Сердобольный американский спортсмен, долго бродил по олимпийскому Сочи в поисках бродячих собак. Наконец, ему удалось отыскать свору бездомных особей, не отстрелянных при подготовке города к мировому спортивному событию.
Трудно сказать, почему дворняги вызвали у американца такое сострадание. Может быть потому, что он с треском продул биатлонные гонки преследования и чувствовал себя как побитая собака. Возможно, были на то какие-то другие причины. В общем, он раструбил на весь газетный и сетевой мир, что хочет забрать бедных русских собак к себе в богатую Америку, где о них можно будет позаботиться – обеспечить достойным собачьим жильём и накормить досыта.
Демократическая общественность Запада была тронута заявлением американца. И, конечно же, все осуждали русских, которые ради показухи совершили злодеяние против мирных, беззащитных псов. У этих русских дворовые собачки и дети в детских приемниках содержаться в невыносимых условиях…
Сказано – сделано. Американец купил у местных сочинских умельцев на рынке деревянные ящики для транспортировки домашних животных, нанял ловцов и скоро ошалевшие животные, кобель-отец, сучка-мать и сучка-дочь, уже ехали в направлении международного аэропорта. Ветеринарные справки американец приобрел у приветливых людей в зеленых куртках уже в аэропорту без всякого осмотра своих новых подопечных, что его приятно удивило.
По прибытию в Америку русские собаки сначала были отпущены погулять на ухоженную лужайку перед домом хозяина. Но они сразу же начали искать лазейки в решетчатом железном заборе, выгребать землю из-под заборных штырей, чтобы улизнуть на волю. Их посадили на цепь. Животные поняли, что русской вольнице – «куда хочу, туда и бегу, и, куда не хочу, тоже бегу» - был положен конец, раз и навсегда. Американская цепная демократия вступила в свои права – живи на привязи в цивилизованной конуре; жри два или три раза в день из красивой мисочки; выгуливайся в предназначенном для этого месте.
Но одного не учел хозяин – вольной русской собаке нельзя запретить лаять на людей и просто так в пространство, или выть в вечернее и ночное время, глядя на луну. В течение нескольких дней сердобольный американец и его соседи слушали гавканье, потявкиванье и протяжный тоскливый вой русских собак. Это был трио-плачь по далекой, жестокой, но любимой Родине, утраченной по доброй воле американского спортсмена.
Нервы любителя бездомных животных начали потихоньку сдавать. Сначала он кричал на собак на упрощенном английском языке. Потом бил бедолаг специальной палкой. Собакам было все ни по чём, они продолжали голосить на всю округу жалобно и заунывно. Цивилизованные американские соседи начали строчить жалобы в местную полицию, грозились подать на собак и их хозяина в суд.
Однажды под утро, после очередного ночного концерта и избиения, глава русского собачьего семейства почувствовал неладное. Он учуял знакомый запах пороха от мелкокалиберной винтовки… Самые худшие собачьи опасения оправдались. К конурам собак приближался хозяин с винтовкой. Он хотел отстрелять ненавистное собачье племя в упор – это почти бесшумно и надежно. Но не тут-то было. Кобель-отец, даже оценив всю тщетность сопротивления, не собирался сдаваться так просто. Он изловчился и цапнул американского хозяина за упругую спортивную ляжку. Человеческий вой и круговороты на одной не укушенной ноге привлекли внимание проснувшихся соседей. Они прилипли к оконным стеклам и с интересом следили за разыгрывающимся спектаклем.
Придя в себя, разъяренный американец сначала попытался прицелиться, но собаки крутились на цепи и увертывались. Тогда он начал бить собак прикладом. Те рычали от злости и боли, но продолжали сопротивляться. Молодая сучка сорвалась с цепи и бросилась к забору. Спортивный стрелок прицелился ей вслед «из положения стоя», выстрелил, но промахнулся. Он не умел поражать движущиеся мишени.
От звука выстрела старшие собаки застыли в оцепенении. Спортсмен поймал на мушку кобеля и выстрелил ему в лоб. Тот вздрогнул и упал. Собачье тело начало медленно пластаться по земле, потом вытянулось. В помутневшем глазу застыло чужое и серое американское небо.
Вторым выстрелом была повергнута на землю беспородная сучка-мать. Она даже не успела взвыть, только тяжко простонала, захлебнувшись хлынувшей из пасти кровью.
Молодая сучка металась вдоль забора, пытаясь его перепрыгнуть. Выстрелы и предсмертные стоны матери подстегнули её, она собралась с последними силами и прыгнула, но не рассчитала и нанизалась грудью на острый железный штырь. Агонии ее продолжались не долго, и она испустила дух.
Смотревшие из окон своих домов соседи облегченно вздохнули: «Наконец-то положен конец этому русскому собачьему отродью».
Глядя на труп молодой собаки, повисшей на заборе, обладатель мелкокалиберной винтовки, сердобольный американский спортсмен, настрадавшийся от собственного благородства и укушенный российским кобелем, подумал: «Хорошо, что не пришлось тратить еще один патрон на эту тварь».