Руслан и Людмила или "Так не доставайся же ты никому!"
***
"Посеешь мысль - пожнешь поступок;
Посеешь поступок - пожнешь привычку;
Посеешь привычку - пожнешь характер;
Посеешь характер - пожнешь судьбу"
***
У меня всегда было много подружек. С первого класса мы дружили впятером. У всех подружек, кроме меня, имена начинались с буквы "Л": Люда Д., Люся С., Люба Г., Люба Ф. и я. Моё имя начинается совершенно с другой буквы. Но нашей дружбе это совершенно не мешало.
С Людмилой мы познакомились в день нашего вселения в новый дом ещё в дошкольном возрасте, жили в одном подъезде, она с младшим братиком Павликом, родителями и бабушкой с дедушкой - отцовскими родителями - на третьем этаже, а я в таком же составе, но без младшего братика, т.к. я росла единственным ребёнком в семье - на четвёртом. В школу - вместе, из школы - вместе, вместе гуляли, играли, даже с ночевкой друг к другу ездили, когда мы через восемь лет сменили место жительства...
Меня всегда очень доброжелательно и радушно встречали в доме Людмилы. Я хорошо помню бабушку Людмилы - крупную женщину в домашнем переднике, источающую ароматы украинского борща, галушек, ванильных ватрушек и домашнего уюта, и дедушку - высокого стройного седовласого джентельмена, одним только своим внешним видом и спокойствием вселяющим стабильность и уверенность в завтрашнем дне.
Хорошо помню, что в салоне у них стояла деревянная кадка с огромной комнатной китайской розой каркаде. Эти розы казались мне самим совершенством. Мы вместе с Людмилой делали уроки, играли, читали, мечтали, были "не разлей вода!" Когда Люда была маленькой, она хотела стать продавцом в магазине, а я - учительницей... У меня были детские весы, счёты и множество других красивых игрушек; мы с ней играли и в магазин, и в школу, и в дочки-матери...
Но как известно, под каждой крышей - свои мыши; были какие-то трения и между родителями Людмилы и между старшим и средним поколением, ведь зачастую во всех послевоенных семьях жили в одной квартире по три поколения. Помню, что младший брат Людмилы Павлик был кротким и спокойным ребёнком, никому не доставляющим никаких хлопот.
Вспомнилась одна мелочь... Нам было лет по десять... Мы с Людмилой и кучей подружек прыгали через скакалку, играли в классики и в мяч у подъезда... У меня были какие-то проблемы с большими пальцами на ногах, они были перебинтованы, гноились и с них сходили ногти... Боль была нестерпимой, но улица - это святое! А Людмила, как никто другой, хорошо знала о моей "ахиллесовой пяте"...
И вот в разгар игры, когда азарт охватил всех участников, Людмила подкараулила меня и исподтишка, точно рассчитав удар и вложив в него всю свою мощь, обрушилась своей ногой на мой несчастный забитованный палец, видно, очень долгое время манящий её из своей сандалии... Свершив задуманное, Людмила стала пристально наблюдать за мной, предвкушая мою неадекватную реакцию... От пронзительной боли и обиды искры посыпались из моих глаз... Но о дальнейших своих действиях в этот момент я абсолютно ничего не помню, скорее всего, исходя из дворовых законов, я тоже наступила ей на ногу, и инцидент завершился...
В наших домах звучали новинки эстрады шестидесятых годов:
До свиданья, белый город,
С огоньками на весу!
Через степи, через горы
Мне на речку Бирюсу.
Только лоси славят в трубы
Там сибирскую весну,
Только валят лесорубы
Там ангарскую сосну.
Там, где речка, речка Бирюса,
Ломая лёд, шумит, поёт на голоса -
Там ждёт меня таёжная
Тревожная краса...
("Бирюса" - Э. Колмановского - Л. Ошанин.)
***
Вышла мадьярка на берег Дуная,
Бросила в воду цветок,
Утренней Венгрии дар принимая,
Дальше понесся поток.
Этот цветок увидали словаки
Со своего бережка.
Стали бросать они алые маки,
Их принимала река.
Дунай, Дунай,
А ну, узнай,
Где чей подарок!
К цветку цветок
Сплетай венок,
Пусть будет красив он и ярок.
("Венок Дуная" - О. Фельцман - Е. Долматовский.)
и множество других любимых шлягеров шестидесятых...
Людмила была натуральной блондинкой - вся в своего папу... Будучи школьницей, она носила длинные косы, лицо украшали огромные голубые глаза и правильно очерченные губы. Особую пикантность лицу придавал курносый носик и многочисленные веснушки, как звёздочки по небу, разбросанные по симпатичному лицу Людмилы.
После школы она стала распускать волосы, предоставляя им возможность струиться шёлковым водопадом по груди и спине, а многочисленным поклонникам - любоваться ими и штабелями стелиться у её ног... Людмила была спортивной натурой, школьницей занималась спортивной гимнастикой.
После школы она поступила в какой-то техникум, познакомилась на танцах во Дворце Культуры со своим ровесником Пашей - тёзкой младшего братика, и тут же быстренько вышла за него замуж. Я прекрасно помню, что свою свадьбу они сыграли в Новый Год, а потом Паша ушёл в Армию на два долгих года, а Людмила почему-то избавилась от их будущего ребёнка...
Наверное, таково было их общее решение, не представляю даже, в чём была проблема, что их первенец так и не увидел свет; мамок-нянек у них было бы предостаточно, чтобы помочь Людмиле растить ребёнка... Может, её родители увидели всю несостоятельность раннего брака, отсутствие любви и верности в семье и отговорили её от святого материнства, или же самой Людмиле захотелось свободы и независимости, пока Паша был на защите Отечества!?.
За два года разлуки Людмила и Паша окончательно отвыкли друг от друга, и их уже абсолютно ничего не связывало... Его родители напевали ему в уши сплетни о её неверности мужу во время его службы...
Людмиле муж стал окончательно безразличен... Но Паша оказался серьёзнее, чем можно было подумать, всё-таки два года службы в Армии не прошли для него даром, он не хотел верить слухам и наговорам родителей, друзей и соседей о легкомыслии жены, он умолял её начать жизнь сначала, родить ребёнка...
Но её ошибка молодости кардинально отразилась на возможности иметь детей в будущем... Паша завёл интригу на стороне, и его новая подруга готовилась стать матерью, а дышащий на ладан брак Паши и Людмилы, окончательно распался. Они с Людмилой разошлись, как в море корабли... Каждый отправился в своё путешествие по жизни... Паша тут же женился на матери своего будущего ребёнка.
Однажды, спустя лет десять-пятнадцать после окончания школы, мы с Людмилой встретились в переполненном троллейбусе. Дело было морозной зимой, вовсю шёл десятый час ночи. Я ехала домой после вечерней смены и как всегда, еле втиснувшись в переднюю дверь, волоком тянула за собой по ступенькам набитые доверху сумки с провизией. Пассажиры стойкими оловянными солдатиками волею обстоятельств были тесно прижаты друг к другу особым безмолвным братством: всем нужно было куда-то ехать... И для меня было огромным чудом после получасового ожидания на скованной морозом автобусной остановке, наконец-то, попасть в тёплый дом на колёсах.
Передав деньги на билет, я встретилась взглядом с Людмилой. Я расплылась в улыбке от столь неожиданной, но очень приятой для меня встречи...
- Люда! Привет! - восторженно воскликнула я, искренне радуясь подруге детства.
- Какая ты стала... - с нескрываемым любопытством и превосходством разглядывая меня с ног до головы, короткой, но ёмкой фразой ответила на моё приветствие Людмила.
- Очень устала, еду после работы домой, нужно ещё уроки у детей проверить и спать уложить, а завтра снова рано вставать на работу, - словно оправдываясь за свой внешний вид навьюченной верблюдицы, промямлила я...
Слова Людмилы до сих пор поскрипывают в моих ушах и моём сердце; голос у Людмилы с детства был немного надтреснутым и скрипучим...
Людмила отправилась в гости или по делам к родителям, которые, как оказалось, жили со мной в одном районе, но чуть дальше. Видно, им вовремя удалось разменять своё жильё, с которым мы соседствовали в нашем счастливом детстве.
Иногда мы с Людмилой и её мамой Тамарой встречались в нашем салоне красоты, обменивались дежурными любезностями, но всё это было на бегу - на ходу...
В очередной визит тёти Тамары в салон, я рассказала ей о нашей случайной встрече с Людмилой в троллейбусе...
- Да не обижайся ты на неё, не обращай внимания, - успокаивала меня тётя Тамара. - Наша Людмила живёт, как Королева, у неё всё есть и она себе абсолютно ни в чём не отказывает... Единственная проблема - она не может иметь детей. Зато у тебя - настоящая семья и почти уже взрослые дети...
Прошло ещё некоторое время, и я снова встретила в салоне тётю Тамару...
- Здравствуйте, тётя Тамара! Как дела? Как Людмила?
- А Люды уже давно нет с нами, - грустно ответила тётя Тамара, - а ты что же, ничего не знаешь?
- Нет, ничего не знаю: дом - работа, работа - дом, недавно маму похоронила...
- Какая же Людка - дура! Что учудила!?. Что натворила!?. - расплакалась тётя Тамара и повела свой скорбный рассказ...
После развода с Пашей Людмила встретила свою долгожданную любовь - своего Руслана, имевшего непосредственное отношение к спортивной жизни, вроде он был тренером по какому-то виду спорта...
Людмила объездила с Русланом весь мир, была абсолютно счастлива. Она, по-прежнему, была хороша собой: натуральная блондинка, стройная и длинноногая, модно одетая... Но детей у них с Русланом тоже не было после её опрометчивого поступка ещё в ранней юности...
Работала Людмила технологом на шинном заводе, хорошо зарабатывала... Руслана она безумно любила и дышала только им... Но Руслан очень хотел ребёнка, и история, случившаяся с Людмилой и Пашей в юности, повторилась снова... Руслан завёл интригу на стороне, и новая его пассия тоже ждала от него ребёнка... Руслан настроился окончательно расстаться с Людмилой.
Людмила никак не могла воспрепятствовать уходу Руслана к другой женщине. Она шантажировала его самоубийством и неоднократно предпринимала попытки свести счёты с жизнью... Руслан стал жить на две семьи. Жизнь всех действующих лиц этого треугольника стала невыносимой пыткой: слёзы и истерики, сканадалы и угрозы, мольбы и раскаянье...
И вдруг, в момент рассказа тёти Тамары о случившемся, в моей голове что-то щёлкнуло, в сердце что-то ёкнуло, и из мелких хрустальных осколков воспоминаний сложился пазель чужой судьбы...
Я вспомнила, как примерно полгода до этих трагических событий, о которых мне рассказывала тётя Тамара, я ехала на работу во вторую смену в троллейбусе, ближе к двум часам дня. До работы оставалась пара остановок. Что такое? На углу дома моего детства собралась огромная толпа.
- Наверное, в книжном магазине "Кагиз", давным-давно переименованном в "Мысль", "дефицит дают", - подумалось мне, но толпа была совсем не похожа на очередь... И в троллейбус у нас никто по очереди никогда не входит, - размышляла я, а троллейбус тронулся дальше...
- Что же это была за толпа? - неотступно преследовала меня мысль...
Позже кто-то из посетителей салона рассказал, что это была толпа соседей и зевак, собравшихся по поводу двойного убийства... Работница шинного завода... В то время в моей голове промелькнула мысль, что ведь и контингент рабочих шинного завода был не совсем благополучным: бывшие уголовники, алкоголики; наверное, что-то не поделили в семье, вот и случилась трагедия на бытовой почве...
Я не знала, что моя подруга детства тоже работала на Шинном заводе, считалась ИТРовцем (инженерно-техническим работником), что после смерти бабушки и дедушки ей досталась уютная квартирка на первом этаже дома сталинской постройки пятидесятых годов, именно того дома, где я провела своё дошкольное детство, и где располагался мой любимый книжный магазин "Кагиз" и большой гастроном. Но я ничего тогда об этом не знала - не ведала, вплоть до этой последней встречи с тётей Тамарой...
В конце концов, Руслан не выдержал и ушёл к матери своего будущего ребёнка... Людмила не могла смириться с предательством любимого человека... Она решила устроить проводы любви. Людмила тщательно и до мелочей продумала прощальный ужин со свечами и шампанским... Руслан не почувствовал подвоха в поведении бывшей возлюбленной и согласился на финальную встречу, тем более, что он считал себя виноватым перед Людмилой...
Руслана и Людмилу обнаружили на третьи сутки: в запертой квартире Людмилы на первом этаже искренне и безутешно скулила по своей любимой хозяйке белоснежная болонка, а из квартиры по всему шестому подъезду разносился жуткий запах тлена... Почувствовав неладное, соседи вызвали полицию, те взломали дверь...
Кошмарная картина предстала перед полицейскими: обезглавленный труп молодого мужчины, а в ванной комнате висел труп прекрасной белокурой женщины тридцати пяти лет...
На столе лежала записка: "Нас не обмывайте, мы - чистые!"
Их похоронили на разных кладбищах...
***
Это трагическое событие случилось ровно тридцать лет тому назад...
***
30 мая 2015 г.