На следующий день за завтраком гасконец являл собой непривычное зрелище – он был хмур и невесел. Атос попытался осторожно доискаться причин, но д’Артаньян только вяло пожимал плечами и уверял, что с ним все в порядке.
Однако дни шли за днями, а его тоска становилась все более заметной. Д’Артаньян старался не показывать этого, но друзья слишком хорошо знали его природный оптимизм и даже легкие признаки уныния бросались им в глаза.
Портос не раз предлагал гасконцу для развлечения прогуляться с ним, но д’Артаньян отказывался:
- Я ничего не понимаю в Ваших делах, а стоять истуканом и слушать, как Вы обсуждаете, где лучше вырубать лес или насколько нужно увеличить поголовье скота… Это Вы называете развлечением? Увольте!
Портос вздыхал и клялся, что когда закончит обустраиваться, то обеспечит друзей настоящими удовольствиями. Д’Артаньян, как правило, меланхолично отвечал:
- Посмотрим.
Как-то раз, явившись к обеду после очередной поездки, Портос, вместо того, чтобы пройти в гостиную, остановился на пороге и, уперев руки в бока, довольно долго смотрел на собравшуюся в комнате компанию. Его массивная фигура занимала весь дверной проем, а голова упиралась в притолоку, так что Портосу приходилось слега наклоняться. Его поза была исполнена энергии, глаза блестели, лицо пламенело от мороза, а в густых волосах таяли снежинки.
- Мда! – протянул Портос, по очереди рассматривая своих друзей.
Печальный и задумчивый Рауль сидел у окна, подперев подбородок рукой, и смотрел на заснеженный лес. Поодаль сидел Атос – бледный, утомленный, тщетно пытавшийся держаться прямо – и с болью смотрел на сына. Гасконец, с видом брюзги, уныло жевал свой ус. Картину довершала Аньес – она сидела у самого камина, опустив голову и ни на кого не глядя.
Портос громко хмыкнул и д’Артаньян повернул к нему голову:
- А, это Вы. Вернулись?
- Вернулся и очень голоден!
- Кажется, сейчас будем обедать.
Портос снова хмыкнул, на это раз недоверчиво:
- Не похоже, чтоб тут хоть кто-то собирался за стол.
Аньес встала:
- Я сейчас займусь.
- Не трудитесь, сударыня, Мустон уже занимается. Господа! У вас здесь настоящий монастырь – такая скука и тоска. Это все от безделья!
- Чем Вы предлагаете нам заняться? – лениво поинтересовался гасконец.
- Не знаю, но нужно что-то придумать. Мужчины не должны тратить жизнь на вздохи, разве что… – Портос подошел к Аньес и, подмигнув, поцеловал ей руку, – вздыхать от сердечных причин.
Аньес покачала головой, но невольно улыбнулась в ответ:
- Я не хочу быть причиной ничьих вздохов.
- Вы не можете запретить нам видеть, – галантно возразил Портос. – Не правда ли, господа?
- Да, конечно, – вежливо отозвался д’Артаньян.
Атос промолчал, а Рауль, очнувшись от своих дум, сосредоточенно нахмурил брови:
- Вы правы, довольно бездействовать.
- То есть? – не понял Портос. – Вы о… ком?
- Не о ком, а о чем – о деле. Дорогой герцог, я хотел бы обсудить с Вами кое-что. После обеда Вы будете свободны?
- Да, – Портос пожал плечами. – Сегодня я больше никуда не еду, так что я к Вашим услугам.
- Хорошо, благодарю Вас.
Атос с д’Артаньяном переглянулись, но задавать вопросов не стали.
Атмосфера в доме действительно начинала тяготить Портоса, поэтому решительность виконта его порадовала. Когда они, стараниями Мушкетона, с комфортом устроились в покоях Портоса, достойный герцог пожаловался:
- Не обижайтесь, Рауль, но, честное слово, находиться здесь становится невыносимо. Я не могу дождаться, когда можно будет переехать и забрать всех вас с собой. Я тут задыхаюсь! Сидим, как в тюрьме. Даже д’Артаньян на себя не похож. Мне кажется, у него стал портиться характер. Кстати, о тюрьме. Когда мы сидели в Рюэе, он был намного веселее! Он выдумывал такие забавные штуки!
- Тогда он хотел выбраться на волю – у него была цель.
- Да, сейчас он просто скис от тоски.
- Об этом я и хотел с Вами поговорить. Мы вынуждаем д’Артаньяна сидеть здесь. Он, как хозяин, не может уехать и бросить гостей. Но такая жизнь – бездумная и бесцельная – губит его.
- Вы знаете, после Фронды он не захотел поехать ко мне в имения, отдыхать, сказал, что хочет стать маршалом.
Рауль кивнул:
- Это на него похоже. Могу я спросить откровенно?
- Конечно!
- Как Вы думаете, он мог бы поступить на службу к Карлу?
Портос несколько мгновений не сводил внимательного взгляда с Рауля и потом медленно покачал головой:
- Никогда. Англия может воевать с Францией, всяко бывает, и представить, что он пойдет против французов? Это все равно, как если бы мы вдруг перешли на сторону ларошельцев и стали стрелять по своим. Его место во Франции.
- Возле короля Людовика, – мрачно закончил Рауль.
Портос сочувственно вздохнул:
- Таков наш друг, он рожден быть военным.
- Но пока мы здесь, он не сможет вернуться, даже если его позовут.
- Это не беда! Еще немного, и я все устрою.
- Нет, – мягко прервал его Рауль, – не подумайте, что мы не ценим Вашего предложения, но хорошо чувствуешь себя только дома. Вы должны это понять.
Портос кивнул:
- Да, это точно! Я только и мечтаю, когда все сделаю по своему вкусу. Однако, если вы не хотите жить ни здесь, ни у меня, куда же вы поедете? Назад, во Францию?
Рауль болезненно усмехнулся:
- Это вряд ли. Дорогой Портос, я могу попросить у Вас совета?
Портос развел руками:
- К Вашим услугам!
- Вы знаете наше положение. У нас есть земли, которые мы можем продать, но это все, что мы теперь имеем. Графу нужен уход, а кроме того, он заслуживает того, чтобы занимать достойное место в обществе. Он будет молчать, ни в чем никого не упрекнет, но обрекать его жить здесь в горах, лишенным возможности вести полноценную, в привычных для него условиях, жизнь, я не могу, не имею права. Итак, скажите мне честно и открыто, что Вы обо всем этом думаете?
- Думаю… думаю, что Вы правы. Если мы устроимся, то д’Артаньян сможет вернуться во Францию.
- А что касается нас? Я знаю, чего желает граф. Об этом же говорит мне мой разум и мое сердце, когда… – Рауль болезненно перевел дух, – когда я думаю об отце. Я получил совет искреннего друга – он был таким же. Посторонний человек, умный и циничный, сказал мне то же самое. Теперь я прошу Вас – не только друга, но человека здравомыслящего и твердо стоящего на ногах, сказать мне, что думаете Вы?
- Рауль, Вам нужно жениться, – спокойно ответил Портос.
Виконт вздрогнул.
Портос кивнул:
- Не знаю, что Вам насоветовали, но я, в свое время, поступил именно так. Это даст Вам положение, деньги или связи, смотря по тому, что Вам нужнее. Или все сразу, если Вы удачно выберете жену.
- Да, простите, я забыл, что Вы были женаты.
- И ни разу не пожалел об этом, хотя госпожа дю Валлон не была красавицей, да и характер у нее был не слишком покладистым.
- Вы… любили ее?
Портос ухмыльнулся:
- Это было бы затруднительно. К тому же, если бы я был влюблен, то не мог бы мыслить здраво, а это серьезная помеха в семейной жизни. В конце концов, мы приспособились. Пожалуй… – он задумался, – мы даже уважали друг друга. Она была хорошей женой. Хотя, если бы я выбирал снова, я бы выбрал помоложе.
Портос вздохнул:
- У нас не было детей.
Он грустно улыбнулся, но грусть быстро уступила место радости:
- К счастью, у нас есть Вы, дорогой виконт.
Рауль, застигнутый врасплох, покраснел. Портос обвел его довольным взглядом:
- Да, прекрасный сын для всех нас. Когда у Вас будет свой, Вы сами все поймете. Женитесь и не думайте! Вернее, думайте, когда будете выбирать. А, кстати, что Вам советовали другие?
- Жениться.
- Вот видите! Вы уже присмотрели невесту?
Рауль отрицательно покачал головой.
- Вот что, Вам нужно бывать в свете.
В ясных глазах Рауля отразилась обреченность:
- Тяжкая повинность.
- Отчего? – не понял Портос. – Достаточно выбрать один раз. А потом будете принимать только тех, кто Вам приятен. А знаете что, милый Рауль, мне пришла в голову отличная мысль! Ей-богу, отличная!
Портос несколько мгновений сидел неподвижно, словно прислушиваясь к своей мысли, а потом решительно кивнул:
- Мы поедем в Лондон. Должен же я, наконец, поблагодарить короля за свой титул. Я не невежа какой-нибудь. Да и завести знакомства не помешает. Заодно и невесту Вам приглядим. У Вас есть связи при дворе?
- Герцог Бекингем. Это он хлопотал о Вашем титуле.
- Его отец нам больше был должен, – небрежно заметил Портос. – Но поблагодарить нужно. Что Вы думаете о моей идее?
- Вместе поехать в Лондон? Возможно. Но как я оставлю отца?
- Он же не один. Согласитесь, брать его с собой неразумно, не для того мы столько возились, чтоб уморить его по дороге. А для Вас будет больше причин поскорее вернуться с новостями, чтоб его обрадовать. По-моему, отличный план!
- Я подумаю.
- Подумайте и соглашайтесь. У меня еще есть незаконченные дела, но, самое позднее, через неделю, я буду свободен.
- Я поговорю с отцом.
Провожая Рауля до двери, Портос обнял его и как следует встряхнул:
- Просыпайтесь уже! Ваше унылое царство выводит меня из себя. Займитесь, наконец, делом.
Рауль последовал совету, не столько потому, что считал его правильным, сколько потому, что еще до разговора с Портосом решил ничего не откладывать.
Он заглянул в гостиную, убедился, что все разошлись по своим комнатам, и пошел к д’Артаньяну.
Спальню бывшего капитана освещали только красноватые сполохи угасающего в камине огня. Д’Артаньян сидел в кресле, сложив руки на груди, и единственными живыми существами в комнате казались эти блики, игравшие на его лице.
Виконт тихо окликнул его.
Д’Артаньян шевельнулся:
- Кто там? А… Рауль. Проходите. Возьмите кресло.
Рауль устроился рядом и некоторое время тоже молча смотрел на огонь.
- Вы хотите попрощаться? – наконец подал голос гасконец.
- А… – Рауль на мгновение растерялся, а потом издал тихий понимающий смешок. – Почти. Я хотел просить Вас еще немного подождать.
- Прежде чем мы расстанемся?
Рауль кивнул.
Д’Артаньян, не услышав ответа, повернул голову:
- Вы хотите уехать, ведь так? Портос уже дни считает.
- Вас это расстраивает?
Д’Артаньян пожал плечами:
- Не знаю. Я очень рад быть рядом с вами всеми, знать, что вы в безопасности, ни в чем не нуждаетесь. Видеть вас каждый день, но… черт его знает! Мне почему-то тяжело. Дни похожи один на другой больше, чем пуговицы на моем камзоле. Когда Портос переедет, я, по крайней мере, смогу выезжать к нему в гости.
- Вы не думали вернуться во Францию?
- Зачем? Просить как милости того, в чем я видел смысл жизни? Оставим меня. Скажите, что Вы собираетесь делать?
Виконт вздохнул:
- Поехать в Лондон. Господин герцог намерен благодарить короля в лице милорда Бекингема за свой титул.
- Поезжайте, – флегматично отозвался д’Артаньян. – С Атосом все будет в порядке. С лекарей я шкуру спущу, если понадобится.
- Я… – Рауль закусил губу. – Я хотел просить Вас еще об одном.
Д’Артаньян насмешливо глянул на виконта:
- О чем же?
- Если моя просьба не слишком Вас затруднит, мне бы хотелось поручить господина графа только Вашим заботам.
Д’Артаньян потер подбородок, скрывая улыбку:
- Как долго Вы собираетесь быть в Лондоне?
- Я должен свести господина герцога с Бекингемом, я обещал. Дальше, думаю, он сам решит, насколько близкое знакомство с английским двором ему нужно.
- А Вы? У Вас ведь есть свое дело?
Рауль сжал челюсти и на его щеках заходили желваки.
- Сомневаюсь, что Вы едете только для того, чтобы познакомить Портоса с Бекингемом. Можно было обойтись письмом.
- Да, у меня есть свое дело, – с мрачной решимостью ответил виконт.
Он ничего больше не добавил и д’Артаньян не стал спрашивать.
Они еще посидели, пока в камине не погасли последние искры, и только угли все еще переливались кровавым, как открытая рана.
Потом Рауль встал и пожелал д’Артаньяну спокойной ночи.
- И Вам тоже, доброй ночи, Рауль. Вы же не завтра едете?
- Нет, у Портоса еще остались дела.
- Вы сами предупредите отца?
- Да, конечно. У меня еще будет время его подготовить.
Д’Артаньян кивнул:
- Хорошо.
- Спасибо, дорогой д’Артаньян.
- Пока еще не за что. Спокойной ночи, Рауль.
Виконт отправился к себе, но по пути задержался у дверей отцовской спальни. Оттуда не доносилось ни звука. Рауль взялся за ручку двери, однако, поколебавшись, не стал стучать. Он отошел на пару шагов, потом снова вернулся, постоял, прислушиваясь, но так и не сделал попытки войти. Медленно он пошел прочь по едва освещенным коридорам, машинально скользя взглядом по стенам и запертым дверям комнат.
- Господин виконт!
Голос, окликнувший Рауля, был властным и твердым, хотя звучал негромко. Рауль не сразу сообразил, откуда он послышался. Но, мгновение спустя заметил, что, вопреки обыкновению, двери в гостиную открыты настежь.
Камин давно был погашен и в полумраке едва можно было разглядеть человека, сидевшего у стола в ближайшем ко входу кресле. Рауль вошел, и поставил свою свечу на стол.
- Отец? Вы здесь? Что случилось?
Атос отодвинул кресло, снова скрывшись в тени, и жестом указал Раулю на место перед собой.
- Я был уверен, Бражелон, что Вы придете ко мне после разговора с господином герцогом, но я ошибся. Тогда я решил подождать Вас здесь, зная, что, направляясь к себе, Вы не минуете этот коридор.
Несколько обескураженный этим сухим тоном, Рауль сел.
- Я не хотел тревожить Вас, уже поздно.
- Ваша беседа с господином герцогом затянулась. Похоже, у Вас было много тем для разговоров.
- После я еще заходил к господину д’Артаньяну.
- Ах, вот как! Ну что ж, раз ко мне у Вас нет никакого дела, я не буду Вас больше задерживать, Бражелон. Действительно, уже поздно, и Вы, вероятно, устали и желаете отдыхать.
- Если я Вам нужен, я останусь, – Рауль попытался поймать взгляд отца. – Вы ведь не случайно меня ждали.
- Нет. Сегодня истекает срок, о котором мы договорились. Я думал… Впрочем, неважно, что я думал. Надо полагать, Вы бы поставили меня в известность о принятом Вами решении завтра. Или послезавтра. Или через неделю. Когда сочли бы нужным.
- Я заставил Вас волноваться? – Рауль осторожно коснулся руки отца. – Простите меня. Я собирался сказать, но не хотел тревожить Вас понапрасну.
- И каково же Ваше решение? – сдавленным голосом спросил Атос.
- Я отказался от мысли вступить в орден. Я не оставлю Вас одного.
Атос резко подался вперед и бессознательно сжал руки сына:
- Вы не…
- Я не передумаю.
- Рауль… Рауль!
- Вам дурно?
- Ничего, – Атос силой воли заставил гримасу боли превратиться в улыбку. – Значит?
- Я буду с Вами. Вы довольны?
- Мальчик мой, я только хочу, чтоб ты был счастлив, хотя сам уже не знаю, что для этого нужно. Я могу только любить тебя и молиться. Может быть, Господь вразумит нас.
- Да, – медленно кивнул Рауль, – Он уже дал мне знак, я не должен оставлять Вас. Вы позволите мне просьбу?
- Все, что ты хочешь!
- Я на некоторое время покину Вас.
Атос так сильно вздрогнул, что Рауль поспешно добавил:
- Я вернусь. Это всего лишь поездка в Лондон, господин герцог просил его сопровождать.
- А! Он хочет войти в лондонский свет?
- Да, я обещал ему знакомство с герцогом Бекингемом.
- Понимаю. И когда вы хотите ехать?
- Через несколько дней. Я буду писать Вам при любой оказии и постараюсь вернуться, как можно скорее.
- Поезжайте и не беспокойтесь за меня.
Рауль грустно улыбнулся:
- Обещайте, что Вы будете ждать меня и… дождетесь.
- Рауль!
- Обещайте!
Вместо ответа Атос притянул сына к себе и поцеловал. Затем он подтолкнул виконта к дверям:
- Иди.
- Лучше я провожу Вас.
- Не надо.
Из-за кресла вынырнул Гримо, которого Рауль даже не заметил в темноте, и всем видом показал, что проводит графа сам.
Виконт улыбнулся и поклонился отцу:
- Утром я буду иметь честь осведомиться о Вашем здоровье.
Атос, усмехнулся:
- Идите, отдыхайте.
Когда Рауль ушел, Гримо вытащил откуда-то склянку с отваром и настойчиво сунул ее Атосу в руку.
Граф вздохнул:
- Ты прав, я должен лечиться, я не могу подвести своего мальчика. Черт бы побрал всех докторов!