Машина

Фантастический рассказ

1

Сколько раз Вита видела этот сон? Сбилась, потеряла счёт. Смутный, расплывчатый, когда-то он зависал в её спящем сознании ночным мотыльком. Воспоминанием, пылящимся на задворках памяти, не трогал, не тревожил.
Этот сон мог не являться полгода, год, надолго уступал место или скомканным мультфильмам из тусклого подсознательного пластилина, или уютному небытию беспамятства.
Но передышка заканчивалась, и вновь надвигалось на Виту полузабытое здание вокзала, оглушали грохотом колёс поезда, ослепляли фонари, тонущие в чёрных, как дёготь, глазах. Вита тоже отражалась в этих глазах, её отражение сжималось в точку, пока её не уносило прочь потоком ночного дождя, вдоль рельсов, на которых не остаётся следов.

Морис проницательно глядел на Витино бледное лицо, на её виновато дрожащие губы. Каждое слово, сорвавшееся с них, падало семенем в его душу, вырастало, созревало сочувствием. Морис знал, что не может соперничать с гостем из Витиных сновидений, ибо тот был не равным ему мужчиной из плоти и крови, а призраком, воплощением юности. Кто он такой, чтобы лишать её веры?
Морис обеими руками сжал Витину озябшую ладонь.
– Я сделаю всё, что ты захочешь, – пообещал он. – Я понимаю твои метания и не имею права отказывать тебе в выборе.
– Ты… Дашь мне развод? – прошептала она, подняв на него решительные глаза.
– Да, – ответил он.

Вита шла сквозь гулкие торжественные анфилады загса – когда-то именно здесь они с Морисом сочетались браком. Здесь и будет разрушен их союз. Как созвучие распадается на звуки, постепенно умолкая. Что трагического в этом? Ничего. Шаги Виты отдавались гулким эхом, отражаясь от голубков и амуров, коими были испещрены высокие своды залов.
В дальнем углу серела дверь: за ней был обычный кабинет, где обычные чиновники занимались обычными повседневными делами.
Вита толкнула строгую дверную обивку.

– Приветствую вас, – защебетала совсем молоденькая работница, рассматривая Виту беспокойными птичьими глазами. – Меня зовут Служащая – сто тринадцать. Какой свадебный обряд желаете? В стиле древней Греции, эпохи Тюдор, а может быть, вас заинтересуют обряды середины двадцать первого века?
– Спасибо, я по другому вопросу, – вежливо улыбнулась посетительница.
– Рождение и смерть регистрируют в другом крыле, – нахмурилась работница.
– Я хочу подать заявление о разводе, – скрывая волнение, промолвила Вита.
Девушка остолбенела. Её птичьи глаза казались стеклянными.
– О разводе… Да, конечно, закон не запрещает, но… Извините, мне нужно посмотреть инструкции. Присядьте, – засуетилась Служащая – сто тринадцать и тихо продиктовала запрос компьютеру.
Вита села, не спуская глаз с суетливой работницы. Та внимательно слушала инструкцию, с её лица постепенно сползала маска недоумения.
Наконец девушка повернулась к Вите, попросила её достать флэш-устройство с документами, дважды провела над ним сканером: первый раз скачав заявление, второй раз – отправив подтверждение регистрации.
– Я могу идти? – спросила Вита.
– Да… Только я не могу вам назвать точные сроки. У нас уже больше ста лет никто не разводился, поэтому мы не знаем, как это всё… оформлять. Мы с вами свяжемся, – пообещала девушка, отводя глаза.
Вита попрощалась, на миг застыв на пороге кабинета, и послушное эхо повторило её прощание.

– Вызвать руководителя, – произнесла Служащая – сто тринадцать. Над проектором замерцал голубой квадрат, в нём материализовалось изображение дамы с высокой прической.
– Что произошло, Служащая – сто тринадцать? – со снисходительной улыбкой спросило изображение.
– Руководитель – двадцать пять, беспрецедентный случай! – округлила глаза девушка. – Тут женщина приходила, разводиться хочет! Я все инструкции перелопатила, там написано, что я должна принять заявление, и больше ни слова! Что мне теперь делать, куда отдавать?
– Разводиться? – лицо у дамы вытянулось. – Действительно, беспрецедентный случай. Служащая – сто тринадцать, перешлите мне её документы… Вот, вижу, пришли…  Спасибо. От вас больше ничего не требуется.
Голубой квадрат исчез.

–Исключено, – грохотал Президент-один. – Последний развод на нашей планете был сто пятьдесят два года назад! Если мы пустим в производство это возмутительное заявление, как я смогу смотреть в глаза гражданам? Разве я смогу как ни в чём не бывало говорить народу о ценности семьи? Вы должны это понимать, Министр-три!
Министр семьи и брака глядел в окно.
– Почему они не воспользовались Машиной? Министр-три, вы выясняли? Ведь если у этих… Виты и Мориса… нет Машины, их можно привлечь по закону, и заявление будет считаться недействительным!
– У них есть Машина, – покорно ответил министр семьи и брака. – Зарегистрирована в губернской палате. Губернатор-кей-икс выяснил всё, прежде чем доложить о ЧП. 
– Губернатор-кей-икс – один из лучших… – задумался Президент-один. – Но самостоятельно предотвратить развод не смог. Сегодня в 22.00 соберите совещание, пораскинем лучшими мозгами государства.
– Будет сделано, – кивнул министр семьи и брака.

2

На планете действительно больше полутораста лет не было ни одного развода. Остались в прошлом войны, преступления, социальные девиации и психические заболевания. В мире наступила эпоха стабильности и гармонии.
Когда-то давно государства чуть не рухнули из-за одной-единственной угрозы, которую никто не воспринимал всерьез. Индивидуальности. Молчаливые мятежники. Люди, которые сознательно выбрали жизнь в одиночестве или по разным причинам отказались от продолжения рода. Адепты однополой любви. Беглецы, заточившие себя в виртуальном пространстве.
Когда население планеты всего за несколько веков уменьшилось до критической численности, президент мирового государства наконец обратил взор на мятежников. И во взоре этом была паника.
Мировое правительство объявило курс на укрепление института семьи и брака. И главным козырем государства в этой войне не на смерть, а на жизнь стала Машина.
Машиной по-свойски называли сложный технический аппарат, ЭМВПС. Аббревиатуру расшифровывали как «Эвристическая машина виртуального перемещения сознания», или «Эвристическая машина взаимопонимания супругов». Как работал хитрый агрегат, пользователям было знать не положено, но результат его работы оценили на себе почти все. Закон обязывал каждую семью иметь дома Машину.
Устройство обеспечивало людям полное взаимопонимание. Когда двое подключались друг к другу через ЭМВПС, их психические пространства объединялись, и каждый мог сполна прочувствовать то, что переживает его визави. После сеанса не оставалось ни злости, ни обид, ни равнодушия: только сострадание и нежность. И не было проступка такой силы, чтобы супругов не могла примирить Машина.

3

Вита получила оповещение, что за дверью ожидает гость. На экране пульта появилось изображение: гостем оказалась незнакомая презентабельная дама с высокой прической.
Вита открыла дверь.
– Меня зовут Руководитель – двадцать пять, – представилась женщина. – Заведую загсом.
– Вы по поводу развода? – обрадовалась Вита. – Когда можно будет получить свидетельство?
– Этого сказать вам не могу, – как будто обиделась дама. – Я должна пригласить вас на беседу к губернатору. Он ждёт нас с вами прямо сейчас.

Губернатор-кей-икс не встал, чтобы поприветствовать Виту. Он холодно рассматривал её, пока она устраивалась в кресле для посетителей.
– Вы понимаете, что своим разводом подрываете самые благородные устои общества? – спросил Кей-икс вместо того, чтобы пожелать доброго дня.
– Нет, – пожала плечами Вита. – Закон не запрещает разводиться.
– Это недоразумение, – возразил губернатор. – Чтобы исправить его, надо всего-то внести небольшую поправку…
– Не выйдет, – ответила Вита. – Это противоречит нашей религии.
– Разве? – спросил Кей-икс, – Мы верим в жизнь, в любовь и свободу выбора. Разве развод не противоречит любви?
– Нет, – ответила Вита. – Подарить свободу человеку – высшее проявление любви.
– Устаревшая философия, – презрительно сощурился Кей-икс. – Не буду спорить, нам, чиновникам, трудно понять вас, граждан. Давая присягу мировому правительству, мы отказываемся от любви и брака, от всего человеческого, лишаемся имён. Скажите, Вита, вы пробовали решить вашу… эээ… размолвку с супругом с помощью Машины? У вас ведь она есть.
– Есть, – нетерпеливо ответила Вита. – Губернатор-кей-икс, не отнимайте мое время. Я не передумаю. Морис тоже.
Губернатор задумчиво пожевал губами и резюмировал:
– Придётся тогда нам с вами отнять время у Президента.
– Как хотите, – вместо прощания произнесла Вита.
Ей порядком надоела эта бюрократия. Она хотела, чтобы всё поскорее закончилось, чтобы наконец купить билет в город, который ей снится.
Может быть, он всё ещё ждет, тот, кто провожал её в ту ночь.

4

Президент-один подготовился к визиту Виты и Мориса. Первый образец ЭМВПС восемнадцатого поколения красовался в просторном кабинете.
– Не хотят дома, подключатся здесь, – самодовольно сказал Президент Министру-три.
Часы пробили полдень. Вита и Морис вошли в кабинет. Министр-три обратил внимание на упрямую решимость в Витиных глазах, заметил, как терпеливо и нежно поддерживает Морис супругу под локоть.
– А вот наши именинники! – радушно поприветствовал гостей Президент. – Вы хоть представляете, сколько шуму вы наделали? Всё правительство из-за вас ночей не спит! Вы мне скажите, почему вы не пользуетесь Машиной? Это ведь так удобно! Подключились – и снова совет да любовь …
– Закон не обязывает пользоваться Машиной, – ответила Вита. – Только иметь дома рабочий аппарат.
– А вы грамотная женщина, – похвалил её Президент-один. – Вот решим ваш вопрос и будем вносить поправки в законодательство. С учетом религии, конечно… Губернатор-кей-икс с большим уважением отзывался о ваших религиозных чувствах…
– Вы подпишете наше заявление? – спросил Морис.
– Только после того, как вы пройдете испытание на ЭМВПС-18… Да, восемнадцатое поколение. Экспериментальный экземпляр! – гордо улыбнулся Президент.
Супругов подключили к Машине. Президент торжественно запустил её.

Чиновники ждали, что после сеанса Морис и Вита посмотрят друг на друга иначе. Что Машина подействует на них как полагается. Что Вита бросится Морису в объятия с обещанием вечной любви в глазах, и Морис ответит взаимностью…
Ничего не произошло.
Чиновники изумленно всматривались в утомленные лица супругов.
– Убедились? – спросила Вита.
– Машина работает? – нахмурился Президент-один.
– Разумеется, – подтвердил министр.
– В чём тогда дело?
– Дело в том, что Машина нам не нужна, – спокойно объяснил Морис.
– Мы никогда ничего друг от друга не скрывали, – добавила Вита.
– Я рассказывал Вите всё, что меня тревожит, не скрывал ни одной мысли…
– Я делилась с Морисом каждым переживанием, сновидением, каждым смутным предчувствием…
– Мы знали друг о друге всё…
– Машина не открыла бы нам ничего нового, – закончила Вита.
– Тогда зачем вы разводитесь, если так хорошо понимаете друг друга?
– Потому что я уважаю Мориса и не хочу его обманывать.
– Потому что я не хочу её удерживать против воли.
– Потому что мы давно всё взвесили и обсудили. Это наш выбор, – хором ответили супруги.

Президент-один потер влажной ладонью шею.
 – Что будем делать? – повернулся он к Министру-три.
Тот что-то тихо ему ответил.
– Остроумно, – усмехнулся Президент.
– Давайте ваше заявление, я подпишу. Только ваше дело получит секретный статус… И… Вита. Я предлагаю вам должность заместителя Министра семьи и брака.
Вита рассмеялась.
– Мой отказ вас не расстроит? Мне нужно торопиться: билетов на Поезд Времени почти не осталось.
– Поезд Времени, – медленно повторил президент. – Ах, вот зачем вам развод! Точно, состоящим в браке билеты не продают. А вы мечтаете о вечной юности. Понимаю. Я давно запретил бы этот поезд, но религия, знаете, не позволяет… Если кто-то хочет бежать в иллюзорный мир, наш долг – создать условия. Не волнуйтесь о билетах, Вита.
Женщина кивнула и вышла.
– А вы, Морис? Останетесь здесь? – спросил Президент-один.
– Нет… Я должен опередить её. Иначе нет смысла, – объяснил мужчина.
– Разве она не от вас бежит? – усмехнулся Министр-три.
– Вита бежит к тому, кто провожал её на вокзал, когда ей было восемнадцать. Только она не помнит, что я, я – тот, кто провожал её. И я должен её встретить.
– Я достану вам билет на особый рейс. Вы будете в прошлом раньше Виты, – отвернувшись к окну, сухо пообещал Президент-один.
Когда Морис покинул кабинет, в дверях возник запыхавшийся министр науки.
– Господин президент! Извините за вторжение… Мы вам дали недействующий экспериментальный образец. Это выяснилось только сейчас. Рабочие не успели отладить аппарат…


5

Президент отменил все встречи в этот день.
С ним остался только Министр-три. Они молчали, наблюдая, как опадают за горизонт невесомые перья облаков.
– Мне искренне жаль Виту и Мориса, – с горечью произнёс президент, – мне показалось, вот они, зрелые, решительные, честные граждане, предвестники нового общества – общества, которому не нужны машины. Мне показалось… Но эта прекрасная женщина приняла иллюзию за любовь и воспользовалась свободой, чтобы выбрать иллюзию.
Министр нерешительно спросил:
– Господин президент, разве Поезд Времени – это не миф?
– Нет, – усмехнулся Президент-один. – Но это и не Поезд Времени. Это утилизатор, с помощью которого мы избавляемся от тех, кто не хочет жить в реальном мире. Не волнуйтесь о них, Министр-три, в вагоны пускают особый газ, он вызывает эйфорию, и пассажиры умирают счастливыми.
Министр продолжил:
– А ЭМВПС, господин президент? Машина – тоже фикция?
– А ты разве не знал? Думал, это настоящее телепатическое устройство? Разумеется, нет. Оно вызывает сложную химическую реакцию в мозгу: подключенные к Машине переживают эйфорию, катарсис, да, дорогой мой министр… Неужто вы жалеете о том, что стали чиновником? О том, что отказались быть человеком? Министр-три!
– Теперь нет, – тихо ответил министр.