Чертополох

Эл Каттерсон
Бог явно был в ударе, создавая любовь. Кто знает, может Господь сам находился в состоянии влюбленности? Одно не учел Всевышний, искры, падающие с неба, забавляют богов, но сжигают потомков Адама и Евы.


-Господи, Марк! Неужели ты думаешь, что я тебя до сих пор люблю?

Она вспомнила аэропорт Хитроу: жалостливое выражение лица полисмена, растерянные глаза девушки за стойкой паспортного контроля. В тот момент она думала только о двух вещах — быстрее бы все закончилось, и накажут ли Марка за то, что тот сбил с ног сотрудника охраны аэропорта. Может быть в этот момент она похоронила вспыхнувшее чувство и себя?

Уже в Москве, месяца через три-четыре, мать говорила: «Леночка! Жизнь сложна. Ты должна быть готова к любым трудностям судьбы.  Марка больше нет. У тебя своя жизнь. Будь проклята эта поездка в Англию!»
Лена долго вглядывалась в лицо матери, силясь понять смысл ее слов - «Марка больше нет». Почему нет? Откуда она знает, что его нет? И вообще, что означает «больше нет» - он умер или они просто не встретятся больше? Впрочем, какая разница, ведь ее тоже больше нет.

-Помнишь, как мы не могли расстегнуть пуговицы, и ты не придумал ничего лучшего, как просто разорвать мою и свою рубашки? Мы хохотали, как обезумевшие. Я закрывала тебе рот ладонью, когда ты слишком быстро говорил, а я не успевала перевести сказанное, тогда ты целовал мои пальцы и молча смотрел в глаза. Может тогда я умерла для этого мира?

 «Ну что Вы, сударыня? - врач, вальяжный старик, который повидал на своем веку спившихся философов, влюбленных самоубийц, тронувшихся ученых и студентов, обращался к заплаканной матери, - «Девочке только девятнадцать. Зачем же я буду ставить крест на ее судьбе? Ее вылечит банальность — время. Будем надеяться, что это не случай Джульетты из Вероны.»

-Помнишь тот концерт Bon Jovi ? Их выступление совпало с моим днем рождения. Ты стоял с огромной охапкой разноцветных тюльпанов возле дверей гостиницы. «Сумашедший! Там же их затопчут!», - вырвалось у меня.
«Перед выступлением цветы дарить не рекомендую», - предупредил двухметровый охранник.
«Дружище! Можешь спрятать их до конца представления где-нибудь вблизи водопроводного крана?»
Здоровяк в форме, благодушно улыбаясь, скрылся с букетом за дверью с надписью «Служебный вход».

Бабушка заподозрила неладное с утра, когда Лена не пошла в институт, не встала с кровати и молчала, молчала, молчала. Старушка хлопотала по дому, но все время прислушивалась к звукам в комнате внучки. Повезло, что карниз оказался хлипким и сломался под тяжестью тела Лены. «Грех-то какой! Ой, девка, что же ты учудила», - бабушка распутывала бельевую веревку на шее девушки, - Глупенькая! Хоть бы глазком посмотреть на него, сердешного!» И вдруг, Лена завыла по-бабьи протяжно, так что старушка спешно перекрестила внучку и строго сказала: «Хочешь, не хочешь, а в церковь пойдешь.»

Помнишь? Мы долго шли по склону холма. Вереск щекотал ноги. Я вглядывалась в облака, в надежде найти ангелов. Казалось, что сама вселенная, затаив дыхание, наслаждается фиолетовыми широтами. Твой отец смерил меня оценивающим взглядом, вздохнул и произнес: «Русская? Работал с ними, сообразительные ребята.» - и широко распахнул входную дверь.

«Ты что, ничего не привезла из Лондона? Так даже идиоты не поступают. Он - принц Чарльз, что ты так убиваешься? - Танька, подруга времен начальной школы, трясла Лену за плечи, «бросала» в нее слова, как мячики пинг-понга,  - «Дура! Он тебя забыл после первой рюмки виски». 
 
-Помнишь, балкон в гостинице: цветы в горшочках, два уютных кресла, подвесные фонари, словно иллюстрация Таши Тюдор? Мы смотрели на вечернюю улицу. Пожилая пара прогуливалась по дорожке. Он обнимал ее, она тихо смеялась. Ты тогда сказал, что хочешь быть вот таким же. «Ну нет!Мне не нужен старичок, даже если он будет самым нежным».

Они стояли возле своих могил-воспоминаний, охраняемые чертополохом.

Что говорить, Господь и сам был не рад своей выдумке, но безумцы-люди сами вымаливали свою судьбу.



 Картина Валерия Сырова "Паутинка"