За сорок два года работы с детьми, много воды утекло. Не всех детей упомнишь. А теперь и не всех узнаешь. Но среди нескольких этих потоков, попадались такие жемчужины детских душ, что остаются в памяти навсегда. Кого из школьников стазу запоминает учитель, работающий в старшем и среднем звене? Должен – всех. Многим запоминаются всё же отличники и, конечно, двоечники. А учителям музыки – эмоциональные дети. Они проявляются почти сразу на первых уроках. Безусловно, дети – все талантливые, да не все эмоциональные. Именно по этой причине приходится долго копаться, пробиваясь через скорлупу какого-нибудь буки, чтобы ухватить за хвостик и вытянуть на поверхность его одарённость. Для этого в первых классах становишься и актёром, и режиссёром, и клоуном, и ещё, Бог знает, кем, сначала для того, чтобы удержать внимание, потом, чтобы доказать, что ты этого внимания достоин. И приходишь после домой либо распятая на кресте неудовлетворённости, либо возрождённая детской отзывчивостью. К счастью, мне с детьми везло. И хоть урок музыки был всего раз в неделю, дети меня любили. В первую четверть я опасалась ходить по коридорам в перемену, - первоклассники опрометью неслись обниматься, целясь головой тебе непременно в живот. И нередко цель достигалась, после чего я чувствовала себя инвалидом.
Кирюшка был невероятно обаятельным мальчишкой и из-за малого росточка и милой мордахи напоминал мальчика-с-пальчика из сказки. Глядя на него, невозможно было не улыбнуться. Со второго урока музыки он первым вскакивал во время звучания Гимна России и вытягивался солдатиком.
И вот четверть подходит к концу. До конца урока осталось немного времени, и по «заявкам слушателей» я пою песню. Во время пения я всегда стараюсь смотреть на детей. Вдруг замечаю, что они нет-нет да отвлекаются, оглядываясь на парту, где сидит Кирюша. Сидя за инструментом, не разглядишь, что там происходит, так что сначала надо допеть. Допела. Встаю. Вижу, у Кирюхи глаза красные от слёз.
- Кирюша?! Что случилось?
Мальчишка улыбнулся сквозь слёзы, мотнул отрицательно головой, но не ответил. Я к нему. Присела перед ним на корточки:
- Что случилось, Кирюш, а? Обидел что ли кто-нибудь?
Парень опять боднул головой, так же смущённо улыбаясь, сдвинув при этом шалашиком бровки, - прямо обнять и заплакать вместе с ним!
И тут на выручку пришли ябедники:
- А он всегда-а-а плачет, когда вы поё-ёте!
- Как это «всегда»? Что-то я до сих пор не замечала. Вы обидели его, наверное, а?
- Не-е-ет! Он плачет и пря-ячется от Вас.
Эх, ни хрена себе, совсем, так сказать, не по-учительски, думаю! Доработалась мать, - дети мало того рыдают на уроках, да ещё, оказывается, и прячутся! Всё! Срочно сматываться на пенсию, пока всех детей не загубила!..
Расстроилась, впору самой разрыдаться.
- Кирюшенька, тебе что же, так не нравится, как я пою, да?
Тут у ребёнка слёзы прямо брызнули из глаз, - о, Господи!..
- Кирюш, ну всё-всё, … перестань, давай я не буду больше на уроках петь, слышишь?.. Не надо плакать!
- Н-нет, … нравится… - выдавил Кирюшка.
- Нравится? Ну, вот тебе!.. А чего ж ты тогда плачешь?
- Ой-й-й, … Вы так ... пппрям ... пппоёте…
Тут мальчишка, закрыв ладошкой оба глаза, по-стариковски сокрушённо покачал головой из стороны в сторону и заплакал уже в голос!..
Йёхана пехота!.. Как же это я «пппрям пппою-то»?! Вроде бы до сих пор никто не жаловался.
- Так, ну, всё, договорились, петь я не буд...
- Не-ет, по- ох-ойте!
- Ага, здра-асьте вам в окно! Я, значит, петь, а ты – плакать? Так что ли?! А если вы у меня тут все плакать возьмётесь, зальёте мне весь кабинет, всё раскиснет, потрескается, и что тогда? Школе прикажешь опять ремонт делать, так что ли?
Ребята и Кирюха, видимо представив всё мною сказанное в действии, рассмеялись. Ноги затекли, и я, деланно кряхтя, поднялась, и, подтолкнув Кирюху, чтобы подвинулся, села рядом, заметив при этом несколько пар завистливых глаз.
- Кирюш, так ты мне всё-таки скажи честно, что случилось-то?
- Ничего не случилось, просто, когда Вы поёте, я прям… как вспомню… садик!..
Голос его опять задрожал, и он снова заплакал.
Так вот в чём дело, надо же!.. Я обняла мальчишку.
- Тебе что, так плохо у нас, да, Кирюш? Не нравится школа?
- Нр-ра-авится. Но в садике т-так хо-р-рошо-о бы-б-было….
- Ты соскучился?
Кирюха горестно кивнул головой.
- Так ты сходи в гости! Вот после школы возьми и сходи. Только маму не забудь предупредить, а то волноваться будет!
Мальчик отстранился от меня и пристально посмотрел в глаза.
- В гости?
- Ну, конечно! А что, разве ты не имеешь право в гости сходить к друзьям? – заворковала я, радуясь, что зацепила-таки, наконец, парня, - вон, и ребята с тобой сходят! Есть тут кто-нибудь из того же садика?
- Я!
- Я!..
- Ну, вот, договоритесь и сходите! Может, ещё мамы на цветочки для воспитательницы денежку дадут, а нет – из травы и веток букетик можно будет сделать!
- Нет, я у мамы спрошу, - без слёз уже сказал Кирюша.
- И я!
- И я! И я тоже спрошу! - эхом отозвалось в классе
Слава тебе, Господи! Вырулила, наконец. Тут вскоре и звонок зазвенел. Воодушевлённая перспективой пойти в гости гурьбой в детский сад, детвора, бурно обсуждая выспрашивание денег на букет, покинула класс. Оставшись одна, я села за стол. Голова была как чугун. Прокрутив ещё раз ситуацию с Кирюхой, даже позавидовала коллегам из «садика», усмехнувшись при этом. Умеют, однако, работать! Оставить такую память в детском сердечке – это… дорогого стоит!