Начало здесь
http://www.proza.ru/2015/06/10/2120
******************************************************
- Вы вот так всё и оставили, Ольга Андреевна? И бороться за счастье не стали? Почему?! Ведь было же, было оно – счастье!
- Почему же «было», Олечка? Счастье – не прыщ, не нарыв. Не прорвётся, и из жизни его не выдавить. Рома же был, жил. Пусть – где-то, пусть – не со мной. Он – моё счастье. И никуда оно не исчезло...
- А вы? Вы без него не исчезли?
«Без тебя нет меня»… Сколько раз я мучила эту песню! И верила, что «без меня тебя тоже нет».
- Иногда казалось, что исчезла. Не умерла, нет. Я же – двигалась, разговаривала, ела, даже улыбалась иногда… Значит, в человеческом понятии, я – жила. Только растаяла, как Снегурочка. В дым превратилась, в пар. Вроде, и есть я. А вроде, и нет. Я не могла не поздравить его с днем рождения. И поздравила, в августе. Красивую открытку послала, на домашний адрес. Вежливую и сухую. От меня и детей. Поздравили бывшего учителя…
- Он не ответил?
- Ответил. Поздравил с началом нового учебного года пацанов моих. А потом, в октябре, и я получила такую же открытку на свой день рождения. Подписанную им и «коллективом учителей», которые помнили меня, как маму-активистку… И – на Новый год. Последняя. А в начале февраля на работе меня позвали к телефону. Ромка.
- Что он сказал?! - мне казалось, что я дышу через раз.
- Он сказал «Алло». А я положила трубку.
- Как… Почему? Ну, почему?
- Потому, что в том последнем своём письме он сказал, что найдет меня через десять лет. А десять лет еще не прошло. Мужчина должен держать своё слово. И если ему трудно – женщина должна ему в этом помочь. Чтобы не перестать уважать своего мужчину.
Какие мы странные, какие мы разные! Ждать десять лет? Десять? Потому что тебе так сказали?! А если это глупая отмазка, и тебя просто и банально бросили?.. А если – нет?.. Жаль, что по купе нельзя бегать, я бы сейчас побежала. И обязательно что-нибудь попыталась бы разбить!
- Вы так говорите… Март-май-первое сентября… Начало февраля… Как будто это было вот в этом году! Сколько лет прошло, Ольга Андреевна?
Она помолчала, снова погладила мои цветы:
- Вы же видели, наверное, как вешки вбивают, когда огород разграничивают? И грядочки ровные получаются. Одна, другая. Так и у меня даты эти – как вешки. От одной до другой жила, как рассаду сажала. Надеялась, что не погибнет – вырастет, окрепнет… Двадцать лет с того февраля прошло, Олечка. Видно, вешки эти я в сердце забивала. Там они и остались.
Я задохнулась. Срочно, срочно выйти. Нельзя плакать, нельзя. Вдруг, она тоже заплачет? А успокаивать других я совершенно не умею. И себя-то не научилась…
- Ольга Андреевна, я покурю, извините.
Я покурила в тамбуре. И еще раз. И третий. А потом пошла в вагон-ресторан, за коньяком.
Когда вернулась, Ольга Андреевна тихо спала, оставив включенным мой ночничок. Странно, но мне показалось, что у неё – счастливое лицо…
*******
- У вас, Ольга Андреевна, такие сумки! Давайте я вам помогу, до метро хотя бы.
- Да, вот так всегда. От сестры еду, у меня мама лежачая, девяносто три уже, сестра за ней ухаживает. И вечно мне – тридцать три котомки с собой собирает, как будто я голодаю! Я говорю – положи в одну, а она – нет, мол, так нести удобнее. Две – в руки, две – на плечи… Не надо, Олечка, не трудитесь! Меня муж будет встречать.
- Как же он вас одну отпустил?! Знал ведь, что обратно с гостинцами поедите!
- А он всегда со мною вместе и ездил, Олечка. В этот раз только и не смог. У него жена бывшая в больнице, очень всё плохо там. Вот он и дежурит, с детками по очереди…
- Жена? Бывшая?! Но ведь вы рассказывали, что вы – студентами еще…
Дверь в купе отъехала, впуская маленький ураганчик. Невысокий, пузатенький старичок со смешно топорщащимися остатками былой шевелюры быстро окинул купе внимательными лучистыми глазами:
- Здравствуйте! – приветливый кивок мне. – Олюшка, девочка моя, я так спешил! Успел! – кинулся он к моей попутчице, протягивая ей пушистый букет крупных ромашек. Ей пришлось слегка наклонить голову, чтобы он смог подарить ей звонкий, смешной поцелуй:
- Здравствуй, Ромочка!
…Мой город встретил меня мелкой водяной пылью, резкими гудками недовольных машин, хмурыми, сосредоточенными лицами вечно спешащих по своим совершенно неотложным делам людей.
Наверное, я странно смотрелась в этой толпе-реке, раздраженно обтекающей меня с двух сторон и периодически выплёвывающей в мою сторону негромкие чертыханья, споткнувшись о мой волочащийся чемодан.
Забытый зонтик нервничал в сумке, настойчиво прижимаясь к рёбрам.
Что будет со мной, с нами завтра, через год, через десять-двадцать лет… И будет ли вообще это «мы»… Сегодня это – не главное.
Главное, что я поняла, поняла очень важное. Самое сильное. И живое. И настоящее.
Я сжимала в руке букет белоснежных, доверчиво глядящих на мир широко распахнутыми желтыми глазами цветов и боялась идти быстрее. Чтобы не растерять, не расплескать нежданно подаренный мне глоток чужой нежности и счастья.
На белых, тонких лепестках дрожали крошечные капельки дождя. Как слёзки.
Радуетесь вы или печалитесь?..
Мои ромашки. От Ромашки…
Я остановилась у входа в метро. Коснулась губами холодных лепестков, слизнула крошечные капельки. Солёные? Или показалось?..
Ровно секунда на раздумье. Кто сказал, что секунда может быть равна вечности? Неправда. Коротенькая она. Как наша жизнь.
Я оставила букет на бетонной ступеньке около переполненной мусорки.
И влившись в человеческую реку, стекающую под землю, пошла в ногу с толпой.
Конец.