начало здесь: http://www.proza.ru/2015/06/19/1805
- Дорогой Семён, я к Вам, – Сара Исааковна мило улыбнулась.
Семён Яковлевич, как настоящий мужчина и портной, поцеловал даме ручку.
- А ви всё хорошеете, Сара Исааковна.
- Таки да, и это при том, шо я плохо себя чувствую.
- По вам не скажешь. Давно Ви не заходили к старому Семёну. Неужели наши советские фабрики стали удовлетворять потребности наших советских женщин? Сейчас в моде крЭмплЭн. Вы слишала об этом чуде? Нет? Так я вам расскажу, а лучше, так быть может, пошью вам новое платье, и ви засверкаете, как алмаз. Кстати. У нашего общего знакомого, ювелира Берцмана Кости, такие алмазы!!! Вся Одесса об этом говорит. Ви ещё не приобрели у него парочку камней на чёрный день?
- Побойтесь Бога, Семён Яковлевич, какие алмазы? У меня внучка устроила вирванные годы. Замуж хочет, аж пищит.
- Как я вас понимаю, - покачал он седой головой. – Значит, будем шить вечерний вариант платья для свадебной церемонии. К вашей фигуре подойдёт прямой силуэт, с треугольным декольте, чтобы не ничего упустить из ваших очаровательных форм, - он хмыкнул в бороду.
- А как ваш сын? - в свою очередь культурно поинтересовалась Сара Исааковна.
- Слава Богу, слава богу. Всё хорошо. У меня нет сына.
Сара Исааковна, прикусила язычок.
- Какая страшная трагедия! – воскликнула она. – Когда это произошло?– она почти рыдала.
- Трагедия всей моей жизни, - произнёс портной. – Я так мечтал о сыне, но жена подарила мне пять дочерей которых я обожаю. Да и как их не любить? Умницы, красавицы, помощницы. Я уже и забыл, что мечтал о сыне. Девочки – это замечательно. Продолжение рода человеческого, проблема найти хороший вариант, с кем его продолжать.
Сара Исааковна совершенно запуталась.
- Позвольте, дорогой Семен Яковлевич, я точно помню, шо у вас был сынуля. Хулиганского характера. Ви всё время, пока он учился в школе, там пропадали из-за его пакостей и нежелания учиться.
- А-а?! – было дело, признался портной. – Так вы, уважаемая, говорите о моём любимом племяннике, - он рассмеялся. – Ой, хулиган был, ой, хулиган. Моя сестра с ним намучилась.
Портной снимал мерки, аккуратно записывая в блокнотик.
- Сара Исааковна, ви хотите в крепдешинах гулять на свадьбе единственной внучки? Или вам нужно платьице на каждый хороший день? – поинтересовался портной, разглядывая кусок материи, куплённой Сарой Исааковной
- На каждый день, - согласилась Сара. - А чем сейчас занимается ваш племянник?
- Мой Юлик крепко сидит на своей попе.
- Я так и думала, что этим всё закончится.
- Юлик будет врачом.
- Позвольте, - перебила портного Сара Исааковна, - ви меня совсем запутали. Так он не в тюрьме?
Семён Яковлевич чуть не проглотил спичку, которую держал во рту.
- Какой тюрьме? Почему тюрьме? – воскликнул он.
- Так ви сами сказали, что он крепко сидит на своей попе! А где можно крепче сидеть, если не в тюрьме?
- Правильно сказал. Ой, мине счас станет халушес *(плохо). Он сидит на попе и учится над конспЭктами. Сейчас у него сессия! Последние экзамены! Кто знал, кто знал, что с юного хулигана вирастет настоящий "боец". Он будет делать всем золотые протезы, когда нам нечем будет есть. Ви не представляете, Сара Исааковна, мине даже не пришлось много платить взятки членам приёмной комиссии! Он, почти-таки, сам поступил в институт! А ви понимаете, что такое институт и пятая графа в паспорте? Не мне вам говорить.
***
Сара Исааковна пребывала в состоянии полной растерянности от полученной информации. Она, знающая всё, оказалось, всего не знала. Сейчас её беспокойные мозги были заняты единственным вопросом: "Как сообщить Ирке, что её воздыхатель женат, имеет двухлетнего сына и очень любит свою супругу, - во всяком случае, по словам Семёна Яковлевича. И, кроме того, он не станет знаменитым неврохирургом, потому что будет делать зубные протезы.
Сара Исааковна выпила успокоительные капли (50 грамм коньяка), повязала голову мокрым, пропитанным уксусом полотенцем, и позвонила Белле Францевне, подруге и личному "психиатру". Подруга откликнулась мгновенно, словно сидела у аппарата и ждала звонка.
- Белла, спроси, почему я ещё жива?
- Почему? – строго вопросила Белла.
- Потому шо, то, шо услышала мои уши – не сделало мне полного инфаркта.
- Вей из мир, кто тебя почти убил?
- Портной! Помнишь Семёна Яковлевича с Ланжероновской?
- С Гарибальди.
- С Ланжероновской.
- Господи, пусть он хорошо живёт сразу на двух улицах. Он шо сказал, шо ты поправилась?
- Представь себе - нет, он меня убил другим! Скажи, - Сара Исааковна не забыла выдержать паузу, слушая, как на том конце провода Белла Францевна нервно заёрзала, – скажи мне правду и поклянись здоровьём своего бившего мужа, шо ты знала, шо сын Семёна-портного, этого святого человека - ему не сын, а племянник!
- Я расстрою тебя ещё больше, - произнесла Белла Францевна. – Оказывается, в городе Одессе, есть люди, не знающие всей правды о "святом" портном, это ты и туристы. Только приезжий не знает, что его племянник, ему не племянник, а рОдный сын от Зинки. Ты помнишь Зинку, дочь Сашки-кривого, который на углу Дерибасовской, угол Ришельевской, торговал самыми вкусными семечками? Только не говори, шо и с ним ты не знакома. Иначе я от тебя отрекусь. Так вот, эта шикса (так евреи называют нееврейскую девушку) била красива, как ми с тобой никогда не были. Сёмка вернулся с войны живой, здоровый лоб и начал отгуливать за все пять лет фронтовой жизни. Он понЯл, шо такое женщина. После того, как его покойный отец, в последний раз, в буквальном смысле слова "снял" его с соседки-хохлушки, тоже ничИго краля, пышная и с груДями, он решил срочно обженить Сёмку с кем попало. Ему привезли из Крыма невесту, из евреек, и стали делать свадьбу. Я на ней не била, но что и как там било знаю. Семён на свадьбе вёл себя прилично, но потом заявил супруге, шо знать её не хочет. Как женщина, она его не привлекает, и шо вести половой образ жизни, будет не с ней, а с кем попало. После первой брачной ночи она осталась девушкой. И через неделю семейной жизни она тоже всё ещё оставалась в девушках. Когда через месяц её покойный свёкор, то есть рОдный отец Семёна, спросил невестку, поставив вопрос в ребро: "Какие планы у них насчёт внуков"? – та расплакалась и всё рассказала. Шо тут началось!!! Вей из мир! Покойный Яков схватил Семёна, стянул с него портки, и выпорол его жопу скалкой или сковородой, точно не помню, прямо посреди двора. На крики собрались все соседи, среди них била и я. Тайна вирвалась на свободу, как птица. А шо поделать, назад не засунешь, простите за грубость. Наутро, этот шлимазл сбежал, взяв с собой несколько вистиранных его женой порток. Говорят он плавал на корабле за рибой – рибак сраный. Его жена, Фира, пока он отсутствовал, расцвела розой. Она уважала отца своего ненормального мужа, поэтому не делала скандалов. Продолжала жить в доме супруга и присматривать за старым Яковом. Он любил её, как рОдную дочь, которой у него никогда не било. Семён вернулся через два года портным. Как тебе это нравится? Покойный Яков не принял сына, в очередной раз, разбив ему наглую морду, вишвирнул из дома, не выслушав. И опять я стала живым свидетелем его позора. Самое интересное било потом. Примерно через месяц к Якову заявилась Зинка. Говорили они на кухне, но куски фраз и целых предложений от меня никуда не делись. Я тогда носила под сердцем своего первенца. Мне усё время хотелось есть. Кухня била моим любимым местом, а так как кухня наша и Якова имели общую стену, я приставила кружку к стене, приложила ухо и стала невидимым и единственным живым свидетелем их разговора. Зинка призналась, шо у неё от Сёмки растёт синуля, ему пошёл то ли второй, то ли четвёртый годик, точно не помню. Шо Семёна она разлюбила и не хочет с ним иметь продолжение жизни. У ней появился богатый любовник, на которого она строит большие планы, а Сёмка путается под ногами, мешает её счастью. Но, она ничего не будет иметь против алиментов для их сына. После того, шо я услышала, у меня начались схватки. Когда через две недели я вернулась из роддома домой, благополучно пережив роды, понос, желтуху, Сёмка уже жил в доме, как парадошный муж и прилежный син своего отца. Правда с рожи сошли не все синяки и садился он с трудом. Через год, его жена Фира родила первую дочь, а потом пошло всё, как по маслу. Они действительно неплохо жили и даже поговаривали, что Семён стал прекрасным отцом, мужем и портным. Шо только не бивает в нашей жизни. Но про это мине говорили соседи, бившие, когда мы случайно встречались на Привозе. Мой первый муж, шоб ему било хорошо там, где он ушёл, получил на заводе новую квартиру, куда ми и съехали, оставив любимый двор.
Белла Францевна закурила "Беломор – канал", прокашлялась и спросила: "Сара, зачем они тебе сдались, Семён со своей жизнью? Какие дела, кроме, пошива одежды, у тебя могут быть с бывшим извращенцем?
- Он совратил мою Ирку! – выдавила из себя Сара Исааковна.
- Старый развратник, опять за своё!
- Да не Семён, его племянник или сын. Он предложил моей Ирке замуж, при том, шо женат, имеет сына и любит жену! Шо ты на это имеешь сказать, перед тем, как мне умереть?
- Шоб он так жил, как меня сейчас стукнет давление. Так он женат? – вскрикнула Белла Францевна. - Бедная Ирка. Её срочно надо спасать от этих шлимазлов. Я всегда говорю, шо яблоко от яблони недалеко падает. Сара, содержи себя в руках. Я к тибе прибуду на длинный разговор, с ночёвкой. Предупреди Ефима, шо ночь его ждёт беспокойная. Спать ему сегодня на кухне.
***
Когда приехала Белла Францевна, Сара принимала очередную "жертву" мужниной измены, соседку Дуську, из дома напротив, раскладывая карты на "СУДЬБУ". Ирку отправили к подружке, разрешив там переночевать, от чего Ирка пришла в полный восторг.
Изя, читал газету, с шумом втягивая в себя чай из блюдца. Ефим во дворе чинил велосипед для соседа Мони, четырёх лет от роду.
Когда с "делом" Дуськи было покончено, Сара Исааковна, получив законную плату за услугу, выпроводив гостью, вернулась на кухню, где Белла Францевна чаёвничала с Изей.
- Девочка взрослая, - говорил Изя, - в её возрасте я уже был её отцом. Шо вам всё не нравится, тётя Белла? Ви, как моя мама, ищете микробов на жопе. А шо их искать? У Ирочки хороший мальчик из парадошной семьи, пусть себе обженятся и будут счастливы, как мы с её мамой.
- Изька, ты меня удивляешь, - наступала Белла Францевна, - твоя дочь в полном дерьме, а ты рассуждаешь, как последний шмок.
Изя встал, не обращая внимания на старую женщину. Взял со стола коробок спичек, пачку папирос и…вышел из кухни.
Через пять минут он крикнул: "Ушёл на рыбалку", - и дверь захлопнулась.
- С ним невозможно говорить, просто невозможно говорить. Он очень изменился после смерти Галочки, - расплакалась Сара Исааковна. – Как он её любил! А сейчас, ему наплевать на всё и на собственную дочь, тоже. Уходит на рыбалку, но ни разу не принёс в дом ни одной рыбки. Шо он там ловит? Ты мне можешь объяснить?
Белла Францевна всплакнула.
- Он там топит свою печаль, Сара…
продолжение следует: http://www.proza.ru/2015/06/22/680