Но избави нас от лукавого. Часть 1 Майдан Глава 9

Рада1
Ее тело, этот миниатюрный изящный сосуд, был предназначен носить их ребенка, стать его первой колыбелью, в которой он, Данил, свято оберегая таинство, станет баюкать сына или дочку.
Нежный и предупредительный, бережно шаг за шагом, точно помогая раскрываться чуткому ранимому бутону, Даня вдыхал ее по капле, наслаждаясь, и смакуя мгновения. Каждая частичка этого тела была преисполнена загадочного очарования, и самое страшное было ненароком поранить его. Ведь даже познав эту женщину, он каждый раз чувствовал, как она целомудренна, трепетна и стыдлива.
Он словно открывал ее заново - впадинка на шее, участившийся пульс, усилившийся магнетизм обнаженной кожи…
- Света...
Она перестала дышать, вслушиваясь в каждое его прикосновение.
- Тоома…, - щекотный жаркий ветерок пробежался по телу.
И словно кто-то неосторожно чиркнул спичкой….
Полыхнуло! Другая женщина, та самая Тома, разгораясь, решительно сбрасывала с себя оковы земного притяжения. Желание вырваться из обыденного, взлететь, с неистовством билось разгоняемой кровью о стенки сосудов. Она, жадно ловила ласки, подхлестывая и распаляя до тех пор, пока огонь не объял их обоих.
Бешеный жар распахнул ему глаза, и он тот час же сгорел в замутненном безумии ее глаз. В огромных глубоких омутах горели костры необузданной первобытной страсти, сводя с ума.
Это не могла быть она!.. Но слабый импульс здравомыслия и протеста тут же потух. Его с бешеной скоростью уносило в другую реальность, где существовало только это ненасытное хищное, жадно пожиравшее его нечто.
Потеряв счет времени, он иступлено укрощал эту бешенную плоть, и падая в бесконечную темноту, он, цепляясь вспышками сознания за имя, последнее, что их еще связывало, звал ее.
- Свееет!..
Отрезвление наступило только под прохладными струями душа. Алая вода стекала с тела, исчезая в канализационном отверстии.
Бледная, обессиленная, потухшая, она обреченно ждала приговора.
- У тебя кто-то был? – слово «измена» присохло к небу.
- Нет… - ответила обреченно фальшиво, понимая, что он ей все-равно не поверит.
- Только не ври мне, я же не дурак, - взгляд становился все более жестким, недоверчивым. Обида клокотала в горле.
- Я все об…яс…. – прозвучало жалким лепетом.
- Нет уж, уволь меня от подробностей, - пресек решительно. - Ты такая же, как все!
- Даня! - казалось, ад разверзся под ногами, желая тут же поглотить ее, - ну, выслушай меня.
Вот оно! Случилось то, чего она так боялась.
- Мне больше не о чем говорить с тобой. Удачи!
И наскоро одевшись, Данил ушел в ночь.

Тайный совет элиты, куда входил Кролик, был дежурно назначен на двенадцать ночи. Следуя клятве беспрекословного подчинения совету, он обязан был посещать такие собрания.
Освежая чисто выбритые скулы своим любимым одеколоном с запахом жасмина, он безмятежно мурлыкал под нос прицепившуюся мелодию «Я не сдамся без бою» группы «Океан Эльзи».
- Рау-рау-пабадиба-думдай…
Это было одновременно патриотично, ведь песню пели с первых дней Майдана, и в то же время импонировало его лирическому настроению, что случалось крайне редко.
- Твои глаза, зовут, хотят меня
Ведут за собой...
Кто ты есть, кем бы не была ты -
Я не сдамся без боя!
Я не сдамся без боя!
Встреча с журналисточкой никак не шла из головы. Кролик впервые за много лет думал о женщине просто с интересом, не испытывая ни чувств мести, ни неприязни или страха.
- Сегодня так дует, без тебя грущу.
Грущу без тебя... Накинь шось на себя.
Рау-рау-пабадиба-думдай.
Догадывалась ли она, что частично уже одержима им! Им! Почти самим Дьяволом!
Он тщательно, словно скульптор, поработал с ее телом, осталось только душу лишить девственности, перекодировать, сломать стержень, основу добродетели, праведности, приверженности ценностям….
Оскомину набили такие, как Пуси Райт, эти бешеные вагины, готовые сношаться хоть с тушкой курицы в маркете. Они давно наводили на него зевоту и тошноту.
То ли дело, наблюдать пытки праведной, мятущейся души, идущей на свою голгофу. Сломать духовный стержень – вот настоящий труд, настоящего служителя Тьмы!
И если только у него получится провести ее по пути отречения от Света, православия, ото всего русского, если только она примет «крещение» Тьмы перед алтарем, то чем Черт не шутит!..
Она может стать его жрицей, тем самым женским началом, которого ему так не достает для соития с Сатаной.
Они вместе! Вместе погрузятся в царство Тьмы! Прямо там, на алтаре!
Дрожь приятной волной прокатилась по телу. А вдруг? Он давно задумывался о продолжении себя, а ее здоровая плоть могла стать идеальным контейнером для вынашивания его ребенка. Ну, не клонировать же себя, когда есть более доступный способ размножаться.
Капля сомнения все же прокралась в развратный мозг. У нее был до него мужчина….
Но он-то знал, что далеко не каждая девственница в помыслах отличается целомудрием. Уж он-то повидал и пощекотал оных, с едва прикрытыми ягодицами и томными глазками в самых интимных и запретных местах.
Чаще всего, такие и попадались в его сети. Например, Лика….

С Маринкой Соколовой, бывшей одноклассницей, он столкнулся прямо на улице. Они не виделись целую вечность. Далеко позади осталась советская пионерско-комсомольская юность. И он, вероятно, не узнал бы ее в располневшей сорокалетней женщине, если бы она сама его не окликнула.
- А ты изменился…. Возмужал…, упакован… – итожила свои впечатления, разглядывая дорогие эксклюзивные бренды одежды.
Каменная вежливость и учтивость застыла в его лице. И хотя он не забыл ни одного унижения, предложил подвезти ее. Кроль излучал саму любезность, и такой выдержке мог позавидовать любой политик и дипломат. Но он был больше, чем политик и дипломат.
Он видел, как хищным пламенем зажглись глаза Соколовой, и ее точно магнитом повело в сторону сверкающего боками шикарного Лексуса, когда вдруг спохватилась:
- Ой, я тут дочу жду, она сейчас подскочит.
- Ну, будь! – без сожаления ответил он.
Да и о чем было жалеть? Кролик только мельком взглянул на пробивавшийся второй подбородок женщины и даже мстить передумал. Она с лихвой уже была отомщена самой жизнью. Годы и морщины, которые если и могли украшать мужчину, то уж никак не женщину. Старость неизбежно отнимает у нее упругость кожи, блеск глаз, свежесть красок и награждает жирными складками на животе и шее, обвислостью щек и мерзким целлюлитом в интимных зонах.
Брезгливо отвернувшись, Кролик уже распахнул дверцу авто, когда внезапный порыв ветерка накрыл запахом свежести, очарования. Нос как флюгер, развернувшись, уперся в копию юной Соколовой, а та в свою очередь, почти как мать, смерила его оценивающим взглядом. И с этим уже можно было работать.
- Это моя Лика! – с гордостью представила ее Соколова, явно радуясь случаю похвастаться.
- Надеюсь, она не повторит твоей ошибки, - он подмигнул девице.
Та улыбнулась дерзко, с вызовом и жеманно присела в легком реверансе.
Кролик встал на низкий старт.
Далее события развивались стремительно, Соколова, получив в подарок сережки с изумрудами и пару комплиментов, сопротивлялась недолго, намекнув, что берегла дочь для достойного мужа, и уже на другой день он привез Лику на свою виллу.
Он предвкушал увлекательное совращение девственницы, принесение сакральной жертвы силам Тьмы. Ведь именно ей придется заплатить за его ущербность и детские обиды.
Под мерцание свечей, отхлебывая шампанское он, впившись в нее глазами, вспоминая тот случай в раздевалке, когда получил от Соколовой коленкой между ног, все более распалял себя.
Он ждал от Лики чего угодно: смущения, страха, но девица, прибалдевшая от окружающей роскоши и выпитого, вдруг меркантильно заявила:
- Имей в виду, я дорого стою…
- У меня хватит денег на любой товар, - немного опешив, пошутил он, - но я должен видеть, что покупаю.
А когда она, не долго думая, скинула брючки, под которыми не обнаружилось даже белья, и снова развалилась в эксклюзивном кожаном кресле, он понял, что товар безнадежно подпорчен.
Ритуал практически был сорван, Кролик психовал, интерес стремительно падал. Какой был смысл лишать девственности этот растленный бутон Зла? Душой ее, тронутой ржой, ее мыслями давно владел нечистый.
Она годилась разве что….
Он нарочито медленно открыл сейф, краем глаза наблюдая, как при виде жирных пачек с разноцветными купюрами заблестели ее глаза, достал лист бумаги.
- Подпиши.
- Что это? Брачный договор? – игриво подмигнула она.
Деньги подействовали как наркотик, она даже не взглянула, что подписывает.
- Вроде того, - он аккуратно положил подписанный документ в прозрачную папку, убрал обратно в сейф. Жестом поманил к широкой, как футбольное поле, тахте.
- Вот здесь начнется твоя новая жизнь.
И выкатил профессиональную камеру.
Словно по команде вошли два хорошо накачанных парня.
- Снимаем лишение девственности, - приказал Кролик. - Начали!
Жеребцы молча приступили к процедуре.
Радость отмщения бешено пульсировала в висках:
«Это тебе за наседку! Это тебе за бабу!..». Кролик помнил все.
- Вот твой гонорар, - он брезгливо кинул ей пачку баксов, и вышел, уступая очередь уборщику. Он должен был выкинуть на улицу это продолжение Соколовой и все отмыть до стерильности.
Порно бизнес, с которым Лика только что заключила пожизненный контракт, был безубыточным, и Кролик уже скоро не только компенсирует все затраты, но и получит прибыль.

Оглушительно как пощечина хлопнула дверь.
Одна!
Он оставил ее наедине с леденящей пустотой и безысходностью.
И сейчас, прибитая неутешительной реальностью, как никогда раньше, она сознавала, что любит его до боли в каждой молекуле себя. В этом безмолвии равнодушного мира хотелось выть.
«Тиха украинская ночь!» Ох как тиха….
Мозг сопротивляясь, силился еще ухватиться хоть за какую-то причину жить.
Черт! А работа! Как она могла забыть сегодня отправить  материалы! Лихорадочно раскрыв ноутбук, кинулась в почтовый ящик. Конечно, непрочитанное письмо от шефа!
Обычно Сергей писал шутливые, подбадривающие послания, но на этот раз ей даже показалось, что между строк пробивается нотка раздражения и угрозы.
«Светлана Дмитриевна, не могу до Вас дозвониться. Где материалы? Что происходит? Может быть, Вы устали и надо заменить Вас? Мила готова выехать…».
Мила?.. Это могло означать, что Сергей ищет повод поставить на ее место эту молоденькую стажерку, которая ходит за ним хвостом, называет Ежи и ловит каждое слово! Внутри похолодело.
Ничего-ничего, она сейчас же все отправит. Но все файлы были каким-то непостижимым образом стерты.
Это был конец! Она никому не нужна, и жить было незачем.
«Бог не борется за тебя!» - вспомнила она слова Кролика.
Кролик! Она горько усмехнулась. Вот кому она нужна. Дурнотой сдавило горло. Мерзкий и отвратительный? Но чем хуже, чем лучше! Может быть, тогда они перестанут мучать бабушку за какие-то ее непонятные грехи?
Как она, эгоистично купаясь в собственном счастье, могла забыть о бабушке, ее страданиях?
К утру прибавилась еще и головная боль.

На часах было десять тридцать вечера, пора было выходить из дома. Правила хорошего тона требовали являться задолго до ритуала и, изображая добропорядочных граждан приличного общества, попивая бренди или виски, поддерживать светские беседы.
Черного цвета костюм, черный плащ с капюшоном - все выглядело так, будто респектабельный гражданин собрался прогуляться перед сном.
Черный длинный зонт, который одновременно служил и тростью, эффектно дополнял образ. Кролик оценивающе, с любовью, осмотрел себя в зеркале и остался доволен.
Он представил ее рядом с собой в элегантном длинном приталенном пальто и кружевной шали белого цвета.
Они будут красивой парой: она, очаровательная синеокая ведьма и он, могущественный Сатана высшей ступени посвящения.
На самом деле он и сам точно не знал, на какой ступени иерархии сейчас находится. Члены общества были осведомлены только о том, кто находится над ними и непосредственно в их подчинении.
Зато Кролик ощущал себя частью мощной системы, выстроенной подобно структуре древнего египетского жречества, которая как только народились силы Тьмы, как спрут опутав Мир, управляла им. В систему входили тайные и открытые организации, но даже если их декларации были представлены Миру, они никогда не соответствовали истинным скрытым целям.
Здесь управляла тайная власть. Принцип невидимых начальников, которым при посвящении и приносились клятвы и отречения от креста и Бога, был основным и непререкаемым. Под либеральными лозунгами изначально скрывалась и правила диктатура.
На повестке дня был ритуал посвящения. Интрига заключалась в том, что новичок был уже назначен на ключевой пост президента Украины. И если он успешно пройдет ритуал, «выбор народа» будет предрешен.
Как будущему непосредственному начальнику, Кролю было известно, что кандидат из соображений национального лидерства был выходцем из среды украинского общества, поэтому хорошо подходил на роль своего парня, голубя мира и борца за идеи народного Майдана. С другой стороны, крутой олигарх, пропитанный до мозга костей прозападной идеологией либерализма, карьерист и жулик, многократно скомпрометировавший себя неблаговидными коммерческими аферами, он, конечно, прекрасно подходил на роль марионетки в когтях Мирового Зла.

Мероприятие внешне казалось вполне светским и никоим образом не напоминало шабаш. Зал, претенциозно отделанный драгоценными камнями, колоннадами из мрамора, постепенно заполнял бомонд общества. Тихо чинно переговариваясь между собой, угощались миниатюрными канапе, игристым шампанским. Делились последними новостями.
При приближении Депа Кролик преданно виляя хвостиком, подтянулся и приосанился.
- Слышал я, ты о потомстве задумался. Хвалю. И кто она?
- Увы, она русская холопка, господин! Но, хороша!
- Дворняжки приносят более крепкое потомство. А тебе надо продолжить свой славный род. – И добавил по-простецки, - баба она и есть баба! - подцепил жирную маслину на зубочистку и нарочито смачно проглотил ее.
- Материал не легкий, но интересный, Деп! Из нее получится такая ведьма, что весь темный мир содрогнется!
- Ну-ну! Вот за что люблю тебя, достойный ты потомок своего знаменитого предка.
- Про кого ты? – насторожился Кролик. Он всегда чувствовал, что в его жилах течет не простая кровь, не единожды ковырялся в родословных, но так ничего и не нарыл.
- Хотел сделать тебе подарок ко дню пленения Украины, который уже не за горами, но вижу, что тебе, в связи с новыми обстоятельствами, важно узнать это раньше. Ты внук доблестного Степана Бандеры!
- Да иди ты! – Кролик аж присел. – Но как? Как???
- Как-как! Тебе объяснить, как твой дед девок портил? Вот и наплодил потомков! Ты, видать, унаследовал все до крошки.
- Уух, тыы!
Ну, не зря же он испытывал к нему родственные чувства! Кролик не без гордости принялся рассматривать себя в огромном зеркальном проеме зала.
- Не пялься! Вспомни лучше свою юность золотую. Кто октябрят развращал?
- Ну, это как гласит инструкция членов масонского ордена «Высокой Венты»: «Оставьте стариков и взрослых, займитесь молодёжью, и, если возможно, то и детьми», – продемонстрировал Кроль свою образованность, - С молодежи я и сейчас глаз не спускаю. В их головы любая информация ложится, словно на чистый лист, необремененный ни памятью, ни идеологией.
- Ага! Эт верно! А кошек кто душил?
- У кошек это я силу отбирал…. -
- Силу это да…. Сила нам очень кстати. Россию придушим как кошку. С Украиной-то, думаю, уже покончено. Яныка скинули. А то подписать отказался, видите ли! С крючка сорваться решил. Ну, ничего! «Его пример другим наука»! Смертный приговор уже вынесен. Следующий не дернется!
- Дернется, сгною, Деп. Ты меня знаешь! И Россию нагнем. Украину-то они уже проиграли, бездарно проиграли! Сейчас истребим остатки русского духа, вытравим все русское, русский язык запретим. Если русские в Крыму и на Востоке рыпнутся, с землей сравняем. Выжжем!
- Да, прав! Пусть будет война! Пусть кровь, жертвы! Даже лучше. Втянуть русских! Вымотать их, обескровить, голодом нищетой заморить, отнять все победы. Низведем русский народ до животного состояния, вытравим память, традиции, культуру, историю. И мы сегодня ближе к цели, чем в сорок первом и девяностых.
Словно в театре прозвенел звонок, прерывая пламенную речь Депа.
- Слава Украине! – подытожил разговор Кролик.
- Героям слава! – откликнулся Деп.
Началось передвижение публики в смежный зал. Кролик мельком взглянул на часы – без пяти минут полночь! «Точность вежливость королей»….
Прошли чуть более трех часов, когда движение началось в обратном направлении. Время раздвинулось и сомкнулось, будто провалилось в черную дыру. Лишь на губах выходящих из зала осталась печать причастности к некоей общей тайне.
Кролик оглянулся на выходе в полумрак помещения. По стенам его все еще блуждали блики догорающих свечей, зловещие тени ритуальных принадлежностей качались в их отсветах.
У жертвенного алтаря, стоял человек с петлей на шее. Новичок был полугол, растерян и жалок. Только что он кровью скрепил договор с Дьяволом.
Только что он разбавил своей кровью из разрезанного пальца вино в общей ритуальной чаше, из которой пили все присутствующие. Так требовали правила проведения каннибалической процедуры посвящения. Осадок оставляли и хранили в особом сосуде до следующего раза, таким образом смешивая кровь всех членов тайного общества.
Слабак! Кролик брезгливо поморщился. Даже такое безобидное действо ввело будущего президента, в душевный коллапс! Что же тогда с ним будет, когда придется убивать славянских младенцев и пить их кровь? А ведь придется!
Придется этому «Голубю мира» управлять машиной войны, расстреливать свой народ! Им нужны или рабы, или пустые территории, не обремененные населением!
Кролик пристально вглядывался в жалкий силуэт. Нет! Не нравилась ему эта кандидатура! Гнилой человечек, который только что в свои пятьдесят ради власти и денег отрекся от Христа и присягнул Сатане. Интересно, что он испытывает, предав свою веру уже в столь почтенном возрасте?
Понимал ли, что сюда в это «братство» есть только вход, а выход только один – на тот свет? И ловушка уже захлопнулась.
Кролик, забыв о «хорошей мине», сплюнул сквозь зубы и пошел прочь.

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2015/06/24/1175