Недоразумения – часть нашей жизни. Из-за недоразумений выходят замуж, рожают детей, развязывают войны, хамят по телефону… Ну, обо всём по порядку. Хотя какой может быть порядок в этом сумасшедшем мире?..
Суббота, 19 октября 20хх год. Облачно.
- Улыбайся, я краду твою душу, - растянула губы в широкой улыбке Женя и поднесла к лицу фотоаппарат. Вспышка ударила по глазам, оставляя после себя красную рябь.
- Я же говорила тебе, чтобы ты сменила зеркалку, - проворчала я, протирая веки. – Невозможно.
- А мне нравится, - пожала подруга плечами и уставилась на аппарат. – Только есть один небольшой недостаток – ты постоянно отворачиваешься. Вот и сейчас. Думаешь, что твой средний палец такой фотогеничный? Так вот знай, что он очень даже кривой!
- Зато не у меня язык без костей.
Мимо нас прошли две напуганные бабушки. Подождав, пока они зайдут за угол дома, я повернулась к подруге со зверским выражением лица.
- Хватит пугать прохожих, - педантично сказала Женя. – У них в голове никак не может уложиться: как такая милая девушка говорит таким прокуренным голосом. Джигурда нервно курит в сторонке.
Я замолкла и обижено засопела.
- Ну, не расстраивайся, - сразу почувствовала перемену в моём настроении подруга. – Подумаешь, голос… Зато ты красивая…
- Ты бы ещё сказала, что у меня богатый внутренний мир, - фыркнула я.
- Мир?
- Мир.
Я зацепилась мизинцем за мизинец подруги. Сколько себя помню, Женя всегда была рядом. И даже не отвернулась, когда в тринадцать лет мне вырезали гланды. Произошло недоразумение, доктор вдруг обнаружил, что перепутал карты пациентов… в итоге, спустя месяцы и процедуры, у меня были повреждены связки.
И теперь у меня такой замечательный голос, который даже Джигурде не переплюнуть. Представляете, что со мной происходило? Я в класс пришла, на уроке нормально сидела, помалкивала, а по литературе к доске вызвали стихотворение Пушкина прочитать, я прям запела соловьём… Естественно, класс начал смеяться. Так началась моя весёлая жизнь.
Комплексы ложились камнями на мои хрупкие плечи, мир рушился на глазах. В свои пятнадцать я наблюдала за одноклассницами и жутко завидовала; те имели парней, любовь-морковь до гроба и кучу друзей, ходили на вечеринки и начинали пробовать взрослую жизнь на вкус. А что я? Я так и оставалась «девочкой-Джигурдой».
Переболев апатию и суицидальные наклонности, я засела за интернет. Впервые я смогла общаться, не слыша свой страшный голос. Друзья по переписке интересовались моей внешностью, личной жизнью и прочей ненужной информацией. Я им скидывала фотки, снятые Женькой (она тогда только училась фотографировать), они удивлялись и мечтали о встрече.
Наивные.
В скайпе я никогда не сидела. И не буду сидеть. Прощёлкав целый год в разных соцсетях, я вдруг поняла, что мир меняется. И если я не хочу просидеть всю свою жизнь тут, взаперти, я должна идти дальше. Поднять свою задницу со стула и войти в реальность.
К сожалению, задница поднялась, но далеко не ушла. И вот сейчас мы с ней на пару гуляем по парку, рядом шагает лучшая подруга, а прохожие сворачивают шеи, чтобы получше нас рассмотреть.
- Удивительно, - проворчала Женя, огибая толстую тётку, – Почему пацанское имя у меня, а голос мужской у тебя?
- Мы делим всё поровну, - мрачно сказала я, – Так что у тебя за просьба?
- Мне нужна твоя помощь, - оторвалась подруга от фотоаппарата, – Это дело жизни и смерти. Оксанка опять с братками связалась. Нужно позвонить одному долбоёбу и сказать, что Окси больше не позвонит. Но у меня голос, как у писклявой школьницы.
Я скривилась. Оксана была старшей сестрой Жени. Два года назад она случайно подсела на наркотики. В этот раз, судя по всему, она записалась в поставщиков кокса или воровки, если не хуже. И я уже выручала её в прошлый раз.
- Да, голосок у тебя реально писклявый.
- Что?! – Мгновенно возмутилась Женька.
- Ничего. По какому номеру звонить будем? – поинтересовалась я.
- Вот по этому, - стала щёлкать подруга снимки на фотике. Нужный нашёлся минут пять спустя. На клочке бумажки были выведены десять кривых цифр.
- У кого руки из жопы растут? – недовольно проворчала я и укоризненно посмотрела на Женю.
- Ну, а что делать? Там темно было, да и спешила я…
Я отобрала у Женьки фотик, нашла в кармане джинсов десятку и стала искать глазами телефонную будку. Она оказалась на углу. Дождавшись, пока из кабины выйдет мужчина в старом костюме и странной шляпе с полями, я юркнула в будку и опустила монету.
- Пожалуйста, введите номер, - оповестил меня женский голос. Я быстренько набрала номер, раз пять сбившись. По-моему, набрала в итоге я правильно.
В трубке послышались гудки. Я уже придумала речь, когда мне ответили.
- Алло. Кто это? – Голос был сонный, будто я разбудила незнакомца. Странно. Я украдкой бросила взгляд на наручные часы. Без пяти четыре.
- Конь в пальто.
- Очень смешно. Я сейчас положу трубку.
- Ты не положишь трубку, - пришлось импровизировать. – Потому что только лузеры бросают трубку. Готов поспорить, ты не мужик. Ты тряпка.
- Кто это? – устало прозвучало мне в ответ. – Какой дебил звонит?
- Доброжелатель. А теперь слушай и запоминай, Буратино. В этом городе слишком мало места нам двоим. И его будет ещё меньше, если ты свяжешься с Оксаной. Ты меня понял?
- Кто такая Оксана? Вы ошиблись номером.
- Нет. Трубку как раз взял импотент, всё верно.
- О, так это ты, мой милый калека, - вступил в игру собеседник. Чувствую, что судьба свела меня с таким же хамом, как и я. Причём очень недовольным хамом. И очень-очень злым. – А я и не узнал сначала. Что? Не калека? Так могу устроить.
- Что? Слабо? – пробасила я, рассматривая маникюр. Даже если я забью ему стрелу, на неё я не явлюсь. Я же девочка, в конце концов.
- А тебе? – послышалось ехидное в ответ. – Что, уже кирпичей наложил? Где ты?
- Тебе показалось. Это ты уже начал производить кирпичи для постройки многоэтажек. Я сейчас нахожусь на пересечении Первой улицы, Пятой и площади Ленина, у дома номер три, подъезд…
- Ваше время истекло – заговорил вновь механический голос.
- Нет, нет! Дура, ещё минутку! Нет! - истошно горланила я в трубку, которую сжимала двумя руками. Со стороны, должно быть, это смотрелось феерично, так как какой-то старичок с тросточкой и белой маленькой собачкой, в ужасе перекрестился и скрылся за ближайшим поворотом.
Как не вовремя! От переизбытка чувств я ударила кулаком по аппарату. Вот чёрт! А я как раз уже называла адрес моего неудачника-соседа, а тут всё так кончилось… Обидно. А я так надеялась на продолжение банкета…
Воскресенье, 20 октября. Переменная облачность.
Сегодня и вправду выдался один из самых прохладных деньков октября. Тучи то наплывают, то вновь рассеиваются. Дождя нет.
Я уныло смотрела в окно на прохожих и рассуждала о жизни… Ну почти рассуждала... Ну может и не рассуждала... хорошо-хорошо, я пялилась на людей и жрала печеньки, довольны? За всем этим я не заметила, что у подъезда в который раз остановился чёрный Ягуар. Из него вышел мужчина в довольно смешной форме (наверняка шофёр) и пошёл открывать дверь машины. А я, когда увидела все это шествие подавилась.
В квартале богачей у нас отродясь не бывало. По правде сказать, у нас район среднего достатка. А тут такая тачка и такие почести. Интересно, кто хозяин?..
Я прилипла к окну. Из машины вышел… парень. Фи, а я надеялась, что это будет какой-нибудь лысый типчик или какой-нибудь жирдяй, а это просто парень. Готова поспорить, что ещё сопляк в деле отца (обычно так и бывает). Интересно, что он тут ищет? Сбежавшую к сантехнику невесту?
Парень осмотрелся, поморщился (вот хлюпик!) и показал рукой на первый подъезд. Мужчина в костюме покивал, раскланялся и удалился припарковываться. Парень пошёл к первому подъезду.
Может, реально за Янкой из первого?
- Бу!
Я подпрыгнула кошкой на подоконнике и схватилась за сердце. Братец противно захихикал и ускакал (действительно ускакал) к себе в комнату. Засранец.
- Мам, - позвала я.
- Надя, хватит обижать брата! – услышала я в ответ из родительской комнаты. Я скисла.
- Хм, мам, это я Надя.
- Прости. Ярик, хватит обижать сестру!
Даже собственные родители путают. Как обидно.
Я спрыгнула с подоконника и пересела на диван. Страшное мстя уже приобретало в моей голове гигантские размеры. В соседней комнате играл в Майнкрафт брат, папа и мама смотрели домашний кинотеатр у себя в комнате. Изредка доносился свист пуль, что заставляло меня вздрагивать.
И почему домашний кинотеатр родители поставили в их комнате, куда нам, детям, вход строго воспрещён?
От размышлений меня отвлёк звонок в дверь. Так как родители были заняты просмотром ну просто увлекательнейшего фильма, брат был погружён с головой в игру, а я никак не могла притвориться ковриком, поэтому открывать пришлось идти тоже мне.
Я сомнительно посмотрела на дверь. Она мне не ответила на столь пристальное внимание и даже, кажется, покраснела. Опять раздался звонок.
- Кто там? – решила спросить я.
- Это он! Я узнал его!
- Вы ошиблись! - Собственный бас расстроил, бдительность порадовала. Это же надо так попасть! Как он вообще нашёл мою квартиру?! И вот ему не лень было? Я воинственно взъерошила чёлку.
- Открывай! Или полицию вызову!
Пришлось открыть. Меня отодвинули в сторону, сами протопали в зал (в грязных ботинках, а на улице, между прочим, осень!) и перевернули там всё вверх дном.
- Где эта скотина? – приговаривал парень, заглядывая под диван. О, да, я последние пять лет только туда и прячусь.
Я стояла скромненько в стороночке и ковыряла носком тапки паркет. Зачем говорить человеку, что тот, кто ему нахамил, стоит перед ним? Да зачем так быстро человека решать радости поиска? Может, он частным детективом хочет стать, а я его мечты лишаю…
- Кто пришёл? – вылез из комнаты брат. – У нас гости? Твои знакомые?
Незнакомец накинулся на брата. В прямом смысле. Голоса-то у нас с малым похожи.
Я стояла и думала, что моя страшная мстя уже и не нужна вовсе…
Часть 3.
- Представляешь? – пророкотала я в телефонную трубку. Женя поцокала языком.
- Да, нехорошо получилось. А незнакомец что?
- Что-что, - проворчала я. – Брата увидел, голос услышал, подлетел к нему и в табло врезал. Ярик, конечно, не ожидал.
- Ты молчала?
- Я что, похожа на дуру? Конечно молчала. А вот брат молчать не стал. Заорал, запричитал. Тут и мама с папой выползли. Незнакомец им всё досконально чётко объяснил, велел хулигана на коротком поводке держать и ни на шаг не отпускать. И похвалил отца за такую красивую дочку.
- Что? Я не ослышалась?.. А, ну если ты молчала…
- Я сама в шоке. Стою, глазами хлопаю. Ты не представляешь, это было что-то…
- А он хоть симпатичный? – заинтересовалась Женька.
- Ни рыба, ни мясо, - поморщилась я.
- Деликатес, значит, - прошептала подруга в трубку. Вот она, её любвеобильность.
- Да нет. На лицо-то не страшный. Но и не айс. Волосы светло-русые, отросшие. Глаза… злые. Телосложение… ну, не хрупкое. Но и не накаченное.
- Подруга, ты там чем смотрела? – возмутилась Женя. – Впервые в жизни к тебе в квартиру ворвался принц на чёрном Ягуаре, а ты тут ещё привередничаешь.
- Ау, какой принц?! Если он узнает, что это я была, он меня с потрохами сожрёт!
- Неа, - отмахнулась она. – Только возмутится и всё. Кстати, а ты в чём была, что он тебе такой комплимент сделал?
- В чём, в чём, - привычно проворчала я. – В пижаме с мишками, в рваных лосинах и в тапочках-зайчиках… А что? Ты мне сама их подарила!
В трубке раздалась мёртвая тишина. Так и хотелось завизжать и бросить телефон, потому что эта тишина была нехорошая. Такое бывало всего раз, когда парень пытался со мной познакомиться и завязать отношения, а я его отфутболила. Эта тишина не предвещала мне ничего хорошего.
- Надежда, у вас есть три минуты, чтобы объясниться. А дальше я собираюсь и иду к вам, чтобы оттаскать одну дуру за лопухи, которые у неё вместо ушей.
Рука инстинктивно метнулась к ушам. А ведь она может, с неё станется…
Понедельник, 21 октября. Дождливо.
Я хмуро посмотрела на пасмурное небо и надвинула на лоб капюшон. Мимо пробегали прохожие: кто на работу, кто в школу. Я шла по лужам и слушала свою любимую группу.
Пусть хоть весь мир сходит с ума; пока я в наушниках, меня ничего не волнует и не тревожит.
Поднявшись по ступенькам школы, я юркнула вместе со всеми в холл. Вроде учимся только второй месяц, а школа уже так надоела. Тем более выпускной класс, усиленная подготовка к ЕГЭ. Ученики сидели за партами с огромными чёрными мешками под глазами и усталыми физиономиями. Успешно минув зауча, который всех отправлял в раздевалку, я устремилась на четвёртый этаж, на историю.
Весь урок проклевала носом, пару раз сидя заснула. А всё из-за Женьки, которая пригласила меня (в целях безопасности, конечно же) к себе на ночь. Ночью мы не спали, как все нормальные люди, а смотрели ужастики и слушали рок. Соседи были очень недовольны.
Сотовый завибрировал. Весь класс как по команде обернулся и посмотрел на меня. Сидела я за пятой партой второго ряда, поэтому успела рассмотреть всех очень хорошо. Только Градин спал на четвёртой парте, прикрывшись учебником.
Анна Николаевна покачала головой и кинула:
- Выключай.
Я потянулась за телефоном. Какой умник решил позвонить мне с утра пораньше? Сделав вид, что я отключила телефон и кинула его в сумку (под пытливым взглядом учительницы), с чистой совестью прочитала СМС.
«Они угрожают Оксане. Помоги, плиз»
А, точно. До этих дилеров мы так и не дозвонились. Повезло им, что ещё сказать. Я набрала ответ, стараясь, чтобы училка не заметила.
«После занятий я сама позвоню, потом тебе звякну»
Не с сотового же мне звонить браткам. А вдруг у них определитель?
Часы текли медленно. За окном дубасил дождь, на носу был очередной проверочный тест. Быть в математическом классе непросто… Как хорошо, что я не в нём, а в общеобразовательном. Женька как-то проучилась в мате и пошла в техникум. Профессор, блин.
На физкультуре ко мне опять пристали мальчишки. Начали издеваться по поводу женской раздевалки. Мне, мол, нужно в мужскую. Я сжимала зубы и терпела. За меня заступился Гранин, лишь один адекватный человек в классе, и потребовал извиниться. Одноклассники перекинулись с меня на него.
Уже после уроков я отловила защитника. Он шёл, освещая коридор прелестным фингалом. Я сочувственно похлопала его по плечу.
- Не нужно было.
- Нужно. Кто ещё заступится? Все только и знают, как слабых обижать.
Нас обогнала стайка щебечущих девчонок из девятого класса. Краем уха (да куда там, они орали на весь коридор) услышала:
- Они что, педики?
- Очень похоже.
- Да нет, слева – девчонка. Просто пацанка. Мне Юля рассказывала, она в их параллели. Одевается в какую-то мешковатую одежду и горбится. Фу, не люблю таких!..
- А не похожа. И голос как у мужика.
Они все вместе весело засмеялись, а я отвернулась и пошла другим путём. Гранин хотел догнать, только я его грубо отшила. Выйдя на улицу через чёрный ход, я попыталась отдышаться. К таким издевательствам я уже привыкла; привыкла даже к тому, что считают меня мальчиком. Я много слышала нелестных комментариев в мой адрес, но нервы мои тоже не железные.
Я нашла глазами кабинку. Опять десятка, опять цифры, которые я забила в телефон. Может, хоть в этот раз я позвоню правильно.
Не помню. Кажется, я угрожала. И ругалась. Грубо ругалась. Повесив трубку, пошла домой. От сырости стали виться волосы, что настроения, понятное дело, мне не прибавило.
Подземный переход был полон людей. В любое время года этот переход будет многолюдным. Рядом завизжал проходящий вагон метро. Люди заспешили на свой рейс, придерживая детей.
- Мама, мама, смотри! Мальчик очень грустный! – заголосила какая-то маленькая девочка. Ей не было и семи, лет пять где-то.
- Ира, это не мальчик, это девочка, - одёрнул её папа.
- Какая же это девочка? Мальчик, - махнула рукой мама.
Устроили дискуссию, блин. Ещё разденьте меня и представьте для опытов по анатомии, чтобы окончательно убедиться – мальчик я или девочка.
В такую дождливую погоду у меня очень часто портится настроение. И действительно можно подумать, что я – грубый мальчишка-недоросток и дрищ-стёбщик. Однако никто не знает, кто я на самом деле. Никто и представить не может, что я скрываю под маской парня.
Пробиваясь через гомон голосов и разговоры спешащих людей, звук достиг и меня. Гитара звучала уверенно и немного волнительно. Я пошла на звук.
Уличных музыкантов и актёров в наше время развелось очень много, однако не все так талантливы. Тоже самое могу сказать про моделей, певиц и певцов, писателей. Издаются такие бессмысленные книги, как «Как заработать миллион рублей», где написано на полкниги лишь одно слово «работать». Создаются такие ужасные песни, которые не то, чтобы слушать противно – их противно упоминать. Моделями хотят быть все без исключения: хоть пятилетняя Варвара из Урюпинска, хоть сорокапятилетняя Зинаида из Нижнего Тагила.
На гитаре играл паренёк примерно двадцати лет. Его ловкие пальцы умело перебирали струны, создавая музыку. Волосы были спрятаны под шапкой, которую в народе называют шапка-гандон. Но даже шапка не может спрятать волосы, которые выглядывают из-за ушей. Усталое выражение лица, словно он пахал целый день, и в то же время умиротворённое.
Признаться честно, я засмотрелась. Внутри что-то шевельнулось, уголок губ поехал вверх. Парень поднял голову, заметив меня.
- Ты странно улыбаешься, - заметил он без тени улыбки. Может, я действительно ужасающе смотрелась с кривой улыбкой на лице? Ну, там… безумный взгляд или… Кто знает. Тут я поняла, что лицо его мне знакомо. Только откуда?
Я кашлянула в кулак, чтобы показалось, будто простужена, поэтому у меня такой голос.
- Классно играешь. Учился или любитель?
- Учился у любителя, - прищурился он. – Странный у тебя голос. Простудился? И отойди, людям мешаешь ходить.
Я его узнала. Это же тот фраер, что вчера приходил. И он сказал, что я симпатичная… Не знаю, куда он там смотрел, но сказал же. А сегодня перепутал меня с мальчишкой-неудачником.
- Да в гробу я видал таких учителей, - фыркнула я, решив, что легче притвориться мальчиком. – Играть нормально научись, Буратино.
- Подожди, - положил он ладонь на струны, из-за чего мелодия сразу стихла. – Это случайно не ты тот самый вчера?..
Это донеслось мне уже в спину. А потом вот это:
- Стой, скотина!
Ну почему же сразу скотина? Может, я очень интеллигентная девушка…
Из перехода выбежали два ненормальных человека: я в образе мальшки-хлюпика, который на всех парах нёсся домой, и уличного парня с гитарой наперевес, который постоянно кричал: «Я знаю, где ты живёшь, ирод! Далеко не убежишь!».
Убегу-убегу. Вот сейчас в торговый юркну, а там сам отстанешь.
Я пробежалась мимо полок с продуктами, перевернула корзину с лавашом, сбила какую-то тётку с ног и скрылась в отделе нижнего белья. Не будет же он меня здесь искать, верно?..
Трусы, трусы, трусы… лифчик. Хоть какое-то разнообразие.
- Простите. Вы ищете подарок… хм, для своей мамы?
Я подняла взгляд и уставилась на продавщицу. Миловидная, вся из себя. И очень, очень сексапильная. Даже манекены краснеют и задыхаются.
И что совсем не удивительно – она меня тоже перепутала с парнем… Так, а почему маме?!
- Нет, - пробасила я, прикрываясь бюстгальтером. Как щитом, прямо детский сад. Девушка сглотнула.
- Себе?
- Как вы догадались? – состроила из себя дурочку. Авось прокатит.
- Просто у нас отдел женского белья. У нас для вас нет ничего подходящего, – развела она руками. Да, беда, печаль.
- Простите, я – девушка, - решила я открыть маленькую тайну.
- Вы? – удивилась эта… очень неначитанная и глупая продавщица. – Нет, что вы меня разыгрываете? У девушек грудь есть, а у вас там всё плоско. Вон…
Я хотела её остановить, предотвратить это нелепое недоразумение, но загребущие ручонки девушки уже сомкнулись на моей чёрной кофте. Хоть кофта и была очень большого размера, но все выпуклости прощупать можно с определённым успехом. Что та и сделала.
Её глаза сначала округлились, а где-то неподалёку заскрежетал ржавый автомобиль. Потом я поняла, что никакого автомобиля нет – это заскрежетали шестерёнки в голове у этой Барби. Мне стало её жалко… вы бы видели её лицо. Казалось, что мозг у девушки вытечет через нос и уши, так сильно она старалась осмыслить происходящее!
В этой позе нас и застал тот фраер. Ворвался в магазин, завернул за манекен и увидел продавщицу, которая меня лапала.
Могу сказать, что у него было тоже очень интересное лицо.
- Держи козла! – очнулся он, хватая зачем-то манекен.
- Она меня и так держит! – попыталась вразумить его я, но что он поймёт? Он думает, что я – пацан. Представьте себе, что пацан вам скажет: «Она меня и так за сиськи держит!», что бы вы сделали?
Ничего хорошего.
Пришлось срочно смываться, лавируя в толпе. Знакомый незнакомец двигался на порядок медленнее, но не отставал. Это печальный факт, который омрачнял мою суровую реальность.
Отстал он только тогда, когда мы пробежали почти весь проспект. Я спрыгнула с тротуара сразу в подземный, а там быстро пересела на метро. А когда отдышалась, улыбнулась. Не догнал.
Уже дома я обыскивала карманы куртки и пришла к неутешительному выводу: я потеряла телефон. Твою мать, вот что за жизнь… Может, у меня его в метро вынули? Вряд ли. Тогда только выронила сама, носилась же как угорелая.
Я упала лицом на кровать. Отлично. В телефоне ничего ценного не было, разве что фотографии и контакты… и фотографии. Чёрт!
Я быстро набрала Женьку. Она обязательно должна знать, что эти фотографии могут попасть не в те руки.
- Алло, - взяла трубку подруга. – Надька? Ты?
- Кто ещё? Я позвонила по номеру, пригрозила. Но у меня такой конфуз… я сотовый посеяла.
- Я знаю.
- Как? – не поняла я. – Подожди. Ты уже звонила?
- Да. И мне ответил очень милый парень. Спросил, кем я прихожусь хозяину телефона. Я соврала, что я – хозяйка, а он сказал, что хозяин телефона парень и скинул вызов…
У меня в истерике дёрнулось веко.
- А он больше ничего не говорил?
- Нет, вроде. Сказал ещё, что хозяин ему сам перезвонит, а он с радостью вернёт телефон… потом почему-то он злобно расхохотался…
Капец…
- Жень… хм, тут такое дело…
- Что? – заволновалась подруга.
- Там… в телефоне… фотки были с девичника… где мы фоткались…
- Я убью тебя, Громова! – крик на всю Ивановскую.
Да, пренеприятнейшая ситуация. Просрать фотографии, где мы фотографировались в ночных сорочках (по отдельности) и нижнем белье (Женька тренировалась, ничего не знаю!). И самое главное…
Я сняла пароль с телефона…