В центре города Димитровграда, скрывшись от взоров людей, во дворе ГУВД находится красивейшее здание с фигурной кладкой и примечательной историей. По слухам, там когда то был молельный дом купцов Марковых. Над входом сохранился герб в виде сердца с обвивающей его лентой.
Слухи - вещь сомнительная и нами была предпринята попытка выяснить кому все-таки принадлежал этот дом, когда он был построен и что в нем располагалось... После долгой работы в архивах нами были найдены документы, «проливающие свет» на этот вопрос...
Где то в пятидесятых годах XIX-го века в село Мелекесский завод прибыл Ставропольский 3-й гильдии купец Григорий Маркович Марков. Он прибыл не один, а с очень многочисленным семейством. У него был родной брат - Иван Маркович Марков (умер в августе 1884 года), с которым они содержали трактир в селе «Мелекесский завод». У Григория была родная сестра - Евдокия (Авдотья) Марковна Маркова.
Жена Григория Марковича - Вера Кузьминична Коробова также уроженка города Ставрополя, имела родного брата - самарского купца Ивана Кузьмича Коробова. В нашем городе сохранился Торговый дом Коробова (ныне здание РКБ).
Также у Григория Марковича были дети - Константин (1845-1919 гг), Александр (1851-1904 гг), Федор (1851-1910 гг) и Андрей (1856 - ? гг).
Григорий Марков, глава этой многочисленной семьи, владелец Торгового Дома «Григорий Марков и сыновья», а также рядом расположенных каменных двухэтажных домов и был владельцем этого маленького, но красивого флигеля.
Все поставило на место, найденное в Самарском государственном архиве Постановление Исправляющего дела судебного следователя 2 участка Ставропольского уезда Франковского...
15 декабря 1891 года, рассмотрев дело об устройстве раскольнической молельни в посаде Мелекес купцом Григорием Марковым, следователь писал:
«Самарская духовная консистория отношением от 4 июля сего года за № 5890, сообщила о производстве следствия об устройстве в посаде Мелекесс на дворе купца Григория Маркова в 1889 году раскольнической молельни без разрешения светской власти и о привлечении виновных к уголовной ответственности по 206 статье Уложения о наказаниях»,
В документах значилось, что упомянутая молельня построена в виде одноэтажного флигеля, в одной половине которого живет сестра Маркова - Евдокия Марковна с келейницами (прислугой духовных лиц монашеского звания), а в другой, снабженной иконостасом и с выведенным в виде купола верхом собираются по праздникам раскольники федосеевцы и слушают вечерню, утреннюю и часы.
Оказывается Евдокия Маркова имела огромный авторитет в старообрядческой общине Мелекесса и раскольники почитали ее как «Пророчицу Богородицы». Она вела монашеский образ жизни.
Но что интересно, у Евдокии Марковны Марковой в собственности был дом - по улице Никольской (ныне Аблова) в котором в 1893 году Ф.И. Лазарева просила разрешения у Посадской Думы открыть трактир.
Сохранилось подробное описание внутреннего убранства каменного флигеля во дворе Марковых, описанное в протоколе осмотра судебный следователем 14 июля 1891 года:
«В нем по одну сторону сеней находится кухня с русской печью и разными кухонными принадлежностями - ведром, горшками и ситечками, в сенях имеется чулан и ход на подволку (чердак), а по другую сторону сеней есть большая комната с 4 окнами и в ней, отгороженная досчатой перегородкой комната, в которой найдены кровать с постелью, подушкой и другими принадлежностями для спанья, и разное женское платье, а снаружи умывальник, подле маленький комнатенки найдены голландская печка и возле последней кровать с одеялом и подушкой, кроме того в большой комнате найдены: диван и перед ним стол, покрытый скатертью, 9 стульев, табуретка и с правой стороны комнаты во всю ее длину 2 деревянные скамейки, в правом переднем углу около 10 икон, три лампады и несколько свечей, рядом с иконами аналой (высокий столик с пологой доской для удобства читать стоя богослужебные книги или прикладываться к иконам, положенным на него) на последнем церковная книга, на окне возле икон кадило, ящик со свечами, 2 ящика с ладаном и углями и деревянное масло. При осмотре подволоки признаков существования купола не обнаружено».
Законы Российской Империи по отношении к раскольникам были очень строги. Так, при Петре I, указами от 6 и 12 апреля 1722 года, русских старообрядцев записывали в двойной подушный оклад, им было запрещено занимать общественные должности, их не допускали к свидетельским показаниям. Раскольникам было предписано носить на воротниках «желтые козыри», то есть высокие стоячие воротники-нашивки, с буквами «е.р.о.», что означало «еретик, раскольник, отступник». В инструкции церковным старостам предписывалось «следить за тем, чтобы записные раскольники ходили в указанном платье, то есть в исконной русской одежде, непременно, а которые ходить не будут, ловить, отсылать в магистрат и наказывать ссылкой». Александр Сергеевич Пушкин писал в «Истории Петра I»: «Петр повелел раскольникам нашить на спины платья четвероугольники из красного сукна с желтыми козырями. Они повиновались и безо всякого стыда являлись на бирже торговать с иноземцами». Эти указы петровского времени подтверждались и императрицами Анной Иоанновной и Елизаветой Петровной, причем каждый из подтверждающих указов вызывал новые беспощадные гонения на старообрядцев.
Обращаясь к законам, предусматривающим устройство раскольниками молелен без разрешения светской власти находим, что означенное закононарушение предусмотрено 48 статьей Устава о предупреждении и пресечении преступлений, издания 1890 года и 206 статьей Уложения о наказаниях, причем в 48 статье изложены постановления запретительные относительно этого предмета, а в 206 статье - карательные.
В 48 статье устава было изложено: а) Что раскольникам дозволяется творить общественную молитву, исполнять духовные требы и совершать богослужения по их обрядам, как в частных домах, так равно особо предназначенных для сего зданиях, б) что на исправление и возобновление принадлежащих раскольникам часовен и других молитвенных зданий спрашивается разрешение Губернатора или Начальника области, в) что обращение для общественного богомоления раскольников существующих строений и перестройка молитвенных зданий их с изменением общего наружнего вида их дозволяется лишь с разрешения Министерства внутренних дел.
Если б подтвердилось, что данное здание было построено как молельный дом, то глава семейства Марковых должен был понести уголовное наказание, так как никакого разрешения на это у семьи Марковых не было.
По свидетельским показаниям мы сможем увидеть отношение жителей посада к купцу Григорию Маркову, к его семейству и его сыну, посадскому голове Константину Григорьевичу. Были непримеримы оппозиционеры Марковых, ревнители православия и противники раскола.
Свидетель Алексей Таратин в протоколе допроса писал , что ему приходилось видеть, как по несколько человек выходило из Марковской молельни, и что он несколько раз слышал с улицы как у Марковых пел хор.
Свидетель Степан Львов показал, что он видел зимой во время пасхальной заутрени, что из молельни Марковых «выходили толпы народа и на его вопрос говорили что идут из молельни Марковых» и что ему приходилось несколько раз слышать пение в Марковской молельне.
А были и сочувствующие и поддерживающие семью Марковых.
В протоколах приводится заявление купца Константина Григорьевича Маркова о том, что в маленькой комнатке, отгороженной от большой досчатой перегородкой, живет Евдокия Маркова, и что в большой комнате был киот (остеклённый ящик или шкафчик для икон), а не иконостас.
Свидетели Тимофей Балябашев, Андрей Юсов, Петр Рослев, Петр Бубнов и Дормидонт Пивоваров удостоверили, что вышеозначенный каменный флигель есть келья Евдокии Марковой, в которой она живет со времени ее построения, причем лица эти показали, что Евдокия Маркова жила прежде, сначала с родителями! ( то есть многочисленная семья Марковых была еще больше! Вместе с Григорием Марковичем проживали и его родители, дед и бабка нашего посадского головы), а по смерти их одна, в деревянном флигеле, стоявшем на том месте, где теперь стоит каменный флигель, и сгоревшем в пожар 19 июля 1889 года.
На основании этих свидетельских показаний можно с уверенностью заключить, что сохранившийся до нашего времени дом был построен в 1889 году для проживания Евдокии Марковны Марковой и использовался как не разрешенный законом молельный дом старообрядческого общины поморского толка.
Что же по поводу следствия, учиненного господином Франковским, то на этот раз все закончилось хорошо. Не даром Константин Григорьевич был посадским головой...
«Раскольникам предоставлено законом, без испрошения на это особого разрешения, творить общественную молитву и совершать богослужение в частных домах по обрядам своей веры, с устройством в этих домах необходимой для молния обстановки. На основании изложенного И.д. Судебного следователя постановил: дело об устройстве раскольнической молельни в посаде Мелекесс купцом Григорием Марковым направить в порядке, указанном 277 статьей Уст. Угол. Суд., за отсутствием в означенном деянии признаков преступления».
Что же касается герба над входом, то у нас есть единственная гипотеза, что это отличительный знак староверов-раскольников. Этакий червовый туз...
Из повести Константина Петровича Массальского «Черный ящик» (1833), где описывается внешний вид старовера: «толпа мальчишек окружила Шубина. Прыгая и указывая на четвероугольник из красного сукна, который был нашит у него на кафтане, они хохотали и кричали: „У! У! Туз бубновый идет! Туз бубновый!“
— Отстаньте, бесенята! — проворчал сердито Карп Силыч.
Мальчишки пуще захохотали.
— Молчи, желтый картуз! — закричал один из них, который был постарше. — Смотрите-ка, ребята! На картузе у него желтый козырь. Туз-то, видно, козырный. Вишь, он каким козырем идет!
Карп Силыч вышел из терпения и, схватив с земли попавшуюся ему палку, побежал за насмешником. Вся толпа вмиг рассыпалась в разные стороны, однако ж издали продолжала воспевать хором: „Туз бубновый! Туз козырный! Что, взял!“»