Люська, общипанная курица...

Надежда Опескина
Директор нашего совхоза Михаил Иванович Сюрин управлял им с незапамятных времён. Мужик он был справедливый, народ его уважал и он к народу относился терпеливо, с душой. Многих на путь истинный наставил. Образование помог получить, жизнь свою отладить, но бывали и исключения, когда все его усилия сводились на нет.

Вот таким исключением и была Люська Обухова, которую все называли Люська-общипанная курица. Приклеилось к ней это прозвище за вид её неопрятный и поведение блудное. Любой петух, то бишь мужик, приехавший по делам в совхоз оказывался в её доме, а соответственно и в её постели.  Никого, зараза, не пропускала! Позор да и только. Уж как не пытался Михаил Иванович её усовестить, ничего не получалось.  Главное, и на сто первый километр не выслать, поскольку совхоз и находился за этой чертой. Били её бабы местные за своих мужиков, а с
неё как с гуся вода.

Но раз так ей досталось, что сгинула Люська в неизвестном направлении, заколотив окна и двери своего неказистого домика. Одна жила, никого уже с ней рядом не было. Сгинула и сгинула. Одной проблемой меньше стало.

Пришло время перемен. Началась перестройка. Партий наплодилось не счесть. Но надо было куда-то прибиваться, иначе не усидеть в командном кресле. Михаил Иванович  сменил партийную принадлежность, уйдя в партию власти. К старой партии большие претензии были у него, больно командовать любили райкомовские, ничего не понимая в сельском хозяйстве.

В сорок пять вступил, к шестидесяти удостоился быть приглашённым на съезд, аж в саму Москву. Хоть и не впервой он был в столице, но едва нашёл место съезда своей партии. В зал заходил в числе опоздавших. Хорошо хоть пустили, видать, каждый голос важен был.

Выступающих слушал Михаил Иванович с большим вниманием, внемля каждому слову.  Речи были похожи одна на другую. Это у мужиков, но когда на трибуну вышла дамочка, то всем стало ясно - быть ей избранной в состав высшего политического совета партии. Без бумажки такую речь выдала, что мужики аплодировали стоя.

В перерыве все кинулись в буфеты, где были накрыты столы, а там разные закусочки выставлены. У Михаила Ивановича с утра маковой росинки во рту не было. Набрав на тарелку закусочек, пошёл к стойке оплатить, но там пояснили, что всё это бесплатно. Аппетит и пропал. Не привык он на халяву желудок набивать. Стоит с тарелкой в растерянности и вдруг...

- Дядя Миша? Сюрин? Тебя каким ветром сюда занесло? Неужто ты тоже сменил свою партийную ориентацию?

Оглядывается, а перед ним дамочка с трибуны стоит, разглядывает его и улыбается. Народ аж в сторонку отошёл. Такая честь оказана человеку.

- Простите, а откуда вы меня знаете? - пробасил Михаил Иванович.

- Дядя Миша, не придуривайся,это же я, Люська Обухова! Или не признал землячку?

Да где же ему было признать в этой холёной столичной штучке Люську. Костюмчик строгий, с иголочки, причёска волосок к волоску, личико разукрашено, как у куколки, ноготочки длиннющие. В руках стакан с водой.

Михаил Иванович едва тарелку из рук не выронил от удивления. Зазвонил звонок все двинулись в зал, кто-то подскочил к Люське, приглашая её в президиум.

По результатам голосования Люська заняла третье место, а это значило, что быть ей третьим номером в высшем совете.

Всю дорогу домой Михаил Иванович думал о Люське... Это надо же куда её, шалаву деревенскую, курицу общипанную перестройка двинула, рукой не достать.