За добром пришли, добро и получите. Гл. 2. Часть 5

             
               

                Док. № 11
                1 апреля 2011 г., с. Плотниково,  беседа с Анной Яковлевной Лукьяновой (Артёмовой), 1918 г. рождения. Беседу вели священник Александр Зленко и историк Леонид Лопатин.
                А.Я. Лукьянова: "Мне 93 года. В феврале, слава Богу, 94-й год пошёл. Родилась я на Анну Пророчицу. В этом доме живу с 1962 г. Построили его мы сами. У меня муж Павел Васильевич был мастером на все руки. Видите, какой дом высокий получился.Я окончила 4 класса. Семья наша набожная была. Все церковные праздники отмечали. Такая радость в душе от них была! Как-то на Пасху, пока я спала, родители ушли без меня в церковь. Они боялись, что я не смогу перейти через весеннюю речку.
                Там был мост, но перед весной его разбирали, чтобы вода не унесла. По сваям пробрасывали только два бревна. Я уже на тракторе работала, когда однажды с них свалилась прямо в воду. А тут – маленькая девочка. Я проснулась, поняла, где родители, и побежала к ним. Как речку перебегала, не знаю, меня, будто, кто поддерживал подмышки. Нарвала я цветов в поле. Они такие красивые у нас тогда были, так пахли! Прибежала, стою. А мама, как увидела меня, так и обмерла, всё сокрушалась, как я речку перебежала.
                Выросла, меня посылали на разные работы. Даже трактористкой была, почтальоншей, работала на комбайне.  Приезжало всякое начальство, дивилось на нас с подругой. Но её косу закрутило в комбайн, она умерла. Тогда нам выдали комбинезоны и платки, приказали работать только в них. У меня даже пять каких-то орденов и медалей есть. Есть медаль за материнство, она – главная. Ведь у меня шестеро было, один – до Павла родился.

                Господь продляет мне жизнь... а вот пятерых детей своих схоронила. У меня четыре взрослых сына было, отучились все в институтах и один – за одним умерли. А пятая – девочка. Как я это пережила! Даже сознание теряла одиннадцать раз. А потом думаю: «Господи, это Твоя воля была над нами грешными». Стала я каждый день читать молитвы за умерших детей и смирилась. Сейчас они мне уже не так часто снятся. Может, так надо было. Мужа Павла тоже похоронила в 1976 г.
                Отца Сергия я лично знала с детства. Про него меня уже спрашивали. Как-то откуда-то батюшка приезжал, всё интересовался, женщина что-то записывала.  Мы все его звали отец Сергий. Некоторые говорили, почему вы его отцом зовёте, он же не батюшка. Но у нас он был как батюшка. И посейчас, когда его вспоминаем, зовём отцом Сергием. Никто его фамилию не знал, не называли его и по отчеству. Он всегда ходил с молитвословом, как на этой вашей фотографии с тросточкой. Правда, у меня есть и другой его портретик. Но там он тоже с молитвословом.  Молитвенником большим был отец Сергий. Когда я заказываю молитвы за упокой, отца Сергия упоминаю впереди своих детей.

                Он наперёд много предсказывал, всё видел. Придёт, скажет: «Не унывайте, крепитесь, всё переживётся. Всё потом пойдёт по своему руслу».
Однажды он был в нашем доме, с братом разговаривал. А я пошла в стайку, корову доить. На улице жарко, корова дёргается, а я, грешная, на эту корову закричала и даже хворостинкой её стеганула, когда она лягнула подойник. Уж не так я и кричала на неё, чтобы со стайки в доме слышно было. Где дом, а где – стайка? Прихожу с молоком, а отец Сергий и говорит: «Господь коровку дал, ты молочко готовое берёшь, детей кормишь. Так зачем ты на неё кричишь и бьёшь её?». Удивительно, откуда он узнал. Нам, грешным, не дано знать.

                Он жил в Ленинске, в домике с монашенкой Августиной, которая ухаживала за ним. Некоторые наши плотниковские  к нему туда ездили. К нему ездила и моя мама. Однажды он сказал ей: «Я ведь скоро буду уходить. Мне отец Серафим, святитель Николай и – забыла, кто третий… – сказали, что 5 марта мы придём за тобой». Мама сказала: «Отец Сергий, а как же мы останемся?». А он сказал: «Ходите к Ермолаеву (из раскулаченных), Черёмушкину – фронтовику, контуженному, Чернову – дедушке.  А ко мне придёте на встречу 5 марта. Он и ушёл 5 марта (по старому стилю). Я работала на почте, когда наша почта получила телеграмму об его смерти. Из нашего Плотникова на его похороны поехали человека два или три. Меня не отпустили с работы.
                Похороны отца Сергия, сказывали, были очень многолюдными. После войны не хоронили таким большим количеством народа. Наверное, потому что поминки особо не справляли, ведь все жили на картошке. Да и одеть шибко нечего было. Народу много было только на похоронах начальства.
                Один ссыльный парень (он в шахте работал), стал к нему ходить. Сказал, что очень хочет съездить на родину, до которой надо долго ехать. А поезда тогда ходили очень плохо, билетов не достать было. Отец Сергий и говорит: «Ладно, я тебя благословлю, я за тебя молиться буду, во всём твоём долгом пути помогать тебе стану». И помог! Съездил тот парень на Родину.
                Но когда отец Сергий его благословлял в дорогу, то сказал: «Мы с тобой ещё встретимся на мосту». «Почему на мосту, на каком мосту?», – не понял парень. Когда вернулся из поездки, видит – идёт большой парад, народ старый и малый, всё идёт и идёт. Ему сказали, что это похороны. Таких похорон в то время не бывало. «А какого начальника хоронят?», – спрашивает парень. «Да какого-то дедушку. Его все зовут отец Сергий», – ответили ему.
                Вот, оказывается, и встретились они с ним в последний раз на мосту. И отец Сергий знал об этом. А на могилку его я уже после приходила. Поставили ему деревянный крест. Обили его чёрным материалом.
                Отец Сергий исцелял. Люди говорили об этом. Молился за человека, Господь и посылал тому выздоровление. Тихим молитвенником его прозывали.Его везде встречали как молитвенника. Люди радовались его приходу. Был он и в Промышленном, бывал он и у нас в Плотниково. Придёт, пройдёт по людям, они все быстро к нему приходили. Он всегда говорил: «За добром пришли, добро и получите».
                Также он нам с мужем и перед венчанием сказал, когда мы в Ленинск приехали.Нашу-то плотниковскую церковь разрушили, а её стенами топили военный завод в Промышленном (!!!) Разрушили церковь и в Промышленном. Батюшек из церкви в Промышленном забрали,и стали церковь рушить. Одна женщина успела взять с престола крест, сказала, что сохранит его до тех пор, когда церкви восстанавливать будут. А два мужчины ночью сняли колокола и тайно закопали, хотели сохранить их от уничтожения. Даже маленькая девочка схватила плащаницу, нести её путём не могла, но знала, что спасти надо. Те мужчины уже от старости стали ослабевать, когда церковь у нас строилась. Откопали те колокола. Принесла крест и та женщина.
                Мы пришли венчаться в Ленинск, когда у нас уже был старший сын Гриша. Далеко нам надо было идти.  Ночевали у отца Сергия. Тогда он жил в небольшой комнате подвала. Нас положили на койку, а матушка Августина прямо на плиту печки и легла. Утром отец Сергий благословил нас на венчание, а сам остался дома.Пришли в церковь, там было очень много народу. А народ не приученный был к поведению в церкви, все толкаются. Да и то сказать, 70 лет народ долбили, он и отучился правильно себя вести. Мы повенчались, а когда пришли к отцу Сергию, он сказал, что во время нашего венчания в церковь зашёл нечестивый и бушевал там, и никому не давал помолиться, и что люди от этого плакали. Я и сама видела, как люди толкались, ссорились и говорили, что им не хватает места в храме. А как отец Сергий-то видел? Ведь в церкви его не было.
                «Он нам просфорки, бывало, давал. Но подарков, какие бы я вам сейчас показала, от него не было. Откуда ему было взять даже малое? Тяжело народ жил! Но почему-то ещё не может отступить от той жизни. Некоторые даже хвалят её. А я не могу её хвалить. Я видела и коммуну, в которую всё притащили и тут же съели. Я видела репрессии, я видела, как разрушали церкви, как выгребали зерно, как оставляли детей голодными. Как можно хвалить колхоз, в котором давали 200-300 грамм на трудодень!Да как же хвалить ту жизнь, без Бога!?"

                Док. № 12
                18 апреля 2011 г., Свято-Серафимо-Покровский женский монастырь, беседа с Холодных Валентиной Ефимовной
               "Я проработала прессовщицей на макаронной фабрике 33 года, потом ещё 7 лет на проходной. Сын погиб на заводе «Красный Октябрь»: током убило. Он родился в 1952 г. Мужа, Леонида Митрофановича, похоронила, прожили больше 40 лет. Сноха… запретила своим детям, то есть, моим внукам ходить ко мне, богомольной. Бросили меня. А теперь я же и виновата. Как-то принесла внуку гостинцы, а он говорит: «Ты не хотела с нами жить, и с тобой никто жить не будет». Другая внучка прямо сказала: «Ты нам сына Ваньку вырастила, зачем теперь ты нужна». Молюсь Богу за них.
                Мы жили в деревне Троицкой Красноярского края. Мне было 13 лет, когда я стала регулярно ходить в церковь. Своего храма у нас не было, мы ходили за 30 вёрст в Никольский. Мама удивлялась, иногда говорила: «Ну, что, пойдёшь на вечёрку?». «Нет, –  отвечала я, –  я лучше с Богом буду». Очень немногие туда ходили: далеко было, но главное, боялись власти.
                Муж служил срочную , партийным был. Демобилизовался, приехали сюда. Его «вызывали на ковёр» за то, что я ездила в церковь в Белово. Он ответил: «А что, я должен её убить? Сын погиб, двое детей осталось». Отступились. Когда сын погиб, мы с мужем повенчались, ездили в Белово. Сосед говорит мужу: «Что ты с этими коммунистами-начальниками вошкаешься. Они жируют, а ты, простой работяга, 20 лет дом всё не можешь достроить». Бросил муж партийный билет.Сказать, что я знала старца Сергия, – это неправильно. Старца я видела единственный раз. Я много слышала от людей, что его молитвы сильно им помогали в здоровье. Был ли он монахом, я не знаю. Евдокия, вроде, говорила, что он монашествующий, что он чистый монах. Говорили, что у него был тайный постриг.
                А вот когда мы добивались разрешения на строительство храма, мы к нему ходили, но на могилку. Пришли – буран, снег, упали на неё, обняли крест и просили помощи в открытии церкви. Поплакали, помолились, идём оттуда, догнал нас водитель на машине, развёз по домам. Правда, я до дому не поехала, муж у меня ревнивый был и выпивал. На могиле старца сейчас всегда много народу. Многие говорят, что пришли на могилку, упали на неё, прощения попросили; и о чём-то его просили – что сбывается, легче становится.
                Я ходила по домам деньги собирать на церковь. Принесла домой, спрятала от мужа, а он нашёл, когда меня дома не было. Стал считать их и будто услышал крик: «Брось! Это церковные деньги». Прихожу домой, а мужа трясёт. Деньги он так и не сосчитал.На эти деньги батюшка Сергий Плаксин домик купил, там, где сейчас монастырь. С этого всё и началось в монастыре. Слава Богу за всё!".