Пилот вертолёта укоризненно взглянул на Марка Семёновича.
—Ох и опасную авантюру вы затеваете, чувствую. Сколько списанного оружия, больных на всю голову солдат удачи и отставных кадровых офицеров с нами.
—Следи за курсом, Кириенко, а не выводы делай, — приказал Марк Семёнович.
—Есть, следить за курсом, — козырнул у виска пилот.
—Шеф, идите сюда, — послышался мужской голос из салона вертолёта.
—Иду, Никита, иду, — откликнулся Марк Семёнович на просьбу и ушёл в салон.
В кожаном кресле за компьютерными мониторами сидел Никита – щуплый кудрявый парень в очках лет двадцати пяти, одетый в бриджи кофейного цвета и футболку цветов американского флага.
—Что у тебя, рассказывай, — потребовал Гринберг.
—И я рад вас видеть, — приветствовал Никита толстяка.
На компьютерных мониторах, которые были расставлены полукругом возле кресла, велась прямая трансляция с видеокамер дронов.
—Шеф, наши птички обнаружили кое–кого в лесу, — сообщил Никита и задвигал «мышкой» по столу. — Вот результат. Обратите внимание на один из мониторов, шеф.
—Вот они, голубчики, попались! — обрадовался Марк Семёнович. — А где Шпиль?
—В тубзик, наверное, отлучился, — хихикнул очкастый компьютерщик.
Видеокамера дрона поймала в объектив Василия Петровича, Дениса и Евгения Михайловича. Руденко направлял на дроны гранатомёт и при этом он что–то объяснял Орлову.. На заднем плане из оврага вышел Антон, который нёс на руках Гая. Сигнал с видеокамеры дрона передавался на мониторы без помех, но голосов членов экспедиции по неизвестной причине слышно не было. Антон уложил Гая на землю и начал хлестать ладонью по его щекам, пытаясь разбудить.
—Включи звук, — потребовал Гринберг. — Хочу послушать, о чём они болтают.
—Увы, шеф, динамики я пока не могу настроить. Опцию аудио пока что не представляется возможным в данный момент активировать.
—Не умничай, а делай, что я говорю.
—Не могу.
—Почему?
—Система глючит. Электроника встроена в беспилотники отечественная, а надо было западную ставить. Теперь маемся. Ладно, я попробую устранить неисправность. Вы же знаете, дроны проходят испытания. Всякое может случиться. Посмотрю, что можно сделать.
Кудрявый компьютерщик строчил пальцами по клавиатуре, открывая файл за файлом.
—Ты можешь быстрее? Весь разговор пропустим.
—А я что, по–вашему, делаю? Титьки мну?
—Но–но. Не забывайся. Сегодня ты – лучший программист с зарплатой топ–менеджера, а завтра будешь волочить жалкое существование, перебиваясь с воды на хлеб. Помни об этом. И будь добр не хамить, а выполнять работу. Забыл, из какого дерьма я тебя когда–то вытащил? Если я захочу, обратно тебя в дерьмо окуну.
—Простите, шеф. Бес попутал. Работаю сутками напролёт. Не знаю такого слова, как выходной. Нервы сдают. Клянусь, больше такого не повторится.
—То–то же. Вы – молодое поколение – отупели от сидения за компьютером. Виртуальная реальность, будь она не ладна. В ней интересней, чем в мире реальном.
—Я не такой. Я разделяю реальный мир от виртуального. Для меня есть порог, который я не переступлю.
—Вы – молодёжь – от рук отбились. Вы старших не уважаете. Людей вокруг себя не замечаете в наушниках. Мой сын такой же, с характером. Твержу Андрею, живи у матери в Нью–Йорке. На кой чёрт тебе сдалась эта немытая Россия? В России ужасные условия для ведения бизнеса. Плохая жизнь. Кабинеты заполонили заносчивые чиновники–коррупционеры. Суды, подконтрольные власти. Я не в восторге от России. Вот Америка – это рай для бизнеса и людей. На минуточку, сверхдержава. Почему я так говорю? Потому что я терпеть не могу Россию.
—Чем вам не угодила матушка–Россия? Мы стали жить лучше, чем в лихих 90–х.
—Да уж конечно, — фыркнул Гринберг. — Ваши студенты, пенсионеры, матери–одиночки и дети–сироты уплетают икру ложками?
—Нет, но..
—Я вынужден находиться в России. Не могу всё бросить. Ноги б моей здесь не было, если бы не бизнес.
—Улетели бы в свою любимую Америку?
—Улетел бы. И не вернулся бы. У меня двойное гражданство. Больше плюсов, чем минусов.
—Вы правда так думаете, шеф?
—Правда.
—Шеф.
—Что?
—А вы не задумывались о том что плюс – это два минуса, а минус – это половинка плюса. Там, где вы видите плюсы, подразумеваются минусы.
—Тьфу ты. Совсем меня запутал. Что ты мне голову морочишь?
—Я просто хочу сказать, что..
—Достаточно говорить. Звук налаживай.
Очкастый кудрявый паренёк задерживал взгляд на каждом из многочисленных мониторов, расставленных полукругом.
—Ты чего замер? Ты будешь налаживать звук?
—Шеф, — позвал очкарик.
—Что? — нахмурился толстяк.
—Нам с вами ничего не придётся налаживать.
—Но звука как не было так и нет!
—Посмотрите, шеф. Вы это видите?
На всех мониторах напечатались два предложения:
«Звук появится через пять минут. Я работаю над проблемой»
—Зачем ты это написал? Я ж тебе русским языком сказал, работай над звуком.
—Я это не писал, шеф.
—По–твоему, это я написал?
—Марк Семёнович, это он написал!
—Кто он?
—Искусственный интеллект! Надо с ним поговорить!
—Ты в своём уме? — возмутился Гринберг. — Думаешь, мы в игрушки здесь сидим играем? Детский сад тут устроил!