ГЛАВА -8
Утреннее чистое небо без облаков сулило нам теплый солнечный день. Все собравшиеся на пикник наслаждались благоденствием матушки-природы, только я одна не могла никак расслабиться. Егор по причине большой занятости не присоединился к нашей компании, зато прислал присматривать за мной Василия. И тот яростно пытался это делать именно до тех пор, пока не выпил пару стаканов водочки. Он потерял меня из вида и рьяно у костра спорил с одним из мужей наших девочек, похоже, с таким же заядлым спорщиком, как и он сам.
Я наблюдала за Лизой, как та демонстрировала бывшему любовнику бурные отношения с новым мужчиной. Стас старался быть с ней обходительным и веселым, но как только та от него отходила, становился угрюмым. Я присела у дерева на раскладном стульчике, вытянув ноги, прижалась спиной к стволу. Наблюдая за разгулявшейся компанией, думала о предстоящей поездке, о работе, но каждый раз мысли возвращалась к Стасу. Гнала их, но они вновь и вновь бомбардировали моё взбудораженное сознание. Чтобы как-то отвлечься принесла себе шампур с мясом. С удовольствием съела несколько кусочков и, откинув голову, подставила лицо лучам солнышка. С закрытыми глазами шум создаваемый пьяными людьми казался ещё сильнее. Некоторых я даже не знала. Это - были мужья, любовники или друзья моих девочек из салона. Грубоватый голос Василия выделялся из толпы. Он шумно доказывал кому-то, что Ништадский мирный договор был заключен между Россией и Швецией 30 августа в 1721 году, а не с Бельгией. Тот, кому он доказывал тоже, еле языком ворочал. С реки доносился чей-то визг, раздражавший своим периодическим повторением. Несмотря на некоторые моменты, все же я пыталась успеть насладиться отдыхом и природой. Легкий ветерок время от времени обдувал мое разгоряченное солнцем лицо. На дереве, под которым я сидела, защебетала какая-то птица, ей ответила другая. Они обе перекликались довольно долго, словно спорили о чем-то как те опьяневшие люди. Они вспорхнули одновременно, и сорвавшийся листочек скользнул по моей щеке. Я открыла глаза, совсем не подозревая, что этот листок держит мужская рука. Он слегка склонился надо мной, и я отчетливо увидела все тот же знакомый цвет глаз и играющие мышцы сильных рук и плеч.
-Все пошли купаться. Может, и мы пойдем?
-Боюсь простудиться. Вода наверняка еще не прогрелась. Не хочу сорвать командировку.
Оглядевшись и, не увидев Лизы, поинтересовалась, где он ее потерял? Стас что-то невнятно ответил, пожимая лощеными плечами. Я немного нервничала от того что мой взгляд каждый раз направлялся на самые интимные места его тела. Ненавидела себя в этот момент, краснела, сопела, пытаясь отвести взгляд, и понимала, что сдаю себя с потрохами.
-Что-то не так?- поинтересовался он, строя из себя недотепу.
-Все в порядке, - ответила я, наконец, отводя взгляд в сторону. - Лиза говорила, что ты ищешь работу?
-Да, ищу, но пока безуспешно.
-Ты, правда, работал массажистом?
-В детском доме, где я воспитывался, у одной из нянек в Дагестане знакомые были. Они помогли и пристроили учеником к одному профессору. По воле проведения я попал в список самых способных. Мне повезло, у меня был хороший учитель, и он многому меня научил. Его уже нет в живых, но когда я приезжаю в те края, его родные в память о нём всегда с теплом принимают меня.
-Стас, не знаю, уместно ли будет задать тебе вопрос, о том с каких лет ты оказался в детском доме?
-Это так важно?
По его голосу стало понятно, что разговор ему не приятен, но женское любопытство значительно превосходило здравый смысл.
-Ты знаешь, кто были твои родители?
Он молчал какое-то время, а потом ответил:
-От меня мать отказалась.
-Ты знаешь кто она?
Он посмотрел вдаль. Уголки глаз его сузились, образовав несколько стрелок.
-Нет, не знаю и знать не хочу! – резко ответил он.
-И никогда не хотел?
-Хотел. Но время сделало свое дело и теперь даже если она захочет найти меня, то не найдет. Я имя сменил. Раньше я был Дима. Так она меня назвала, а потом я стал ей не нужен.
-Имя Дмитрий тебе больше подходит.
-Я так не думаю.
К мангалу возвращалась шумная компания, и я поспешила договорить:
- Предлагаю тебе стать директором салона, но с одним условием.
-С каким?
- По совместительству поработаешь массажистом. До тех пор, пока не найдешь и сам не обучишь хорошую замену. По рукам?
Он протянул мне руку и, улыбнувшись, ответил:
-Согласен! По рукам!
Его пожатие было крепким, но затем он расслабил руку и, приподняв мою, поцеловал, задерживая на моей коже свои горячие губы дольше положенного. Я мгновенно вспыхнула и вырвала руку. Стас буквально пытал меня взглядом. Пошарив в кармане шорт, нашла ключи от нового салона и протянула ему, пояснив, что одна связка у прораба строителей, а другая будет у него. Тот вновь сгреб мою руку вместе с ключами, затем разжав мои пальцы, забрал ключи и поцеловал в самый центр ладони.
-А еще Стас, если хочешь со мной работать забудь о том, что ты мужчина, а я женщина?
-Как же я могу забыть о том, что я мужчина?- с ухмылкой ответил он.
-Может я не так выразилась, но между нами должны быть только деловые отношения и никаких намеков на флирт.
-И этого я обещать не могу. Мне легче вернуть тебе ключи, чем согласиться.
-Но почему ты не можешь этого обещать?- не без злости выдавила я.
-Потому что я испытываю к тебе совсем не деловые и не дружеские чувства!
-Что? А как же Лиза? Она же верит тебе? Она же…
Он резко перебил меня:
-Лиза не та женщина, с которой я хотел бы создать семью!
От нервного перенапряжения у меня закружилась голова, и я по-инерции прижалась спиной к стволу дерева. Стас огляделся, потом положил руку на мое плечо, при этом указательным пальцем несколько раз успел нежно, слегка дотрагиваясь провести по моей шее. Я чувствовала, как быстро моя кожа из гладкой превращалась в гусиную. Неожиданно для себя я резко откинула его руку и выкрикнула:
-Я ничего не хочу слышать!
Мужчина, стоявший рядом с Василием, повернулся в нашу сторону:
-Эй, ты чего девушку обижаешь?
-Катерина, проблемы? – зверем рыкнул Василий готовый кинуться с кулаками на Стаса.
-Васенька, нет причин волноваться. Мы говорим о работе. Познакомься – это мой новый заместитель.
Было заметно, что тот удивился, но пожав руку Стасу, вернулся к мужику, с которым, обнявшись, затянули песню об Афганистане, направляясь за очередной порцией водки и закуски.
Я пошла, искать Лизу. Нашла ее страстно целовавшуюся с незнакомым мне молодым парнем. Они уже готовы были скинуть с себя оставшуюся одежду и заняться сексом. Скорее всего, так бы и случилось, если бы я не появилась. Увидев мою персону, парень оторопел, а Лиза, подняв на меня помутневший от спиртного взгляд, стала быстро что-то говорить, пытаясь оправдаться. Когда я оглянулась, то увидела Стаса. Он стоял на пригорке и наблюдал уже похоже давно всю эту отвратительную сцену. Встряхнув подругу за плечи, натянула на нее купальные плавки.
-Лиза, что ты творишь? Стас все видел. Зачем тебе этот сопливый юнец? Что ты наделала? Ты думаешь, Стас сможет это простить?
-Ну и черт с ним! Он все равно меня не любит. Использует для своих утех! – пробурчала она, поглядывая в сторону Стаса.
Тот стоял, сложив руки под грудью, с задумчивым видом и казалось, не собирается приближаться. Лиза заплакала и уселась на землю в мокром купальнике. Я кое-как подняла ее и повела к реке, чтобы обмыть, а юному искателю приключений посоветовала убраться подальше. Тот был не менее пьян, чем Лиза. Он пробурчал что-то в свою защиту и, пошатываясь, поковылял прочь.
-Ты где его выкопала?- зло прошипела я.
-С того берега. На лодке переплыл. Он душка.
-Не обязательно под всех душек ложиться с первой минуты знакомства.
-Наплевать, душка классно целуется.
-А Стас, что хуже?
-Котенок, не ругай меня, а! Я так тебя люблю, можно сказать, больше жизни люблю! Ты моя самая, самая, любимая подруга! И этого гада Стаса тоже люблю. Что мне делать, а, котенок? Не любит он меня! Чувствую, всем сердцем чувствую!
-Не знаю, как ты будешь выкручиваться из такой ситуации! Ну, все повеселились! Думаю тебе, да и мне домой пора. Зачем столько водки сюда приперла? Напились все вдрызг. Какой интерес так на природе отдыхать? Это не отдых, это - свинская попойка! Здорово ты отметила свое назначение. Дурнее тебя никого не встречала!
-Котенок, опять меня ругаешь?! – промямлила она сквозь смачную икоту.
-Пойдем, укутаю тебя пледом, по-моему, ты замерзла.
На мое удивление Стас повел себя очень спокойно. Он сам накинул на нее плед и усадил на поваленное дерево, прошептав громко ей на ухо:
-Давай подсыхай солнце мое, и поедем домой баеньки.
-А ты ляжешь со мной спать?- пьяно проговорила она, с трудом удерживая голову прямо, подбородок то и дело утыкался в грудь.
-Конечно, дорогая, непременно!- ответил он с язвинкой в голосе.
Чей-то муж, присевший на тоже дерево, на котором сидела Лиза, свалился без чувств на землю так, что его ноги остались торчать на стволе.
Видимо у меня было такое мрачное лицо, что посмотрев на меня, Стас проговорил:
- Думаю, тебе здесь не место! Все перепили, кое-кто передрались. Давайте уедем отсюда.
-Я представляю, как все это не понравилось бы Егору, если бы он был тут, - ответила я. Он сильно никогда не напивается, да и пьяных с трудом выносит.
-Да, отдых не удался, - грустно ответил он и, подхватив Лизу на руки, понес к моей машине.
-Но шашлык был отменный! Мне очень понравился! – похвалила я Стаса.
По дороге в Москву Лиза упорно капризничала на заднем сидении около любовника. Чувствовалось, что тот нервничает, иногда грубит ей, и казалось еще немного и взорвется, выливая на мою подружку весь свой мужской гнев, но все же сдержался. Мы оба с облегчением вздохнули, когда наша пьяная баламутка заснула, уткнувшись ему под бочек. Почти всю оставшуюся дорогу мы ехали молча. Если и говорили, то только перекинулись парой фраз о пьяной Лизе. Уже подъехав к Лизкиному дому, спросила его, справится ли он с Лизой без моей помощи? Тот ответил, что нет причин волноваться на этот счет. Я помогла ему открыть дверь подъезда и направилась к машине, но он неожиданно окликнул меня:
-Мне хотелось бы уже сегодня побывать в салоне. Я должен, посмотреть на каком этапе там ремонт и понять, за что я буду нести ответственность во время твоего отъезда? Ведь ты ночью улетаешь? Ты сможешь съездить в салон со мной?
Я насторожилась. Неприятная трясучка заплясала где-то в животе и в коленях. Встречаться с ним наедине не хотелось. Боялась того влекущего внутреннего желания, которое может вынырнуть из глубины моих чувств. Темная и светлая стороны моей совести вновь заспорили между собой. Мое чутье шептало – «Не соблазняйся!» А серенький, тот, что с правого плеча, ласково мурлыкал: «Глупенькая, ничего нет плохого в том, что ты окунешься в море долгожданного наслаждения. Для чего ты живешь? Оглянись на прожитые годы. Когда ты так сильно хотела мужчину? Тебе нужны его руки, губы, забота, ведь он так похож на Гошу. А кто лучше Гоши мог заботиться о тебе? Кто мог любить так преданно и сильно? А вдруг это сам твой любимый покойный муж сводит вас вместе? Ведь в жизни ничего не делается просто так. Все взаимосвязано. Из одного вытекает другое и так до конца жизни. Не упускай возможности стать вновь счастливой».
«А как же Лиза?» - спросила я у настырного серого ангела.
«А что Лиза! Он ведь сам сказал, что она не та женщина, которая ему нужна для создания семьи. Вспомни, ведь он практически напрямую признался в своих чувствах к тебе».
-Ну, так как, встретимся через пару часов? – донесся до меня голос Стаса.
Он потряс ключами от салона, придерживая другой рукой еле стоящую Лизу.
Мой ответ вывел меня из штопора:
-Хорошо, но чуть позже. После такого отдыха на природе, хочется отдохнуть по-настоящему. Будет лучше, если ты подъедешь туда к 22. 00.
-Идет.
Как только машина тронулась с места, я уже пожалела о том, что пошла у него на поводу. Стала утешать себя мыслью, что еще не поздно отказаться. Решила, что приехав домой позвоню ему и откажусь. В конце концов, можно сослаться на усталость, или на кучу дел перед полетом. Я злилась, ругала себя, на чем свет стоит. Дома принимая душ, уже была почти уверенна, что хватит сил ему отзвониться и пересказать побасенку, которую выдумала с чистой совестью. Но через мгновение зазвонил телефон, и я услышала волнующий голос Стаса. Он словно чувствовал мои колебания и напомнил о встрече, пообещав позвонить еще раз, как только выйдет из дома. Моя уверенность испарилась как дымка. И тут я поняла, что нет, и не было сил отказаться. Притом, когда телефон зазвонил снова, я босая почти летела к этому аппарату. Теперь, почти нагая, я стояла перед портретом Гоши, судорожно глотая воздух. Изо всех сил старалась успокоиться, чтобы Стас не понял моего волнения. Но от этого человека невозможно было что-то скрыть. Он все понял.
-Катюша, я чувствую, как ты тяжело дышишь. Я тоже очень волнуюсь, потому-то страстно жду этой встречи.
-Но, Стас…
-Ничего не говори. Не обманывай себя. Ты так же ждешь этой встречи, как и я.
-Стас…
-Все что ты сейчас скажешь, это будет против твоего желания. Так стоит ли себе запрещать то, о чем грезишь ночами? О чем видишь сны? ...
-Замолчи, Стас! Я приеду!
Сказав это или прошептав, была почти уверена, что сегодня отдамся порыву своих чувств. Я боялась поднять глаза на портрет Гоши, толи от безмерного чувства стыда, толи от слез, толи от страха. Когда все же взглянула в его глаза, показалось, его взгляд просверлил меня насквозь.
- Не смотри на меня так! – закричала я и, перевернув портрет вниз лицом, пошла одеваться. Уже на пороге квартиры все же вернулась к портрету, подняла его, поцеловала и поставила, как положено, попросив при этом прощения. – Я хочу жить, дорогой! Может быть, пришло мое время!?
Можно себе представить с каким волнением я ехала на эту встречу. Руки мои, как клещи вцепились в руль. Надо было как-то расслабиться, и я включила радио. Зазвучала музыка и что это? О Боже! Это была одна из самых любимых мелодий наших с Гошей. Меня словно током ударило. «Что ты хочешь до меня донести, Гошенька?» - пронеслось в моей голове. Мне удалось свернуть к обочине и заглушить двигатель. Необходимо было еще раз остаться наедине со своими мыслями. Может вообще стоит развернуться назад и никогда с ним не встречаться. Но тогда нужно будет отказать ему в должности, порвать отношения с Лизой … Меня страшно мучил вопрос на который я не находила ответа. Для чего в мою жизнь ворвался Стас? К чему могут привести эти отношения? Одно понимала, что какой бы не был путь, его придется пройти до конца.
-Будь, что будет Гошенька! К чему все это приведет, только Бог сейчас знает! Прости меня, родной, если я делаю что-то не так как хотелось бы тебе. Мне так приятно, когда он рядом! Ничего не могу с собой поделать. Я слабая женщина и больше не могу бороться со своими чувствами к нему, - сказала я вслух.
Я потеряла счет времени и когда зазвонил телефон, на этот раз услышала свой голос спокойным, чему не мало удивилась.
-Да, Стас. Через пятнадцать минут буду.
Вскоре он уже держал обе мои ладони в своих, признавался в любви, глядя мне в глаза, которые отвечали «Да». Эту ночь мы провели в гостинице. Ранним утром он проводил меня в аэропорт.
Утомленная, но счастливая я прилетела в Англию, где меня встретила Анна. У нее русские корни, но родилась она в Англии. Познакомились мы в Москве на конкурсе парикмахеров-стилистов. Как-то быстро нашли общий язык. Я предложила использовать меня в качестве гида по столице. Но получилось так, что это она стала мне гидом и я побывала там, где уже сто лет не была. Она заражала меня своим заводным оптимистическим настроением. Ей не мешало ничего: не украденный воришками бумажник, ни ветреная дождливая погода, ни мозоли на ногах от длительных походов. Я забрала ее из гостиницы к себе домой. Мы целыми вечерами болтали на разные темы и были довольны этому знакомству. Собираясь к ней, понимала, что мне предстоит жить в бешеном ритме и, кажется, была этому рада, ведь она напоминала мне саму себя в то время, когда рядом со мной не было Гоши. Я чувствовала, та половинка жизнерадостности и энергичности еще жива во мне. Хотелось вернуться в это состояние.
Каждый день у нее был расписан поминутно. Анна не изменила своей привычки жить бурно с пользой для себя и для людей. Но как бы я ни старалась соответствовать своей новой подруге, к ночи падала от усталости, а та еще могла работать над чем-то за компьютером. Общаясь с ней, я узнала много интересного и полезного, как и в целом о ведении собственного дела, так и в частности о своей профессии. Мы стали с ней союзниками по нашему роду занятий, а от того что стали подругами вдвойне было приятно. Мне нравилось в ней все, как она говорила, одевалась, рассуждала, шутила, улыбалась…. У нее было чему поучиться. Она познакомила меня со своими друзьями- бизнесменами. Мы прекрасно проводили вечера в кругу ее знакомых. Когда мы оставались одни, то много разговаривали на английском. Она поправляла мое произношение, посмеиваясь надо мной, но я не обижалась, наоборот была рада, что появилась такая возможность понять этот язык до конца. Все эти дни, проведенные в Англии, я находилась в блаженной эйфории. Даже в какие-то моменты щипала себя, чтобы убедиться, что это все происходит со мной наяву. Правда Англия не радовала на тот момент своей погодой, но все равно, от того что моя новая подруга относилась ко мне как сестра – это придавало энергии, желания жить счастливо и цельно. Только одни мысли омрачали мое состояние, обычно это происходило перед сном. Я не знала, как жить дальше по возвращению в Москву. Перед глазами стояли: Гоша, Егор, Стас, Лиза. Из этих четверых - троих я предавала, ужасно, по-скотски. Егор, когда-то надевшийся на более близкие отношения со мной, теперь стал, постепенно отдалятся. В среде знакомых ходили слухи, что он нашел себе молодую девушку и развлекается с ней по ночным клубам. Когда я узнала об этом, в моем сердце зародился червячок ревности. Лизка обозвала меня, «собакой на сене». Она, конечно, была права. Когда он рядом, я его не замечаю, если вижу с другими женщинами, схожу с ума от ревности.
Теперь я переспала с мужчиной подруги. Такому поступку вообще нет оправдания – это мерзость. Кто-то спокойно смотрит на такие вещи. А я не знала, как дальше с этим жить? Как смотреть в глаза Лизке? Егору? Даже Стасу? Мысленно сравнивала Стаса с Гошей и понимала в чем их различие. Гоша всегда был очень внимателен, нежен, ко мне, а Стас больше делал все для своего удовлетворения. Он был грубоват, как-то по-звериному. Это возбуждало меня и в тоже время пугало. Неистово темпераментный, он, конечно, был силен как мужчина, но меня это настораживало. Проведенная с ним ночь в гостиной оставила на моём теле несколько синяков, а ему на спине царапины от моих ногтей. Для меня это было странно и неожиданно, он сам просил, чтобы я царапала ему спину. Только эти мысли, возвращавшие меня в свою непонятную жизнь, омрачали мое пребывание у Аннушки. А в остальном все было превосходно. За мной стал ухаживать один из друзей Анны, но я каждую ночь, лежа на огромной кровати с балдахином, мечтала повторить ночь со Стасом, с мужчиной, внешность которого напоминала мне любимого человека, но только лишь внешность.
Провожали меня со всеми почестями, с цветами, с подарками и добрыми пожеланиями, все мои новые знакомые англичане оказались веселыми, добродушными людьми. С легким чувством улетала я от них, только подлетая к Москве сердце, будто свинцом налилось, так стало тяжело на душе. В аэропорту меня встречал Егор. Он поцеловал в щечку, радостно заглядывая в глаза. Я рада была его видеть, но, только, отвечая на его вопросы о моем путешествии в Англию, всё время озиралась по сторонам и искала глазами того, кого хотела бы увидеть в первую очередь, и увидела. Он стоял в стороне не так далеко и смотрел на нас сквозь черные очки. Я улыбнулась ему через плечо Егора, и он в ответ слегка взмахнул рукой, но что меня поразило, сделал это без единого намека на улыбку. Я даже немного оторопела, однако в этот момент мне было важно, что он все же приехал встречать меня, и вообще важно было, что он есть. Егор уложил мои вещи в багажник и помог сесть в машину. По дороге я все же завела с ним разговор о его новом увлечении, но он ушёл от прямого ответа, и лукаво улыбаясь, пригласил меня вечером поужинать с ним. Сославшись на усталость, я отказала, пообещав как-нибудь в ближайшие дни обязательно провести с ним вечер. Мои мысли были заняты только одним мужчиной, без улыбки на лице. У себя дома я не могла не предложить Егору кофе, и он был рад еще побыть со мной наедине. Мы беседовали обо всем, только я страшно боялась, что он опять затронет тему наших отношений. Наверняка чувствовал, что и в этот, наверное, уже сотый раз бесполезно будет об этом говорить. Как только мы попрощались с Егором, и за ним закрылась дверь, я опрометью бросилась к телефону и набрала номер Стаса, но тот не отвечал. А через несколько минут он стоял передо мной во всем черном и как всегда без улыбки на лице. Я кинулась ему на шею со словами:
-Я умираю без тебя, черный ангел - мужчина без улыбки на лице!
Через пару часов мы довольные и удовлетворенные сидели и пили вино, которое он принес с собой. Наполняя в очередной раз бокалы тот вдруг сказал:
-Я рассказал Лизе о наших с тобой отношениях.
После его слов мне показалось, что я не человек, а рыба, которую выбросило на берег огромной волной, больно ударило о прибрежные камни, и она стала задыхаться без спасительной волны. Глотала воздух ртом, но его будто не было в этой комнате. Показалось кислород густой и едкий. Стас стал трясти меня за плечи. Я видела, как расширились его глаза от испуга. От его тряски я совсем перестала дышать и потеряла сознание. Почувствовав резкую боль на щеке и прохладную воду во рту, очнулась. Щека горела, дыхание выровнялось. Слезы сразу же наполнили глаза, и встревоженное лицо Стаса расплылось. Он, молча, прижал меня к себе.
-Зачем ты ей рассказал?- еле слышно проговорила я, совсем обессилившая.
-Правда рано или поздно все равно бы раскрылась. Тем более, после того пикника мы больше не встречаемся с ней. После того, что она там сделала, между нами ничего не может быть. Она живет своей жизнью. Пока ты была в Англии, мы не хотели волновать тебя и не звонили.
-Что случилось? Что-то с Лизой?
-Она больше не работает у нас.
-Что? О Боже! Что я натворила?!
Я отстранилась от него и потянулась за бокалом с вином, но опрокинула его, и оно большим красным пятном разлилось по белой скатерти словно кровь. Мне показалось, что это пятно признак чего-то страшного и неизбежного. Я взглянула на портрет Гоши. Припомнился мост и кровяное пятно на его белой рубашке. Смотрела на мужа, а его глаза, словно пытались меня отчего-то предостеречь, но я не могла понять, лишь мысленно опять спросила: «Что ты хочешь мне этим показать?» Сразу пришла мысль, как только Стас уйдет взять свой заветный блокнот. Если удастся войти в транс, может, появятся ответы на вопросы. Муж учил меня обращать внимания на первые мысли, которые приходят после заданного вопроса. Они как раз бывают самые правильные и верные.
-Не надо себя корить, все равно не смог бы жить на два фронта. Я хочу жить с тобой, - сказал Стас, выводя меня из размышлений.
Мне не понравилось, что он все уже решил за нас обоих, не спросив моего мнения. Женское эго протестовало перед его мужской скоростной напористостью. Правда, совсем ненадолго, лишь на мгновение. В следующую секунду Стас получил ответ:
-Я тоже хочу с тобой жить, - как-то тихо жертвенно произнесла я.
Когда он ушел, мне ничего не оставалось как, только обхватив голову скорчившись в непонятной позе, возненавидеть себя за внезапный поспешный порыв, а потом обозвать себя «несносной дурой». Теперь мучилась вопросом, а стоит ли заглядывать в блокнот и искать встречи с Гошей? Но все же я это сделала. Войдя в транс, стала действовать не как обычно, по-другому. Я не знала, как это правильно делается, просто от отчаянья стала звать его. Звала, наверное, минуты три. Потом почувствовала рядом вибрации чего-то или кого-то. Надо было просто настроиться и не бояться. Впрочем, в тот момент я была безмерно зла на себя, поэтому мне было наплевать, опасным это станет для меня или нет. Я еще не понимала, кто показывает мне картинку? Догадалась, что мне советуют посмотреть на пятно от вина. Что это означало, понять не могла. А дальше ничего. Я вернулась в нормальное состояние и непонимающе уставилась на это пятно. Что это было? И как в этом разобраться? У меня на тот момент в голове были только одни вопросы. Хотелось попробовать еще раз войти в контакт с сущностью, но на этот раз не хватило храбрости.
На следующий день Стас перебрался с вещами ко мне. Приобретя мужа, я потеряла подругу. Множество раз пыталась встретиться с Лизой и поговорить, но та не отвечала на звонки и не открывала двери своей квартиры. Никто не знал где она и, что с ней? Спустя месяц душа моя утихомирилась. Я все чаще и больше с помощью Стаса находила оправдания своему поступку. Стас хорошо работал, чем очень помогал мне. Его сексуальный пыл немного приутих, что меня вполне устраивало, так как бурный темперамент иногда доводил меня до ужаса. Часто не обращая внимания, на мои жалобы, занимаясь любовью, он делал мне больно. По утрам после такой ночи выговаривала ему, но он все переводил в шутку и ласково бранил, намекая на то, что женщина должна уважать темперамент любимого мужчины. Я не люблю спорить и ругаться, и в силу своего характера очень быстро прощала его, тем более, Стас, когда хотел, умел быть внимательным и нежным. «Ласточка моя, голубушка, скажи, что ты без ума от своего мужа. Я даже не обижаюсь, когда ты называешь меня «Черным ангелом». Называй, как хочешь, только люби. Твой ангелочек тебя тоже любит. Не злись на меня. Ты же самая мудрая женушка на свете!» После таких извинений за грубость в сексе, я прощала ему все.
Через полгода мы с ним расписались, тайно от всех. Так захотел Стас. Мои друзья практически перестали появляться в нашей квартире. Со временем стало известно, что Лиза живет в основном у своей матери. В своей квартире появляется редко. Меня не покидала мысль поговорить с ней. Она нигде не работала и по слухам вела разгульный образ жизни. Вот однажды не надеясь, что та поднимет трубку, позвонила ей, и подруга ответила, о чем я тут же пожалела. Лиза не разговаривала, она подвыпившая кричала в трубку:
- Не названивай мне, потаскуха! Увела у меня мужика и еще смеешь названивать! Небось позарилась на него после того как я тебе похвасталась какой он бурный в постели? Ну и как он использует тебя, а, сладко? Гадина, ты Катька! Презираю тебя! Не звони мне больше ни знать, ни видеть тебя не желаю!
Я даже и слова не успела вставить, как она бросила трубку. Да и что бы я ей сказала? Стала бы искать слова для оправданий, а возможно ли их найти?
Прошло еще несколько месяцев после нашей регистрации со Стасом. Наконец-то муж в постели стал еще более спокойным. Я посчитала его некую вялость и леность за пресыщение и с облегчением вздохнула. Он стал больше проявлять нежности, а еще через некоторое время и нежность ушла. Был пассивен во всем, даже по отношению к бизнесу. Работу вел без интереса. Больше находился дома, как раз в тот период, когда у меня наоборот не было времени на отдых. На днях должен был открыться ещё один мой салон. Его безразличие ко всему стало жутко напрягать. Я даже делала попытки приставания к нему в постели, и требовала энергичного включения в бизнес. Мне необходима была его помощь. Однажды утром встав с постели, не увидела Гошиного портрета. Разбудив его, спросила, куда он мог исчезнуть? Он спросонья ничего не мог понять, чего я требую от него, а когда дошло, то зарычал как бешеный зверь:
-А что ты так взъерепенилась? Все забыть его не можешь? Тебе мало моей любви? Я нечаянно уронил его, и он упал на кружку с кофе, стекло разбилось и фото испортилось.
-И что?
-Я его выкинул.
За его словами последовала моя истерика с дальнейшей серьезной руганью. Он выбежал из дома взбешенный. Я думала, позже появится на работе, но тот не объявился и домой вернулся только утром следующего дня. После этой ссоры мы все же помирились, и примирение закончилось бурным сексом. Правда, в постели у него появилось что-то новенькое, это были грубые выкрики, которые меня сильно раздражали.
-Катька, какая ты сладкая, Катька! Повернись ко мне задом, я хочу пронзить свою Катьку насквозь!
Я стала жаловаться, что мне совсем не нравится, как грубо он называет меня по имени, что такое отношение портит мне настроение. Стас смеялся и говорил, что его это сильно возбуждает. Опять смерилась со своей участью, но перестала испытывать оргазм. Кроме боли и обиды ничего не было. Стас взвалил всю работу на меня и все чаще где-то задерживался и возвращался домой поздно. А если пропадал на всю ночь, то в следующие несколько дней старался во всем угодить: готовил еду, покупал подарки, был нежен в постели. Так прошло полтора года нашей совместной жизни. Уставая от этих вечных семейных передряг, я всё чаще стала обращаться к своему блокнотику. Однажды Стас его обнаружил и заинтересованно стал задавать вопросы:
-Ты что, рисуя эти каракули, нервы успокаиваешь?
Этой фразой он сам подсказал мне ответ.
-Да – это помогает. Смотри не вздумай выкинуть его.
-Рисуй, сколько хочешь, если тебе это нужно.
-С нашей жизнью – это просто необходимо.
Я знала, что после такого ответа мы обязательно поругаемся, так и произошло.
Я уже выходила из душа, когда в нашу дверь позвонили. Стас направился к двери. С площадки до меня донесся взволнованный голос соседки Клары Васильевны. С замотанным на голове полотенцем я подошла к двери, чтобы выяснить, что случилось. Перед нами стояла коляска с ребенком. Сначала я подумала, что это малыш ее внучки, но она стала задавать нам странные вопросы:
-Катюша, зачем ваши гости оставили ребенка на площадке? Разве так можно?
Малыш спал, а мы все трое в недоумении смотрели на него.
-Клара Васильевна, но у нас нет никаких гостей, и мы понятия не имеем, чей это младенец.
-Как? Я в магазин собралась, вышла, а у вашей двери коляска. Зачем же на площадке оставили? При этих словах она пыталась заглянуть в нашу квартиру, в надежде увидеть гостей и отчитать их.
-Клара Васильевна, но к нам никто не приходил. Мы не знаем, чей это ребенок.
-Как же это так!? Надо обзвонить весь подъезд. Может, кто-нибудь знает, откуда он тут взялся?
Я обратила внимания, что ребенок был в дорогой коляске и в хороших вещах. Славной наружности маленький человечек проснулся и тут же потребовал внимания. Мне пришлось взять его на руки и попробовать успокоить. В это время Стас уже удалился в квартиру и кому-то названивал. Когда я вошла в комнату, он сразу же грубо закончил разговор, в бешенстве бросив трубку на телефон. Сославшись на то, что ему срочно надо ехать в налоговую, он вновь вышел на площадку, и оторопело уставился на ребенка.
-Чей, так и не выяснили? – спросил он.
-Не знаю, - ответила я. - Клара Васильевна собрала несколько своих знакомых подруг, и они бегают по всему подъезду ищут родителей этого малыша.
-А если они не найдутся? Что мы будем с ним делать?
-Наверное, милицию надо вызывать, - предложила я.
Никто из соседей о ребенке ничего не знал. Мы занесли его к нам в квартиру, а на дверях повесили листок на всякий случай для нерадивых родителей. Написали, что потерянный ребенок у нас. Почему-то мысли о том, что малыша подбросили - даже в голову не приходило. Может от того, что он был, завернут в дорогой красивый конверт и коляска была явно не дешёвая. Я объявила соседям, что заблудившихся родителей буду ждать три часа, если не дождусь, заявлю в милицию. Попросила Клару Васильевну расклеить на каждом подъезде листы с указанием номера моей квартиры, где находится ребенок. Все успокоились и разошлись по своим квартирам. Малыш заплакал, и мы решили развернуть его и посмотреть, может он мокрый, да и любопытно было выяснить мальчик это или девочка. В низу на решетке под коляской лежал большой пакет. В нем мы обнаружили запасные вещи, пеленки, подгузники, а для питания смесь и бутылочки. Когда мы стали разворачивать ребенка, из конверта выпала записка. Стас выхватил ее и стал быстро читать вслух. Я сразу узнала подчерк Лизы. «Катя прости меня! Дочку я назвала Ириной. Отчество дала моего отца – Ивановна. Я знаю, что ты хотела детей. А из меня какая мать?! Я дрянь! Под матрасиком все документы, в том числе и мой отказ от нее. Умоляю тебя, воспитай ее как родную. Прощай. Лиза. Меня не ищите, не найдете».
Он еще читал, а я, прижав к себе девочку ангельской красоты, рыдала навзрыд. Стас не знал, как меня успокоить, он принес воды и растерянно пытался что-то сделать. Малышка заплакала, и только ее плачь, вывел меня из состояния истерического шока.
Весь день соседи атаковали нас и задавали множество вопросов по поводу того, почему мы не обращаемся в органы. Кто-то из них все же милицию вызвал. Нам предложили позвонить ближайшим родственникам Лизы. У меня был телефон ее матери. Я знала ее как большую любительницу выпить и, услышав ее пьяные ругательства, в адрес дочки и внучки поняла, что, ни та, ни другая ей не нужны. Я даже и представить себе не могла, с каким количеством проблем столкнусь при удочерении Ирочки. Но когда все эти мытарства наконец закончились, мы с облегчением вздохнули. Вот так я стала матерью.
Появление Ирочки изменило в лучшую сторону нашу жизнь со Стасом. Он оказался безумно любящим отцом и даже более заботливым ко мне, во всяком случае, на много лучше, чем прежде. Я безмерно радовалась, что у меня есть дочь и любящий муж. Казалось, я за ним, как за каменной стеной. Основную часть забот по бизнесу он взял на себя. Дела шли хорошо и в последующие два года мы открыли еще салон, который стал приносить нам хорошую прибыль. Мы могли позволить себе стабильную обеспеченную жизнь, путешествия в разные страны и дорогие отели.
Совершенно случайно узнали, что Лиза перебралась в Германию, и занимается там древнейшей профессией.
Второй день рождения дочери мы отмечали в большом кругу знакомых. С самого начала нашей совместной жизни Стас выставил мне ультиматум, чтобы Егора и Василия в нашем кругу больше не было. Мне пришлось выполнить его просьбу, даже скорее приказ и все контакты с ними прекратились. Я постаралась, как могла, объяснить все Егору. Ему, конечно же, совсем не нравились эти претензии Стаса относительно нашей дружбы, и он не раз высказал своё разочарование по поводу моего замужества.
Я скучала по общению с ним и даже по баламуту Василию. Постепенно мои клятвенные заверения Стасу не видеться с друзьями канули в небытие. Время от времени мы все же стали видеться. Я, как ребёнок, радовалась каждой нашей встрече с Егором. Иногда вместе обедали в каком-нибудь ресторане или когда я была уверенна, что Стас занят на работе, гуляя с доченькой, забегали в гости к Егору, благо жил он рядом.
Его внимание и искренняя забота обо мне и дочери доставляли мне всегда море удовольствия. И каждый раз, уходя из его дома, мы оба понимали, что нам всё тяжелее расставаться. Я всё чаще стала ловить себя на мысли, что постоянно сравниваю его со Стасом. Понимала, что Стас во многом уступает умному и утончённому Егору. Мне никогда не было с ним скучно, напротив, состояние лёгкости и непринуждённости не покидали меня в его присутствии. Лишь частые расспросы Василия о Стасе иногда настораживали меня.
Безупречная внешность Егора умиляла мой взгляд. Я всегда любовалась им. Правда за последние два года у него заметно прибавилось седины, но она не портила его лица, только лишь прибавилось пикантности ко всему его облику. Как-то, будучи приглашёнными на один деловой ужин, мы со Стасом столкнулись там с Егором. Стас заметно нервничал и постоянно недовольно бурчал. Егор, конечно, не мог не подойти к нам и не поприветствовать. Он подвел к нам актрису театра и порекомендовал ей меня, как опытного стилиста. Та сразу завалила меня вопросами по уходу за волосом. От частых покрасок и париков, ее волос заметно страдал. Она была чуть старше меня, но выглядела превосходно. Пышную грудь обнажало глубокое декольте, что сразу бросалось в глаза. Черное сверкающее платье обтягивало статное тело. Сердце предательски заныло, когда я заметила, какие восхищенные взгляды Егор кидает на нее. В душе бушевал шквал эмоций. Настроение упало, но приходилось улыбаться и деликатно разговаривать с этой женщиной, по имени Лилия. Отвечала на ее вопросы, а сама не могла отвести взгляда от лица Егора. Я находила его самым великолепным, самым красивым из всех присутствующих здесь мужчин. Стас ревниво одернул меня за локоть. К счастью, кто-то отозвал Егора в сторону и тот, извинившись, отошел.
-Вашим волосы пересушены,- перестроившись на Лилию, ответила я. – им необходим профессиональный уход, состоящий из целого комплекса специальных лечебных масок для Вашего типа волос. Если хотите, могу порекомендовать хорошего мастера, который за короткий срок устранит Ваши проблемы. Уверяю, Вы останетесь довольны.
Я пощупала кончики ее локона, пригляделась к волосам и продолжила,- кончики волос, тоже надо интенсивно восстанавливать.
-А что вы посоветуете сейчас, в жаркое время?
-Могу один из наилучших вариантов предложить это - средство «Холодный апельсин».
-Вот как?
-Да, - это внутреннее кондиционирование. В его состав входят жиры апельсина, а для охлаждения – мята.
-Что скажете на счет цвета моих волос? Что модно сейчас? НЕ ПОЙМУ ДЛЯ ЧЕГО ТЫ ТУТ ВЫДЕЛИЛА? ОБЪЯСНИ.
Она закрутила на палец локон у себя перед глазами и попыталась посмотреть на него, из-за чего глаза ее скосились в одну точку. Лицо приняло глупое, потешное выражение. Мне стало смешно, но я все же сдержалась. Та, жеманничая, то поджимала, то надувала губки, как делают капризные молодые девушки, что было в ее возрасте совсем не к лицу.
-У вас слишком экспрессивный яркий цвет. Предлагаю, посетить наш салон. Пожалуй, смогу помочь справиться с этой проблемой, - предложила я, протягивая визитку. - В этом сезоне превалирует естественность волос. Летом советую средства с минимальной фиксацией.
Тут к нам вернулся Егор и она, подхватив его под руку, кокетливо заглянув в глазки, проворковала:
- Непременно так и поступлю, приду обязательно. А ты Егор посещаешь этот салон?
Меня больно кольнуло где-то под ложечкой от того, что они настолько дружны, а возможно и близки, что общаются на «ты».
-Бывает. У Екатерины сеть отличных салонов с хорошими мастерами.
Я почувствовала, как нервно сжались пальцы мужа на моей талии, от ревности, а может от злости, что Егор считает хозяйкой бизнеса только меня. А я упала духом из-за липучей кокетки Лилии, которая с таким упорством старается завлекать Егора. Настроение улетучилось молниеносно. Я тут же попросила Стаса увезти меня домой, чему он, несомненно, был рад, и буквально потащил меня через зал к выходу. Я оглянулась и увидела, с каким растерянным видом на лице осталась стоять новая знакомая, а Егор рассмеялся, успокаивая ее. Дома Стас еще долго ходил злой, раздражая меня своей нервозностью.
Егора, в день рождения нашей дочки мне, конечно, не хватало, а может, не только мне, но и моим знакомым. Стас был сам не свой. Всех гостей встречал сам, а когда пришли Гошины родители, то даже не вышел к ним. Мы вдвоем с Иришкой ухаживали за ними и были им рады. Стас был категорически против приглашения их к нам. По этому поводу мы даже поскандалили. Он настаивал на том, что пора порвать с ними все отношения, тем более Ирочка им не родная внучка. Тогда я твердо заявила, чтобы он даже не надеялся, что я сделаю это.
-Ты хочешь сказать, тебе безразлично, что я чувствую в их присутствии?- заорал он.
- А ты задумывался, что они испытывают в твоем присутствии? Я как-никак была женой их покойного сына!- не менее грозно закричала я.
-Ну, это, уже ни в какие ворота не лезет! И мне говорит это, законная жена!
-Да, это говорю я, твоя законная жена! Я уважаю этих людей. И они меня, если ты заметил, тоже! И с Ирочкой нашей с удовольствием занимаются, не хуже чем с родной внучкой! И не смотря на то, что я вышла замуж, продолжают относиться ко мне с уважением, как и хотел их сын.
-Сын! Сын! Сын! Пошел он к черту их сын! Их сын! Ах да, их сынок! Любимый сыночек, Гошенька! А, что мне делать в этой ситуации? – кричал, так что брызги летели изо рта.
-Оставаться порядочным человеком! Вот что требуется от тебя! – сказала я, как отрезала, и удалилась в другую комнату.
А он, оставшись один долго, что-то выкрикивал, стуча от злости по мебели или по стенам кулаками. До меня долетали некоторые обрывки слов, и даже показалось, что он выкрикивал их сквозь слезы. Он кричал что-то о детском доме и о том, что он был лишен родительской любви. Я прижала к себе дочку. Честно сказать его тоже было нестерпимо жалко, ведь и его понять можно. Вернувшись к нему, попыталась успокоить, но мы опять разругались.
-Ты пришла пожалеть меня? Еще скажи, чтобы я завтра встретил их у порога с распростертыми объятиями! И не подумаю! Их недолжно быть на дне рождении нашей дочки и все тут!
-Глупо. Я думала, что мы друг друга понимаем, особенно в последнее время, но сейчас ты ведешь себя отвратительно. Я считала тебя настоящим мужчиной, но на данный момент, ты будто провалил роль этого самого настоящего, понимающего, умного мужчины! Я страшно разочарованна! – высказалась я и развернулась к выходу.
-Какие громкие фразы! Ну, конечно, последнее слово всегда за тобой! А я хочу сказать, что мне не нравится даже то, что ты позволяешь им общаться с Иришкой! Кто они такие?
-Ты не исправим!- устало сказала я и тихо прикрыла за собой дверь.
Когда гости с поздравлениями и пожеланиями загремели приборами, фужерами и рюмками, зазвонил домашний телефон. Стасу было удобнее выйти из-за стола и ответить на звонок. Он стоял полубоком ко мне. Его желваки заходили ходуном. Говорил недолго и приглушенно. Из-за шума гостей смысл разговора понять было невозможно. Потому как нервно тот бросил трубку на аппарат, стало понятным, разговор был ему неприятен. Меня разбирало любопытство, и как только он присел рядом со мной, поинтересовалась, утверждая:
-Ты не скроешь от меня, что звонок тебя расстроил.
-Пустяки, какие-то данные неверно оформил. Завтра съезжу, узнаю, - изобразив на лице улыбку, отмахнувшись, ответил он.
Конечно же, я ни на грамм ему не поверила, и тоже выдавила из себя что-то на вроде улыбки Джоконды, решив вернуться к этому разговору позже. Стас взял на руки дочку и стал что-то ей рассказывать, лишь изредка поддерживая разговор гостей. Я не очень люблю отмечать дни рождения. Сначала все внимание уделяется имениннику, а выпив, забывают, ради чего собрались. Говорят о политике, о коррупции, о наркотиках, о деньгах и становится грустно. Ириша заснула на руках у Стаса. Ее пухлые щечки разрумянились. Я смотрела на изумительно милое лицо дочурки и видела в ней Лизу. Глядя на копию подруги, не могла не думать о ней. Почему она оставила свою славную девочку? Этим вопросом я задавалась постоянно. Видела сны, часто однотипные о Лизе. О том, как бегу, хочу догнать ее, но не могу, она исчезает за поворотом или в толпе людей. Кричу ей, чтобы остановилась, но она будто не слышала меня. Неужели с рождением дочки к ней так и не пришло материнство? Я часто представляла, как крохотные пухленькие ручки Ирочки могли бы обнимать Лизу за шею, как обнимают теперь меня. При этом какое неимоверное счастье испытываю, от этих нежных прикосновений! Она тоже смогла бы это испытывать. Как я благодарна Егору и Гошиным родителям, что они со своими связями помогли удочерить Ирочку. Иногда Гошины родители с удовольствием, заменяя няньку, проводили время с Иришкой. Будучи очень внимательными и заботливыми, они дарили ей столько любви и нежности, что хотелось просто забыть о том, что она им не родная внучка. По Лизе я, конечно, очень переживала и тосковала. Только Стас не любил о ней говорить. Он не хотел, чтобы в нашем доме звучало это имя. Боялся, ведь подрастая, Ирочка может догадаться, что мы ей неродные. Честно сказать я сомневалась в том, что хочу всю жизнь скрывать от нее правду.
Я часто вспоминала подробности нашей дружбы с Лизой, начиная с первых робких бесед, споров, развлечений, разочарований. Мы мечтали стать преуспевающими, богатыми дамочками. Мечтали о свободе, которую дают большие деньги. Однажды, в очередной раз, подруга в отчаянье спросила меня, о том, почему на ее голову валятся одни несчастья? Тогда я ответила ей, что не одна она такая. На мою голову их валится не меньше. Но всё же предложила ей задуматься о причинах её несчастий.
Тогда она посмотрела на меня своими славными голубыми глазами и спросила:
-Ты думаешь, я смогу построить свою судьбу так, что, в конце концов, доберусь до острова, на котором раскопаю клад со счастьем?
-Конечно, доберешься, если поймешь, что и где, делаешь не так!? А еще надо слушать подсказки своих Ангелов.
-Наверно, я слишком тупая чтобы слышать их.
-Думаю, что каждому из нас сам Господь Бог завернул в огромный пакет подарок в виде собственного успеха в бизнесе или встречу с прекрасным преуспевающим бизнесменом, или огромную любовь, великолепное здоровье, или что-нибудь другое.
Только чтобы добраться до сердцевины разворачивая листы, нужно на каждом из них прочитать подсказку, расшифровать для себя, иначе следующий лист не раскроется. Так вот я думаю, если прислушиваться к Ангелам можно добраться до подарка, а если вести безмозглый образ жизни, то несколько вечностей не хватит, чтобы развернуть все эти листы.
-Ты говоришь про шансы, которых не так много в жизни бывает?
- И про них тоже. Главное не пропустить, а понять, что это шанс сам плывет тебе в руки. Шанс может быть просто в виде подсказки, почувствуй его, воспользуйся им. Прими горе, страдания, болезни, как плату за учение. Пойми истинную причину твоих бед и несчастий. Исправь положение. Совершенствуйся. Учись на собственных или на чужих ошибках и если дойдешь до божьего подарка, значит, все сделала правильно. Прими подарок с благодарностью, не смотря на то, каким тяжким путем он тебе достался.
-Значит ни на кого, не надо злиться за свои неудачи? Сама виновата во всем?
-Ну, а кто же еще? Ведь твоя судьба, только твоя. Только ты ей управляешь. Скажем, влево сегодня шагнуть или вправо. Предать или нет. Любить или ненавидеть. Получить образование или остаться неучем. Подать нуждающемуся или пройти мимо…. И не надо в своей судьбе искать виноватых. Мы часто, чтобы выгородить себя жалуемся: «А вот если бы родители сделали так, а не эдак, а если бы не сестра, не муж.... Если бы, родители не переехали или если бы они не разошлись, если бы мама или папа не стали алкоголиками», - и многое другое. И невдомек обвинителю, что сам не прилагал должного усердия в обучении. Подрастая, садился за один стол с алкоголичкой матерью и пил вместе с ней. А потом подрался на улице, следом тюремные будни и так далее. Кого же обвинять?
-Наверное, ты права, - сказала тогда Лиза,- но ведь тебе помог муж и теперь тебе легко говорить, когда денег полные карманы, а кто поможет мне?
-А разве я не предлагала открыть салон на двоих? Ты бы тоже была там хозяйкой. Имела бы свой доход. Наняла бы девочек, и они зарабатывали бы тебе деньги. Но ты побоялась рискнуть, а шанс был. Сам Бог через меня преподносил тебе его на блюде.
Вот тогда я поняла, что, всё, о чём я ей рассказывала, было очень далеко от её видения мира. Видимо она одна из той категории людей, которые всегда кого-то обвиняют в своих неудачах, или просто бездействуя, ждут, когда прилетит птица счастья и принесет в своем клюве удачу, богатство, принца. … Еще раз попыталась ей объяснить, что Гошина помощь и была тем Божественным подарком, к которому я добралась через множество препятствий. Привела ей простейший пример, как во втором классе простила Гошу, за то, что тот двинул меня по макушке. Тогда, маленькой девочке хватило ума, не затаить обиду на мальчишку-забияку и картинка развернулась в мою пользу на долгие годы. Будучи взрослой хватило сил не отказаться от него, когда узнала, что он смертельно болен и более того мужская сила покинула его.
-Ты хочешь сказать, что ни одно наше действие не проходит бесследно и несет свои плоды, влияя на что-то?
-Конечно, к примеру, ты хорошо подстригла парня. Он замечательно выглядит и в него влюбляется девушка, в такого опрятного, с хорошей стрижкой.
-Получается, даже не ведая, сама даю начало развертки судьбы чужому человеку?
-Хорошо если через твое добро, а вот если кому-то навредила или рассердилась, то негативные действия могут сработать против тебя. Не обязательно именно от этого человека, может совсем от другого.
-Тогда я полная грешница! Стольким людям зла желаю или завидую. Жутко за свою судьбу становится.
Теперь глядя на дочку, думаю, вспомнила ли она наш разговор в тот момент, когда оставляла свою кровинушку на нашей площадке? Кто же отец Иришки? Я перебирала в памяти всех ее знакомых, но их было так много! Возможно, она сама точно не знала от кого родила.
Звон бокалов вернул меня к действительности. Я услышала, как Стас не без сарказма в голосе сказал какой-то комплимент в кавычках напротив сидящей Анастасии Федоровне. Та не замедлила с ответом, поглядывая на меня, то на него:
-Молодой человек, лесть о внешности, стареющей женщине – попахивает корыстью!
-Звучит немного зловеще, - грубо ответил тот.
Я ущипнула его за бедро, но тот, похоже, не собирался отступать. Тем более мне не известно было, о чем они разговаривали ранее, и из-за чего началась словесная перепалка.
-Я понимаю, что тяжелое детство наложило на вас свои отпечатки, но думаю, вы не вправе держать обиду на всех женщин.
-Наверное я стал зол на женщин, от того что ночевать в канаве прикрывшись газетами холодновато и сыровато, особенно в дождливую погоду.
-Но ведь вы сами сказали, что воспитывались в детском доме? Тогда о каких канавах идет речь?
-Да, воспитывался в детском доме. Только там было так хорошо, что приходилось убегать, и каждый раз пытаться найти свою кукушку-мать.
-И что нашли?
Не знаю, чтобы произошло дальше, но мой отец угомонил распалившегося зятя, от чего у меня отлегло от души. Отец отвлекся от спора с Валерием Эдуардовичем и зацепил той же темой зятя. Чувствовалась, хоть Стас и улыбался, но гнев еще присутствовал в нем.
-Вот скажи мне дорогой зятек, что такое мечты? И какие мечты допустимы мужикам и женщинам?- с трудом составляя фразу, спросил пьянеющий тесть.
-Странноватый вопрос! – почесав затылок и рассмеявшись, ответил Стас. Обняв моего отца, чрезмерно растягивая слова, будто думал над смыслом вопроса, продолжил: - В общем-то, тесть мой дорогой, мечтать можно о разных вещах. К примеру, одна девчонка мечтает научиться танцевать аргентинское танго, чтобы быть звездой стриптиз бара, а другая тот же танец, только чтобы стать звездой в театре. Молодой доктор может мечтать стать спасателем в какой-нибудь африканской долине, но вот одного не пойму, о чем мечтаете вы, отец? Дальше я не слышала, о чем они говорили, так как ушла на кухню, а когда вернулась с большим тортом, то они уже спорили на другие темы. Отец что-то пытался толковать о наступившем веке научно-технического прогресса, где падают самолеты, взрываются бомбы, совершаются теракты и своем недовольстве этим прогрессом.
Я удивилась, как резко соскочил с дивана Стас, когда опять зазвонил телефон. Я хотела опередить его, но не успела. Пролетая мимо меня, кинул на ходу:
-Я сам, подойду. Будь с гостями, отдыхай и не о чем не беспокойся. Я отошла в сторону, но с любопытством осторожно наблюдала за ним, с какой злостью он разговаривает с человеком на проводе. Сквозь звучавшую музыку все же удалось расслышать часть разговора.
-Просил же не звонить! Твой боевой дух испарится, как только мы встретимся, поверь мне! Я уничтожу тебя если …
Дальше я не расслышала, только почувствовала, как мгновенно лишилась покоя. Стало так жутко, как в том лесу, когда стояла у дерева и готовилась умереть. Что-то холодное, как змея извиваясь, вползало в мою душу. Как только он вошел в гостиную, его лицо надело маску безмятежности и спокойствия. Я была поражена такому умению перевоплощаться. Ведь всего несколько секунд назад, лицо было страшно искажено злостью. Не успев еще дойти до мужчин, вступил в разговор, будто и не отходил от них:
-О, вы правы, женщины все способны пережить, даже ядерную войну!
-Моя жена, характером мягковата, но это только с виду, а апокалипсис точно пережила бы! – высказался мой отец. Потом приглушил голос, чтобы лишние уши не услышали и сказал: - Слабохарактерная она у меня и не сексуальная, а мне нравятся женщины с характером и живенькие.
Я уже это слышала не раз с самого детства, когда он среди своих друзей за кружкой пива раскрывался.
- По молодости иду, как вижу женщину брюнетку со сверкающими глазами, сердце заходит от зависти, что другой ей обладает. Пантера, кошка, эх, сила! – услышала я дальше.
-Одно видеть, а другое - жить с такой! Думаешь, ужился бы?- не согласился мой свекор.
-Жена у меня хорошая, только вот пройдет рядом такая кошечка, и жить веселее,- не унимался отец.
-Красота это – тайна и дар природы! Должны же люди отличаться друг от друга, а то и красоты не заметили бы. А супруга твоя милая женщина, чувствуется душа-человек, - ответил ему мой свекор.
Я подошла к отцу похлопала по плечу и сказала:
-Мечтатель ты, папка. Мечтать надо было, когда меня еще не было, а жена твоя - целый сосуд терпения!
-Хочешь сказать, что она муку мучает всю жизнь со мной?
-Это уж ты сам разберись и подведи итоги для себя. А я вас обоих люблю.
Я понимала, что мои родители из рабочего класса и разительно отличаются от Гошиных. Валерий Эдуардович, не смотря на это, попросту общался с отцом и меня это успокаивало.
В тот момент, когда все мужчины ушли курить, вновь зазвонил телефон. Я бросилась к трубке.
-Алло!- сказала я, заранее зная, что ответа не последует. Холодная змейка выглянула из сердца и зашипела. Руки вмиг стали ледяными, как будто кровь отхлынула. Я слышала чье-то дыхание в трубке. - Алло! Лиза это ты? Ответь. В ответ послышались гудки. Я прижала к груди трубку, и мне показалось, что стук моего сердца через эту трубку могут зафиксировать инопланетяне на другой планете. Ноги мои слегка подкосились, пришлось присесть на пуфик, отчетливо сознавая, что этот звонок жирной чертой разделил мою жизнь на две половины, до и после. Интуитивно чувствовала, грядут большие перемены и испытания. Посмотрев на дырочки в трубке, отбросила её на рычаг телефона, будто из этих дырочек может выползти сама смерть. Я увидела, как дверь лоджии открылась и мужчины возвращались. Вспомнила, как легко Стас мог перейти из мерзкого состояния в противоположное, и попыталась сделать так же, но мне это давалось тяжелее. Я еле поднялась с пуфа. Ноги словно приросли к полу. Взглянув на себя в зеркало, увидела постаревшую испуганную женщину. Лицо было бледным и словно изможденным. Ко мне подошел Стас, встревожено поглядывая на телефон.
-Кто-то звонил?
-Нет. Просто пытаюсь прихорошиться.
-Ты выглядишь уставшей. В прочем гости собираются расходиться. Пойдем, выпьем с ними на посошок и проводим.