Тонкие пальцы выстукивали простенький ритм на поверхности стола. Ссутулившись и сжимая в левой руке помятую сигарету, Андрей задумчиво созерцал жирное пятно на пожелтевших обоях. Казалось, будто он глядит куда-то сквозь стену, сквозь соседние квартиры, сквозь город… В голове роились жуткие воспоминания, отголоски ядерной войны. Перед глазами по прежнему стояли, будто это произошло лишь вчера, изуродованные радиацией тела.
Отбросив с лица прядь отросших волос, он подошёл к старому зеркалу в раме из красного дерева и, пересилив отвращение, окинул себя быстрым взглядом. Выкидыш ядерной войны, он напоминал пришельца из старых американских фильмов. Бледная кожа, жидкие ресницы и брови, маленький узкий нос. И огромные глаза цвета дождливого неба. Но если к инопланетной физиономии Андрей давно привык, то вид собственного тела вызывал у него лишь одно желание – разбить зеркало к чертям собачьим! Хилые сутулые плечи, впалый живот, и рёбра выпирают в стороны, пытаясь пробиться наружу. Он наверняка расколошматил бы проклятое стекло, да только зеркало было единственной вещью, оставшейся после смерти матери. Мама… как много внутренней силы было заключено в столь хрупком и родном существе. Она продержалась достаточно долго, целых пять лет после взрыва. Другие уходили быстрее: истощенные голодом и изувеченные последствиями ядерных взрывов, они принимали смерть как избавление.
Андрей не отдавал себе отчёта в причинах, по которым он всё ещё был жив, скорее – всё ещё существовал. Страх перед смертью или, наоборот, проявление мужества? Не всё ли равно теперь…
На письменном столе лежал напичканный проводами шлем, китайская подделка на айвижн (iVision). Их запретили лет двадцать назад, из-за гиперреалистичного воссоздания мира, если говорить проще – люди заменяли настоящую реальность виртуальной, полностью отвергая материальный мир. Айвижн изъяли из продажи только после смерти премьер-министра какой-то европейской страны, теперь уже и не вспомнить что за страна, и есть ли она ещё на карте.
Рядом со шлемом, в герметичном боксе, находилась самая ценная в наше время вещь, батарейка. Заводы уже не работали, и если технику на черном рынке достать был вполне возможно, то батарейки шли на вес дорогих металлов и соперничали в цене разве что с родием. Несколько лет работы во вредных для организма условиях – цена батарейки для Андрея. В детстве, когда айвижн только появился, ему несколько раз удалось испробовать шлем на себе – до катастрофы бесплатно «погонять» новинку техники можно было в любом торговом центре.
Бережно вставив батарейку в специальное гнездо, Андрей надвинул айвижн на глаза. Выцветшие обои, старое зеркало, пара свечных огарков на столе - на мгновение всё исчезло. Вслед за этим, взрывая темноту ярчайшими красками и игрой света, перед глазами пронеслась фирменная заставка устройства. Бегло просмотрев панель меню, Андрей подключился к глобальной сети. Было немного странным, что она всё ещё продолжала работать, но комфортно устроившаяся на руинах катастрофы верхушка общества не могла отказать себе в подобных радостях жизни. Сеть выглядела… потрясающе. Представьте себе небольшой живописный городок: вы идёте по главной улице, а вокруг выстроились в ряд разнообразные магазины и лавки с яркими вывесками и дизайнерскими ухищрениями в витринах. Это словно праздник, устроенный лично для вас, ваша собственная сказка с пряничными домиками.
Замешкавшись на пару минут, Андрей ускорил шаг. Совсем рядом переливалась разными цветами знакомая надпись – Google. Осторожно толкнув стеклянную дверь, он вошёл внутрь. Посреди просторной комнаты стояла приятной наружности девушка-бот: белоснежная кожа, идеально симметричное лицо, каштановые волосы до плеч, плавные линии талии и бёдер – существо, порожденное совершенно иным миром.
- Добро пожаловать в поисковую службу Google! Чем могу быть полезна? – она дружелюбно улыбалась, будто перед ней стоял не зеленоватого цвета уродец, а статный актер с журнальной обложки. Андрей понимал, что это только бот, но на душе всё равно стало спокойнее, теплее. Будто внезапно встретил старого друга... Но медлить нельзя, на счету каждая секунда.
- Я хотел бы увидеть Землю до ядерной войны, – выпалил он на одном дыхании.
Выбрав режим просмотра и исходное местоположение, Андрей подписал пользовательское соглашение. Затем вежливо попрощался и подошёл к стеклянной двери, открывшейся на противоположной стене. Он сразу вспомнил как они с матерью когда-то невероятно давно – может быть, тридцать лет назад? – выходили из магазина детских игрушек через такую же точно дверь, и как шум и запахи улицы накатили на него приятной волной. Мама держала его за руку и весело рассказывала о том, что отец скоро вернется с войны и они все вместе отправятся в зоопарк… Андрей встряхнул головой, отгоняя прочь воспоминания, и сделал шаг наружу.
Всё было как он запомнил – летние столики кафе и ресторанов по краям улиц, газетные киоски пестрящие свежими обложками, знакомые с детства витрины магазинов… Со всех сторон доносилась легкая приятная музыка. Но важнее всего были люди. Они шли мимо, иногда по одному, иногда парами или большими шумными компаниями. Смеялись, держались за руки, кто-то танцевал возле расположившегося прямо на мостовой уличного музыканта.
Никто не оборачивался и не тыкал пальцем в омерзительного пришельца. Андрей аккуратно шёл по залитой солнцем улице, избегая прикосновений – он боялся, что люди вокруг окажутся бестелесными призраками. А потом в него вдруг врезался мальчишка, карапуз лет пяти на вид. «Проститипожалста!» – бросил он и побежал дальше, потирая ушибленный лоб. Андрей улыбнулся ему вслед и сделал глубокий вдох. Он наконец почувствовал себя живым.
В мире айвижн никогда не наступала ночь, поэтому сложно было представить сколько времени прошло. Андрей побывал в парке Победы, побродил вдоль морского берега, а после долго сидел на скамейке возле своего дома, вглядываясь в безмятежно проплывающие мимо лица. Так и не увидев те, встретить которые хотелось более всего. Через некоторое время он заметил, что лица повторяются. Сложно было уловить мгновение, когда запись запускалась заново, но сомневаться в цикличности окружающего мира было невозможно, ведь он, по сути, был всего лишь интерактивной картой.
Когда Андрей вернулся на центральную улицу, там стоял всё тот же беззаботный летний день. Сам того не осознавая, гость пошёл маршрутом, с которого начал путь. А потом в него вдруг врезался уже знакомый мальчишка.
Андрей лёг на теплые плиты мостовой и, набрав полные легкие пока ещё безвредного воздуха, громко рассмеялся. Затем, где-то в десятках лет от этого залитого солнцем дня, в трёх ядерных взрывах отсюда, он выключил шлем и бережно вынул батарею из паза.
Пошатываясь и еле переставляя затёкшие ноги, Андрей с трудом добрёл до холодильника. Достал бутылку дешевого пива и упаковку синтетических сосисок, криво усмехнулся и бросил самому себе: «Ну что, погниём здесь ещё пару лет?»