже здесь появится?
- Лара Назира, помогите нам!
- Подожди, Жади, давай сначала покормим детей. Аллах, прошло уже несколько часов, необходимо первое кормление.
- Но потом может быть поздно!
- Жади, ты слышишь? – к чему-то вдруг прислушалась Назира. Она не стала больше медлить и отвлекаться на уговоры Жади, смысл которых пока не могла постичь, но она поспешила к Хадиже и детям, над которыми склонилась молодая мать.
- Хадижа, один ребенок плачет, но другого я что-то не слышу.
- Наверно, он очень спокойный. Надо назвать его Надиром, т.е. «спокойным».
- Нет, мне так не кажется. О, Аллах! Он же такой слабенький, что даже не может кричать, - пристально всматривалась лара Назира в ребенка.
Жади тут же оказалась возле постели дочери.
- Что? С ребенком что-то не так?
- Да, мама, вот этот сын, которому я пока не дала имени, почему-то не плачет, совсем не подает голоса, - испуганно сообщила Хадижа.
Иветти тоже подошла и всмотрелась в ребенка, о котором шла речь.
- Жади, мне тоже кажется, что с мальчиком что-то не то. У него посинела кожа вокруг губ.
К ним быстро повернулась лара Назира.
- О, Аллах, а я ведь вас предупреждала: ребенку нужно сразу же дать имя, но вы меня не послушали. Теперь его срочно надо нести к знахарке. Одну я знаю, она живет на соседней улице. Жади, давай вместе к ней сходим. Отнесем ребенка, ты останешься у нее, а я выйду на медину, чтобы купить всё, что она велит найти для лечения.
- Давайте так и сделаем, только с тобой, Назира, пусть идет Иветти. А я останусь с Хадижей. Если за ней сюда явится ее муж, мне придется отвечать, почему Хадижа уехала со мной из Мекнеса.
- Жади, как ты сможешь без хозяйки дома справиться с незваными гостями? – возразила Иветти.
- С ними будет дядя Али. А нам медлить нельзя: ребенку нужна помощь. Иветти, прошу – иди с ларой Назирой, оставайтесь там, сколько понадобится, но звоните мне как можно чаще.
- Но и ты тоже мне звони, - нахмурилась Иветти. – Как же мне всё это не нравится, Жади. Мы оказались в опасной переделке…
Когда женщины ушли, Жади начала нервно метаться по комнате.
- Мама, где моя сумка и пакет с одеждой?
- Вон там, у кресла.
- Мне необходимо переодеться, - засуетилась Хадижа. – У меня волосы скатались так, как будто я их месяц не расчесывала!
А когда молодая мать взглянула на себя в зеркало, взяв в руки расческу, то и вовсе испугалась:
- Что с моим лицом?! Почему оно покрыто мелкими красными точками? И глаза красные?!
- У тебя полопались кровеносные сосуды во время родов. Хадижа, ты не о том думаешь! Ты поняла, что нужно отвечать всем: дяде Али, дяде Абдулу, мужу, его деду, свекрови – всем, кто бы ни начал тебя расспрашивать? Ты уехала с нами на поиски дома!
- Мама, я всё поняла, запомнила. О, Аллах, когда я вернусь в Мекнес, то сразу же проверю, на месте ли мой кулон! И все остальные вещи тоже!
Жади оставалось только качать головой. Ее трясло от страха и нервного напряжения.
- Мама, а вдруг лара Назира не успеет вернуться с ребенком, когда за мной приедут? Что тогда делать?
- Хадижа! Это будет к лучшему! Прошу: не говори, что детей двое. Сначала постарайся понять, чем кончится семейный суд. Если ты останешься первой женой, а Зухру Фарид прогонит, тогда ты скажешь Фариду, что второй ребенок был на грани смерти, его унесли к лекарке, а ты побоялась сразу сказать правду. Лара Назира привезет тебе ребенка. Мы все приедем к тебе в гости вместе с ней и малышом. Но если Фарид даст развод, а твой отец решит забрать тебя в Бразилию, то Фарид не отдаст тебе сына. Ты ничего не сможешь сделать против него, дочка. Но в этом случае у тебя останется второй ребенок. Как ты не поймешь этого? – с досадой произнесла Жади, не видя понимания в глазах Хадижи.
- Мама, а вдруг лара Назира воспользуется случаем и не вернет моего сына?! – в панике проговорила девушка.
- Такого быть не может, Хадижа. Успокойся, приведи себя в порядок и жди появления родственников. Нам придется сделать хорошее лицо в этой ужасной ситуации. Перестань истерить, лара Назира не сможет оставить у себя твоего сына.
Хадижу немного успокоили слова матери. Она достала из пакета платье, которое захватила с собой, убегая из Мекнеса, а Жади помогла ей его надеть. Потом Хадижа продолжила расчесывать скатавшиеся волосы, а Жади устало присела на край кровати и смотрела на дочь, не переставая думать, что она скажет дяде Али и как ответит Фариду и дяде Абдулу, если они начнут обвинять ее и оскорблять.
Когда раздался телефонный звонок, Жади и Хадижа вздрогнули, и девушка выронила из рук расческу.
- О, Аллах! – испуганно сказала она.
- Дядя Али? – почти обрадовалась Жади, отвечая на звонок сотового.
- Жади, где ты? Хадижа с тобой? Я знаю, что тебе звонила Зорайдэ и предупредила о нашем приезде. Не делай глупости, Жади. Если вы сейчас в доме у лары Назиры, то и оставайтесь там. Иначе попытка улететь или спрятаться будет расценена как побег и признание вины. Пока ещё Фарид уверен, что вы с Хадижей искали дом. Абдул и сид Рахим – тоже. Но я хорошо тебя знаю, Жади. Ты задумывала большее.
- Дядя Али, мы у лары Назиры. Она отправилась на медину с Иветти за едой для малыша. Хадижа родила сына. Лара Назира прочла ему положенные молитвы и дала имя Амран.
- Мы уже въезжаем в город, Жади. Фарид успел разузнать, где находится дом королевского тренера. Надеюсь, у этого мужчины не будет из-за тебя неприятностей.
- Дядя Али, помогите! Спасите мою дочь! Не дайте Фариду наказать мою принцессу! – с прорывающимися рыданиями начала умолять Жади.
- Жади, Жади… Столько лет прошло, а ты всё такая же, как четверть века назад. Я-то попытаюсь помочь Хадиже, но ты, Жади, молчи. Не смей ни слова говорить, когда мы войдем в риад, чтобы забрать Хадижу.
- Я постараюсь, дядя Али, - пообещала мать беглянки.
Время ожидания стало страшной пыткой для обеих, как бы Хадижа и Жади не отвлекали друг друга разговорами . Они обсуждали ребенка, с которым теперь не расставалась Хадижа, держа его на руках. Они рассматривали комнату для гостей и вещи в ней, обсуждали дом и двор лары Назиры, понимая, что Назира с мужем только снимают риад. Они вспомнили наряд и золото, которым украсила себя тетя Хадижи, коротая дни без мужа Миро.
- Риад большой, но они живут здесь вдвоем с Миро, - заметила Жади, вспомнив мимолетный разговор с Назирой.
- Но украшение у тети Назиры из тех, что были у нее пять лет назад. Я хорошо его помню, - сказала Хадижа, слегка укачивая сына.
- Надо сделать звуки телефона тише, чтобы не испугать ребенка, - забеспокоилась Жади. Покопавшись в настройках, она затем набрала номер подруги.
- Что нового, Иветти? Что сказала врачевательница?... Нет, пока никто не появился. Ой, кто-то стучит в дверь риада! Придется пойти и открыть. А где лара Назира?
Выяснилось, что, как и предполагала Назира, у знахарки придется задержаться. Она приготовила какой-то отвар и захотела понаблюдать, как он начнет действовать на ребенка. Ребенок плох, и вероятность того, что он выживет, слишком мала – так уверила их лекарка. Жади попросила Иветти как можно дольше не возвращаться, пока не уберутся разозленные гости, которые должны вот-вот нагрянуть. Пусть ребенок останется с ними под наблюдением до тех пор, пока ему не станет лучше. Иветти намекнула, что всё поняла и сделает всё, что в ее силах, чтобы не возвращаться под горячую руку родни Хадижиного мужа.
Прежде, чем выйти из комнаты, Жади схватила с кресла небольшую подушечку и подложила ее под платье, закрепив поясом. Под довольно тонкой джеллабой теперь выделялся живот, который свидетельствовал о приличном месяце беременности.
А в дверь уже не просто стучали, в нее колотили кулаками. И Жади поспешила во двор, чтобы открыть и впустить в риад лары Назиры тех, кто явился за ее дочкой и новорожденным внуком.
3. Часть 21. Глава 3. Фарид и Хадижа.
…А потом всё произошло так, как и можно было предвидеть. Во двор, едва Жади открыла дверь, ввалились, во главе с рассерженным Фаридом, старики и люди Саида, которых по просьбе племянника захватил с собой в Марракеш сид Абдул.
- Где она? Одалиска, говори, куда ты спрятала жену Фарида? - тут же завопил сид Абдул, потрясая палкой. - Твоя дочь не принадлежит тебе. Она – кровь моего рода. И ты всегда это знала, но даже Саид не смог вбить тебе в голову эту истину.
- Дядя Абдул, Хадижа родила сына и теперь отдыхает в комнате, которую предоставила ей лара Назира.
- Аааа! Одна одалиска решила помочь другой одалиске! О, Аллах! Не смей произносить при мне имени этой отверженной! – застучал старик палкой о камни, покрывавшие двор.
- Где моя жена? - с вызовом спросил Фарид и потребовал провести его к Хадиже.
Жади, держась за живот, умоляюще посмотрев на ошеломленного ее видом дядю Али, молча повела стариков и зятя в дом Назиры. Фарид ворвался в комнату, где расположилась Хадижа.
- Сын? – только и спросил он у молодой матери.
- Да, лара Назира принимала роды, она и прочитала молитвы и дала ему имя Амран, - с готовностью ответила дочь Жади. В ее глазах вспыхнула радость при виде Фарида, а щеки залило краской.
- Что? Почему – Амран?! – удивленно спросил Фарид.
- Она так назвала. Я не успела возразить.
Сид Абдул и сид Рахим остановились на пороге, а дядя Али бочком пробрался в комнату, но тоже встал недалеко от двери.
Фарид же присел на кровать и заглянул в личико ребенка. Жади с презрением наблюдала эту как бы трогательную сцену. Она не верила зятю и ждала с его стороны какого-нибудь подвоха.
- Жади, как ты посмела увезти дочь моего племянника из дома ее мужа? – не унимался сид Абдул, оторвавшись от идиллической сцены у постели Хадижи.
- Тише, дядя Абдул, вы так громко кричите, что можете напугать ребенка, - сердито ответила Жади.
- Одалиска! Как только Саид прилетит в Марокко, я ему скажу, что на семейный суд он должен привезти не только свою дочь, а тебя тоже. Ты решила сделать одалиской и Хадижу? Как ты посмела увезти ее из Мекнеса?
- Я только хотела защитить свою дочь! Дядя Абдул, почему ВЫ ничего не сделали для этого? Ведь Хадижа – ваша кровь, да! Но ей столько раз угрожала опасность, столько раз она нуждалась в Вашей помощи, где же Вы были в те моменты? А теперь, когда я решила вмешаться, купить дочери дом, чтобы она могла жить не под одной крышей со второй женой, Вы помчались за нами в Марракеш!
- Молчи, Жади! – предупредил сид Али.
- Почему? Кто-то должен сказать то, о чем не хочет или не может говорить Саид или Вы!
- Не тебе, одалиска, указывать, как нам защищать Хадижу! Дочь Саида ни на что не жалуется! Аллах! Ее муж сам знает, как защитить одну жену от другой, - брызгая слюной от ярости, потрясая руками, кричал сид Абдул. – Это их семейное дело, куда никто не должен вмешиваться. И уж, конечно, не ты, одалиска!
Сид Рахим шикнул на приятеля и потащил за руку в коридор.
- Куда ты меня ведешь?! Я ещё не все сказал! Жади нужно наказать! Аллах! Сколько раз я говорил Саиду об этом, но он меня не послушал! Если бы Жади получила хотя бы двадцать ударов плетью, теперь бы мы не бегали за женой твоего внука по Марокко!
Дядя Али делал знаки Жади, чтобы она не смела возражать, но она уже завелась и металась у кресла, схватившись руками за голову.
- Успокойся, Жади! – тихо сказал ей сид Али. – Взгляни, как Хадижа счастлива, потому что с ней рядом муж и ребенок.
Жади обернулась в сторону кровати, на которой сидела Хадижа. Лицо дочери светилось от счастья. Она заглядывала в глаза мужу, пытаясь понять его реакцию на ребенка.
- Мой сын! – негромко повторял потрясенный Фарид. – Дай мне его подержать!
Он протянул к ней руки, и Хадижа послушно отдала ребенка отцу. И пока Фарид внимательно рассматривал сына, Хадижа взглянула на мать, и Жади поняла: да, ее дочь чувствует себя счастливой. Она забыла все обиды, простила, ещё немного - и она выложит Фариду правду о рождении двойни.
Жади покачала головой, выразительно глядя на дочь, и Хадижа поняла ее посыл. Она опустила глаза и все-таки ничего не сказала Фариду.
- Где лара Назира? Я хотел бы поблагодарить ее за гостеприимство, - громко сказал дядя Али, обращаясь к Жади.
- Она… ушла на медину вместе с Иветти. У Хадижи пока нет молока, но ребенка надо уже чем-то покормить.
- Вы уже сделали обряд тахник?
- Нет, я уже не помню, как это делается, а лара Назира ничего об этом не сказала.
- Новорожденному обязательно нужно делать протирание сладкой пищей, хотя бы фиником, ротовой полости. Это делается с пожеланием и надеждой, что у ребенка будет сладкая, благополучная жизнь - согласно религии. Желательно, чтобы это делал человек из числа благочестивых. Сначала нужно пережевать финик или что-то другое сладкое, а затем протереть этой кашицей рот ребенка и дать ему проглотить это. Желательно совершить это в первые дни жизни ребенка, а ещё лучше, если эта сладость будет первым, что попадет в желудок новорожденного.
- Надо же! А я уже забыла об этом обычае, - произнесла Жади, не отрывая взгляда от молодой семьи.
- Жади, это обязательно. Сам Пророк, мир ему, когда к нему пришла одна женщина и положила ему на колени новорожденного сына, попросил финики, разжевал их и положил в рот ребенка, протер ему десну и прочел дуа о благословении.
- Ах, да, я же читала об этом в Коране! – легкомысленно проговорила Жади.
Дядя Али хмуро покосился на нее.
– Вспомнила: лара Назира что-то такое делала, когда я поила Хадижу горячим молоком! – опомнилась Жади.
- Вот и хорошо. Алхамдулиллах! – сказал дядя Али, но тут же оглянулся на дверь, видимо, вовремя вспомнив, что лара Назира в глазах сида Абдула вовсе не благочестивая женщина.
- Посмотри, Фарид, наш сын так похож на тебя! – улыбаясь, лепетала Хадижа. – Как жаль, что не ты первым прочитал молитвы ему в уши. И имя тоже должен был дать ты…
- Тогда зачем ты сбежала?
- Я?! Нет-нет, я никуда не сбегала! – испуганно и быстро возразила она. – Но разве плохо, если мы с сыном будем жить в своем доме?
- В каком ещё - «своем»? Твой и его дом там, где я.
Сид Али некоторое время понаблюдал за Фаридом и сказал:
- Фарид, ты стал отцом. У тебя теперь настоящая семья. Береги ее, береги жену и сына. Всегда защищай их. Да сделает Аллах, который оказал тебе свою милость, этого ребенка для тебя благом. Этот ребенок вырастет, да увидишь ты от него добро, иншалла.
Жади не могла больше вынести собственного негодования, которое она испытала при виде дочери, так быстро и просто простившей человека, много раз обижавшего ее и покрывавшего преступные происки второй жены, ее соперницы, его возлюбленной.
Она сделала шаг в сторону молодых родителей и жестко сказала:
- Да, Фарид, моей дочери многое пришлось вынести за время беременности, ты плохо о ней заботился. Но теперь Хадижа стала матерью твоего сына, так береги ее! Не позволяй негодяйке, занявшей рядом с тобой место второй жены, и дальше травить и мучить мою дочь. Я хотела купить дом Хадиже, чтобы она жила отдельно от Зухры, с которой ты не можешь справиться… или не хочешь… Давай обсудим это. Мы не успели присмотреть дом в Марракеше, потому что у Хадижи начались схватки уже в машине по пути из Мекнеса…
- Жади, хватит! Замолчи! – велел ей дядя Али, прекрасно понимая, к чему приведут ее слова.
Действительно, реакция Фарида последовала немедленно. Он удивленно повернул голову в ее сторону, потом отдал Хадиже ребенка и тут же встал с кровати.
- Как Вы смеете вмешиваться в дела моей семьи? Никто не будет указывать мне, как относиться к женам!
- Только посмей сделать ещё что-нибудь с моей дочерью, ее отец сотрет тебя в порошок!
- Жади! – округлив глаза, пытался воззвать к ее разуму, сид Али.
Ее слова подействовали так, как будто Фарида ударили по лицу. Но он даже не взглянул в сторону тещи.
- Хадижа! Нам пора возвращаться домой! Вставай, идем к машине! – зло и жестко приказал мужчина.
- Но…
- Хадижа, иди за мной! Нам пора возвращаться, – повторил он. – Вернуться надо до ночи. А завтра на семейном суде разберемся, какая из моих жен какого наказания заслуживает. Виноваты обе. Идем!
Видя, что Хадижа не двигается с места, растерянно переводя взгляд с дяди Али на мать, он отобрал у нее ребенка, почти выдрав из материнских рук, и зашагал к двери.
- Ты не можешь так поступить! – воскликнула Жади. – Хадижа только что родила, ей нужно отдыхать. Ей не вынести несколько часов в машине!
- Ничего, Хадижа, до машины доберешься!
- Фарид, подожди, не оставляй меня! – вскочила с кровати Хадижа. - Мой сын! Мой ребенок!
Она лихорадочно схватила платок и выбежала вслед за мужем в коридор.
- Видишь, Жади, к чему привели твои слова? Ты хуже Каримы! Язык следовало бы вырвать тебе! – рассердился дядя Али.
- Дядя Али, Хадижа не должна быть наказана. И ей рано вставать, ей пока ещё нельзя напрягаться!
- Но Хадижа будет наказана. Из-за тебя! Ты не только подбила дочку сбежать с тобой из дома, но и сделала все, чтобы разозлить ее мужа. Теперь, Жади, я даже предположить не возьмусь, чем закончится семейный совет. Даже Абдул не станет защищать Хадижу, хотя она его кровь.
- Ее не должны пороть плетьми!
- Не знаю, Жади, что муж посмеет с ней сделать. Возможно, назло тебе он выпорет Хадижу. Не надо было говорить ему о Саиде. Теперь этот парень всё будет делать назло родне Хадижи, тому же Саиду!
- Вмешайтесь, дядя Али!
- Я делаю всё, что в моих силах, Жади. Но ты ведь не понимаешь, что такое действовать хитро и, как говорят на Западе - дипломатично. Ты предпочитаешь рубить с плеча.
- Нет, дядя, я вовсе не хотела причинять зло Хадиже.
- Но причинила! И теперь можешь винить только себя, если Хадижа получит удары плетью или развод и станет второй женой. Думаю, Фарид не отпустит так просто Хадижу. Он станет играть с ней, как кот с мышью. Даст развод, сделает первой женой Зухру, а Хадиже станет мстить за каждый ее промах. Я давно вижу, что он мстительный и злопамятный человек – в отличие от его деда. Сид Рахим не такой.
- Дядя, чего же мы стоим? Я должна увидеть дочь! Сказать ей, что не оставлю ее в беде! – сказала Жади и сорвалась с места.
Дядя Али поспешил за ней.
Они увидели, что во дворе риада возле чудесного фонтана, окруженного несколькими рядами горшков с цветущими растениями, стоят Фарид и Хадижа, и на нее кричит сид Абдул.
- Ты позоришь кровь нашего рода! Дочь одалиски! Я буду присутствовать на семейном суде! Пусть муж накажет тебя за то, что ты посмела покинуть без его позволения дом!
Как раз с улицы во двор заглянул какой-то мужчина. Оказалось – водитель такси, на котором мужчины добирались из Мекнеса в Марракеш. Он и ещё один водитель такси так и остались ждать возле риада пассажиров, которые собирались возвратиться назад на их же машинах.
- Всё, пора ехать! – заметив его, сказал Фарид.
Хадижа попыталась забрать у него ребенка. Но он отвернулся от нее, удобнее переложив на руках мальчика.
- Фарид, отдай мне сына!
- Идем! – прорычал он и заторопился к распахнутой на улицу двери.
Жади успела подойти к дочери. Хадижа сделала несколько шагов вслед за мужем, но вдруг оглянулась на мать с горестным выражением на лице. Жади тут же сделала ей знак: «молчи».
И тут рядом с Хадижей оказались люди ее отца. Мужчины подхватили Хадижу под руки и поволокли на улицу. От неожиданности она начала упираться, с удивлением оглядываясь на дядю Али и мать.
- Хадижа! – со слезами на глазах протянула к ней руки Жади. Ей хотелось побежать за дочерью, что-то сделать, может быть, остановить машину, которая вот-вот увезет ее в дом жестокого мужа, но… Дядя Али крепко держал ее, схватив за плечо.
- Оставь, Жади, ты сделаешь только хуже!
Она не видела, как Фарид сел с ребенком на руках в машину, как туда же грубо втолкнули Хадижу, как сид Абдул ещё долго стоял у дверцы такси, потрясая своей палкой и выговаривая дочери племянника обо всех ее прегрешениях…
Но когда Жади и сид Али вышли на медину, одной из машин уже не было возле риада. Второе такси, в котором приехали старики, ждало сида Али.
- Не задерживай нас, Али! – громко проворчал сид Абдул, высунувшись из окна машины. Дядя Али сел в такси и выразительно посмотрел на Жади. Машина тронулась с места, а Жади вернулась в дом. В ее ушах звучали слова дяди Али, сказанные ей перед тем, как они вышли на улицу. Она попросила отпустить к ней Зорайдэ, и он сказал:
- Зорайдэ приедет к вам утром. Жади, видишь, что ты наделала. Улетай, Жади, как можно скорее возвращайся в Бразилию! Сегодня же возьмите с доной Иветти билеты и покиньте Марокко до того, как здесь появится Саид Рашид. Если он столкнется с тобой, то пощады тебе не будет. Он почему-то летит в Марракеш, а не в Фес. Абдул всё напутал.
- Дядя Али, я хотела бы посмотреть Саиду в глаза! Это же ОН давно обязан был или купить Хадиже дом, или найти иной способ спасти Хадижу!
- Жади, ты видела, как твоя дочь обрадовалась появлению Фарида? Возможно, она не захочет, чтобы ее лишили мужа, ей мешает только Зухра. И вот что, Жади: ничего больше не предпринимай. Иначе от гнева Саида тебя не спасет ничто, - выразительно кивнув на ее живот под джеллабой, сказал дядя Али.
Жади была опустошена событиями дня, у нее больше не было сил спорить и доказывать то, что и так было очевидным. Она отдала дяде сумку и пакет с вещами Хадижи, которые успела захватить, выбегая из комнаты.
- Отдайте это моей дочери, она забыла свои вещи.
- Жади!...
- Дядя Али, - горько улыбнувшись и хватаясь за живот, простонала в ответ Жади.
Он двинулся к выходу, спеша сесть в такси, она тоже побрела за ним.
Но вот всё и закончилось. Она проиграла битву с Судьбой! Но с ней остался второй сын Хадижи. Маленький Джамиль. Это имя она и даст мальчику!
Где же Иветти? Где лара Назира? Да, пора позаботиться о билетах домой, но сначала она должна «родить». Жади не верила в то, что Фарид расстанется с Зухрой. Это значит, что ему не стоит знать о том, что есть второй сын.
- Как бы там ни было, я увезу ребенка и зарегистрирую его как собственного сына. Пусть докажут, что это не так. У меня никто не отберет мальчика. Но надо поторопиться. Я теперь уже и дочери не могу доверять, вдруг она не выдержит и расскажет, что родила близнецов?
Жади набрала номер сотового Иветти.
- Жади, слава Богу, это ты, я не могу тебе дозвониться. С ребенком всё в порядке! Зелье старушки помогло. Уж не знаю, из чего она его сварила, но ребенок теперь выглядит вполне нормальным.
- Иветти, Хадижу с сыном увезли. Возвращайтесь с Назирой скорее. Надо решать, как быть со вторым ребенком.
…Иветти и лара Назира вернулись через час. Ребенок теперь, в самом деле, выглядел намного лучше.
- Но надо дать ему имя! – не унималась Назира. – Вы видите, видите, что я была права? – указывала она пальцем в сторону Жади и Иветти.
- Пусть его зовут Джамиль. Так и Хадижа собиралась назвать второго сына, иншалла!
- Кстати, как Хадижа могла бросить второго ребенка?! Она уехала, оставив его нам? Как это понимать? Она должна была дождаться хотя бы нашего возвращения! А что сказал ее муж? Он тоже согласился бросить второго сына, даже не взглянув на него?
- Муж насильно увез ее домой. И ещё: он был так груб с ней, что Хадижа не сказала ему о втором малыше. Лара Назира, послушайте…
И Жади рассказала ей о своем плане – инсценировать роды и позвать врача, не очень щепетильного и дотошного, который должен будет выписать справку о рождении ребенка, чтобы Жади могла вылететь как можно скорее с «сыном» в Бразилию. Жади объяснила, почему она хочет так поступить.
- Ты сошла с ума! – ужаснулась Назира. Такой была ее первая реакция. Но Жади ещё раз красочно описала все зверства, которым подверглась ее дочь в доме мужа, где-то даже немного «приукрасив» действительность.
- Назира, ты видишь эту фотографию? Не спрашивай, как она попала ко мне в руки, - достав из сумочки, протянула она сестре бывшего мужа снимок, на котором было запечатлено крупным планом лицо Хадижи с огромным синяком под глазом. За девушкой угадывалась стоявшая за её спиной Зорайдэ.
- О, Аллаааах! Что это такое? – возмущенно спросила женщина, разглядывая фотографию и не веря глазам.
- Вот так живется моей дочери. Дядя Али сказал, что Хадижу муж может выпороть ещё до семейного суда. И дядя Абдул угрожал ей тем же, хотя она его кровь.
- Дядя Абдул может, он такой! Он даже меня мог бы решить выпороть из-за брака с Миро. Костер уже погас, но дым ещё идет,– кивнула Назира. - И что же теперь делать? Если вернем ребенка, то Хадижа точно будет наказана. А если не вернем, а поступим так, как ты, Жади, предлагаешь, то мы совершим харам.
- Назира, я думаю, что муж даст Хадиже развод. А если он ее ещё и подвергнет порке, то Саид не потерпит подобного отношение к дочери и заберет ее в Рио. Но тот сын, которого Хадижа увезла с собой, останется в Мекнесе. Разве это справедливо? Когда Хадижа вернется в Бразилию, я отдам ей мальчика. Пусть у нее будет хотя бы такое утешение. Один ребенок лучше, чем ни одного.
- Дай подумать, Жади, - остановилась лара Назира, приложив указательный палец к губе. Через некоторое время она сказала:
- А знаешь, Жади, я согласна тебе помочь. И знаешь, почему я это сделаю? Из-за дяди Абдула и его племянников – моих родных братцев – я так и не смогла в положенное время обрести семью и родить детей. Если у меня сейчас есть муж, мой принц Миро, то это полностью моя заслуга. Мне пришлось самой искать себе мужа, а эти эгоисты не желали и пальцем пошевелить, чтобы устроить мою судьбу. Они хотели, чтобы Назира всегда была верблюдом, на шее которого они могли бы кататься!
- Да, лара Назира, так и было! – подтвердила обрадованная Жади. Она сидела в кресле, внимательно наблюдая за настроением женщины, от которой зависело так много.
Иветти же занималась ребенком. Она кормила мальчика из бутылочки через соску, потом сменила пеленку и после укачивала его на руках.
Назира же поддалась прошлым обидам и теперь горела желанием отомстить.
- Жади, они дождались того, что я уже не могу родить собственного ребенка. Но я знаю, что Миро хочет иметь детей. Он мне не говорит об этом, но он мечтает о сыне. Каждый мужчина думает об этом, даже если молчит. Пожалуй, я тоже «рожу» ребенка. И ты, Жади, мне однажды поможешь в этом!
- Конечно, лара Назира! – с готовностью подхватила мать Хадижи.
- Дядя Абдул искал невестам всего Феса женихов и находил! И только я осталась без мужа. А когда у меня появилась семья, дядя Абдул и оба неблагодарных брата отвернулись от меня, отвергли как родственницу. Ведь Назира была их ковриком, о который они вытирали ноги. А потом этот коврик от них сбежал.
- Лара Назира, я всегда желала, чтобы у вас появился муж.
- Верю, Жади, верю! Вам с Латифой всегда хотелось избавиться от меня!
Жади испугалась, что Назира повернет свой гнев против нее и Латифы. И чем тогда закончится история с ребенком? Она решила сменить тему разговора, отвлечь разгневанную женщину.
- Назира, как же организовать «роды»? Кого из врачей позвать? Я буду изображать иностранку, которая приехала в Марокко, не зная языка, в поисках мужчины-марокканца, который ее обманул: обещал жениться, но исчез, едва услышав о беременности. И вот я, «дона Изабелл», прилетела в Марокко на поиски коварного обольстителя, надеясь, что он увидит ребенка и вернется ко мне…
- Тебе, Жади, романы писать надо, - отозвалась со своего места Иветти.
- Но где найти врача? Нужен врач из какой-нибудь европейской медицинской миссии. Его проще обмануть, заболтать, убедить, заплатить ему, наконец! – продолжала развивать мысль Жади.
- Да, ты права, Жади. Справка будет платной. Придется заплатить. Кстати, этот обман может прокатить. Европейским врачам очень не нравятся случаи, когда женщины рожают дома. Они всему верят, когда их вызывают к марокканской роженице.
- Назира, мы всё представим так, что роды были сегодня, и мы ещё не успели сделать уборку… Принесем тазы с грязной водой, ткани, бросим на пол тряпки, те, окровавленные… Ты же их ещё не выбросила, так?
- Всё там, возле ведра для мусора! Только ты сама покопайся в них, я не могу, - брезгливо сморщилась Назира.
- Хорошо! А ещё – завтра Рождество. Сегодня вечером будет сложно уговорить прийти кого-то к роженице, но проще обмануть.
- Жади, ты будешь просто лежать в постели, а весь разговор я возьму на себя, - вмешалась Иветти. – Ведь ты «не знаешь» никаких языков. Лучше молчи, чтобы не проговориться.
- Да, молчи, потому что среди врачей много итальянцев и тех, кто владеет французским, - подтвердила лара Назира.
И пока Назира что-то обдумывала, Иветти, загоревшись, обсуждала с подругой детали предстоящей авантюры.
Но заговорила Назира.
- Вот что сделаем: у лекарки, которая помогла нам сегодня, есть племянник, который получил диплом врача где-то в Европе. Она с ним говорила при нас о том, что он сегодня дежурит в больнице. Парень скоро женится, поэтому берется за любую работу и подработку. Надо позвать именно его.
- Я ему заплачу! – не раздумывая, предложила Жади.
- Но в разумных пределах, чтобы не вызвать подозрения, - продолжила ее мысль Назира.
3. Часть 21. Глава 4. Жади «рожает».
И у них всё получилось!
Молодой врач-марокканец, по пути к риаду лары Назиры выслушавший горькую историю обмана доверчивой иностранки, кстати – женщины в возрасте – уже был готов увидеть то, что чуть позже предстало перед его глазами.
Женщина лет сорока, красивая и ещё вполне притягательная для мужчин, возлежала на постели под одеялом и глупо улыбалась. Вокруг царил полнейший беспорядок. По словам другой иностранки, которая вместе с марокканской приятельницей и привела его в этот дом, так вот, по ее словам, роды случились ещё в полдень. Но был уже поздний вечер, а женщины всё ещё не собрались убрать тазы с мутной водой, использованные во время родов тряпки… Зато роженица нежно касалась малыша, аккуратно завернутого в теплую простынку.
Впереди доктора ждала непростая ночь. Дежурство обещало быть трудным: ведь он остался практически один во всей клинике: врачи-европейцы отправились по домам праздновать Рождество, их христианский праздник. И вся ответственность теперь лежала на нем! Но вызов сюда был платным, поэтому Харун и согласился пойти и засвидетельствовать рождение ребенка. Это было не по правилам, но женщина уже родила, ему оставалось только выписать справку о рождении мальчика и получить за это деньги. Женщина торопилась улететь домой из страны, где так и остался не найденным отец ребенка, обманувший ее.
- Вот, доктор, роженица, о которой я вам рассказывала, - с улыбкой жестом пригласила его пройти к постели Иветти. – С малышом было не всё в порядке, мы даже приносили его к вашей тете, но роды оказались быстротечными, мы просто не успели добраться до больницы, а потом поняли, что с мальчиком что-то не так, обратились к вашей родственнице.
- Я вас помню. Видел у тети Айши, - ответил врач на неплохом португальском. – Что ж, я очень тороплюсь, поэтому не станем терять время. Я осмотрю женщину и ребенка.
Жади очень испугалась. Она замотала головой и натянула на лицо одеяло.
- Доктор, моя приятельница не привыкла к врачам-мужчинам. Но мы не смогли найти доктора-женщину…
- И не найдете, тем более – сегодня. Рождество отмечают все врачи-европейцы, - согласился врач.
- Нельзя ли ограничиться просто расспросами о ее здоровье?
Доктор, снисходительно относившийся к причудам иностранок, согласился и задал с десяток вопросов, на которые смогла ответить только что родившая ребенка женщина.
- Если вдруг станет хуже, то звоните по этому телефону, - протянул он визитку с номером. – Но ребенка я должен осмотреть.
С этим согласились все. Совершив необходимые процедуры, получив пачку денег, которые Жади заранее сняла со счета, довольный доктор удалился. Иветти он вручил справку с подписью и личной печатью.
- Жади, здесь написано на арабском, я ничего не могу разобрать.
- Всё верно! – подошла к ней лара Назира. – Дайте ее мне, я прочту…Жади, здесь написано, что ты (далее идет пропуск, в который ты должна вписать свое имя и данные паспорта) родила сегодня сына. Мальчик здоров. Но врач просит обратить внимание на… Тут какие-то медицинские термины, значение которых я не понимаю…
- О, Аллах, это не помешает нам взять билеты на самолет? Вдруг с таким диагнозом нас не пустят на борт самолета?! – испугалась Жади.
- Пустят. Почему – нет? Скажешь, что собираешься показать ребенка европейским врачам в клинике Парижа. Поэтому и спешите скорее вылететь в Европу, - отмахнулась лара Назира.
Жади начала горячо благодарить лару Назиру, которая тут же повела себя, как когда-то раньше, ответив упреками и припоминаниями прошлых обид. Но ей было приятно осознавать, что она смогла оказать такую огромную услугу Жади и Хадиже и хоть так отомстить дяде Абдулу и Саиду.
Приняв благодарности от Жади, она поспешила на кухню, чтобы приготовить ужин. Обычно к ней через день приходила женщина, которая занималась уборкой и сопровождала хозяйку на рынок. Впрочем, прожив столько лет в Марракеше, и сама лара Назира не хуже других знала все лавки и места, где можно было купить лучшие продукты, фрукты и сделать другие покупки.
Назира отправилась ставить таджин, который намеревалась приготовить по-быстрому, и нарезать салат. Пришло время заварить и свежий чай.
Оставшись одни, Иветти и Жади вспомнили о том, что есть ещё проблемы, которые необходимо срочно уладить.
- Жади, всё самое трудное – позади. Теперь пора заказать билеты на ближайший рейс. И Львеночку позвонить, чтобы поздравить всех с Рождеством!
-Да, Иветти, я совсем забыла об этом! И Лукас почему-то не звонит. Он только смски присылал. Но мог бы и позвонить, рассказать, как там у них дела.
- Жади, я с ними со всеми разберусь. Но прежде всего я позвоню в кассу аэропорта и забронирую два билета на ближайший рейс, да?
- Звони. А я позвоню дяде Али. Они уже должны добраться до Мекнеса. Боюсь услышать о том, что сделали или собираются сделать с моей Хадижей.
Но дядя Али успокоил Жади: пока всё в порядке. Фарид успокоился за время пути и в риаде вел себя тихо. Все разбирательства было решено отложить до завтра, когда прилетит Саид на семейный совет. Все очень устали, так как дорога в оба конца за несколько часов вымотала как стариков, так и Фарида с Хадижей.
- А как малыш? С ним всё в порядке?
- А что? Почему ты спрашиваешь? – насторожился сид Али.
- Я переживаю, как новорожденный перенес несколько часов в машине.
- С ним тоже всё в порядке.
- А как Зухра вас встретила?
Сид Али немного помолчал, но потом ответил:
- Жади, тебе не стоит больше вмешиваться в их отношения. Поэтому тебе лучше не знать, что происходит в доме мужа Хадижи.
- Что случилось, дядя Али? – запаниковала женщина.
- Ничего не случилось. С Хадижей все хорошо. А Зухра… Она вышла в коридор с такими синяками на лице и руках, что я сразу понял: утром Фарид избил ее за ту шутку, когда она пыталась напугать Хадижу по телефону.
- Напугать? Только ли она собиралась напугать Хадижу? Или у нее просто ничего не вышло?
- Жади, успокойся. Не кипятись. Хадижа очень рада, что вернулась домой. Она просила тебе передать, что кулон нашелся. Она не хочет, чтобы ты продолжала переживать из-за ее возвращения в Мекнес. Хадижа сказала: «Пусть мама скорее возвращается к Пьетро в Бразилию».
Жади не была успокоена этим звонком. Ей хотелось задать ещё столько вопросов! Но в разговоре с дядей Али она не могла этого сделать. Но одно стало ясно: о втором сыне Хадижа рассказывать не стала. А это говорило о том, что Хадижа увидела дома или узнала что-то такое, что погасило в ней желание поведать Фариду правду. И как бы Хадижа не старалась ее утешить, Жади начала переживать из-за сомнений, не зная, что и думать. И каким образом вернулся к Хадиже кулон? Не была ли она вынуждена отбирать его у второй жены?!
Но поговорить с дочерью у нее не было возможности, а расспрашивать дядю Али было бесполезно: он сказал ей только то, что собирался сказать. И вряд ли он знал больше, чем сообщила ему Хадижа. Самой огорчительной новостью стало то, что Фарид по совету сида Абдула отобрал у Хадижи сотовый и на глазах у всех разбил его о стену риада, как только они вошли во двор дома. Но почему-то все оправдали его поступок. Даже дядя Али.
- Жади, так будет лучше для всех. Если Хадижа не станет звонить тебе и Саиду и жаловаться из-за каждого пустяка, ты будешь меньше переживать из-за того, что не можешь помочь дочери. Она стала матерью, теперь она взрослый человек и должна вести себя, как взрослая женщина. Хадиже нужно научиться ладить с мужем и всеми членами семьи, даже с теми, которых она не в силах пока принять.
- Кого, кроме Зухры, вы имеете в виду? С ларой Джабирой Хадижа прекрасно ладит, – заподозрила неладное Жади.
- Сейчас это Зухра, а завтра… На семейном суде будет решаться вопрос, не взять ли Фариду третью жену. Этого хотят Абдул и сид Рахим.
- Что? Тогда пусть вернет Хадижу Саиду! В нашем с Лукасом доме найдется место для моей дочери!
- Хватит, Жади! Иначе впредь я не стану тебе рассказывать новости о Хадиже.
Вот так и получилось, что Жади ничего не рассказала ему о «рожденном» ею «сыне».
«Зорайдэ завтра приедет и всё увидит. Дядя Али узнает о мальчике, когда мы уже вылетим из Марокко, но не раньше. Я боюсь, что он может догадаться и заставит меня вернуть ребенка Фариду. Нет, такого не будет!» - решила Жади.
Съев приготовленный ларой Назирой ужин, Жади и Иветти остаток вечера были заняты звонками в Бразилию и в Европу. Жади дозвонилась Лукасу, но тоже не стала рассказывать ему о «рождественском чуде» в виде ещё одного обретенного сына. Иветти поговорила с Маизой и Мэл. Операция у Шандиньо прошла успешно, теперь нужно было выждать время, чтобы ребенок мог немного окрепнуть после операции. Маиза сказала, что хотела бы, чтобы Лукас задержался вместе с ними на неделю, т.к. Мэл нужна поддержка. Иветти едва не проговорилась Лукасу, что Жади вернется не одна, а с ребенком. Но Лукаса интересовало, выбрали ли они дом и когда намерены вернуться в Бразилию.
- Лукас, нам сказочно повезло! Нет, дом мы не смогли выбрать. Жади тебе сама потом расскажет обо всем. Ты поймешь, почему так произошло. Но нам достались два последних билета на завтра! Вылетаем вечером.
Лара Назира в это время нянчилась с Джамильчиком. Это имя Жади вписала и в справку о рождении. Когда Назира слышала имя «Лукас», она нехорошо косилась в сторону Иветти, говорившей с ним по телефону. Жади заметила это.
- Лара Назира, позаботьтесь о Хадиже. Мало ли что… Вдруг она опять окажется в Марракеше…. Если Фарид разведется с ней и решит отправить ее жить в полуразрушенный риад здесь в Марракеше, то… Она же может прийти к вам за помощью или просто в гости. Вы можете столкнуться с ней на медине или на площади, где у ее мужа лавка для продажи апельсинового сока. Если вы что-то узнаете о моей дочери, сообщите мне.
- Хорошо, Жади, я тебе обещаю, что позабочусь о племяннице. Завтра покажешь мне, где эта лавка и где – риад.
- Я и сама не знаю этого.
- Ладно. Тогда я расспрошу женщину, которая приходит ко мне работать по дому. Она знает многих в Марракеше. А на площади Джемма-эль-Фна знакома со многими продавцами. Когда я узнаю адрес риада, то обязательно схожу взглянуть на него.
- Я так боюсь, что мою дочь накажут! О, Аллах Всемогущий!
- Но Хадижа родила сына. Уже благодаря этому ее, если и накажут, то не так сильно, как могли бы.
- Назира… А что может сделать Саид, когда узнает о том, что Вы нам помогали?
Лара Назира приподняла брови.
- А что он может мне сделать? Аллах! У меня есть муж, который сейчас в отъезде, но он работает тренером у самого принца! Мой Миро сможет защитить меня от брата, если Саид что-то захочет предпринять против меня. Но брат не решится. Он знает, что получит отпор.
Жади не стала с ней спорить. Она боялась Саида, зная, на что он способен. Но если Назира верит в силу своего мужа – пусть будет так. Она надеялась на то, что и Саид не захочет раздувать скандал.
Перед сном Жади вышла во двор риада, обошла фонтан, полюбовавшись на цветущие кустики рядом с ним. Потом достала сотовый и позвонила Самире.
Ей казалось, что она давно ничего не сообщала о себе, Самира же напомнила, что они разговаривали вчера. А столько всего случилось! Им удалось уехать из Мекнеса, они могли бы уже подлетать к Бразилии, но планы рухнули, потому что Хадижа родила. Потом дочку увезли назад в логово ее мужа, а Жади осталась с одним из ее детей.
Ей нужно было с кем-то поделиться! Но Жади понимала, что не сможет рассказать правду даже Зорайдэ, потому что жена сида Али не станет скрывать новость от мужа. Ведь у нее тоже были принципы. Это уже не та Зорайдэ, которая помогала ей обманывать Саида. Скрывать что-либо от собственного мужа, который ей безгранично доверял, Зорайдэ не смогла бы. И Жади не хотела подвергать ее испытанию.
Поэтому Жади рассказала обо всем Самире. И, услышав вопросы, которые тут же пришли в голову племяннице, Жади задумалась: а ведь верно – как Лукас воспримет появление в их семье внука Жади, которого она вынуждена будет теперь выдавать за их сына? Каким образом она сможет вернуть мальчика Хадиже, когда Фарид с ней разведется? Это будет очень трудно сделать, если тетя Жади ввезет ребенка в Бразилию как своего сына. Что делать, если Хадижа передумает и обо всем расскажет Фариду?
Жади решила, что для них с Иветти сейчас самое главное – вернуться в Бразилию. И ей оставалось только молиться, чтобы с Хадижей ничего не случилось. В душе она рвалась в Мекнес, желая узнать, как чувствует себя ее дочь. Если бы она могла, то помчалась бы в Мекнес, чтобы своими глазами увидеть, что произойдет на семейном суде. Но кто же ей позволит там присутствовать? Даже просто сидеть в комнате дочери? Поэтому Жади должна была бы радоваться, что Иветти повезло заказать билеты на самолет так, что во время семейного суда она будет уже на пути в Бразилию.
Жади тяжело вздохнула и вернулась в дом. Завтра предстояло убедить Зорайдэ, что мальчик – рожденный Жади сын. Теперь она сожалела, что попросила Зорайдэ приехать. Жена сида Али вовсе не глупа, и вряд ли поверит в то, что у Жади мог кто-то внезапно родиться. Это Карима способна поверить во что угодно, но не Зорайдэ, которая видела ее без живота, часто разговаривала по телефону с Латифой и Самирой, знала все новости.
- Пережить один день – и всё. Как разобраться с остальными проблемами, я подумаю уже в Рио.
…Зорайдэ вместе с Каримой приехали рано утром. Открыла им дверь и впустила в риад лара Назира.
- Проходите, Жади ещё не отошла от родов, она лежит в постели.
- Что? Почему она лежит? Что с ней случилось? – не поняла Зорайдэ.
- Проходите, увидите Жади – сами всё поймете, - отговорилась Назира, чтобы не лгать.
Но Карима догадалась раньше, чем оказалась в комнате, где ночевала вместе с ребенком Жади. Когда она первой проскользнула внутрь комнаты, то увидела жену Лукаса, которая полулежала на высоких подушках, а рядом с ней попискивал ребенок, закутанный в одеяльца и пеленки таких цветов, которые говорили о том, что внутри – девочка.
- Жааади! Ты родила?! – изумилась Карима.
- Как видишь, - слабым голосом ответила Жади.
- Зорайдэ! Зорайдэ, иди скорей сюда! – замахав руками, начала орать Карима, но сразу же опомнилась: там, где новорожденный ребенок, нельзя громко кричать.
Карима тут же подошла поближе.
- Жади, как вы с Лукасом решили назвать дочку?
- Джамиля. Мне нравится это имя, - с улыбкой ответила женщина. – Нашего сына называл Лукас бразильским именем. Но дочку решила назвать я и так, как мне нравится. Джамиля – красивое имя.
Вошла, наконец, и Зорайдэ. Она остолбенела, обнаружив, что намеки Назиры оказались правдой.
- Жаааадииии! – только и смогла она выдохнуть. И все-таки Зорайдэ была не так уж доверчива. А уж если дело касается Жади… Нет, здесь дело нечисто. Это какая-то симуляция, - решила она про себя. И позже она это выяснит. Что ещё задумала Жади?
Назира немного постояла рядом с потрясенной женой сида Али, выразительно поиграла бровями и вышла, пропустив в комнату Иветти, которая принесла поднос с чаем для гостий и кружку с горячим молоком для Жади.
- Вот, пейте чай. А для тебя, Жади – молоко. Малышку тоже скоро будем кормить.
- У меня совсем нет молока, - пожаловалась Жади, прикасаясь к груди.
Ее слова послужили для Каримы сигналом к тому, чтобы засыпать вчерашнюю роженицу советами о том, как вызвать грудное молоко, что и как заварить и выпить.
- Знаю, Карима. Мы уже все способы перепробовали, - с притворным сожалением призналась Жади.
- Это у тебя от стресса. Карима тебе говорит – от стресса! И родила ты раньше времени – даже по личику ребенка это видно! Она ведь родилась недоношенной? Да, Жади? Ведь Джамиля недоношенная?
- Да! Карима, не болтай так много, у меня голова болит. Передай мне кружку, я хочу молока попить.
Карима выполнила просьбу, и Жади приникла ртом к краю кружки. Но она не спускала глаз с Зорайдэ, которая до сих пор не произнесла ни слова.
- Ой, малышка описалась! Жади, где пеленки, я поменяю, - засуетилась Карима.
- Нет, я сама! – вдруг испугалась Жади, быстро поставив кружку на столик и подхватив дочку на руки.
- Жади, это твой ребенок? Ты родила ребенка? – ожила Зорайдэ. Она спросила это с таким подозрением, что Жади тут же схватила со столика справку с печатью и издали показала ее Зорайдэ.
- Вот, мне врач выписал этот документ. Не верите, что это моя дочка – прочтите и убедитесь.
- Но я не заметила у тебя признаков беременности, когда несколько дней назад ты была в доме сида Али!
- Ты так привыкла ко мне, Зорайдэ, что не обратила внимания на отсутствие у меня талии!
- Но почему же ты ничего мне не сказала, ни ты, ни Латифа, ни Самира.
- Я боялась сглазить! Рожать в моем возрасте! И ещё я опасалась, что вы с дядей Али не позволите мне в таком состоянии лететь в Марокко.
- Жади, ты родила раньше срока из-за стресса! И из-за перелета - тоже, – влезла в разговор Карима. – Конечно, из-за стресса! Из-за разных нагрузок… И ещё ты перенервничала из-за покупки дома. Потом – из-за Хадижи. И она родила, вот и ты тоже…
- Карима, замолчи! – велела Зорайдэ.
- Жади, я попрошу лару Назиру заварить тебе успокоительный чай. Правильно, Зорайдэ?
- Иди, Карима. Отнеси ларе Назире продукты и угощения, которые мы привезли из Феса.
Жади поняла, что Зорайдэ старается выпроводить сплетницу из комнаты, чтобы поговорить без лишних ушей. Она поежилась под одеялом. Обманывать Зорайдэ ей очень не хотелось.
- Когда вы возвращаетесь в Бразилию? – задала вопрос жена дяди Али.
- Мы смогли взять билеты на вечер. Сегодня вылетаем.
- Алхамдулиллах! Жади, пусть Саид прилетит в Марокко после того, как тебя уже здесь не будет.
- А что такое, Зорайдэ? Почему я должна его бояться?!
- Ты сама знаешь, почему. И он тоже это знает! И откуда у тебя этот ребенок? Жади, не лги мне. Сид Али сказал, что Хадижа родила мальчика. И что Фарид увез отсюда сына и Хадижу. Я в первые мгновения решила, что ты выкрала у нее ребенка. Жади, что ты опять задумала?
- Ничего, Зорайдэ. Что я могу задумать? Даже когда я начинаю строить какие-то планы, у меня ничего не получается. И всегда так было. Из-за какой-нибудь мелочи рушится задуманное.
- Что ты собиралась сделать на этот раз и почему не получилось? – прямо спросила у нее старая женщина.
- Я не хочу тебя обманывать, Зорайдэ, но и правду сказать не могу, - честно призналась Жади.
- Значит, у вас с Лукасом родилась дочь, которую ты решила назвать Джамилей, - помолчав, кивнула Зорайдэ. Из Жади теперь не вытянешь правду. Ничего, она сама разберется, что здесь случилось. Но Зорайдэ очень удивило то, что лара Назира оказалась на стороне Жади. Как же изменила ее жизнь вне семьи Рашидов!
Карима вскоре вернулась. Она принесла еду на подносе для Жади. И сама уселась пить чай здесь же, в комнате.
- Зорайдэ, ты же в машине хотела пить? Мечтала о мятном чае! Вот, бери, стакан с свежим горячим чаем.
Зорайдэ ничего не оставалось, как принять из рук Каримы стакан с чаем. Карима то и дело порывалась сменить пеленки, покормить ребенка, потом принесла заваренный с успокоительными травами чай для Жади…
Наконец, всем так надоела ее суета, что Жади, дав денег, отправила ее в лавку на медину за памперсами для новорожденных.
- Карима, купи две упаковки. Пригодятся во время перелета.
Карима была рада предложить и такую помощь. Вместе с ней отправилась на медину и Иветти.
Лара Назира отвлеклась на домашние дела, т.к. пришла нанятая ею женщина, которая должна была заняться уборкой и стиркой.
Зорайдэ опять осталась наедине с Жади. Но, кажется, Карима перестаралась: успокоительный отвар действительно подействовал на Жади: она уснула. Зорайдэ взяла на руки ребенка, ища в лице черты Жади или Лукаса. Но как бы она не присматривалась, все равно казалось, что видит перед собой крохотного Саида.
- Как это может быть? Я уже почти поверила в то, что могла не заметить, что Жади беременна. Но чтобы ребенок был похож на ее бывшего мужа?!
Потом, обнаружив, что пеленки насквозь мокрые, Зорайдэ достала сухие из пакета, откуда брала их и Жади, развернула девочку, приготовившись протереть ее прежде, чем снова запеленать в чистое, и… ахнула!
- Какая же это девочка?! – всплеснула она руками, выронив от неожиданности пеленку.
Она с изумлением рассматривала лежавшего перед ней мальчика, не сразу сообразив, что пора бы его закутать, ведь в доме было почти холодно. Затем дрожащими руками она завернула малыша в пеленки, взяла на руки и задумалась.
То, что Жади посмела пойти на обман, говорит о чем-то очень серьезном! Откуда появился этот ребенок? Почему Жади лжет, что она его родила? Почему выдает мальчика за девочку? Зорайдэ не могла найти ответов на свои вопросы. Ей пора было позвонить сиду Али, сообщить, что они с Каримой благополучно добрались до Марракеша и уже находятся в доме лары Назиры. Но что она могла рассказать мужу из того, что увидела? Она не хотела его пугать. Но то, что здесь не всё в порядке, это очевидно.
Жади спала недолго. Она открыла глаза, увидела Зорайдэ с ребенком на руках, и по тому, как Зорайдэ молча смотрела на нее, сощурив глаза, поняла, что обман обнаружен.
- Как я смогла уснуть? – приподнявшись на кровати, сказала она.
Зорайдэ молчала.
- Надо покормить малышку, сейчас я возьму бутылочку. Зорайдэ, дай мне ребенка.
Но Зорайдэ не отреагировала на ее слова.
- Ребенок проголодался. Я возьму у тебя… дочку!
Зорайдэ, наконец, передала ребенка Жади. Она молча подождала, когда закончится кормление. И только когда Жади поставила бутылочку на столик, а ребенка приложила к плечу, чтобы он мог срыгнуть воздух, заговорила.
- Ты совсем завралась, Жади. И ты даже мне не доверяешь. Почему? – с огромной обидой спросила она.
- Зорайдэ, правда настолько страшная, что я боюсь рассказывать эту историю даже тебе.
- А что такого ты ещё натворила?
- Произошло недоразумение, но кто нам с Хадижей теперь поверит? – решила все-таки немного выкрутиться Жади.
- Рассказывай, Жади! Я должна знать правду! Ты улетишь в Бразилию, а твоя дочь останется здесь, в семье мужа. Я поняла, что ты хотела улететь с ней в Рио, не знаю, как ты собиралась это сделать. Но теперь об этом не стоит говорить, ведь у тебя ничего не вышло. Наверно, из-за начавшихся у Хадижи родов.
- Да, Зорайдэ, собиралась! И если бы Хадижа не начала рожать, то мы бы уже сегодня могли приземлиться в Рио! Но мне снова не повезло!
- Жади, успокойся и расскажи.
- Но ты всё передашь дяде Али!
- Тогда давай поступим так: я сейчас позвоню сиду Али, мы с ним поговорим. Но потом ты мне всё расскажешь. А я поделюсь с сидом Али новостями уже после того, как вы с Иветти улетите из Марокко.
- Я боюсь, Зорайдэ, боюсь!
В окно со двора влетели крики вернувшейся с медины Каримы. Ведь все окна риада выходили во внутренний двор. Жади подбежала к окну: Карима кружила вокруг чудесного фонтана Назиры. Иветти стояла рядом и радостно смеялась.
- Что случилось с Каримой? – удивилась она.
Как вскоре выяснилось – на площади Джемма-эль-Фна гадалка нагадала Кариме много детей. Правда, сама же Карима и задала подходящий вопрос – будут ли у нее дети?
А вот вернулась Карима не вовремя. Она оказалась возле телефона, когда он зазвонил. И хотя ей было запрещено в доме сида Али брать трубку, но ведь в доме лары Назиры такого запрета не было, и она решила ответить.
- Сид Али! – обрадовалась она. И тут же поспешила сообщить новость. – Сид Али, я же говорила Вам, что Жади беременна! Она родила девочку! Жади родила! Да, это правда, спросите у Зорайдэ.
Лара Назира, Иветти и показавшиеся в зале Зорайдэ и Жади в ужасе застыли.
- Карима, кто просил тебя поднимать трубку? Разве сид Али не пригрозил тебе наказанием, если ты прикоснешься хоть раз к телефону?! – рассердилась Зорайдэ.
- А что такого? Я ничего не сделала. Я только с дядей Али поздоровалась, и всё.
- Зачем ты сказала, что Жади родила?!
- А что? Это разве тайна? Какая же это тайна? Аллах! Все в Фесе видели, что Жади была беременной! Должна же она когда-нибудь родить. Все равно бы все узнали. Тоже мне новость!
- Отойди, Карима, от телефона! Дай мне трубку, я сама поговорю с мужем, - строго сказала Зорайдэ.
Она медленно поднесла трубку к уху и сказала:
- Алло, я слушаю, сид Али.
Разумеется, муж спросил, правда ли то, что сообщила Карима.
- Правда, сид Али. У Жади появился ребеночек. Дочка. Назвали Джамилей. Так мне сказала Жади. Лукас ещё не знает, но нам лучше не вмешиваться – она хочет сама сообщить ему радостную новость.
- Жади родилааа, - потрясенно протянул сид Али.
И тут же Зорайдэ услышала в трубке, как где-то там, рядом с сидом Али, раздался голос сида Абдула:
- А чему ты удивляешься? Я видел беременную Жади в твоем доме. А потом и у Назиры. Только слепой не заметил бы ее живота. Вот и родила! Аллаах! Какая же одалиска! Даже в таком состоянии она летает на самолете, бегает по городу в поисках дома, не думая о ребенке, которого носит. Родить в один день с дочерью!
Казалось, сид Али не поверил в то, что ему сказали. Но спорить не стал. Зорайдэ ведь умная женщина и поймет, в чем там дело.
- Что у вас нового в Мекнесе? Сид Али, как Хадижа? Как ее ребеночек?
- Ждем вечера, Зорайдэ. Фарид занят делами, он ушел вместе с сидом Рахимом за кормом для ослов. Мы с Абдулом здесь гости. Хадижа занята ребенком. За нами ухаживают лара Джабира и вторая жена Фарида.
- Как там эта змея? Сид Али, как она восприняла возвращение Хадижи? И рождение у Фарида сына?
- Потом поговорим об этом, Зорайдэ, дома я тебе всё расскажу, - уклончиво ответил муж, но все-таки добавил:
- Фарид рад, что родился мальчик. Он не ругает Хадижу, даже смягчился по сравнению с тем, каким я увидел его, когда он спешил из Мекнеса в Марракеш. Тогда я даже испугался, что он может наказать Хадижу. Теперь он искренно радуется сыну. Мне кажется, он даже иначе стал относиться к Хадиже.
- Значит, в ее жизни ничего не изменится? Не будет третьей жены? Сид Али, а что с Зухрой? Вы знаете, куда отправится Зухра после семейного суда?
- Мне об этом неизвестно. Но я не стал бы ничего рассказывать в любом случае, пока Жади в Марокко. Она способна явиться в Мекнес, чтобы потребовать своего участия в суде. Мне страшно от мысли, на что она ещё способна. Родила ребенка, подумать только!
После разговора с сидом Али все расположились на диванах в гостиной. Обсудили новости из Мекнеса. Кариму в наказание отправили на кухню помогать чистить овощи и готовить еду. К тому же Жади и Иветти надо было запастись провизией в дорогу. Лара Назира принялась печь сладости, готовить курицу и мясо, которые могут выдержать несколько часов без холодильника.
Оставив Иветти дома с ребенком, Жади и Зорайдэ отправились на медину. Жади решила купить сувениры, и ещё им с Зорайдэ нужно было поговорить. Жади признала, что будет лучше, если она доверится и расскажет ей правду.
Они вышли на улицу и побрели в сторону башни Кутубия. Там была тихая аллея, как вспомнилось Зорайдэ, не раз бывавшей в Марракеше с дядей Али. Можно прогуляться и спокойно поговорить.
- Как ты думаешь, Зорайдэ, что ждет Хадижу? Какое наказание? Я уверена, что Фарид не простит непокорности.
- Жади, благодари Аллаха за то, что Фарид не знает о побеге. Вот тогда действительно случилось бы что-то очень страшное. Но я тоже уверена, что Фарид отомстит Хадиже. Как только он увидит Саида, то обязательно решит сделать что-то назло ему.
Жади вспомнила, что она сама наговорила зятю, и поделилась своими страхами с Зорайдэ.
- Что ты наделала? Разве сид Али не просил тебя промолчать? Жади, когда-то ты не боялась за себя. Но теперь ты о Хадиже тоже не думаешь!
- Зорайдэ, что он может сделать? Оставить при себе Зухру?
- Мы с дядей Али думаем, что Фарид даст Хадиже развод, и она станет второй женой. Зухру он никуда не отпустит. А если и прогонит, то возьмет ещё одну жену. Может быть, так будет даже лучше для Хадижи: ведь тогда она останется первой женой, потому что до свадьбы Фарид должен будет вернуть себе Хадижу или окончательно развестись, чего он не сделает. А если Зухра станет первой, то Хадижу ждет много неприятностей.
- Неужели Фарид не может избавиться от Зухры? Мог бы прогнать ее и при этом не брать ещё одну жену, – расстроенно сказала Жади.
Потом она описала потрясенной Зорайдэ, как Хадижа родила близнецов, как один из детей оказался настолько слаб, что его отнесли к лекарке; как в отсутствие лары Назиры и Иветти в дом заявился муж Хадижи и все остальные и как они увезли с собой ее дочь и внука.
- И что оставалось делать? Хадижа не сказала сразу о двух детях, а потом после моей перепалки с Фаридом мы побоялись признаться, что есть ещё один ребенок. Потом мы с Назирой и Иветти вызвали врача и представили так, что я родила сына.
Зорайдэ слушала и ахала. Но задала вопрос о том, что ее особенно заинтриговало:
- Зачем вы выдаете мальчика за девочку?!
- Чтобы запутать в Марокко всех, кто в чем-то усомнится или что-то заподозрит! Я рада, что ты взяла с собой Кариму. Теперь о моих «родах» узнает весь Фес. И Саид тоже. Вывезу ребенка в Бразилию и там буду какое-то время продолжать выдавать его за девочку.
- А как же Лукас? Что он скажет?
- Лукас… Он меня должен будет понять. Ведь ради своей дочери он готов пойти на многое. Я – тоже.
- Жади, он может выгнать тебя из дома. И что тогда?
- Найду приют у сестры. Латифа же меня не выгонит! – скорчила рожицу Жади и рассмеялась. – Зорайдэ, всё будет хорошо! Ведь по документам этот мальчик будет моим сыном.
- Но Лукас… Но его отец?… Семья твоего мужа?
- Иветти тоже знает правду, она всем по секрету расскажет, с каждым поговорит, убедит. Меня поймут.
- Я почему-то так не думаю, - засомневалась Зорайдэ.
- Но что мне делать? Оставить ребенка у вас с дядей Али? Не могу. Я обещала Хадиже, что ее ребенок будет с ней, если Фарид прогонит ее и вернет отцу.
Так ничего и не решив, они отправились за сувенирами. Но Жади стало легче на душе. Теперь не она одна знала страшную правду. Нет, конечно, есть ещё Иветти и лара Назира, и Хадижа тоже. Но, только поделившись с Зорайдэ, Жади стало спокойнее.
Зато на душе у Зорайдэ эта тайна повисла тяжелым грузом. Как она сможет рассказать сиду Али о том, что услышала от Жади? И не отругает ли сид Али ее за то, что она не сразу поведает ему правду? Когда самолет вылетит в Бразилию, будет поздно для того, чтобы вернуть ребенка.
Дома их ждал неприятный сюрприз.
- Жади, тебе Саид звонил, - сообщила ей лара Назира. – Он очень зол на тебя. Он посмел даже на меня накричать! Обвинил в том, что я помогла тебе и Хадиже.
- И где, по его мнению, должна была рожать Хадижа? Посреди улицы, что ли? Почему он не думает о дочери? Она родила ему внуко…ой, такого красивого внука!
Но пока Жади возмущалась, телефон зазвонил снова.
Разгоряченная Жади сразу же напала на Саида, который тоже разговор начал с крика. Так они и ругались, пока Жади не швырнула трубку на телефонный аппарат.
- Жади, откуда звонил Саид? Неужели он уже прилетел в Марракеш? – испуганно спросила Зорайдэ.
- Нет, он ещё в Париже. Но ему позвонил дядя Абдул и сообщил, что я стала матерью. И Хадижа тоже. И он мне такого наговорил! В чем он только не обвинил меня, о, Аллах!
- Радуйся, что вы не встретитесь с ним до возвращения в Рио.
- Жади, Иветти, пора собираться, времени уже много! – появилась Карима с сумкой, в которую намеревалась сложить для них еду в дорогу.
- Спасибо, Карима. Главное – памперсы не забыть. И ребенка не оставить. Я все ещё не могу привыкнуть к мысли, что у меня есть сын..эээ, не только сын Пьетро, но и ещё… дочка!
- Да, Жади, теперь тебе несладко придется, - с намеком сказала Зорайдэ.
- Думаю, Жади, в следующем году у меня тоже появится ребенок, - со значением произнесла лара Назира.
- И у меня будет ребенок! А почему бы и нет? Мне гадалка нагадала! – не смогла промолчать и Карима.
- Всем исполнения желаний в наступающем году! – подняла стакан с мятным чаем Иветти.
- Да… Мои желания, наконец-то смогут исполниться, - проговорила лара Назира. – Мой муж Миро решил вернуться в Бразилию. Там мы купим большой красивый дом и спортшколу. Жади, я хочу с тобой посоветоваться, в каком районе лучше купить дом. Я хотела бы там, где живет Саид. Но это очень далеко от Сан-Криштована, где Миро хочет купить помещение и организовать спортшколу.
- И там, и там вас ждет веселая жизнь, лара Назира. Ваши братья не дадут вам спокойно жить по соседству, - улыбнулась Жади.
- Что? Какие ещё братья? Разве у меня есть братья? Жади, кого ты называешь моими братьями? Тех двух эгоистов, которые решили, что я верблюд или их коврик? Я их не знаю. Когда вернусь в Бразилию, то сделаю вид, что их не вижу, не замечу, даже если они наступят мне на ногу! Аллах, я им всем ещё утру носы!
…Они без проблем добрались в аэропорт. Взяли две машины такси и доехали. Жади с малышкой и дона Иветти с двумя чемоданами и сумками, полными сувениров и продуктов. Назира осталась дома. Но Зорайдэ и Карима отправились в аэропорт провожать. Зорайдэ хотела убедиться, что Жади без приключений сядет в самолет. Сид Али попросил ее не покидать аэропорт, пока не станет известно, что самолет взлетел. И только после этого вернуться в дом Назиры. А утром выехать в Фес.
Но в аэропорту не обошлось без инцидента. Конечно же, они не могли не столкнуться с Саидом.
Уже зарегистрировавшись на рейс, Жади и Иветти шли к терминалу. Иветти заметила Саида Рашида первой.
- Жади, берегись. Прямо на нас двигается твой бывший, - предупредила она.
- Где? – Жади прижала к себе ребенка и обвела глазами зал.
Сжимая кулаки, к ним направлялся Саид. И хотя Жади понимала, что Саид не из тех, кто может устроить скандал в общественном месте, она немного струсила. Слишком злой взгляд был у отца Хадижи. Служащий аэропорта вез перед ним тележку с багажом. Мужчина слегка притормозил возле них по знаку Саида.
- Чей это ребенок, Жади? – вместо хотя бы жалких приветствий произнес он. – Чей это сын?
- Что?! Ты о чем? У меня на руках – моя дочь! С ума вы все сошли, что ли? Я ещё пятерых рожу Лукасу, вот увидишь! Чем лезть не в свои дела, лучше сделай так, чтобы Хадижа была счастлива! Избавь ее от Зухры! Не дай Фариду взять вторую жену!
- И ты говоришь мне это после того, как сделала всё, чтобы моя дочь получила развод?! Куда же ты сбегаешь? Почему бы нам вместе не отправиться в Мекнес? На семейном суде каждому воздастся по заслугам: и Зухре, и Хадиже, и тебе! Почему дядя Абдул не приказал схватить тебя и не отвезти в Мекнес? Теперь я с удовольствием приказал бы дать тебе семьдесят ударов плетьми…
- Мечтай, сколько тебе захочется! Саид, у тебя давно нет права наказывать меня.
- Хватит вам ссориться,- вмешалась Иветти.- Вы же все ещё родители Хадижи. Чем ругаться и обвинять друг друга, лучше вместе подумать, как защитить дочь. Вы согласны со мной, синьор Саид?
Жади перевела дыхание, а Саид с удивлением узнал в Иветти жену Леонидаса Ферраса. Впрочем, он ведь знал, с кем улетела Жади в Марокко.
По громкой связи в очередной раз объявили посадку на самолет.
- Отойди, - потребовала Жади, но в то же время обходя Саида стороной.
Женщины быстро направились к терминалу, а Саид, стараясь не оглядываться, заспешил к выходу на улицу. Но и там его ждал сюрприз: он увидел на стоянке такси, в которое садились Зорайдэ и Карима. Они его не заметили.
Саид тоже взял машину и направился в дорогой отель. Он был недоволен, что не получилось взять билет до Феса. Смог улететь только до Марракеша. Но его целью был Мекнес. А теперь вот придется ночевать в отеле. Но будет время обдумать странность, с которой он столкнулся.
Что происходит? Жади родила дочь. В этом уверены все: дядя Абдул, Карима, ещё несколько дней назад сообщившая ему о беременности Жади… Но он сам видел Жади на пляже в Ангре две недели назад. Не было у нее никакого живота! Уже не доверяя самому себе, Саид позвонил Маизе и попросил ненавязчиво узнать у Лукаса, не беременна ли Жади. Маиза удивилась его просьбе, но вскоре перезвонила и сказала: нет, Лукас мечтает ещё о детях, но пока у них с Жади получился только один ребенок.
- Жади есть Жади. Но я выясню, что кроется за этим странным рождением. Если бы дядя Абдул лично не уверил меня, что Хадижа стоит рядом с ним с ребенком на руках, я решил бы, что Жади удалось украсть моего внука, чтобы вывезти в Бразилию! Она может…
5. Часть 21. Глава 5. Рио. В доме Саида несколько дней назад.
…После того, что случилось в Ангре, Саид с семьей вернулся в Рио с испорченным настроением. Убедившись, что здоровью младшей дочери ничего не угрожает – ребенок при падении получил вывих, но никаких переломов не оказалось, он сразу же окунулся в проблемы, которые начала создавать Жади.
Когда ему стало известно о поездке бывшей жены в Марокко, и это в то время, когда Лукас отправлялся в Европу с бывшей женой и дочерью! - Саид предположил, что Жади решила воспользоваться возможностью увидеться с дочерью за спиной своего бразильца, и ему стало не по себе. Саид не забыл, как Жади удавалось оказываться в ситуациях, которые всегда заканчивались большими неприятностями.
Теперь бывшая жена решила позаботиться о его дочери. Но у Хадижи семейная жизнь не складывается с самого начала. Саиду не нравился зять, он не раз клял себя за то, что доверился дяде Абдулу. Но как поступить сейчас, он не мог решить. Покончить с Фаридом было очень просто, но тогда придется забыть о бизнес-партнерстве с Омаром Обенсуром. А о том, что это будет очередным громким скандалом, который ляжет пятном на его репутацию, и думать не хотелось.
Но Хадижу он любил и не мог не желать ей нормальной семейной жизни, хотел видеть ее счастливой. Возможно, Жади желала дочери того же, вот только действовать она не умела без того, чтобы не нанести ещё больше вреда, не сделать положение ещё хуже, чем есть.
И теперь Саид пытался понять: что это за история с покупкой дома? Саид сам был готов купить дочери дом, даже имел разговор с Фаридом об этом, но муж дочери наотрез отказался от подобного подарка. Он заявил, что намерен жить в собственном риаде, и место его жен - только рядом с ним и нигде больше. Возможно, Саид допустил ошибку, не рассказав Жади об этом неудачном предложении? А так как он промолчал, то мать Хадижи решила действовать сама. Купить дом и подарить его Хадиже!
Саид слышал уже несколько версий того, что собирается делать Жади в Марокко. Допустить, чтобы его дочь переселилась в дом, купленный на деньги победившего любовника его бывшей жены? Нет, Саид не мог бы смириться с этим. Поэтому Саид поговорил с дядей Абдулом и объяснил, что должны делать его люди, когда Жади прилетит в Марокко. Едва она ступит на землю Феса, он должен знать о каждом ее шаге!
И теперь ему докладывали, с кем Жади прибыла в дом дяди Али, куда и с кем женщины ходили во время вылазок на медину. Шпионы вслед за Жади обошли бесконечные ряды лавок половины медины в старой части Феса, побывали в касьбе, в которой подруга Жади устроила на холодном ветру какие-то свои, не иначе, как ритуальные, пляски в сверкавшем на зимнем солнце костюме...
Были и попытки осмотреть дома, выставленные на продажу, с владельцами которых Саид предусмотрительно переговорил, пообещав каждому небольшую награду за отказ впустить женщин на порог их домов…
Но у Жади в руках оказался и длинный список остальной продаваемой недвижимости, который раздобыла ее продвинутая по компьютерной части приятельница, в то же время - родственница Жади, с которой она прилетела в Марокко. Саиду действительно доносили обо всех шагах женщин. Ему захотелось увидеть тот список из Интернета, который его человек узрел разложенным на столике в ресторане, чтобы понять, как долго Жади намерена мотаться по исторической родине. И ведь рано или поздно она добьется своего – купит дом в каком-нибудь городке Марокко! Саид такому повороту событий не удивился бы.
Зная о Жади всё, он, тем не менее, ждал какого-то подвоха. Он не доверял Жади и понимал, что она может вести какую-то игру. Ведь и она знает его так же хорошо, как он – ее. Однако пока там, в Фесе, всё было спокойно.
Но только не в его собственном доме.
После возвращения из Ангры начались тихие войны между его женами и Ранией. Вот и теперь он спустился вниз и сразу же почувствовал напряженную обстановку. Женщины опять поругались.
- Что случилось? – поинтересовался Саид у первой жены. Судя по нервным движениям Зулейки, ссора коснулась как раз ее. Рания стояла с оскорбленным видом. Мунир преданно прижался к матери, глядя на Зулейку из-под сердито сведенных бровей.
- Саид, мы обсуждали, не стоит ли тебе, наконец, купить мне дом или отселить в арендованный дом Ранию? Ведь ты однажды начинал об этом думать.
- А в чем дело? Почему именно теперь ты заговорила об этом?
- Потому что Рания не следит за твоим сыном. Даже когда она рядом с ним, она не успевает сказать ребенку, что можно делать, а что – нет. Мунир без разрешения поднял и уронил сестру. У Бадры оказалась вывихнута рука. Аллах не позволил совершиться более страшному последствию. Но теперь я боюсь за своих детей. Ты так и не сказал своего слова после случившегося. Но я уверена, что тебе тоже было страшно за Бадру. Так почему бы Ранию не отселить из этого дома?
- Зулейка, я помню о том, что хотел купить тебе дом. Но если я сделаю это для тебя, тогда и Фатима потребует отдельный дом.
- Да, обязательно! – тут же откликнулась молодая женщина. – Чем я хуже Зулейки? О, это же мечта: жить в собственном доме!
- Вот видите, - развел руками Саид. - Я не могу пока купить два дорогих красивых дома, которых достойны мои жены. В данный момент у меня нет свободных средств. А на покупку двух вилл понадобится около трех миллионов долларов. К тому же, я обещал моему племяннику помочь с покупкой небольшого дома в Сан-Криштоване. Это не такие уж большие расходы, и я именно этой семье намерен оказать помощь. Амину и Халисе пора жить отдельно, а Мухамед с несколькими женами останется в собственном доме, женится ещё раз, и пусть потом сам решает свои проблемы.
- Но как же мы? Разве для тебя неважно наше спокойствие, Саид? Безопасность наших детей?
- Ты считаешь, что опасность исходит от моего сына? Ты опасаешься Мунира?
- Рании следует лучше следить за сыном и объяснять ему, что может быть опасным для других детей.
- Зулейка, даже если бы я решил переселить Ранию, мой сын остался бы жить в моем доме, вместе со мной.
- Саид, я больше не могу выносить Ранию. И скажу тебе: ещё одна выходка ее сына, ещё один недосмотр с ее стороны, и я потребую, чтобы собрали семейный совет. Эта женщина - не твоя жена. Если я не хочу, чтобы в нашем доме жила посторонняя женщина, ты обязан уважать мое мнение. Тебе придется отправить Ранию в Марокко, в дом ее родителей. Она твоя невеста? Тогда пусть ждет в доме своего отца, когда ты на ней женишься.
Зулейка высказала это мягким голосом, но Саид понял, насколько серьезно настроена женщина. Он уважал Зулейку, но не хотел подчиняться ее требованиям, т.к. он привык жить по собственным законам. Женщина не должна диктовать ему свою волю. Это значит, что Рания покинет его дом только тогда, когда он сам так решит.
В гостиной стоял какой-то необыкновенно вкусный аромат. И Саиду захотелось скорее сесть за стол. Он счел, что разговор о пребывании Рании рядом с ними закончен. Зулейка должна понять, что если дело в Мунире, то неважно, где будет Рания, но если так, то для чего тогда ее отселять? О женитьбе Саид и думать забыл, понадеявшись, что Ранию устроит и положение вечной невесты. Главное, что их сын успокоился и больше не переживает из-за непонятного положения матери.
Однако после ужина, когда Саид занял привычное место в кресле и развернул газету, собираясь почитать, к нему подбежал, обливаясь слезами, Мунир.
- Отец, почему Зулейка так относится к нам с мамой? Она не любит меня, придирается, потому что считает маму служанкой. Она не верит, что мама снова станет твоей женой.
- Не плачь, сынок, вытри слезы, ты же мужчина. Это не так – Зулейка хорошо к тебе относится. Но ты сделал больно Бадре. Зулейка очень испугалась за свою дочку. Ведь и твоя мама тоже за тебя боится.
- Нет, отец, она кричит на меня, она разговаривает со мной не таким голосом, как с Амиром. Она не дает мне играть с сестрой. Я тоже хочу, чтобы у меня была сестра. Мама мне позволила бы играть с сестрой, которая родилась бы у моей мамы.
- Вытри слезы. Ты же мой сын – сын Саида Рашида. Рашиды не привыкли плакать. Мы ищем выход и решаем проблемы.
- Но я тоже думаю и хочу решать. Отец, какой у нас с мамой выход? Мне плохо, когда маме плохо. А она плачет из-за того, что Зулейка меня обижает, а мама не может ей ответить, потому что мама не твоя жена. Зулейка хочет выгнать маму из дома, но я не хочу жить без мамы в твоем доме!
- Сынок, я поговорю с Зулейкой, - пообещал Саид, которого очень тронуло, как сын искренно переживает из-за ссор матери с первой женой, как он любит ее.
- Когда ты снова женишься на маме? Я буду молить Аллаха, чтобы ты не забыл об этом. Назови число, и я отмечу этот день на календаре и стану обводить кружком прожитые дни, чтобы видеть, сколько дней осталось до никяха.
- Мунир, не подгоняй меня.
А мальчик зарыдал так, что Саиду стало за него страшно.
Он встал, тряхнул сына за плечи, поднял его голову, схватив рукой за подбородок, и заставил посмотреть себе в лицо.
- Я всё улажу, сынок. А теперь утри слезы и иди к себе в комнату. Я сейчас же поговорю с Зулейкой. Она больше не посмеет обижать ни тебя, ни твою маму. Иди!
Мальчик, все ещё всхлипывая, побрел к двери, то и дело оглядываясь, и Саид не смог вынести его немой укор. Он тоже встал и немного погодя отправился ещё раз поговорить с первой женой.
Отыскав Зулейку в ее же комнате вместе с детьми, Саид подержал на руках Бадру и посмотрел рисунки, которыми похвастался Амир.
Потом он отвел Зулейку к окну и приступил к разговору, который так и не получился. Жена стояла на своем: она не желает терпеть в доме эту женщину.
- Ты даже не говоришь, когда именно ты намерен на ней жениться. Мне кажется, что ты просто забыл о том, что у тебя появилась невеста. Отправь Ранию в Фес.
- Нет, Зулейка, я не хочу причинять боль моему сыну. Он столько пережил, когда я развелся с его матерью и отослал в Марокко. Рания никуда не уедет из этого дома, потому что будет жить рядом с сыном. Прошу тебя иначе вести себя с Муниром. Он такой ранимый, все время плачет из-за тебя. Он только что приходил ко мне поговорить…
Но Зулейка так возмутилась, услышав это, что посмела его перебить!
- Саид, твой сын оговаривает меня. Понятно, что он защищает мать, но он становится таким же лживым, как и Рания. Она ничему хорошему не смогла научить вашего сына!
- Зулейка, давай закончим этот разговор тем, что ты пообещаешь мне изменить свое отношение к Муниру. ЭТО МОЙ СЫН. И я тебе ещё раз повторю, что не могу купить тебе дом.
- Тогда избавь меня от присутствия Рании!
Так Зулейка ещё никогда себя не вела, не смела. Чем же Рания настолько задела ее, что первая жена начала перечить мужу?
Но эти мысли лишь пронеслись в его голове, в то же время Саид вспылил:
- Пожалуй, я куплю дом самому себе и буду приезжать к вам в гости, навещать вас. Живите здесь, как хотите. Что бы я ни делал для вас, вы всегда недовольны, я уже ничем не могу вам угодить.
- Только не забудь выселить из этого дома Ранию перед тем, как съедешь сам! – бросила ему Зулейка. Ее пробил нервный смех.
Это раззадорило Саида.
- Ранию я не могу выселить.
- Тогда женись на ней!
- Хорошо. Женюсь!
В глазах Саида загорелся нехороший огонёк. Он стремительно вышел из комнаты, в коридоре схватил за руку так кстати подвернувшуюся Ранию, почти силой втащил в ее же комнату. Не дав времени опомниться, он сказал ей:
- Рания, подготовься к никяху. Завтра я поговорю с шейхом, приглашу его к нам в дом. Вечером проведем скромную церемонию. Надеюсь, ты не будешь этим недовольна. Мы поговорили с Муниром. Он не может дождаться, когда ты снова станешь законной частью семьи. Завтра утром ты можешь съездить с Фатимой в Торговый центр, купи себе все нужное к никяху. Сделай прическу. Водитель вас туда отвезет. Вечером ты станешь моей женой.
Саид сказал Рании о никяхе так быстро, так неожиданно, как будто сгоряча, как если бы делал кому-то назло, при этом глядя Рании в глаза. …Она была ошеломлена предложением. Так ждала, когда Саид созреет до решения взять ее снова в жены, загадывала, когда же это случится, опасалась, что Саид может передумать, тем более – после ЧП в Ангре… И вот вдруг он хватает её, вталкивает в комнату, отчего у Рании едва не выскочило из груди сердце, причем – от страха! А оказывается, что Саид просто решил сообщить новость: завтра состоится их никях.
- Саид, неужели это правда? – побелевшими губами спросила Рания и обмякла в его руках.
- Рания, Рания! – похлопал ее по щекам Саид, придерживая за талию рукой.
Он уложил Ранию в кресло, где она тут же очнулась.
- Саид, повтори, пожалуйста, что ты сказал? Я, наверно, не так поняла…
- Ты всё верно поняла. Завтра вечером в дом придет шейх для совершения никяха. Приготовься. Больше повторять не стану!
Он вышел, не заметив, как из-за кресла вылез Мунир, который там пытался достать закатившуюся зеленую бусину – трофей, добытый у Фатимы, но побоялся вылезать, когда в комнате внезапно появились родители. Услышав новость, он затаился. А когда отец удалился, и они с матерью остались одни, тогда он выбрался и тут же кинулся в объятия Рании.
- Мама, ты завтра выходишь за отца замуж?
- Да, сыночек, и я не могу в это поверить!
Она счастливо рассмеялась, Мунир – тоже. Так они и стояли, обнявшись, заливаясь радостным смехом, и у Рании текли слезы по щекам. А ей хотелось визжать от счастья!
Всё, теперь закончатся дни унижений, неопределенности, она снова вернет статус жены Саида Рашида. И получит всё, чего была лишена несколько долгих месяцев: внимания мужа и его ночей, подарков и украшений, нарядов и положения в его доме.
И неважно, что во время никяха будет все просто. И праздник только для близких родственников! Всего несколько человек. Но разве теперь это важно? Нет.
- Мама, но ты станешь только третьей женой!
- Мунирчик, мой сыночек, это неважно. Я могла бы стать даже четвертой! Главное – твой отец снова примет меня в семью, станет моим мужем!
И тихо добавила:
- Главное – чтобы никто не сорвал никях. Я так боюсь, что что-нибудь случится, и твой отец передумает.
Рания взъерошила ему волосы. А мальчик продолжал расспрашивать:
- А золото отец тебе купит? Ведь ты же невеста, а невеста должна получить золото на свадьбу.
- Мы узнаем об этом завтра. Ничего не говори отцу, ни о чем у него больше не спрашивай, не проси. Если не завтра, то потом твой отец мне всё подарит, что положено по обычаю. Не переживай.
Рания так боялась, что кто-нибудь из жен Саида специально спровоцирует ссору, чтобы сорвать предстоящий праздник, что решила не выходить до утра из комнаты, Мунира тоже оставила у себя. Мало ли что наговорит Фатиме или Зулейке ее ребенок?
Поэтому она не видела реакцию женщин на известие о скорой женитьбе Саида.
Саид спустился на кухню и вызвал Мариам, которой и оставил все распоряжения насчет праздничного ужина.
- Я позвоню брату и уточню, сколько человек завтра приедет к нам в гости.
- Да, сид Саид, - покорно кивнула главная служанка.
Но его указания отменяли то, что велела сделать Зулейка. Поэтому Мариам отправилась к первой жене, чтобы всё согласовать, удивляясь, что Зулейка не пришла вместе с Саидом Рашидом.
А хозяин уже разговаривал с Фатимой. Они сидели на диване посреди гостиной, и он коротко объяснил ей причины скоропалительного решения. Всё дело в Мунире.
- Фатима, я думаю, что как только Рания вновь станет моей женой, мой сын, наконец, успокоится. Рания займет в семье свое место, и наша жизнь потечет по-прежнему.
- Ты уверен в этом, Саид? И что значит – по-прежнему? Если «по-прежнему», значит – со скандалами, истериками Рании, интригами с ее стороны против нас с Зулейкой. Так было, когда Рания была первой женой. А теперь она начнет бороться за то, чтобы подняться на ступеньку выше. Стать не третьей женой, а второй, потом и вовсе – первой.
- И как же ей это удастся? – с иронией спросил Саид. – Я не намерен разводиться ни с тобой, ни с Зулейкой. Хватит разводов в нашей семье. Но не будем тратить время на пустые предположения. Прошу тебя завтра съездить с Ранией в Торговый центр. Рания сама решит, что нужно купить. Но ты должна ее сопровождать. Не ссорьтесь, не цепляйся к ней, Фатима. Я устал от домашних склок, пойми меня хотя бы ты.
- Хочу кота, - вдруг заявила Фатима. – Рыжего, пушистого, маленького котенка!
Саид закатил глаза.
- А что? Дом купить не можешь, кота завести не даешь. Почему мне ничего здесь нельзя?!
- Найдешь – заводи себе кота, но чтобы я его не видел! – неожиданно сдался Саид, чем поразил Фатиму, уже просто по привычке решившую покапризничать. Неужели Саид говорит серьезно? Она так хотела иметь кота! Ну что ж, он появится у нее уже завтра! Она даже знает, где такие коты обитают в изобилии...
Саид, решив, что обо всем с женой договорился, встал и отправился в кабинет – пролистать газету, до которой у него сегодня вечером не могли дойти руки.
Фатима же, прежде чем вернуться к себе и сесть за ноутбук, решила заглянуть к Зулейке, заподозрив, что первая жена попала в опалу и может не знать последние новости.
Но она застала Зулейку в слезах, совершенно расстроенную.
- Что случилось? Дети в порядке?
- Спроси иначе: знаю ли я, что случилось? Фатима, Саид снова женится на Рании. Назло мне. Если бы я не поставила его перед выбором: выгнать Ранию или жениться на ней, эта змея ещё долгие месяцы была бы здесь никем!
- Зулейка, ну какая разница? Это важно только для нее самой и Мунира. А что изменится для нас с тобой? Кстати, Саид велел мне отвезти ее завтра в Торговый центр.
- Ты очень ошибаешься, если думаешь, что для нас ничего не изменится. Рания начнет нам мстить. Ты видишь, как медленно-медленно, но она вползла обратно в наш дом? Кто бы мог подумать несколько месяцев назад, что Саид согласится вернуть ее в свой дом? И вот она уже добилась того, что завтра состоится никях.
- Зулейка, наш дорогой муж делает это только ради сына. Мунир столько раз жаловался, плакал и давил на жалость, что Саид не выдержал. Но он ее не любит.
- А при чем здесь любовь? – удивилась Зулейка.
Но Фатима вспомнила о своей маленькой победе и сообщила:
- Саид разрешил мне принести кота. Представляешь?
- О, Аллах, как - кота? Фатима, а вдруг кот окажется заразным, или у моих детей появится аллергия на шерсть? Я не хочу никакого кота в доме!
- Зулейка, у тебя дети, у меня будет котенок, который станет жить только в моей комнате. Саид разрешил, и я непременно воспользуюсь этим.
Видя, как надулась Зулейка, Фатима решила отвлечь ее внимание от животного.
- Кстати, мы можем немного подпортить Рании ее радужное настроение. И знаешь – как?
Она зашептала Зулейке на ухо то, что пришло ей в голову по пути в комнату первой жены.
- Это же против обычаев, Фатима.
- И что? Это желательно, но необязательно! Она ничего от меня не получит. И если от тебя тоже, то… пусть тогда Саид сам распорядится нашими ночами.
- Саид сегодня должен ночевать у меня, но мы поссорились. Скорее всего, он не придет. Но и я не хочу видеть его сегодня у себя в спальне.
- Но и ко мне он прийти не может. Сама можешь догадаться, почему. И вчера не мог, и завтра ещё нельзя…, - намекнула Фатима на критические дни.
- Ничего, завтра он, наконец-то, окажется в объятиях Рании, - тоскливо заметила Зулейка.
- И я не удивлюсь, если Рания непременно родит ему ребенка. Мунир так хочет сестричку.
- Аллах! Не напоминай мне про этого мальчишку! Он едва не лишил меня дочери!
- Хорошо, Зулейка, я пойду к себе. У меня есть ещё дела, у тебя тоже. Завтра будут гости, к приходу которых надо подготовиться.
- У меня нет настроения.
Они ещё немного поболтали ни о чем и разошлись.
Фатима отправилась в свою комнату. Она торопливо подключила ноут к Интернету. Было уже довольно поздно, но Фатима решила связаться с Самирой. В прошлый раз дочка Латифы в ответ на мечты виртуальной приятельницы о котенке написала, что в Сан-Криштоване этого добра полно. Например, рыжий кот доны Журы недавно стал папашей. По крайней мере, возле бара доны Журы появилась коробка с несколькими рыжими котятами. Кто-то подбросил их ночью, справедливо рассудив, что если дона Жура признала кота своим, то и за появившихся котят она тоже должна отвечать.
Но теперь идет война между доной Журой и синьором Олаву – художником, которому кот когда-то принадлежал. Одного котенка художник с радостью забрал себе, но осталось ещё несколько! Доне Журе они не нужны. И никто не пытается разобрать пушистых красавцев. Теперь же Фатима написала Самире, чтобы она выбрала для нее одного зверька и привезла завтра в Торговый центр, куда они с Ранией приедут делать покупки для никяха. Или лучше передать его с доной Ноэмией?
Сама не заметив, как это получилось, но Фатима рассказала подруге по переписке, какое событие должно произойти завтра в их семье.
Ответ она поучила немедленно, чему, конечно, не удивилась: ведь Самира по вечерам выполняет задания к семинарам. Она студентка. И каждый вечер проводит время за ноутбуком, ложась спасть очень поздно.
В итоге они договорились, что Самира передаст котенка через дону Ноэмию, попытается.
«Почему у тебя нет скайпа? - удивилась девушка из Сан-Криштована. - Мы могли бы разговаривать и видеть друг друга».
- И правда - почему? – спросила у самой себя Фатима. – Это было бы замечательно.
Она расстроилась, что такая мысль не пришла ей в голову раньше. Но с другой стороны, как бы ей удалось незаметно от других разговаривать с Самирой? В доме все друг за другом шпионят. Тот же Мунир мог подслушать под дверью и рассказать Рании или отцу, что она разговаривает, будучи одна в комнате. И что подумал бы Саид? Он непременно захотел бы доискаться до правды…
- Но завтра у меня будет котенок! – мечтательно закрыла Фатима глаза и улыбнулась. Она всегда любила кошек, считала, что кошка приносит в дом уют. Ей так хотелось, чтобы на ЕЕ ТЕРРИТОРИИ в этом доме жил кот или кошка (неважно). И рыжий пушистый котеночек – это как раз то, что надо!
6. Часть 21. Глава 6. В семье Мухамеда. В доме Латифы.
На следующий день рано утром в доме Мухамеда раздался телефонный звонок. Как выяснилось, это звонил Саид, чтобы сообщить брату о предстоящем никяхе и празднике в честь этого.
- Брат, ты решил жениться? Но почему так скоропалительно? – удивился Мухамед.
- Ты ведь тоже иногда принимаешь внезапные решения. И результат – твоя женитьба на Лейле. Я же собрался вернуть в семью Ранию. Это не новая женщина, которая должна прийти в семью. Поэтому ничего масштабного устраивать я не собираюсь. Делаю это ради Мунира. Сын очень задет тем, что мать занимает непонятное положение в доме.
- А что скажет дядя Абдул? Он уже знает? – ужаснулся при одной мысли Мухамед.
- Разве я должен спрашивать разрешения у дяди Абдула по каждому поводу? Он знает, что Рания стала моей невестой. Теперь ему станет известно, что я на ней снова женился.
- Саид, ты ждешь меня на церемонии?
- Да, тебя и всех, кто захочет к тебе присоединиться. Амина и Халису. Пусть и Мустафа с ларой Ноэмией приходит. Кстати, эта женщина может знать о Жади что-то, чего не знаю я. Женщины такие болтливые! Она непременно поделится новостями с моими женами, а от них обо всем узнаю и я.
- Хорошо, Саид, мы приедем, иншалла.
…И вот теперь Мухамед вышел на балкон и стоял, раздумывая. Ему хотелось, чтобы на праздник вместе с ним поехал бы и Амин с женой. Но Лейла… Не поставит ли она его в неловкое положение? Саид верно заметил: женщины такие сплетницы! Тут же подметят, как Лейла будет глазеть на его сына. Она ведь себя практически не контролирует! Не замечает, что при появлении Амина она то и дело на него поглядывает или ищет его глазами. Мухамед уже устал наблюдать за подобным безобразием. Не бить же Лейлу снова за то, что она так и не перестала думать о его сыне?
- Я с ней поговорю. Если замечу в доме Саида хотя бы намек на интерес к Амину – пусть ничего хорошего от меня не ждет!
Он взглянул на окно комнаты в соседнем доме, где теперь жили Халиса и его сын. Шторы уже были раздвинуты. Сын тоже вставал рано. Но, похоже, его сестра сегодня поднялась ещё раньше. Мухамед увидел возле бара доны Журы Самиру, которая присела возле коробки, стоявшей под пальмой.
Мухамед на днях стал невольным свидетелем того, как дона Жура велела перенести данную коробку подальше от дверей бара. Это была ее принципиальная позиция. Похоже, скандальная соседка продолжает войну с синьором Олаву. Сначала делили кота, ЕГО кота, теперь не могут поделить котят. Перемещают коробку то к порогу бара, то под окна мастерской художника.
Но чем же занята Самира? Неужели решила принести в дом Латифы кота? Мухамед даже поморщился при этой мысли как от зубной боли. Животные в доме? Самира слишком самовольна. Латифа не сможет ей отказать. Так она и собаку потом заведет! А это уже никуда не годится: собаки – нечистые животные, так, кажется, сказано и в Коране, потому что одна из собак укусила Пророка (мир ему!), за что и была проклята. Впрочем, эту притчу Мухамед слышал ещё в детстве и принимал к сведению. А вот коты… У Пророка был кот Мусса, о котором ОН заботился. И всё равно Мухамед никогда не позволил бы завести в своем доме животных.
Увидев, как Самира взяла одного котенка и прижала к груди, Мухамед осуждающе покивал и ушел в дом, чтобы больше не видеть этого безобразия, но решил, что позже он обязательно поинтересуется у Амина, не появился ли в их доме хвостатый жилец.
Спустившись вниз, он обнаружил на кухне не только Арибу, уже стоявшую у плиты, но и Лейлу с Абдульчиком на руках. Вид у юной женушки был какой-то больной: бледное лицо, впавшие и потухшие глаза. И движения были нервные, неловкие.
«Может быть, не стоить и говорить им о празднике, на который нас пригласили?» - подумал Мухамед.
Он принюхался к тому, что могла готовить Ариба. Если у плиты стоит она, значит, есть надежда на нормально приготовленный обед. Но если готовит Лейла, значит, впереди голодный вечер, так как то, что она варит – ох, Аллах, это же невозможно есть! Мухамед привычно приложил руку к животу, к тому месту, которое болело уже несколько недель от постоянно невкусной и плохо приготовленной пищи.
Но сегодня он обязательно отправится в дом брата – не только из-за торжества, которое там состоится, но и для того, чтобы наконец-то нормально поесть! Если Лейле нехорошо, пусть остается дома с ребенком.
Однако Мухамед решил всё-таки сказать жене и ее родственнице о приглашении. И как ни странно, Лейла сразу же ожила.
- Как это я не пойду? Ещё чего! Я очень хочу попасть в дом твоего брата на праздник!
- Лейла, там же будет и мой сын с женой. Надеюсь, мне не стоит тебе говорить, как ты должна там вести себя? Ты меня понимаешь? – со значением произнес Мухамед, с кривой улыбкой и нехорошим прищуром поглядев на жену.
- Мухамед, я хочу надеть то голубое платье и украшения! Я их не только не носила, но даже не видела с тех пор, как ты их у меня забрал!
- Лейла, украшения дорогие, их место – в сейфе, - отрезал мужчина.
- Но сегодня ты их достанешь?
- Нет. Ты бы больше думала о том, чем накормить мужа и сына!
Но Лейла вскочила со стула, передала сына Арибе и… упала. Она как-то странно пошатнулась, скользнула на пол, закатив глаза.
- Неужели у нее самой голодные обмороки начались? – с досадой сказал Мухамед, по мере возможности резво поднимаясь с низенького пуфа, на который успел примоститься.
- Что с тобой? Лейла, очнись! Лейла! Неужели для нее новость о поездке на праздник - такая радость, что она чувств лишилась?
- Нет, сид Мухамед, Лейла давно не выходила на свежий воздух. И ест она плохо, но теперь много работает по дому. И вся стирка на ней, на кухне тоже она в основном…, - поделилась Ариба описанием будней хозяйки дома.
- Ну-ну! Кто же мешает посидеть у открытой двери на балкон? Или пусть выходит и стоит у моего магазина. Но у нее голодный обморок, Ариба, я так думаю. Аллах, почему же ее дома готовить не научили?!
- Учили, сид Мухамед. Но у Лейлы никогда не получалось вкусно печь и варить, - приговаривала Ариба, для приведения в чувство пытаясь побрызгать в лицо подруге водой. Мухамед поддерживал Лейлу, просунув под нее руку .
- Придется оставить вас дома, Ариба. Пусть Лейла отдыхает, занимается сыном. Я и один съезжу на никях брата.
Лейла пришла в себя.
Мухамед помог Арибе довести жену до гостиной и усадить ослабевшую Лейлу на диван. Ариба несла ещё и мальчика, прижимая его в груди одной рукой.
Мухамед же набрал при них номер Мустафы и передал ему приглашение приехать на никях к Саиду.
- Жены Саида непременно желают увидеться с ларой Ноэмией. Если вы соберетесь поехать, то возьмем вместе такси.
Потом он позвонил сыну и попросил Амина заглянуть в магазин или к нему домой перед тем, как сын отправится в свой магазин.
Ему показалось, что Амин как-то странно отреагировал, чуть ли не испуганным голосом спросив, что случилось.
- Ничего плохого, Амин, не случилось. Твой дядя снова женится. На Рании. Есть и ещё кое-что, хочу у тебя расспросить, но… Про кота. Я видел твою сестру возле коробки доны Журы. С чего бы это?
Сын обещал зайти прямо сейчас. И Мухамед, который успел выпить стакан сока с черствой, но вкусной лепешкой, испеченной накануне Арибой, отправился открывать «Волшебную лампу».
…Оставшись наедине с Лейлой, Ариба положила ребенка на диван, а сама потерла себе лицо ладонями. Как же она устала! А теперь ещё и обморок Лейлы, и она знает его причину. Но догадывается ли Лейла? А вот Ариба могла бы поспорить, что Лейла снова беременна! Потому у нее и нехорошая бледность, и постоянная усталость, хотя не так уж и урабатывается бедненькая женушка сида Мухамеда!
Ариба была в ужасе. Теперь может оказаться под вопросом ее собственная свадьба. Если Мухамед узнает о том, что жена беременна, он может договориться с дядей Али о том, чтобы свадьбу его сына и Арибы перенесли, пока Лейла не родит, потом – когда ребенок немного подрастет. И станет ли Икрам так долго ее ждать?
- Меня превратят в служанку, уже превратили!
Ариба не знала, как быть. Как долго на этот раз удастся скрывать беременность? Но вести себя так, как было в Фесе, Лейле теперь невыгодно: она же станет надеяться, что Мухамед пожалеет ее, узнав, что скоро появится ещё один малыш. Значит, Лейла будет освобождена от многих домашних обязанностей. И кто же станет заниматься всеми делами? Конечно, всё ляжет на плечи Арибы! Разве такого трудолюбивого верблюда Мухамед отпустит? Ариба не понимала, как так быстро смогла Лейла забеременеть. Ребенку всего три месяца! У нее же организм не окреп от недавних родов. Но Лейла снова ждет ребенка.
«Пусть сами разбираются. Я не стану вмешиваться. Кто знает, может быть, Мухамед прав – у Лейлы голодный обморок или ещё какая-то причина недомогания?» - старалась успокоить себя Ариба.
Едва придя в себя, Лейла отправилась на второй этаж. Ариба вслед за ней несла ребенка, собираясь положить его в кроватку. Ведь ей ещё надо было заняться обедом! Она так и не успела поставить таджин, т.к. ее отвлекло появление на кухне Мухамеда.
Однако Лейла закапризничала:
- Нет, подожди, Ариба. Помоги мне выбрать и привести в порядок платье для праздника. А Мухамед не оставил мне мое золото? Так голова закружилась, что я не всё расслышала, что он ответил.
- Он ничего не сказал об украшениях, но брать нас в дом Саида он передумал из-за того, что ты потеряла сознание.
- Что?!
- То. Тебе надо больше дышать свежим воздухом. Кажется, ты ещё не повесила постиранные вчера пеленки. А уже появилась новая гора грязных! Бери таз и иди на балкон вешать пеленки!
Теперь Ариба всё чаще не церемонилась с Лейлой. Сколько можно сваливать на нее домашние заботы? Кто жена Мухамеда, наконец? Должна же Лейла стать настоящей хозяйкой в доме мужа. Латифы нет, Халисы – тоже. Будь это дом Арибы, она могла бы переделать все дела одна! Но нытье и капризы Лейлы, ее бестолковые метания с этажа на этаж, из кухни на балкон и обратно вниз к стиральной машине… Ее старания часто не только не помогали, но наоборот, задерживали трудовой процесс.
- Я хочу пойти на праздник! – плачущим голосом сказала Лейла, когда заглянула на кухню с тазиком в руках.
- Ты оставила сына без присмотра? Не оставляй его надолго. Он может упасть с дивана, может задохнуться под подушкой, может захлебнуться, если отрыгнет, лежа на спинке!
- Ариба, но как я могу и за сыном следить, и белье вешать? – возмутилась она.
- А как ты станешь справляться с двумя детьми, когда я уеду из Бразилии, став женой Икрама? – не выдержала Ариба. – Ты ведь снова беременна!
- Что? – округлив глаза, Лейла от неожиданности выронила из рук медный тазик, который с оглушительным звоном ударился об отделанный плиткой пол кухни, прежде чем перевернуться.
- Ну вот, теперь ещё и пеленки перестирывать, - с досадой сказал Ариба. - Что ты на меня так смотришь? Ты ещё не поняла, что с тобой случилось? Хочешь, попрошу у Халисы тест на беременность? Она кучу их в аптеке накупила! Я сама их видела в ее комнате, когда она ещё жила здесь. Сделаешь тест, потом скажешь мужу – пусть отведет тебя к врачу, сдашь анализы.
- Нет, не хочу, ничего больше не хочу! И никакого ребенка мне больше не нужно! – вцепившись себе в волосы, закричала Лейлы. – Нет! Нет!
- Замолчи, Лейла! Аллах накажет тебя за такие слова!
- Пусть Аллах накажет Мухамеда за то, что он… сделал мне этого ребенка!
- Что ты несешь? – бросила ей Ариба и поспешила прочь от девчонки, которая произносила такие ужасные слова. Сама не знает, что говорит! Харам!
Она вернулась на кухню к разделочному столу только тогда, когда в комнату, где спал Абдульчик, вошла убитая ужасным открытием Лейла. Она опустилась в кресло и горько зарыдала. Ариба, нахмурилась, но, не сказав ни слова, вышла.
Позже, разбирая детскую одежду и пеленки, Ариба напомнила Лейле, пожелавшей, не смотря ни на что, отправиться в гости к Саиду Рашиду, о том, что Мухамед сказал ей об Амине.
- Не замечай Амина, улыбайся Халисе. Иначе муж снова тебя накажет.
- Ариба, а Мухамед знает про беременность?
- Уверена, что нет. Даже не догадывается.
- Ему не нужно знать. Кто знает, может быть…
- Что – может быть? Думаешь, беременность возьмет и рассосется, потому что тебе не хочется рожать?
- Разное случается. Помнишь, что рассказывали женщины из касьбы? Мало ли что может случиться и почему! Я могу упасть, поднять что-то очень тяжелое, полежать в ванне с очень горячей водой…
- Даже не думай! Это харам! – резко и четко произнесла Ариба, а Лейла испуганно вздрогнула и с ужасом посмотрела на подругу.
- И что мне делать?!
- Рожать, - пожала плечами Ариба. – И сделать так, чтобы Мухамед как можно скорее женился на Муне. Тогда в доме появится женщина, которая возьмет на себя многие домашние дела, а ты станешь заниматься только детьми.
- Ариба! – простонала Лейла и расплакалась.
- О своем состоянии расскажи мужу. Но я хочу предупредить тебя: в Бразилии я не останусь. На меня больше не надейся. Когда Икрам заберет меня в Марокко, чтобы жениться, я уеду. Не хочу быть нянькой тебе и твоим детям. Я тоже хочу иметь семью и собственных детей.
- Ты такая эгоистка, Ариба, только о себе думаешь, - опять залилась злыми слезами Лейла.
- Это не так. О, Аллах, что стало бы с тобой, если бы рядом не было меня? Когда дядя Абдул прилетит на никях лары Латифы и сида Керима, я попрошу забрать меня в Фес. Ты так быстрее всему научишься – жизнь заставит.
Конец их спору положил вернувшийся домой Мухамед, закрыв магазин раньше обычного.
- Лейла, ты готова? Ариба? Соберите моего сына, мы едем к Саиду. Он пришлет за нами машину. Мустафа и лара Ноэмия едут с нами. Поместимся.
- А что, Амин и Халиса поедут отдельно? – нерешительно спросила Ариба.
Мухамед тут же повернул голову к Лейле, чтобы увидеть ее реакцию. Но Лейла поджала губы и потупила глаза, ничем не выдавая интереса к теме разговора.
- А почему ты спрашиваешь? – поинтересовался он у Арибы, не спуская глаз с жены. - Нет, Амин не сможет поехать. И у невестки ещё не сошел синяк, она отказывается в таком виде показываться перед родственниками… Ну так что? Вы готовы?
Он потер руки, а потом полез в карман за четками.
Лейла еще даже не переодевалась к поездке, а Ариба была одета чисто, но в повседневную одежду. Она укачивала ребенка на руках.
– Дайте-ка мне подержать моего сыночка! У-тю-тю-тю…, - широко улыбнулся Мухамед младенцу-сыну.
Отдав ему ребенка, Ариба тут же метнулась за сумкой, в которую собрала вещи мальчика, а Лейла у себя в комнате наспех натянула платье, которое ей нравилось больше всего. Расчесала волосы, подумав, что надо было вымыть их ещё вчера, если бы Мухамед сообщил о поездке заранее.
Она встала перед зеркалом, осмотрела себя с головы до ног и схватила рукой ворот платья.
- Моё золото! – тихо проговорила молодая женщина. – Мухамед у меня все украшения забрал.
Одна мысль пришла ей в голову. Обрадовавшись, Лейла пошла в комнату, где суетилась с одежонкой Абдульчика подруга.
- Ариба, даже в гостях ты же все равно будешь занята ребенком?
- И что? А почему бы тебе не заняться своим сыном?
- Ариба, ему с тобой будет лучше. Но я хотела тебя попросить одолжить мне украшение, подаренное тебе Икрамом на вашу помолвку. Взгляни: у меня шея совсем голая. Как я покажусь перед женами Саида без украшений? А на тебя и так никто внимания не обратит. У тебя и платья-то подходящего нет.
У Арибы от такой наглости округлились глаза.
- Что?.. Ты… Как ты могла подумать, что я отдам тебе подаренное мне женихом украшение?! – задохнулась она от возмущения.
- А что такого?! – не поняла Лейла. - Я же прошу на время, не навсегда. Икрам не узнает, поверь.
- Зато Я ценю украшение, которое он мне подарил! Лейла, ты такая… толстокожая, такая нечуткая…
- Тогда попроси Мухамеда, чтобы он достал из сейфа моё золото! Меня муж игнорирует, но ты сможешь его уговорить!
- Нет уж, сама разбирайся со своим мужем. Постарайся найти к нему подход, Лейла. Иначе он отправит тебя в Фес, когда приедет в Рио дядя Абдул.
- Вот и хорошо! Уедем отсюда вместе! Сейчас ты живешь в моем доме, а после твоей свадьбы я поживу у вас с Икрамом, - серьезно заявила Лейла.
- Что у тебя за фантазии? На, держи сумку с вещами. Я тоже должна надеть другое платье. Не ехать же мне в домашней джеллабе, покрытой мелкими пятнами от кухонных брызг, пропахшей жареным мясом и луком!
- А я решила, что ты уже оделась для поездки. Чистое у тебя платье! Где ты пятна нашла? Своё украшение тоже наденешь? – ревниво спросила глупая Лейла.
- Это касается только меня, - отрезала Ариба.
Внизу их с нетерпением ждал Мухамед, ведь автомобиль, присланный Саидом, уже подъехал.
Спустившись, Ариба не забыла спросить у хозяина дома:
- Сид Мухамед, что делать с ужином? Мы, наверно, вернемся поздно. Но таджин готов, хлеб испечен, салат нарезан. Зелень…
- Не волнуйся, Ариба, съедим завтра днем. Таджин пусть останется на плите, а салат… Его уже нет, я всё съел, - смутился Мухамед.
«Так много?» - едва не слетело с языка у Арибы.
Когда они вышли из дома, увидели, что возле машины уже стоят Мустафа и лара Ноэмия, одетая по-восточному, в длинном платье с длинными же рукавами, покрытыми вышивкой, в платке и с какой-то сумкой в руках. Она так бережно положила ее себе на колени, когда все расселись в салоне автомобиля, что Арибе это показалось странным. Ноэмия всю дорогу до Барра-да-Тижука возилась с сумкой, копалась в ней, что-то поправляла, что замечено было только Арибой.
Лейла дулась на Мухамеда из-за украшений, которые тот так и не отдал ей. Мустафа и Мухамед о чем-то переговаривались. Ариба же держала на руках Абдульчика, поэтому не смогла разглядеть, даже вытянув шею, что же ищет жена Мустафы в сумке. Возможно – просто так копается, не вовремя пытаясь навести в ней порядок.
Продолжая разговор, Мустафа спросил у Мухамеда об Амине, заметив, что парень в последнее время стал каким-то нервным.
- Мы все нервные. Даже я переживаю из-за того, что мне сообщил дядя Абдул. Жади снова в Марокко! А где Жади – там скандалы и неприятности. Это проверено временем, брат Мустафа.
- Она не отказалась от мысли купить там дом? – покачал головой его родственник.
- Нет, в этом и проблема. Чем закончатся ее попытки? Купит дом и подарит его Хадиже? Или она ещё что-нибудь придумает?
…Именно об этом сейчас думал и Амин. Это его и угнетало, ведь до него редко доходили новости из Марокко. Не с ним, а с отцом обсуждал дядя Абдул то, что происходило в Фесе. Амин же опасался расспрашивать отца о тете Жади, чтобы не навлечь на себя подозрения. Что говорили отец и дядя Абдул о сестре матери? Не вышла ли наружу правда о том, что он отдал для спасения Хадижи документы жены? Впрочем, женщины прилетели в Марокко только сегодня – согласно его подсчетам и случайно услышанным разговорам между матерью и Самирой.
Плохих новостей пока не было, но Амин все равно не находил себе места. Халиса же поняла его настроение по-своему, решив, что муж расстроен из-за вынужденного отказа поехать в дом дяди Саида на никях. И всё из-за Лейлы! Они оба не желали видеть эту нахалку. Вот Амин и решил остаться дома. Но Халиса была даже рада, потому что ее лицо ещё не стало прежним. Синяк все ещё не сошел. И она даже думать не хотела о том, как Лейла посмеется над ней при других родственницах, окажись они рядом в особняке Рашидов.
Она заметила, что муж стал часто прислушиваться к тому, о чем где-то в глубине дома разговаривают его мать и сестра. Что заставляет его так себя вести?
Вот и сейчас в комнате дочери лара Латифа что-то оживленно обсуждала с Самирой. Возможно, они даже говорили не только между собой, но и по телефону. Халиса видела, как напряженно прислушивается Амин, не смотря на то, что слышались только их голоса. Но не могла же она пойти и подслушать разговор?
- Наверно, сестра лары Латифы звонит из Марокко, - предположила она, обращаясь к Амину.
- Не знаю, мне всё равно! – отрезал он. Но Халиса видела, что это совсем не так.
…А Латифа с дочкой действительно только что поговорили с Жади.
- Самира, твоя тетя сказала, что они с Иветти и Каримой направляются в развалины. Не нравится мне это!
- Мама, но почему? Это самое романтичное место, какое только есть во всем Фесе, настоящая старинная достопримечательность на окраине города! Бояться, что они заблудятся в лабиринте коридоров касьбы, не стоит. Ведь и тетя Жади, и Карима хорошо знают часть крепости, в знакомые коридоры они поведут дону Иветти.
- Самира, когда речь идет о развалинах, у меня на сердце сразу становится неспокойно. Я давно заметила: стоит Жади побывать в касьбе, так тут же что-то происходит, что-то плохое!
- Мама, ничего с ними не случится! Всё будет хорошо, верь в это. А тетя Жади теперь с Лукасом. Он ее муж, так чего же теперь бояться?
- Самира, касьба – это как знак судьбы. Как нефритовый кулон Жади. Он был для нее сигналом для близких перемен в жизни: кулон то терялся, то снова находился, возвращаясь к ней непостижимым образом. Вспомни даже недавний случай: камень раскололся на две части незадолго до того, как Жади и Хадижа вынуждены были расстаться из-за замужества Хадижи. Пока Жади была рядом с дочерью, кулон был целым.
- Мама, тетя Жади нам звонит несколько раз в день. От неё мы быстро узнаём все новости. Всё там хорошо. Меня сейчас волнует, как пройдет никях.
- А что такое, Самира? Ты знаешь нечто такое, что может помешать свадьбе Саида и Рании?
- Нет, но я боюсь, как бы там не вышло… чего-нибудь.
- Самира… Если тебе что-то известно от Фатимы…. Лучше расскажи мне обо всем.
- Мама, не произноси ее имени! Если услышит Амин или Халиса, они поймут, что мы с ней общаемся. Фатима же просила меня держать нашу связь в тайне, - понизила голос Самира и ответила матери:
- Я ничего такого не слышала, мне не о чем рассказывать. Просто захотелось представить Ранию невестой в третьей раз! Ведь до дяди Саида у Рании был муж-рыбак. И вот она снова выходит замуж за брата отца. Забавно.
- Дочка, что тут забавного?
Но Самира как будто решила замять разговор и перешла на другую тему.
- Мама, лучше ты мне расскажи о предстоящей поездке на фазенду сида Керима. Ты же не передумала ехать туда вместе с его сестрой, Зейном и Сумайей? Давай обсудим твою поездку.
- Самира, я ещё не уверена, стоит ли мне оставлять тебя одну в Рио на время празднования бразильского Рождества.
- Но это же не карнавал! В Рождество бразильцы сидят дома. Празднуют семьями. И я тоже буду безвылазно заниматься, готовиться к зачетам. Поезжай, мама! Иначе твой жених обидится.
- Самира, не напоминай мне, что я стала невестой. Лучше бы эти хлопоты касались тебя!
- Меня? Нет уж. У меня иные планы.
Самира продолжала уговаривать мать совершить поездку на фазенду Керима, которая находилась очень далеко – где-то возле Белу-Оризонти, что и беспокоило Латифу. Она не привыкла уезжать из дома так далеко. Марокко – не в счет. Туда она летала с семьей к родственникам. А ехать на фазенду будущего жениха в статусе невесты Керима… Это смущало Латифу, поэтому она искала повод уклониться от поездки.
Но Самира настаивала, продолжая горячо уговаривать, и у Латифы зародились сомнения насчет дочери. Она тоже принялась выведывать планы Самиры на эти дни. Пусть в ее отсутствие дома останутся Амин и Халиса, но не задумала ли ее дочь очередную вылазку, такую же, как в тот раз, когда решила переночевать на Сахарной Голове? Латифе стало страшно.
7. Часть 20. Глава 7. Никях Саида и Рании. Праздник в доме Рашидов.
Мухамед с семейством и родственниками подъехали к особняку Саида, когда сам обряд никяха был уже совершен. Но Саид и позвал брата, собственно, на праздник, чтобы утвердить это событие.
Когда Мухамед и Мустафа, Ноэмия и Лейла с Арибой вошли в дом, Рания встречала их уже в качестве законной жены Саида. Рядом с ней были вынуждены стоять Фатима и Зулейка. Приветствовала прибывших все-таки первая жена, а Рания радушно улыбалась – счастливой улыбкой новобрачной.
Лейла тут же отметила красоту платья новой жены брата Мухамеда, роскошные украшения из золота и драгоценных камней на ее шее, в ушах, на руках и пальцах. Разумеется, Саид не поскупился и подарил Рании чудесный комплект драгоценностей: крупные зеленые камни сверкали в окружении бриллиантов. Особенно Лейлу поразило колье, но больше всего понравились браслеты и серьги.
- Вот так должен муж обеспечивать молодую и красивую жену. Мухамед – родной брат Саида, но он скорее умрет от жадности, чем купит мне такие же украшения! – страдающим голосом прокомментировала Лейла на ухо Арибе.
- У твоего мужа не столько денег, как у Саида. Ты думай, когда начинаешь мечтать!
- А дом? Какая вокруг роскошь! – не переставала завидовать жена Мухамеда. – Сколько в зале ваз с цветами, с роскошными букетами! Мухамед же совсем не покупает цветов. Два брата – и такие разные.
- Цветы тоже дорого стоят. Идем, Лейла, где-нибудь посидим, мне тяжело все время держать на руках Абдульчика.
И она пошла в сторону Зулейки с детьми, которая предложила им расположиться рядом. Арибе и первой жене Саида было, о чем поговорить. Они обсуждали разные проблемы, которые возникали в процессе ухода за новорожденными детьми.
- Ты с таким знанием говоришь о сыне Мухамеда, как будто это ты родила его, - заметила Зулейка без всякого намека. Но Лейла слышала ее слова и фыркнула.
Арибе стало за нее неловко.
- Лейле сейчас трудно заниматься малышом, ведь она снова… станет матерью! – проговорилась Ариба.
- Зачем ты сказала?! – зашипела ей в ухо Лейла. – Кто тебя просил? Она же расскажет мужу, а он – начнет расспрашивать Мухамеда. И все узнают!
- А когда же ты собиралась рассказать мужу? Прости, я не знала, что ты хотела сделать ему сюрприз.
- Аллах… Ещё точно ничего неизвестно, а ты уже болтаешь, - рассердилась молодая женщина. – Я даже у врача не была. Тебе могло показаться, а на самом деле я больна.
Зулейка, слыша их диалог, странно усмехнулась, но… промолчала.
И вскоре ее внимание переключилось на Фатиму и вторую гостью – лару Ноэмию. Зулейка никогда не знала, как себя вести с бразильянкой, которая стала женой Мустафы, причем – давным-давно. О чем с ней говорить? И поэтому она была рада, что Фатима тут же увела лару Ноэмию в сторону. Они о чем-то деловито зашептались, а затем поднялись на второй этаж. Фатима явно повела женщину к себе в комнату.
Вскоре они снова появились внизу, подошли к столу и занялись поеданием сладостей. Занятая детьми Зулейка все-таки успевала наблюдать за тем, что происходило вокруг. Ей стало интересно, что может связывать лару Ноэмию и Фатиму? Что между ними общего?! Впрочем, общее есть: ведь лара Ноэмия живет в Сан-Криштоване. Рядом с тем знаменитым художником, у которого неугомонная в своих капризах Фатима некоторое время назад намеревалась заказать портрет. Из мусора. Неужели Саид не смог ее переубедить?
Но Зулейка не угадала! У Фатимы и лары Ноэмии было общее дело, связанное с котенком, которого попросила передать молодой женщине Самира. Хорошо, что они передумали встречаться в Торговом центре. Это было бы неосторожно. Самира договорилась с доной Ноэмией, которая согласилась помочь. В сумке она и привезла рыжего котенка. Оказавшись в комнате Фатимы, она освободила животное из пакета в сумке и передала его новой хозяйке.
- Едва не задохнулся, зато молчал, не мяукал. А мог бы меня выдать! – пожаловалась Ноэмия.
- Какая прелесть! – восхитилась Фатима. – Именно о таком милом котике я и мечтала! Ми-ми-ми!
Она рассматривала котенка с такой искренней радостью, что дона Ноэмия умилилась.
- Может быть, и мне завести кота? – подумала она вслух. – Вот только Мустафа будет против. Он ненавидит собак, считая их нечистыми животными, а вот про котов я у него не спрашивала. Как назовешь кота?
- Пока не знаю. Слишком неожиданно свалилась на меня эта радость, - ответила счастливая Фатима.
Она оставила котенка у себя в комнате, закрыв дверь на ключ, что обычно не было принято делать в их доме.
А теперь женщины, набрав по тарелке сладкой выпечки и орешков, уединились на диване, и лара Ноэмия засыпала девушку сплетнями из Сан-Криштована. Новостей было много, тем более – в преддверии Рождества. Столько происшествий было только в одном баре доны Журы!
- Знаешь, ты вот спрашиваешь о художнике. Он так занят! Стал знаменит, к нему потянулись заказчики. Он и сам такой выдумщик – то и дело придумывает разные уловки, чтобы не сидеть без работы. Холсты, краски и кисти, карандаши и мелки у него есть теперь в избытке. А картины из мусора он перестал делать. Война с доной Журой сделала свое дело.
- Вот как? А я хотела сделать заказ. Можно не из мусора. Рисунок, пастель, масляные краски, мелки - чем угодно пусть напишет.
- Как бы тебе договориться с ним? – задумалась на секунду Ноэмия. – Надо поговорить с Самирой. Если она попросит, он ей не откажет. К тому же, он уговаривает саму Самиру написать ее портрет. Я знаю, слышала сплетни, которые при мне принес доне Журе Базилио – ее сплетник-официант.
Лара Ноэмия доверительно поведала Фатиме о том, что Некто заказал у синьора Олаву портрет журналистки, написавшей замечательный очерк о Пантанале. Даже оплатил заказ. Вот только никто не знает, кто же этот заказчик. Его даже пронырливый Базилио не видел. Но мужчина пожелал, чтобы художник создал не просто портрет, а картину с сюжетом: Самира должна стоять на мостике, повисшем над пропастью, соединяющем оба ее края, и вокруг должны быть непроходимые джунгли. Как в Амазонии.
- Ты знаешь, Фатима, когда Самира услышала про джунгли Амазонии, она так загадочно улыбнулась, что мы с Журой сразу же заподозрили: Самира поняла, кто заказал такой необычный портрет.
- И кто же?
- Не знаем. Эта девчонка ничего нам не сказала - не сочла нужным поделиться с нами подозрениями. Но кто бы это ни был, Мухамеду это не понравится. До него просто ещё не дошли слухи об этой истории. Но и Самира тоже не желает позировать для картины. У нее нет времени. Но так как заказ оплачен, то синьору Олаву теперь придется как-то выкручиваться…
- И как же? – полюбопытствовала Фатима, откусывая от вкуснейшей кунафы.
- Базилио, по его собственным словам, подал ему эту идею, как будто художник сам не догадался бы! Нашли журнал с фотографией Самиры. По ней и будет писаться ее портрет. Теперь синьор Олаву ищет подходящие фотографии джунглей, заросли тропических деревьев и цветов, снимки растений и попугаев.
- Эта картина для заказчика? Тогда Самира могла бы отказаться не только позировать, но и запретить писать ее портрет.
- Фатима, ох, там такая непонятная история! Тот, кто заказал и оплатил будущую картину, пожелал, чтобы художник передал ее Самире. Или это всё вымыслы Базилио? Не знаю. Но в Сан-Криштоване начинаются споры, какой будет реакция Мухамеда.
- Саиду явно не понравилось бы!
- Самира – дочь Мухамеда, от которой он отказался.
«Однако… Какие дела происходят вокруг Самиры. А она мне ни слова об этом не написала. Зато намекнула, что смотрит в качестве разрядки после учебных занятий какой-то индийский сериал про любовь. Но хотелось бы узнать у нее о картине», - задумалась Фатима.
Ноэмия тем временем обратила внимание на Ранию.
- Какая красивая невеста! И прическа, и платье, и золото… И сама вся сияет от радости, - заметила она.
- Да, Рания добилась своего, поэтому она так счастлива, - холодно сказала Фатима, сощурив глаза, когда тоже устремила взгляд на третью жену.
- Её глаза искрятся, улыбка – лучезарная, - продолжала нахваливать Ранию дона Ноэмия. – Наверно, не так уж плохо жить в современном гареме. Если Мустафе придет в голову мысль снова жениться, возможно, я даже не буду возражать…
- Не всё так просто, дона Ноэмия. Иногда мы видим совсем не то, что есть на самом деле.
- А как доволен и рад ее сын! Фатима, как зовут сына Рании? Мунир? Боюсь перепутать имя, мусульманские имена такие непривычные для ушей бразильцев.
- Да, мальчишка просто счастлив, что его родители снова вместе, - сухо ответила Фатима.
Дона Ноэмия объяснила для себя тон девушки ее ревностью к другой жене. Она не стала продолжать эту тему, переведя разговор на цветы, которыми были заполнены вазы по всей гостиной. Букеты стояли везде и были настолько красивы, что Ноэмия с трудом отводила глаза от каждой вазы с цветами.
Рания же бродила по залу вместе с сыном, который ни на шаг от нее не отходил. Вот и всё! Самые страшные дни испытаний и ожидания позади! Она вновь – жена Саида Рашида. Но разве так не должно быть? Развод был лишь недоразумением со страшными последствиями. Жуткий сон, который ей приснился наяву.
Рания была довольна всем, что получила от мужа: замечательными драгоценностями, дорогим платьем, о котором она и мечтать не могла, и которое очень шло ей, дорогими туфлями на высоких шпильках, ставшими ее испытанием в этот вечер. Рания не замечала неудобств, уставших ног, даже одиночества. Ведь никях прошел, а гости появились позже и разошлись по углам зала, едва поздравив их с Саидом.
Зулейка занимала своим обществом жену Мухамеда и их няньку, Фатима болтала о чем-то с ларой Ноэмией, Мустафа и Мухамед с Саидом что-то обсуждали за столом, накрытым лично для них, при этом брат Саида жадно поглощал таджин и мясо.
Все были увлечены разговорами, и только они с Муниром ни к кому не могли присоединиться. Так и перемещались вдвоем по залу, не зная, где присесть.
- Сынок, как ты? Теперь ты не станешь расстраиваться из-за меня?
- Ты теперь жена отца! У тебя золото намного лучше, чем у Фатимы или Зулейки. О жене дяди Мухамеда я даже не говорю, она пришла совсем без золота.
Рания довольно ухмыльнулась.
- Сыночек, но дядя Мухамед наказал жену. Правда, не знаю, за что. Но он больше не позволяет ей носить золото в Рио-де-Жанейро.
- Я хочу к папе!
- Иди, - отпустила она сына, а сама задумалась, с кем сесть рядом. Зулейка ее не выносит, кажется. Но Рания могла бы от души поблагодарить соперницу за то, что та бросила вызов Саиду и тем самым подтолкнула его жениться на ней. Не стань она требовать от мужа отослать Ранию в Марокко, потому что она не была женой Саида, так и он не захотел бы наказать Зулейку, посмевшую выступить против него.
И всё же она предпочла присесть рядом с ларой Ноэмией. Ей пришло в голову, что дону Ноэмию можно расспросить о Жади. Не на это ли намекал им Саид перед праздником? И Рания, вступив в разговор, начала издалека задавать наводящие вопросы о Латифе, о ее женихе, о поездке Жади в Марокко, о Хадиже…
Мунир же сел рядом с отцом, схватив с блюда печенье.
Между мужчинами шел серьезный разговор. Мальчик им не мешал, вскоре они и вовсе о нем забыли, ведь он сидел рядом, но тихо. Поэтому Мухамед произнес поговорку, а Мустафа и Саид, конечно, поняли ее скрытый смысл:
- Легче гору с места сдвинуть, чем переделать характер человека. Не пожалей, Саид, о том, на что ты решился сегодня.
Саид усмехнулся, сунув руки в карманы брюк.
- Мухамед, это для тебя всё не просто. Я же могу, как с легкостью жениться, но так же легко разведусь, если женщина перестанет устраивать меня как жена.
Видя, что брат готов возразить, он опередил:
- И не напоминай мне о прошлом. То, какие у меня были отношения с Жади… Я никогда больше не позволю повториться подобному.
- Тебе видней, брат, - потряс головой Мухамед.
- Когда ствол спокоен, так и ветки не качаются, - поддакнул Саиду Мустафа. – Так всегда говорит дядя Абдул.
Мухамед тоже вспомнил мудрость дяди Абдула:
- Но даже толстая веревка начинает гнить с одной нитки.
Мунир, ничего не поняв в разговоре отца и дяди, вскочил и побежал к Рании, которая пыталась участвовать в разговоре с ларой Ноэмией, при том, что Фатима помалкивала, тем самым игнорируя новую жену.
- Мамочка, теперь ты будешь такой, как все. Отец и тебе будет дарить подарки, красивые платки, дорогие духи и золото.
- Конечно, сыночек. Ведь я жена твоего отца.
Фатима усмехнулась, не отрываясь от тарелочки с ореховым печеньем. Мунир тут же не упустил возможность проверить реакцию соперницы матери.
- Фатима, моя мама теперь третья жена.
- И что? – насмешливо вздернула брови женщина. – Если твоя мама станет вести себя, как раньше, Саид снова с ней разведется.
- Не разведется! – горячо возразил мальчик.
- Мунир, прекрати. Иди ко мне, сыночек. Принеси мне то печенье, которое лежит на серебряном блюде. И то, что рядом с ним. Пожалуйста, Мунир.
Сын Рании послушно сходил к столу и набрал на тарелочку выпечку разного вида. Принес и подал матери.
- И стакан сока. Попроси у Мириам.
Ребенок ушел, а Рания, стараясь сохранить достоинство, принялась кушать сладости. Она не ответила на выпад Фатимы, решив, что ещё придет время, чтобы отомстить этой самовлюбленной девчонке. Стоит ли сегодня портить настроение из-за ее слов? Того, чего она боялась, не случилось – и никях благополучно состоялся. Но ссорой заканчивать праздник не стоит.
Она поглядывала на Зулейку: ее вид Рании не нравился. Женщина выглядела нехорошо. Неужели на первую жену настолько сильно подействовало решение Саида жениться? После слов Мунира о подарках, которые теперь и его мать станет получать наравне с Фатимой и Зулейкой, Рания с сожалением подумала, сколько ею упущено не полученных за полгода развода духов и тканей, украшений и разных подарков, не куплено новых платьев! Но, слава Аллаху, теперь она снова жена Саида Рашида! У нее всё будет. Всё.
И вдруг Зулейке стало плохо. Она потеряла сознание, и женщины тут же засуетились вокруг нее.
- Саид, надо вызвать врача, - подошла к мужу Фатима.
- Я уже распорядился: Мириам звонит врачу.
«Вот чего я и опасалась. Мой праздник омрачен выходкой Зулейки. С чего бы ей могло стать плохо?» - подосадовала Рания. Она молча наблюдала за происходящим, переплетя руки на груди, но стараясь не показывать недовольства.
Вскоре прибыл доктор и после недолгого осмотра и беседы сообщил Саиду новость: его жена ждет ребенка.
- Что?! Какая чудесная новость, Зулейка! - обрадовался Саид.
Фатима прикусила губу, Рания же почувствовала, как горит ее лицо. Боясь выдать себя, она постаралась широко улыбнуться, чтобы показать, как она тоже рада известию.
И Мустафа, и Мухамед, и лара Ноэмия принялись поздравлять Саида, как и его первую жену.
- Какая радость, Саид!
- Аллах снова даровал вам ребенка, Саид!
- Малыши – это так замечательно, - всплеснула руками и Ноэмия.
Зулейка слабо улыбалась в ответ на поздравления, но потом сказала, обращаясь к Мухамеду:
- Но и вас с Лейлой тоже можно поздравить с тем же! Почему вы скрываете, что и у вас тоже скоро родится второй малыш? Ведь Лейла снова ждет ребенка?
- Что?! – изумился Мухамед, ошеломленно хватаясь за грудь.
- Брат, это правда? Столько радостных новостей в один день!
- Саид, я даже не подозревал, что так скоро снова смогу стать отцом, - ещё не веря, произнес Мухамед. – Лейла, почему же ты молчала? Почему я узнаю об этом не от тебя?
Лейла обдала злым взглядом Зулейку и опустила глаза, залившись багровым румянцем.
- Моя жена такая стеснительная, - попытался оправдать ее невежливое поведение Мухамед.
Через некоторое время гости собрались домой. Саид велел водителю отвезти Мустафу, брата и их женщин в Сан-Криштован. Когда все разъехались, в гостиной остались только Зулейка и Фатима. И Рания, разумеется. Детей Зулейки уже забрала няня, чтобы уложить их спать, захватив и Мунира.
Саид вернулся к женам. Оставалось разрешить один щекотливый момент. И Рания ждала, когда же первая и вторая жены скажут ей при Саиде, что отдают новобрачной свои ночи на время медового месяца.
Но женщины молчали. Стояли и вежливо, но молча, улыбались. Саид понял, что его жены не рады возвращению Рании. И теперь он явно видел маленький бунт. Впрочем, отдавать ли новой жене свои ночи, это решать его женам. Разве он вправе в это вмешиваться?
Зулейка все-таки заговорила:
- Сегодня твоя ночь, Рания. Ведь был никях, поэтому очередь придется сломать.
Она посмотрела на Саида и сказала:
- Я устала, мне хочется прилечь. Пойду к себе.
- Конечно, Зулейка, оправляйся к себе в комнату, отдохни, как следует. Теперь тебе нужно заботиться о будущем ребенке.
Женщина улыбнулась ему и направилась к лестнице.
Фатима же явно хотела поговорить с мужем, но не в присутствии Рании. Поняв это, Саид знаком отправил «новобрачную» к себе. Разочарованная Рания подчинилась, отправляясь в свою спальню, которая сегодня станет на одну ночь супружеской. Ведь сегодня предстояла брачная ночь.
Саид проводил Ранию взглядом, пока она медленно, с достоинством поднималась наверх, потом повернулся к Фатиме.
- Я разгадал ваш заговор. Это не очень хорошо с вашей стороны – так поступить с Ранией. Вам снова предстоит стать сестрами, Фатима.
Женщина в ответ тихо рассмеялась.
- Саид, я не стану дарить Рании свои ночи, пусть она не ждет от меня такого подарка. Уверена: скоро, очень скоро она примется за прежние делишки. Нас ждут новые мелочные склоки, ссоры и интриги.
- Фатима, я думаю, что Рания сделала выводы из того, что с ней случилось. И она доказала, что может думать об интересах семьи, когда помогала Хадиже, оставшейся рядом с враждебной женщиной после отъезда мужа.
- Саид, пусть это не по обычаю, но и Рания – не новая жена. Обойдется. И не обольщайся насчет нее. Я смотрю на нее и вижу: голова зайца, но глаза змеи. Так, кажется, говорят в Марокко?
- Фатима, ты злословишь о ней. Ты не справедлива.
Он уже собрался уйти, даже повернулся к Фатиме спиной.
- Саид, ты же не накажешь меня за то, что я не люблю Ранию? – кокетливо спросила она. – И как ты меня можешь наказать? Выгонишь из дома моего кота?
Саид, сделавший несколько шагов к лестнице, вдруг резко обернулся.
- Что?! Какого кота?
- Того, которого ты сам позволил мне принести в наш дом, - невозмутимо ответила Фатима.
- Я? Разрешил?! Когда?
- Саииид…
- Откуда в моем доме мог появиться кот? Ты меня разыгрываешь. Где он?
- В моей комнате, где же ещё? Котенок, рыженький, маленький совсем, такой хорошенький, чудо просто! Мне его дона Ноэмия привезла. Котенок нам не чужой. Он из Сан-Криштована. От того кота, который жил у художника, у которого я хотела заказать свой портрет… из мусора!
- Ах, во что…, - в полной растерянности пытался сообразить Саид. Подумать только: кот с улицы в его доме!
- Кот тоже из мусорного бачка? Фатима, тебе придется держать его на улице в вольере.
- Он совсем маленький! Какой вольер? Это же тебе не тигр.
- Неважно, - выставив вперед ладонь, пресек муж ее дальнейшие возражения.
- Не согласна! Мой кот будет жить в МОЕЙ комнате, но в МОИ ночи я буду уносить котенка на улицу. Так и быть. Хотя чем он может тебе помешать?!
- Фатима! – выразительно смотрел на нее Саид, и в его глазах уже горели непонятные огоньки. Фатима не поняла их значения, но решила не отступать. Она фыркнула и заявила:
- Я звонила дяде Али, чтобы посоветоваться с ним насчет того, что говорится в Коране о животных. Я знаю, что собаки считаются нечистыми животными, но о котах такого не говорится. Наоборот! Тебе известно, что у Пророка (мир ему и благословение!) был кот Мусса, которого Пророк очень любил? Когда Пророку надо было одеться, Он даже рукав своего одеяния отрезал, чтобы не будить спящего на нем кота. Поэтому нет ничего плохого в том, что в доме будет жить мой кот. Дядя Али подтвердил. Позвони ему и спроси.
Саид не нашелся, что ответить. А Фатима хитра: поняла, чем можно прикрыть себя от его возражений. Позвонила дяде Али, чтобы посоветоваться! Решив, что у него ещё будет время, чтобы разобраться с женой и ее котом, Саид кивнул Фатиме и заспешил к лестнице. Ведь его ждала Рания. Нехорошо было бы опаздывать в такой день. Но ему была приятна мысль, что Фатима, кажется, специально решила задержать его. Неужели она ревнует его к третьей жене? «Фатима не желает отпускать меня к Рании!» - самодовольно подумал он.
Но Фатима догнала его и спросила:
- Саид, ты не хочешь увидеть моего котенка?
- Фатима, не сейчас. И сделай так, чтобы я не видел в доме никакого кота. Он не должен попадаться мне на глаза!
Добравшись уже до половины лестницы, он слегка повернул голову, чтобы увидеть ее реакцию.
Но Фатима не ответила. Она остановилась внизу, нахмурившись и сердито глядя на него. Саид усмехнулся, как он это умел - одними губами и отправился в спальню, где его ждала новоиспеченная жена.
…Рания сидела в кресле и ждала мужа. Она успела переодеться в самую красивую ночную сорочку из дорогого белого шелка с обилием прекрасных кружев. Она волновалась, как будто это должно было случиться в первый раз. Конечно же, она не могла не вспомнить свою первую брачную ночь с Саидом.
Как же она волновалась тогда! Невинная девушка, не представлявшая, что ее ждет в ночь после свадьбы…
Она вспомнила, как пыталась воспользоваться духами, но как выронила их, едва увидела вошедшего в комнату Саида. И как он присел рядом с ней и помог поднять упавший флакон…
Заслышав приближающиеся к двери ее комнаты знакомые шаги, она вскочила с кресла, поправила волосы и, когда Саид вошел, она медленно повернулась к нему и ослепительно улыбнулась. Глаза ее сияли. Саид сдержанно улыбнулся в ответ…
8. Часть 21. Глава 8. Рио и Мекнес. Хадижа дома. Приезд Зорайдэ и Каримы.
Утром Саида разбудил телефонный звонок из Марокко, после чего в доме начался невообразимый переполох. Поговорив с дядей Абдулом, Саид выскочил из комнаты Рании, ничего ей так и не объяснив.
- Что же это такое?! Почему Саид так себя ведет? Он даже не поцеловал меня!
Она была возмущена его поведением, даже не задав вопрос, что означали его возгласы во время разговора с дядей Абдулом. Но потом она быстро привела себя в порядок и тоже спустилась вниз, где уже кипели сборы в дорогу.
- Что случилось? – спросила она у Мириам.
- Сид Саид срочно улетает в Марокко. Ему удалось заказать билет на ближайший рейс, - главная служанка вежливо ответила Рании, вернувшей прежнее положение в семье.
- Но что случилось?! – не могла понять новобрачная, предпочитая расспрашивать Мириам, а не узнавать у кого-то из жен Саида. Служанка не посмеет не ответить, а Фатима или Зулейка могут проигнорировать или даже посмеяться над ней в ответ. Рания поняла их истинное к себе отношение после того, как вчера эти две кобры посмели не подарить ей свои ночи. А ведь когда-то после их свадеб она отдала им свои!
Мириам оглянулась и сказала:
- Хадижа вместе с матерью отправилась на поиски дома, который лара Жади решила для нее купить. Хадижа никого не предупредила, и ее свекровь очень испугалась, когда обнаружила отсутствие девушки. А потом Хадижа родила сына. Это случилось в Марракеше, в доме лары Назиры. Муж Хадижи очень рассердился, сид Абдул позвонил сиду Саиду и сказал, что сид Фарид требует семейного суда.
- А Жади? Ее поймали?
- Не знаю, лара Рания. Мне об этом ничего неизвестно.
- Хорошо, иди, - свысока ответила третья жена, решив с этого дня поставить на место каждого из слуг, обязательно припомнив им, как они отнеслись к ней, когда она вернулась в дом Саида, не будучи его женой. Неужели они поверили, что их хозяин не возьмет ее в жены? Теперь они все заплатят ей за такое пренебрежение!
«Значит, Хадижа сбежала с Жади? Но потом она родила, и поэтому их поймали. Тааааак, кажется, Жади будет наказана, если я знаю Саида. Настало время, когда он с удовольствием прикажет не только схватить ее, но и выпороть на площади в Фесе. Жади не успокоилась и будет наказана», - с удовлетворением думала она. Вернув Саида, Рания почувствовала жажду мести, желание наказать всех обидчиков – прошлых и тех, кто обидел ее недавно. Вот только добраться сейчас до Жади невозможно, а советовать что-то Саиду было бы опасно.
Пока Саид завтракал, Зулейка и Фатима в это время собирали вещи в его чемодан. Обычно этим занималась в последние месяцы Зулейка, но теперь ее состояние было таково, что всё утро она бегала к раковине, не справляясь с подступавшей тошнотой. Поэтому Фатима была призвана на помощь.
Рания была задета тем, что ее оставили в стороне, а ведь когда-то именно ей Саид доверял сборы вещей в заграничные поездки.
Как только чемодан был отнесен вниз, Саид поднялся с дивана и вышел из дома, даже не простившись с сыновьями и не сказав ни слова женам. Он едва сдерживал ярость и думал только о происшествии в Марокко. Водитель забрал чемодан, чтобы отнести в автомобиль. Саид уже опаздывал на самолет, к тому же был в таком состоянии, что ни Фатима, ни Зулейка не подумали на него обижаться.
Когда от особняка отъехала его машина, женщины сели на диван, велев Мириам принести им чай и кофе. Рания оказалась среди них. Никто не прогнал ее, хотя ни Фатима, ни Зулейка не обращали на нее никакого внимания. И Рания тоже решила, что самый правильный выход для нее – молчать и тоже игнорировать обеих. У нее есть право присутствовать в гостиной или в любой другой части дома ее мужа, нравится это другим женам или нет.
Но женщинам было вовсе не до нее.
- Фатима, я не поняла, почему Саид решил, что Хадижа сбежала?
- Наверно, потому что так ему преподнес новость сид Абдул. Он счел, что раз в Марокко явилась Жади, то непременно за тем, чтобы увезти с собой Хадижу.
- Хадижа ушла из дома мужа в его отсутствие, не предупредив даже свекровь!
- Но если свекрови тоже не было дома?!
- А почему же Жади не дождалась возвращения свекрови Хадижи?
- Не знаю, Зулейка. Кому бы позвонить, чтобы узнать подробности?
- Мы можем созвониться с ларой Ноэмией, Мустафа мог рассказать ей о том, что стало известно им с Мухамедом.
- Если бы Латифа могла позвонить в Фес, поговорить с Зорайдэ или с Каримой, даже с дядей Али! А потом обо всем рассказать нам, - размечталась Фатима.
- В Фесе сейчас не до нас, им не до звонков. Там все заняты поисками Хадижи и Жади, я думаю, - заметила Зулейка, укачивая Бадру, которую недавно покормила из бутылочки. Отдавать ребенка в руки няне ей очень не хотелось.
Фатима взяла телефонную трубку, но не могла решить: звонить ларе Ноэмии или не стоит.
- В конце концов, наш муж беспокоится, что там произошло. Ему позвонили не сразу, только когда уже стало известно, где укрылась Хадижа со своей матерью и что Хадижа родила сына.
- И где же их нашли?
- Фатима, я поняла так, что они успели добраться до Марракеша и там нашли приют у родственницы Саида и Мухамеда – у лары Назиры.
- Кто такая лара Назира? Я ее никогда не видела. Нет, кажется, Хадижа рассказывала мне о тете, которая любила рассказывать сказки, и ее как раз звали Назирой.
- Это она, сестра Саида, лара Назира, – не смогла сдержаться Рания. – Откуда Жади смогла узнать адрес Назиры? Неужели они все годы поддерживали связь?
Зулейка и Фатима сделали вид, что не слышат ее.
- Зулейка, а Мухамед знает о том, что случилось?
- Да, я слышала, как Саид звонил брату.
- И когда же Саид вернется домой?
- Он улетел на семейный суд. Когда он прилетит в Марокко, Хадижа с ребенком будет уже у себя дома, в Мекнесе. Разбирательство может продлиться несколько дней или, наоборот – оно закончится в тот же вечер. Но мне кажется, Саид не уедет из Марокко, пока не уладит все дела дочери. Он не оставит Хадижу в непонятной ситуации.
- Что же теперь будет? Зулейка, я даже представить боюсь, что ждет Хадижу, если она пыталась сбежать с Жади и ребенком.
- Кто сказал, что она сбежала? Я не верю, что Хадижа на такое способна. Скорее всего, она поддалась уговорам матери и пожелала участвовать в выборе дома. Вот и всё. За что ее наказывать?
- Но мы же знаем, как плохо ей жилось в одном доме со второй женой. Саид давно мечтал разобраться с Фаридом, и так, чтобы от него только клочья полетели. Что он сделает с Фаридом?!
- Размажет по риаду. А вот что Фарид сделает с Хадижей?!
Молодые женщины обсуждали семейную проблему, а Рания молча пила чай с выпечкой, оставшейся после вчерашнего праздника. У нее были свои соображения по поводу того, что могло случиться в Мекнесе, а главное – что ещё может произойти, но она больше не пыталась вклиниваться в разговор Фатимы и Зулейки. Не хотят с ней общаться? И не надо!
Мекнес. Дом Фарида.
Саид опаздывал. Все знали, что он прилетел в Марокко, но не в Фес, а в Марракеш. Из-за случившейся после скандала неразберихи его неверно информировали. Сид Абдул решил, что семейный совет состоится там же, в Марракеше, на месте поимки Хадижи и ее матери. Однако Фарид захотел сделать иначе. Он во что бы то ни стало пожелал вернуть Хадижу с сыном в родной риад.
И вот теперь измученная и уставшая Хадижа отдыхала в своей комнате под присмотром свекрови, а Фарид решил заняться домашними делами в ожидании приезда тестя. Поэтому он вместе с дедом отправился за кормом для ослов, а на Зухру были возложены все домашние обязанности. Заниматься кухней была вынуждена тоже она.
Дядя Али и сид Абдул в это время отдыхали на сидениях во дворе риада.
- Жади заварила эту кашу. Во всем виновата Жади, - повторял Абдул, тыча в сторону Али кулаком с зажатыми в руке четками. – Она тоже должна быть наказана!
- Абдууул! За что ты собрался наказывать Хадижу? Если ты говоришь «тоже», значит, считаешь ее виноватой!
- Аллаааах! Али, ты опять покрываешь харам Жади? Она увезла Хадижу от мужа, хотя не должна была этого делать!
Так они спорили весь вечер, до возвращения Фарида и сида Рахима. Потом был ужасный ужин, приготовленный Зухрой. Сид Абдул немедленно раскритиковал вторую жену Фарида и припомнил, что так же плохо готовила еду только жена его племянника Лейла, когда жила в Фесе. И когда-то давно – Жади, мать Хадижи.
- Аллах, Аллах! Как можно такое есть?! Разве этот кускус съедобен?! Али, ты сказал, что Зорайдэ в Марракеше? Нечего ей там делать! Пусть едет сюда и готовит нам еду, иначе мы не доживем до семейного совета.
- Абдул, я не у себя дома. Если сид Рахим позволит пригласить Зорайдэ и Кариму, если Фарид согласен, то я позвоню им и скажу, чтобы женщины ехали прямо сюда, а не в Фес.
Фарид, вопреки опасениям сида Али, согласился. Ему тоже хотелось вкусно поесть, но у матери появились заботы о Хадиже, но и самой Хадиже тоже нужно было хорошо питаться, чтобы не исчезло грудное молоко, которое только-только пришло. Как ни злилась Зухра, но Фарид не стал возражать против приезда в его дом жены сида Али и их служанки.
Зухра же, отделавшись от кухонных забот, незадолго до сна навестила пока ещё первую жену.
- Значит, ты родила Фариду сына? – с нехорошей улыбкой застыла она на пороге комнаты, готовая в любой момент скрыться на галерее.
- Зухра, уходи из моей комнаты и не смей больше здесь появляться. Я не желаю тебя видеть! – потребовала Хадижа, стараясь говорить тихо, чтобы не разбудить ребенка.
- Ты не желаешь меня видеть? Ха-ха! А как же ты осмелилась зайти в мою комнату и разбить мою любимую вазу? Ты нарочно это сделала, я знаю. И поэтому думаю, что ты навсегда решила покинуть наш дом, надеясь получить от матери собственный риад, где жила бы только ты. А вот видишь, чем закончилось: ты вернулась в этот дом, осталась без подаренного риада, Фарид не отдаст тебе сына, если ты соберешься переехать в другой дом и жить отдельно.
- Убирайся, Зухра! Я позову дядю Али!
- Зови, давай! Но я всё равно успею тебе сказать, что и я нанесу тебе урон: за разбитую вазу я заберу себе твой нефритовый кулон. Уже забрала. Что? Ты не знала, что забыла его на постели? А я его сразу же увидела, когда вошла к тебе в комнату, злая, как шайтан, из-за разбитой тобою вазы. Хотела разбить твое зеркало, но потом нашла кулон, а затем и порылась в твоих вещах.
- Ваза разбилась случайно, - смалодушничала Хадижа. – Верни мне кулон!
- Нет, он теперь мой. Помнишь, он уже однажды принадлежал мне. Что-то в нем есть такое… Даже не знаю, что именно. Какая-то магическая сила. Я это чувствую. Недаром моя тетка – знаменитая шуафа на площади Отрубленных голов! Ее все знают на Джемма-эль-Фна. Она научила меня чувствовать такие вещи. Кулон теперь мой! – зло рассмеялась Зухра, вытащив из кармана кулон и издали покачав его на золотой цепочке.
- Немедленно верни!
- Нет, не получишь. Теперь он мой, - издевалась Зухра. Потом она выскользнула на галерею, и в то же время из коридора через другую дверь в комнату вошли Фарид и его мать.
Хадижа заливалась слезами.
- Что случилось? – испуганно подбежал к ней Фарид. – Что-то с моим сыном?!
- Зухра!...Приходила… Забрала…
- Что? Что она у тебя забрала? Твой сын на месте, - засуетилась вокруг невестки лара Джабира.
- Зачем приходила к тебе Зухра? – громко спросил Фарид, уперев руки в бока.
- Наверно, из-за разбитой вазы, - махнула ему рукой мать. – Может быть, сама специально разбила ту вазу с розочкой, что ты ей привез от горшечника из Феса, а теперь решила свалить на Хадижу. А Хадиже нельзя переживать – иначе молоко пропадет. Чем тогда кормить ребенка? Фарид, поговори с Зухрой, чтобы она не смела приближаться к комнате Хадижи.
- Поговорю. Хадижа, ты из-за вазы ревешь? – осуждающе спросил он, не сводя глаз с сына.
- Нет, - захлебываясь слезами, ответила ему Хадижа. – Она присвоила мой кулон на золотой цепочке! Сказала, что не отдаст. А он мой! Это мой амулет, мой камень! В нем записана и моя судьба, как когда-то было с ..эээ….. Зухра наколдует на камень, и со мной и ребенком что-нибудь случится!
- Хватит рыдать, - процедил Фарид и вышел из комнаты.
- Успокойся, Хадижа, - сказала лара Джабира. – Сын заберет у Зухры твой кулон.
Действительно, вскоре за стенкой раздались громкие голоса. Фарид и Зухра ссорились, потом послышалась недолгая возня, а затем Фарид вошел в комнату Хадижи с кулоном в руке.
- Возьми. Что твое, то Зухра у тебя не станет забирать, я не позволю.
Даже получив обратно дорогое ей украшение, нет – амулет! – Хадижа не смогла сразу успокоиться. Она всхлипывала, даже после того, как спрятала нефритовый кулон в ящик столика. Фарида это начало раздражать.
- Прекрати рыдать! Ты не думаешь о моем сыне! Если пропадет молоко, которого у тебя и так мало, судя по твоей маленькой груди, чем ты станешь его кормить? Чем?
Хадижа быстро, даже слишком быстро, вытерла слезы и жалко улыбнулась.
- Всё, я больше не буду плакать. Но, Фарид, скажи ей, чтобы она больше не заходила в мою комнату!
- Она не зайдет, я с ней поговорил. Если только она подойдет к твоему порогу, то будет спать в стойле вместе с ослами. Я накажу Зухру за упрямство.
Потом Фарид сделал то, чего Хадижа совершенно не ожидала: он подошел к постели и сел на край так, чтобы быть ближе к ребенку. Наклонившись над сыном, долго его рассматривал, а потом посетовал, что имя Амран ему не нравится. Он назвал бы сына Азизом.
- Но теперь поздно менять имя, - робко заметила Хадижа.
- И всё из-за тебя! Это ты виновата в том, что мой сын родился не в родном риаде! - он тут же принялся ее обвинять.
Хадижа отвела взгляд от его лица, чтобы не вызвать ещё больший гнев.
- Мой сын…, - продолжал рассматривать новорожденного Фарид. – Хорошо, что родился мальчик. Тебе повезло, Хадижа. Ты ушла из дома, никому ничего не сказав, как будто сбежала от меня, я мог бы наказать тебя. Но ты подарила мне такую радость – моего сына, поэтому я тоже сделаю тебе подарок. Я не стану тебя наказывать плетьми, как требовал сид Абдул. Но я не куплю тебе и положенное золото. А то, что произойдет на семейном суде, думаю, ты это вполне заслужила. Я уже решил, как с тобой поступить.
- О чем ты говоришь? Что… произойдет… на семейном совете? – испугалась Хадижа.
- Узнаешь завтра, иншалла, - отрезал Фарид и, встав с кровати, покинул комнату.
Наступила ночь. Лара Джабира ушла к себе, ведь ей тоже надо было немного поспать. И Хадижа пока имела возможность отдыхать: ребенок только ел и спал, просыпаясь лишь для того, чтобы снова поесть. Да, ворох грязных пеленок уже высился в углу комнаты, и свекровь прислала за ними Зухру, забыв о запрете сына для нее появляться рядом с Хадижей.
Поморщившись от отвращения, Зухра деревянными щипцами переложила грязные пеленки в таз и повернулась к Хадиже, наблюдавшей за ней сквозь почти сомкнутые ресницы.
- Ты знаешь, что Фарид хотел назвать сына именем, которое я ему предложила? Мы собирались своих сыновей назвать Азизом и Надиром. Но они не родились. Если бы твоя мать тебя не увезла, ребенок Фарида был бы назван Надиром!
У Хадижи потемнело в глазах: именно такое имя желала дать ее сыну лара Назира. Как хорошо, что этого не случилось!
- Да, да, Хадижа! Фариду понравились имена, которые я предложила.
- Моего сына зовут Амран.
- Пусть так. Но я тебе хочу сказать, что ты теперь не скоро увидишь мужа в своей спальне. Фарид – мой мужчина. Он МОЙ. Может быть даже, тебе не видать его больше никогда. Ты сыграла роль инкубатора, и теперь ты ему не нужна. Нет, он оставит тебя при сыне, как няньку. Ты ведь должна кормить ребенка грудью, ухаживать за сыном Фарида. Кто справится с этим лучше, чем мать?
- Вон из моей комнаты!
- …Но потом Фарид вышвырнет тебя из нашей жизни, как ссаную тряпку! Я, я буду воспитывать твоего сына, потому что он принадлежит роду Фарида, а не тебе, - била себя в грудь Зухра. - А с ним останусь я, а не ты! Теперь ничто не встанет между мной и Фаридом. И тебе не помешать нашей любви.
- Уходи, ведьма!
- Фарид никогда тебя не любил! Он меня любит, очень любит! Не верь ему, когда он ссорится со мной и ругает. Он соблюдает обычаи по отношению к тебе, и только. Он притворяется с тобой, а потом ведет себя со мной намного ласковее, чем до «ссоры».
Хадижа беспомощно посматривала на дверь в коридор, надеясь, что кто-нибудь войдет и спасет ее от Зухры. Но кто мог здесь появиться? Дядя Али занимал комнату для гостей на мужской половине. А здесь имел право находиться только их с Зухрой муж, и могла заглянуть свекровь.
- Аллах, когда же Зухра оставит меня в покое? – простонала дочка Жади.
И Хадижа как будто была услышана: Фарид не просто вошел в комнату, он влетел! Схватив Зухру за плечо, выволок ее из комнаты так быстро, что она едва удержала в руках таз с нестиранными пеленками.
Потом из коридора донеслось:
- О чем я тебя просил? Или ты не понимаешь, или делаешь мне назло! Я и раньше собирался поселить тебя в Марракеше, но теперь я это сделаю! Надо было не везти тебя с собой в Мекнес, а сразу оставить в старом риаде. Змея, кобра! Зачем я пригрел тебя у себя на груди? Неблагодарная! Клянешься мне в любви, а сама вредишь моему сыну?! Аллах! Зухра, я тебя придушу собственными руками, если с моим сыном что-нибудь случится!
Он не стал слушать оправдания интриганки и, судя по всему, всё это время подталкивая ее к лестнице, а потом откуда-то из глубины дома послышался голос свекрови, указывающей Зухре, куда отнести таз и как стирать.
Хадижу не порадовало даже то, что стиркой пеленок будет заниматься Зухра, а не она.
…Утром в дом явились гости: сначала вошли в ворота Зорайдэ и Карима, пару часов спустя приехал и Саид.
К этому времени женщины вовсю хозяйничали на кухне. Приятные ароматы витали во дворе риада. Это Зорайдэ предложила приготовить острую закуску из баранины, салат из курицы и огурцов и пожарить рыбу любимым для всех марокканцев способом – полностью во фритюре.
Но прежде, чем на кухне закипела работа, Зорайдэ увиделась с Хадижей и ее сыночком. Она склонилась над мальчиком, как накануне это сделал Фарид, чтобы рассмотреть личико малыша, и вдруг отшатнулась. Ведь накануне она уже видела этого ребенка! Точнее – не этого, а его близнеца.
- Аллах! Жади, что ты натворила? – прошептала Зорайдэ. Карима, которая поднялась в комнату Хадижи следом за Зорайдэ, тут же по-своему поняла слова женщины.
- Зорайдэ, как же так? Жади так и не удалось купить дом для Хадижи. Не удалось. Но она так хотела его купить. Хадижа, ты представить не можешь, как твоя мама мечтала о доме. Мы несколько домов пересмотрели в Фесе, полгорода обошли! А ведь твоя мать тоже была беременна! Поэтому и родила дочку раньше времени!..
- Как? Мама родила? Почему… дочку?!
- Потому что Аллах послал ей дочь, а тебе – сына, - развела руками Карима.
- Хватит, Карима, - одернула сплетницу Зорайдэ. – Видишь, сколько уже скопилось грязных пеленок? Займись делом. Сид Али попросил меня помочь на кухне, а ты узнай у лары Джабиры, где можно постирать и высушить пеленки.
- Но я даже ребенка не видела! – начала возмущаться Карима.
- Иди! – рассердилась жена сида Али. – Ты почему никогда не понимаешь с первого слова? Нечего здесь болтать, ребенка испугаешь.
Дождавшись, когда Карима, сгребя в охапку грязные пеленки, выйдет, Зорайдэ с облегчением выдохнула.
- Хадижа, нельзя, чтобы Карима увидела твоего сына. У нее меткий глаз, увидит мальчика – и всё поймет. Она обязательно разболтает правду сиду Абдулу. Тогда тебе и Жади ничто не поможет.
- Зорайдэ, расскажи, чем всё закончилось, когда Фарид увез меня из Марракеша. Где мой…ээээ… И почему Карима говорит, что мама родила девочку?
- Я всё знаю, - кивнула Зорайдэ. – Твоя мать улетела в Бразилию. Мы с Каримой видели, как они с Иветти шли на посадку. Мы были в аэропорту.
- А… ребенок?
- Жади пришлось «родить ребенка».
- Что?! Я думала, что произошло недоразумение, когда дядя Абдул и дядя Али заговорили о том, что у мамы кто-то родился. Расскажи, Зорайдэ, как это получилось.
Жене сида Али ничего не оставалось, как рассказать то, о чем ей стало известно. Надо было успокоить Хадижу. Ведь она оставила матери второго сына, по ее совету ничего не рассказав мужу .
- Как?! Так теперь Джамиль – сын мамы? Но как же потом он… И при чем здесь девочка? Откуда она взялась? Ах, так это один и тот же ребенок!
- Не думай пока об этом, Хадижа. Твоя мама позаботится о мальчике. Карима поверила в то, что ей сказала Жади. Твоя мать, перестраховываясь, всем говорит, что она родила девочку. Всё будет хорошо. Для тебя главное – пережить сегодняшний день. Кто знает, какие испытания решил послать тебе Аллах?
- Зорайдэ, Фарид намекал мне на какое-то наказание.
- Знаю. Но что бы это ни было, не теряй достоинства, Хадижа. Прими это как испытание.
- Зорайдэ, тебе что-то известно! Скажи мне.
- Тебе нельзя переживать, Хадижа. Иначе пропадет молоко. И твой сын тоже станет нервничать, так как грудные дети всё чувствуют.
- Я знаю, что сделает Фарид: он даст мне развод, и я стану второй женой, - тихо сказала Хадижа, боясь поднять глаза на Зорайдэ, чтобы не прочесть в них правду. – Он мог бы подождать, когда пройдет сорок дней.
Женщина ничего не сказала, только сочувственно погладила ее рукой по голове. Хадижа поняла, что ее догадка верна. Это было так ужасно, что у нее не оказалось даже слез. Хадижа только приложила ладони к лицу и сидела на постели, покачиваясь.
- Приехал твой отец, Хадижа. Он не даст тебя в обиду. И сид Али тоже здесь.
- Зорайдэ, никто не знает Фарида. Он ни за что не уступит, если принял решение. А он уже сделал это, сам мне вчера сказал. Он разведется со мной и будет меня мучить до тех пор, пока не увидит моего полного отчаяния. И вместе с ним будет радоваться Зухра.
- Тогда не поддавайся отчаянию, если уже знаешь, что тебя ждет! Покорись мужу, но только ему. Не позволяй Зухре сделать из тебя коврик для ног. Но будь хитрее. У тебя есть преимущество перед ней – твой сын.
- Зорааааайдэ! – выдохнула Хадижа.
Потом Карима зашла за хозяйкой, чтобы отвести ее на кухню, где лара Джабира уже подготовила требуемые продукты для приготовления обеда. Оставив эти заботы на Кариму и Зорайдэ, она отправилась к Хадиже. Ведь позже ей предстояло остаться с внуком, когда Хадижу призовут дать ответы на семейном суде. Невестку следовало подготовить, чтобы не получился ещё больший скандал, чем ожидался.
К тому же, сын попросил сделать так, чтобы не позволить Хадиже увидеться с отцом. Подняться на второй этаж на женскую половину Саид не имел права. Но Хадижа могла выйти на галерею и спуститься во двор риада или на кухню. Фарид отчего-то не желал, чтобы Саид Рашид увиделся с дочерью до суда. Значит, у него были на этот счет какие-то соображения, поэтому лара Джабира собиралась выполнить его просьбу.
Зухра же куда-то исчезла. Ее не было видно ни на кухне, ни во дворе. Лара Джабира точно знала, что ни она, ни Фарид не отправляли Зухру на медину за покупками. Тогда где же прячется эта бездельница? Оставалось только одно место – на крыше.
- Зухра боится наказания, - пробормотала она. – Знает, что я рассказала сыну о том, как обыскала весь дом в поисках Хадижи, поверив в злую шутку.
- Лара Джабира, мой отец приехал? – робко спросила Хадижа.
- Да, а ты хотела бы с ним увидеться? Но тебе пока нужно заниматься сыном. Потом, когда мужчины обсудят свои дела, тогда ты с ним встретишься. Твой отец очень сердит. Я видела сида Саида. Он очень зол, и на тебя тоже, Хадижа.
- Я…, нет, я пока не хочу встречаться с отцом. Он всё понял неправильно. Я знаю, что он меня будет ругать за то, что поддалась на уговоры и уехала с мамой. Но она же хотела сделать, как лучше. Вместе со мной выбрать мне дом.
- Знаю, Хадижа, – вздохнула лара Джабира. – Но как же ты не подумала о риске, которому подвергала ребенка?
Разговаривая, они хлопотали вокруг новорожденного. Хадижа готовилась к очередному кормлению. Свекровь принюхивалась к заманчивому аромату, который начал заполнять дом, поднимаясь с первого этажа, где располагалась кухня.
А там вовсю хозяйничали Карима и Зорайдэ. Жена сида Али была уже не так ловка, чтобы быстро нарезать овощи или подготовить зелень, но она распоряжалась, что и когда положить в таджинницу или кастрюлю, какие добавить специи, до какой степени раскалить масло, в котором они собрались жарить рыбу. Свежайшая макрель была подготовлена к жарке – почищена, выпотрошена, разрезана на куски. Зорайдэ оставалось только обвалять их в муке и поджарить с обеих сторон в сильно разогретом растительном масле.
- Зорайдэ, жарь до образования хрустящей корочки, как сид Али любит, - сочла нужным дать совет Карима. – Ты слышишь, Зорайдэ?
Но жена сида Али глубоко задумалась и не обратила внимания на слова Каримы. Зорайдэ не знала, как поступить: ей ведь известна тайна Жади и Хадижи, но она не может не поделиться ею с сидом Али. Теперь же, увидев собственными глазами второго сына Хадижи, она лично убедилась, что Жади увезла одного из близнецов. Что делать? Если она расскажет сиду Али о том, что знает, то он не сможет обманывать родственников на семейном совете. Не имеет права.
А вот Зорайдэ может подождать до возвращения в Фес. Когда вернутся домой, тогда Зорайдэ и поделиться с мужем странной историей, поведанной ей Жади перед возвращением в Бразилию. Если сид Али станет ее ругать за то, что не рассказала ему обо всем раньше, она сошлется на слабую память, как и на то, что не поверила только что родившей Жади, перенесший сразу несколько потрясений. Мало ли что случилось с ее головой? Не все женщины адекватны сразу после перенесения родов! А вот когда увидела сыночка Хадижи, тут уж пришлось поверить.
Перед ней возникла Карима и, тыча пальцем в сотейник, заметила, что масла маловато.
- Зорайдэ, рыба должна быть полностью погружена в масло, ты же сама этому учишь всех на кухне!
- Карима, займись рыбой ты, у меня что-то голова разболелась, - схватилась женщина руками за чалму.
- Ну вот, всё только Карима! Карима всё должна делать! Где их женщины? Где вторая невестка? Все попрятались, одна Карима должна обед готовить! – возмущенно замахала руками болтунья.
- Хватит, Карима, замолчи, - проворчала женщина. – Видишь, масло уже раскалилось до нужной температуры. И смотри, потом уложи готовые куски рыбы между лепешками хлеба, но не забудь сбрызнуть лимоном, а я сейчас подготовлю зеленый салат и помидоры, которые подадим на этом же блюде – вместе с рыбой.
- Соус к рыбе будем делать, Зорайдэ? Соус? Тот самый, который любит сид Али? – быстро проговорила Карима.
- Мы не дома, Карима. Не думаю, что здесь найдутся нужные специи, без которых не стоит и пробовать готовить рыбный соус.
- А к баранине? Острый соус к баранине нужно обязательно сделать. Как без соуса? Так не положено! Соус нужен!
- Карима, как моя голова устала от твоего языка, - уже стонала Зорайдэ из-за болтливости Каримы, сожалея, что вынуждена была захватить с собой из Феса именно ее, а не кого-то ещё из женщин.
- Вместо болтовни следи за рыбой, не пережарь ее! А мне дай спокойно нарезать куски курицы и огурцы для салата. И чтобы я больше ни слова от тебя не слышала, Карима! – строго предупредила она, поняв, что ее вот-вот снова перебьют.
Карима молчала недолго. Она вспомнила пребывание в доме лары Назиры и принялась рассказывать о своих впечатлениях, обсуждая комнаты и кухню в доме Назиры, как и ее саму.
- Почему дядя Абдул ничего о ней не говорит? – недоумевала она. – Он так ненавидел Назиру за ее побег с бразильцем, что скорей схватил бы лару Назиру и там же, в ее же риаде, и наказал. А он ни одним словом не вспоминает племянницу-одалиску.
- Сид Абдул не видел лару Назиру. Ее не оказалось дома, когда они приехали забирать Хадижу. Впрочем, ее мужа-бразильца мы тоже не увидели, - покачала головой Зорайдэ. - Аллах с ними. Не отвлекайся от дела, Карима.
Но женщине было не так просто закрыть рот. Она привыкла думать вслух. Ни одна мысль не могла надолго задерживаться в голове Каримы, но она обязательно должна была быть озвучена.
Зорайдэ невольно перестала слушать Кариму, погрузившись снова в размышления о сумевшей избежать наказания Жади и о невезучей Хадиже, все несчастья которой были ещё впереди.
9. Часть 21. Глава 9. Семейный суд.
Что происходило внизу, где собрались мужчины, женщинам на втором этаже риада не было известно. Зорайдэ сидела возле Хадижи, прижимавшей к груди сына. Лара Джабира дремала в кресле. Карима устроилась у двери, но не в комнате, а на галерее, куда была выставлена бдительной Зорайдэ. На кухне Карима несколько раз чихнула – от специй, как она уверила тут же насторожившуюся Зорайдэ, но та решила, что Карима простыла и опасна для ребенка.
Кариме было запрещено заходить в комнату Хадижи, чтобы не заразить ее новорожденного сына. Но и Хадиже было велено не подпускать Кариму ближе, чем на пять шагов! Карима не должна рассмотреть ребенка.
Три старика и Саид с мужем Хадижи сидели в гостиной. Чай им был подан Каримой. Но остаться внизу ей не позволили. Она была вынуждена у них на глазах подняться вверх по лестнице.
Зорайдэ и Хадижа были расстроены тем, что узнать, что происходит, не получится.
- Я заметила затаившуюся в нише за колонной у лестницы Зухру! Я ее узнала, это она – Зухра, точно – Зухра! – затараторила Карима, когда оказалась на втором этаже и до того, как Зорайдэ выставила ее на галерею.
- Зухра сейчас всё слышит, она там сидит и злорадствует, как меня обсуждают на семейном совете, - переживала Хадижа.
- Ты тоже обо всем узнаешь, - успокоила ее свекровь. – А сыну я пожалуюсь на Зухру. Она не останется в Мекнесе, Фарид увезет ее в Марракеш.
- Откуда Вам известно об этом, лара Джабира? – спросила Зорайдэ.
- Сын сказал.
Зорайдэ и Хадижа переглянулись.
- Хадижа, выпей немного теплого молока, - посоветовала она девушке.
Но у Хадижи не было аппетита. Даже ради сына она не могла заставить себя покушать.
Когда Карима несколько раз прошла по галерее мимо открытой двери комнаты туда-обратно, у Хадижи в глазах вспыхнула надежда на то, что женщина не вытерпит и сойдет вниз по наружной лестнице во двор риада. А там Карима сообразит, разумеется, как проникнуть внутрь дома, придумав любой предлог.
Лара Джабира следила только за Хадижей, которая не должна была вставать, выходить в коридор и бродить по дому до того, как ее призовут на беседу. Но Кариму никто за руки не держал.
И Карима поняла, что от нее ждут, и исчезла с галереи. А через какое-то время, показавшееся женщинам из-за ожидания очень долгим, на пороге выросла Зухра. Она счастливо улыбалась. Войдя, Зухра рассмеялась в лицо Хадиже.
- Ты уже знаешь новости? Нет? Тогда я первая тебе расскажу. Не стану ждать, когда Фарид придет и сообщит. Аллах, я даже поверить не могу!
Зухра согнулась, обхватив себя за плечи, и продолжала беззвучно смеяться. Хадижа застыла на постели. По ее лицу катились крупные слезы, она не могла произнести ни слова. Зорайдэ - тоже.
- В чем дело, Зухра?! – сурово одернула ее лара Джабира. – Что ты собралась рассказать? А ну-ка, выйди из комнаты! Если мой сын должен передать жене решение семейного суда, ты не можешь вот так просто зайти сюда и всё разболтать. Фарид накажет тебя за то, что ты подслушивала.
Но Зухра не обратила внимания на ее слова. Она выпрямилась и, торжествующе глядя на соперницу, объявила:
- Хадижа, наш муж даст тебе первый развод. Так решил Фарид, и твой отец и дядя ничего не смогли сделать. А ещё – ты не получишь положенного золота за сына и тебе больше никогда не позволят звонить в Бразилию! Зато я теперь стану первой женой. И у меня будет собственный сотовый телефон. Я всё слышала. Фарид сказал дяде Абдулу и дедушке Рахиму, что я должна буду следить за тобой и за тем, чтобы никто из твоих родственников никогда даже близко не посмел подойти к нашему дому!
- Что ты такое говоришь, девочка? – сердито возразила Зорайдэ. – Такого не может быть! Хадижа не сирота, у нее есть отец и семья, которой она принадлежит по крови!
- Это не имеет значения, потому что пока Хадижа не получила окончательного развода, она принадлежит семье Фарида, а он не желает больше никого видеть из ее родственников! И знаете, что ещё? Я собственными ушами слышала, как ругался твой отец, Хадижа, как он угрожал Фариду! Он такое обещал с ним сделать! Но все равно Фарида это не испугало, нет, - усмехнулась она. – Наоборот, Фарид поставил условие: ты не будешь наказана только в том случае, если твой отец завтра же улетит из Марокко. Дядя Абдул, кстати, требовал, чтобы Саид Рашид привез сюда Жади и дал ей плетей. Теперь всё зависит от твоего отца!
- Уйди, Зухра! Или я потребую, чтобы Фарид наказал и тебя! – рассердилась не на шутку лара Джабира.
- Зухра, не клевещи на мужа и его тестя! – возмутилась и Зорайдэ. – Тот, кто подслушивает, не может услышать всего и понять всё правильно. Это только то, что ты хотела услышать!
- Нет, я вам правду рассказала. Скоро и сами убедитесь. Да! У Каримы спросите, она пристроилась недалеко от меня и тоже подслушивала. Наверно, это вы ее туда послали? Спросите-спросите! Она вам расскажет то же, что и я.
- Всё равно – выйди вон из комнаты! Мой сын запретил тебе входить сюда, но ты об этом, кажется, забыла?
- Уйду! – огрызнулась Зухра и повернулась к Хадиже. – Теперь я – первая жена, и ты должна мне подчиняться! И ты будешь выполнять всё, что я тебе прикажу! Дай мне ребенка!
Она протянула к Хадиже руки.
- Я хочу понянчить сына моего мужа. Дай мне Амранчика!
- Ни за что! – возмутилась Хадижа, терпение которой уже иссякло. Как и гордость, и осторожность. – Ни за что ты не прикоснешься к моему сыночку!
- Это мы ещё посмотрим! – уверенно кивнула Зухра и направилась с гордо поднятой головой к выходу, где и столкнулась с Фаридом.
- Ты почему здесь? – сузив глаза, спросил он. – Опять достаешь Хадижу? Если она получила развод, это не значит, что у тебя появилось больше прав!
- Но скажи им: ведь теперь я – первая жена? – заискивающе спросила Зухра.
- Мне и тебе прокричать «талак»? Учти, что с этими словами я вытолкаю тебя на медину, потому что это будет уже последний развод для тебя, Зухра.
Она тут же замолчала и с ее лица исчезла победная улыбка.
- Вон! – зарычал он на нее, и Зухра в то же мгновение исчезла из комнаты.
А Фарид, обведя комнату глазами, убедившись, что свидетелей недостаточно, все равно произнес:
- Хадижа, я с тобой развожусь! Талак! Талак! Талак! Всё, теперь в течение трех месяцев я должен убедиться в том, что ты станешь хорошей матерью моему сыну, и значит – будешь нужна ему и в дальнейшем. И докажешь мне, что ты хорошая, послушная жена. Если ты не сможешь убедить меня в этом, то получишь окончательный развод, и я верну тебя твоему отцу. Но до этого времени ты не сможешь общаться ни с кем из твоей семьи. Я никого видеть здесь не желаю. Но и тебя к ним не отпущу. Ты всё поняла?
Хадижа, ещё раньше отдав сына в руки Зорайдэ, поднялась с постели и стояла, выпрямившись и глядя во все глаза на мужа.
Услышав его слова о родственниках, она не выдержала и разрыдалась, вцепившись в одежду на груди.
- Хватит, Фарид! – повысила голос на сына лара Джабира. – Мать твоего сына сегодня весь день то и дело плачет и рыдает. У нее молоко пропадет!
Фарид зло взглянул на Хадижу, но больше ничего не стал говорить, вышел из комнаты, а вскоре хлопнула дверь соседней комнаты – той, где жила Зухра.
И тут же с галереи в комнату влетела Карима.
- Хадижа, скорее, твой отец покидает риад! Он уже вот-вот уйдет! Ты его не скоро увидишь. Если хочешь попрощаться – догони!
- Бежим! – только и сказала Хадижа и кинулась на галерею, с которой был самый короткий путь во двор.
- Хадижа, стой!.. Вернись, Хадижа!.. – вслед ей полетели мольбы Зорайдэ и свекрови.
Но девушка, не обращая на них внимания, понеслась к лестнице, увидев, что отец уже миновал «фонтан», поросший кустиками роз.
- Подожди, отец, не уходи! – крикнула она. И Саид, который успел дойти почти до самых ворот, оглянулся и резко остановился.
- Хадижа!
- Отец! – бросилась ему на грудь дочка.
Он обнял ее и крепко прижал к груди.
- Ты видишь, дочка, чем закончилась авантюра твоей матери?! Она и со мной проделывала не раз вещи, которые для нее могли закончиться очень плохо. Но ей всегда везло, или я жалел ее и не наказывал. Но теперь я сожалею о том, что тогда в касьбе не отдал ее в руки своих людей, которые дотащили бы Жади до площади, где ее выпороли бы за то, что она похитила тебя. Дядя Абдул прав: если бы я наказал твою мать хотя бы раз, многое в нашей жизни могло бы закончиться иначе. Я напрасно жалел ее.
- Нет, не говори так, отец. Мама хотела защитить меня от Зухры. Почему меня не вызвали на семейный совет? Я собиралась рассказать обо всем! Тогда бы Зухре дали семьдесят ударов плетьми!
Саид тяжело вздохнул.
- Дядя Али попросил, чтобы тебя не беспокоили – ведь ты только вчера родила ребенка.
- Но я хотела рассказать о Зухре!..
- О ней и так всё известно. Скажи, Хадижа, ты хотела бы вернуться со мной в Бразилию?
Хадижа кивнула.
- Но тебе придется бросить сына и семью, которой он принадлежит. Если тебе здесь настолько плохо, что ты можешь решиться даже на это, то я заберу тебя, не смотря на чьи бы то ни было возражения.
Дочь подняла на него заплаканное лицо.
- Нет. Нет, я ни за что не брошу своего малыша. Я ему нужна. Это же мой сын. Мама рассказывала, что она тоже никогда не смогла бы от меня отказаться. Пусть со мной делают, что угодно, но мой ребенок должен быть со мной. Я не отдам его Зухре.
- Теперь ты стала второй женой, - с болью произнес, напомнив, Саид.
- Мне все равно! Если бы я могла уехать в Бразилию до рождения сыно… ээээ…. моего сына! Но не теперь.
Ее оговорка не укрылась от внимания отца. Теперь Саид точно знал, ради чего Жади прилетала в Марокко! Но судьба опять пошла против ее желаний. Вот потому Хадижа родила, осталась в Марракеше и затем оказалась в руках мужа. Он ужаснулся тому, в какую беду Жади вовлекла его дочь, которая чудом спаслась от самых страшных наказаний только благодаря предусмотрительно придуманной Жади лжи о покупке дома, в которую поверили абсолютно все: как сид Али, так и дядя Абдул, и семья Фарида. Страшно было представить, чем могла закончиться эта история, если бы Фарида эти доводы не убедили.
- Хадижа, подумай…
- Я всё решила. Аллах! Разве могу я поступить иначе?! – вытирая слезы тыльной стороной ладоней, ответила молодая мать.
- Тогда, дочка… Мне пора уходить. Я никогда не прощу твоего мужа за то, как он вел себя сегодня на семейном совете. Если бы ты согласилась уехать, отказавшись от него и всей его семьи, я мог бы с легкостью уничтожить твоего мужа. Самоуверенное ничтожество, - процедил вполголоса Саид. – Мне придется уйти, и я не знаю, когда мы с тобой сможем увидеться. Но дядя Али будет приезжать в гости к сиду Рахиму. Дед твоего мужа ещё не сказал ему своего слова. Но он поставит наглеца на место – он мне пообещал, потому что иначе это будет попранием обычаев, которые наш народ соблюдает веками.
Саид обхватил лицо Хадижи ладонями и поцеловал ее в лоб.
- Мы сегодня расстанемся. Но я вернусь за тобой. Я не думаю, что тебе стоит оставаться с таким мужем. Прости, дочка. Это моя вина, что я упустил поиски мужа для тебя, доверившись дяде Абдулу.
- Это судьба. Мактуб, как говорит моя мама. Значит, так суждено, чтобы моим мужем стал Фарид Обенсур.
Саид улыбнулся ей сжатыми губами, стер большим пальцем слезу с ее щеки и, сказав ещё раз: «Прощай, Хадижа», шагнул за порог риада в темноту вечерней медины.
- Прощай…, - прошептала Хадижа, удивляясь тому, что отец ушел с пустыми руками, совсем без вещей. Где его чемодан?
Но за ее спиной раздалось оханье сида Абдула.
- Ушел твой отец, Хадижа? Видишь, до чего доводит жалость к одалискам? Он пожалел твою мать, а из-за нее ты стала второй женой, потому что тоже повела себя, как одалиска!
- Куда Вы, дядя Абдул? Вы тоже покидаете риад?
- Твой отец остановился в отеле, там он и бросил вещи! Аллааах! Но мне надо поговорить с ним, пока он ещё здесь. Я хочу уехать вместе с ним в Фес. Ведь Саид полетит в Бразилию из Феса.
- Не могу поверить! – страдальчески сказала Хадижа.
Сид Абдул устремился к выходу из риада, а к Хадиже подошла Карима и быстро проговорила:
- Идем, Хадижа. Ещё простудишься! Ты выскочила из комнаты в легкой джеллабе. А на улице вечером холодно. Ты же вся дрожишь! Ещё и заболеешь!
Она схватила девушку за руку и поволокла к лестнице. Но Хадижа и не сопротивлялась. Просто у нее самой больше не было силы воли, чтобы заставить себя вернуться в этом дом.
- Карима, а что, дядя Али и Зорайдэ тоже сегодня уедут? Когда вы уезжаете?
- Не знаю. Карима ничего не знает. Как дядя Али скажет, так и будет. Как скажет дядя Али, так Карима и поступит!
Они почти дошли до лестницы, когда за их спинами появился взбешенный Фарид. Он вырвал Хадижу из рук Каримы, дернул ее к себе с такой силой, что девушка, споткнувшись, едва не упала перед ним на плиты двора, но удержалась только потому, что невольно схватилась свободной рукой за самого же Фарида.
Тогда он и оттолкнул ее от себя.
- Кто позволил тебе выйти из дома?
- Я же должна была проводить отца! Кто может мне это запретить?
- Я!
- Разве ты мне говорил об этом? – с вызовом спросила Хадижа, но в душе отчаянно труся.
Фарид растерялся. «Наверно, он слышал, как Зухра пересказывала нам то, что было ею подслушано», - догадалась она.
Но потом она вспомнила – что говорил, все-таки – предупреждал! Но не упоминал об отце.
- Тебе запрещается на три месяца общаться с родственниками. Тебе понятно? Телефон твой разбит. Но я не желаю, чтобы у тебя снова появился сотовый. Хватит! Он тебе не нужен. Не смей ни у кого брать мобильник, даже если кто-то посмеет его тебе купить снова! Занимайся сыном – это единственное, о чем ты сейчас должна думать.
- Фарид, зачем ты так унижаешь меня? И почему меня не позвали на суд? Я рассказала бы обо всем! Как Зухра издевается надо мной и что она творит за твоей спиной. Почему никто не захотел меня выслушать?
- Потому что пожалели. Не захотели, чтобы кормящая мать переживала из-за разбирательств. Всем и так было понятно, что произошло. А ты – почему ты оставила ребенка? В следующий раз, когда ты захочешь отлучиться от моего сына – зови Зухру. Пусть она присматривает за моим сыном.
- Нет, ни за что! Никогда не позволю Зухре и близко подойти к сыну!
Фарид сделал к ней шаг и слегка стегнул ее пальцем по щеке.
- Ты будешь делать то, что я тебе велю. И только посмей меня ослушаться!
Хадижу очень обидел жест Фарида. Даже не жест, а неполноценный удар по лицу. И все же это был удар! Она схватилась за щеку и отступила от него на несколько шагов. Остановило ее только то, что за спиной оказалась Карима, на которую она и наткнулась. Женщина, прикрывая лицо концом платка, накинутого на голову, следила за разворачивающейся на ее глазах семейной драмой.
Когда Фарид поднял руку, Карима была готова тут же вмешаться, но муж Хадижу не ударил, всего лишь задев кончиком пальца по щеке.
- Хадижа, пойдем к ребенку, его кормить пора. Слышишь, как он плачет? Карима слышит, как плачет Амран. Идем, Хадижа. Идем! Фарид, можно Хадиже покормить сына?
- Давно пора быть рядом с ребенком! – рявкнул он и тут же кивнул жене. – Быстро в комнату к сыну!
Хадижа взлетела по ступенькам, за ней торопилась Карима. А мимо них вниз змеей скользнула Зухра.
Она оглянулась на проигравшую соперницу, потом улыбнулась Фариду и кинулась к нему, раскрыв широко руки и захватывая его в объятия.
- Мой Фарид, только мой! Люблю тебя, Фарид, мой фараон, люблю больше жизни!
- Отстань! – мужчина оттолкнул и ее. Спросил с противной усмешкой:
– Ты решила, что будешь хозяйничать в этом доме? Аллах, какая же ты глупая.
- Но я же теперь первая жена?!
- Это не значит, что ты здесь останешься. Завтра я возвращаюсь в Марракеш, а оттуда поеду в сады. Я все дела там бросил из-за происшествия с Хадижей. Ты едешь со мной.
- Фарид! Фарид-Фарид! Моя любовь!
- Ты останешься в Марракеше в старом риаде и будешь там ждать моего возвращения. Ты поняла? И чтобы больше никаких звонков и фокусов. А то живо получишь развод. А с временным мужем я не собираюсь связываться, чтобы возвращать тебя. Да и не очень-то ты мне нужна. От тебя только неприятности, Зухра. Лучше с тобой расстаться и найти ещё одну жену.
Зухра так и осталась стоять с открытым от изумления ртом. Она дрожала не только от холода зимнего марокканского вечера, но и от пронявшей ее обиды. Вот так платит ей Фарид за её любовь и преданность?!
…А Хадижа вернулась в комнату – одна, потому что Карима вдруг решила посидеть на ступенях лестницы. «Захотела подслушать, о чем будут говорить Фарид и Зухра. Я Кариму знаю», - решила Хадижа. Но не стала останавливать ее и звать с собой. Хадиже хотелось как можно скорее взять на руки своего сыночка, которого она уже полюбила всей душой. Она сама не смогла бы объяснить, как этот человечек сумел стать частью ее сердца.
И ей даже не верилось, что ещё один ее сын, волей ее матери став ей братом, летит сейчас в Бразилию, с каждым мгновением удаляясь от нее всё дальше и дальше.
- Отец даже не увидел Амрана, своего внука! – расстроилась она. – Зорайдэ, у тебя же есть сотовый? Давай сфотографируем сына, а ты потом отправишь фотографии тете Латифе и маме, и обязательно – отцу. Мама видела моего сына, а отец – нет. Тебе ничего не сделают, если ты сфотографируешь ребенка.
- Что ты такое говоришь, Хадижа! – упрекнула Зорайдэ. – Не стану я никого фотографировать: харам это, такого маленького ребенка снимать. Сглазить можно – фотография у него силы заберет. До сорока дней никто детей не снимает!
- Это предрассудки, Зорайдэ!
Но жена дяди Али только покачала головой. Какая же Хадижа недогадливая, не сообразительная! Кроме плохой приметы есть и ещё кое-что! Как можно отдавать в руки Саида Рашида снимок его внука, когда в том же городе живет Жади, которая забрала второго внука себе и станет теперь воспитывать его как собственного сына? И ее не спасет ложь о том, что родилась девочка, наоборот - выдаст ее и навредит. Когда «девочка» вдруг превратится в мальчика, как Жади объяснит это Саиду? Он же всё поймет! Она думает, что не столкнется с Саидом? Но сама Жади часто бывает у Латифы, общается с женой Мустафы, кто-нибудь из них оговориться при Амине, а он расскажет отцу, и правда станет известна Саиду. Саид не глуп… И как долго собирается Жади выдавать мальчика за девочку?
Зорайдэ хотелось расспросить Хадижу о ее разговоре с Саидом, как и о ссоре с мужем несколько минут назад, когда их голоса донеслись к ним в комнату откуда-то со двора риада.
Но рядом сидела лара Джабира. Ведь сын не сказал, когда она может покинуть комнату невестки и внука. А пока она нужна ему здесь. И при ней поговорить с Хадижей Зорайдэ не могла.
- Хадижа, твой отец что-нибудь сказал о ларе Назире? – заинтересовалась вдруг Карима, вернувшись после произведенной разведки, в то время, как в соседней комнате громко хлопнула дверь.
Лара Джабира не вытерпела и вскочила:
- Нет, так Зухра не должна хлопать дверьми! Она же ребенка перепугает! Пойду с ней поговорю.
Она ушла, а Зорайдэ, показывая Кариме на сухой язык, жестами попросила приготовить и принести ей чай.
- Карима принесет, - проворчала женщина. – Карима уже ног не чувствует, потому что здесь в доме крутые лестницы. Но Кариму то и дело гоняют за чаем, то ещё за чем-нибудь.
- Иди, Карима, иди! Ларе Джабире сейчас не до чая. Приготовь сама и узнай, где и что там с сидом Али.
Кажется, Кариму подстегнула именно эта неизвестность. Что-то она давно не видела дядю Али! Куда он мог деться? Сид Абдул ушел следом за Саидом. Где же дядя Али?!
Но нигде не было видно и сида Рахима.
…А тем временем старики сидели на крыше и обсуждали неудачный вечер и поведение Фарида.
- Мой внук становится всё непослушней. Али, что мне с ним делать? Как он посмел выставлять Саиду Рашиду условия?! Аллах! Тесть дал ему столько денег! Но не в этом дело. Фарид нарушает обычаи, которым следовали поколения Обенсуров. Как он может ими так пренебрегать?
- Рахим, ведь он и меня имел в виду, грозя, чтобы никто из нас, родственников Хадижи, не смел появляться рядом с твоим домом.
- Этого не будет, Али. И ты, и Абдул – мои лучшие друзья. Мой дом всегда открыт для вас. Если Фариду это не нравится, ему придется самому покинуть дом моего отца, как и моего деда и прадеда. Или пусть смирится с тем, что двери дома всегда открыты для тебя и Абдула.
Сид Али с облегчением принял его слова: Хадижа не останется в полной изоляции. А он сможет бывать здесь в гостях у сида Рахима и узнавать новости о дочери Жади. Жади-Жади! Что же ты натворила!..
…Ночь прошла без происшествий. Рано утром отправились назад в Фес Зорайдэ и сид Али вместе с Каримой, которой Фарид не позволил остаться в доме, чтобы помогать Хадиже. Сам же, поручив заботы о доме деду, уехал на такси в Марракеш, увозя с собой ставшую первой женой Зухру, заставив ее за ночь упаковать вещи в пару объемистых старых чемоданов. Нахалка прихватила с собой и те платья, которые были позаимствованы ею в шкафу Хадижи в разное время.
В доме остались трое взрослых: сид Рахим, лара Джабира и Хадижа с малышом. Хадижа была рада такому повороту событий. Зухру она видеть не желала. Фарида – тоже. Она испытывала огромное разочарование в нем.
- Мама была права, когда предлагала лететь в Бразилию. Если бы я не родила, сейчас была бы с мамой и обоими детьми. Теперь же я буду жить как пленница. Какое он имел право лишать меня телефона? Запрещать видеться с родственниками?
Но сотовый был разбит о стену риада, и его осколки, вернее – его части, всё ещё валялись возле столба, к которому они отлетели.
Она вспомнила, как Зухра похвасталась перед ней новеньким мобильником, который отдал ей Фарид. Хадижа сразу заподозрила, не один ли это из отобранных у нее Фаридом телефонов? К сотовому в руке Зухры она не стала присматриваться, поэтому могла только предполагать.
Если она не успела возмутиться, то только потому, что Зухра, насладившись ее замешательством, язвительно сказала, что скоро Хадижа забудет, как выглядит Фарид, и это потому, что мужа у нее больше не будет!
Хадижу ее слова не расстроили, как ни удивительно. Однажды дочь Жади уже отказалась от Фарида, собравшись бежать с матерью в Бразилию, а теперь она поняла, что сможет совсем отречься от мужа.
Накормив и перепеленав сына, Хадижа положила его в кроватку, которая заранее была приготовлена для ребенка и вот теперь установлена Фаридом перед поездкой в сады. Сама же Хадижа уселась в кресло, откинувшись на высокий подголовник. Ей очень не хватало сотового. Домашний телефон был заблокирован. А так хотелось позвонить ларе Назире! Поговорить и с Зорайдэ. И конечно, позвонить в Рио – там и Самира с тетей Латифой, и Фатима с Ранией.
Рания же всё-таки успела позвонить ей незадолго до начала этой сумасшедшей истории и сказать, что у нее с отцом Хадижи скоро состоится никях. Они снова поженятся!
Но и Самире позже удалось дозвониться на ее сотовый, тогда Хадижа и узнала, что беременны Зулейка и Лейла. А Фатима завела себе рыжего котенка.
И вот теперь Хадижа осталась совсем без средства связи с внешним миром.
10. часть 21. Глава 10. Возвращение в Рио.
Поспешно вылетев из Марокко, Жади не имела представления, чем для ее дочери закончилась история. Но она была уверена: Зорайдэ догадается позвонить. Однако во время полета переговоры были невозможны, и сотовый был вынужденно отключен. Жади не могла дождаться, когда же они с Иветти окажутся в Бразилии.
- Жади, перестань нервничать! – посоветовала ей Иветти, укачивая малыша, которого они держали на руках по очереди. Мальчик был уже неоднократно накормлен и перепелёнут и молча спал то у Жади, то у Иветти, ещё совсем недавно нянчившей собственных близнецов. Впрочем, Жади тоже не забыла, как ухаживать за младенцем, ведь и их с Лукасом сыну было только пять лет.
- Иветти, я так боюсь, что появление Саида всё испортит, всем станет только хуже.
- Ну что ты, Жади. Твой бывший - деловой человек. Сможет всё уладить и обо всем договориться. Возможно, он же и купит вашей дочери один из тех домов, которые мы с тобой видели.
- Нет, Иветти, ничего подобного не случится. Я знаю Саида, его вспыльчивый жесткий характер, но я поняла и то, каков муж Хадижи. Фарид – худший вариант Саида. Он не пойдет на уступки. Они разругаются, и Фарид, пользуясь зависимостью от него Хадижи, сделает назло Саиду так, чтобы Хадиже было плохо, и об этом узнали ее родственники.
- Мне трудно понять некоторых мужчин, Жади. Но теперь мы далеко от Марокко. Надейся на то, что семья сможет уладить ситуацию.
- Иветти, почему нам так не повезло? Хадижа должна была родить только через полмесяца! Нам нужно было всего несколько часов, и сейчас мы приземлились бы в Бразилии.
- Зорайдэ тебе позвонит. Не терзай себя. Лучше приготовься к тому, что ждет тебя в Рио: проблемы с легализацией этого ребенка. Как ты объяснишь его появление Лукасу? Что мне сказать Львеночку? Леонидас не видел тебя в последние месяцы, но он будет очень удивлен, узнав, что у вас с Лукасом «родился» ещё один ребенок. К тому же, мне непонятно, что отвечать - какого пола ребенок: мальчик это или девочка? Как мне не проговориться и не ошибиться дома в разговорах? Ты только в Марокко выдавала внука за девочку или продолжишь играть в эти игры и в Бразилии?
- Не знаю, что делать, Иветти. Думаю, я договорюсь с Лукасом. Пусть он поможет хотя бы так – подыграв мне с внуком… или внучкой. Даже не знаю, как быть: признаться, что это сын, или настаивать, что дочка. Всё равно ухаживать за ребенком буду я. Кто ещё сможет заглянуть в пеленки и узнать истину?
- Ты рассказала о реакции Зорайдэ, когда она развернула мальчика и увидела, что он вовсе не того пола, как ты ей представила. Не думаешь, что кто-нибудь ещё может раскрыть случайно правду?
- Да, лгать, пожалуй, я смогу только в первое время. Но потом заявлю, что они сами всё напутали.
- Жади, - усмехнувшись, покачала головой Иветти.
А та уставилась в иллюминатор, непрерывно думая о Хадиже, ставшей матерью.
«Если один ее сын у меня, то задача в том, чтобы увезти из Марокко и Хадижу, желательно – вместе со вторым сыном. Но как это сделать?» - задумалась она, стараясь отогнать назойливую мысль о том, что ждет ее саму после возвращения в Бразилию Саида Рашида. Он всё поймет, конечно, или Хадижа проговорится. Или Фарид обнаружит, что его пытались обмануть. А вдруг заговорит лара Назира? Жади с нетерпением ждала посадки в аэропорту Рио, чтобы немедленно связаться с Зорайдэ и узнать новости.
Несколько часов назад она уже звонила Зорайдэ из Парижа, где они с Иветти ночью ждали посадку на самолет в Бразилию. Новостей не было, но Зорайдэ сказала, что сид Али велел им с Каримой утром отправляться в Мекнес – помочь в доме мужа Хадижи, где должен будет состояться семейный суд. Жади подсчитала, что результат станет известен как раз в то время, когда они с Иветти и ребенком сядут в такси в аэропорту Рио-де-Жанейро.
…Наконец, Бразилия приняла самолет, и все пассажиры сошли с трапа. Когда Иветти первым делом позвонила домой, чтобы узнать новости, Леонидас сообщил жене, что выслал за нею автомобиль. Жади тоже звонила в Марокко всем, кому было возможно позвонить, но ни Хадижа, ни Зорайдэ, ни сид Али не ответили. Телефон дочери, кажется, совсем был отключен.
Женщины очень устали в пути, ведь им пришлось больше суток заботиться и о ребенке. Поэтому Жади молча села в машину, забрав у Иветти мальчика. Она обещала себе непременно дозвониться до кого угодно, но только когда окажется у себя дома.
- Жади, тебе придется сразу же найти няню для малыша. Ты одна не справишься. Возраст уже не тот.
- Иветти, пока я сама постараюсь управиться с Джамилем. Мне надо привыкнуть к нему.
- Ты решила оставить это имя? Что скажет Лукас?
- Думаю, его будет волновать не имя ребенка, даже не то, откуда он появился. Лукас испугается ответственности за совершенное мною деяние, - как будто с иронией проговорила Жади. – Самым сложным окажется – убедить Лукаса просто сделать вид, что это рожденный мною наш с ним сын, оформить на новорожденного документы, чтобы «моего» сына уже никто не смог отобрать.
- Жади, я тебе помогу. Тоже поговорю с Лукасом. Представляю, как придется его уговаривать. Но ничего, вдвоем мы справимся. Лукас встанет на нашу сторону, вот увидишь, - ободряюще произнесла Иветти.
- От него почти нет новостей. Лукас звонил мне несколько раз, но не каждый день – ты знаешь об этом. Так странно, что он ничего мне не рассказывает.
- Жади, ему не до разговоров. Сыну Мэл предстоит страшная операция. Не знаю, как там решился вопрос с донором…. Но Маиза выглядела слишком уверенной и спокойной, как будто вопрос надежно разрешен.
- Ты думаешь, в клинике не случилось ничего плохого? Я из-за наших приключений в Марокко не задумывалась об этом. Но теперь понимаю, что Лукас, конечно, переживает из-за внука и дочери. Надеюсь, что операция прошла успешно.
- Разумеется, он переживает, Жади. Но с ними в Европу полетел Альбьери, и мне кажется, что это не случайно. Я заметила, как Маиза несколько раз звонила ему из нашего дома, как тихо разговаривала с ним о чем-то в аэропорту.
- Как жаль, что закончилась спокойная жизнь. Пять лет мы с Лукасом прожили, как в раю. Нам было настолько хорошо вместе, что я начала опасаться за наше счастье, - сказала Жади, которой при этом не пришло в голову, что конец тихому семейному счастью был положен именно ею. Но ведь она пыталась спасти дочь из рук негодяя зятя. Пыталась, но ничего не вышло. И теперь – кто знает? – не разобьется ли их счастье на мелкие кусочки!
Машина подъехала к воротам их с Лукасом особняка, и Клара, накануне предупрежденная звонком из Марокко о возвращении доны Жади, поспешно вышла ей навстречу. Водитель помог занести в дом багаж, с которым возвратилась домой невестка синьора Леонидаса. Он не подавал вида, что заинтересован младенцем, которого всю дорогу передавали из рук в руки дона Иветти и ее невестка.
Иветти, которой тоже не терпелось увидеть своих детей, тем не менее, попыталась предложить Жади остаться у нее, чтобы помочь с ребенком. Но Жади отказалась.
- Спасибо, Иветти, отправляйся к себе. Тебя ждут сыновья. И моему Пьетро передай привет, скажи, что мама заберет его завтра. И его ждет сюрприз: из Марокко, где много-много аистов, мама привезла ему братика.
- Хорошо, скажу. Жади, когда мы отправимся за детскими вещами? Я знаю один чудесный магазинчик, где продаются изумительные одежки для малышей.
- Обязательно там побываем, - улыбнулась Жади.
Вскоре машина увезла домой жену Леонидаса Ферраса, а Жади, прижимая к себе сына Хадижи, сделала несколько шагов по дорожке к дому. После промозглой холодной марокканской зимы показалось, что воздух в Бразилии жаркий и влажный, и даже было трудно дышать. Ведь в Бразилии ещё в середине декабря началось лето!
В лицо Жади пахнул теплый ветер, принеся вечерние ароматы цветущих роз с ближайших кустов. И вдруг она почувствовала себя очень неуютно.
«Правильно ли я поступила, вмешавшись в жизнь Хадижи, попытавшись ее увезти? Ведь в глубине души я сомневалась в удаче. Как же мне страшно от мысли, что из-за меня наказанной окажется дочь. Аллах, спаси мою Хадижу! Аллах, покарай ее обидчиков!»
Клара, которая до сих пор суетилась, занимаясь чемоданами и сумками, теперь выглянула на улицу, приоткрыв дверь.
- Дона Жади, чем ещё помочь? Ужин приготовлен. Но если что-то понадобится, я съезжу в ближайший супермаркет.
На руках захныкал ребенок, и Жади опомнилась, что в банке с искусственным питанием осталось совсем мало смеси.
- Клара, я просила тебя закупить детское питание. Ты об этом не забыла?
- Конечно, дона Жади, я всё исполнила, закупила по списку всё необходимое. Но для чего всё это? Чей это ребенок?
Жади видела, какой интерес вызывает у домоправительницы малыш у нее на руках. Но что-либо объяснять не спешила.
- Очень хорошо, скоро мне всё пригодится. Сейчас мне нужно искупать ребенка. Потом ты посидишь с малышом, а я займусь всем остальным.
- Дона Жади, как зовут малыша? – осторожно спросила Клара.
- Джамиль. Но это в Марокко я дала сыну понятное местному доктору имя, ведь он обязан был выписать справку о рождении, когда принял роды. Но когда вернется Лукас, мы вместе подумаем, какое имя записать в документы.
- Сын?... Чей же это сын? – недоверчиво спросила женщина.
- Мой, - коротко ответила Жади. – Я хочу подняться к себе. Мне хотелось бы отдохнуть и позвонить родственникам.
- Хорошо, дона Жади, я помогу вам ухаживать за ребенком, - ответила ошеломленная новостью домоправительница.
- Отлично. А завтра тебе придется съездить за Пьетро и Гектором.
- Дона Жади, теперь собаке в доме не может быть места, ведь появился маленький ребенок. Я не говорю, что Гектор может съесть его, но всё-таки… Ребенок может испугаться.
- Я не думала об этом, Клара. А ведь и правда!
Некоторое время спустя Жади позвонила Зорайдэ. Держа мобильник в левой руке, приложив его к уху, она терпеливо ждала, когда старая женщина ей ответит.
И дождалась. Но что смогла рассказать Зорайдэ? Вот что выяснилось: Зорайдэ вместе с Каримой находились в доме во время семейного суда, но не присутствовали на нем. Там были Саид, дядя Али и сид Абдул.
- Жади, Аллах не напрасно подсказал тебе, чтобы ты во время поездки занималась поиском дома, иначе простой отъезд был бы истолкован Фаридом и его семьей, как побег. Дядя Абдул встал бы на их сторону, и кто знает, чем бы всё закончилось для Хадижи.
- И чем закончилось?! Говори, Зорайдэ!
- Теперь она только вторая жена, Жади. Первой стала Зухра. Хадижа получила первый развод.
- Фарид - подлец! Негодяй! Мерзавец! Да сократит Аллах его дни!
- Жади, разве ты не виновата в том, что стало с Хадижей?
- Зорайдэ, Саид давно должен был разобраться с таким зятем! Неужели он и сейчас не защитил дочь? Тогда на что Саид вообще годится?!
- Жади, благодари Аллаха за то, что Он спас твою дочь от порки, к которой призывал сид Абдул! Он-то заподозрил правду и потребовал доставить на суд тебя тоже, чтобы наказать и тебя.
- Почему сид Абдул не защищает свою кровь? Он столько раз повторял, что Хадижа – его кровь, что она принадлежит ЕГО роду, а не моему.
- Жади, теперь ты не сможешь поговорить с Хадижей. Держи связь через меня. Фарид разбил ее телефон и запретил ей звонить родственникам, запретил видеться с семьей, даже с нами. Теперь ты видишь, к чему привела твоя самоуверенность?
- А что же Саид? Неужели он молча проглотил угрозы зятя?
Жади услышала в трубке горький смех Зорайдэ.
- Жади, Фарид поставил условие отцу Хадижи: или Саид немедленно покидает Мекнес, или Хадижа будет выпорота за то, что ослушалась и уехала из дома без предупреждения. Саиду пришлось уйти. Я не знаю, что там происходило в зале, где шло разбирательство, т.к. я не успела поговорить с сидом Али, но Карима уверяет, что там была драка между Саидом и Фаридом. Саид сильно ударил зятя… Старики разнимали их. А Хадижа мне поведала, что отец предложил ей уехать с ним в Бразилию, но она не согласилась: ведь тогда она должна будет отказаться от новорожденного сына.
- Я ее понимаю, Зорайдэ. Но надо было согласиться, а позже… как-нибудь решить эту проблему!
- Жади, ты уже «дорешалась» проблем Хадижи. Больше не предпринимай ничего! И ещё: держи меня в курсе, что будет происходить в Бразилии. Лукасу может и не понравиться твой «подарок» из Марокко! Если он выгонит тебя из дома, куда ты подашься?
- Зорааайдэ… Лукас меня не выгонит, - уверенно сказала Жади, улыбаясь. – У меня есть справка от врача о рождении сына. Мы оформим на него документы, мальчик станет сыном Лукаса.
- Жади, ты играешь с огнем. У меня в голове не укладывается, ЧТО ты посмела натворить.
- Ничего не говори дяде Али. Прошу тебя, Зорайдэ!
- Жади, не заставляй меня лгать моему мужу. Если сид Али спросит, а он обязательно станет расспрашивать о ребенке, я расскажу ему правду.
- Но дядя Али может потребовать вернуть ребенка Фариду! Я его не отдам, ни за что!
Они ещё поговорили, но ничего нового Жади больше не узнала. Она так переволновалась, что даже не могла есть. Оказавшись на кухне, Жади развела молочную смесь в бутылочке, чтобы перед сном покормить мальчика.
- Дона Жади, поешьте, а я сама искупаю ребенка, - предложила Клара, заглянув на кухню.
- Хорошо, помоги мне. Я так устала во время перелета! Покормлю сына, приму душ и лягу спать.
Перед сном ей позвонил Лукас. Голос у него был какой-то странный, или это так показалось насторожившейся Жади? Она боялась, что Лукас мог уже узнать о появившемся в доме малыше. Иветти могла проговориться Леонидасу, тот мог позвонить сыну, чтобы узнать, почему от него скрывали такую новость.
Однако Лукас словом не обмолвился о ребенке. Но тогда почему он так напряжен, как будто ждет от Жади расспросов. Или он хочет услышать объяснения от нее? Но Жади настолько была утомлена, что решила не пускаться в лабиринты лжи из-за Джамиля, потому что по телефону рассказать правду было невозможно. Вернется Лукас – она ему во всем признается, но только не сейчас.
Поговорив об успешно проведенной операции у Шандиньо, Жади пожаловалась Лукасу, что они с Иветти так и не смогли купить дом. На это Лукас ответил, что им дом и не нужен!
- Жади, ты в любое время сможешь бывать в Марокко, гостить в Фесе у дяди Али. Зачем тебе ещё и дом?
Провалившись в сон, Жади проспала до полуночи и проснулась от телефонного звонка. Звонила Самира.
- Тетя Жади, вы с Иветти уже прилетели в Бразилию? И… как? – осторожно поинтересовалась девушка.
- Самира, всё ужасно. Но я не могу говорить об этом по телефону. Завтра приезжайте ко мне с мамой, я вам расскажу обо всем. Вы очень удивитесь, чем всё закончилось.
- Тетя Жади, мама уехала с женихом и Зейном с Сумайей на фазенду, принадлежащую сиду Кериму. Она вернется завтра вечером. Мы приедем с ней вместе. Или ждем вас у себя.
- Нет-нет! Самира, я не могу приехать к вам. Пока – не могу! Но тебе придется приехать ко мне днем, до того, как твоя мама узнает о моем возвращении. Я отдам тебе документы, которые мне одолжил твой брат. Они не пригодились. Отдай их Амину так, чтобы Халиса не видела.
- Хорошо, тетя Жади. Я уже поняла, что в Марокко случилось что-то ужасное. Или странное. Карима звонила нам сегодня днем, несла какую-то чушь о том, что вы с Хадижей вместе родили детей. Хадижа – сына, а ее мать - дочку. Даже имена назвала – якобы девочке дали имя Джамиля. Карима уверяла, что Зорайдэ – свидетельница этого. Отец тоже знает, потому что дядя Абдул ему позвонил. Теперь Мустафа требует, чтобы дона Ноэмия родила ему ребенка, раз Вы смогли родить второго ребенка после сорока лет.
- Самира, я вам с мамой обо всем расскажу! Но только когда вы ко мне приедете. Но ты можешь узнать обо всем даже раньше – когда заедешь за документами.
- Карима сказала, что… Что Хадиже дали развод, она стала второй женой. Какое Средневековье!
- Я улетела до семейного суда. Но Зорайдэ и мне сказала, что Хадижа теперь будет второй женой.
Повозмущавшись случившимся, они договорились, во сколько завтра ждать появление Самиры, после чего Жади снова уснула.
…Утро началось со звонка Леонидаса Ферраса.
- Жади, что за бред несет моя Иветти? Она уверяет, что в Марокко у тебя начались роды, и ты родила ребенка?
- Да… Это так, синьор Леонидас, - вежливо ответила Жади. – Когда Лукас вернется, он всё объяснит. Я сама не ожидала, что так получится.
- Но почему вы скрывали от всех, что ждете появления ещё одного ребенка? Кстати, кто родился? Иветти такая бестолковая – сказала, что не помнит, кто родился. Как это может быть?
- Мы не скрывали, но я такая суеверная… Боялась, что кто-нибудь сглазит, поэтому…
Связь внезапно прервалась, потому что Жади дернула за шнур телефона. Лгать отцу Лукаса не хотелось. Пусть Лукас сам расскажет отцу о появившемся в их семье ребенке. Она предпочла, чтобы Леонидас Феррас решил, что ненадежная телефонная связь оборвала их разговор на полуслове.
В доме начались хлопоты вокруг малыша.
Кларе же предстояло заняться ещё и домашними делами. Жади успела вымотаться за несколько утренних часов. Когда к дому на такси подъехала Самира, Жади, отправившись ее встречать, пообещала себе, что обязательно наймет няню.
- Иначе я просто сойду с ума! Джамиль был таким тихим всю дорогу, но сегодня с ним что-то случилось: уже полдня капризничает.
Жади не позволила Самире пройти в дом. Она отвела девушку в беседку, которая пряталась в тени развесистой джакаранды.
- Самира, вот пакет с документами, - вынув из кармана конверт и протянув его племяннице, сказала Жади.
- Что же всё-таки случилось? Я не стала заезжать домой, из универа сразу помчалась к Вам! – спросила девушка, пряча его в сумку.
- Самира, я тебе обо всем расскажу. Но ты должна сохранить мою тайну.
- Неужели Вы сомневаетесь в том, что мне можно доверить тайну?
- Нет, Самира, но обстоятельства таковы, что…
И Жади рассказала в подробностях о том, что произошло в Марокко.
- Теперь ты всё знаешь. Самира, я в ужасе. Теперь я начала приходить в себя и поняла, что взвалила на плечи слишком большой груз. Если Лукас меня не поддержит… Если лара Назира проболтается… Если Зорайдэ не сможет уговорить дядю Али молчать о втором сыне Фарида, то…
- Тётя Жади, я буду помогать во всем! – горячо ответила Самира. – Такой муж заслуживает самого худшего отношения! Очень жаль, что Хадиже не удалось улететь из Марокко!
- Да, но такова судьба. Хадижа смирилась. Она тоже думает, что это Мактуб - так суждено.
- Ничего подобного! Этому ребенку было суждено родиться в доме его отца, но Вы всё изменили. Значит, судьба в наших руках. Неважно, каков был замысел свыше, потому что человек тоже может влиять на ход событий.
- Как видишь, нам не повезло. Удача оказалась не на нашей стороне.
- Не отчаивайтесь, тетя Жади. Если Лукас не примет этого ребенка, то у нас с мамой место для Вас найдется. Амин на следующей неделе переезжает в новый дом. Дядя Саид перед вылетом в Марокко оплатил его покупку и ремонт. Мне Амин об этом сказал, когда мы ругались с ним вчера…
- Самира, если твой брат что-нибудь станет спрашивать о моей поездке или о Хадиже, то…
- Конечно, тетя, мне и в голову не пришло бы обсуждать что-либо с братом, - с обидой заметила девушка.
- Я прошу об этом, потому что очень боюсь! Самира, я так боюсь, что будет дальше! Чем больше думаю об этом, тем страшнее мне становится.
- Мама сегодня возвращается домой, мы приедем и подумаем вместе, как действовать дальше.
- Я боюсь не за себя, - вздохнула Жади, вставая. Она заметила, что к ним по дорожке спешит Клара. Значит, какая-то проблема. Обычно домоправительница сама справлялась с делами.
– Самира, поговорим вечером. Хадижа стала второй женой. Но если Фарид и его семья узнают правду, то я даже не знаю, что они сделают с моей дочерью.
- Всё будет хорошо! Никто ни о чем не догадается. Тетя Жади, успокойтесь и верьте в то, что у Хадижи всё ещё наладится.
К беседке подошла Клара, и Самира, простившись до вечера, уехала на вызванном к вилле такси.
- Дона Жади, возможно, будет лучше, если Вы вызовете врача. Мальчика явно что-то беспокоит. Он ещё такой маленький, но перенес длительный перелет. Нужен совет врача.
- Хорошо, Клара, я посоветуюсь с доной Иветти. Она знает врачей. В отличие от нашего Пьетро, ее близнецы часто болеют.
Иветти обрадовалась звонку.
- Жади, ты угадала мои мысли. Я только что собиралась тебе позвонить.
- Иветти, мне нужен твой совет: Джамиль разболелся. И ещё – мне звонил синьор Леонидас. Он знает о «родившемся» у нас с Лукасом сыне. Ты…
- Да-да! – прервала ее Иветти. – Ах, Жади, я проболталась. Но только об этом! Даже не знаю, как это вышло… Как всегда со мной случается подобное? Я начинаю рассказывать и так увлекаюсь, что невольно проговариваюсь. Сначала я сказала, что в полете твой новорожденный сын описал мое новое платье, купленное в Фесе. Потом я опомнилась и сказала, что это не сын, а дочка. Рядом были только Львеночек и дона Далва. Далва так обрадовалась, что у вас с Лукасом родилась девочка! Но Львеночек был ошеломлен!
- Иветти, когда мне позвонил Лукас, я так испугалась! Думала, что он обо всем уже знает! Что отец позвонил ему и спросил о новорожденном.
- Жади, когда меня спросят, кто все-таки родился, что мне ответить? У вас сын или дочь?
- Иветти, говори, что сын. Лгать, что это девочка, я буду при Рашидах. Когда поеду в Сан-Криштован, то всем скажу, что родила девочку.
- Жаааади!
- Сегодня вечером ко мне приезжают Латифа и Самира. Но что мне делать с Джамилем? Врач нужен.
- Жади, запиши номер телефона. Это хороший врач. Когда мои дети были совсем маленькими, я всегда вызывала только его.
- Спасибо тебе, Иветти!
- Ты подумала о няне?
- Уже думаю. Няню надо нанять.
- Как я понимаю, Пьетро лучше пока пожить у меня? Тебе нужно адаптироваться. Ребенку тоже. И Пьетро лучше вернуться домой, когда ты поговоришь с Лукасом.
- Хорошо, давай так и сделаем.
Жади нажала кнопку на сотовом, отключаясь от связи. Она подошла к окну и распахнула его. Ей показалось, что на улице очень душно и влажно. Небо было затянуто тучами, чувствовалось приближение грозы. Она постояла у окна, разглядывая видневшуюся вдали гору Два брата, которая парой острых вершин возвышалась над городом.
- Два брата, - прошептала Жади. Она вспомнила, как Хадижа пыталась удержать на руках обоих сыновей – таких крохотных, родившихся всего несколько часов назад.
- …а я их разлучила! Смогут ли сыновья Хадижи когда-нибудь встретиться? Это какой-то бразильский сериал! Разлученные братья, похищенный у отца ребенок… Почему именно так всё случилось?
От размышлений ее отвлек плач мальчика. Кроватка пока стояла рядом с их с Лукасом кроватью. Так Жади велела сделать Кларе, когда звонила из аэропорта в Марракеше. Всё было выполнено в точности.
Она подошла к кроватке и взяла внука на руки.
- Дона Жади, доктор приехал, - бросила Клара в раскрытую дверь комнаты.
- Проводи его в гостиную. Сейчас я принесу ребенка.
- Хорошо, дона Жади.
Клара ушла, а Жади взглянула на себя в зеркало. Распущенные по плечам волосы, не собранные в прическу. Не подведенные глаза… Хорошо ещё, что она утром переоделась из халата в домашнее, вполне приличное платье.
- Однако я сегодня на себя не похожа. Так не пойдет. Няня нужна срочно! Пока Лукас не вернулся из Европы. Или будет лучше, если он сам одобрит, чтобы была нанята посторонняя женщина для ухода за малышкой?
- .. Малышом, - поправила себя Жади и отправилась с ребенком на руках на консультацию к врачу.
11. Часть 21. Глава 11. Латифа у Жади.
Самира вернулась домой, но обнаружила, что матери ещё нет. Как и Амина, который был в это время, конечно, в своем магазине. Ее встретила Халиса.
Самира не знала, как себя вести с женой брата. Точнее – после некоторого времени, что они прожили в одном доме, так и не решила, как держаться с девушкой, пусть и молча, но осуждавшей ее образ жизни, ее одежду, взгляды и привычки. Поэтому Самира изначально отстранилась от невестки, стараясь свести к минимуму общение. Собственно, общения никакого не было. Они даже не разговаривали, так как Халиса испуганно отшатывалась от нее при малейшей попытке со стороны дочери лары Латифы что-то сказать или спросить.
Поэтому после нескольких неудачных случаев Самира решила просто игнорировать невольную соседку по дому. И все-таки она проявляла осторожность. Жена Амина была явно не так проста: она казалась тихоней при матери мужа и при Амине, но в глазах ее Самира не раз читала ум, который девушке не удавалось скрыть. «Она из тех, кто незамеченной сидит в углу и тихо кусает за пятки», - решила Самира, что поняла суть родственницы.
Между ними не было конфликтов, но все-таки Самира с облегчением вздохнула, узнав несколько дней назад, что дядя Саид обещал оплатить покупку дома для племянника. И сделал это перед вылетом в Марокко.
Оставив у себя в комнате сумку с университетскими конспектами и учебниками, Самира снова вышла из дома и отправилась в магазин Амина, заранее убедившись, что отец находится в «Волшебной лампе» - не хотелось столкнуться с ним в магазине брата. Уже одно появление там опальной дочери наведет его на подозрения. Отец никогда не был глупым. Он сложит одно с другим, возвращение тети Жади в Бразилию и события с Хадижей в Марокко и начнет допытываться у Амина, каким образом он связан с тем, что произошло в семье Хадижи. Самира не была уверена в том, что брат не расскажет отцу правду.
Войдя в магазин с восточной вывеской, девушка заметила Амина за прилавком. Он что-то показывал молодой женщине, какие-то украшения из Феса, с увлечением рассказывая придуманные о них сказки «а-ля тысяча и одна ночь». Самира прищурилась и усмехнулась.
Услышав шаги, брат поднял голову, и на его лице отразилось безмерное удивление. В первые мгновения Амин не мог вымолвить ни слова.
Поэтому Самира решила действовать быстро, без сантиментов. Она подошла к брату и сказала:
- Амин, меня попросили вернуть тебе эти документы. Возьми, - протянула она пластиковый пакет.
Он молча забрал его и сунул в открытый со своей стороны ящик стола.
- Это всё, - сказала она, повернулась и ушла.
Миссия ее была выполнена.
И теперь Самира спешила к компьютеру. Во-первых, ей не терпелось проверить электронную почту. Она ждала писем от Лео (конечно, с фотографиями) и новостей от Фатимы. Понравился ли жене дяди Саида рыжий котенок? Как принял появление животного дядя Саид? Справляется ли Фатима с уходом за котиком и смогла ли дать отпор другим женам, которые из вредности могли восстать против появления в доме кота. Самира не забыла, какой противной была в свое время Рания. Сколько Хадижа от нее наплакалась, сколько раз они ссорились!
Но самое главное, что интересовало Самиру: что происходит в доме дяди Саида в связи с происшествием в семье Хадижи. Ведь Хадижа стала второй женой! Это был шок не только для тети Жади, но и для дяди Саида, да и для самой Самиры! Она видела, как удивился и расстроился Амин. Правда, Самира понимала, чего может бояться брат: разоблачения, если тетя Жади попадется с документами его жены. Но, возможно, Амин винил и себя в том, что невольно помог тете Жади, предпринятые действия которой закончились так ужасно.
Халиса, кажется, искренно сочувствовала переживаниям мужа. А Самира боялась представить, как воспримет новость ее мать, когда вернется из поездки вместе с сидом Керимом.
Однако, добравшись до ноутбука, Самира забыла о намерении в первую очередь заняться почтой. Она обнаружила, что в интернете выложена новая серия полюбившегося ей индийского сериала. Самира уже перестала бороться с собой. Она сдалась и просто смотрела серию за серией, следя за перипетиями героев. Кхуши Кумари Гупта ее порой бесила, но к главному герою Арнаву отношение девушки вдруг стало меняться. Как и Кхуши, она вдруг обнаружила, что он не такой уж негодяй, каким старался казаться в первых сериях. (Самира не устояла и пересмотрела все серии с самого начала, чтобы понять, в чем там была проблема между героями сериала!)
И вот теперь Самира, включив ноутбук и выйдя в интернет, зачарованно следила за действиями персонажей.
- О, какая же дура - эта Кхуши! – прошептала она, увидев, как девушка в мониторе прячется от хозяина дома на его же кухне. А потом выдает себя, уронив на пол пестик от ступки.
- Арнав, как ты можешь так унижать? Зачем ты говоришь такие вещи?... Нет, я от тебя такого не ожидала! – громко сказала девушка, а потом обнаружила, что смотрит серию, которую уже видела.
Самира выключила старую серию, которую включила по ошибке, и нашла новую, которая шла после той, где Арнав увидел Кхуши рядом с мужем его сестры Шиямом. Неверно истолковав их отношения, Арнав решил, что Кхуши предала и его, и его любимую сестру Анджали. И вот теперь на свадьбе Акаша случилось страшное событие: Арнав женился на Кхуши без разрешения семьи! Без соблюдения многочисленных обязательных свадебных ритуалов, принятых в индуизме!
С интересом понаблюдав за скандалом в семействе Райзада, Самира прислушалась к шуму под ее дверью. Неужели кто-то стоит и подслушивает? Она поднялась со стула и сделала несколько шагов к двери, но споткнулась о ковер. Тогда и за дверью раздались довольно громкие шаги – наверно, Халисы. Амин не ступает так тяжело. Потом откуда-то из коридора донесся голос брата:
- Что у нас есть поесть? Я на минуту забежал!
Халиса что-то ответила ему. Самира успокоилась и вернулась к ноутбуку, вновь уткнувшись в экран монитора, где родственники новоиспеченных жениха и невесты тщетно пытались добиться у Арнава и Кхуши ответа о причине столь быстрого бракосочетания. Но молодожены стойко молчали, только Кхуши, заливаясь горькими слезами, мысленно вспоминала, как Арнав шантажом заставил ее стать его женой, пригрозив отменить свадьбу ее сестры; как он схватил ее за руку и буквально заволок в храм, где надел на шею мангалсутру, нанес на пробор в волосах красную краску - сундур и сказал: «Вот тебе сундур, вот и мангалсутра. Теперь ты моя жена. Но только в глазах других, и только на шесть месяцев! Потом я с тобой разведусь. Я никогда не буду твоим. Это всего лишь деловая сделка!» Это сообщение повергло в шок ничего не понимавшую в происходящем с ней несчастную Кхуши.
Самира невольно почувствовала, как у нее по рукам поползли мурашки.
- Ну почему я воспринимаю всерьез твои выходки, Арнав?! – с возмущением произнесла Самира. – Как мог ты так поступить? Для девушки очень важно соблюсти все ритуалы, чтобы брак стал законным. А ты что решил сделать? Нет, я, конечно, могу тебя понять, но…
- О, как ты смотришь, этот твой взгляд! – восхитилась девушка, когда в сериале герой насмешливо и победоносно посмотрел на ставшего ему врагом мужа сестры - Шияма.
Самира настолько увлеклась сериалом, в котором был герой, показавшийся ей идеалом мужчины, что больше не замечала ни звуков возни под дверью, ни приглушенного перешептывания.
…И напрасно! Под дверью ее комнаты стояли, затаив дыхание, возмущенные и заинтригованные Халиса и Амин. Они прислушивались к голосам, доносившимся из комнаты Самиры, решив, что сестра Амина явно разговаривает с кем-то по скайпу.
- Амин, говорю тебе, это мужчина, его зовут Арнав! Сказать честно, твоя сестра не в первый раз закрывается в комнате и разговаривает с ним. Я уже слышала, как она произносила это имя.
- Оно не бразильское.
- Но и не арабское. Скорее всего – какое-то индийское!
- Ещё чего не хватало! Отец боялся, что Самира свяжется с бразильцем и выйдет за него замуж, как тетя Жади, а она по скайпу познакомилась с индийцем!
- Так это лучше, чем с бразильцем. По скайпу она может с ним только разговаривать, не греша в других смыслах.
- Да? А разве разговоры с незнакомым семье мужчиной – это не харам?! – возмутился шепотом Амин, но Халиса на него цыкнула.
- Тише, она услышит! Итак уже едва не поймала нас. Тише!
- Нет, она с ним ругается! Называет негодяем, ещё по-всякому! Халиса, кто этот Арнав, чего он от нее хочет, если терпит такое ее отношение к себе?
- Давай послушаем дальше и поймем.
Они снова притихли. Но мужского голоса больше не раздавалось. Самира тоже умолкла. Амин и Халиса уже собрались было отойти от двери, пойти на кухню и покушать, как поняли, что Самира звонит кому-то по телефону. Оказалось – какой-то своей подружке. То, о чем она заговорила, заставило Амина и его жену замереть на месте:
- Глория, да, я его видела… И ты ещё спрашиваешь, за что можно любить Арнава? Оооо!!! Я могу много говорить о человеке, который мне нравится. Я тебе объясню, как я воспринимаю Арнава: его можно любить за характер, за то, что он так заботится о своей семье, особенно о сестре, за то, что он не всех подпускает к себе и своей семье, всегда оберегает их от страданий… За то, что каждая слезинка родного для него человека причиняет ему огромную боль… Да, представь себе!!!... Ради своей семьи он может, не раздумывая, пожертвовать собой... Что ты сказала?.. Любить его можно за его трудолюбие (ведь он столько работает ради благополучия своей семьи, чтобы они ни в чем не нуждались), за целеустремленность, всегда добивается того, чего хочет, никогда не сдается!
Потом Самира замолчала – вероятно, выслушивала мнение собеседницы по телефону. И позже заговорила:
- Я восхищена им!... За что ещё? За его мужественность, прямоту, всегда говорит то, что думает. Даже за суровость и грубость, ведь он может оскорбить человека из злости, но это помогает ему лучше узнавать людей, увидеть их настоящее лицо. Он закрытый человек. Внешне он кажется всем железным, бесчувственным, но мало кто знает, что творится у него в душе… Он по настоящему сильный человек, после всего, что он пережил… За его глаза, улыбку, вообще за его мимику…, за его одновременно и суровый, и любящий взгляд…
Потом девушки начали болтать об университетских делах, о зачетах и приближающейся сессии.
Амин схватил Халису за руку и потащил ее прочь от двери.
Оказавшись на кухне, они ошеломленно посмотрели друг на друга.
- Ничего себе! - воскликнул Амин. – Сколько в Самире чувств, я не ожидал. Она, оказывается, в других ценит их отношение к семье, а сама отказалась от семейных ценностей собственной семьи!
- Амин, неужели твоя сестра ВЛЮБИЛАСЬ? О, Аллах, она может выйти замуж.
- Невероятно!
- Или даже сбежать с ним. Мы ведь не знаем, где сейчас этот человек с таким странным именем – Арнав!
- Не хватало нашей семье ещё такого скандала! Только что в Марокко искали Хадижу, и из-за недоразумения она потеряла статус первой жены. А если станет известно о связи Самиры с индусом… Ты уверена, что он индус?
- Амин, как я могу быть в этом уверена? Но я видела в ее комнате (когда проходила мимо, а дверь была распахнута), что на стене висит фотография индийского дворца – Тадж-махала. И на полке тоже появился путеводитель по Индии. Я видела, как твоя сестра хвалила ларе Латифе купленную недавно книгу об Индии, индийцах и их обычаях. Самира сказала, что намерена научиться готовить блюда индийской кухни, какие-то джалеби. Кажется, это какая-то сладкая выпечка.
- Отравит она нас, вот чем всё кончится! – буркнул Амин. – А ты что приготовила? Пахнет вкусно… И отцу отложи еду, я занесу ему в магазин. Сегодня у них там Лейла готовит, а отец боится есть ее еду.
- Амин, всё-таки, это правда, что она беременна?
- Да, - коротко ответил он.
- Твой отец, наверно, безумно рад?
- Не знаю. Но уверен, что он безумно устал от такой жены. Стоило брать вторую, но молодую, жену, чтобы так страдать?
- Но у сида Саида три молодых жены, и он на них не жалуется.
- Дядя Саид знает, как с ними управляться. К тому же, он сам выбирает себе жен, а мой отец поддался на уговоры дяди Абдула. Дядя Абдул слишком стар, чтобы не ошибаться в выборе. Вот и Хадижа теперь стала второй женой. Фарид тот ещё тип. Когда я слышу разговоры о нем, мне хочется с ним подраться. Кулаки сжимаются.
- Бедная Хадижа! Пусть Аллах пощадит её! Пусть ее муж одумается и вернет в семью первой женой! Ведь она подарила ему сына. А Зухра – я ее видела однажды, - она когда-нибудь совершит какую-нибудь выходку, что даже Фарид вышвырнет ее из семьи.
Халиса быстро пожалела о своих словах. Зачем она вспомнила о Зухре? О Фариде, невестой которого сама когда-то едва не стала? Кстати, их собирались сосватать как раз по причине отказа Самиры быть его невестой. Аллах, как в этом мире люди связаны друг с другом! Разве могла она тогда знать, что выйдет замуж за брата этой самой Самиры?!
Она испуганно посмотрела на мужа, но Амин уплетал приготовленную ею еду, и тогда Халиса спешно занялась упаковкой мяса, лепешек и салата для свекра.
- Халиса, сегодня мать возвращается домой. Если в доме мало еды, то приготовь ещё, чтобы мама могла вечером поесть.
- Хорошо, Амин. Я это уже делаю. Таджин стоит на плите, овощи для нового салата подготовлены…
- Если надо что-то купить – позвони мне в магазин, я закрою его раньше и схожу за продуктами в супермакет.
- Хорошо, Амин, - снова повторила она.
Забрав пакет с едой для отца, Амин ушел. Халиса, взяв со стола лепешку, подошла к окну, встала и, откусив кусочек, всмотрелась в окна дома сида Мухамеда, где недавно жили и они с Амином. Как переменчива судьба! Кто знал ещё неделю назад, что у них с Амином так скоро будет свой дом, который практически подарил племяннику сид Саид, а жена свекра снова забеременеет?
- Аллах, надеюсь, что теперь-то она перестанет думать о моем муже. Но каково это: Амин всё ещё не стал отцом. А жена его отца родит скоро и второго ребенка.
Потом она вспомнила сумбурный рассказ Амина о том, что в Марокко вдруг родила его тетка, которой уже за сорок, и вовсе расстроилась. Что же это такое? Все рожают, только её и Амина Аллах решил за что-то покарать, не давая им ребенка!
- И всё равно у нас будут дети, иншалла! – успокоила себя Халиса и вернулась к домашней работе. Когда приедет лара Латифа? Возможно, поздно вечером, а, может быть – прямо сейчас она подъедет к дому на такси, или жених свекрови привезет ее домой. Надо спешить! Еда должна быть готова к возвращению лары Латифы.
…Амин же отправился из дома в магазин к отцу. Отдав ему сверток с едой, приготовленный Халисой, Амин замялся, не спеша уходить, не зная, стоит ли поговорить с отцом о новом приятеле Самиры.
Мухамед, присев к столику, выставленному на продажу, развернув пакет с едой и, жадно на нее набросившись, заметил сомнения сына и спросил с набитым ртом:
- Сынок, что ты хочешь мне сказать? Что-то случилось? Дядя Саид тебе не звонил?
- Нет, от него совсем нет новостей.
- Мне брат звонил, но сказал, что после семейного совета должен прийти в себя. Поэтому он решил не возвращаться сразу в Бразилию, а задержаться на неделю, заехав в Дубай.
- Дядя Саид сейчас в Арабских Эмиратах? – встрепенулся Амин.
- Да, - внимательно посмотрел на него отец.
Амина смутил его пытливый взгляд. Он ответил:
- Я хотел поговорить о Самире. Может быть, тебе тоже следует знать о том, что мы с Халисой сегодня узнали. Боюсь, нас ждет новый скандал.
- Не сомневаюсь, - кивнул Мухамед, - потому что там, где Самира, всегда какой-нибудь скандал. Она учится случайно не на журналистку для «желтой прессы», нет? О чем же она решила написать на этот раз?
- Сестра общается по интернету с индусом. Звонила подруге и призналась, что очень любит его. Мы с Халисой всё слышали. И то, как она с ним разговаривала по скайпу - тоже.
- Скайп – это что? – спросил, нахмурившись, отец, едва отдышавшись после того, как едва не подавился после слов сына об индийце, которого полюбила их с Латифой дочка.
- Скайп – это когда по интернету в компьютере разговаривают, как по телефону, но при этом ещё и видят друг друга, - объяснил Амин.
- Слышал, - кивнул Мухамед. – Замуж ее выдать пора, вот что. Но КАК?! Пусть только отправится в Марокко, как она собиралась, там ей быстро найдем мужа. Саида попрошу, чтобы помог! Есть только один плюс в этой истории: если она влюбилась в индийца, то уже не думает о том бразильце, о брате Лукаса! Хорошо, что ты, Амин, мне рассказал. Я должен знать, что происходит в жизни твоей сестры.
Амин повторил отцу то, о чем Самира говорила подруге по телефону.
- Значит, Самира не отрицает важности семейных ценностей? – задумался Мухамед.
- Отец, боюсь, что Самира собирается ехать после окончания университета не в Марокко, а в Индию!
- Что? Откуда у нее столько денег? Пусть мечтает, но видеться с другом она сможет только по интернету, - уверенно и даже самодовольно сказал отец.
- Нет, она может сбежать вместе с ним. Кто знает, где этот Арнав сейчас? Разве в Бразилии живет мало индусов? Да у них здесь целая община!
- Как? Как ты его назвал?
- Арнав. Так она называла того мужчину.
- Ну и имечко. Значит, теперь Арнав. Не Лео, - призадумался Мухамед.
- Я к себе в магазин.
- Иди, сынок, - махнул рукой отец, и Амин ушел. - Значит, Арнав?
Когда Мухамед доел последний кусочек лепешки, в магазин вбежал Мустафа, который тоже отлучался, чтобы пообедать.
- Мухамед, Латифа вернулась! Ты просил сообщить тебе, когда она появится. Так вот: Керим ее привез, высадил возле дома с большими сумками, они долго возились с ключами, пытаясь открыть дверь. А потом их впустила в дом Самира!
- Почему ты мне сразу не сказал? Ты стоял и наблюдал за происходящим, вместо того, чтобы позвать меня, зная, как я хотел посмотреть на то, как Латифа и Керим ведут себя друг с другом?
- Не мог, Мухамед! Я видел все это из окна своей кухни. Моя Ноэмия меня кормила обедом. Как же я мог выйти на улицу? Ноэмия рассердилась бы на меня за такое невнимание к ее стараниям. Она приготовила такую вкууусную едууу, - широко заулыбался Мустафа.
Мухамед молча кивал, глядя со своего места в окно, через которое просматривалось пространство возле дома Латифы. Его интересовало только, не произошло ли между Керимом и Латифой то, на что так легко идут ещё до свадьбы современные женихи и невесты, тем более - побывавшие в браке?! Ему очень нужно было увидеть их возвращение. Но Мустафа не догадался даже позвонить!
- Брат, не скрывай от меня, что ты видел? – не удержался Мухамед от расспросов.
- Что видел? Жених Латифы вынес из машины столько пакетов с продуктами, что еле занес их в дом в двух руках. Я удивился, как ему удалось пролезть в дверной проем с таким количеством пакетов! Теперь им не скоро понадобится идти в магазин.
- Я имел в виду не это, спрашивая, что ты видел, брат Мустафа, - процедил Мухамед.
- А больше ничего не видел, - развел руками в стороны мужчина, выкатывая на него широко открытые глаза. – Они ведь зашли в дом. Кто знает, что дальше было. Спроси у невестки. Халиса должна знать, чем в доме мать твоих детей занималась с женихом. Хочешь – моя Ноэмия расспросит Халису об этом?
- Нет!.. Ничего не надо! Твоей Ноэмии я не доверяю. Когда Саид позвонил мне перед вылетом в Марокко, он спросил, не знаю ли я, кто мог привезти в его дом кота их Сан-Криштована. Я не знал. Но теперь начинаю подозревать, что это сделала твоя жена, Мустафа.
Мустафа поморщился так, как будто его рот был заполнен дольками очень кислого лимона или лайма.
- Мухамед, эта женщина невыносима! Она совсем мне не подчиняется. Разве я мог предположить, что моя Ноэмия осмелится привезти в сумочке в дом Саида маленького кота?
- Как видишь, брат... Привезла.
- Это змея, а не женщина. Кобра! Не знаю, как, но Ноэмия узнала о желании младшей жены Саида завести кота.
- Да, теперь у Фатимы есть кот. И она собралась держать в доме кота назло моему брату! Я знаю Саида: он не любит животных в доме. А тут ещё появится вонь, полетит шерсть оттого, что кот будет рыскать по всему особняку… Фатима хочет «достать» моего брата!
– Но разве не он сам позволил жене завести кота?
- Женщины так хитры, что способны вывернуть любую просьбу в свою пользу!
- Не знаю, Мухамед. Но твоя дочь по просьбе Ноэмии выбрала самого симпатичного котенка – так мне сказала Ноэмия.
- Видел, как она выбирала, – буркнул Мухамед, заложив руки за спину. – Узнай у жены, Мустафа, что ей известно о поездке Жади в Марокко.
Но родственник только выразительно пожал плечами.
- Жади ездила искать дом для дочери, - напомнил он Мухамеду.- Но у нее ничего не вышло.
- Конечно, не вышло. Аллах! Жади – это старое зло, подтвердившее свою репутацию новыми делами. Но мой брат – молодец, сделал так, что никто не согласился продать ей дом.
- Но тогда виноват Саид, да! Жади не смогла купить дом в Фес и в Мекнесе, поэтому уехала в Марракеш, захватив с собой дочку. Решила вместе с ней заняться поисками.
- И чем это закончилось? Мустафа, ты о чем говоришь? Жади увезла Хадижу - как украла! Так ещё и Назира им помогла. Одалиски видят друг друга издалека и нагло помогают.
- А что лара Назира?... – заинтересовался Мустафа новостями из Феса, но Мухамед замахал на него руками:
- Нет, ничего не желаю слышать об этой одалиске, ничего!
- Ладно… Хорошо…, не буду, - пожал плечами Мустафа.
- Теперь моя племянница – только вторая жена, - укоризненно произнес брат Саида. – Мой брат так расстроен, Мустафа, так зол! Ведь женщина, чье имя не желаю произносить, как и имя той, которую наша семья отвергла за брак с бразильцем, эта Жади... О, Аллах! Это она во всем виновата.
Мустафа молча слушал родственника.
- Она сначала испортила жизнь мне, настроив мою Латифу против меня, до этого – поддерживала Самиру, а теперь перевернула жизнь собственной дочери! У меня в голове не укладывается, как ей это удается.
- Успокойся, Мухамед. Теперь уже ничего не исправишь. Но ты, лишившись Латифы, не остался один, у тебя есть жена и сын, есть Амин с женой, мы с Ноэмией.
- Мустафа, меня бесит то, что уже сегодня Жади появится в Сан-Криштоване, чтобы поведать Латифе о похождениях в Марокко. Она явится в дом, который я купил моей жене. Теперь – бывшей жене.
- Так забудь их обеих! Мухамед, скоро тебе придется ещё раз жениться, на Муне… Она такая хозяйственная, вкусно готовит, как уверяет дядя Абдул… Он ел в ее доме! С ее появлением в твоей жизни всё наладится.
Мухамед лишь горько вздохнул, выразительно поглядев на приятеля. Помолчав, предложил:
- Пусть лара Ноэмия сходит к Латифе в гости, когда Жади приедет поговорить о поездке в Марокко. Жади непременно расскажет, что там случилось. Мне нужно об этом знать. Саид просил тоже не упустить случая и узнать подробности. Тем более про эти странные роды у Жади… Как она смогла внезапно родить ребенка? Ноэмия тебе говорила что-нибудь о беременности одалиски?
- Я намекну Ноэмии, но ты же ее знаешь. Она скорее отправится в бар к доне Журе сплетничать, чем расскажет мне свежие новости. Но она была очень удивлена, что Жади родила, а она ничего даже не заподозрила. Но и виделись они давно. Если Жади скрывала своё состояние, то Ноэмия могла и не обратить внимание на изменения в ее внешности.
- Это важно, брат, поэтому лучше расспроси Ноэмию, о чем будут говорить между собой племянницы дяди Али, - настойчиво повторил Мухамед.
- Не беспокойся, брат, так и поступлю. Ты узнаешь обо всём, что мне станет известно, - успокоил его Мустафа, собирая со столика в пакет остатки обеда и смахивая вниз мелкие крошки, пока хозяин магазина, скрывая переживания, отправился зазывать внутрь возможных покупателей, неосторожно заглянувших в распахнутую дверь «Волшебной лампы».
12. Часть 21. Глава 12. Возвращение Латифы.
Самира просматривала электронную почту, когда с улицы донеслись звуки подъехавшей к их дому машины.
- Наверно, мама вернулась! – решила девушка, переживая, что именно ей предстоит сообщить матери неприятные новости о Хадиже и предложить поехать к тете Жади. Или уже всё известно? Мама могла позвонить в Фес, а там Карима непременно выложила бы все новости и сплетни. И всё равно - страшную правду маме может рассказать только тетя Жади.
Самира быстро закрыла ноутбук. От Лео новостей не было. А Фатима прислала фотографию котенка и описала, как дядя Саид воспринял весть о его появлении, как Рания и Зулейка остались недовольны этим. Фатима деликатно не стала расспрашивать о том, что известно Самире о происшествии в Марокко, но сама рассказала, какая буря пронеслась в их доме после звонка дяди Абдула из Марокко, сообщившего о пропаже Хадижи и рождении у Саида внука.
Единственный вопрос, который задала Фатима, был о рождении у Жади дочери. «Я видела ее на пляже в Ангре. Она не была похожа на беременную женщину», - прочитала Самира, почувствовав в этих словах намек на то, что Фатима не верит и видит какую-то интригу в слухе о рождении ребенка у бывшей жены Саида.
Самира не собиралась ничего никому объяснять. Она знала страшную правду и удивлялась смелости тети, которая не учла вот такой мелочи: не только Фатима, но и Зулейка с Ранией, и дядя Саид с отцом видели Жади на пляже в Ангре. Правда очевидна: ребенок у тети Жади появиться не мог.
Но девушка понимала поступок тети и оправдывала его. Жади хотела помочь дочери, поэтому поступила опрометчиво, не задумываясь о последствиях для себя и Хадижи.
- Если бы только всё закончилось разводом Хадижи! Если Фарид или дядя Саид узнают об украденном у семьи Обенсуров ребенке, всем придется несладко!
Она вышла из комнаты, услышав раздавшийся звонок. Значит, мама не нашла ключи и ждет внизу, когда кто-нибудь откроет дверь.
Халиса выглянула из кухни.
- Открой, пожалуйста, я не могу отойти от плиты. Иначе соус пригорит.
Самира кивнула жене брата и быстро спустилась по лестнице, отодвинула засов, открыла дверь.
Да, это мама вместе с женихом вернулась из поездки на его фазенду! Сид Керим поздоровался с Самирой, она с ним - тоже.
Вслед за Латифой сид Керим внес в дом множество пакетов, поднялся с ними наверх и оставил на кухне у порога.
- Я поеду к себе, - улыбнулся он невесте, глядя на нее счастливыми глазами. Самира деликатно отошла в сторону и отвернулась, успев заметить, как застеснялась мать, тоже, однако, ответив ему улыбкой.
Девушке пришло в голову: не поцеловал бы Керим мать, окажись они сейчас без свидетелей? Тут же Самира вспомнила неожиданный поцелуй Лео… Нахал! Чмокнул ее в щеку на виду у всего Сан-Криштована! А теперь молчит… После его отъезда не пришло ни одного электронного письма, только смска, что он прибыл в Мараньян.
- Самира, помоги Халисе разобрать пакеты, - попросила мать, проходя мимо нее в свою комнату. Сид Керим уже ушел, внизу хлопнула дверь, и тут же они услышали, как от дома отъехала машина.
- Хорошо, помогу, - ответила девушка, пытаясь понять, что уже известно матери о злоключениях тети Жади. Но по безмятежному и даже счастливому виду Латифы было очевидно, что новости до нее ещё не дошли.
- Мама, мне нужно срочно с тобой поговорить.
- Что случилось? – спохватилась Латифа, и улыбка сошла с ее лица.
- Нет, не волнуйся, сейчас помогу невестке и приду к тебе, - постаралась успокоить Самира, пожалев, что не дала матери побыть счастливой хотя бы ещё несколько минут.
А Халиса, выключив плиту и переставив готовый соус на разделочный столик, уже занималась пакетами, наполненными овощами и фруктами, вынимая также связки с зеленью и кульки с ягодами.
- Овощей здесь хватит надолго, - бормотала Халиса, когда на пороге появилась Самира.
- Скажи, куда всё это положить? – присев рядом, поинтересовалась Самира.
- Ты выкладывай содержимое пакетов, а я буду искать места, где всё это можно хранить, - предложила жена Амина.
Они быстро управились, и Самира отправилась в комнату матери, чтобы сообщить ей печальные вести…
…Уставшая после долгой дороги Латифа сидела в кресле и любовалась браслетом, подаренным ей женихом. Она надела его на запястье и сделала плавное движение рукой, как в танце. При этом она не могла сдержать улыбку, вспоминая Керима. Он оказался замечательным человеком! Три дня Латифа провела рядом с ним в компании вместе с Зейном и Сумайей, их малышом и няней. Керим - добрый, нежный, скромный, обаятельный, милый, красивый, порядочный, замечательный мужчина!
Конечно, Латифе всё ещё не верилось, что скоро он станет ее мужем, это никак не укладывалось у нее в голове. Она даже поймала себя на мысли, что скорее поверит в то, что она может вернуться к Мухамеду – не сама, конечно, а если бы дядя Али силой заставил бы ее помириться с бывшим мужем, чем в то, что такой красивый и положительный мужчина решил на ней жениться и уже стал ее женихом. Менять привычную жизнь было страшно. Но Латифа уже чувствовала себя очень счастливой, хотя и противилась тому, чтобы признаться в этом даже самой себе.
- Как бы не случилось что-то ужасное, что сорвет нашу свадьбу, и брака не будет. Мне кажется, что это просто красивый сон, не более, - сомневалась Латифа.
В комнату заглянула Самира.
- Входи, дочка. О чем ты хотела со мной поговорить?
- Мама, тебе из Марокко не звонили? А ты – тете Жади?
Мать всегда чутко улавливала по интонации Самиры, когда она чего-то не договаривала или пыталась скрыть. Догадалась она о дурных вестях и теперь.
Латифа сняла с руки браслет и вернула в шкатулку, стоявшую раскрытой здесь же, на столике. Повернулась к Самире.
- Рассказывай, дочка, что произошло. Жади я не звонила, как и она – мне. Она вернулась из Марокко? Не молчи, я уже начинаю бояться!
Самира коротко, по-деловому изложила матери то, что ей стало известно от тети Жади, которая попросила сделать это за нее. Сестра не хотела обрушивать на Латифу столько неприятных новостей и решила, что Самира сможет намеками подготовить мать. Но Самира от намеков быстро перешла к фактам.
- Что?! Хадижа хотела сбежать в Бразилию?!... Жади и Назира приняли роды у Хадижи?... Жади забрала одного из близнецов? Аллах! – пришла в ужас племянница дяди Али.
- Тише, мама, нас могут услышать!
- Невероятно! Этого не может быть! Не верю! Даже Жади не способна на такое! – схватившись за голову, проговорила шокированная Латифа.
Самира быстро встала с кровати и подбежала к двери, выглянула в коридор. Нет, их никто не подслушивал: было слышно, как Халиса чем-то гремит на кухне.
- Дочка, ты говоришь, что Жади хотела меня видеть? Ты пообещала ей, что мы сегодня приедем к ней, чтобы всё обсудить?
- Да. Но если ты устала, мы никуда не поедем. Я позвоню тете Жади и предупрежу ее об этом.
- Нет, мы поедем! Я всё Жади выскажу! С самого начала я подозревала, что Жади что-то задумала, и я не одобряла ее замыслов, даже не зная, что она собиралась предпринять. Я знала, что ничем хорошим не кончится любая история, в которую Жади вляпается.
Латифа давно уже поднялась с кресла и ходила по комнате, запустив пальцы в густые волосы.
- О, Аллах! Как же Ты допустил такое? Почему Жади так поступила? Хадижа стала теперь второй женой! А если выяснится, что она отдала матери второго ребенка?
- Как это выяснится? – заговорил в Самире дух авантюристки.- Никто ни о чем не догадывается!
- Ты думаешь? А лара Назира, которая знает правду? А дона Иветти? А Лукас, что он скажет и сделает, когда узнает о ребенке? А его семья? А твой отец и Саид, его жены – они все видели Жади незадолго до поездки в Марокко, они-то знают, что она не была беременна!
- У тети Жади есть подлинная справка о том, что она родила ребенка в Марокко. Пусть там сказано, что рожден мальчик, но тетя Жади всем говорит, что у нее родилась девочка. Пока она говорит всем так. Потом станет говорить другое. Главное – запутать всех и не дать докопаться до правды.
- Самира, эта история шита белыми нитками! Напридумывала Жади глупостей со страху! Стоит Назире или Хадиже открыть рот – и такое случится, что представить страшно! Не дай Аллах!
Самира молча налила матери воды и подала ей стакан. Она похвалила себя за то, что не стала рассказывать о роли Амина в этой истории. Впрочем, он всего лишь дал тете Жади документы жены, которые ей так и не пригодились. Поэтому брата вмешивать не стоит. Даже имени его она упоминать не будет.
- Самира, собирайся, вызывай такси, мы едем к Жади. Я хочу взглянуть на этого ребенка, - решительно сказала Латифа.
- Хорошо, сейчас захвачу сумочку, - согласилась девушка.
Они вышли из комнаты и столкнулись на лестнице с Амином.
- Сынок, мы едем к тете Жади. Надо навестить ее, ведь случилось такое радостное событие! Она родила ребенка.
- Знаю, слышал, - буркнул Амин, отводя глаза.
- А поужинать? Всё готово! – появилась из кухни Халиса, вытирая руки полотенцем.
- Я не голодна, спасибо, Халиса, мне не хочется, – вымученно произнесла женщина, но Самира добавила:
- Поедим у тети Жади. Она нас накормит чем-нибудь. А то я «так хочу есть, что в животе будто крысы шныряют», - сообщила Самира, повторив фразу из ставшего любимым индийского сериала.
- Я заверну для тебя лепешки! – предложила Халиса и тут же скрылась в глубине кухни. Пока Самира возилась с засовом на двери, который Амин всегда закрывал так, что потом его с трудом удавалось выдвинуть, чтобы можно было открыть дверь на улицу, Халиса спустилась с пакетом, в котором лежали ароматные лепешки.
Через несколько минут подъехало такси, и мать с дочкой отправились в гости к Жади, наделавшей столько дел в Марокко, что теперь всем придется жить как на вулкане.
Амин молча проводил мать и сестру. Он застыл внизу у лестницы, засунув руки в карманы.
- Амин, ужин готов, - повторила и для него Халиса. – Таджин получился на редкость удачно. Салат дорезан. Добавлю свежей зелени, которую привезла с фазенды лара Латифа, и его тоже можно кушать.
Но Амин как будто не слышал того, что она говорила. Стоял, задумавшись. Он был напуган. Понимал, что Самира и тетя Жади его не выдадут, не расскажут о не пригодившихся документах, но чувствовал себя виноватым. Он невольно оказался соучастником несчастья, обрушившегося на Хадижу: ведь она получила развод!
- Отец прав: с тетей Жади нельзя иметь никаких дел. Ей ничего не удается сделать, как следует. Ее помощь обходится людям слишком дорого, - пробормотал он себе под нос. Амину хотелось узнать, откуда у тети Жади появился ребенок. Он успел отмести подозрения, выяснив, что внук дяди Саида находится с Хадижей, это точно. Так кого же привезла в Бразилию сестра матери? История была очень странной.
- Что ты говоришь? – спросила Халиса, не расслышав.
- Ничего. Я голоден, накорми меня, - опомнился парень и быстро взлетел вверх по лестнице. Халиса заторопилась за ним, тяжело топая по ступенькам.
…Жади уже знала, что Латифа с Самирой к ней едут – племянница позвонила и предупредила об этом. Уставшая Клара возилась на кухне, занимаясь поздним ужином, а Жади укачивала малыша. Она старалась отвлечься, боялась встречи с Латифой, которая, разумеется, не одобрит ее поступки.
- Но не выдаст же она меня дяде Али!
Впрочем, Зорайдэ и без Латифы пообещала обо всем поведать мужу. А как поступит дядя Али? Что, если дядя Али решит, что Жади обязана вернуть сына Фариду, и тогда пострадают и Иветти, и лара Назира, и много кто ещё! А главное – достанется Хадиже. Ведь она знала, что родились близнецы, но не сказала об этом ни мужу, ни отцу, ни дяде Али - никому.
Наконец, страдания Жади закончились – к дому прибыло такси. На улице было темно. Даже луны не было на небе. Если бы не фонари, освещавшие улицу, где располагалась их с Лукасом вилла, то Жади не смогла бы увидеть, как из такси выбрались две женские фигуры, которые затем прошли через ворота, распахнутые перед ними охранником.
- Алхамдулиллах! Пусть Латифа будет ко мне снисходительна! – взмолилась мать Хадижи.
Но нет, стоило Жади встретиться с Латифой взглядом, как всё стало ясно: пощады ждать не стоит.
- Как ты могла, Жади?! Аллаааах! Так вот зачем ты отправилась в Марокко! Неужели ты думала, что тебе удастся увезти Хадижу? – начала с упреков сестра.
- А почему бы и нет? – сразу же «ощетинилась» Жади. – Только случайность не позволила нам улететь в Бразилию. Если бы у Хадижи не начались роды раньше времени, моя дочь сейчас сидела бы с нами в этой комнате, здесь, вместе с двумя детьми!
- Жади, даже если бы тебе удалось исполнить задуманное, ты не думаешь о том, что сейчас твой дом осаждал бы разъяренный Фарид с родней и Саид со своими людьми и адвокатами?
- В случае удачи я просто спрятала бы свою дочь в таком месте, где ее не нашел бы ни муж, ни Саид. Латифа, зачем говорить о том, чего не случилось? Мне предстоит решить, как быть дальше!
- Жади, ты всегда меня удивляла! – обессиленно проговорила Латифа, страдальчески сдвинув брови и приложив пальцы к губам. Она подошла к кроватке, куда Жади положила ребенка, и молча принялась рассматривать маленькое личико сына Хадижи.
- Не представляю, как ты собираешься выпутываться.
- Мама, тетя Жади, нам необходимо придумать такую историю, чтобы запутать всех, кто решит в ней разобраться! – выставив ладонь перед собой, предложила Самира.
- Дочка, не вмешивайся в эти дела хотя бы ты. Дядя Али узнает правду, ему это не понравится.
В дверь комнаты тихо постучали, заглянула Клара, чтобы сообщить об ужине, который ждал их на кухне.
- Я ничего не хочу, - отказалась Латифа.
- А я бы поела! Лепешки, которые Халиса испекла, были вкусными, но я их съела в такси и сейчас не отказалась бы от чего-нибудь вкусненького.
- Я тоже не могу есть, кусок в горло не идет, - сказала Жади. – Самира, спустись на кухню и поешь сама, хорошо? А мы пока побеседуем с твоей мамой.
Самира отправилась ужинать в одиночестве, решив, что матери и тете нужно поговорить наедине.
Но она ошибалась. Ни о чем секретном они не разговаривали. Жади и Латифа негромко спорили, даже поссорились из-за того, что произошло в Марокко. Но они старались говорить тихо, чтобы не разбудить малыша.
- Жади, этому крохе несколько дней от роду! Не лучше ли было не рисковать ни им, ни безопасностью Хадижи? Ты не должна была забирать ребенка у дочери.
- Латифа, что сделано, то сделано. Аллах, я же была сама не своя, когда выяснилось, что нам не удастся улететь.
- А лара Назира?! Как она решилась вам помогать?
- А что – лара Назира? Мы явились в ее дом. Мужа Назиры не было – он как раз уехал куда-то в Арабские Эмираты. Она была нам рада! И с готовностью помогла, когда Хадижа начала рожать, но и потом, когда этот малыш едва не умер. Он выжил чудом, понимаешь? Фарид налетел, как ураган, увез Хадижу и сына, не дав ей прийти в себя! Когда это случилось, Назира и Иветти были с ребенком у знахарки, не подозревая, что за Хадижей прибыли родственники. Вот так всё получилось. Да, я подсказала Хадиже, чтобы она не рассказывала о втором сыне. Думаю, она мне ещё скажет за это спасибо!
- Жади, не ищи себе оправданий! Ты можешь представить, что будет, если…
- Нет. Не хочу даже думать об этом. Латифа, я хочу, чтобы Хадижа вернулась в Бразилию. Если она получила развод, почему бы Саиду не увезти ее домой? А потом как-нибудь забрать и второго ребенка. У Саида это получится. С его-то деньгами и жесткой натурой…. Но кто знает….
- Что?! – спросила, не веря ушам, Латифа. – Тебе мало того, что ты наделала? Ты собираешься продолжать копать себе и многим другим яму, на дне которой ты оказалась?
Жади смотрела на нее разочарованно.
- Жааади! Тебе нужно остановиться и успокоиться. Надо подумать, просчитать все действия на будущее, все варианты, как поступить, если что-то станет известно и начнется скандал.
- Наверно, Зорайдэ уже рассказала обо всем дяде Али. Но я отключила домашний телефон ещё утром. А сотовый включаю только для того, чтобы созваниваться с вами и с Лукасом. Я поговорила с Зорайдэ и теперь боюсь услышать, что мне скажет дядя Али.
- Кстати, а Лукас сказал уже знает?
- Нет, Латифа. Лукасу и без того сейчас тяжело. Его внуку делают серьезную операцию по пересадке донорского костного мозга. Я не могу его расстраивать. Когда он вернется, тогда и узнает обо всем. Но я уверена, что он меня поймет и поддержит.
- Думаешь, Лукас согласится признать твоего внука вашим сыном? Жади, твой Лукас никогда не был решительным. Вспомни: он не согласился выкрасть Хадижу, сколько бым ты не просила его об этом. Ты не думаешь, что он и теперь испугается ответственности за содеянное тобой?
- Латифа, он не может меня предать и в это раз! Теперь мы с ним вместе, я его жена. У меня есть документы, подтверждающие, что я родила сына в Марокко!
- Тогда тебе стоит их оформить по бразильским законам, успев сделать это до возвращения Лукаса.
- Латифа, не пугай меня. Ты так уверена, что Лукас не станет меня поддерживать?
- Не знаю, Жади. Но я не верю, что он успел так измениться, что теперь встанет стеной за тебя и твоего внука. На этот раз у тебя нет никаких прав на ребенка, рожденного твоей дочерью. Зять заберет сына себе, а тебя могут отправить в тюрьму. Никто тебя не спасет, ты это понимаешь?
- Я буду настаивать на своем: это мой ребенок. Я родила его в Марракеше, переволновавшись из-за поисков дома для Хадижи и начавшихся у нее родов!
- Жади, как ты поступишь, если Лукас выгонит тебя из дома вместе с внуком? Если его семья тебя разоблачит?
- Нет, так Лукас со мной не поступит. И Иветти тоже участвовала во всех моих делах. Она никогда не предаст меня! наоборот, поможет мне уговорить Лукаса, так и обмануть его отца и других членов семьи.
- Не уверена, Жади, что будет именно так, как ты сейчас мечтаешь. Но если ты окажешься на улице, мы с Самирой тебя примем. Мне стало известно, что Саид заплатил за тот дом, который Амин с отцом присмотрели. Скоро в моем доме будет много места. Тебе и малышу будет у нас спокойно, если дядя Али не приедет в Рио, чтобы забрать у тебя ребенка.
- Нет, Латифа, для дяди Али Джамиль тоже будет моим сыном. Он ничего не сможет с этим сделать. Латифа, даже дядя Абдул поверил в то, что я родила ребенка! – горько рассмеялась Жади.
- А если твоя дочь захочет вернуть свое дитя? – тихо спросила Латифа.
Жади тяжело вздохнула.
- Я не знаю, что мне тогда делать. Если она вернется в Бразилию, она сможет быть рядом со своим ребенком, не важно, кто будет записан в документах в качестве его родителей.
- А если Фарид станет к ней лучше относиться, получив желанного сына? Если в их семье наладятся отношения?
- Латифа, как может стать лучше, если Хадижа станет второй женой? Она получила развод, и когда пройдут положенные три месяца идата, негодяй не отпустит ее, а вернет уже второй женой. Она не сможет быть с ним счастлива. Он не отказался от Зухры, и теперь мучительница моей дочери стала первой женой. Даже думать не хочу, какая жизнь теперь ждет мою Хадижу.
- Если бы ты не вмешалась, Хадижа осталась бы первой женой, Фарид получил бы двух сыновей, а Зухра со временем осталась бы ни с чем. Фарид расстался бы с ней.
- Я так не думаю, - сердито сказала Жади. – Ненавижу Фарида! Он сломал жизнь моей дочери…
Женщины долго обсуждали случившееся. Уже вернулась Самира, плотно перекусив на кухне. Уже несколько раз ребенку сменили пеленки и накормили его из бутылочки. Наконец, Латифа увидела, сколько времени на часах, испуганно вскрикнула:
- Как мы доберемся домой? Страшно возвращаться так поздно по ночному городу!
- Оставайтесь ночевать у меня, - любезно предложила Жади.
- Мне нужно завтра в университет, - запротестовала Самира. – Мама, ты оставайся, а я вызову такси и вернусь домой.
- Нет, дочка. Одна ты никуда не поедешь! Я с тобой, Самира. Вызови такси!
…Они вернулись домой без неприятностей. Молчали всю дорогу. А что было ещё обсуждать? Самира знала об этой истории больше матери, но опасалась проговориться. Латифа не была согласна с тем, что сделала и ещё собиралась сделать сестра. И ей было страшно от мысли, что Жади втянет в свои темные и опасные дела Самиру.
Добравшись до Сан-Криштована, Латифа вошла в дом. Самира же заявила, что у нее ещё есть одно дело к Базилио, и поэтому она прямо сейчас заглянет на минутку в бар доны Журы. Вот потому Латифа вошла в дом, а Самира решительно направилась к бару.
13. Часть 23. Глава 13. Самира и синьор Олаву. Новый год в Сан-Криштоване.
Самира отправилась в бар доны Журы, чтобы не только прояснить кое-что у Базилио, но и поделиться новостями с доной Журой и доной Ноэмией, что сыграет на руку тете Жади. Ведь то, что будет сказано при доне Ноэмии, достигнет и ушей мужчин семьи Рашидов. Ведь дядя Мустафа не мог не попросить жену выяснить, что происходит в их доме.
Она вошла в бар, где всё говорило о приближающемся новогоднем празднике. Рождество прошло, Самира осталась в стороне от недавнего любимого праздника бразильцев. В тот день она сидела дома, ждала новостей от тети Жади, занималась подготовкой к зачетам и смотрела сериал. Вечерние улицы Сан-Криштована были пустынны. Ведь Рождество – семейный праздник. Но ее семья принадлежала к другой конфессии и христианское Рождество не отмечала.
Но Новый год Самира намерена была отпраздновать вместе с соседями или друзьями. Ведь новогодний праздник не имеет отношения к религии. Правда, коренные бразильцы праздновали его ещё и как день богини моря Йеманджи. Люди приносили на берег океана белые гладиолусы, одевшись в белые одежды. Самире хотелось увидеть это зрелище собственными глазами, она даже планировала съездить на пляж вместе с доной Журой, но история с тетей Жади спутала ей все замыслы. Девушка видела, до какой степени расстроена ее мать. И ехать в центр Рио-де-Жанейро, чтобы веселиться всю новогоднюю ночь на пляже, забитом многомиллионной толпой, значит, расстроить ее ещё сильнее.
«В Сан-Криштоване праздник будет не менее веселым, я обязательно приду на карнавал и танцы у доны Журы», - решила Самира, входя в бар. Она, конечно, видела сидевших на улице за столиком дону Ноэмию и Мустафу и поздоровалась с ними, но затем быстро скользнула внутрь заведения доны Журы, заметив ставшие квадратными глаза дяди Мустафы. Усевшись на высокое сидение возле стойки, она кивнула Базилио, подзывая к себе. Дона Жура и Анинья были заняты и не замечали ее: стояли в дальнем углу возле сильно выпившего посетителя.
- Самира! Ты пришла! А я знаю, зачем, - растянул губы до ушей глуповатый Базилио.
- Да что ты? – снисходительно усмехнулась девушка.
- Конечно, все только об этом и говорят, - расплылся довольной улыбкой парень.
- Ты о чем? – насторожилась Самира, зная, как пронырлив этот официант. Она думает о том, как расспросить его об одной сплетне, а он, возможно, уже докопался совсем до другой истории!
- Как это – о чем? Синьор Олаву пишет твой портрет! Какой-то незнакомец заказал ему настоящую картину! Художник никому не говорит, кто заказчик, но все знают, что тебя нарисуют в джунглях. Ты будешь стоять на подвесном мостике над пропастью, а на твоем плече синьор Олаву нарисует попугая! Это я ему посоветовал – про попугая!
- Что за чушь ты несешь? Кто это придумал? – притворилась Самира, что никогда не слышала об этом. - Когда дона Ноэмия позвонила мне и передала, что ты разносишь обо мне такую сплетню, я не поверила! Потому и пришла сюда, чтобы потребовать: закрой рот, Базилио, если не хочешь получить по шее! Какие джунгли? Какой попугай? Тебе делать нечего?!
За спиной работника выросла хозяйка бара.
- Конечно, ему нечего делать! Иначе не собирал бы сплетни по всему району!
Дона Жура больно схватила парня за ухо и толкнула в сторону от стойки.
- Займись делом, Базилио! На трех столиках опять стоит грязная посуда, а тебе хоть бы что. Иди и убери ее!
- Но дона Жура! Кто же расскажет Самире правду?
- А ты-то при чем? Ты у нас главный правдоруб, что ли? Иди и работай!
Раздосадованный Базилио, нервно перебросив мокрую тряпку из руки в руку, покорно отправился к освободившимся столикам, а Жура встала за стойку и спросила:
- Что тебе налить, Самира? Какого сока? Или кофе сварить?
- Спасибо, дона Жура, ничего не надо. Я заглянула, чтобы выяснить, что за слухи появились о какой-то картине. Мне ничего не известно.
- А мне всё известно. Анинья, сделай-ка Самире свежего сока из манго с оцеролой! За счет заведения.
Когда девушка отошла от стойки и занялась делом, дона Жура сказала:
- Этот бездельник Базилио услышал телефонный разговор, который синьор Олаву вел с заказчиком. Кто-то хорошо заплатил художнику, чтобы он написал картину с твоим участием. Ты бы у него и узнала бы все подробности. Базилио ведь такой: о чем не дослышит, о том досочинит. Но художник точно собрался писать твой портрет. Ноэмия говорит, что уже и до твоего отца сегодня слухи дошли. Но он пока не верит, потому что не видел тебя возле дома художника. Ведь чтобы нарисовать портрет, нужно, чтобы человек позировал. А тебя не видели, чтобы ты входила или выходила из дома синьора Олаву.
- Что же это такое?! – удивилась девушка. – Я понятия не имею ни о какой картине. Кому понадобился мой портрет? И почему я ничего об этом не знаю? Синьор Олаву, будь это правдой, прежде всего, должен был бы поговорить со мной. А он этого не сделал. Значит, это неправда!
Жура пожала плечами.
- Я разберусь, - пообещала девушка. Ей страшно не хотелось обманывать дону Журу, но она знала о неприязни, возникшей между художником и владелицей бара. А история с картиной уже сидела у нее в печенках.
Потом Самира спросила:
- Дона Жура, какие новости у Вас о внуке? Дядя Лукас звонил тете Жади, сказал, что операция у Шандиньо прошла удачно. Мальчик выздоровеет.
Женщина расплылась в улыбке.
- Да… Моему внуку уже лучше. Операцию сделали. Мне Шанди звонит каждый день и рассказывает новости. Этот Новый год я проведу со спокойным сердцем. Я так переживала из-за мальчика, так боялась, что операция не поможет!
- Я слышала, у вас будет ещё один внук или внучка.
- Это правда. Мэл, наконец-то, снова беременна. Но теперь я за нее спокойна: она не думает о наркотиках. Значит, и ребенок должен родиться здоровеньким. Мэл усвоила горький урок.
- Я рада, дона Жура, что у вас хорошие вести. А вы знаете, что у тети Жади тоже родился ребенок? Она поехала в Марокко, повидаться с дочкой, купить ей дом, чтобы Хадиже не пришлось больше жить в одном доме во второй женой, но ей это не удалось. Не смогла найти походящий дом. А у Хадижи роды начались немного раньше. Тетя Жади так переволновалась, что и сама родила ребенка раньше времени.
- Что? Лукас тоже стал отцом? – удивилась дона Жура.- Вот молодец, женщина! Ей за сорок, а она второго ребенка рожает. И кого она родила?
- Не знаю, ребенок был в пеленках. А спросить я забыла. Он такой маленький, даже не верится. Мы с мамой сегодня ездили к тете Жади, чтобы посмотреть на новорожденного, - «простодушно» сообщила Самира, заметив, что к ним идет дона Ноэмия. Всё ясно: дядя Мустафа отправил жену к ним специально – послушать, о чем дочь Мухамеда рассказывает доне Журе.
- Самира, как это можно не спросить про пол новорожденного? – рассмеялась дона Жура. – Совсем ты заучилась в своем университете!
Девушка пожала плечами.
- Какая мне разница? Ребенок и ребенок. Вот когда надо будет надевать на него платье или штанишки, тогда уже будет не всё равно.
- Самииира, - сладко улыбнулась девушке дона Ноэмия под выразительным взглядом Мустафы, застывшего у порога бара. Она кивнула ему и снова повернулась к Самире, подмигнув девушке.
- Замучили меня мой муж и твой отец. Спроси да спроси, что Самире известно о ребенке, которого родила ее тетя, - пояснила Ноэмия, когда Мустафа ушел.
- А в чем дело? Почему их так это интересует? – удивилась дона Жура. – Сначала о картине полдня вынюхивали, теперь о чужом ребенке.
- Мухамед уверяет, что видел Жади на пляже без живота. Как она могла родить ребенка?
- Как это - без живота? – спросила Самира «удивленным» голосом. Обманывать дону Журу, как и дону Ноэмию, не хотелось, но она понимала, что без этого не обойтись, и ей придется лгать, потому что тетю Жади надо спасать, иначе и Хадижа пропадет!
- Я тоже ездила в Ангру с тетей Жади, видела, как она кутала живот в парео под закрытым купальником. Просто у нее живот был совсем маленький, роды - стремительными и раньше времени. Ребенок родился семимесячным. Еле выжил. Зорайдэ…. - это наша родственница в Марокко…- так ругалась, что тетя Жади собралась после родов сразу же лететь обратно в Бразилию, но тетя Жади боялась, что Лукас вернется и рассердится, что ребенок родился не в Рио.
Вывалив на женщин эту лживую информацию, Самира принялась за сок, который подала ей Анинья.
- Вот как… Твоя тетя очень рисковала, ведь перелет такой длительный. Как же новорожденный его перенес?
- С трудом. Когда мы приехали к тете Жади, она как раз провожала врача. Он сказал, что лететь с новорожденным ребенком было большим риском. Мама говорит, что тетя Жади до сих пор не осмелилась признаться Лукасу, что ребенок уже родился. Боится, что он будет в шоке от такой новости. И ей достанется за риск.
- Что, Ноэмия, теперь твой любопытный муж успокоится? Всё ему расскажешь…
- Да уж… И расскажу - чтобы отстал. Самира, там художник возле пальмы тебя дожидается. Хочет с тобой поговорить. В бар зайти не желает, - оглянувшись на вход, сказала дона Ноэмия.
- А котят он пристроить не хочет? – грозно сдвинула брови дона Жура. – Там ещё двое в коробке сидят.
Самира поблагодарила дону Журу за сок, которым та ее угостила, потом вышла на улицу, проигнорировав Базилио, которому явно не терпелось продолжить незаконченный разговор.
- Самира, пойдем, я тебя отведу к синьору Олаву, - предложил он, тут же пристраиваясь к ней сбоку.
- Базилио, работай, не отвлекайся, - посоветовала она ему.
Под пальмой, опутанной гирляндой крохотных светящихся огоньков, стоял местный художник.
- Самира! – позвал он девушку, когда она миновала столики у бара.
Дочь Латифы подошла. Мужчина заговорил. Да… Дона Жура была права. Всё оказалось так, как ей уже рассказали.
- Но кому это понадобилось? Лео? Синьор Олаву, я не могу согласиться участвовать в таком деле, не зная, кто заказчик, зачем ему мой портрет. Что это вообще за история?! Меня всё это пугает, - призналась она.
- Я знаю, кто и зачем. Не разглашал, потому что Базилио разнесет слухи по всему Рио. Ты права, это Лео приходил ко мне и сделал заказ. Оплатил его и оставил несколько картинок с джунглями. И журнал с твоими фотографиями, где вы с ним на Сахарной голове.
- Лео! Но зачем ему картина?!
- Захотел иметь твой портрет. Но знаешь, ты не волнуйся. Я согласился, но поставил условие, что если ты будешь против...
- Синьор Олаву, мне лестно, что такая знаменитость, как Вы, можете написать мой портрет, но я не могу тратить время на позирование. И не понимаю, что задумал Лео. А когда я чего-то не понимаю, мне это не нравится.
- Тебе не придется позировать. Напишу тебя по фотографии. И джунгли – с картинок. Но большего не могу тебе рассказать. Когда картина будет готова, ты узнаешь, как Лео просил распорядиться полотном.
Самира закатила глаза. Ох уж этот выдумщик Лео!
- Мне всё равно. Пишите. Но… я должна быть одета…, при чем - в рваные джинсы и яркий желтый топик! В том журнале, о котором Вы говорите, есть такая фотография. И без платка! Лео – шутник, как я догадываюсь. Мало ли, о чем он Вас попросил.
- Я найду именно эту фотографию, - кивнул художник и поинтересовался:
- Что, понравился котенок твоей подруге?
- Да, и как мне жаль, что я не могу принести кота к себе домой. У меня нет времени заботиться о нем.
Синьор Олаву тяжело вздохнул и вытащил из коробки одного из котят.
- Заберу этого себе. Или обоих забрать? Жалко, если с ними что-то случится.
Нагнулся и подхватил другого котенка. Держа в каждой руке по животному, он сказал:
- Когда сделаю наброски, позвоню тебе. Посмотришь, как получилось. Скажешь, что тебе не понравится, и я переделаю.
Девушка согласилась, что так будет лучше. Затем они разошлись. Самира вернулась домой, а художник отправился к себе, став этим вечером обладателем двух шаловливых котят.
Дона Жура, которой эту новость сообщил вездесущий Базилио, довольным голосом сказала:
- Вот так-то! А то считает Файера своим, а котят пристраивать не желает!
- Дона Жура, но если кот ещё наделает котят? Что тогда? Синьор Олаву не захочет держать у себя столько животных.
- Базилио, напомни мне, чтобы я позвонила Шанди, когда он вернется из Европы. Надо будет кастрировать кота.
У Базилио от ужаса взметнулись брови.
- Дона Жура! Зачем же так?!
- Напомни, я сказала! Что ты смотришь на меня, Базилио? Или тебе хочется, чтобы мне каждые три месяца подбрасывали коробки с котятами?
Потом она покачала головой и решила, что будет надежней сделать заметку в блокноте. Достав толстый потрепанный ежедневник, она что-то записала на последней странице, посмотрев для надежности запоминания на огромного рыжего кота, вальяжно развалившегося в оконной витрине и не подозревавшего о грядущей страшной участи.
…В это время в «Волшебной лампе» Мустафа и Мухамед обсуждали новости, добытые в трудных переговорах с ларой Ноэмией.
- Моя Ноэмия уверяет, что тоже видела у Жади небольшой живот – ещё два месяца назад! Она настаивает, что ещё тогда подумала, не решили ли Лукас и Жади завести ещё одного ребеночка?
- Но тогда у нее сейчас должен был быть заметен живот ещё больше! – возразил Мухамед.
- Самира говорит, что видела, как на пляже Жади прятала живот в платок, который она обматывала вокруг тела. В «па-ре-о»...
- Не убеждай меня, Мустафа, я верю только собственным глазам. А я видел Жади на пляже без живота.
- Она могла его втянуть, - пожал плечами Мустафа. – Женщины такие скрытные, хитрые. Не захотела, чтобы на нее смотрели на пляже, вот и спрятала живот. Нормальной женщине должно быть стыдно показываться беременной почти без одежды. А Жади явилась на пляж!
Мухамед с сожалением посмотрел на родственника. Мустафа так наивен – верит всему, что говорит его Ноэмия.
Но и Мустафе спорить надоело. Он перевел разговор на другую тему.
- А что ты будешь делать, если Базилио сказал правду, и художник выставит в витрине огромную картину с нарисованной Самирой?
- А что мне делать? Предлагаешь ее выкупить? Сделать предложение художнику, чтобы он дорисовал на ней платок и национальную одежду, и затем заплатить ему деньги, а картину повесить в магазине у кассы? Тогда синьор Олаву откроет бизнес: он будет каждый месяц рисовать Самиру, чтобы я каждый раз выкупал его работы, так? – ехидно усмехнулся Мухамед. – Не будет этого. Но кто же сделал заказ, если это не хитрый план синьора Олаву?
- Базилио и Ноэмия об этом ничего не знают, - ответил Мустафа.
…Прошло несколько дней, и мир встречал Новый год. Новый, 2008 год. Уже с полудня Сан-Криштован готовился к карнавалу. До заката солнца жители Рио-де-Жанейро спешили побывать на одном из городских пляжей, чтобы поклониться богине Йемандже, бросить в набегающие волны букет белых цветов. Но уже после наступления темноты люди собирались в заведениях – кафе, барах, ресторанчиках… Много посетителей было и в баре доны Журы.
Теплый ветерок трепал развешанные между домами и деревьями флажки и гирлянды. Витрины, украшенные разноцветными огоньками и праздничными композициями, сияли, привлекая всеобщее внимание.
Все столики у бара были забиты, но много людей просто стояло в ожидании веселых танцев. Ведь это же бар доны Журы! А скоро двинется и карнавальная процессия. И потом снова – танцы почти до утра!
Самира тоже собиралась выйти на улицу. Она старалась скорее закончить конспект, поглядывая то на часы, то на украшенную блестящими шариками ёлочку у себя на столе, то на остроконечную шляпу и маску, которые она намеревалась захватить на карнавал.
Когда с улицы раздались звуки музыки – ритмы самбо, Самира вместе с матерью вышли на балкон. Самире хотелось увидеть праздник с высоты второго этажа прежде, чем пойти на улицу и влиться в веселившуюся толпу. А Латифа ждала сида Керима, который настоял на том, что непременно заберет ее, чтобы отпраздновать бразильский новый год в его новом доме вместе с сестрой, которая желала, чтобы Латифа чаще бывала в их компании и привыкала к новой семье и будущему дому. То, что свадьба состоится, ни Керим, ни его сестра нисколько не сомневались. Ведь Керим просватал Латифу, их предстоящий брак - дело решенное.
Латифа не смогла отказаться и теперь ждала, когда Керим приедет за ней, переодевшись в более праздничную одежду. Наверно, ей надо было остаться у Жади, чтобы не оставлять сестру в одиночестве, да ещё с новорожденным ребенком на руках. Ведь в праздник все работники разошлись по домам. Жади осталась совсем одна! Почему Латифа позволила Жади уговорить себя не приезжать к ней в праздничный день? Теперь она мысленно разрывалась между женихом и сестрой, не зная, как быть.
Самира увидела на балконе в доме напротив (бывшем доме ее матери и брата!) стоявшую Лейлу, которая вцепилась в перила балкона так, как будто кто-то вот-вот мог затащить ее с балкона внутрь комнаты.
Она также смотрела вниз на пеструю толпу жителей района, собравшихся на праздник. Но засада подстерегла ее не из внутренней комнаты дома, а снизу, где появился Мухамед. Заметив жену, выставляющую себя напоказ в запретном для семьи месте, он несколько минут гипнотизировал молодую женщину, не спуская глаз, надеясь, что она увидит его. И как только это случилось, он тут же сделал Лейле знак убраться с балкона.
Но девушка решила не замечать взмаха его руки, а затем и голоса, который был почти не слышен в гомоне праздничной толпы.
Только когда на балкон выглянула Ариба, что-то сказала Лейле и утянула ее назад в комнату, Мухамед успокоился, но непроизвольно посмотрел на дом Латифы, как делал это с утра до вечера сотню раз. И он увидел Латифу и Самиру, стоявших на балконе как ни в чем не бывало. Вот только прогнать их оттуда было некому. Мать и дочь о чем-то весело шептались, что-то обсуждали. Мухамед много бы дал за то, чтобы услышать, о чем они говорят.
А речь у них шла о ларе Назире.
- Жади сказала, что лара Назира собирается возвращаться вместе с мужем в Бразилию. Контракт, подписанный Миро, истекает в это году – не знаю точно, когда. Ее муж накопил деньги на то, чтобы открыть в Рио спортшколу и купить виллу рядом с Саидом, - припомнила Латифа.
- Да? А я думала, что тетя Назира захочет купить дом в Сан-Криштоване. Мама, ты помнишь, как лара Назира любила все местные праздники, ей так хотелось спуститься вниз и потанцевать вместе со всеми.
- Помню, дочка, - улыбнулась Латифа. – Амин то и дело жаловался своему отцу на женщин, которые посмели вновь его ослушаться и выйти на балкон. Мухамед злился и прогонял вас оттуда.
- Но чем же займется лара Назира после возвращения в Бразилию? Ей нужна бурная деятельность, она не захочет сидеть в пустой вилле.
- Мне Жади сказала, что Назира не забыла о мечте проводить занятия по гимнастике.
Они обе вдруг вспомнили, как лара Назира занималась с тренером - другом Миро гимнастическими упражнениями на улице - на высоких каблуках, модно одетая, но вовсе не для занятий спортом, и вдруг одновременно прыснули от смеха.
В этот момент на кухне появился Амин. Увидев, что мать и Самира стоят у двери на балконе по ту сторону порога, он принялся ворчать.
- Скорее бы нам с Халисой переехать в свой дом и не видеть такой харам!
И если мать тут же вошла в кухню и принялась наливать горячий чай в узорчатый стакан сына, то Самира даже голову не повернула в его сторону. Она облокотилась на перила балкона, наклонилась вперед и с наслаждением продолжала рассматривать прибывших на праздник соседей.
Базилио заметил ее и начал размахивать руками: сначала – чтобы привлечь внимание девушки и позвать на карнавал, затем – уже не ей - спасаясь от беспощадных пальцев доны Журы, которая как будто вознамерилась оторвать ему ухо.
Самира не стала смотреть на продолжение этой сцены, она молча прошествовала мимо Амина в коридор и в свою комнату, а там схватила шляпу «ведьмы», маскарадные очки и пакетик с серпантином, вышла снова в коридор, спустилась вниз по лестнице, вышла на улицу и захлопнула дверь.
Брат молча следил за каждым ее шагом.
- Амин, оставь сестру в покое, - спокойно попросила мать. – Пусть она живет, как считается правильным в Бразилии. К сожалению, моя дочь выбрала иной путь. Она стала бразильянкой, не такой, как мы. И я не стану ломать ей жизнь, переделывая и насильно возвращая к семейным корням.
- Но она нарушает принятые в нашем окружении правила! Она выставляет себя напоказ, и поэтому неудивительно, что художник намерен выставить ее портрет в витрине своей мастерской. Уже все говорят об этом!
- Сынок, Самира давно перестала быть частью нашего окружения, - с грустной улыбкой заметила мать. - Она могла бы поехать праздновать Новый год в дом синьора Леонидаса, но боится расспросов той семьи о ребенке…
Латифа вдруг замолчала, испугавшись, что едва не проговорилась.
- А что не так с ребенком? – спросил Амин, догадавшись, что мать знает правду. Но Латифа уже замкнулась, замолчала и взяла в руки заварочный чайник, заглядывая внутрь и что-то в нем рассматривая. Она явно не желала обсуждать дела Жади.
Амин всё же хотел расспросить, но не успел: зазвонил сотовый телефон матери, она решила ответить.
- Керим, это Вы?... Да, я могу поехать… Хорошо, подъезжайте. Я выйду через несколько минут.
14. Часть 21. Глава 14. Новогодний праздник у бара доны Журы.
Амин настороженно прислушивался к разговору матери. Неужели снова звонит жених, который скоро станет ее мужем? Это было так непривычно! Мать и отец развелись, но Амин все ещё не мог принять такой факт. И теперь чужой мужчина вошел в жизнь его матери. То, что Лейла стала женой отца, было не так неприемлемо для Амина, как появление сида Керима. Амину стало так одиноко! Никому он не нужен – ни отцу, ни матери, ни Эмми! Есть ещё Халиса …
…Да, есть Халиса, и она его любит, но почему он сам так странно относится к жене? Умом ее принимает, но не сердцем… И никак не может забыть Эмми. Как ни пытался он отогнать мысли о девушке, потерянной им почти год назад, ничего не получалось. Всё равно образ Эмми неожиданно вставал у него перед глазами, и мысли предательски возвращались к тому, что любит он все-таки ее, подружку из детства, а вовсе не хозяйственную умницу Халису. И, как ни странно, пример тети Жади давал ему надежду на то, что в жизни всё возможно. Она же дождалась своего счастья через двадцать лет! Рано или поздно и его Эмми к нему вернется…
Амин попытался представить встречу с любимой через двадцать лет. Это будет женщина с множеством детей и внуков…, как и он сам – такой же солидный, как отец, предприниматель, окруженный большой семьей. Неужели его любовь не погаснет за столько лет? Эмми может сильно измениться внешне. Нет-нет, Эмми ему нужна сейчас! Но как вернуть ее, ставшую женой другого мужчины?!
Амин втайне ждал, когда тетя Жади приедет к ним в гости. Возможно, она расскажет, скорее – намекнет на то, что ей стало известно об Эмми, ведь обещала же она узнать новости! Парень чувствовал себя больным, когда думал об Эмми, испытывая полнейшую беспомощность, невозможность что-нибудь предпринять, чтобы вернуть любимую. Ну и пусть у него будет две жены. А если Халиса начнет возмущаться и возражать – тогда с ней придется расстаться. Амин для себя это уже решил. Да, Халиса хорошая, умная, порядочная, хозяйственная. Она отличная жена. Но ему не хватало любви. Амину хотелось любить, а любить он мог только одну девушку – Эмми, только ее. Пусть будет и Халиса, пусть, но только рядом с ними должна непременно быть и Эмми.
Вот и дом у них теперь есть, ремонт срочно доделывается. Отец не пожалел дать денег из тех, что получил за проданный в Фесе дом Лейлы. Осталось купить мебель, и можно перебираться в собственный дом.
И вот тогда он не станет обращать внимания на сестру – как будто ее вообще не будет существовать! Но Амину не приходило в голову, что ему понадобится поддержка Самиры, когда он вернет Эмми и станет ее мужем, если это удастся сделать. Кто окажется снисходительным к превратностям его семейной жизни? Только мать, тетя Жади и Самира. Они поймут, если Амин отправится за Эмми в другую страну и привезет разведенную женщину и женится на ней, даже невзирая на возражения отца или других членов семьи.
Но сейчас Амин об этом не думал, наоборот, злился из-за того, что с именем сестры будет связан очередной скандал. Портрет, выставленный в витрине мастерской синьора Олаву! Что она об этом думает? О, Аллах! Пусть это окажется выдумкой непутевого Базилио, который всем подряд рассказывает новость о творческих планах знаменитого художника из Сан-Криштована.
Парень выглянул на улицу. У двери стоял автомобиль, украшенный шариками. Высокий мужчина ждал его мать. Керим улыбнулся Латифе, распахнул перед ней дверцу машины, а затем сам сел за руль. Когда автомобиль, еле двигаясь сквозь праздничную толпу, скрылся за углом, сын Латифы не остался на улице, вернулся в дом, в свою комнату и лег спать. Потом к нему присоединилась и Халиса.
На улице били барабаны, громко звучала музыка, раздавались голоса и смех людей, собравшихся на площади перед баром.
- О, Аллах! Мы сегодня до утра не сможем уснуть, - сказала Халиса, поправляя подушку под головой.
- Конечно, как уснешь под такой гвалт?
- Амин, тогда поговорим о нашем доме. Ты сказал, что заказал всю мебель, о которой мы говорили.
- Да, заказал.
- Но нам предстоит ещё многое купить.
- Знаю, но не всё сразу. Денег у нас в обрез. Если бы не отец, то нам пришлось обойтись и без мебели. Смогли бы обставить только одну комнату, а потом начали бы подкупать всё остальное, вещь за вещью.
- Но на кухне нужна хорошая плита.
- Знаю. Но пока придется обойтись без настоящей плиты. Готовь на небольшой плитке.
Амин отвечал отрывисто, как бы стараясь отвязаться от Халисы как от назойливой мухи. Она это почувствовала и обиделась, не стала больше задавать ему вопросов. Почему же он не разделяет с ней радость от скорого переезда в их СОБСТВЕННЫЙ дом? Это же так замечательно! Неужели не хочет покидать мать? Но Амин ничего не теряет: лара Латифа по-прежнему будет жить в соседнем доме, и он каждый день сможет видеться с матерью, по крайней мере – до ее замужества. Отец тоже останется рядом. Магазин уже решено перенести в помещение на первом этаже их дома. А бывший магазин продать. Или Амин брал помещение в аренду? Она ничего не знает о делах мужа!
Но Халиса решила не расстраиваться. Прежде, чем заснуть под оглушительную самбу под окном, она перебрала в уме всё, что собиралась купить для их дома. Уж теперь-то она обустроит всё по-своему, каждый уголочек дома сделает уютным, о каждой мелочи позаботится! С такими приятными мыслями она уснула.
Амин же продолжал ворочаться. «Когда приедет тетя Жади? И ребенка привезет, наверно. Самира проболталась, что Жади собралась рассказать Лукасу о новорожденной дочери, представляя, как он будет рад. Хотелось бы взглянуть на ее дочку. Возможно, она скрывала новость ото всех, чтобы ее не сглазили? Нет, история очень странная», - размышлял он.
Потом он вспомнил и о том, что тетя Жади видела тетю Назиру. Назира жила с мужем-бразильцем в Марракеше. Но что удивительно, из разговоров матери и Самиры он понял, что муж тетки стал мусульманином. И теперь Амин сомневался, не мог решить, как относиться к этому мужчине. Если он мусульманин, значит, брат ему по вере. Или нет? Амин решил посоветоваться с отцом, хотя и знал, что отец запретил произносить вслух имя опальной сестры. Но если тетя Назира вернется в Рио и поселится где-то недалеко от них, как он должен будет себя вести, столкнувшись на улице с тетей Назирой и ее мужем?
- Странно, Самира рассказывала о новорожденной девочке, а мать уверена, что тетя Жади родила сына, она же вроде бы упоминала о мальчике? – вдруг вспомнил о несоответствии Амин. Впрочем, для чего он ломает голову над этим? Как будто тетка украла ребенка и привезла с собой! Зачем ей это нужно? Но отчего Жади боится признаться мужу, что уже родила ребенка? Если бразилец бросит сестру матери, куда она пойдет?
- К моей матери, конечно, куда же ещё? - проворчал он, поворачиваясь на бок. Ему вдруг показалось, что слышит голос Самиры даже сквозь уличную какофонию.
- Ничего не желаю знать! – разозлился Амин и накрыл голову одеялом, прячась от новогоднего шума.
…Самира же спокойно сидела за столиком, где нашлось свободное место. Точнее, там, где дона Ноэмия позаботилась оставить для нее местечко. Ноэмия и Мустафа танцевали вместе со всей толпой пагоды, очередную версию любимого в районе танца. Анинья в маскарадном костюме кривлялась возле них, как и Базилио. Но парень не мог не подойти к Самире. Он присел за столик, трусливо оглядываясь по сторонам, ища глазами дону Журу.
- Привет, Самира. Ты пришла? А я почему-то подумал, что ты отправишься на Копакабану, будешь делать там фотографии для своего репортажа...
Базилио, не подозревая, задел ее больное место. Да, Самира очень хотела в этом году побывать в новогоднюю ночь на пляже и вместе с многомиллионной толпой отсчитать последние секунды уходящего года. «Десять, девять, восемь, семь … один, полночь!» - это, увы, толпа прокричит без нее!
- Базилио, а ты-то ходил сегодня к морю с букетом цветов? – снисходительным тоном спросила девушка.
- Да… С доной Журой. Она загадала желание – сама знаешь, какое: о здоровье внука, потом бросила букет белых роз, и волна унесла ее дар. Богиня Йеманжа приняла его. Поэтому у доны Журы сегодня весь вечер прекрасное настроение.
- Да? Я видела, как она надрала тебе уши!
- Это ерунда. А мне так не повезло, Самира: я отнес богине моря свечу на небольшой легкой доске, зажег свечу и опустил доску в воду, но свеча погасла, а доску водой вынесло на берег. Значит, мое желание в новом году не исполнится.
- И что же у тебя было за желание? – насмешливо поинтересовалась девушка, потягивая через трубочку фруктово-кокосовый коктейль.
- Чтобы ты влюбилась в меня, - застенчиво улыбнулся парень из бара.
Самира «прыснула» коктейлем на столик, едва не подавившись от такого признания, вскочила с места.
- Что?! Базилио, как ты мог подумать, что я… и ты…
- Успокойся! Лучше сядь, пока никто не занял твой стул, – посоветовал Базилио. – Я пошутил. Конечно, я загадал вовсе не тебя.
Было ли это правдой, или Базилио решил больше не нервировать ее своими признаниями, Самира так и не поняла. Она невольно последовала его совету – плюхнулась на стул. Не глядя. Прямо на карнавальную остроконечную шляпу, съехавшую со спинки стула на сидение, когда девушка поднялась с места. Вытащив из-под себя сплющенную конструкцию, Самира досадливо рассмеялась и тут же засунула шляпу в урну у стены.
Вернулась к оставленному коктейлю и обнаружила, что Базилио не терял время: из ее пакета с серпантином позаимствовал несколько рулончиков и бросил в толпу. И вот уже Анинья выпутывается из обвивших ее лент серпантина, а Базилио хохочет, согнувшись пополам.
- Базилио, иди и потанцуй с Аниньей! Я хочу посидеть одна.
- А почему ты не танцуешь? Приглашаю, - дурачась, протянул ей руку парень.
Девушка закатила глаза и покачала головой. Когда же он от нее отстанет? Оставит ее в покое?
Но у Базилио была для нее новость, им же созданная и разнесенная по району, так что теперь новость превратилась почти в реальность.
- А ты знаешь, что твой отец хочет уговорить художника пририсовать на твоем портрете платок и марокканское платье? Потом он сам купит картину, да-да! Уведет из-под носа заказчика! Мустафа сказал, что твой отец не желает видеть картину в витрине мастерской, где ее будут разглядывать все, кому не лень.
- О чем ты, Базилио?
- Я сам слышал! Синьор Мустафа говорил об этом доне Ноэмии, когда они танцевали.
- И ты подслушал!
- Да, а что? – с вызовом спросил Базилио, как будто удивляясь, что кто-то может осуждать его за право на подслушивание, подсматривание, вынюхивание разного рода новостей.
- Не суй нос не в свое дело, - отрезала Самира.
К ее столику подошла дона Жура с глубокой чашей, в которой лежали кисти винограда.
- Самира, ты уже съела двенадцать виноградин? – спросила она. – Кто в новогоднюю ночь съест 12 виноградинок, у того исполнится его 12 желаний! Вся Бразилия сегодня загадывает желания.
- Нет, дона Жура, я не ела виноград. Но у меня столько желаний, что сделаю это с удовольствием.
- И я тоже, - сказала дона Ноэмия, появляясь из-за спины доны Журы.
- Я тоже хочу загадать желания, - протянул руку к чаше с виноградом Мустафа. И тут же Ноэмия звонко шлепнула его по пальцам.
- Не лезь! Какие это у тебя желания? Они должны совпадать с моими! Значит, я и буду их загадывать, - заявила она.
- Ноэмия, я собирался загадать 12 детей, которых ты могла бы мне подарить!
- Что?!
- Ну, сами разбирайтесь, кому что загадывать, - поставила на стол чашу с виноградом дона Жура. – А ещё - в баре есть кукурузный пирог, который испекла дона Флор по моему заказу. Он уже нарезан. Могу принести.
- И мне ещё кофе по-особому: с лимонным соком, - добавила Ноэмия, оглядываясь в поисках Аниньи. Но у девушки тоже был выходной, как у всех. Обслуживать посетителей было некому. Бар, в принципе, был закрыт. Люди ведь собрались не поесть, а повеселиться. Но дона Ноэмия, сама закрыв собственное кафе и устроив своим работникам выходной, не подумала, что Жура может поступить так же. Журинья сказала, что сама сварит ей и себе кофе, а заодно вынесет пирог, чтобы все желающие могли им угоститься.
Когда хозяйка появилась на пороге из недр бара, она держала в руках огромный противень с красиво украшенным пирогом, нарезанным на кусочки. Оставив его на столике, Жура буквально бросилась в водоворот веселья. Снова она танцевала, подбадривала остальных танцующих, подзадоривая их разными присказками. Потом женщина вернулась к столу и еле отдышалась, обмахиваясь веером, пока не заметила, чем занят Базилио.
Великовозрастный парень прилаживал на голову сопротивляющегося кота «колпак звездочета». Колпак был совсем маленький, как будто сделан как раз для Файера. Но кот не оценил его заботы – вырвался из его цепких рук и сбежал. Заскочив в витрину, среди мигающих гирлянд, блестящих шаров и фонариков, он лапой попытался содрать с головы ненужный колпак. Но резинка под его мордой держала крепко картонную шляпу, и кот завыл от злости.
- Базилио, немедленно сними! – приказала дона Жура. – Хватит мучить животное! Что это такое? То едва не уронил кота, когда нес несчастного к миске с едой, то напяливаешь на него всякое. Себе на голову нацепи и ходи-веселись!
Базилио стянул с кота маскарадное украшение, вернулся к столику, но там уже сидели Ноэмия и Мустафа. Самиры не было рядом с ними. Девушка присоединилась к танцующим. Впервые за много лет она танцевала пагоды у бара доны Журы, делая это совершенно свободно, не оглядываясь, как когда-то, не вздрагивая от страха, что вот-вот ее увидит отец. Самира наслаждалась своей свободой! Она сожалела лишь о том, что не сможет увидеть потрясающий фейерверк над Копакабаной и лагуной. Но часть салюта будет видно и из Сан-Криштована.
…Мухамед решил, наконец, закрыть магазин. Весь день в «Волшебной лампе» было много посетителей. Сколько товаров смог продать Мухамед! И когда стемнело – покупателей не убавилось. И это потому, что его магазин стоял рядом с баром доны Журы. Ее клиенты посещали и его «Волшебную лампу». А вот в магазине Амина такого ажиотажа не наблюдалось. Что сын делает не так, что не учитывает, торгуя в не самом плохом месте?
Но об этом Мухамед собирался поразмышлять в другой раз. Сегодня у него страшно разболелась голова. Почему у бразильцев такие шумные праздники? Мухамед так и не смог привыкнуть к ним за долгие годы, прожитые в Бразилии.
Закрыв магазин и поднявшись на второй этаж дома, он в коридоре столкнулся с Лейлой, выходившей из бывшей комнаты Амина и Халисы. Вопросительно подняв бровь, он остановился, сцепив руки на выпирающем далеко вперед животе.
- Мухааамед! – тут же ноющим голосом начала Лейла. – У меня так голова разболелась! Когда кончится этот шум? Я спать не могу, мой сын тоже плачет, Ариба никак не может его успокоить.
- Нам придется потерпеть. Это бразильский праздник, их традиция. Шуметь будут почти до самого утра, ничего не поделаешь.
- Что же делать? Я хочу спать. Ведь я же беременная. Почему они так громко кричат? Весело им, а я спать не могу.
- Лейла, ты хотела кого-то увидеть там, на улице? Зачем ты выходила днем на балкон? – тихо спросил он женушку.
- А что? Мне только из окна можно смотреть? – огрызнулась Лейла.
- Не смей демонстрировать свои прелести на балконе, где тебя все видят. Захочешь подышать воздухом – выйди на улицу и просто постой у входа в наш магазин. Не сейчас, конечно, а днем.
- Да, завтра я обязательно выйду, чтобы с порога твоего магазина рассмотреть новый дом, который ты купил своему сыну и его жене на мои деньги!
- Лейла, мне надоели твои упреки теми деньгами. Лучше не вспоминай больше никогда о доме в Фесе и деньгах. Я - хозяин в семье, мне лучше знать, как потратить любые деньги. Тебе всё понятно?
- Деньги должны быть у меня, - упрямо ответила Лейла, надувая губы.
- Дочь шайтана! – не сдержался Мухамед, не зная, как ее наказать. Ведь она ждет ребенка, возможно – его второго сына! Ударить было нельзя.
- Сыну ты дом купил, а почему мне отказал? Я тоже хочу иметь свой дом.
- Вот твой дом, - сердито обвел вокруг руками Мухамед. – И давай закроем эту тему. Твой дом здесь, другого дома не будет.
- Аааа! Твой брат собирается купить каждой жене по дому! Они мне сами рассказали об этом, когда мы ездили к ним в гости. Когда ты женишься на Муне, то нам будет тесно. Мы все не поместимся. Вы с Муной и я с двумя детьми! И ещё Ариба.
- Комнат много, поместимся. Ариба уедет и выйдет замуж, ты не забыла? Лучше учись у нее всему, пока она ещё в Бразилии. Повезло же сыну дяди Али выбрать себе такую невесту. Ариба - золото, всё умеет.
Лейла презрительно выпятила губу. Потом сказала:
- Без Арибы я не справлюсь. Не отпускай ее, Мухамед. Пусть она и дальше мне помогает, даже если здесь появится Муна.
- Дорогая, Ариба не служанка. Она моя гостья, потому что твоя родственница. И она – невеста сына дяди Али. Я не стану ссориться с Икрамом и сидом Али из-за твоей лени и прихоти. Учись у нее, пока не стало поздно, иншалла.
Мухамед прошел мимо нее в свою комнату. Лейла поплелась вниз на кухню за соком. Мухамед выглянул в коридор из двери своей комнаты, когда Лейла почти дошла до лестницы.
- Принеси и мне сок, - коротко бросил он ей.
Лейла фыркнула, но потом испуганно закашляла, маскируя свой проступок.
- Сок ему принеси, - зло процедила Лейла, спускаясь по ступеням.
Мухамед же, не особо надеясь на то, что получит стакан сока, достал сотовый и позвонил в дом брата. Нет, он помнил, что Саид ещё не прилетел в Бразилию, но Мухамед чувствовал необходимость позаботиться о семье брата в его отсутствие. Об этом просил его и Саид, когда звонил из Эмиратов.
Для этого надо было только набрать номер телефона, что он и сделал.
Отозвалась Зулейка. На вопрос, чем они заняты, ответила, что она укладывает спать детей, которые капризничают из-за шума на улице, а Фатима и Рания смотрят телевизор. Не имея возможности выйти из дома, они развлекались в новогоднюю ночь именно так – глядя на чужой праздник на экране телевизора.
- Не нужно ли вам чего-нибудь? – из вежливости спросил Мухамед.
- У нас всё есть, шукран, - ответила первая жена брата.
- А с деньгами как?
- Саид оставил нам денег на еду и на всё необходимое, сид Мухамед. Нам пока хватает, иншалла.
- Что ж… Рад, что у вас всё в порядке. Не звонил ли Саид?
Но Саид им не звонил. Когда он вернется, они тоже не знали.
- Тогда всего хорошего, и если что-то понадобится, какая-то будет проблема – звоните. Постараюсь помочь.
Мухамед отключил сотовый. Он устал и хотел спать. Но он понимал, что грохочущая музыка не даст уснуть. А где-то внизу, в толпе, развлекается и его дочь Самира. Одалиска! Он заметил ее, когда она сидела за столиком. И Мустафа, танцующий с ларой Ноэмией, тоже попались ему на глаза. Мустафа с этой своей женой-бразильянкой очень изменился – конечно, под ее влиянием. Какой такой Новый год он отмечает? Нет такого праздника у мусульман! Но Мухамед уже давно махнул рукой на родственника, который то и дело отступал от канонов ислама.
А разве Саид выполняет все требования и предписания, которых должен придерживаться мусульманин? Нет, Саид – грешник. И Мустафа тоже. Но Мухамед порадовался тому, что жены Саида сидят дома, ни одна не сбежала на праздник, чего Мухамед опасался. Тогда ему пришлось бы принимать меры в отсутствие брата. А он и без того очень устал…
15. Часть 21. Глава 15. В доме Саида. События назревают.
…Фатима смотрела телевизионный канал, где шла прямая трансляция праздника с пляжа Копакабана, заполненного миллионами туристов и местными жителями. Она сидела в уютном кресле, но ее настроение нельзя было назвать чудесным, т.к. на душе было очень неуютно. Возможно, виновата была Рания с ее странными намеками? Или ее растревожили предчувствия, которые появились в ее душе после того, как она открыла электронную почту и обнаружила виртуальную поздравительную открытку от Самиры? Девушка написала почти стандартные пожелания, но дело было не в них, а в картинке, в открытке: заснеженные деревья на фоне Эйфелевой башни, а на переднем плане – ветка хвойного дерева, украшенная ёлочными шарами. Париж…
У Фатимы сжалось сердце. Вдруг захотелось увидеть этот чудесный город. Возможно, не только ей, но и Самире, приславшей такую открытку. Но что-то подсказывало Фатиме, что скоро именно она покинет дом мужа и отправится в путешествие. Неужели придется бежать? Что-то слишком уверенно и нагло стала вдруг вести себя с ней Рания…
Вернувшись в лоно семьи, Рания в первые несколько дней вела себя осторожно. Однако к ней вернулась самоуверенность. Когда Саид вылетел в Марокко, узнав неприятные новости о Хадиже, Рания по-хозяйски, со счастливым видом занялась некоторыми домашними делами, за которыми не успевала следить Зулейка, и по ее просьбе. Но потом новобрачную как будто подменили. Не по отношению к первой жене – нет, а в отношениях с Фатимой.
Она, Фатима, решила держать с Ранией дистанцию. Они почти не разговаривали, а когда Фатима была вынуждена отвечать, делала это холодно, равнодушно-презрительно. Сначала это явно задевало и злило новоиспеченную жену Саида - ведь она же вернула себе положение в семье! - но потом у третьей жены изменился тон. Она первой начинала заговаривать с Фатимой, а в ее глазах светилась насмешка и превосходство. В чем дело, Фатима не могла понять. В чем Рания смогла переиграть ее? Почему так уверенно держится? Как будто Фатима оказалась в ее руках…
Так продолжалось несколько дней. Потом стало известно, что Саид задержится. Он улетел из Марокко не в Бразилию, а в Арабские Эмираты, где собирался пробыть ещё неделю. Фатима слышала, как Мунир, разговаривая с отцом по телефону, просил купить его матери и привезти «самые-самые лучшие духи и самые-самые красивые и дорогие украшения». А на лице Рании читалось выражение, как будто она точно знает, что так и будет.
Вот и теперь они сидели перед телевизором, и Фатима держала на коленях котенка, гладя его по пушистой спинке и хвосту. Рания бросала на нее снисходительно-выразительные взгляды, попивая чай из любимого стаканчика и лакомясь ореховым печеньем. Она как будто знала о чем-то, но пока ничего не говорила, наслаждаясь неведеньем Фатимы и предвкушая нечто.
Наконец, Рания не выдержала притворного умиротворенно-счастливого вида второй жены и решила покончить с этим, вывалив на голову несчастной правду, до которой случайно смогла докопаться.
Она только и сделала, что произнесла в полголоса имя и фамилию некоего мужчины, после чего Фатима, конечно же, всё услышавшая, застыла, побелела и повернулась к ней, глядя округлившимися от удивления и страха глазами.
Рания ехидно сказала:
- Аллаааах! А ты думала, никто ничего не узнает? Да, Фатима? Аллах! Я давно нашла в твоей комнате бумажку с номером ЕГО телефона.
- Так ты роешься в моих вещах? Снова взялась за старое? Сначала Хадижа жаловалась, что ты бываешь в ее комнате и переворачиваешь вещи в ящиках и на полках ее шкафа, теперь у нас с Зулейкой чего-то ищешь?! И какую ещё бумажку ты нашла? Что ты сочиняешь? Я пожалуюсь Саиду. Не думаю, что ему это понравится! Только вернулась в семью и тут же взялась за прежние проделки.
Рания рассмеялась.
- Нет, ты не станешь жаловаться Саиду. Знаешь, почему? Ты сама теперь в таком опасном положении, что тебе лучше вести себя тихо и слушаться МЕНЯ. И ты станешь делать всё, что я прикажу.
Фатима уже поняла, что случилось. И Рания это подтвердила.
- Я позвонила по номеру телефона, и мне ответил мужчина. Мы с ним поговорили, и я узнала одну очень интересную историю, о которой, я просто уверена, Саид ничего не знает. Но я не стала ничего рассказывать Саиду, ведь он мог рассердиться не только на тебя, но и на меня за то, что я узнала правду. Саид мог передумать жениться на мне! Я решила подождать более удобного случая. Была уверена, что он непременно появится. И дождалась. Вчера мы с Зулейкой ездили к врачу. Ты не захотела ехать с нами, а напрасно. Врач отдала мне результаты твоих анализов. Помнишь, ты в начале сентября их сдавала? После того, как тебе удалили спираль?
Фатиме было так плохо, как если она вот-вот потеряла бы сознание. А Ранию это очень обрадовало. Она радостно продолжала:
- Я спросила у врача, что такое спираль? Для чего ее используют? Возможно, это и мне будет полезно? И доктор мне всё рассказала, посоветовав не ставить спираль на долгий срок, как это сделала ты. Ведь тебе удалили спираль после четырех лет? Давай посчитаем, когда же ты ее поставила? Ты замужем за Саидом два года. Он уверен, что взял тебя замуж девственницей. Тогда как ты объяснишь, что у тебя в это время стояла спираль? Знает ли он, для чего женщины идут на такую процедуру?
- Врач что-то перепутала. Она отдала тебе чужие анализы, - глухим голосом ответила Фатима, но сразу же взяла себя в руки.
- Я пожалуюсь Саиду на то, что ты уже интригуешь за его спиной, что ты смеешь клеветать на меня. Чего ты решила добиться на этот раз, Рания? Не боишься, что Саид снова разведется с тобой? Но на этот раз он отошлет тебя к родителям окончательно, лишив права видеться с сыном!
- О, Аллах! Ты, Фатима, не желаешь взглянуть правде в глаза. Это с ТОБОЙ Саид разведется, когда узнает, что был обманут. У тебя был любовник ещё тогда, когда ты училась в университете, но который оставил тебя и уехал в Париж, когда ты вышла замуж.
- Думаешь, Саид тебе поверит?
- Конечно, поверит. Я дам ему тот клочок с номером телефона, пусть позвонит и убедится, что это правда.
- Это только твои интриги!
- Пусть поговорит с врачом, посоветуется по поводу спирали, которую у тебя вынули. Думаешь, он и врача заподозрит в интригах против его жены?
- Мне всё равно, что ты тут сочиняешь, Рания. Решила стать второй женой? Быстро ты захотела подняться выше! Может быть, ты и на место Зулейки метишь? Она безукоризненная жена, тебе ее не подвинуть. Ничего у тебя не получится, Рания!
- А я не этого хочу, - спокойно ответила ей соперница. – Я мечтаю увидеть, как Саид отправит тебя в Фес, выдаст замуж за того рыбака, на которого теперь уже ТЫ будешь работать! Меня Саид простил и вернул, но с тобой будет всё иначе: твой харам намного тяжелее.
- Давай-давай! Как только Саид вернется, тут же расскажи ему свои фантазии! А я дам ему прослушать записанные на диктофон в моем сотовом твои слова про рыбака, которому по твоему желанию Саид должен будет меня отдать. Интриганка! Долго сочиняла эту историю? Ты всё выдумала, Саид тебе не поверит. Но ты решила испортить мне сегодня праздничный вечер?
Фатима уже полностью владела собой, поэтому она, демонстративно включив-выключив диктофон на сотовом телефоне, спокойно поднялась с кресла и, прижимая к груди котенка, двинулась к лестнице, чтобы укрыться в своей комнате.
- Нет, постой-ка! Я пока ничего не стану рассказывать Саиду, если ты согласишься быть послушной. Для начала я хочу, чтобы ты избавилась от своего противного кота!
- Что? – повернулась к ней Фатима, усмехаясь. – Чего тебе ещё захочется? Может быть, потребуешь отдать тебе всё золото? Ночи с Саидом? Мои наряды и духи, которые я получила от мужа, пока ты чистила рыбу, будучи женой Хасана в туманной Эс-Сувейре? Ничего не получишь! Змея!
- Это ты – кобра, которую Саид пригрел у себя на груди, не подозревая о том, что ты из себя представляешь! Ты такая же, как Жади! Она тоже изменяла ему с Лукасом, а Саид закрывал на это глаза и делал вид, что ни о чем не догадывается.
- Ты преследовала Жади, но Саид все равно любил ее, а не тебя. Теперь ты ревнуешь Саида ко мне, но он все равно будет ко мне относиться лучше, чем к тебе. Тебя же Саид станет презирать, если ты решишь меня оклеветать, заставишь его копаться в какой-то старой истории, которую ты извратила так, чтобы меня опорочить.
- Нет, о, Аллах! Саид мне поверит! На этот раз тебе не выкрутиться, Фатима! – ответила раскрасневшаяся Рания, возбужденно размахивая руками.
Но противница уверенно рассмеялась ей в глаза и пошла к лестнице, больше не оглядываясь. Рания осталась стоять возле дивана посреди огромного зала, прикусив губу и не зная, что предпринять.
- А ведь она выкрутится! Точно – выкрутится! Саид поверит ей, а не мне. И я же окажусь виноватой.
Она вздрогнула, когда за окнами загремели залпы праздничного салюта, небо осветилось вспыхивающими и тут же рассыпающимися разноцветными огнями. Но для Рании Новый год не был праздником. Она надеялась, что этот вечер станет ее триумфом, а для Фатимы – унижением и полным поражением. Но Фатима оказалась вовсе не слабой. Рания была расстроена собственной ошибкой. Теперь она ругала себя за то, что не сдержалась и выложила Фатиме всю информацию. А надо было это сделать в присутствии Саида. Тогда бы у Фатимы не было времени подготовиться и найти лазейки, придумать, как ускользнуть от наказания.
- И почему я решила, что Фатима будет напугана до такой степени, что согласится выполнять мои условия? Аллах! Теперь она может повернуть всё против меня. И теперь она сидит у себя в комнате и ищет способ, как меня уничтожить!
Расстроенная Рания поставила на стол стакан с недопитым чаем, но сделала это с такой силой, что хрупкий стаканчик из тонкого стекла с цветным восточным орнаментом треснул от удара о стол. Но третья жена даже не заметила этого. Она нервно зашагала к лестнице, поднялась на второй этаж, сначала остановилась возле комнаты Фатимы, прислушиваясь к тишине за дверью, но потом вошла к себе, захлопнув дверь, затем прислонившись к ней спиной.
- У меня больше прав быть второй женой, чем у этой обманщицы. Саид мнителен и подозрителен. Жади его научила не доверять женщинам. И если ненавязчиво рассказать ему то, что я узнала о Фатиме, он ее не простит. Саид разведется с Фатимой, и я стану второй женой. Возможно, Фатима не будет прощена. Пусть он тоже отправит ее в Марокко! Она заслуживает более страшной кары, чем выпало мне. Сомневаюсь, что он снова обратится к обманувшему его Хасану, но сколько таких людишек, как он, можно найти, чтобы наказать Фатиму, выдав ее замуж!
Чтобы успокоиться, Рания достала шкатулку с украшениями и начала перебирать золото, то просто рассматривая ожерелья, держа их в ладонях, то прикладывая к шее. На запястья она нанизывала браслеты, в уши вдевала серьги, кольцами унизывала пальцы на обеих руках. Удовлетворившись видом любимых золотых украшений, она снова вернула золото в шкатулку и поставила ее на привычное место в шкафу.
Взяв со столика перед зеркалом флакон духов, которых оставалось совсем немного, она вспомнила, как Мунир просил отца привезти ей из Эмиратов самые лучшие духи. Рания улыбнулась. Нет, все-таки у нее и Мунира будет теперь всё хорошо! А Фатима скоро исчезнет из этого дома…
…Для Фатимы новогодний вечер был испорчен. Напуганная и совершенно растерянная, она полулежала на кровати на подложенных под спину подушках. Она обхватила себя за плечи, стараясь сдержать дрожь. Нервное напряжение давало о себе знать. Даже зубы стучали. Фатима осознавала, какая опасность над ней нависла. Рания обязательно расскажет Саиду о том, что разнюхала. Но сначала она решила поиграть с ней, как кот с мышкой… Не выйдет!
Но Саида Фатима боялась. Она очень боялась его гнева, боялась, что он в порыве злости может и с ней поступить так же, как с Ранией – отправить в Марокко, где ей найдут мужа-рыбака или бедуина, погонщика верблюдов в каком-нибудь караване, которые бесконечно тащатся через всю Сахару по барханам и голым каменистым равнинам! Буйная фантазия Фатимы тут же нарисовала красочные картины того, что ее ждет, окажись ее опасения верными.
- Неееет! Ни за что! Лучше сбегу, как хотела и собиралась это сделать! И на этот раз я должна суметь сбежать до того, как Саид вернется в Бразилию!
Она корила себя за неосмотрительность: почему не проверила свои вещи вплоть до мелочей, чтобы уничтожить всё, что могло рассказать о ее прошлом? Почему сама не поехала к врачу, чтобы лично забрать листок с результатами анализов? Впрочем, ей в голову не могло прийти, что анализы могут выдать не лично ей в руки, а отдать Рании! И как могла врач пренебречь врачебной тайной, поделившись с другой женщиной сведениями о ней?
Да, у нее был любовник. Но ведь тогда она даже не подозревала о существовании Саида и знать не могла, что она станет его женой! Какая же это измена? В чем Саид мог ее обвинить? Но она обманула мужа, не рассказав правды, наоборот – введя его в заблуждение, подстроив так, что Саид не усомнился в том, что она была чиста и невинна перед первой брачной ночью. Саид непременно вспомнит то стеклышко, на которое он наступил утром и едва не порезал ногу. Саид умен, он сложит все факты и поймет, что она его обманула. Да, она не удаляла спираль, так как не хотела иметь детей. Ведь она мечтала сбежать от него и жить своей жизнью!
Теперь же Фатима успокоилась, прижилась в доме мужа и никуда бежать не собиралась - до сегодняшнего дня! Но ей придется сделать так, как когда-то планировала, иначе ее ждет страшное наказание. Лучше она сама станет управлять собственной жизнью, даже если ей будет очень плохо, чем потом будет сожалеть, что упустила возможность уйти от горькой участи из-за интриг Рании.
Решив, что у нее нет иного выхода, кроме побега, Фатима принялась обдумывать план действий. Саид может передумать и вернуться в любой момент. Значит, бежать необходимо в ближайшие дни. Но как это сделать?
- Завтра Зулейка и Рания будут весь день дома. Ведь 1 января в Бразилии выходной день. Но второго января мы собирались съездить в Торговый центр. Собственно, мне там ничего не нужно, ведь Зулейка и Рания хотели купить вещи для детей. Но я сделаю вот что…
Она решила, что сначала откажется поехать с ними в Торговый центр, и, пока их не будет дома, она постарается провернуть кое-какие дела… Ранию следует наказать за подлость, и она это сделает! Зулейке Фатима решила не вредить. Тем более, Ранию это очень заденет, а Саида, когда он вернется, наведет на подозрения. Фатиме нужен был ключ от сейфа, в котором Саид хранил большую сумму денег и самые дорогие украшения жен. А шифр она давно подсмотрела и запомнила. Где муж хранит ключ, ей было известно, но вдруг Саид перед поездкой сменил шифр или переложил ключ в другое место? Без денег далеко не сбежишь. Завтра она незаметно пройдет в кабинет Саида и проверит, на месте ли ключ, и заберет его!
Фатиме пришло в голову срочно связаться с Самирой. Позвонить с сотового телефона она не могла. Все звонки Саид держал под контролем, проверяя распечатки каждый месяц. Но что остается делать? Только немедленно написать Самире по электронной почте - с просьбой встретиться в день, когда Фатима решится на побег.
Чем Самира могла ей помочь? Прежде всего, Фатима решила вернуть ей кота. Она представила, что Рания сделает с несчастным животным – вышвырнет его на улицу, как только станет известно о побеге его хозяйки! А Самира может пристроить котенка в добрые руки. Фатима решила вынести из дома кота в сумке, в которой будут лежать только деньги, пачки денег, если ей повезет добраться до сейфа. Или даже открыто пронести кота мимо охраны, когда будет садиться в машину, заметив, между прочим, что кот заболел, она везет его к ветеринару.
Во-вторых, Фатима надеялась найти в девушке подругу, которая посочувствует ей и поможет тем, что станет подсказывать, как поступить, как действовать, куда двигаться, узнавая от Ноэмии и Мустафы, что происходит в доме дяди Саида.
Почему-то Фатима была уверена, что при желании Самира сможет всё узнать. И она решила рассказать дочери Латифы правду о себе и о том, почему решилась на побег. О Рании она тоже Самире поведает. Фатима хотела верить, что девушка ее поймет. Самира – современный человек, ее не покоробят признания, что Фатима не была невинной девушкой, когда ее, не спросив согласия, выдали замуж за Саида Рашида. Она была уверена, что Самира - противница браков по принуждению.
- В любом случае у меня нет другого выхода. Мне больше не к кому обратиться за помощью.
Она с сожалением посмотрела на рыжего котенка, с трудом вскарабкавшегося к ней на постель, и у нее на глазах выступили слезы. Не хотелось никуда бежать, бросать Саида, к которому она успела привязаться и, наконец-то, принять! Не хотелось расставаться с огромным красивым домом и собственной уютной комнатой, с украшениями и ноутбуком… С беззаботной жизнью, которой никогда может больше не быть. А ее любимые розы в саду?!
Впрочем, ее украшения никому не достанутся! Она уже решила, как поступит с золотом. Ноутбук – он слишком велик, чтобы вынести его мимо охранника, когда она решит тоже якобы присоединиться к другим женам в Торговом центре. Соврать, что ноутбук внезапно сломался, его необходимо срочно отвезти в ремонт? Это хороший повод потребовать, чтобы ее тоже отвезли в Торговый центр, а там уже раствориться в толпе и сбежать! Но не станет ли для нее обузой эта ненужная в пути вещь? Но если бросить компьютер, тогда надо обязательно убрать всю информацию, которая может навести Саида на ее след. Он не должен догадаться, что они с Самирой переписывались. Она не может так подставить дочку Латифы и свою подругу.
- Не забыть стереть всё из ноутбука! – повторила она для себя.
А что она сможет взять из вещей? Ничего. В чем выйдет из дома и доедет до Торгового центра, в том и будет ходить первое время. Если в сейфе окажется достаточно денег, то проблем не будет. Но, выходя из дома в никабе, она под него наденет европейскую одежду, в которой и останется, сбросив в туалетной комнате Торгового Центра черное одеяние. Но, если Саид забрал наличные или она не сможет найти ключ от сейфа, как тогда быть, Фатиме в голову ничего не приходило. Она должна достать старый паспорт, тот, где она – Клэр.
Вспомнив о паспорте, Фатима вскочила с кровати и бросилась к шкафу, схватила с верхней полки «цветочную» шкатулку и лихорадочно попыталась открыть. Если Рания рылась в ее вещах и смогла найти клочок с записанным номером телефона, то почему бы ей не наткнуться на старый паспорт и не забрать его? И не внутри ли шкатулки Рания обнаружила бумажонку с записанным телефоном?
Нет. Шкатулка была с секретом, даже Фатиме не сразу удавалось открыть ее. Надо знать секретный элемент на выпуклых украшениях шкатулки, чтобы нажатием на цветок заставить сработать механизм, который позволит открыть крышку.
Паспорт был на месте. Фатима заглянула в него – документ не был просрочен, и это очень кстати. Она понимала, что продлить паспорт для поездки за границу для нее теперь нереально. Поэтому следует воспользоваться возможностью покинуть Бразилию как можно скорее.
Но сначала Фатима должна затаиться в Сан-Паулу или в другом городе страны. Ведь Саид станет ее искать. Знает ли он о втором паспорте? Рассказали ли ему об этом ее настоящие кровные родственнички? Наверно, Саид начнет поиски прежде всего в аэропорту. Улететь немедленно, в день побега, ей не удастся. Не так просто взять билет, а она – не Саид, который за огромные деньги может нанять чартерный рейс в любую страну мира.
- Значит, я должна уехать в Сан-Паулу на автобусе. Это многомиллионный город, в котором легко затеряться.
Она лихорадочно обдумывала, что ей предстояло сделать. Ведь от точности действий зависит теперь ее судьба. Если она сбежит, но Саид ее найдет, схватит и вернет, то наказание окажется намного страшнее, чем если бы она просто созналась, что у нее до замужества был любовник, что она предохранялась от нежеланной беременности с помощью установленной врачом ещё в Париже спирали. Представив насмешливый взгляд Рании, Фатима дала себе слово сбежать, чем терпеть унижения от этой подлой особы. Кто знает, что Саид придумает для того, чтобы больней наказать теперь уже ее, Фатиму?
Ей пришло в голову, что Самира могла бы найти для нее убежище у кого-нибудь из своих знакомых, где можно было бы переждать несколько месяцев – не бесплатно, разумеется. Но она опасалась, что тем самым подставит девушку, если Саид нападет на след беглой жены.
Распланировав все действия, Фатима не сдержалась и отправилась в кабинет Саида уже этой ночью. Рания и Зулейка спали, забрав детей в свои комнаты. Ведь Мунир и Амир с Бадрой могли испугаться слишком громких залпов салюта, вспышек фейерверков, криков, доносившихся с улицы даже в их районе элитных особняков.
Вот потому вылазка Фатимы оказалась удачной во всех отношениях. Ключ лежал на месте. Фатима даже удивилась. На Саида было не похоже. Обычно он проявлял осторожность и предусмотрительность. Но история с Хадижей выбила его из привычной колеи. Фатиме повезло. Она даже рискнула тут же заглянуть в сейф, чтобы выяснить, есть ли там деньги: возможно, беспечность или оплошность Саида объясняется как раз отсутствием денег!
Но полка в сейфе, забитая пачками купюр, убедила в обратном. И Фатима тут же переложила почти все деньги в подол длинной туники… А что? Послезавтра такой возможности могло и не представиться. Вдруг Рания оставит Мунира дома, решив не брать его с собой в Торговый Центр, а он начнет следить за ней? И потом – в день побега она должна успеть вынести из кабинета, забрав из сейфа, множество драгоценных украшений, которые решила спрятать, но так, чтобы никто никогда не догадался, что они не покидали территории особняка Саида. Пусть думают, что Фатима унесла их, сбежав из дома.
Она представила лицо Рании, когда той станет известно о пропаже ЕЕ золота. Да! Надо бы и шкатулку из ее комнаты тоже захватить, чтобы удар был наиболее болезненным. Она решила оставить обидчицу ни с чем!
На следующий день Фатима не подавала никаких признаков беспокойства, что Ранию обескуражило.
«Неужели она нашла выход? Или настолько уверена в любви Саида?! Но она ошибается, если думает, что Саид ее простит. Нет, не простит!» - размышляла Рания, наблюдая за каждым движением второй жены. А Фатима, понимая это, откровенно веселилась.
Покончив с завтраком, Фатима встала из-за стола, заявив, что у нее болит голова. Поэтому она желает прогуляться в саду и взглянуть на розы. И ушла. Зулейка недовольно проводила ее взглядом, но промолчала. Однако Рания тут же решила подлить масла в огонь.
- Зулейка, почему ты терпишь такое? Поделись и с ней домашними делами. Пусть не ведет себя, как любимая жена султана!
- Рания, я не нуждаюсь в твоих советах, - тихо, но твердо сказала Зулейка. И Рания умолкла. Ссориться с первой женой пока не входило в ее планы.
…Фатима же отправилась не просто на прогулку. Для вида она проверила, сколько появилось новых бутонов на розовых кустах. Но ее главной целью было добраться до беседки, которую не было видно из окон дома, только – с дорожки, идущей от ворот, где сидели охранники, а на мониторах просматривалась вся территория поместья. Но Фатима знала, что беседка находится в «мертвой зоне», не отражаемой на видео. Именно это и было важно для Фатимы.
Она вошла в беседку и присела, повернувшись лицом к стене с сиденьями. Фатима пошатала доску под сидением, и она отошла, обнажив небольшую нишу.
- Вот сюда я и спрячу украшения из сейфа. Деньги заберу, но украшение брать не стоит. Их нужно уметь продать, а такие ценности, какими одарил нас Саид, сразу выдадут меня. Нет, пусть золото хранится в этом тайнике, - поднимаясь с корточек, убеждала она себя.- Рании не догадаться, что золото у нее под ногами, даже если она каждый день будет сидеть в этой беседке и рыдать по пропавшим украшениям.
Всё! Теперь главное – ждать поездки Зулейки и Рании в ТЦ вместе с детьми и их нянями.
16. Часть 21. Глава 16. Фатима. Побег из дома. Встреча с Самирой.
Ничто не говорило о том, что поездка в Торговый центр будет отменена. Наоборот, уже рано утром Зулейка распорядилась, чтобы водитель съездил на рынок за продуктами до того, как повезет их за покупками для детей.
Фатиму порадовало то, что Мунир предвкушал своё участие в походах по Торговому центру (это значит, что он не останется дома и не помешает ей выполнить задуманное) .
- Я хочу новую компьютерную игру, - заявил он.
- Скажи об этом тете Зулейке. Все деньги у нее.
- А почему не у тебя? Потому что она первая жена, а ты третья?
- Твой отец оставил деньги Зулейке. Она и будет решать, на что их потратить. Тебе нужен новый костюм в школу, потому что ты сильно подрос за несколько месяцев. И новые рубашки, и кроссовки!
- Но я хочу компьютерную игру, как у мальчика из класса!
Они продолжали спорить, а Фатима вернулась к себе в комнату, чтобы тоже приготовиться, но к побегу. Она уже сказала Зулейке, что не хочет с ними никуда ехать, потому что плохо себя чувствует.
- Вызвать врача?
- Нет, просто голова что-то разболелась.
Но Зулейка ей отчего-то не поверила. Она заметила, как накануне странно вела себя Рания.
- Если ты из-за Рании не хочешь ехать, то я скажу ей, чтобы она оставалась дома, водитель отвезет ее с сыном в ТЦ в другой день.
- Нет, нет-нет! Пусть она едет с тобой. Я действительно хочу побыть одна, в тишине. Я устала от Мунира, который всё ещё радуется, что отец так внезапно снова женился на его матери.
Зулейка хмыкнула, но ушла – дел у нее было очень много. Рания же увела сына в сад, где они вместе прогуливались по дорожкам. Фатима почти с ненавистью наблюдала за ними из окна…
Наконец, две жены Саида с детьми отправились в ТЦ. Удостоверившись, что автомобиль отъехал от дома, Фатима решила не терять времени. Она выяснила, что Мириам на кухне распекает за что-то прислугу, и беспрепятственно проникла в кабинет мужа, закрыла дверь изнутри, чтобы случайно заглянувшая служанка (мало ли - почему!) не смогла увидеть ее у открытого сейфа и поднять тревогу. Люди в доме были преданы хозяину, а не кому-либо из его жен.
Фатима открыла ключом сейф, прежде набрав код, распахнула дверцу и немедленно начала перекладывать футляры с драгоценностями Рании и своими в плотный бумажный пакет.
У Саида на полках царил идеальный порядок. Украшения каждой жены занимали отдельную полку, а ещё одна теперь была совершенно пуста. Ведь Фатима забрала все пачки денег! Вот и всё. Получился увесистый пакет, до самого верха наполненный коробочками и футлярами с золотом.
Молодая женщина осторожно закрыла сейф, на минуту задумавшись, не стоит ли изменить пароль шифр. Но, представив лицо Рании, когда станет известно, что пропали ее украшения, а золото Зулейки – на месте, Фатима решила ничего не менять. Рания в любом случае намерена донести на нее Саиду, значит, она должна получить и отмщение за это, и как можно скорее, когда вернется Саид! А если сейф будет просто оставаться закрытым, то, кто знает, что решит Саид? Подумает, что сам что-то перепутал в спешке, когда срочно собирался в дорогу из-за неприятностей у Хадижи. Когда Саид заглянет в сейф, если не сразу сможет его открыть? И когда же выяснится, что там нет ни украшений, ни денег?
- Но Саид решит, что я поступила, как воровка. А он должен догадаться, что дело в Рании.
Она вновь открыла сейф и положила на одну из пустых полок лист бумаги, на котором было написано несколько слов: «Прости, Саид, но я не хочу оставаться с Ранией в одном доме!»
Потом ей пришла в голову идея подшутить над Зулейкой и Ранией. Она достала из пакета самый большой футляр – с ожерельем, подаренным Саидом Рании на второй никях всего несколько дней назад, и положила его на полку к украшениям Зулейки. Пусть Рания попсихует! Ведь она начнет кричать, что это ЕЕ ожерелье!
Снова закрыв сейф, положив ключ на прежнее место, она вышла из кабинета и вернулась в свою комнату. Но и это было ещё не всё. Фатима вновь вышла в коридор и, убедившись, что на этаже нет никого из слуг, проникла в комнату Рании.
- Где эта змея может хранить свою шкатулку? – оглянулась она по сторонам.
Быстро заглянув в ящик прикроватного столика, в сундук, в комод, она распахнула и шкаф, где интуитивно проверила верхние полки. Там, за сложенной стопой одежды, и обнаружилась шкатулка с украшениями.
Фатима осторожно сняла ее с полки, сунула в темный полиэтиленовый пакет, куда шкатулка едва поместилась, и снова вернулась к себе.
Всё! Теперь оставалось только вынести всё это из дома и спрятать в нише беседки. Но вот шкатулка оказалась слишком громоздкой.
- Не поместится в нише, - решила Фатима и высыпала из нее украшения просто в пакет. Шкатулку задвинула под кровать. Потом, положив бумажный пакет в полиэтиленовый, она завернула сверток в тонкий плед, подхватила котенка и с упакованными «сокровищами» под мышкой спустилась вниз. Мириам спросила у нее, не надо ли ей принести чай или кофе, но Фатима отказалась, сославшись на головную боль и желание посидеть в беседке вместе с котенком.
- Да! Мириам, пусть кто-нибудь принесет и нальет в миску молока, мой котик скоро проголодается.
Она вышла на улицу, по дорожке добралась до беседки и принялась за дело, убедившись, что за ней никто не следит. Всё замечательно поместилось в нише под сиденьем.
- Только бы не какая-нибудь случайность, из-за которой может открыться тайник!
Фатима постаралась установить доску так, чтобы она не выпала, даже если кто-нибудь из детей нечаянно заденет ее ногой – точно так же, как она сама обнаружила этот замечательный тайник.
Покончив с самым опасным делом, она собралась вернуться в дом и действовать дальше. Но оказалось, что котенок куда-то сбежал, пока Фатима укладывала в тайник золото.
- Где же ты?! Я не могу тебя здесь оставить, Рания отыграется на тебе за всё, а Саид прикажет вышвырнуть на улицу!
Она схватила плед, перекинула его через плечо и выскочила из беседки. Побежала к кустам роз, заглядывая под каждый. Вокруг дома росла пышная растительность. И только в центре сада была своеобразная площадка, которая предполагала проведение здесь торжественных приемов и праздников. Из воспоминаний Хадижи Фатима знала, что когда-то Саид именно здесь устроил пышное празднование после рождения сына. Он ехал верхом на коне, одетый в красивый марокканский костюм – украшенный вышивкой халат, и на руках бережно держал новорожденного Мунира. Впрочем, эту умилительную историю часто вспоминала и Рания.
Теперь же растерянная Фатима стояла посреди пустого пространства, подзывая котенка. Но у нее оставалось совсем мало времени! Неужели придется бросить рыжего пушистика, к которому она успела привязаться?
Фатима понимала, что не стоит из-за кота ставить под угрозу собственную жизнь, но всё-таки искала его глазами, высматривая вокруг. Котенок исчез.
Чертыхнувшись, Фатима заскочила в дом. Вещи были собраны и надежно спрятаны. Т.е. - какие вещи? Только сумка, набитая плотно уложенными пачками купюр, оба паспорта, косметичка, разные мелочи… А в шкафу висела на отдельной вешалке одежда, в которой Фатима решила бежать.
Она обратила внимание, что в блюдце кто-то налил молоко, как она и просила. Стараясь не смотреть в эту сторону, Фатима быстро переоделась, взяла телефон и позвонила Зулейке. Вредным голосом заявила, что она передумала, не хочет сидеть одна в доме, пока они с Ранией развлекаются в Торговом центре, поэтому она тоже хочет к ним присоединиться. Ведь голова у нее болеть перестала!
Фатима не сомневалась, что Зулейка, посопротивлявшись, согласится прислать за ней водителя, который и привезет ее к ним в ТЦ. Но вдруг в трубке послышался властный голос Рании:
- Зулейка, не поддавайся на ее причуды. С Фатимой надо держаться строже. Что за капризы: не хочу ехать, теперь – хочу ехать, пришлите мне шофера!
Зулейка что-то тихо ответила ей, а потом, видимо, снова поднесла трубку к уху и сказала:
- Хорошо, я сейчас позвоню домой, второй водитель свободен, пусть отвезет тебя к нам. Мы с детьми отправимся сейчас в кафе и будем ждать тебя там.
Она объяснила Фатиме, в каком именно кафе они займут столик, на каком этаже их искать.
- Отлично, скоро буду, - воскликнула Фатима и отключила сотовый.
Она быстро переоделась, достала сумку и спрятала под никаб. Конечно, Саид разрешал женам всем вместе выезжать в город – для посещения магазинов, врачей или салонов красоты, но они обязательно должны быть в платках, в закрытой длинной одежде. Но Фатиме это и было нужно: она надела никаб, в котором через прорезь можно было разглядеть только глаза, а мешковатая черная джеллаба скрывала сумку.
В дверь постучали.
Фатима позволила войти. Девчонка, которая работала на кухне, пришла сообщить, что машина готова. Водитель ждет хозяйку у ворот возле автомобиля. Она рассказала об этом, не входя в комнату, только заглядывая.
Фатима кивнула. Потом девочка протянула ей котенка. Он нашелся! Оказалось, котик подбежал к двери и ждал на верхней ступеньке, где его обнаружила Мириам и велела отнести его в комнату второй жены.
- Мой маленький, - ласково сказала Фатима, забрав кота, опуская его перед миской.
Когда молоко было им вылакано, молодая женщина выставила вон любопытную девчонку, застывшую на пороге комнаты, и нашла сумку из ткани, в которой она собиралась отвезти кота к Самире. Окинув комнату прощальным взглядом, взяв сумку и подхватив кота, она спустилась вниз, села в машину, оглянувшись на дом в последний раз, не зная, что ждет ее впереди.
Только отъехав на приличное расстояние от дома. Она вспомнила, что не почистила ноутбук.
«Ничего страшного: стоит пароль как на компьютере, так и на электронном ящике – логин и пароль. Саид не сможет открыть и прочитать сообщения Самиры», - постаралась она успокоить себя. Но в любом случае возвращаться уже не стоило. Иначе всё сорвется из-за какой-нибудь мелочи, как тогда – в Париже! А ситуация в этот раз была намного опаснее для нее: год назад Фатима хотела только обрести свободу, но теперь она могла быть наказана за обман и воровство украшений и денег.
Добравшись до ТЦ, Фатима выбралась из машины вместе с котом и сумкой, которую ей приходилось скрывать из поля зрения водителя, который, как выяснилось – по просьбе Зулейке – намеревался проводить ее до кафе. Она отказалась наотрез, заявив, что иначе устроит скандал первой жене прямо в ТЦ! Почему ее должны вести к Зулейке под конвоем?! Она позвонила Зулейке, сказала, что уже добралась до места, но не позволит так унижать ее – идти по ТЦ, как пленнице – с охраной за спиной!
Зулейка попросила водителя вернуться к машине, а Фатиме велела немедленно подниматься на второй этаж. Шофер послушно вернулся в салон машины, а Фатима поспешила в дамскую комнату, спрятав кота в тряпочную сумку.
Там она сняла с себя ужасно жаркое черное одеяние, свернула никаб в сверток, который и оставила в углу за столиком для пеленания младенцев, услуге, предусмотренной для мамаш в данном заведении.
Оставшись в светлых бриджах и серой футболке, нацепив на голову бандану, под которой ей удалось спрятать пышные волосы, Фатима вытащила из сумки и темные очки, которые сделали ее совершенно неузнаваемой. Теперь ни Зулейка, ни Рания ее не узнают, пройди она даже в метре от них.
Но, решив все же не рисковать, женщина, не мешкая, покинула Торговый центр через другой выход, выбравшись на соседнюю улицу. Там она прошла пару кварталов, пока не наткнулась на банк. Имея опыт светской жизни в Париже и в Сан-Паулу, Фатима знала, как следует поступить с огромной суммой денег, прихваченной из сейфа мужа.
Она открыла счет на имя Клэр ***, получив на руки кредитку, а остальные деньги она положила на хранение в арендованную на год ячейку, оставив пару пачек наличными, спрятав на дне сумки, а сверху устроив кота.
Затем она села на первый попавшийся автобус, проехала несколько остановок и вышла, оказавшись довольно далеко от места, где ее могли уже хватиться и начать поиски жены Саида.
Вызвав такси, она поехала к станции метро «Сан-Криштован», где ее ждала Самира.
У Фатимы колотилось сердце, она ещё как-то смогла держать себя в руках, когда клала деньги на счет, оформляла пользование банковской ячейкой, но теперь, сидя в такси, она опомнилась, что банковский ключик нужно надежно спрятать, иначе он потеряется, а она всё ещё держит его в руках!
Прибыв на место, Фатима приняла решение написать доверенность на Самиру, чтобы именно она смогла бы забрать деньги из банковского сейфа.
- Самира, ты пришла! – обрадовалась она, хотя девушка заранее позвонила, чтобы сообщить: она ее ждет.
Они оказались в небольшом зеленом уголке возле входа в метро. Передав кота, Фатима присела на скамейку. Самира, разглядывая котенка, расположилась рядом.
- Какой-то невезучий кот. И что мне с тобой делать? Несколько дней поживешь у меня, а потом я отвезу тебя тете Жади или доне Деузе – как привет от Лео!
- Самира, послушай, я хотела бы рассказать тебе свою историю. Может быть, в ответ получить от тебя совет. Я сейчас в такой растерянности! Ведь не планировала бежать, но теперь - придется.
Она призналась Самире во всем: и как жила до замужества, и как ее принудили выйти замуж за Саида, которого ей пришлось обмануть, убедив, что она всё ещё девственница, как мечтала ещё год назад сбежать от старого и нелюбимого мужа, но ей это не удалось.
- Подумать только, ровно год назад я рыдала в своей комнате из-за того, что не получилось улизнуть в Марокко от Саида. А теперь всё так изменилось – я хочу остаться, Саид мне нравится, я принимаю его, как мужа, но Рания меня вынуждает убраться, я вынуждена покинуть дом и бежать, даже не знаю, куда.
- Ты уверена, что тебе не стоит рассказать правду дяде Саиду и пожаловаться на то, как Рания тебя шантажирует?
- Самира, ты не знаешь своего дядю? Он меня не простит. Как я понимаю, для него чистота его жен – это как обязательная компенсация за брачную ночь с твоей тетей Жади. Как я поняла, она уже не была невинной, когда их сосватали.
Самира покраснела т смущения. Не хотелось так откровенно обсуждать близкую родственницу. К тому же, Самира и сама всё ещё оставалась невинной. Но Фатима была в таком взвинченном состоянии, что откровенничала, не задумываясь о чувствах собеседницы.
Она рассказала, как жилось ей рядом с Ранией и Зулейкой. Разумеется, Саид должен будет наказать ее, хотя бы понизив ее статус, т.е. дав ей первый развод, чего и добивалась Рания. Но как же ее станет презирать и Зулейка, узнав о ней такие шокирующие подробности!
- Ты видишь, даже если бы Саид не захотел наказывать меня за обман, моей спокойной жизни в его доме настал бы конец.
- Куда же ты оправишься? Дядя Саид обязательно будет искать тебя: бросит следом за тобой своих людей, как не раз бывало, когда он искал тетю Жади. Она и моя мама мне рассказывали о тех временах.
- Знаю, Самира. В аэропорт уже не сунешься. В Европу пока путь закрыт. Придется отсиживаться где-то в Бразилии.
- А знаешь, что надо сделать? Сделай стрижку и перекрась волосы! Во-первых, у тебя роскошные волосы, поэтому они будут хорошей приметой для тех, кто станет искать. Во-вторых, за ними нужен уход, но в условиях, когда ты беглянка…
- Стрижку сделать? – растерялась Фатима. – О, мои волосы! Не хотелось бы с ними расставаться! А в какой цвет предлагаешь перекраситься?
- В рыжий, - безапелляционно заявила Самира. – Разве дяде Саиду сможет прийти в голову мысль, что ты станешь рыжеволосой, со стрижкой до плеч? Можно бы и брови откорректировать, но ведь у тебя нет времени? А как с деньгами?
Фатима призналась, что деньги у нее есть, рассказав, и откуда они у нее, и про банковский счет, и про ячейку.
- Я оставлю ключик тебе. Мало ли что. Вдруг я окажусь в ситуации, когда не смогу сама показаться в банке? Ты заберешь деньги и передашь их мне.
Они обсудили, как им следует действовать, если дело дойдет до того, что Фатиме срочно понадобятся деньги.
«Не проще ли было сразу привезти ко мне всю сумму?» - подумала Самира. В банке она может подставиться под неописуемые неприятности, но говорить об этом Фатиме она не стала, т.к. видела, в каком состоянии находится молодая женщина.
- Хорошо, я тебе помогу. По возможности связывайся со мной по Интернету, чтобы я знала, где ты, и я могла бы держать тебя в курсе событий, если мне что-то удастся узнать.
- Отлично! – обрадовалась Фатима, не веря, что ей не придется просить Самиру и об этом – ведь она сама предложила.
- А знаешь, где ты могла бы переждать опасное время? Мой приятель Лео – брат Лукаса, мужа тети Жади, путешествует сейчас по Амазонке. Думаю, если бы тебе удалось добраться до тех мест и встретиться с ним, Лео тебе помог бы. Он не такой нерешительный, как Лукас. Лео обязательно нашел бы вариант, как тебе избежать неприятностей. Только не рассказывай ему всю историю, просто скажи, что ты сбежала от мужа. Лео терпеть не может Саида, т.к. Когда-то был влюблен в тетю Жади. Он ведь знает тебя?
- Откуда? – испугалась Фатима.
- Как – откуда? Как и я, Лео мог тебя видеть на празднике в доме своего отца – Леонидаса Ферраса! Он бывает на многих семейных праздниках, которые широко отмечаются в их доме. Я-то тебя там видела!
- Лео… Это тот парень, который удивительно похож на Лукаса? Мне Хадижа рассказывала. И я его даже видела.
- Вот! А значит, ты не ошибешься, сможешь узнать, когда увидишь. Я напишу ему – по электронной почте, разумеется, чтобы он тебе помог. Наверняка, он крутится где-то в тех местах, где начинаются туристические маршруты в глубь Амазонии. Если бы тебе удалось прикинуться туристкой, было бы замечательно, и преследователей с пути таким способом собьешь.
- Самира, мне очень страшно, - призналась Фатима. – Я снова вернула себе имя – Клэр, так и зови меня теперь. Но я даже представить не могла, насколько я изменилась, живя с Саидом. Он всё делал за нас. Мне не приходилось заботиться ни о чем! А теперь я снова должна всё делать самостоятельно.
Самире захотелось подбодрить жену дяди Саида, которая была ей симпатична.
- Я где-то прочла фразу… Сейчас вспомню… «Когда жизнь дает тебе сотни причин, чтобы плакать, покажи ей, что у тебя есть тысячи причин, чтобы улыбаться». Как-то так.
- Я сегодня улечу в Сан-Паулу. Оттуда, наверно, двинусь на водопады. Как туристка. А уже оттуда вылечу в Амазонию.
- И обязательно говори по-французски! А когда будешь общаться по-португальски, старайся изображать акцент. Да! Главное – выброси этот сотовый и купи себе срочно новый телефон. Позвони мне с него, чтобы я знала твой новый номер.
- Ты права, Самира. Я так и поступлю. Спасибо тебе за всё.
- Ещё увидимся, но пусть к тому времени у тебя уже всё уладится, - пожелала ей Самира.
Они встали со скамьи и обнялись на прощание. Самира прижала к себе котенка, а Фатима ласково погладила его в последний раз. Потом она повернулась и решительно зашагала прочь, не оглядываясь, как сделала бы сама Самира, которая всё ещё смотрела ей вслед, представляя, какие трудности и опасности могут подстерегать Фатиму в ее путешествии в неизвестность. Ведь Самира однажды уже оказалась в подобной ситуации, правда, она не сбежала из дома, а была изгнана родным отцом.
.. Когда Самира добралась домой, она сначала занесла в комнату сумку с тетрадями и учебниками, а потом, захватив сумку с котом, отправилась к синьору Олаву, ничего не сказав Халисе. Впрочем, та и не спрашивала, куда сестра ее мужа решила пойти.
Девушка хотела поговорить с художником о сплетнях, которые бродили по району из-за картины, но и договориться с синьором Олаву, чтобы он подтвердил, что котом она обзавелась именно у него. Кто может знать точно, двух котят приютил у себя художник или трех? Иначе как она могла бы объяснить появление кота в то же время, когда такой же точно котенок исчез из дома дяди Саида вместе со своей хозяйкой? Девушка решила подстраховаться.
Но у синьора Олаву она не стала задерживаться, заметив, с каким интересом проводили ее взглядами посетители бара доны Журы.
«Они решили, разумеется, что я иду позировать!» - сердито подумала Самира. Всё выяснив и согласовав, она вышла и торопливо зашагала к своему дому, уже открыто, а не в сумке держа рыжего котенка.
К ней, конечно же, подбежал болтун и сплетник Базилио.
- Что, ты снова для кого-то кота выпросила у художника? Или он тебя вместе с котом будет рисовать?
- Да, Базилио, только не с котом, а с тигром. Просто тигра синьор Олаву решил списать с этого кота. Потом пририсует ему полоски по всему телу – и готово!
Судя по загоревшимся от ещё большего любопытства глазам, глупец поверил каждому слову девушки.
Самира отвернулась, презрительно фыркнула и пошла к двери дома, не реагируя больше ни на какие вопросы, которые неслись ей вслед. Ведь у Базилио было ненасытное любопытство!
- Самира! Ты решила завести кота? А как ты его назовешь?
Девушка остановилась и приняла обманчиво-задумчивый вид.
- Может быть, дать ему имя Базилио? Нет, вдруг он станет таким же любопытным, как ты. Станет совать свой нос во все углы дома! Пусть он будет Арнавом! Арнав Сингх Райзада. Мой рыжий Арнавчик, будешь жить в моей комнате, пока я…
Но она не стала договаривать, что планирует сделать потом. Вошла в дом, открыв ключом дверь.
На балконе в это время Халиса вывешивала на веревку сушиться только что постиранные кухонные полотенца. Она слышала весь разговор сестры Амина и парня из бара.
- Арнав? Она хочет назвать кота в честь своего приятеля, в которого влюблена? Возможно, она с ним поссорилась, если решила так его унизить? – рассудила по-своему Халиса. - Амин должен об этом узнать!
Убедившись, что Самира вошла к себе в комнату, жена Амина набрала номер на сотовом и подождала, когда ответит Амин. Шепотом рассказав ему новости, Халиса снова вернулась на балкон, где продолжила развешивать мокрые вещи, переживая, что придется терпеть ещё и присутствие в доме животного. А это лишние заботы.
- Ничего, через несколько дней мы переедем в свой собственный дом, - утешила она себя.
А Самира расположила котенка на коврике возле стола. Впрочем, сидеть он там не стал, а начал знакомиться с новым местом, осторожно обнюхивая каждый незнакомый предмет.
Новую хозяйку отвлек сигнал смски на сотовом.
-«Прямо сейчас вылетаю в Сан-Паулу. Привет!» - прочитала она сообщение от Фатимы, присланное с какого-то незнакомого номера.
- «Удачи!» - написала ответ Самира, поняв, что Фатима-Клэр купила новый мобильник и симкарту. Записав номер ее сотового в блокнот и сохранив на своем телефоне, девушка удалила смску.
Потом, закрыв комнату, она отправилась на поиски подходящего блюдца. Нашла в кладовке на первом этаже две пластиковых банки из-под продуктов, когда-то купленных в супермаркете.
- Плоская, но бОльшего размера – это для корма, а маленькая, но высокая – для молока, - решила Самира.
Вернулась с рынка мама. Ее подвез к дому, конечно же, сид Керим и уже привычно занес купленные продукты в кухню, где запаниковавшая Халиса немедленно схватила платок, чтобы прикрыть голову. Ведь в доме – чужой мужчина! Самиру это рассмешило. У невестки было такое испуганное лицо!
Когда жених матери уехал, девушка сообщила:
- Мама, у меня новость. Решила завести кота. Пойдем, я тебе его покажу.
- Кота? – растерялась Латифа. В доме никогда не держали животных. Так было с тех пор, как она стала женой Мухамеда и более двадцати лет прожила в Рио.
- Мама, но это же не обезьянка! И вообще - не расстраивайся так. Мне и самой некогда за ним ухаживать, поэтому я подумываю подарить котенка тете Жади или доне Деузе.
- Самира, я ничего не понимаю. Если тебе не нужен кот, зачем же ты принесла его к нам в дом?
- Синьор Олаву не в состоянии уследить за тремя котами сразу, поэтому я решила избавить его от забот о третьем котенке, - туманно, стараясь не врать, сообщила ей дочка. – Но я уже начинаю склоняться к мысли, что поторопилась, поэтому отвезу его сегодня же или завтра доне Деузе, - пропуская мать в комнату и входя следом, ответила Самира.
Котенок встретил их тревожным мяуканьем, подбежал к Латифе и, встав на задние лапки, передними оперся о ее ногу.
- Какой хорошенький, правда? – подхватывая его на руки, спросила Самира.
Латифа с беспокойством взглянула на кота, но ее интересовало другое.
- Дочка, ты ходила к художнику домой только для того, чтобы предложить ему свою помощь? Забрать этого кота?
- Нет, я решила спросить у синьора Олаву о том, что из разговоров обо мне и его новой картине – правда, а что – вымыслы и сплетни жителей Сан-Криштована. А он предложил мне забрать у него котенка. Котята ему все краски опрокинули, сами все вымазались, пол измазали. Он с ними совсем замучился. А выставить их на улицу ему жалко и дону Журу он боится.
- Хорошо, но ты отдай котенка доне Деузе. Это же мать Лео?
- Да, отвезу ей как привет от Лео. У них дома всегда кто-нибудь есть, позаботятся о котенке. Бабушка Лео, ее сестра…
- Самира, только ты завтра отвези. Сейчас уже поздно, ещё немного – и стемнеет.
Да, часы показывали почти шесть вечера, когда в Рио-де-Жанейро начинался стремительный закат солнца. Девушка бросила взгляд в окно: солнце висело над линией, очерчивающей вершины гор, почти касаясь ее.
- Хорошо, съезжу к ним завтра, - согласилась девушка.
…А в «Волшебной лампе» бурно обсуждалась новость о том, что дочь Мухамеда принесла в дом Латифы кота, которого назвала именем возлюбленного.
- Аллах! Что же это такое? Мустафа, мне об этом рассказал сын. Амину позвонила Халиса. Она собственными ушами слышала, как Самира называла животное Амаром…
- Арнавом, – поправил его Мустафа, уже в который раз выслушивая возмущенные реплики родственника. – Я тоже не люблю котов. У них глаза светятся в темноте, как у шайтанов.
- А ты видел живого шайтана? – отозвалась вдруг дона Ноэмия, которая стояла возле полки с разложенными восточными украшениями «аля-Марокко». Уйти она не могла, не узнав все новости. Надо же, как Мустафа и Мухамед возмущены, что Самира завела котенка! Или им не нравится его кличка?
- Но утешает одно, - заметил Мухамед, - что она не вспомнила имя Лео. Мне было бы совсем не по себе, если бы по дому моей козочки… эээ…, по дому Латифы, матери моих детей, бегал четвероногий Лео Феррас!
- Но кто этот Арнав? Откуда он взялся? – развел руками Мустафа. – Она с ним учится вместе, что ли?
- Мы это узнаем, - уверенно кивнул Мухамед. – Вот вернется Саид…
Однако зазвонил сотовый, и когда Мухамед ответил, у него вытянулось лицо от услышанного.
- Что?! Аллаааах! Как это – исчезла?.. Пропала? Зулейка, ты думаешь, что Фатима сбежала?! … О, Аллах!... Да-да, звони Саиду. Он должен узнать о происшествии и немедленно вернуться в Бразилию!
17. Часть 21. Глава 17. Исчезновение Фатимы.
Зулейка и Рания довольно долго ждали Фатиму в кафе, заподозрив, что вторая жена, вместо того, чтобы направиться прямо к ним, зашла в какой-нибудь бутик.
- Это она назло всё делает, - мстительно сказала тогда Рания.
- Назло? Может быть, ведь я ВЕЛЕЛА ей идти сюда, когда она начала истерить из-за моей просьбы водителю, чтобы он ее проводил.
- Ты так говоришь, как будто оправдываешь Фатиму.
- Что-то ты разговорилась, Рания. Вернулась в семью несколько дней назад, но уже начинаешь плести интриги? Уже метишь на место второй жены? – прямо спросила Зулейка.
- Нет, никуда я не мечу, - смутилась, чувствуя себя разоблаченной, Рания, - но мне не нравится, как она капризничает, а из-за этого мы сидим здесь, ждем ее. Сколько ещё ждать?
- Тебя здесь что-то не устраивает? Заказать ещё мороженого?
- Но дети уже устали!
Рания умолкла. Но когда они прождали ещё полчаса, Зулейка тоже стала нервничать. Она ведь отправилась за покупками вместе с маленькой дочкой, чтобы купить ей одежду по размеру, но теперь ребенку давно пора было поесть и спать. Что Фатима о себе думает?!
Она набрала номер ее сотового, но телефон второй жены не отвечал. Она набирала номер несколько раз, но теперь какой-то неживой, металлический голос говорил, что телефон абонента отключен.
- В чем дело? Фатима зашла слишком далеко в своих обидах! – рассердилась она.
Однако надо было что-то делать – не ждать же Фатиму ещё час-два!
- Думаю, что нам следует вернуться домой. Водитель, который привез Фатиму в ТЦ, пусть останется здесь и дождется ее, а дома я с ней разберусь.
- И Саиду пожалуйся! Что это такое? – возмущалась Рания.
Они уехали, оставив второй автомобиль у ТЦ. Вернувшись в особняк, за домашними хлопотами Зулейка не заметила, сколько прошло времени. Однако Рания с удивлением следила за часами: вот прошел час, ещё один, и ещё, а Фатимы всё не было.
Наконец, заподозрив неладное, Рания нашла Зулейку в комнате детей, напомнила, что второй жене следовало бы в любом случае уже вернуться домой.
- Скоро стемнеет! Саид не разрешает так долго задерживаться в магазинах. Наше время – до заката.
- Как?! Мне показалось, что Фатима уже вернулась. Кстати, мой сотовый звонил, я думала, что это Фатима решила дать о себе знать, и я из принципа не стала отвечать.
Она схватила телефон, но в мобильнике был один не отвеченный звонок – от водителя. Она немедленно позвонила ему. Он спросил, как быть: Фатимы нигде нет, он обошел весь Торговый центр, заглянул в каждый магазинчик, пробежав по всем этажам, даже попросил администрацию сделать объявление по внутренней связи… Но Фатима так и не отозвалась.
- Что-то случилось, - упавшим голосом произнесла Зулейка, велев водителю возвращаться в особняк.
Она сочла, что необходимо поговорить не только с ним, когда он появится, но и с остальной прислугой. Ее интересовало, как чувствовала и вела себя Фатима перед тем, как решила присоединиться к ним с Ранией и отправилась в ТЦ.
- Она жаловалась на здоровье. О, Аллах! Вдруг ей стало плохо в ТЦ? Возможно, она не смогла назвать свое имя, потому что потеряла сознание, ее увезли в больницу! Что же делать? Обзванивать больницы? Или сначала поговорить со слугами и позвонить Мухамеду?
- Сначала поговори с Мириам, а потом уже – звони Мухамеду. А то он тут же позвонит Саиду, а потом явится Фатима – как ни в чем не бывало.
Рания дала этот совет первой жене, но сама уже заподозрила, что Фатима не вернется. Она могла сбежать. Рания вспомнила, как побледнела ее соперница, едва услышав имя того мужчины. «Кобра испугалась и уползла из дома. Решила, что я расскажу Саиду то, что узнала о ней. Но я не стану теперь этого делать, потому что я своего добилась: если Фатима, в самом деле, сбежала, Саид разведется с ней, и я буду второй женой!» - радовалась она.
Вот только радость ее длилась недолго, потому что потом выяснилось такое, что Рания готова была уже рвать на себе волосы!
Зулейка попросила Мириам собрать в гостиной всех слуг. И пока она задавала им разные вопросы о том, кто что видел или заметил, вернулся водитель. Он сообщил, что лара Фатима села в его машину с довольно объемной сумкой, которую отчего-то несла под черной одеждой, придерживая одной рукой, а другой она прижимала к себе котенка.
- Что? Зачем Фатиме было брать с собой кота? Неужели она его там потеряла? Всё понятно! Он убежал от нее, когда ее не впустили в какой-нибудь магазинчик с животным, а она его оставила у входа. Потом она, не найдя его в ТЦ, отправилась искать по городу. Сама заблудилась. Где ее теперь искать? Неужели пора звонить в полицию? Нет, сначала предупрежу Мухамеда! Пусть он организовывает ее поиски!
Ранию то обдавало жаром, то бросало в холод. Что, если Фатиму найдут, и она сама решит признаться, что ее шантажируют? Впрочем, она так привязалась за две недели к коту, что это вполне могло случиться – Фатима занялась поисками сбежавшего котенка!
Но только Зулейка подошла к столику, на котором стоял телефон, по которому удобней всего можно было позвонить Мухамеду домой ( ведь он уже, скорее всего, дома), как Мириам вдруг вытолкала вперед девчонку, которая с недавних пор делала у них несложную работу по дому.
- Лара Зулейка, вот она… Аниса… Она видела кое-что странное…
- Что? Что ты видела, Аниса?
Глядя испуганными глазами, в которых, однако, плескалось любопытство, девочка рассказала, что, когда она принесла котенка ларе Фатиме и передала то, что велела Мириам – что водитель готов отвезти ее в ТЦ, она увидела, что под кроватью лары Фатимы стоит шкатулка лары Рании!
- Что?! – воскликнули одновременно и Рания, и Зулейка.
- Ты уверена? Откуда ты так хорошо знаешь, какие у кого шкатулки? - спросила Зулейка.
Но Рания поверила сразу же: если Фатима сбежала, то она не могла ей не отомстить!
- Уверена, - бойко ответила юная марокканочка. – Я хорошо помню, как выглядит шкатулка лары Рании, она очень красивая. Однажды я прибиралась в комнате лары Рании, когда Мунир достал ее и потребовал хорошенько ее протереть. Я запомнила шкатулку.
Не дослушав рассказ девчонки, Рания бросилась к лестнице. За ней поспешила и Зулейка. Но Рания первая ворвалась в комнату Фатимы, задев ногой, а затем и наступив на блюдце, из которого обычно пил молоко котенок, и кинулась к кровати, под которой, и в самом деле, стояла шкатулка.
- Она пуста! – открыв ее, в ужасе воскликнула Рания. Напрасно она перевернула шкатулку и попыталась вытряхнуть то, чего там уже не было!
Зулейка не верила глазам. Что это значит? Почему шкатулка Рании находится в комнате Фатимы? Куда исчезли из нее все украшения? Если их забрала Фатима, что она с ними сделала?
- Она сбежала, прихватив мое золото! – разрыдалась Рания, опустившись на устланный ковром пол.
- Сбежала?! Куда?! – ещё не осознав правды, вопрошала Зулейка.
- Она сбежала от гнева Саида! – сболтнула, будучи вне себя от потери, Рания.
- Зачем ей это делать? О каком гневе Саида ты говоришь?! – ничего не понимала первая жена.
- Она боялась, что Саид узнает о ней то, что стало известно мне!
- Что такого Саид о ней не знает? Рания, что ты придумала ещё, чтобы достать и выжить Фатиму? Мне надоела война между вами, поэтому, когда наш муж вернется домой, я пожалуюсь ему на вас обеих.
Но Рания уже перестала себя контролировать, но от того, чтобы проговориться о тайне Фатимы, ее спасли хлынувшие из глаз слезы и начавшие душить рыдания.
- Прекрати! Расскажи всё, что тебе известно, Рания! Нам надо сделать так, чтобы Фатима возвратилась домой раньше Саида!
Но молодая женщина ее не слышала. Рания рыдала так, что на ее вскрикивания и протяжные вопли прибежали перепуганные Мириам и няня с Бадрой на руках, примчался и Мунир из своей комнаты.
- Мама, мама, что случилось?! Кто тебя обидел? Я сейчас папе позвоню!
- Прекрати, Мунир, никому ты звонить не станешь, - сердито сказала ему Зулейка.
- Это ты обидела маму? – сузив глаза, вызывающе спросил мальчик. - Папа тебя накажет, хотя ты и первая жена.
- Мунир, нельзя так разговаривать с ларой Зулейкой, - сделала мальчику замечание няня Бадры.
- Я хочу знать, почему плачет моя мама! – настаивал мальчик. Он подбежал к матери и обнял ее, обхватив руками за шею. Но когда увидел на полу раскрытую и пустую шкатулку, он, кажется, что-то понял.
- Мама, твоё золото забрала Фатима? Она его отобрала у тебя?
- Она… его... украла… Фатима сбежала, она сбежала! Вместе с моим золотом! Змея, да сократит Аллах ее дни!
- Хватит рыдать! Лучше скажи, почему ты повторяешь, что Фатима сбежала?- занервничала Зулейка. Ведь она отвечала за всё, что происходит в доме, когда Саид бывает в отъезде!
- Мамочка, Фатима сбежала из дома и украла твои украшения? – спросил мальчик.
- Да, мой сынооочек! Ууууууууууу….
Зулейка приказала Мириам открыть шкаф. Но вся одежда второй жены оказалась на месте. Впрочем, из комнаты вообще ничего не пропало. Все вещи были на своих местах. И книги, и диски, и перевернутая теперь миска ее котенка.
- Она не сбежала бы без своего компьютера! – заметил ребенок, показывая на ноутбук, лежавший на столике. Даже шнур не был отключен от сети.
- Не похоже, чтобы Фатима сбежала, – с облегчением сказала Зулейка.- Тогда где же она?
- Мама, она могла поехать к ювелиру, чтобы продать твое золото! – высказал догадку мальчишка, что вызвало ещё большие рыдания Рании.
- Продать?! – ужаснулась Зулейка. – Нет, Фатима на такое не способна!
- Она… ещё… и не такое… способна! – всхлипывая при каждом слове, возразила Рания.
- Тогда расскажи же, наконец, в чем дело?!
Рания решила, наконец, взять себя в руки. Приласкав сына, она встала и вытерла глаза носовым платком, затем и высморкавшись.
- Нет, я только Саиду расскажу. Это его тайна тоже. Вряд ли он захочет, чтобы ты об этом узнала.
- Как это? О, Аллах! Тогда почему ты знаешь тайну, а мне – нельзя ее узнать?
- Потому что мне стало известно об этом случайно, и потом я сама догадалась обо всем остальном. Но это касается только Саида и Фатимы. Тебе я ничего не могу рассказать, Зулейка, прости.
- А свои украшения Фатима тоже забрала? Комнатная шкатулка на месте? – додумался спросить умненький Мунир.
- В самом деле? Где же она хранила свои украшения? – задумалась Зулейка, решив не настаивать и больше не унижаться перед Ранией.
Она подошла к комоду, в одном из ящиков которого, как она помнила, Фатима держала шкатулку с недорогими украшениями, т.е. очень хорошей, красивой и дорогой бижутерией, но и не очень дорогим золотом. При ней Фатима совсем недавно доставала шкатулку, а из нее – футляр с украшением, которое сделали для нее по заказу Саида. Привезенный из Марокко огромный полудрагоценный камень – аметист размером с ладонь - был оправлен, наконец, в красивую современную оправу из белого золота. Была ли это брошь или такой необычный кулон, Зулейка не могла вспомнить. Но украшение было стилизовано под египетские мотивы, и Фатима, помнится, мечтала в нем попасть в клуб «Нефертити».
Но украшения Фатимы оказались на месте, аметист – тоже.
- Ты клевещешь на вторую жену, Рания, - сделала вывод Зулейка. Она устала, ей хотелось побыть с детьми. Но пока Фатима не вернулась домой, об этом не могло быть и речи!
- Она сбежала, - упрямо твердила Рания.
- Если Фатима сбежала, то… Нужно проверить сейф! Саид показал мне, где он хранит ключ от сейфа, записал шифр. Но ведь и Фатима могла знать об этом.
- Даже я не знала шифр от сейфа, когда была первой женой, - оскорбилась Рания. - А тебе Саид рассказал?
- Надо же мне было откуда-то брать деньги?! – возмутилась Зулейка.
Она задумалась, вдруг Рания права? Фатима могла и сбежать. Возможно, сначала она решила отомстить достававшей ее Рании, поэтому и подстроила все так, чтобы после их отъезда добраться до шкатулки неприятельницы, потом увезла ее золото, продала – вот и деньги! А затем испугалась наказания и устроилась в каком-нибудь отеле, чтобы принять решение, как действовать дальше, или выждать, когда вернется Саид. Да, именно так все и происходит!
Но проверить сейф не мешало. Поэтому она позвала с собой Мириам и Ранию и с ними направилась в кабинет Саида, где находился сейф. Рания отправила Мунира спать, обещав ему обо всем рассказать, а сама догнала Зулейку уже на пороге кабинета.
Ключик лежал там, где Саид и показал ей. Шифр был записан на внутренней стороне обложки книги, которую муж оставил на полке, положив отдельно от других книг.
Велев Рании и Мириам отойти, Зулейка подошла к сейфу, открыла ключиком наружную дверцу, затем набрала шифр, глядя на запись в книге, став так, чтобы никто не смог подсмотреть, на какие цифры она нажимает. Панель для набора кода была похожа на сенсорный дисплей смартфона. Легко прикоснувшись подушечками пальцев на нужные цифры и буквы, она услышала, как мелодично звякнув, замок на внутренней дверце открылся.
Это поняла и Рания. Она быстро оказалась за спиной у Зулейки.
- Открывай же скорее! – потребовала она.
- Не торопи меня, - ответила женщина и осторожно распахнула дверцу.
И тут же обе ахнули.
- Мириам, подойди и посмотри,– потребовала Зулейка. - Что ты видишь?
- Три полки из пяти совершенно пустые. На верхней полке лежат футляры с драгоценностями. На нижней – папки с документами, - послушно ответила старшая служанка.
- Моя полка… пуста? – еле смогла проговорить Рания. – Она забрала все мои украшения?!
- И свои – тоже. И все деньги, которые были в сейфе! А здесь было много денег! Саид разрешил потратить только одну пачку, которую я в первый же день достала из сейфа в присутствии Мириам. И больше я не подходила к сейфу.
- Зулейка, на верхней полке хранились твои украшения?
- Да, и как видишь, они все на месте.
- Ты уверена, что все? – упавшим голосом спросила Рания.
- Потом проверю. Не это сейчас главное!
- Лара Зулейка, лучше открыть их и проверить прямо сейчас, - вмешалась Мириам. – Вдруг здесь лежат только пустые коробочки и футляры?
И пока Зулейка открывала и проверяла одно украшение за другим, Рания, видя ее золото, впала в истерику.
- А что?! Что для тебя главное? – взвизгнула третья жена. – Аллах! Эта змея унесла из дома всё моё и своё золото, но твои украшения отчего-то не тронула, забрала все деньги Саида, а ты говоришь, что это сейчас не главное?! Конечно, для тебя это, и правда, не главное! Твои-то украшения на месте!.. А это ещё что?!
Рания впилась глазами в большой плоский футляр, который Зулейка, взяв в руки, собиралась открыть. Первая жена посмотрела на нее вопросительно.
- Это моё ожерелье! Моё! Мне его Саид подарил на никях! Верни немедленно, - протянула она руку за украшением, но Зулейка отодвинулась от нее и только после этого раскрыла футляр. Заиграли искрами от электрического света грани бриллиантов на роскошном свадебном ожерелье.
- Теперь ты видишь, что это моё золото?!
- Вижу. Возьми! – протянула ей украшение Зулейка.
- Ты так быстро просматривала золото, что я не уверена, что среди твоих украшений не попалось что-то ещё из моего золота, - забрав футляр, занервничала Рания. – Давай-ка мы ещё раз всё проверим!
- Нет, ничего твоего не было, я хорошо знаю все свои украшения. Рания, когда вернется Саид, тогда я ещё раз при тебе всё перепроверю, а пока не стоит тратить время на глупости. Тебе придется поверить мне на слово, что твоего здесь ничего нет, - повела рукой в сторону полки со своими украшениями первая жена. Повторяю: сейчас главное – не это.
- Фатима решила поиздеваться надо мной! Она смешала наши с тобой украшения, так и ты теперь смеешься надо мной? Если бы я не заметила свой футляр, ты не призналась бы, что одно из моих украшений Фатима переложила на твою полку!
- Вот как ты обо мне думаешь, Рания? Ну что же…, - усмехнулась женщина.- Можешь фантазировать, что угодно. И все же, главное сейчас – найти Фатиму. Заставить ее вернуться домой!
- Кто вернет мне мое золото?!
- Когда прилетит Саид, тогда мы ему обо всем и расскажем, но, возможно, вернув Фатиму, мы вернем и твое золото, и деньги! – сорвалась и Зулейка, уже понимая масштаб разразившейся катастрофы.
- Я пойду и позвоню Саиду! Пусть немедленно летит домой, иншалла!
- Нет, не смей звонить мужу! Сначала позвоним Мухамеду, а он решит, что делать! Может быть, Фатима решила нас попугать! Мои же украшения она не тронула!
- Какая ты наивная, Зулейка! Я помню побег Жади с Хадижей в Фес. Хадижа тоже ничего с собой не взяла, чтобы какое-то время не вызывать подозрение. Не могла же Фатима выйти из дома с двумя большими чемоданами?
- А что насчет кота? Она убежала вместе с котом?
- А ты думаешь, что она оставила бы его нам? Это после того, как решила забрать чужое золото и деньги? Оставь она кота, я бы его в клочья разодрала!
- Уходи, Рания. Иди к себе в комнату и успокойся. Приди в себя. Я закрою сейф, тоже посижу и подумаю, как быть. Потом мы позвоним и спросим у Мухамеда совет. Я боюсь реакции Саида.
- Да-да! Подожди до полуночи, вдруг эту нечисть, эту дочь шайтана, принесет ещё до двенадцати часов ночи!
Рания выбежала из кабинета, ее шаги быстро затихли в коридоре, ведь ее комната была рядом с кабинетом мужа.
Зулейка повернулась к сейфу и достала давно замеченную ею записку. Прочитав, женщина положила листок бумаги на прежнее место. Пусть ЭТО увидит Саид. Что-то подсказывало Зулейке, что Рания и ему может ничего не рассказать, добившись желаемого. Она довела Фатиму до побега, что повлечет за собой развод в любом случае – отыщет ли беглянку Саид или нет. И Рания поднимется ещё на одну ступеньку к потерянному не так давно статусу первой жены.
- А потом она и мной займется, - была уверена теперь Зулейка. Ей стало не по себе.
Закрыв сейф, она захватила ключ с собой. Не хватало только, чтобы Рания сделала что-нибудь с ее, Зулейки, украшениями! А там ещё и важные для Саида документы, связанные с бизнесом. Мало ли что Рании придет в голову?
Мириам все ещё стояла молча у порога. Ждала указаний.
- Иди, - кивнула ей хозяйка.
Они вместе вышли в коридор. Зулейка поспешила навестить детей, а Мириам пошла на кухню, чтобы узнать, что обсуждают служанки между собой. Кто знает, что ещё осталось неизвестно ларе Зулейке? Ведь и о том, что Аниса заметила в комнате беглянки шкатулку, выяснилось случайно. Любопытная девчонка, между прочим, ее внучатая племянница, спросила у Мириам, почему лара Фатима поставила шкатулку лары Рании не на стол, а под кровать?
Женщины разошлись, чтобы чуть позже собраться внизу у телефона, понимая, что после звонка Мухамеду все равно придется звонить Саиду. Зулейка решила, что не станет рассказывать брату Саида о пропавших из сейфа деньгах и украшениях. Саиду может не понравиться. И главное для них – отыскать и вернуть Фатиму!
18. Часть 21. Глава 18. Новые открытия после побега Фатимы.
…Зулейка была права, подумав о том, что Рания в ярости способна на всё. Да, Рания так и не осталась в своей комнате, чтобы пережить случившееся, она вышла в коридор и осторожно прокралась в кабинет Саида. Она вернулась затем, чтобы тоже попытаться открыть сейф и ещё раз всё хорошенько осмотреть. Ей показалось, что на одной из полок лежала записка. А если так, то написала ее Фатима! Но что в ней было написано? Что, если у Саида возникнут не просто подозрения? Мало ли, как Фатима ее оговорила!
Но ключа на том месте, где взяла его Зулейка, не оказалось. Ранию захлестнула ярость.
- Аллах, что же делать?! Мое золото! Мои чудесные украшения! Они никогда ко мне не вернутся! И Саид мне не возместит такую потерю. А если он узнает правду, что Фатима сбежала, потому что я пригрозила раскрыть ее тайну, то он может снова со мной развестись, вышвырнув на улицу, но уже навсегда!
Рания приложила ладони к горящему от возбуждения лицу, лихорадочно блуждая взглядом по всему вокруг. Она чувствовала себя так, как будто сходит с ума. И вдруг… Она увидела на полу ключ! Но это был какой-то другой ключ, вовсе не тот, за которым пришла Рания. Наверно, он случайно выпал из потайного места, когда Зулейка выдвинула ящик стола, чтобы найти ключ от сейфа. Она не заметила, что выронила ключ… от какой двери?
Рания подобрала его и поднесла к глазам. У ключа была необычная бородка и витиеватая ручка. И сам ключ был тонкий, изящный, из серебра.
- Аллааах! Это же от картинной галереи Саида!
И в воспаленном мозгу разозленной донельзя Рании родилась идея, как отомстить Фатиме, закрыв ей путь в дом Саида навсегда!
Она спрятала находку в карман домашней джеллабы, осторожно выбралась из кабинета в коридор и, заглянув на несколько секунд в комнату Фатимы и захватив из ящика ее стола маникюрные ножницы, пошла, убедившись, что путь свободен, в ту часть дома, где располагалась картинная галерея, в которой хранились сокровища Саида.
Рания действовала, не опасаясь, что в это время кто-то может оказаться возле входа в галерею. Прислуга, которая жила в служебной пристройке за особняком, уже разошлась по своим комнатам, на кухне могла остаться только Мириам, уходившая к себе самой последней – после того, как Зулейка ее отпускала.
Сама же Зулейка сейчас находилась внизу, у телефона. Рания слышала ее голос, когда первая жена разговаривала по телефону с Мухамедом.
Открыв дверь помещения, Рания быстро вошла, включила свет, зная, что в комнате нет ни одного окна, а дверь настолько плотно закрывается, что ни одного лучика света не видно в коридоре. Кому может прийти в голову мысль, что в галерее кто-то есть?
Рания знала, что ей предстоит сделать: она пришла затем, чтобы испортить любимую картину Саида, ту, на котором изображена женщина, похожая на Жади. Рания не знала точно, где Саид ее разместил. Быстро пробежавшись вдоль стен галереи, она увидела картину, прикрепленную на отдельной колонне. Рассматривать ее было очень удобно: никакие другие полотна не лезли в глаза, можно было созерцать только танцовщицу с ее веселыми глазами – глазами Жади. Добило Ранию то, что перед картиной стояло кресло, в котором, вероятно, и проводил время Саид, когда посещал свою сокровищницу.
Представив, как Саид сидит здесь и рассматривает картину, предаваясь воспоминаниям и мечтам о Жади, Рания содрогнулась от ненависти.
- Змея! Кобра! Это из-за тебя, Жади, начались мои неприятности много лет назад! Если бы не ты, я была бы счастлива с Саидом! Но ты всё испортила тогда, и даже теперь я не могу быть счастливой, потому что Саид всё ещё околдован тобой! Он думает о тебе, всё ещё думает! Поэтому он женился на Зулейке, ведь она танцевала на том празднике – свадьбе дяди Али и Зорайдэ, так же как ты, с такими же пленительными движениями руками, что напомнило Саиду о тебе! А Фатима? Она появилась в нашем доме потому, что внешне чем-то похожа на тебя, Жади! Саиду не обмануть меня – я знаю, почему он относится к Фатиме лучше, чем ко мне или Зулейке! Он перенес свою любовь к тебе, Жади, на Фатиму, потому что ты для него теперь недоступна!
После такой тирады Рания выхватила из кармана ножницы, сделала несколько шагов к картине и вдруг набросилась на полотно, как сумасшедшая, воткнув в нее раскрытый прибор для маникюра. Она начал кромсать картину, стараясь вырезать кусок полотна вокруг лица танцовщицы. Ей это почти удалось – неровно вырезанный круг повис на нескольких нитях ткани, которую старинный художник использовал в качестве полотна для картины.
Решив, что проще будет оторвать руками повисший кусок, Рания потянула его на себя, и тут же картина сорвалась с укрепления на стене и рухнула на пол. Рании показалось, что раздался оглушительный грохот. Она вспомнила, что под галереей как раз находятся комнаты для слуг, и ее обуял ужас.
- Что же делать? Надо срочно уходить. Аллах, спаси меня!
Она забыла о брошенных на пол ножницах, видя только упавшую и распластанную на полу картину, и бросилась вон из галереи, не забыв, впрочем, закрыть комнату, но оставив ключ в замочной скважине.
- Хорошо, что Саид не поменял замок на современную модель, где нужно вставлять карточку с чипом. Он рассказывал о таких планах, но мне повезло.
Она быстро вернулась в комнату, встала у приоткрытой двери, прислонившись ухом к щели, каждую секунду ожидая, что вот-вот сбегутся на грохот слуги и явится Зулейка. Тогда ее точно разоблачат! Зачем она оставила ключ в замке?! Лучше бы Саид сам обнаружил испорченную картину и решил, что это дело рук Фатимы! А вдруг кто-то проходил в этой части дома уже после отъезда Фатимы и видел, что дверь была закрыта? А теперь увидит торчащий ключ, и Ранию разоблачат? На кого ещё подумает Зулейка? Решив, что позже сходит, вытащит из замочной скважины ключ и подбросит его в кабинет, Рания решила спуститься вниз и присоединиться к Зулейке, сделав вид, что не слышала никакого грохота.
Когда она спускалась по лестнице, до нее вдруг дошло, что Мириам должна была сегодня делать уборку в галерее. Или не сегодня? Или, может быть, завтра? Если сделала сегодня, то когда? Неужели после того, как Фатима оправилась в ТЦ? Тогда Мириам догадается, что кто-то побывал там уже после побега Фатимы! Расскажет она Саиду о подозрениях или промолчит? Ведь от галереи имеются всего два ключа – у нее и у Саида. Если положить ключ, хранимый Саидом в кабинете, точно на место, то можно было бы обвинить саму Мириам в том, что она где-то его потеряла! Вот бы выкрасть у нее ключ! Но как?
- Это невозможно сделать! Но как ключ Саида оказался на полу? Кто его выронил – Зулейка или Фатима, когда забирала деньги и золото из сейфа? Скорее всего, ключ хранился в сейфе. Нет, на меня никто не подумает. Виновата Фатима! – бормотала она, как безумная. Хорошо, что до нее не было дела ни у Зулейке, разговаривавшей по телефону с Саидом, ни у Мириам, переживавшей из-за происшествия рядом.
- Саид, приезжай скорее. Я не знаю, что делать. Мухамед посоветовал мне срочно позвонить тебе. Он тоже сказал, что тебе не нужна огласка и скандал, который за этим последует… Когда?.. Хорошо, Саид, мы тебя очень ждем!
Отключив сотовый после разговора с Саидом, Зулейка подняла трубку стационарного телефона и снова позвонила Мухамеду.
- Я сообщила мужу о случившемся, Мухамед. Саид постарается вылететь уже сегодня, сказал, что собирается немедленно заказывать билет в Бразилию. Через два дня он будет в Рио-де-Жанейро.
Положив трубку, Зулейка обхватила себя за плечи.
- Надеюсь, что Фатима одумается и вернется ещё до того, как Саид прилетит домой, - произнесла она с надеждой в голосе.
Видя, как дрожит от перенесенного стресса хозяйка, Мириам предложила принести ей горячего мятного чаю.
- Да, Мириам, пожалуйста, принеси. Мне именно это сейчас и необходимо!
Мириам отправилась на кухню за чаем, а Рания молча села на диван рядом с Зулейкой.
«Надеюсь, кобра не вздумает вернуться, и Саид навсегда откажется от Фатимы! А если он поймает ее, то накажет страшным способом!» - думала она, но вслух этого не сказала, а спросила:
- Зулейка, ты рассказала Саиду, что Фатима похитила из сейфа деньги и золото?
- Нет, пока я не стала ничего ему говорить об этом. И ты не смей звонить мужу. Вернется домой – и мы ему расскажем, но не раньше. Я велела Мириам позвать меня к телефону, если вдруг позвонит Фатима и скажет, что она раскаивается и хочет вернуться. Мы ей поможем. Если она вернет всё, что унесла, то договоримся, что мы НИЧЕГО НЕ РАССКАЖЕМ МУЖУ. Ты ведь согласна со мной, Рания?
- Нет, я не могу согласиться! Не могу! Саид наказал меня за намного меньший проступок – я всего лишь разбила зеркало – не специально, просто отшвырнув от себя украшение. Но Саид развелся со мной, отправил меня в Марокко, нашел мне временного мужа, и я столько всего натерпелась, что до сих пор мне снятся кошмары!
- Рания, нет, Саид дал тебе третий развод, совсем не из-за зеркала!
- …А Фатима повела себя, как воровка: она ограбила мужа и меня, его жену! Она сбежала! Это более страшный харам, чем мой. Когда в бега ударялась Жади, Саид каждый раз намеревался ее наказать: вывести на площадь в Фесе и дать ей восемьдесят ударов плетью. Но ему всегда что-то мешало так поступить. То дядя Али его отговорит, то он сам отчего-то пожалеет Жади, то Хадижа за мать заступилась… Но теперь никто не заступится за Фатиму, никто, и Саид с удовольствием ее накажет, потому что в ней он видит Жади, вот и накажет ее, как Жади – не только за собственные проступки Фатимы, но и за проступки из прошлого Жади!
- Так вот о чем ты мечтаешь? – тихо спросила Зулейка. – Рания, я прочла записку, которую Фатима оставила Саиду в сейфе на твоей полке, забрав твои украшения. Саид увидит, прочитает и поймет, что без твоих интриг здесь не обошлось.
Рании едва плохо не стало! Вот как укусила ее уползшая прочь змея!
- Мало ли как решила оклеветать меня эта кобра! Фатима всегда относилась ко мне плохо! Она что угодно могла придумать! Зулейка, ты должна мне рассказать, что именно там написано! Или дай мне ключ от сейфа, я сама прочитаю.
- Нет, вернется Саид и сам во всем разберется! – отказалась первая жена.
Рания кулачками несколько раз стукнула рядом с собой по дивану.
- Почему ты ко мне тоже так плохо относишься, Зулейка? Что я тебе сделала?
- Тебе так кажется, Рания. Но ты просишь меня о том, что я не могу сделать. Спросишь у Саида, когда он прочтет записку, и если он сочтет нужным – скажет тебе.
Поняв, что ничего не сможет добиться, Рания довольно грубо попросила Мириам принести чаю и ей, когда женщина вошла в зал с подносом.
Но вмешалась Зулейка.
- Нет, Мириам, иди отдыхать. Здесь хватит чаю на двоих. Ты даже два стаканчика принесла. Иди!
Мириам, сочувственно и как бы извиняясь, посмотрела на лару Ранию и удалилась. Рания сидела, надувшись, отвернув голову в другую сторону, не глядя на Зулейку.
- Рания, когда прилетит Саид, не рассказывай ему сразу же о разоренном сейфе. Пусть он узнает обо всем постепенно, - попыталась предупредить первая жена.
- Как?! Мало того, что ты не сказала Саиду, что Фатима сбежала, прихватив из сейфа деньги и драгоценности, не только свои, но и мои тоже, так ещё предлагаешь вообще промолчать об этом?! – возмутилась Рания.
- Я сказала только, что Фатима не вернулась домой из Торгового центра, и мы не знаем, что с ней случилось. Мне и Мухамед посоветовал так поступить! Зачем скидывать на голову мужа такие новости, когда он так далеко от дома? Мухамед, кстати, тоже ничего не знает о пропажах из сейфа.
- Аллах! Невероятно!
- Рания, наш муж обо всем узнает, когда переступит порог своего дома. Ты хочешь, чтобы его удар хватил там, в Эмиратах? Он и так испугался, не понимая, что случилось с Фатимой!
- Ты – первая жена, тебе решать, как поступить. Ты не всё знаешь о Фатиме. Иначе ты бы не пыталась ей помочь, - поджала губы Рания, решив пока ничего не предпринимать, но дождаться приезда Саида, и тогда уже и рассказать обо всём! Даже если Фатима одумается и вернется, она, Рания, всё равно не допустит, чтобы от Саида скрыли выходку второй жены!
Зулейка промолчала, но потом сказала:
- Наверно, ты права: я многого не знаю о Фатиме. Ещё вчера мне не могло прийти в голову, что она способна ограбить мужа и одну из жен. Открыть сейф… Но, ты знаешь, думаю, нам надо проверить ещё кое-что. Мириам! – позвала она главную служанку.
Когда женщина, уже собравшаяся идти отдыхать, вернулась к хозяйке, Зулейка попросила:
- Прости, что задерживаю тебя, Мириам, но мне нужно, чтобы ты сходила со мной на второй этаж, я хочу кое-что проверить. Ключ от галереи у тебя?
- Да, лара Зулейка, я его всегда держу при себе, как велел сид Саид.
- Отлично, тогда давай поднимемся наверх и проверим, всё ли в порядке в том помещении. У Саида столько небольших по размеру картин, миниатюр, которые можно незаметно вынести из дома. Если Фатима смогла открыть сейф, почему бы ей и там что-нибудь не прихватить?
- О, Аллах! Вы думаете, что лара Фатима могла…?
- Я ничего пока не думаю, но намерена проверить, все ли в порядке. Дай мне свой ключ! Второй ключ есть только у Саида, но он не сказал, где его хранит.
Тем временем Мириам достала связку ключей – не очень большую – и сняла со связки тонкий серебряный ключ.
- Хорошо, Мириам, пусть он будет у тебя, ты и откроешь комнату с картинами. Когда ты делала уборку в последний раз?
- Два дня назад. Сегодня я намеревалась сделать уборку, но из-за переполоха с ларой Фатимой не успела. Завтра сделаю.
- Идем, - распорядилась Зулейка.
Рания тоже поднялась, чтобы пойти вместе с ними, ведь надо же быть в курсе событий! Как Зулейка воспримет увиденное? Возможно, она снова позвонит Саиду и расскажет о новом происшествии?
«Аллах, как же я допустила такое? Не забрала ключ и не вернула на место. И надо было мне спуститься вниз! Хотела послушать, что Зулейка расскажет Саиду! А она сообразила сходить в галерею раньше, чем я исправила ошибку!» - начала переживать Рания, чувствуя, как колотится сердце и перестали вдруг слушаться ноги. Она их еле передвигала, шагая следом за Мириам и Зулейкой.
Вот и дверь в конце коридора!
- Как странно! – произнесла Зулейка, обнаружив вставленный в замок серебряный ключ.
- Лара Зулейка, мой ключ – при мне. Вот он! Это ключ сида Саида.
- Я так и поняла, - придушенным голосом ответила первая жена. - Но как ключ Саида мог оказаться здесь? Ведь он никому его не доверяет! Даже меня не предупредил, где можно его найти.
- Значит, кто-то ещё знал эту тайну, - произнесла Рания, стараясь говорить уверенно, чтобы голос не дрожал и не выдал ее.
- Что же делать?! Мириам, я боюсь входить внутрь, потому что неизвестно, что нас там ждет!
- Ты думаешь, что там Фатима лежит… бездыханная? – сказала глупость Рания.
- Нет, я боюсь не увидеть там каких-нибудь картин!
- Лара Зулейка, знаете, что-то не так! – робко сказала Мириам. – Я не успела там сделать уборку, но я подходила к двери, собираясь забрать оттуда пустое ведро, специальное ведро, то, из которого сид Саид приказал делать влажную уборку. Но я уверена – ключа тогда не было!
- Когда ты подходила к двери?
- Вы как раз позвали меня и велели, чтобы я собрала всех слуг. Вот тогда это было. Я даже открыть дверь не успела. За мной прибежала Аниса и сказала, что Вы меня ищете. И сразу мы поспешили к Вам. Ключа не было!
- Ты хочешь сказать, что… Что ключ появился уже после отъезда Фатимы?
- Ты что-то путаешь, Мириам! Такого быть не может. Сегодня у всех голова кругом идет от стольких происшествий! – вмешалась Рания, чтобы Зулейка не стала думать дальше, кто бы мог открыть дверь галереи, если это совершила не Фатима.
- И все-таки надо заглянуть и удостовериться, как там. Если ключ в замке, то галерея может быть открыта! А вдруг Фатима вернулась из ТЦ, зашла в галерею и вынесла картины, а про ключ забыла? Или у нее обе руки были заняты ношей?
- Нет, лара Зулейка, она не могла бы пройти мимо меня, я все время находилась внизу. И охрана говорит, что никто не проходил в ворота. Как бы лара Фатима могла пройти?
Ранию страшно раздражали слова служанки. Она нервно сказала:
- Аллах! Мириам, тебя никто не спрашивает, что могла сделать вторая жена, чего не могла. Зулейка! Она вышла из дома, по словам водителя, в черном никабе. Никто не видел ее лица. Она могла и вернуться в таком же виде, но сказать, что она – это я или ты. Выдать себя за одну из нас и спокойно пройти через ворота мимо охраны. И потом сделать, что угодно!
У Зулейки шла кругом голова, она чувствовала, что теряет способность логически размышлять. Она молча толкнула дверь, но та не открылась. Тогда Зулейка повернула в замке ключ. Но, переступив порог и едва сделав несколько шагов, она резко остановилась.
- Нет, мы дальше не пойдем! Видите – на полу картина? Давайте выйдем в коридор и закроем дверь! Пусть Саид вызывает полицию, пусть полицейские берут отпечатки и ищут преступницу. Пойдемте, скорее!
Мириам попятилась к двери, Рания – тоже, но оглянувшись на брошенные на пол ножницы. Как она могла не подумать, что Саид может вызвать полицию?! Оставила ножницы Фатимы, их могли бы узнать и решить, что всё натворила беглянка. Но если вмешается полиция, то по отпечаткам пальцев они установят, кто на самом деле побывал в галерее и испортил любимую картину Саида… О, ужас!
Зулейка решительно повернула ключ в замке и, забрав дубликат у Мириам, положила оба ключа в карман. Рания уже еле сдерживала себя. Она сжимала кулаки, стараясь не трястись.
- Снова будешь звонить Саиду? – бросила она в спину Зулейке.
Первая жена повернулась к ней.
- Нет, не стану я Саида беспокоить. Приедет – разберется.
- Ты права, только ОН знает, какие картины могли пропасть или быть испорчены.
- Испорчены? А откуда ты знаешь, что там что-то испорчено? – с подозрением спросила Зулейка.
- Но разве картина не валялась на полу? Аллах! Это же очевидно: ее специально сорвали со стены!
Зулейка нахмурилась, но ничего не ответила. Рания поняла, что соперница не забудет и эти ее слова, и замечание Мириам о том, что ключ появился уже после побега Фатимы. Как закрыть Мириам рот?!
- Лара Зулейка, я ещё нужна? – спросила служанка.
- Нет, иди спать, Мириам, - ответила первая жена.
Женщина ушла, а Рания всё ещё раздумывала, как заставить ее молчать. Одно только не позволяло ей запаниковать: Саид не станет связываться с полицией, нет, не станет. Он сам будет искать и сбежавшую жену, и пропавшие драгоценности, и разбираться с испорченной картиной. «Как я могла так подставиться?! Зачем нужно было портить картину?!» - раскаивалась теперь Рания, покрывшись липким потом от страха перед возможным разоблачением.
Она теперь понимала, что Саид тщательно допросит всех слуг в доме и услышит про ключ, оставленный злоумышленницей в замке… Аллах, пусть Саид решит, что во всем виновата Фатима! Даже если она вернется, даже если Саид сам ее отыщет, пусть он обвинит ее во всем, что случилось!
Женщины разошлись по комнатам. Но у обеих жен Саида был неспокойный сон. Каждая из них боялась, что муж обвинит именно ее в случившемся с Фатимой, сейфом и картиной в галерее, и тут же последует наказание!
А впереди ещё несколько дней, которые станут для них пыткой!
19. Часть 21. Глава 19. Сан-Криштован. Самира, Жади, Латифа.
Услышав возгласы Мухамеда, Мустафа и лара Ноэмия вопросительно уставились на него, ожидая пояснений, что стряслось с Фатимой, но брат Саида не счел нужным что-либо объяснять.
- Мустафа, не будем об этом. В доме моего брата произошло какое-то недоразумение. А я неверно всё понял, - замахал он руками, мотая головой из стороны в сторону, т.к. видел, что Мустафа готов был разразиться тирадой с множеством вопросов. Но Мухамед не желал обсуждать жен брата при Ноэмии – лучшей подруге доны Журы.
Какое им дело до семейных перипетий Рашидов? Но ведь обязательно будут языками болтать, дона Ноэмия не удержится и обязательно расскажет в баре о том, что услышала в «Волшебной лампе»! Мухамед уже проклинал себя за несдержанность.
Понимая, что Зулейка по его же совету звонит сейчас Саиду, а тот сразу перезвонит ему, и чтобы не разговаривать по телефону с братом при свидетелях, Мухамед заявил, что сегодня решил уйти из магазина немного раньше, т.к. у него разболелся желудок от невкусных обедов, приготовленных Лейлой.
- Бедняааажка, - жеманно протянула Ноэмия, лицемерно улыбнувшись ему. Но Мухамед мог бы поспорить: едва он покинет магазин и войдет в дом, жена Мустафы тут же поспешит в бар к доне Журе.
А что, собственно, случилось? Две жены Саида потеряли третью в Торговом центре! Но после слов Зулейки о том, что Фатима пропала, а, возможно, и сбежала, у Мухамеда возникла стойкая ассоциация с побегами Жади. Ведь происшествие вновь случилось в семье Саида!
Что за напасть? Брат всё делает для жен, осыпает их золотом, угождает этим бездельницам, но сначала Жади сбегала от него – и не раз, а теперь вот Фатима не вернулась из ТЦ.
Мухамед решил дождаться звонка Саида. Покинув магазин, где остался дорабатывать ещё несколько часов Мустафа, он вошел в гостиную и сразу же занял место на диване у телефона, достав и положив рядом и сотовый. Мухамед ведь не знал, на какой номер позвонит обеспокоенный брат.
Наконец, Саид позвонил. Мухамед, как смог, успокоил его, убеждая, что у Фатимы нет причин бросать мужа, сбегать куда-то или к кому-то, или с кем-то! Это ведь не Жади! Но Саиду все же стоит как можно скорее вернуться в Бразилию, потому что необходимо выяснить, что произошло с его женой, если Фатима не вернется сегодня вечером или хотя бы завтра утром.
- Иначе нам придется обращаться в полицию, а без тебя, Саид, я не хотел бы заниматься этим. Могу обзвонить все больницы. Но с полицией разбираться лучше тебе самому.
Брат согласился. И все-таки потребовал, чтобы Мухамед подробно пересказал, что именно ему сообщила Зулейка. Ведь в доме без него явно что-то случилось!
- Не волнуйся, Саид. Твоя вторая жена слишком своенравна и капризна, уж прости, что говорю тебе об этом. Она могла поссориться с Ранией и специально не вернуться ночевать домой. Возможно, она встретила в ТЦ кого-то, кого знала раньше, ещё до замужества. И эта подруга могла ее приютить.
Он услышал, как брат с чувством сказал ему в трубку:
- Это опять Рания, я уверен! Как только я женился на этой женщине, чтобы успокоить сына, так в семье снова начались неприятности. Если виновата Рания, я ее выгоню вон, отправлю к родителям и навсегда от нее откажусь! Потому что я тоже не сомневаюсь, что у Фатимы не было причин бросать меня.
- Именно, Саид! – решил подбодрить брата Мухамед. – На Фатиму могли напасть бандиты возле ТЦ, она могла оказаться в больнице – мне так сказала Зулейка, потому что ранее Фатима жаловалась на плохое самочувствие. Приезжай, сам ты ее быстро найдешь, живую или мертвую, не дай Аллах!
Саид ещё раз подтвердил, что без него в полицию Мухамед обращаться не должен, невзирая на какие бы то ни было обстоятельства, которые могут выясниться до его возвращения в Рио!
- Брат, мне показалось, что твоя жена Зулейка что-то не договаривает, - наконец, поделился сомнениями Мухамед и услышал в ответ, что Саид тоже это заметил и подумал именно так.
Положив трубку, Мухамед позвал Арибу, которая готовила на кухне ужин, и попросил принести стакан чаю. И когда девушка выполнила его просьбу, Мухамед с удовольствием приник губами к стакану, но наслаждался напитком недолго: зазвонил домашний телефон. Гадая, кто бы это мог быть: звонит Зулейка, чтобы сообщить, что Фатима вернулась, или Саид забыл о чем-то сказать, Мухамед поставил на столик стакан с недопитым чаем и поднял трубку.
Но звонил дядя Абдул. Он хотел узнать новости и услышать от племянника, когда возвращается в Бразилию Саид.
- Мне нужно многое с ним обсудить, - пояснил старик. – А он не отвечает на мои звонки, но я думаю, что с Эмиратами у нас плохая связь.
Мухамед ответил на вопросы, уверив старика, что Саид вернется домой в ближайшие дни. И вдруг племянник выложил дяде новость о происшествии в доме брата.
- Вот потому Саид скоро появится в Бразилии! Будет искать жену.
Дядя Абдул ухватил из его рассказа главное: вновь сбежала жена Саида!
- Аллааах! Нет никаких сомнений, что Фатима сбежала! Аллах, Аллах! Саиду не везет с женщинами! Ему достаются именно те, которым недостаточно того, что им дает твой брат! Опять сбежала одна из одалисок! Мало ему было Жади? Сколько раз он бегал за ней по всему Фесу?! А теперь он будет прочесывать Рио-де-Жанейро, охотясь за своей одалиской?! Кто ему там поможет?
Старик раскипятился не на шутку, и Мухамед испугался, что дядя Абдул позвонит Саиду, чтобы дать ему советы по поимке беглянки.
- Дядя, умоляю не выдавать меня! Мы ещё ничего точно не знаем. Фатима плохо себя чувствовала, она могла оказаться в больнице, а нам просто не сочли нужным сообщить об этом.
Но старика уже понесло. Он был уверен, что Фатима – это вторая Жади! Но он пошел дальше в своих предположениях.
- А если Жади помогла Фатиме бежать? Как ты или твой брат можете быть уверены в том, что женщины не сговорились? Одалиски видят издалека друг друга! Почему бы им не действовать сообща?
- Дядя Абдул, но они не общаются между собой, а Жади, насколько я знаю, только что вернулась из Марокко и теперь занята своим ребенком.
- Ах, да, ребенок! Фатиме тоже не хватает ребенка. Вот Зулейка ждет третьего, так она никуда не сбежит! И ты тоже молодец – скоро вновь станешь отцом. Твоя Лейла беременна?
- Да, дядя.
- А Фатима всё ещё нет. О чем Саид думает? Зачем ему такая жена, которая не хочет рожать детей? Это игрушка, а не жена. Жена – не кукла, она должна рожать детей и заботиться о муже, о семье, о доме. Мухамед, когда ты женишься на Муне? Не стоит ли поторопить события? Ты только что жаловался мне на плохую еду. А Муна ооочень хорошо готовит, я знаю, я ел, когда был в ее доме.
- Дядя Абдул, мне не до этого. Я же сосватал женщину? Мы обо всем договорились с ее семьей, вот и пусть так все и будет. Нечего спешить со свадьбой.
Он ещё некоторое время вежливо пререкался с дядей, пока тот сам первый не бросил трубку, так и не добившись от племянника обещания ускорить женитьбу на Муне.
Тем временем, пока Мухамед беседовал по телефону с Марокко, Ариба поднялась в комнату Лейлы, чтобы поделиться новостями.
Беременная жена Мухамеда лежала в постели, предаваясь унынию из-за одолевающей ее тошноты.
- Ты за ребенком все-таки присматривай, - недовольно заметила Ариба. – Абдульчику необходимо твое внимание, а тебе лучше стараться не замечать недомогания. Но ты лежишь пластом.
- Зачем ты явилась? Чтобы мне вот это сказать? О, Аллах! За что мне такие мучения?!
Арибе следовало бы на нее обидеться, но желание посплетничать победило. Она рассказала Лейле о том, что услышала и поняла из разговора Мухамеда с Саидом, а затем – с дядей Абдулом.
Лейла тут же ожила.
- Видишь? Лучше бы меня выдали замуж за Саида! От него я ни за что не убежала бы. А Мухамед мог бы жениться на ком угодно, но не на мне.
- Но дядя Абдул настаивает, чтобы Мухамед взял в жены Муну, а твой муж не желает устраивать свадьбу раньше, - посетовала Ариба.
- Аллааах! Ариба, хоть бы он как можно скорее взял вторую жену. Я его уже выносить не могу. Меня и так тошнит, а когда я вижу Мухамеда, то мне ещё хуже становится.
- Но ты ведь не знаешь, как поведет себя Муна! Она может оттеснить тебя от мужа, и не только на кухне, но и в его любви. Он полюбит Муну, а к тебе станет относиться плохо, будет не справедлив к тебе.
- И пусть! Только бы не видеть его! Кому-то в мужья Амин достался, а мне – его престарелый отец!
- Ну, знаешь! Тебя никто не принуждал выходить за Мухамеда замуж. Ты сама согласилась. Это не был брак по принуждению, - возмутилась Ариба.
- Я не смогла полюбить мужа. Что мне теперь делать?
- Что делать? Принять мужа в соответствии с нашими обычаями.
- Тебе хорошо так говорить, потому что не тебе придется его принять, а мне! – жестко ответила Лейла и снова начала стонать, что ее тошнит.
- Ариба, ты нашла медный ключ? Я ещё в Фесе от Нурии слышала, что нужно держать во рту медный ключ, чтобы тошнота прошла. Тебя даже об этом нельзя попросить!
- Нет, не нашла. Но попрошу у твоего мужа. Наверное, он сможет достать для тебя такой ключ. Странно, Лейла, тебя так не тошнило в первую беременность. Наверно, в этот раз ты родишь девочку.
- Она окажется такой же вредной, как старшая дочь Мухамеда… Как ее звать?… Самира!
- Не дай Аллах! Мухамед же отказался от нее.
- Отказался, а сам злится, что художник рисует с ней картину.
- Как ты узнала? Ты же из дома никуда не выходишь.
- Я вешала на балконе пеленки и слышала, как парень из бара спорил с официанткой, купит Мухамед ту картину с изображением Самиры или нет.
- Думаю, что купит, - вздохнула Ариба. - Это же его дочь, даже если Мухамед и сердится на нее, потому что она отошла от наших обычаев, не носит платок…
- Мне всё равно, пусть хоть над кроватью у себя повесит картину и любуется. Меня больше волнует, правда ли то, что Саид дал Амину денег на покупку дома? Ты что-нибудь слышала?
- Зачем тебе это? Лейла, ты себя напрасно изводишь. Амин и Халиса скоро переедут в свой дом, иншалла. У них семья, и сид Саид решил сделать им приятное, помог с покупкой дома. Но теперь ты можешь быть спокойна: на покупку дома потрачены не твои деньги.
- Не зли меня, Ариба! Я не хочу, чтобы им было хорошо, ты же знаешь. А ещё я не хочу, чтобы Мухамед тратил на сына мои деньги. Уверена, что и Мухамед вложил деньги в тот дом.
- Не начинай всё сначала, я не хочу больше слышать о деньгах за дом в Фесе, - замотала головой Ариба и поспешила собрать в огромный сверток грязные вещи, чтобы отнести их в стирку.
Это были платья Лейлы, запачканные ею на кухне, а также одежда Абдульчика. Обхватив руками ком свернутой одежды, девушка вышла из комнаты жены Мухамеда, страдальчески стонущей, требовавшей сочувствия к своей особе. Но Ариба настолько устала от таких сцен, что предпочла отправиться к стиральной машине, чтобы потом вернуться на кухню, где ещё предстояло закончить готовить ужин.
Мухамед же, проследив глазами за Арибой и убедившись, что она осталась заниматься стиркой, набрал на сотовом номер сына.
- Амин, скажи мне: в доме твоей матери что-нибудь говорят о Фатиме? Есть ли какие-нибудь новости?
- О Фатиме? – удивленно спросил парень. Он ничего не знал и не слышал, никто не упоминал в доме имен жен дяди Саида.
Мухамед поделился неприятной историей с сыном, зная, что парень не станет болтать.
- Откуда Самира или мать могут знать о том, что жена дяди Саида не вернулась домой? – удивился Амин. И тогда Мухамед рассказал о предположении дяди Абдула, что Жади может быть замешана в этой истории.
- Нет, после возвращения тети Жади из Марокко, я ее не видел. Она ещё не приезжала к нам домой, но мама с сестрой к ней ездили. Не думаю, что дядя Абдул прав.
- Не знаю. От Жади всего можно ожидать, Жади – это демон, посланный Аллахом, чтобы испытывать нашу семью.
Амин пообещал прислушаться к разговорам, и, если что-то покажется странным, то – сообщить отцу.
...Халиса стала невольной свидетельницей их разговора. Она не всё поняла, но уловила главное – свёкор пытается о чем-то узнать у Амина, точно так же, как только что сам Амин выспрашивал у нее о Самире.
Мужа беспокоил вопрос: не пьет ли Самира спиртные напитки? После новогодних праздников прошло несколько дней, а Амину всё мерещилось, что в круговерти новогоднего карнавала его сестра могла отведать что-либо из запретного – шампанское, например. Или какой-нибудь алкогольный коктейль в баре доны Журы. Он знал, что жена Мустафы в своем кафе смешивает спиртные коктейли, а в баре доны Журы она не стесняется пить капириньо, при том, что дона Ноэмия стала мусульманкой! Но как же Самира? Она отвергла их обычаи, поэтому от нее теперь можно ожидать, чего угодно!
«Муж предложил мне принюхаться к его сестре! К одежде Самиры! Он никак не может успокоиться, расспрашивая, не уловила ли я запах спиртного, когда Самира после новогодней ночи вернулась утром домой!» - переживала Халиса, которой нечего было ответить Амину, но она чувствовала себя задетой этой просьбой.
Ей в голову бы не пришло обнюхивать Самиру! Она не верила, что девчонка, с таким увлечением посещающая университет и погруженная в занятия, может прикасаться к спиртному. Зачем ей это?
Халису намного больше интересовало присутствие в доме кота. В их риаде в Марокко не держали животных, потому что у ее брата была аллергия. И вообще – это не было принято. А как подействует кошачья шерсть на нее? Чесаться и чихать не хотелось. Она поделилась с Амином своими соображениями.
Амин выждал, когда на кухню заглянет мать, и тогда спросил у нее про кота. Дома ли он? Или Самира его уже отдала кому-то? Ведь Амин так и не увидел животное.
- Сынок, кот останется до завтра в комнате твоей сестры. Мы с Самирой пришли к выводу, что ухаживать за котенком некому. Поэтому она отвезет его завтра ещё до занятий доне Деузе и синьору Эдвалду.
- Синьор Эдвалду? Портной, который жил на нашей улице? В доме, который теперь занимает художник?
- Да, это отчим Лео, брата Лукаса. Лео тоже бывал на нашей улице. Ты его не раз мог здесь видеть.
- Я знаю, кто такой Лео, - буркнул Амин, вспомнив при этом, как возмущались отец и дядя Мустафа из-за того поцелуя, который позволили себе Лео и Самира – на глазах у всего Сан-Криштована.
- Самира дружит и с Лео, и общается с другим парнем – Арнавом, или как его там…?
- Амин, успокойся, твоя сестра завтра пристроит кота в надежные руки. Мне самой было бы не по себе, если бы по дому шнырял туда-сюда кот. Ведь там, где занимаются выпечкой, не место антисанитарии, а за животным нужно присматривать.
- Вот и хорошо, я рад. Меньше вони в доме. Не хочу терпеть никаких котов. В моем доме животных не будет, - заявил Амин, вспомнив о предстоящем переезде. - Мама, ты что-нибудь знаешь о Фатиме? Жене дяди Саида?
- Фатима? Что я могу о ней знать? Я даже не вспомню, когда я видела ее в последний раз! А что такое?
Амин поделился с матерью и Халисой неприятной новостью.
- Фатима сбежала?! Не верится даже, - изумилась лара Латифа. – Я скорее поверила бы в побег Лейлы от твоего отца, чем в то, что Фатима могла бы совершить такую глупость! Саид так хорошо относится к ней!
- Мне тоже так кажется, - согласился с ней сын. А Халиса промолчала. Кто знает, что происходит в той семье за спиной Саида Рашида, уверенного, что он всё держит под контролем. Но в отношениях между женщинами многое бывает скрыто! А сид Саид недавно вернул в семью Ранию, которая уже не раз была замечена в том, что мутит воду в борьбе за мужа.
Потом Халиса покормила мужа, после чего Амин решил навестить отца, попросив жену собрать пакет с едой для него. И пока Амин ждал, когда Халиса управится со сборами, он решал, стоит ли рассказывать отцу о том, что Самира такая ветреница: и с неким Арнавом по скайпу общается, и с родственниками Лео поддерживает связь. Наверно, она с самим Лео тоже переписывается. Но почему – наверное? Наверняка! Ей же нужны от него фотографии диких уголков Бразилии, о которых она пишет в том журнале!
Вскоре Амин ушел, Халиса занялась уборкой на кухне, Самира сидела, закрывшись в комнате, а Латифа вернулась к себе, решив разобрать фотографии, которые ей сегодня передала сестра Керима – целый пакет снимков, которые были сделаны на фазенде, куда они все недавно ездили.
Но стоило Латифе разложить фото на постели, как зазвонил сотовый. Это был звонок от Жади. Она поинтересовалась, когда вернется в Бразилию Саид. Латифа могла что-то знать об этом от Амина.
- Жади, зачем тебе Саид?
- Как это? Только он может рассказать, что произошло на семейном совете! Он знает, как решили поступить с моей дочерью! Я хотела бы от него самого услышать, почему он позволил Фариду дать ей развод, но при этом - не наказывая Зухру.
- Жади, послушай! Саид возвращается в Рио в ближайшие дни, но ему будет не до тебя. У него в семье что-то случилось. Амин рассказал, что Зулейка звонила сегодня Мухамеду и предположила, что одна их жен Саида сбежала. Фатима не вернулась из Торгового центра, куда отправилась, чтобы присоединиться к Рании и Зулейке. Но так и не встретилась с ними, хотя водитель уверяет, что высадил женщину у входа в ТЦ, а Фатима отказалась, чтобы он провожал ее до места встречи.
- Что? Фатима тоже начала от него бегать? Бедняга! Наверно, он ее чем-то достал.
- Или это сделала Рания. Но имей в виду, что тебя Саид встретит очень плохо. На фоне новых неприятностей он разозлится на тебя ещё больше, припомнив, что вы с Хадижей учудили в Марокко.
- Мне необходимо знать, как там моя Хадижа. Латифа, неужели твой сын ничего тебе не рассказывал? Он и сам мог поговорить с дядей, и Мухамеду Саид мог звонить!
- Нет, Жади, Амин мне ничего не говорил о Хадиже, - разочаровала сестру Латифа.
Обсудив с Жади в который раз, что будет, когда в Рио вернется Лукас, как он воспримет появление ещё одного ребенка в доме, закончив разговор, Латифа отключила сотовый, и только тогда до нее дошло, что Самира может что-то знать о Фатиме. Ведь именно ей Фатима прислала фотографии Хадижи с подбитым глазом. Тогда Латифа и Жади узнали, что девушки начали переписываться. Если они все ещё поддерживают связь по Интернету (Латифе удалось запомнить это необычное незнакомое слово), значит, Фатима просто должна была объясниться с ее дочерью!
Латифа решила зайти к Самире и поговорить.
Дочка возилась с котенком. На столе были разложены раскрытые тетради и пара учебников. Но девушка ловила кота и гладила за ухом, забыв о подготовке к занятиям.
- Самира, нам надо поговорить. Фатима пропала.
Девушка вздрогнула и не сразу оторвала взгляд от животного. И промолчала.
- Дочка, ты ведь недавно получила от нее снимки по компьютеру. Помнишь, те, на которых мы с Жади увидели Хадижу.
- Да, это было, - согласилась дочка.
- Она не рассказала тебе о своих планах? Неужели она могла сбежать? Почему? Что случилось? Или, наоборот, жена дяди Саида не вернулась, потому что с ней произошло несчастье?
Самира отмалчивалась.
- Ответь, Самира. Возможно, Фатиме нужна помощь.
- Мама, я не знаю, где Фатима. Не знаю, - твердо сказала девушка.
- Самира, если она попросила тебя помочь с побегом, лучше откажись. Не ввязывайся в это дело. Саид обязательно ее найдет и накажет. Но и тебе достанется.
- Каким образом? Даже если допустить, что Фатима могла бы ко мне обратиться за помощью, что мне может сделать дядя Саид? – с вызовом спросила Самира. Она не любила угроз, даже намека на угрозы. Сразу же невольно превращалась в колючку!
- Самира, ах! – вдруг прикрыла рот пальцами Латифа. Она вспомнила, как вот такого же котенка дочь совсем недавно отнесла доне Ноэмии, а та передала его жене Саида, когда Мустафа с женой ездили в дом старшего из Рашидов на праздник.
- Что, мама?!
- Дочка, неужели это тот самый котенок?! Тогда тебе необходимо отвезти его завтра же куда угодно, но чтобы Ноэмия или Мустафа его не увидели и не узнали, - испугалась мать.
- Я отвезу, - повторила Самира, - завтра же и отдам доне Деузе.
- Самира, посмотри мне в глаза!
- Нет, я не стану ничего тебе рассказывать, - отрезала Самира.
- Хорошо, не рассказывай. Но я так боюсь за тебя, дочка, - сказала Латифа и вышла, решив не давить на Самиру. Она же ничего не скажет, упрямая. Но и так всё понятно. Девушки виделись, Фатима попросила ее позаботиться о котенке. Но объяснила ли Фатима причину побега? Как ни хотелось Латифе выяснить это, она понимала, что Самира никому ни за что об этом не расскажет.
… Утром девушка встала раньше обычного, уехала из дома на такси. Она, как и обещала, отвезла животное матери Лео.
В доме Деузы все были в сборе, очень удивились ее внезапному появлению и предложению приютить котенка. Конечно, они всполошились, решив, что с Лео что-то случилось. Но Самира успокоила: от Лео мало известий, но она заедет к ним поговорить после занятий, а пока вот привезла котенка, с которым, можно сказать, была изгнана из дома.
- Конечно, кому там ухаживать за ним, да ещё в таком шумном районе, как Сан-Криштован! Вот у нас есть и дворик за домом, и район зеленый, деревьев много, кустов – даже возле дома. Кот не будет сидеть всё время в комнате, захочет на улицу – есть где погулять, - рассудила дона Мосинья.
Самира поблагодарила ее и дону Лолу за то, что не отказались помочь, и заторопилась в университет.
Но после нескольких пар лекций вернулась. В доме вкусно пахло готовыми пирожками эмпанадас. В углу гостиной Самира обнаружила коврик и миску с водой – котенка уже успели устроить со всеми удобствами.
- Самира, расскажи нам, как вы с Лео оказались на Сахарной голове, да ещё и с ночевкой? – с горящими от любопытства глазами спросила тетя Лола, угощая девушку ароматной выпечкой.
Самира не стала отказываться, тут же принялась за еду, даже не дождавшись, пока сварится кофе.
Тут же в гостиной появился и синьор Эдвалду, пытаясь на ходу вдеть нитку в иголку, щурясь, пытаясь рассмотреть игольное ушко, выставив руку к окну, откуда падали лучи солнца.
Но при всей занятости, он расслышал вопрос, заданный тетей Деузы.
- А! Сахарная голова! Это такое романтичное местечко, - с хитрой улыбкой произнес он. – Видели мы тот журнал, где ты рядом с Лео стоишь на Сахарной голове.
- Лео предложил мне эту экскурсию с ночевкой…, - смутилась девушка. – Но это была деловая поездка!
- С твоей стороны – конечно, даже не сомневаюсь, ты ведь старательная студентка. Но Лео… Попроси его кто другой, он бы туда не поехал. Провалялся бы ту ночь дома, в своей комнате под крышей, - прокомментировал он. - Так расскажи, что вы там делали.
- О, да! Очень красивое место в любое время дня, - согласилась Самира. – Там стоило побывать ради того, чтобы увидеть, как нежные розовые краски заката заливают и Ботафогу, и Сахарную Голову, и центр Рио-де-Жанейро. Всё становится таким привлекательным! Жаль, что в тропиках солнце садится так быстро! Всего за несколько минут тень от Корковадо накрывает город, я пыталась сделать как можно больше фотографий. Но Лео развернул меня в сторону, и я увидела ещё одну красоту – горный хребет на закате. Восхитительно-нежные краски. Все оттенки красного, голубого и черного. Но всего лишь минут десять нам досталось на то, чтобы найти ракурсы для наиболее удачных снимков. А потом все припозднившиеся туристы, кроме нас с Лео, побежали на стоянку, чтобы успеть занять такси – ведь после восьми вечера для туристов Сахарная Голова закрывается. Мы с Лео видели, как скала Корковадо была в тени перед тем, как село солнце…
Тетя Лола заслушалась, но синьор Эдвалду приготовился отпустить какую-то шуточку, которая могла и смутить девушку – дона Мосинья это поняла и постаралась перевести разговор на другую тему.
- Значит, Лео и тебе пишет редко? А снимки новые он тебе присылает?
- Нет, пока ничего. Совсем не было фотографий, писем по электронной почте тоже не было. Наверно, у Лео пока нет доступа к Интернету. Он прислал мне несколько смсок: из Мараньяна, из парка Ленсойеш, а через несколько дней – уже из Амазонии. Обещал прислать фотографии сразу все.
- Мосинья, мы чуть не забыли! – всполошилась тетя Лола.- Мы же хотели отдать Самире ту штучку, на которой мы смотрели фотографии. Лео сказал, что туда поместится ещё очень много снимков.
- Да, чуть не забыли. Лола, принеси, она лежит у меня в верхнем ящике комода в жестяной коробочке из-под чая.
Дона Лола, не смотря на свой возраст, легко вскочила, быстро вернулась и положила на ладонь Самире флешку, которую не так давно по просьбе Лео привезла им Самира.
- Как только Лео пришлет мне письмо с фотографиями, я обязательно скину их вам на флешку и привезу, чтобы посмотреть на компьютере, - пообещала девушка, и женщины кивнули, хотя для них компьютерные технологии были темными джунглями. Но Самира-то разбирается в этом не хуже Лео!
Объевшись эмпанадас, запив всё кофе, Самира еле доплелась до автобусной остановки, чтобы добраться в Сан-Криштован.
Подходя к дому после получаса мучительной толкотни в салоне автобуса, Самира обнаружила, что на ее улице что-то происходит. Возле бара доны Журы толпились обеспокоенные люди. В конце улицы, где находилась мастерская Лижейро и Рапазао – тоже. Кто-то возбужденно рассказывал что-то рядом стоявшим соседям, жители Сан-Криштована были чем-то возмущены и взбудоражены.
- Что же здесь произошло? Не поймал же отец Фатиму?! – мелькнула у нее в голове глупая мысль.
Оказалось, дело совсем в другом. Базилио подоспел к ней очень кстати.
- Базилио, что делает на улице полицейская машина? Рапазао и Лижейро попались на мошенничестве?
- Нет, Самира, наоборот! Это они – пострадавшие! Ночью кто-то угнал их автомобиль.
- «Даму в красном»? – насмешливо спросила девушка. – Или она теперь «Дама в черном»? Они ведь, кажется, перекрасили не так давно старинный автомобиль?
- Нет, у них был небольшой грузовичок. Его-то и угнали!
- Зачем кому-то понадобилась эта развалина? Лижейро болтал в баре доны Журы, что они сами собрали его из запчастей от разных автомобилей.
- А вот и понадобился! И я знаю, кому!
- Так чего же ты стоишь? Подойди к полицейскому и расскажи. Тебя выслушают с огромным интересом! Не теряй времени, Базилио.
- Ну да, дурак я, что ли? Машину угнали вампиры, и если я расскажу, в полиции мне не поверят, а вампиры ночью подкараулят и всю кровь из меня выпьют.
- Не глупи, Базилио, нет никаких вампиров. Их просто не существует!
Самира решила больше не слушать чушь, которую нес парень. Не зайти ли в бар к доне Журе? Она-то уж точно знает, в чем дело. Девушка попыталась обойти официанта, но отвязаться от сплетника оказалось не так просто.
Парень рассказал только затравку, а сама история была другой. Как выяснилось, когда в мастерскую заявились полицейские из соседнего участка, владельцы автомастерской заявили, что у них кто-то ночью угнал машину! Грузовичок! Они понятия не имеют, кто мог забраться в их мастерскую и вывезти автомобиль. Но замок не был сломан, значит, по мнению, Рапазао, работал кто-то опытный, кому открыть простой замок в двери мастерской - раз плюнуть.
Полицейские обследовали помещение и сделали вывод: машины нет. Зато есть заявления потерпевших. И теперь полицейские составляют протоколы, задавая Лижейро и его приятелю неприятные вопросы.
В баре же рассказывали, что дело вовсе не в угоне машины. Нет! Но жулики по очереди наряжались вампирами. Они брали деньги с туристов и желающих испытать острые ощущения. На грузовичок ставили гроб, в который укладывался загримированный Рапазао, ночью рядом садился впечатлительный заказчик необычной услуги, Лижейро был за рулем, он выезжал на улицы Рио в самое темное время ночи, и вот в час-икс «вампир» вскакивал и пытался укусить клиента, оплатившего несколько минут страха.
Бизнес процветал недолго - пока одна женщина-туристка после пережитого страха не попала в больницу и затем не пожаловалась в полицию. Поняв, что дело может плохо кончиться, владельцы автомастерской заявили, что они ни при чем. Кто-то в ту ночь, о которой повествует жертва нападения вампира, угнал их машину… При чем они-то?! Вампир и угнал – договорились они в итоге. Женщину покусал настоящий вампир!
Полицейские не захотели заниматься таким глупым делом, в то время как у них не хватало времени на раскрытие настоящих преступлений. Они сделали записи, предупредили, что Рапазао должен сообщить им, если вдруг найдется похищенный автомобиль, и удалились.
Самира не верила ушам, слушая забавную историю. Ей хотелось посмеяться над предприимчивыми соседями из мастерской, как сделали это во весь голос дона Ноэмия с доной Одетти, оказавшейся случайно, но так кстати, в Сан-Криштоване.
Однако, доне Журе было не до смеха. Она устала от слухов о вампирах, потому что клиенты пережевывали тему день за днем, час за часом. Все шутки сводились только к этой теме.
- Так, значит, вампиры угнали их развалюху?! – злилась она, уперев руки в бока. – Ну, я им покажу! Быстро отважу вампиров от Сан-Криштована! И даже знаю один надежный способ!
- Какой, дона Жура? – высунулся парень из-за плеча доны Ноэмии.
- А ты не лезь, Базилио! Займись-ка делом, парень! – поставила работника на место хозяйка.
Но подругам – Ноэмии и Одетти – она раскрыла план действий. Оказывается, она давно задумала пойти к священнику, чтобы посоветоваться и попросить его прийти на их улицу. Жура считала, что следует окропить святой водой автомастерскую. Впрочем, и ее бар тоже, потому что находились шутники, которые то и дело мазали стены ее заведения красной краской, и некоторых посетителей это отталкивало, хотя дона Жура каждое утро перед тем, как открыть бар, обходила знание в поисках нанесенных местными шутниками и вандалами надписей или «кровавых потеков».
Собственно, в ожидании ее действий и собрались возле бара жители Сан-Криштована, среди которых далеко не все были клиентами заведения доны Журы, но зато которым не нравились слухи о вампирах.
- Самира, ты уже уходишь? – удивился Базилио. – Ты не будешь ждать падре? Всем интересно, как он будет избавлять от вампиров автомастерскую! И наш бар тоже!
- Что? – нарочито испуганно округлила глаза девушка. – Бар нужно избавлять от вампиров?! Базилио, как ты здесь ещё работаешь? И цел – не вредим ещё? Тебе не страшно?
- Самира, не пугай этого бездельника, - попросила дона Жура, прислушавшись к их разговору. – Он болтает, сам не зная, что. А у меня потом в баре после его разговоров посещаемость падет и выручка!
Женщина повернулась к застывшему рядом Базилио и сказала:
- Вот понижу тебе зарплату, Базилио, за твой длинный язык! Бери салфетки, вставь их по несколько штук в вазочки на столах! Да проверь потом, не слишком ли много воды в цветочных поддонах. Не хватало ещё малярийных комаров в баре развести! Вот тогда это будет самое настоящее пристанище крылатых вампиров, распространяющих малярию!
Усмехаясь, стоявшая за стойкой Анинья молча подала парню коробку с бумажными салфетками, и официант вынужден был выполнять работу.
Самире тоже пора было отправляться домой. У нее совсем не было времени, ведь распланирована каждая минута. А она позволила себе сегодня так расслабиться! Надо было пристроить кота, поэтому она побывала в гостях у семьи Лео.
Но окунуться в жизнь растревоженного Сан-Криштована стоило уже затем, чтобы в голову пришла замечательная мысль написать статью о местных предрассудках, бытующих в Рио-де-Жанейро в начале ХХI века! А что? Взять и написать очерк о «вампирах сегодня», с иронией, высмеивая наивных людей, которые продолжают верить в подобную чушь!
20. Часть 21. Глава 20. На след утро в доме дяди Али и Зорайдэ.
Зорайдэ тяжело переживала ссору с сидом Али. С тех пор, как старик узнал страшную тайну, он не находил себе места. Шейх Али впервые в жизни не знал, как поступить. Жади и Хадижа решились на совершение харама, ужасного преступления. Но если теперь раскрыть правду Фариду и его семье, пострадает множество человек, и невозможно представить, к чему приведет признание.
Сид Али искал способ исправить ситуацию. Как вернуть второго сына Хадижи его семье? Ведь мальчик принадлежал семье Фарида Обенсура. Он – их кровь! И как доказать, что Жади вовсе не рожала ребенка, но ей удалось обманом получить документы и вывезти мальчика? И чем для Жади закончится разоблачение? Не разрушит ли скандал брак Жади с Лукасом?
У сида Али не укладывалось в голове, как Жади додумалась до такого! А ведь он ждал от нее каких-то каверз, но уж вовсе не чего-то подобного. Племянница зашла слишком далеко.
И как могла Хадижа позволить матери забрать и увезти одного из детей?! Ведь она сама стала матерью, но смогла расстаться с одним малышом. Значит, у Жади нашлись очень убедительные аргументы!
Если Фарид узнает правду, то тогда стоит опасаться за жизнь дочери Саида и Жади. Оставалось лишь удивляться, как матери и дочери удалось выбраться из ловушки, в которую они угодили.
Теперь-то сид Али знал, что именно замышляла Жади. Конечно же – увезти Хадижу в Рио! Но, как всегда бывало с Жади, вмешалась судьба, которой его племянница в очередной раз посмела бросить вызов! У Хадижи начались роды, которые и не позволили Жади улететь вместе с ней в Бразилию.
За прошедшие дни Али не раз ссорился с Зорайдэ. Почему жена не поделилась с ним шокирующей правдой, как только узнала? Он не мог понять, как преданная ему всю долгую жизнь женщина посмела скрыть от него историю, рассказанную Жади. Узнай он о рождении близнецов, о том, что одного из братьев Хадижа отдала матери, в чем и призналась Жади, то схватил бы племянницу с ребенком ещё в аэропорту.
Он не смог бы наказать Жади, как она того заслуживала, хотя бы потому, чтобы об этом не узнали на медине. Но сын Хадижи остался бы в Марокко, а потом он, сид Али, уважаемый шейх, смог бы как-нибудь объяснить появление второго ребенка Хадижи, похожего, как две нутовые горошины, на уже имеющегося в доме Фарида сына.
Например, сид Али объяснил бы так: ребенок родился настолько слабым, что его отнесли к знахарке и оставили у нее на лечение без всякой надежды на спасение. А Хадиже, опасаясь, что ребенок, скорее всего, не выживет, не сказали, что родились близнецы, ведь во время родов Хадижа была без сознания (как будто) и не знала о рождении второго сына. Не рассказали и потом, т.к. не захотели расстраивать Хадижу, чтобы у нее появилось и затем не пропало молоко хотя бы для одного малыша. Никто не думал, что второй мальчик выживет. Однако ребенок вернулся к жизни по воле Аллаха. Алхамдулиллах!
Но что делать теперь? О чем только думала Жади? Вывезти мальчика из страны и записать в документы, как своего сына – это же не гарантия, что ребенка не потребуют вернуть, если правда выйдет наружу! Например, если проговорится Хадижа или если не станет молчать лара Назира. Сид Али был изумлен, узнав, что лара Назира участвовала в этой интриге. Она должна быть или очень зла на братьев, чтобы решиться пойти против семьи, пусть и отказавшейся от нее, или Жади сумела убедить ее и пообещать что-то, что для Назиры стало огромным стимулом, чтобы помочь племяннице и бывшей жене брата. Что ей обещала Жади?! А если она не сможет сдержать обещание? А лара Назира – это женщина-вулкан! Взорвется, и разоблачения из нее польются огнедышащей лавой.
В доме сида Али царила нервная обстановка. Жади много раз звонила Зорайдэ, но только до тех пор, пока сид Али не намекнул племяннице, перехватив однажды трубку у жены, что ему всё известно, и дал понять, что ошибку надо исправлять. Жади не имела права так поступать. И мать Хадижи только раз попыталась объяснить, почему она сделала именно так:
- Дядя Али, рано или поздно Фарид даст окончательный развод Хадиже и отберет у нее сына. Я знаю, что такое для матери лишиться своего ребенка. И не хочу, чтобы мою дочь постигла такая же участь! Если Хадиже придется уехать в Бразилию без сына, пусть ее ждет в Рио второй мальчик.
- Но он ведь теперь для всех твой сын, не так ли? О, Аллах, что же ты натворила, Жади!
- Дядя Али, но мы-то с Хадижей знаем, чей он сын. Джамиль только по документам – мой, но разве в Бразилии я не верну его родной матери?
- Жади, чувствует моя душа, что история плохо кончится.
- Нет, дядя, всё будет хорошо, иншалла!
После этой беседы Жади избегала звонить в Фес, но зато звонили и Латифа, и Самира, стараясь узнать у Каримы и Зорайдэ новости о Хадиже. А известий от девушки так и не было.
Зорайдэ старалась по-прежнему ухаживать за сидом Али и всячески ему угождать, но старик сердился, никак не мог ее простить.
- Аллах! Опять Жади играет моей судьбой, как игрушкой. Как же мне быть? – расстраивалась женщина.
Но вот однажды в их дом явился сид Абдул. Зорайдэ и сид Али тут же насторожились. Неужели старик что-то узнал? С какими известиями он пришел?
- Фатима сбежала от Саида, - выложил старик новость сразу же, едва сел на диван в гостиной.
- Как?! О, Аллах, сид Абдул, а что между ними произошло? – схватилась за грудь Зорайдэ.
- Ничего не произошло! А вот если бы Саид дал ей после свадьбы несколько ударов плетью, так была бы польза! Но Саид продолжал дарить одалиске золото, покупать одежду, водить по ресторанам, и вот результат!
- Как вы узнали об этом, сид Абдул? Нам ничего не известно. Да и Саид вроде бы ещё не вернулся в Бразилию?
- Не вернулся. Этим и воспользовалась одалиска! Вам никто не звонил из Бразилии? Я вот шел и думал, что вы можете мне что-нибудь рассказать… Вдруг это Жади помогла ей бежать из города?
- Жади?! – в один голос воскликнули Зорайдэ и Али.
- Этого быть не может, поверь, Абдул. Жади… помогает Фатиме… бежать? Не смеши, Абдул! – возмущенно развел руками сид Али.
Но старик никак не унимался, строя догадки о причинах побега. Али, наоборот, не хотел раньше времени признавать в Фатиме беглянку.
- А если молодая женщина – жертва? Ее и украсть могли.
- Саид вернется и обязательно сам с ней разберется. Он найдет ее, найдет! – привычно грозил старик указательным пальцем. - Уж насколько была шустра и изворотлива Жади, но и ее Саид всегда находил. И Фатиму найдёт.
В гостиную вошла Карима вместе со служанкой из кухни. И пока молоденькая Айша расставляла перед гостем дяди Али закуски в небольших глубоких тарелочках, выкладывала выпечку, наливала ему чай в стаканчик, Карима пыталась сказать, что в дом направляется лара Дуния.
- Иди, Карима. Здесь и без тебя разберутся! – гнала ее Зорайдэ, опасаясь, что Карима раньше времени узнает о происшествии у Саида и разнесет новость по медине.
- Но я видела ее с галереи второго этажа.
- Кого ты видела? – только теперь опомнилась Зорайдэ, поняв, что у Каримы есть другой интерес, и дело вовсе не в Фатиме.
- Лару Дунию! Она сейчас будет здесь!
Если много-много лет назад при таком сообщении пугался сид Али, зная, что его ждет очередная дикая встряска от младшей жены, то теперь он всего лишь с удивлением наблюдал философскую терпимость приятеля, когда Абдул узнал о приближении жены Дунии.
- Что? Зачем шайтан несёт ее в этот дом? – ни к кому не обращаясь, спросил сид Абдул.
- Не знаю, она не звонила, - вмешалась Карима.
– Дуния как шайтан. Только отличается от нечисти тем, что шайтаны там где-то, - при этом старик неопределенно махнул рукой куда-то в сторону, - а Дуния – она здесь, на медине и в моем доме. О, Аллах, Аллах!
Однако упоминание имени нынешней жены навело сида Абдула на мысли и воспоминания о давней женитьбе, а свежая новость о беде племянника – на мысли о побеге той, которую много лет назад он так и не поймал, а затем и вовсе никогда больше не видел!
- Я всё ещё не могу успокоиться из-за ТОЙ женщины.
- Какой женщины, сид Абдул? – не утерпела Карима, в которой привычно заговорило любопытство. – Вы о Фатихе говорите?
- Фатиха? А кто это?
- Аллах? Как же так, сид Абдул? Фатиха… так звали жену, которая когда-то от Вас сбежала.
- Так ее звали Фатихой? Забыл. И нечего мне о ней напоминать!
Он демонстративно отвернулся от Каримы и сказал жене сида Али:
- Зорайдэ, я умер бы от стыда, если бы эта женщина посмела вернуться в Фес! Я заболел бы и больше не встал!
Старик заявил об этом с таким чувством, держа в затрясшихся руках стаканчик с чаем и зажатую лепешку, что Али и Зорайдэ переглянулись, им стало его жалко.
- Сид Абдул, стоит ли переживать из-за того, чему никогда не произойти? – попыталась успокоить его Зорайдэ. - Жива ли та женщина? Судьба унесла ее далеко от вас.
«Как бы не так», - ухмыльнулась Дуния, незаметно войдя в комнату некоторое время назад, встав в сторонке и уже успев обдумать, как следует поступить. Если Абдул уверен, что ему будет очень плохо, то она, лара Дуния, непременно воспользуется его страхами! Ведь она до сих пор не сумела воздействовать на него, чтобы заставить дать ей развод. Возможно, с помощью «призрака из прошлого» у нее всё получится?!
«Сегодня же приведу Фатиху в дом Абдула. Ее могут опознать и Али с Зорайдэ, и соседи с рынка, которые торгуют здесь с незапамятных времен, т.е. все, кто видел жену Абдула много лет назад. Знала бы, так уже привела бы бывшую законную жену», - хитро сощурив глаза, бормотала она себе под нос.
Дуния прошла в гостиную и поздоровалась. Но Абдул замахал на нее руками.
- Одалиска, мне не до тебя! Возвращайся домой и готовь ужин к моему возвращению. Хочу суп хариру! Иди, Дуния! Иди!
Дуния, которая рассчитывала на гостеприимство, закряхтела с досады, но ушла, зыркнув глазами на Кариму. Та улизнула следом за ней, но Абдул и Али, занятые спором, этого не заметили. А Зорайдэ видела и поняла, что Карима неспроста пошла вслед за Дунией, но не успела помешать.
Дуния же, едва покинув риад бывшего мужа, начала прикидывать, насколько вероятна смерть Абдула от внезапной встречи с бывшей женушкой. Между прочим – с беглянкой, которая смогла оставить Абдула «с носом». Дунию приятно грела мысль, что скоро может стать вдовой. Стоило обдумать, на что претендовать после смерти сида Абдула. Семьи у него не было, но жили в Бразилии и в Марокко его многочисленные племянницы и племянники, престарелые двоюродные братья и сестры.
- С ними мне придется бороться после суда. Но надо верить в то, что судьба окажется милостивой. И тогда… Дом Абдула, что мне достанется, отремонтирую, слуг переведу в другие семьи, оставлю только Юнуса и молодую девчонку с кухни. Она самая шустрая. Нурию выгоню. Пусть Али ее к себе забирает. Будет подружка для Зорайдэ, - размечталась раньше времени лара Дуния.
Проходя мимо ювелирной лавки, она снова предалась мечтам.
- Деньги у Абдула наверняка водятся. Он их никуда не тратит, а после его смерти их получу я. Вот тогда и накуплю себе золота, какого захочу. Но придется выждать положенный срок. Буду вынуждена вдоветь… Не так уж всё плохо, - порадовалась, но и успокоилась она.
Однако, немного вернувшись, она зашла в лавку ювелира, не смогла отказать себе в удовольствии от предвкушения будущих покупок. Ей в глаза тут же бросились золотые пояса внушительного вида и веса. Цепким глазом она отметила, какие ожерелья она могла бы купить, окажись деньги в ее руках прямо сейчас. Но в кошельке лежала мизерная сумма, которой не хватило бы даже на самый тонкий браслетик.
Размечтавшаяся о золотых украшениях Дуния заставила себя уйти из ювелирной лавки. На улице она решительно огляделась: ей предстояло пойти на рынок, в ту часть медины, где с недавних пор промышляла мелкой торговлей женщина из прошлого сида Абдула.
Как долго искала ее Дуния! Но все-таки напала на ее след, проведя настоящее расследование, узнав, что имя ее – Фатиха. Казалось бы, как можно найти столько лет спустя человека, который не желает, чтобы о нем вспомнили, но Дунии удалось. Оказалось, что беглянка после многих лет скитаний, спустя полвека вернулась в Фес. Такая же высокая, с пышными формами, только теперь немного сутулая, постаревшая, конечно, чего, однако, под никабом разглядеть было невозможно.
Дуния, отыскав Фатиху, долго, несколько недель наблюдала за ней издалека, не знакомясь, чтобы не спугнуть раньше времени. Ведь женщина вернулась в город после совершенного несколько десятилетий назад преступления, надеясь на то, что о ней уже никто не помнит.
- А может быть, хабиби Абдула уверена, что его и на свете уже нет? Но Аллах его хранит. Вот если только я подтолкну события!
Дуния продумала свои действия. И вот пришло время поговорить с Фатихой. И не просто выяснить, что тогда случилось с ее слов у них с Абдулом, где и как жила женщина эти годы, зачем теперь Фатиха вернулась в родной город, но и для того, чтобы привести беглянку к сиду Абдулу. Дуния пока не представляла, как ей удастся уговорить старуху, но была уверена, что сумеет. Плохи у несчастной дела, если она не побоялась вернуться в город. Значит, тому есть причина.
Сколько Дуния к ней ни присматривалась, сколько осторожно ни узнавала о ней у торговцев, но о муже ее ничего не слышала, сама его не видела. Однако Дуния помнила, что сбежала жена Абдула не одна, а с мужчиной. Так где же он? Бросил ее ещё тогда? Уже умер? Какая судьба ждала лару Фатиху, бросившую молодого красавца Абдула? А ведь Нурия и сейчас не нахвалится, каким замечательным и красивым сидом был Абдул в тридцать лет!
Не жалеет ли Фатиха о своем поступке? Впрочем, такая лирика не была присуща ларе Дунии. Ей было просто любопытно. И хотелось учесть все нюансы, когда придет час явить взору Абдула сию женщину. Вредного старика, так обманувшего ее ожидания, нужно ударить побольней, так, чтобы потом не поднялся. И быть ей тогда вдовой.
Но как сделать, чтобы не задержалась гостья в доме бывшего мужа? А то ещё и хозяйкой себя возомнит, если старик расчувствуется и решит возвратить ее в семью. Это было маловероятно, даже невероятно, но Дуния учитывала все варианты. Тогда, много лет назад, Абдул ведь не проявил жестокости, а теперь, когда пролетело полвека, боль наверняка прошла.
Вдруг – простит?! Мало ли что он говорит об упущенной порке! Плеть он повесил в доме на видном месте! Нурию послушать, так любовь ослепила Абдула и разума лишила, когда он только женился на Фатихе. Племянник Саид таков же: много раз прощал Жади. Вот и ещё одна жена от него сбежала – ведь с этой новостью старик явился в дом приятеля? И вновь Саид найдет свою Фатиму и простит ей побег. Это любимая жена в его гареме. А Саид пошел в дядю, значит…
Размышляя о ларе Фатихе, Дуния добралась до сука, где в одной из палаток среди женщин сидела и та, за которой она явилась в эту часть медины. Оглянувшись, т.к. весь путь ей казалось, что за ней следят, кто-то смотрит ей в спину, убедившись, что не видит в уличной толпе знакомых лиц, Дуния что-то шепнула расположившейся с краю женщине, та встала и подошла к старухе, сидевшей с почти совсем закрытым лицом.
Дуния вышла из палатки, а следом выбралась на улицу и Фатиха, удивляясь, что за женщина поджидает ее для разговора.
- Да благословит тебя Аллах, Фатиха! Ты всё такая же. Нисколько не изменилась! – нагло начала разговор, приветливо улыбаясь, лара Дуния, которая была моложе предшественницы на добрых полтора десятка лет.
Она не могла быть лично знакома с первой женой сида Абдула, т.к. была ещё ребенком, когда он взял в жены Фатиху. И жила лара Дуния в детстве не в Фесе!
- Кто Вы? – с испугом отшатнулась от Дунии женщина. Она невольно подхватила по бокам джеллабу, как если бы приготовилась сбежать в случае опасности.
- Ээээ! Откуда же нам знать друг друга?! Но я о тебе наслышана. Мне известно, что ты была женой сида Абдула. А теперь я его жена. Но меня мучает вопрос, единственная ли я жена сида Абдула или все-таки только вторая. Развелся Абдул с тобой или нет?
- Нет, не развелся, - солгала женщина.
- Даааа?! А вот лара Нурия утверждает, что Абдул дал развод. И Зорайдэ – жена сида Али, тоже говорит, что Абдул при ней и Нурии трижды прокричал тебе «Талак!». А разве ты не вышла замуж? Мне рассказывали, что ты сбежала от мужа с мужчиной!
- Сбежала? Не так всё было, - горячо заговорила беглянка, глаза ее заблестели в прорези никаба.
- О, Аллах, Аллах! А как? – насмешливо поинтересовалась Дуния.
- Он мне «талак» прокричал, это так. Только ведь «талак» - это не окончательный развод. И не третий развод это был, а только первый. Да, я сбежала из дома, но кто докажет – с кем? Мало ли что люди говорят! И пусть Аллах накажет сплетников за клевету!
- Хм…Хм… Твоего любовника видели Нурия и Зорайдэ! – не зная правды, наугад бросила Дуния.
Женщина расхохоталась под никабом.
- Нурия? Аллах, Аллах! Она влюблена была тогда в Абдула, только он на служанку и не смотрел. Меня полюбил, как только увидел, когда сватать пришел.
- Так расскажи мне правду, - приблизилась к ней и зашептала лара Дуния. – Кому теперь до этого дело? А мне интересно узнать всю правду о муже. Я ему досадить хочу. Вот если бы ты согласилась пойти со мной в мой с Абдулом риад, то я потом тебя чем-нибудь отблагодарила бы.
Расчет был сделан верно: бывшая жена Абдула тут же отозвалась:
- Не в твой риад, а в наш! Я так и не получила от Абдула окончательный развод. Ушла, не пробыв в его доме трех положенных месяцев. А зря поторопилась. Ведь я оказалась беременной, когда ушла из дома мужа, - призналась она.
- Что? Абдул стал отцом? И кто у него? Сын? – забросала вопросами одалиску ошеломленная Дуния.
Но Фатиха уже пожалела о сказанном.
- Неважно! Аллах, если бы я знала! Из-за этого ребенка меня бросили на произвол судьбы…
Дуния жадно слушала признания Фатихи. Понятно, кто ее бросил: ТОТ мужчина, бывший жених. Да как она вообще могла ему довериться? Наверно, ум потеряла от любви, не иначе. Кому нужна женщина, выданная замуж за другого?
- Так кто родился, иншалла?
- Кого мне Аллах послал, того уже нет на этом свете.
- А внуки есть у тебя? – решила немного схитрить Дуния. Ведь Фатиха думает о внуках, как только о СВОИХ, не вспоминая, что они и внуки Абдула тоже. – Где они?
- Живут себе…, - туманно ответила Фатиха.
- Так чего ты их бросила, а в наших краях оказалась? Аллах! Расскажи же мне, может, я помочь смогу.
- Значит, есть причина, - призналась женщина. Она неуверенно взглянула на жену бывшего мужа, и Дуния уловила в ее глазах робкую надежду. Но слишком недоверчива и не уверена в себе была Фатиха. И ведь права: а ну как сид Абдул решит вспомнить прошлые обиды и наказать несчастную?
- Вот что, Дуния, - вспомнила она имя жены Абдула.- Ты ведь Дуния? Мне так люди сказали. Как видишь, и я успела о тебе кое-что разузнать.
- Зачем?
- Как и тебя, меня одолело любопытство. Есть ещё кое-что. Очень мне хочется побывать в бывшем доме мужа. Простил бы меня Абдул, так и вернулась бы к нему, - задумчиво произнесла Фатиха.
- Что?! – неприятно изумилась такому повороту событий лара Дуния. Но спохватилась, что рано себя выдает. – Ты хочешь вернуться в дом? А что? Возвращайся. Будем с тобой жить, как сестры.
Дунии было выгодно, чтобы Фатиха ей поверила.
- Вот только примет ли тебя Абдул? Полвека прошло после твоего бегства.
- Думаешь, он меня наказать захочет? – дрожащими пальцами поправила на лице ткань никаба женщина.
- Может и наказать. Плетка всегда висит на видном месте. Сколько ударов плетьми полагается сбежавшей от мужа одалиске? Да ещё к любовнику!
- Какому любовнику? Какому ещё любовнику? – пошла на попятную Фатиха. – Я беременной была, вот и вела себя, как безумная, не понимая, что со мной.
- Ладно, это неважно теперь. Аллах! Фатиха, а скажи вот: ты ушла с пустыми руками, или шкатулку с золотом с собой унесла? Интересно мне. Нурия сказала, что когда тебя увели родственники, то в руках ты унесла шкатулку с махром.
Женщина замерла. Именно – замерла, как будто Дуния выстрелила и метко попала в цель.
«Дело в золоте», - осенило Дунию. Нет, не было никакой шкатулки. Или пустую унесла. А золото у нее Абдул отобрал. Где же оно?
Но ничего этого Дуния говорить не стала, наоборот – решила раззадорить соперницу.
- Нашла я красивейший браслет в комнате, которую сид Абдул после этого велел заколотить досками. До этого он просто запретил всем в риаде туда заходить. А я вот полюбопытствовать решила, заглянула, когда он в отъезде был, да и открыла шкаф. А там – и свадебное платье, и узел с какой-то одеждой…, и браслет – золотой, широкий, украшенный драгоценными камнями, я обнаружила. Себе забрала, конечно.
- Забрала?!- возмутилась Фатиха и хрипло добавила:
- Он – мой.
- Может быть, и был твоим, но стал моим. Поговори с Абдулом, возможно, он тебе его и отдаст. А то ведь недолго браслет красовался на моей руке. Абдул решил устроить для себя развлечение: заставляет меня рассказывать сказки из «1000 и 1 ночи», а сам критикует, всё ему не так. За хорошо рассказанную историю дает мне браслет поносить один день, вечером снова отбирает, если ему новая сказка не понравится.
- Мне нужно поговорить с Абдулом. Но сделать так, чтобы никто не узнал о том, что я была в его доме. Не хочу попасть в его руки.
Дуния раздумывала, какие цели могут быть у Фатихи. И почему ее так возбудил вопрос о шкатулке? Неужели решила потребовать вернуть золото?
- Фатиха, тебе без меня не справиться, чего бы ты не замышляла. Поделись со мной, решим к обоюдной выгоде, как быть.
Женщина некоторое время раздумывала. Дуния стояла рядом и наблюдала, как менялось выражение глаз у бывшей возлюбленной Абдула. Лица под никабом было не разглядеть. А никаб-то какой старый и потертый! Даже грязный, можно сказать, давно не стиранный! Дуния обратила внимание на то, что один карман с правого бока на джеллабе надорван, но не зашит.
«Совсем нет денег у тебя, вот что!» - пришла к выводу лара Дуния.
Но, наконец, Фатиха приняла какое-то решение.
- Отведи меня к Абдулу. Я ведь и дорогу помню плохо. Пожалуй, не смогу его дом отыскать на старой медине.
- Отведу, и что дальше? Мне какая выгода от этого?
Женщина под черной тканью горько усмехнулась, как догадалась Дуния.
- Позволю тебе оставить мой браслет, который тебе так понравился. Захоти я, так могла бы и к шейху сходить за советом. Пол Феса и сейчас сможет вспомнить, что тот браслет – мой. Тебе придется его вернуть, если откажешься помогать.
- Эй! Эээ-й-й-ей! Фатиха, если хочешь дождаться от меня помощи, так расскажи, что собираешься делать. Я вслепую тебе помогать не стану.
- Слушай: Абдул не отдал мне то золото! Махр я от него не получила. Неужели тебе Нурия не рассказала, как я ее обманула, как сбежала из комнаты, где меня взаперти держали до дня порки? Но мне это удалось. А золото я забрала с собой только то, что было на мне. Его я и продавала, и жила на эти деньги долгое время. Потом – работала, работала, работала… Абдул бы позлорадствовал, если бы узнал, как тяжко мне пришлось, как жестоко обошлась со мной судьба.
- Ты для него всегда была одалиской – этим словом он тебя вспоминал, - усмехнулась Дуния. - Но теперь ты вдруг решила потребовать свое золото? А почему ты уверена, что Абдул то золото сохранил? Может быть, он его давно продал уже?
Абдул-то? Неееет… Сид Абдул не смог бы продать то золото! Оно слишком заметное. Для меня лично заказывалось у ювелира, который ещё при французах здесь держал лавку, а его отец был при королевском дворе самым главным ювелиром.
Дуния вспомнила, что на медине шли не так давно разговоры о смерти известного в Фесе ювелира. Да, украшения, сделанные его предками, украшали шкатулки жен марокканских султанов. Она представила, какие украшения могла иметь первая жена сида Абдула, и задохнулась от желания их заполучить. Любым путем. Даже обманом!
- Мда… Тебе, Фатиха, без меня не справиться. Но я тебе помогу… За это отдашь мне браслет. Но как отыскать то золото? Думаешь, оно все ещё в риаде Абдула лежит?
- О, Аллах! Я точно знаю. Сид Абдул отнял у меня шкатулку перед тем, как запереть меня в той комнате. Грозился превратить комнату в «женскую», закрыть меня там на всю оставшуюся жизнь. А шкатулку он унес с собой. И потом, после побега, я никогда не слышала, чтобы где-то продавалось мое золото. Там были такие приметные украшения, что слух о продаже прошел бы по всему Марокко. Я следила за разговорами. Ни разу за полвека Абдул не продал ни одного украшения!
- Точно? Это очень хорошо… Значит, ты сможешь получить их обратно, иншалла! – быстро проговорила Дуния сочувственным голосом, видя, как насторожилась женщина. – Но где же может быть твоя шкатулка? Я обшарила весь дом. В каждый угол заглянула, в каждый ящик и шкаф, во все сундуки.
- Значит, тебя Абдул поселил отдельно, не в свою комнату! – сказала Фатиха. – Иначе бы ты давно обнаружила шкатулку.
- Да опиши же ты эту шкатулку! Может, видела где-то, но не обратила внимания!
- Шкатулка как шкатулка, каких много на медине. Абдул всегда жадным был. Золото купил очень хорошее, а на шкатулку поскупился.
Дуния поверила ей безоговорочно – успела сама убедиться в скаредности муженька.
- Фатиха, давай завтра я тебя и приведу к Абдулу. А сегодня разойдемся, чтобы я могла сида Абдула подготовить.
- Нет, так не пойдет. Дуния, не хочется мне, чтобы ты Абдула предупредила о моем приходе, а он или золото перепрятал, или ты его сама тайно заберешь, отыскав у него в комнате!
- Я тебе от всей души помочь стараюсь, а ты? Аллах! – упрекнула Дуния, понимая, что Фатиха далеко не глупа.
- Отведи меня к Абдулу прямо сейчас! Как только войдем – сразу проведи меня к нашему мужу. Он и мой муж тоже. Ведь так и не дал мне развод, потому что и идата не было. Значит, я тоже его жена. Об этом и хочу поговорить с ним. А если он захочет снова меня прогнать, то пусть вернет мне мое золото.
Дунию что-то смущало в словах Фатихи, но она решила, что ее требования разумны. Разве не так собиралась поступить с Фатихой сама Дуния? Выдать беглую жену Абдулу, а пока он с ней разбирается, припоминая старые обиды, Дуния успела бы подняться в его комнату и всё там обшарить. Золото должно быть ее! Дуния же не получила хорошего золота, какое было подарено когда-то первой жене Абдула. А Фатиха утратила права на него, когда сбежала от мужа.
Но она опасалась насторожить Фатиху, поэтому согласилась на её предложение.
- Пойдем сейчас же. Он должен быть дома. Я слышала, как он утром велел Нурии приготовить таджин с мясными шариками и баклажаны.
- Кюфту Нурия и в молодости готовила очень вкусно, - от удовольствия закрыла глаза Фатиха. – Абдул тогда ещё любил ее стряпню. А я совсем готовить не умела. Баранину не раз пересаливала. Как Абдул сердился!
- Мне это знакомо, - отреагировала Дуния.
- Как придем, попроси и меня накормить. Поняла?
- Попрошу, иншалла. А то ведь Абдул может сразу схватиться за плетку! Или Юнуса позвать, чтобы он и плетку снял с гвоздя, и тебя схватил, - сочувственно сказала Дуния, при этом мысленно пожелав Абдулу схватиться за сердце, а не за плетку.
- Нечего стоять, идем! – сказала Фатиха Дунии, уставившейся куда-то за ее спину.
- Карима, а ты что здесь делаешь? – громко спросила Дуния, наконец, махнув кому-то рукой.
К ним подошла Карима, у которой в руках был пакет с зеленью.
- Так меня Зорайдэ на медину за зеленью послала! – ответила любительница сплетен.
Дуния ей не поверила: ясно же, что Карима за ней следила, возможно, даже – по указанию сида Али. Но она сделала вид, что верит.
- Вижу, зелень ты разную накупила. Карима, не скажешь, сид Абдул уже ушел от вас? Он у себя дома или мне солгали? Уже звонят, интересуются, где я, что делаю! Нельзя уж и по медине прогуляться, с приятельницами поболтать, - наигранно сердилась она.
Кариму обмануть было не сложно. Она тут же призналась:
- Так и мне несколько раз позвонили! Я уж думаю, что сотовый телефон лучше не брать с собой. Изобрели на свою голову! Никуда не скроешься, везде достанут. Телефон-то всегда теперь ношу при себе!
- Так что, Карима, ушел Абдул домой, или у вас сидит, а мне врут, что он дома, чтобы меня с медины прогнать?
- Дома он, точно – у себя дома! Я его сама на медине видела, как он мелькнул между домами на соседней улице.
- Аллах, Аллах! Надо спешить! А то опять мне от Абдула попадет. Проводи меня, подруга. Нам ведь по пути? – обратилась она к стоявшей рядом высокой грузной женщине в неопрятной джеллабе с закрытым черной тканью лицом. – Карима, ты иди. Некогда мне с тобой болтать.
Карима постояла ещё некоторое время, глядя в спины удалявшимся женщинам. Что-то знакомое виделось Кариме в женщине, которую Дуния представила просто знакомой. И вообще: Дуния вышла из риада сида Али, но пошла не домой, а свернула в другой район города. Карима так долго шла за ней, что испугалась: ненароком и сама заблудится в нескольких тысячах улиц Феса, если окажется в незнакомом районе! Но Дуния шла уверенно, она не прогуливалась по медине, а куда-то стремилась попасть. Карима почти не сомневалась: раз сид Абдул заговорил о бывшей жене, то Дуния тоже могла подумать о ней. Тем более, что они вдвоем столько дней собирали про нее сведения. Вот только Карима не знала, встретилась Дуния с бывшей женой сида Абдула или нет. Но теперь до нее дошла истина: так вот же Фатиха! Это она и есть! Так вот кто шел теперь рядом с ларой Дунией! Карима поняла, всё поняла! Это была ТА женщина, беглая жена сида Абдула!
- Дядя Али должен знать, что Дуния ведет к сиду Абдулу первую жену!
Карима больше не стояла на месте – припустила к дому сида Али, забыв о том, что в кармане ее джеллабы лежит сотовый телефон, недавно подаренный дядей Али ей, как и всем остальным слугам. Ей стоило сделать только один звонок и рассказать дяде Али новость, но она не позвонила. Почему? То ли Карима забыла о телефоне, то ли ей хотелось увидеть реакцию сида Али и Зорайдэ на сообщение о трагедии, которая вот-вот разыграется в доме приятеля сида Али. А разве по мобильнику это поймешь?
…Дуния не теряла времени даром: по дороге в риад мужа подробно расспрашивала Фатиху о золотых украшениях, которые когда-то принадлежали той как подарок к свадьбе. Несчастная была уверена, что и до сих пор они ее собственность, но Дуния пока не собиралась разубеждать в этом Фатиху.
- …Там есть ещё одно украшение! Машалла, какое же оно чудесное! Состоит из ажурных пластинок, золотых шариков и подвесок. Аллах, Аллах! Оно так и стоит у меня перед глазами!
- Неужели так много золота тебе Абдул подарил на свадьбу?!
- Он отвел меня на медину, на рынок золота, и позволил выбирать столько украшений, сколько мне захочется, - снисходительно призналась Фатиха.
Дунию же передернуло от ее слов. Как?! Сид Абдул первой жене позволил выбрать много дорогих украшений, а ей досталось всего ничего?! Дуния получила немного никудышного золота, которое Абдул согласился купить потому, что такое решение вынес шейх после того, как Дуния сходила в мечеть и пожаловалась на несправедливого мужа.
«Ничего, и ТО золото моим станет!» - утешала она себя, опасаясь только одного: успела ли Карима позвонить в дом сида Али? Или прежде всего предупредила старика Абдула? Стоит ли уже Нурия на страже интересов хозяина? Точнее – беспокоясь о его здоровье? Как сделать так, чтобы у Фатихи было время на поиски шкатулки с золотом? А потом ее можно и схватить, и золото забрать…
21. Часть 21. Глава 21. Сид Абдул снова женится!
Однако в риаде их встретили спокойно. Юнус открыл Дунии дверь, впустил во двор риада обеих женщин, а сам вернулся к работе под навесом.
Женщина в никабе растерянно замерла посреди двора.
- Идем же! Идем! – поторопила ее Дуния.
Женщины вошли в дом. Дуния уверенно прошла в огромную комнату, служившую сиду Абдулу и гостиной, где он принимал гостей, и местом, где он обычно ел. Вот и теперь он заканчивал обедать. Дуния обнаружила его сидящим за столом перед опустевшей сковородой от таджинницы, рядом стояли полупустые чашки с соусами, закусками и приправами, которые тоже были отведаны хозяином дома. А лара Нурия наливала в стакан чай, высоко подняв носик чайника, чтобы образовалась крепкая пена. Зеленые листики мяты при этом забавно дергались в стакане.
- А печенье ты испекла, Нурия? Испекла? – беспокоился старик.
- Испекла, сид Абдул, - успокоила его Нурия.
- Слава Всевышнему, что в доме работает такая заботливая женщина, как ты. И почему я на тебе не женился?
- Сид Абдул! – отмахнулась, как обычно, лара Нурия.
Старик не успел взять стакан, только протянул за ним руку, как Дуния решила напомнить о себе. Она громко захлопала в ладоши.
- Сид Абдул, ты горюешь, что не женился на Нурии, но ты забыл, что у тебя уже была в молодости жена Фатиха. Она решила с тобой повидаться. Фатиха, снимай никаб, ты дома, Абдул – твой муж.
Говоря это, она повернулась к пришедшей вместе с ней спутнице. И та уверенно и быстро стянула с головы черный платок, замотанный так, что до этого были видны только ее глаза.
Надо ли говорить о том, что Абдул и Нурия замерли, не веря ни услышанному, ни увиденному.
- Нурия, может быть, сразу врача вызвать? А то я вижу, что твой хозяин так рад возвращению беглой жены, что не может слова сказать, - ухмыльнулась Дуния.
- Это ТЫ?! – очнувшись, хрипло зарычал сид Абдул. – Змея! Одалииииска! Как ты посмела явиться в мой дом?!
- Меня пригласила твоя жена, Абдул, - спокойно и уверенно ответила женщина, оглядывая с интересом комнату, в которой оказалась. - А здесь так ничего и не изменилось за полвека!
- А ты чего ждала, одалиска? Аааааа! Теперь-то я с тобой разберусь, - прищурив глаза, заявил о намерениях сид Абдул. – Теперь ты никуда не денешься.
- Сид Абдул, я поговорить пришла. О внучках ваших. О дочери, которая не дожила до этого дня, чтобы увидеться с родным отцом. Да и золото вы должны бы мне вернуть. Ведь дали мне первый развод, а без махра оставили.
- Махр я тебе должен, вот как? Аллах, Аллах! Какая наглая женщина! Что ты ещё хочешь от меня получить?
- Покормить прикажите и в комнату мою меня проводите. Пусть полвека спустя, но я к вам вернулась, т.к. не уверена, что получила развод. Я и раньше бы пришла, но меня обманули – сказали, что вы скончались ещё двадцать лет назад. И я поверила.
- Аллах! Наглость какая! Кобра… Змея… Да сократит Аллах твои дни и подвесит тебя за лживый язык! – сжав кулаки и потрясая ими, кричал сид Абдул. – Какие внуки? Какая дочь? У меня нет детей! А те, которых ты родила от любовника, мне не внуки и не дети, одалиска!
Лара Нурия, которой тоже стало нехорошо от пережитого стресса, теперь вновь думала не о себе, а только о сиде Абдуле.
- Сид, успокойтесь, сид! Нельзя так нервничать. Пусть она себе болтает, что хочет. Позвать Юнуса, чтобы он прогнал эту одалиску?
Но старик вдруг утихомирился и явно о чем-то задумался, а женщина стояла и ждала решения бывшего мужа.
- Нурия, отведи эту одалиску в ее комнату, а потом отнеси ей еды. Затем позови Юнуса, пусть придет.
Удивленная его повелениями старуха подчинилась и повела Фатиху на второй этаж. Лара Нурия могла бы обидеться за хозяина, решить, что у него не в порядке с головой, но она слишком хорошо изучила старика, чтобы не понять: сид Абдул что-то замышляет против беглой жены. И имеет на это право! Нет, он давно был разведен в Фатихой, она подзабыла некоторые подробности из прошлого, если думает иначе. Но если она ведет сейчас какую-то игру, почему бы не дать сиду Абдулу ответить тем же, иншалла?
Когда женщины покинули комнату, старик согнутым указательным пальцем подозвал к себе лару Дунию.
- Давай-ка поговорим, одалиска, зачем ты привела ко мне эту змею. Аллах, Аллах, где ты ее отыскала? То, что мне не удалось сделать за почти пятьдесят лет, ты провернула за полгода, которые я на тебе женат!
Дуния самодовольно усмехнулась.
- Да ты, Абдул, не знаешь, на что я способна! Не вернул меня сиду Али – теперь расплачивайся. Будешь жить с Фатихой. Она уверена, что развода не получала.
- Хе-хе! Глупая ты, Дуния! Ты ведь теперь станешь только второй, иншалла.
- Да? А я вот думаю, что не буду, потому что ты, сид Абдул, дашь мне развод и вернешь меня сиду Али – всё сделаешь так, как вы с ним когда-то договаривались.
- Вот как? – только и смог произнести сид Абдул, а потом мягко откинул голову на диванные подушки и уже с них соскользнул на ковер, расстеленный на полу. Упал лицом вниз и замер.
Дуния настороженно подождала немного, а потом громко позвала:
- Юнус! Нурия! Сюда, сиду Абдулу плохо! Умер он, кажется!
Она подошла к окну, выходившему во внутренний двор, и увидела Юнуса, который стоял, подняв голову и прислушиваясь, не показалось ли ему, что кто-то звал его из дома.
Дуния замахала ему руками, призывая бежать в дом.
- Скорее, Абдулу плохо! Врача нужно позвать, быстрей! Если не позно…
Но от лестницы уже спешила молоденькая служанка, еле ковыляла и перепуганная Нурия, изо всех сил стараясь добраться до хозяина.
- Телефон! Там на листке – как вызвать врача, - заполошно командовала она растерявшейся девчонкой.
- Пойду и проверю, что с гостьей, надо и ей сообщить, - деловито кивнула Дуния, решив, что Абдул вот-вот испустит дух, если это уже не случилось.
Неужели она вот так просто стала вдовой? Стоило всего лишь привести к Абдулу его потерянную одалиску!
Теперь Дуния новыми глазами посмотрела вокруг.
- Надо сказать Нурии, что вазу, которую так любил Абдул, надо убрать в кладовку. Мне она никогда не нравилась. Да и вообще - здесь многое предстоит переставить и отремонтировать. И я этим непременно займусь, - сказала она себе.
Дуния торопилась в комнату сида Абдула, опасаясь, что Фатиха воспользуется суматохой и отыщет сохраненную с давних лет шкатулку с золотом. Уж кому, как не Фатихе, знать, куда муженек мог спрятать шкатулку?
Теперь она сожалела, что привела женщину в дом. Поторопилась! Надо было оставить ее на медине, прямо среди улицы, а самой вернуться домой и отыскать шкатулку. Не побежала бы Фатиха следом за ней? Она могла бы сама тайком от Абдула вынести шкатулку из комнаты, а потом уж могла бы и привести беглянку, чтобы довершить дело.
А то ведь и золото ей достанется, и ещё и вдовой старика ее объявят, вот и делись с ней наследством. Одной жене больше достанется, чем двоим. А Фатиха - женщина не робкого десятка. Она своего не упустит. Вот только Дуния не могла припомнить, чтобы за полгода проживания в доме сида Абдула она хоть раз видела шкатулку в комнате старика. Неужели она не заглянула бы в нее?! Не врет ли Фатиха?
Но когда Дуния добралась почти до верха лестницы, у нее за спиной раздались хриплые крики старика. Он спорил с Нурией и Юнусом.
- Нет, не вызывайте врача! Какой ещё врач? Аллах, Аллах! Звоните сиду Али! Пусть немедленно идет ко мне. И Зорайдэ захватит с собой, и Кариму с Ахметом.
- Хм, и так тоже не плохо, - обрадовалась Дуния, решив, что теперь-то уж старик даст ей развод и вернет ее сиду Али. А что? Лара Дуния не ожидала, что Абдул, едва увидев пропавшую, но теперь вернувшуюся одалиску, тут же предложит ей комнату и еду. Ему и в голову не пришло ее наказывать. Чудеса.
Наверно, старый греховодник все ещё забыть не может юную и красивую Фатиху, спелый персик, которым он так и не успел насладиться в свое время. И до него ещё не дошло, что под дряхлым никабом и поношенной джеллабой прячется давно уже не персик, а сушеный урюк, который и свалился ему в руки.
- Будет теперь, кому рассказывать сказки Абдулу, - с иронией подумала Дуния, направляясь к комнате, которая сначала находилась под запретом, а затем и вовсе было велено Юнусу ее заколотить.
Но возле двери Дуния обнаружила оторванные доски, которыми была ещё утром заколочена дверь.
- Кто же успел их сорвать? Юнус во дворе возился, пока я не позвала. Неужели у Фатихи так много сил и такое желание оказаться в бывшей комнате, в которой, кроме слоя пыли, и нет ничего, что она сама оторвала доски? – не могла не удивиться лара Дуния. И ей было все равно, что женщина, вернувшаяся домой несколько минут назад, уже вела себя как хозяйка.
- А мне-то что? Я получу развод и вернусь к отцу моих сыновей. А Абдул пусть воюет с Фатихой, и Нурия тоже начнет действовать против нее. Вот и пусть.
Фатиху она нашла в комнате. Женщина была вся в пыли, стояла, схватив в охапку свадебное платье, которое однажды рассматривала и Дуния, а потом вернула на место. Беглянка осматривалась по сторонам, будто что-то припоминая. Волосы ее были растрепаны, запачканы паутиной, пылью, в волосах запутался мусор.
- Что ты ищешь в шкафу? Я там всё обследовала – ничего не нашла, - снисходительно сказала лара Дуния, открыв дверь и с порога наблюдая за гостьей.
Фатиха недовольно и как-то зло посмотрела в ее сторону.
- Пытаюсь навести здесь порядок. Как здесь жить-то?
- А ты и остаться решила? Не боишься, что Абдул начнет припоминать грехи и накажет тебя?
- Нет, и ты выйди, не мешай мне. Лучше попроси еду мне принести.
Дуния была удивлена такой неприветливостью. «Ах, ты, не успела вернуться, как уже строишь из себя первую жену? Пусть тебе Нурия несет еду, а не я. У меня есть дело поважнее, чем тебе прислуживать», - рассердилась Дуния и молча выплыла из комнаты. Ничего, ей недолго быть второй женой у Абдула. Пусть и станет она второй женой у сида Али, но зато какие удобства, какой к ней престиж вернется! А ЭТА пусть делает, что хочет.
Однако Дуния решила заглянуть в комнату Абдула, поикать шкатулку. Она не заметила, чтобы возле Фатихи находилась какая-нибудь шкатулка. В той комнате и спрятать ее некуда было бы. А дверцы шкафа были распахнуты, на дне, кроме развязанного узла с полуистлевшей одеждой, ничего больше не было.
- А помнит ли Фатиха, где украшения? Может быть, про шкатулку она мне солгала? Почему у нее был такой вид, как будто она что-то искала в комнате?
Войдя в комнату сида Абдула, Дуния прислушалась: нет, в коридоре не было слышно тяжелых шагов грузной Фатихи. А ведь когда одалиска поднималась с Нурией по лестнице, то показалось, что дом затрясся.
Дуния обежала комнату, заглянув в шкаф, в старый сундук, который легко открылся, но под заскрипевшей крышкой шкатулки не оказалось. Пахнуло оттуда старой ношеной одеждой, которую старик не позволял выбросить.
- Где? Где может быть шкатулка?! – уперев руки в бока, тяжело дыша, вопрошала саму себя Дуния. А ведь у нее есть только эти минуты, пока с Абдулом возятся слуги перед приходом врача. Потом его приведут в эту комнату, Абдул устроится в постели, с ним будет сидеть Нурия, ухаживать за больным, окружит Абдула заботой так, что Дунии придется бегать с этажа на этаж то за одним, то за другим, а чтобы рыться в его вещах - и думать не придется.
Но где же можно спрятать шкатулку с золотом? Если верить описанию украшений, так их у Фатихи должно быть много, ведь она всю дорогу описывала золото – ожерелья и пояса, многочисленные цепочки, браслеты, серьги, кольца, броши, заколки… Шкатулка должна быть внушительной! Дунии в голову не приходило, имеет ли она право на чужое золото. Тем более, что вернулась его настоящая хозяйка. Но Дунию так обуяло желание завладеть украшениями, достойными королевских особ, что это затмило её разум.
Тем временем, сид Абдул уже поговорил по телефону в сидом Али, который ему сам и позвонил, узнав новость от Каримы. Не успел предупредить товарища о появлении бывшей женушки, которую нашла и решила привести в дом лара Дуния.
- Змея… Змея…, - только и повторял зачарованно сид Абдул.
Нурия не могла понять, кого он имеет в виду: Дуния ли змея или Фатиха?
Но она заботливо подложила ему под спину подушку, подала горячий чай с мятой, которая успокаивает нервы – всем это известно. Теперь сид больше не нервничал, пил чай и ждал появления сида Али и Зорайдэ. Кариму он просил тоже привести. Лучшего рупора о том, что он намеревался сделать, и быть не могло. Сид Абдул желал, чтобы вся медина узнала, как он расправится с опозорившей его много лет назад женой.
А в доме тем временем туда-сюда по-хозяйски шастали две жены. Нурия понесла еду Фатихе в ее комнату, намереваясь поговорить. Она хотела предупредить одалиску, что не позволит издеваться над сидом Абдулом.
Разочаровавшись в поисках, Дуния спустилась вниз, разминувшись в коридоре с Нурией. Пока ТА особа будет кушать, в кабинет не сунется – понадеялась несостоявшаяся вдова. Ведь и Нурия не позволит ей зайти туда.
Дуния обнаружила сида Абдула сидевшим на диване, вполне окрепшим после пережитой встряски.
- Как себя чувствуем, сид Абдул? Когда явится сид Али, будут силы сказать мне трижды «талак»?
- Скажу, ищи четверых свидетелей, - опять удивил ее сид Абдул.
- Значит, я получу развод? – обрадовалась Дуния.
- Непременно получишь, иншалла, - сердито бросил Абдул и отвернулся в сторону. Девчонка с кухни тут же подала ему новый стаканчик с мятным чаем, а он смахнул рукой крошки с рубашки, выглядывающей из-под светлой полосатой джеллабы.
Дуния была так рада, что не могла сообразить, каких свидетелей ей искать. А ведь есть Юнус, Нурия, придут Али и Зорайдэ. Это уже четверо! Карима непременно тоже увяжется за ними. Абдул упоминал и об Ахмете. Свидетелей достаточно!
…И вот уже в комнате рядом с Абдулом сидит на диване сид Али. Рядом стоит Зорайдэ. Карима вертит головой во все стороны с преогромным любопытством, пребывая в предвкушении скандальных событий. Ахмет же спокоен: Стоит у нее за спиной, понурив голову и сложив руку на руку перед собой. Деятелен только Юнус: принес лестницу, чтобы снять со стены семейную реликвию - плетку. Так приказал хозяин.
- Где Нурия? Где одалиска? Скажите, чтобы обе пришли!
…А тем временем Нурия отдала Фатихе поднос с едой и, постояв рядом, поглядев, как жадно ест женщина, она дождавшись, когда можно будет высказать нежданной гостье всё, что накопилось у Нурии за долгие годы после побега Фатихи.
После того, как Фатиха поела, молча, не реагируя на упреки Нурии, она также молча вернула пустой поднос с единственной опустевшей чашкой. То, что Фатиха не посмела возражать, привело Нурию к выводу: одалиска решила остаться в риаде во что бы то ни стало!
Тогда Нурия сделала вид, что уходит. Дверь в комнату осталась приоткрытой. Верная служанка сида Абдула решила понаблюдать за когда-то предавшей мужа женщиной. И не ошиблась.
Фатиха повела себя странно: несколько раз прошла вдоль стен комнаты, то ли просто опустив голову, то ли рассматривая что-то внизу каждой стены. Потом, как будто сориентировавшись и что-то припомнив, она подошла к стене напротив двери, присела на корточки и вдруг резко ударила кулаком в стену – там, внизу, у самого пола.
Нурия громко ахнула, но женщина даже не оглянулась в ее сторону.
Встав на колени, Фатиха начала возиться внизу стены, куда пришелся удар, но Нурия не могла рассмотреть, чем она там занимается. И только когда женщина поднялась и отряхнула от грязи и пыли какой-то сверток, Нурия догадалась, что Фатиха добралась до тайника, сотворенного ею же самой много лет назад.
Нурия понимала, что совершившую не один харам беглянку необходимо наказать. Задержать! Но женщина догадалась, что последует дальше. Ведь Фатиха, которая и не подумала снять с себя уличные одежды, кроме никаба, снова набросила на голову платок, но не стала заматывать его, как никаб, а всего лишь прикрыла им голову с растрепанными волосами.
- Не сбежишь! – выставив перед собой палку, на которую опиралась во время ходьбы, закричала Нурия, увидев, что Фатиха направляется к двери и вот-вот окажется в коридоре.
- Прочь с дороги! Никто меня здесь не удержит! – оттолкнула старуху женщина и устремилась к лестнице.
…Тем временем внизу сид Абдул обсуждал с сидом Али появление после многих лет беглой жены.
- Тебе, Абдул, решать, как поступить. Но столько лет прошло. Ты не хочешь узнать, не раскаялась ли Фатиха в своем поступке? Не просто так она отыскала тебя?
- Что? А чего меня искать? Аллах! Я всю жизнь прожил в Фесе, в этом самом доме. Меня не нужно искать. Но я хочу ее наказать. Мне не давало покоя то, что проступок Фатихи, ее побег остался безнаказанным. …Юнус! Снял плетку? Готовь во дворе место для порки! Вынеси лежак, на котором растянем Фатиху. Думаю, Дунии тоже нужно дать несколько ударов плетью за то, что привела в дом эту женщину. Как подготовишь – позови меня и собери соседей. Пусть знают, что расплата неминуема, каждое преступление всегда бывает наказано!
Это было сказано в присутствии лары Дунии, но так, как будто сид Абдул ее не замечает.
Дуния выслушала, приподняв брови, но промолчала. Какое ей дело до того, накажет Абдул одалиску или нет? Пусть вдоветь ей уже не придется, зато вернется к сиду Али. А ее, Дунию, он не накажет!
Когда Абдул приказал Юнусу привести к нему Фатиху, чтобы объявить о наказании, тогда-то они и услышали крики Нурии откуда-то со второго этажа. Потом с лестницы вихрем слетела Фатиха, крепко прижимая к груди какой-то увесистый сверток. Она пронеслась мимо удивленных таким ее появлением мужчин и Каримы с Дунией, мимо замершей Зорайдэ, а Нурия продолжала кричать:
- Держите ее! Хватайте! Не дайте ей снова сбежать! О, Аллах Всемогущий!
Но сид Абдул сделал знак Юнусу, чтобы он не преследовал негодяйку. Зорайдэ и сид Али были оглушены появлением женщины, которую они видели последний раз полвека назад. Но постаревшая, грузная, однако - с такими же густыми черными волосами, пусть и с проседью, и жгучими черными глазами, Фатиха была узнаваема.
И тут до лары Дунии дошло, почему кричит Нурия. Уж не для того, чтобы оставить при хозяине его одалиску, а потом самой ей и прислуживать, глотая слезы! Дело не в этом… Что за сверток унесла с собой беглянка? Неужели… она нашла свое золото?!
- Держите ее, хватайте! Не дайте ей уйти! Аллах! – заорала и Дуния, повторяя слова Нурии, сорвавшись с места с округлившимися глазами и бросившись за похитительницей.
Но пробежала она всего несколько шагов, когда за беглянкой громко захлопнулась дверь. Тогда Дуния резко остановилась и повернулась к Абдулу:
- Золото! Она забрала свое золото! Абдул, она обворовала тебя!
- Совсем Дуния рехнулась из-за золота, - проворчал довольный таким исходом сид Абдул.
Он велел Юнусу пойти и закрыть покрепче дверь на медину. И дверь дома тоже закрыть на ключ – пока только до ухода гостей. За Юнусом выскочила и лара Дуния, надеясь настичь обманщицу, которая так ловко ее провела.
А потом оба вернулись: взлохмаченная и разъяренная Дуния и Юнус, сжимавший в кулаке большой медный ключ от риада.
Дуния немедленно завелась:
- Как это понимать, Абдул? Ты всю жизнь мечтал поймать ее, выпороть, а теперь сам же дал ей уйти?
Жена Абдула размахивала руками, поверить не могла, что золото от нее уплыло.
- Тебе так хочется, чтобы я наказал одалиску? – сощурил глаза старик.
- Но золото? Абдул, как же золото, которое она спрятала перед первым побегом? Она достала его из тайника и унесла с собой! За этим она и приходила в твой дом. Ооооо! Аллах, Аллах! – намеревалась сыграть Дуния на жадности сида Абдула.
- Какое золото? О чем ты, Дуния?
- Спроси у Нурии, она тоже все поняла или увидела, как Фатиха его откуда-то доставала.
Да, Нурия, которой удалось, наконец, спуститься вниз, подтвердила, что Фатиха вынула из потайного углубления в стене сверток, отряхнула его и тут же бросилась бежать. Почему никто не остановил ее?
- Золото всё время было здесь, в моем доме? Она не забрала его с собой в тот день? - удивился старик. – Не может быть! Так вот почему, Нурия, ты просила ее остановить! А я подумал, что ты испугалась - как бы одалиска не избежала наказания. А дело в золоте. Не может быть!
- Может, Абдул, ещё как может, золото было у тебя под боком. И какое золото! - простонала Дуния.
- Но это ее золото! Тебе-то какое дело до ее махра? – насупился и прикрикнул на нее старик.
- Да? Ее золото? Махр, говоришь? А то, что ты купил ей золото намного лучше того, какое ты купил мне, это справедливо? Ты и мне должен был купить королевские украшения! Ничего, меня утешает, Абдул, что твоя одалиска снова сбежала от тебя. Ты ее опять упустил! Позорище.
- Замолчи, одалиска! Юнус, во дворе всё готово к порке? Сбежала одна одалиска, но вторая-то на месте! Веди ее во двор! Хватай и тащи!
Но Дуния отбежала подальше от Юнуса, который, и впрямь, сделал шаг в её сторону.
А потом лара Дуния как будто вспомнила о чем-то и победоносно посмотрела на сида Абдула.
- Она раскрыла мне тайну, Абдул. Рассказала, что с ней случилось после побега. Но я тебе не расскажу, пока ты не дашь мне развод и не вернешь сиду Али.
От нее не ускользнуло, как сумрачно переглянулись сид Али и Зорайдэ. «Ничего! Снова привыкнете ко мне. Я готова быть и второй женой сида Али», - подумала Дуния.
Но сид Абдул ехидно рассмеялся.
- И что же это за тайна? То, сколько раз она выходила замуж после того, как сбежала от меня, мне не интересно.
- Дай мне развод при четырех свидетелях, и я расскажу, кого родила Фатиха, когда сбежала от тебя и обнаружила, что беременна! Сид Абдул, ты был отцом. А теперь у тебя есть и потомки.
- Что?! – остался сидеть с раскрытым ртом Абдул. Сид Али едва не выронил изо рта трубку наргиле, которым угостил его хозяин дома. Зорайдэ, прикрыв рот ладонью, другой рукой схватилась за намотанный на голову тюрбан.
- Сид Абдул, опять плохо? – забеспокоилась Нурия. Но он не обратил на нее ни малейшего внимания.
- Ты всё врешь, Дуния. Вы думаете, что я поверю словам ТОЙ женщины? Я слышал, что она сказала про внучек!
- Так догони и расспроси ее об этом, - уперлась Дуния. - Или найми людей и отправь их на ее поиски. Но кое-что и я знаю. Но расскажу при одном условии. Ты знаешь, чего я добиваюсь…
- Хорошо, Дуния, ты получишь развод. Талак! Дуния, я даю тебе развод… Талак!.. Талак!.. Всё. Теперь ты мне больше не жена. Рассказывай, что тебе стало известно!
- Сначала пусть Али меня замуж возьмет! Вот после никяха с ним я и расскажу все остальное, - заявила Дуния. – Даже покажу, где живет одалиска. Сама отведу тебя туда, сид Абдул.
- Нет, Дуния, так не пойдет. Пока ты ждешь никяха, Фатиха снова сбежит. Теперь, когда у нее есть золото, мы не сможем отыскать ее.
- Смоожете, - радостно сообщила Дуния. – Золото ведь слишком приметное: сид Али, Зорайдэ, Карима, все слушайте! Абдул купил ей украшения, которые были достойны королевских жен. Она мне описала каждую драгоценность. Золото очень хорошего качества, высочайшей пробы!
- Что ты несешь, Дуния? С чего ты это взяла? Это ОНА тебе сказала? – горько рассмеялся сид Абдул. Зорайдэ покачала головой. Нурия сердито смотрела на Дунию, которая решила поиграть с сердцем Абдула.
Сид Али обратился к скандалистке:
- Дуния! Всё, сказанное тобой – неправда. Я видел золото, которое сид Абдул купил невесте на свадьбу. Абдул не был так уж богат, как вообразили родители Фатихи. Он купил много золота, больше, чем договорился его отец с отцом невесты… Но никаких королевских украшений там не было.
- Как это? А то ожерелье, которое состояло из ажурных платин с висюльками и бусинами из золота? А другое – с крупными жемчужинами и вставками из…
И Дуния начала пересказывать, что ей поведала Фатиха, и чем дальше, тем веселей становилось Абдулу и Али. Они так и не дали ей договорить – хохот душил их.
- Дуния, почему ты ей поверила?
- А почему вы так смеетесь? – разъярилась женщина.
- Лара Дуния, я знаю, почему сид Абдул и сид Али над вами смеются! – влезла Карима. – Газеты читать надо! На той неделе был напечатан подробный список украденного золота, которое принадлежало какому-то коллекционеру старинных украшений. Там не могло быть султанских украшений. Ведь золото султана всегда принадлежит казне султана. А старинных украшения много, да! Карима знает, Карима читала газету! Вся медина обсуждала похищенное золото. Не было там королевских украшений!
- Нет, Карима, в наше время все может быть. Журналисты писали, что в похищенной коллекции могли быть украшения из сокровищницы султанов Марокко, - сказал сид Али.
Только теперь лара Дуния вспомнила, как собственными ушами слышала обрывки разговоров в лавках на медине о каком-то золоте, об ограбленном коллекционере из Марракеша. Как же она не вспомнила вовремя? Наверно, потому, что газету она не видела, не читала, историей не заинтересовалась – своих проблем хватает! Обрати она внимание на эту новость – и никто не смог бы ее обмануть.
- Это что же? Фатиха прочитала газету и наплела мне про чужое золото? А что же было в том тайнике?
- Наверно, ЕЕ золото. Ради чего ещё рискнула бы одалиска проникнуть в риад опозоренного мужа? – предположил сид Али.
- М-дааа, - протянул сид Абдул. - А я не поверил ее родителям, когда они заявили, что дочка не забирала свой махр. Я думал, что она унесла золото, чтобы жить с тем подлецом на деньги от продажи украшений.
Дуния, у которой от перенесенной обиды и досады на собственную доверчивость выступили на глазах слезы, тут же воспрянула духом:
- Ха! Она сбежала из твоего дома, Абдул, но не знала, что беременна от тебя! Фатиха оказалась беременной, и когда об этом узнал ее любовник, то бросил ее! И она сама родила ребенка и вырастила. А теперь у тебя есть несколько внучек.
- Что? Дуния, это харам, если ты решила солгать, чтобы навредить мне такой клеветой, - предупредил сид Али.
А Нурия и Зорайдэ, но, впрочем, Карима тоже – дружно ахали при каждом ее слове.
- Сид Абдул, у вас есть внучки! – подхватила радостно сплетница Карима.
- Как же так? Сид, где-то живут внучки, а Вы о них и не знаете ничего.
- Но кого родила Фатиха? Сына или дочь? Что она рассказала тебе, Дуния? – допрашивал бывшую жену сид Али.
- Не знаю! Говорю же – не знаю! Отстаньте от меня! Но дочь это или сын – уже неважно, потому что этого ребенка уже нет в живых. Фатиха мне больше ничего не сказала об этом. Но что у Абдула есть НЕСКОЛЬКО внучек, она проговорилась.
- Ее надо поймать и всё разузнать об этом, - сделал вывод сид Али. Абдул, ошеломленный открытием, только поддакивал приятелю:
- Надо, надо поймать!
Он хмурил брови, нервно сжимая в руках четки.
- Девушки могут стать такими же одалисками, как Фатиха! – в ужасе проговорил он, наконец. – Где их искать? Где? Откуда приехала Фатиха?
- Я не знаю, - довольным голосом ответила Дуния, переплетая на груди руки. – Абдул, ты всю жизнь воспитывал чужих детей, не зная, что есть собственные внучки… Сид Али, когда наш никях? Когда мы с тобой пойдем покупать мне золото?
- Что? Какой никях, Дуния? Я не говорил, что согласен на твое возвращение.
- Ты снова меня обманул?!
- Брак ваш уже не временный, или ты забыла? Ты сама ходила к шейху. Вспомни.
- Аааааа!!!!! Опять! Опять! – затопала ногами лара Дуния, размахивая руками.
- Да, опять, - сурово произнес сид Абдул. – Три месяца ты будешь жить в моем доме, как положено по обычаю, соблюдая идду. Потом ты станешь второй женой.
- Второй? Как это – второй? – прокривлялась Дуния. – А кто же у нас первая жена?
- Я решил жениться. Она и будет первой, - отрезал сид Абдул, совершенно не опасаясь, что Дуния начнет бушевать.
И она тут же начала голосить, сорвав с себя платок и пытаясь выдрать волосы с собственной головы! Вот только не она была теперь всем интересна. На нее просто не стали обращать внимание.
- Ах!.. Что?.. Как это, сид Абдул?... На ком? – посыпались вопросы от женщин.
Сид Али тоже с удивлением повернулся к другу, но не стал спрашивать.
Абдул не стал интриговать присутствующих.
- Я женюсь на Нурии. И желаю совершить никях как можно скорее. Мы уже в таком возрасте и так давно знаем друг друга, что можно и поторопиться с никяхом. Али, как мне это устроить? А то потом Саид прилетит в Рио, и кто знает, вдруг ему понадобится моя поддержка? Придется лететь в Бразилию.
Старик повернулся к верной соратнице.
- Нурия, тогда я возьму тебя с собой. Это будет наше свадебное путешествие, как принято у нынешней молодежи.
- Нурия?.. Нурия – невеста?.. Сид Абдул женится на Нурии? – не могли прийти в себя Карима и Зорайдэ. А сама невеста была оглушена новостью сильнее всех. Сначала она замерла, потом разрыдалась.
- Сид Абдул, Вы сошли с ума? Может, вызвать врача? Жениться на мне? На старой Нурии? Зачем вам это надо?
Она горько, безутешно разрыдалась.
- И нечего плакать, Нурия, - успокоительно сказал сид Али, понимая, что приятель совершенно серьезен. – Или ты не согласна?
- Нурия, если ты мне откажешь, я лучше сразу лягу и умру. Меня Дуния в могилу сведет, если я передумаю и решу вернуть ее после трех месяцев развода. Ведь сид Али не примет ее, иншалла.
- Не приму, - твердо подтвердил приятель.
- Нурия, ты согласна? Чего ты молчишь? Согласна совершить со мной никях? – допытывался сид Абдул.
Но женщина не могла выговорить ни слова. А Дуния вперилась в нее тяжелым злым взглядом. Ещё чего! Быть второй после Нурии!
- Она согласна, - уверенно сделала вывод Карима. – Невеста не отвечает, потому что она смущается. Но она согласна. Молчание - знак согласия.
- Извращенец старый, - пробормотала Дуния и громко спросила:
- Почему же ты себе молоденькую не выбрал, Абдул? Взял бы такую, как Лейла, и воспитывал бы ее. Мы бы с тобой вместе ее воспитали бы, не дали бы превратиться в одалиску.
- Дуния, не желаю тебя слышать. Ты наказана. Иди прочь! Сиди в своей комнате.
- Абдул, когда прилетает в Рио Саид? – поинтересовался сид Али.
- Мухамед сказал, что послезавтра, - ответил Абдул и начал деловито планировать:
- Значит, завтра – никях, вечером – свадьба. Ничего веселого, только чтение Корана на мужской части дома, небольшой стол с угощениями для женщин на женской половине риада.
- Абдул, предлагаю устроить свадьбу в моем доме, - подхватил сид Али.
- Согласен, - обрадовался жених. – Я давно должен был взять Нурию в жены. Она всегда была светлым ангелом рядом со мной. Но меня тянуло на перевоспитание одалисок.
- Теперь у тебя полный набор: ангел Нурия и шайтан без хвоста Дуния, - рассмеялся сид Али.
Карима и Зорайдэ принялись приводить в чувство и уговаривать лару Нурию.
- Я пойду с тобой за золотом, Нурия. И Зорайдэ пусть идет, чтобы всё было, как положено, - предложила Карима.
- За золотом? Каким золотом? Как интересно, - едко сказала лара Дуния. – Посмотрим, что скажет жадный старик. Он и забыл, наверно, что перед никяхом невеста должна получить свое золото!
Но приятели услышали ее слова, и сид Абдул заявил, что невеста без золота не останется.
- Моя Нурия дороже всего золота мира, она достойна лучших украшений. Я куплю моей невесте золото, не сомневайтесь!
- Тогда я тоже пойду на рынок золота вместе со всеми! – заявила лара Дуния. – Сколько Я получила золота, столько и Нурия получит! Все должно быть по справедливости.
- Конечно, Дуния. Так и будет, не сомневайся, - подтвердил Абдул с каким-то подтекстом. Но женщина не поняла. Она была страшно расстроена: ещё утром она надеялась стать вдовой, потом – женой сида Али, теперь же оказалась второй женой, так ещё и делить несносного сида Абдула ей придется с самой Нурией! Аллах, Аллах!
И лара Дуния разрыдалась.
- Кто не узнает горького, тот не сможет оценить сладкого. Дуния, кому не знать этого, как не тебе?
Но Дуния продолжала рыдать, а Нурия так до конца и не пришла в себя, не веря в то, что именно с ней все это происходит.
Старики решили не обращать больше внимания на впечатлительных и нервных женщин.
- Не позвонить ли Мухамеду? – предложил сид Али. - Абдул, надо узнать, как там дела. Не нашлась ли Фатима?
Позвонили, договорившись не сообщать радостную новость в Бразилию. Сначала никях и свадьба, а потом пусть родственники радуются и поздравляют. Ведь племянники с домочадцами все равно не смогут прилететь на свадьбу. Тем более – так быстро. А никях – уже завтра.
Мухамед сказал, что новостей пока нет: Фатима не нашлась.
…На следующий день, купив не без скандала со стороны Дунии золото невесте, подобрав ей платья к никяху и для свадьбы, в доме сида Али устроили праздник для узкого круга родственников. Музыкантов не приглашали. Всё было строго и просто. Мужчины читали Коран внизу в гостиной. Женщины молились на женской половине риада в небольшой гостиной на втором этаже. Потом «молодых» отвели в дом сида Абдула, где не Нурия омыла мужу Абдулу ноги, а наоборот, он сделал это – как и положено по традиции. Нурия так из-за этого расстроилась! У нее все ещё не укладывалось в голове, что Абдул теперь - ее законный муж.
А Дуния и поздно вечером не смогла обойтись без скандала. Ушла ночевать к сыновьям. Остановилась в доме, где раньше жила с младшим сыном Икрамом. И потом заявила детям, что не вернется к сиду Абдулу, так как не желает подчиняться Нурии. Ведь совсем недавно она командовала ею, а теперь служанка стала первой женой!
Но сыновья встали на сторону сида Абдула. Они позвонили отцу, и сид Али посоветовал отвести мать в дом ее мужа. И сделать это тихо, чтобы не портить сиду Абдулу и Нурии их первую брачную ночь, в каком бы виде «молодые» ни решили ее провести. Возможно, старики будут уже крепко спать, умаявшись за день из-за свадьбы.
Икрам вместе со старшим братом решили не усугублять положение матери: ведь сид Абдул уже дал ей первый развод. А вдруг он не захочет принять ее обратно? Этот позор ляжет пятном на их род.
Дуния, которую под руки вели в дом мужа ее сыновья, горько плакала, вопрошая судьбу, за что та с ней так поступает? Отчего каждый раз, когда она получает развод, мужья после нее тут же берут в жены служанок? Сид Али женился на Зорайдэ, теперь и Абдул взял в жены Нурию!
Она шла по пустынной медине, поддерживаемая под руки с обеих сторон сыновьями. На небе ярко сияла полная луна, похожая на старинный золотой дирхам, как бы дразня женщину своим нежным золотым блеском. Фонари на кривых улочках города горели не везде, но яркий лунный свет проникал даже в самую узкую щель между домами.
- За что?.. Аллах, Аллах! За что мне такая судьба?! – весь путь то и дело вопрошала она под молчаливые, сочувственные взгляды сыновей.
И вот вскоре показалась длинная стена, в которой среди других дверей без труда можно было узнать дверь в риад сида Абдула. Дверь, разукрашенная марокканским узором, со старинным медным молотком в виде «руки Фатимы» вместо новомодного звонка…