Спустя год. Одесса. Сквозь толпу шумного, многолюдного Привоза проталкивалась молодая девушка. Коротенькие шорты бесстыдно оголяли стройные ноги, обтягивая женские прелести так, что мужчины, притом любого возраста, спотыкались, засматриваясь на ее формы. Смелая коротенькая футболка не могла утаить великолепную грудь. Мужчины не скрывали своих заинтересованных взоров, но она видимо привыкла к такому вниманию и на сластолюбцев просто не реагировала. Искорки в глазах да кокетливые конопушки будоражили мужскую кровь. Копна коротких густых огненно-золотых волос знала хороший уход хозяйки, темные очки удобно примостились на лбу, чуть выше умело уложенной челки. На плече у нее висела белая дамская сумочка, а в руках были тяжелые пакеты с продуктами. Девушка очень спешила и быстро продвигалась в толпе к выходу. Там ее ожидал мужчина, сидевший за рулем черной «Волги» с настежь открытыми передними дверцами, он слегка похрапывал, навалившись на руль.
– Папуль,– обратилась к нему разгоряченная от солнца Валентина, – ты прости, что я так долго! Хотелось все сразу закупить! Устал ждать? – спросила она, укладывая пакеты на заднее сиденье.
– Ничего, вздремнул немного, не заметил, как время прошло.
Чтобы добраться до дома, надо было проехать через весь город и спуститься почти к самому берегу моря. Родителям долго пришлось бороться с чиновниками за этот клочок земли, зато дом получился просторный с мансардой с тремя спальными комнатами, вместительной кухней и большой гостиной.
– Надо Борькину комнату подготовить для гостей, – сказал отец. – Она самая прохладная в летний период. А то с ребенком тяжело будет после холодной Москвы в такое пекло попасть. Борька пока в зале на диване поживет.
– А возмущаться не будет?
– Куда он денется?! Как скажу, так и будет!
– Спасибо тебе, пап. Мне не верится, что они уже завтра приедут. Я сегодня везде полы перемою, наведу порядок, а то со своими проблемами некогда в доме прибраться. Еще я очень благодарна, что вы добавили мне денег на квартиру. Вот увидишь, буквально через пару месяцев наш магазин заработает – доход будет больше, не то, что выручка от киоска. Думаю, в удачном месте мы открываемся: спальный район, народу всегда полно. Пап, ты только мне помоги с ремонтом хоть чуть-чуть.
– Плитку выложу, и что по дереву надо будет сделать – сделаю, а уж штукатурить да шпаклевать наймем строителей. Сегодня Ивану позвоню, пришлет толковых ребят.
Оксана Андреевна вышла встретить мужа и дочь на порог, помогая справиться с сумками.
– Долго же вас не было! Все закупили? – спросила она.
– Протащила меня по всем магазинам, даже на Привоз заезжали. Вроде все купили по твоему списку, – отрапортовал муж.
Из комнаты сына звучала красивая мелодия. Когда сестра вошла, он напевал слова своей новой песни, подбирая мелодию на синтезаторе. Брат обладал изумительным голосом и отличным слухом. Все считали, что у него наследственный дар, доставшийся от матери. Несмотря на ранний возраст, его хорошо знали на многих сельских дискотеках Одесской области. Сейчас у него ломался голос, но это пока не вредило, а, наоборот, добавляло звучанию какую-то новую изюминку с легкой вибрирующей хрипотцой.
Он легко накладывал музыку на свои же стихи, мог этим заниматься целыми сутками. Когда узнал, что у сестры в Москве есть подруга с большими связями, затаил надежду завести с ней разговор о своей самой большой мечте – стать профессиональным исполнителем. Перед ее приездом он еще больше и упорней занимался в своей комнате.
– Борь, а Борь, – окликнула его сестра, – сними ты свои наушники. С тобой отец хочет поговорить. Иди в летнюю кухню.
Борис побаивался отца, особенно когда его приглашали играть на летних танцах для гостей города. За любую провинность отец мог и не отпустить. Для него же это наказание являлось самым невыносимым. Мальчик работал от всей души и откладывал деньги на аппаратуру. Почти все уже купил себе: ревербератор, профессиональный микрофон и хорошую акустическую систему – а теперь мечтал приобрести голосовой процессор.
– Надо приготовить твою комнату для гостей, – строго приказал Борису отец.
Тот хотел было воспротивиться, но быстро сообразил, какие последуют проблемы.
– Хорошо, только свои инструменты перетащу в гостиную.
– Как хочешь. А сейчас иди и помоги сестре убраться в доме. Будешь отлынивать – пеняй на себя!
– Помогу, – почесав затылок, уныло протянул Борька, с горечью вспоминая, как хорошо бы было вместо этого окунуться в прохладное море.
Тимофей Кириллович и Оксана Андреевна недавно оба ушли на пенсию. Всякое было между ними в жизни: Тимофей до встречи с Оксаной был женат и имел сына, которому честно выплачивал алименты, хотя до сих пор сомневался в своем отцовстве. В Оксану он влюбился с первого взгляда – она была стройная, хрупкая как тростинка. Часто он провожал ее влюбленным взглядом, когда она проходила мимо его дома в музыкальную школу, где работала преподавателем. В один такой день не выдержал, откинув нелепую скованность, остановил и честно признался в любви, предложив встречаться. Она была удивлена его предложением, но разрешила провожать ее с работы по вечерам – боялась зимой, по темноте возвращаться домой одна. Несколько месяцев он мучил ее своей ревностью к каждому столбу. Из-за этого она даже не могла разобраться в своих чувствах, любит она его или жалеет! Оксану нельзя было назвать яркой красавицей, но она, по молодости была очень мила. Тимофею была верна, но он постоянно ее обижал своим недоверием – из-за чего они часто ссорились. В конце концов, Оксана, всегда тихая и воспитанная, грубо ему заявила:
– Или ты мне веришь, или уходи прочь и никогда не возвращайся! Я достойна уважения, и не позволю безмозглому ревнивцу оскорблять меня своим недоверием! Еще одна такая скверная выходка и я сразу же порву с тобой!
В тот вечер он впервые услышал, что она может повысить голос, после чего отношения изменились в лучшую сторону. Тихая уступчивая Оксана смогла найти подход к своему мужу. Она делала так, чтобы ему казалось, будто он всегда хозяин положения. Но на самом деле он был маслом в ее руках. Оксана ценила его, как хорошего хозяина, заботливого мужа и любящего отца. Тимофей строго, но с внутренней нежностью растил детей, обидчикам отпрысков, бывало, надирал уши. Оксана же просила не вмешиваться в такие дела, желая, чтобы дети учились сами принимать решения. Когда дочь сбежала из дома, они обвиняли каждый себя в неправильном воспитании. Оба беспредельно страдали от тоски по ней. Розыск ничего не дал. Говорят, что дети одинаково любимы родителями, но Оксана, сама того не замечая, все же больше любви проявляла к младшенькому Борьке. Может из-за того, что вынашивала его очень тяжело, и родился он дважды по шейке обмотанный пуповиной, отчего долго не проявлял признаков жизни. Кое-как отходили малыша. Тимофей, баловал больше дочку, может оттого, что лицом походила на любимую жену, и волос был такой же рыжий. Только крепким телосложением пошла в него самого.
Когда по прошествии пяти лет дочь подошла с ребенком на руках к калитке дома, во дворе, рассаживая цветы, копошилась Оксана Андреевна. Сердце Валентины готово было выпрыгнуть из груди, в горле застрял комок – и мешал сглотнуть.
– Мамочка! – выдавила она, протолкнув звук через плотную заслонку.
Мать замерла на секунду. Валентина наблюдала, как медленно разогнулась ее спина. Она повернула голову на зов, поправляя светлую косынку на голове грязными от влажной земли руками. Затем выронила из правой руки маленькие грабельки, тихо ойкнула и осела на перевернутое ведро, зажав рот тыльной стороной руки. Слезы потекли по ее раскрасневшемуся на солнце лицу. В этот момент во двор вышел напевающий какую-то мелодию Борька. Уставившись на них, оглашено заорал: «Папка! Папка, Валя вернулась!» Сам подбежал к плачущим женщинам и обнял их обеих, не стесняясь слез радости.
Тем временем, Тимофей Кириллович рубил для бани дрова за домом. Услышав крик сына, отец забыл бросить топор и, слегка прихрамывая от боли в спине, неуклюже побежал к ним. С топором в руке он выглядел довольно угрожающе. Мать загородила собой дочь, расставив перед ним руки. До отца сразу не дошло, почему жена приняла такую позу, только потом, взглянув на топор, Тимофей все понял и, улыбнувшись, далеко закинул его в огород. Сначала он выхватил у Вали малыша, поднял напротив своего лица, рассматривая его сквозь навернувшиеся слезы, и только потом, нежно прижав к себе, другой рукой обнял свою любимую дочь. Заплакал, как-то по мужски, почти неслышно, только зубы скрипели да ходили желваки. Зеваки с улицы уже шептались, заглядывая через забор. По соседям быстро разлетелась новость, что блудная дочь Задулиных явилась домой, да еще с довеском на руках.
Прошло время, посудачили люди и забыли. А Валя тем временем жила и продвигалась по плану, точно намеченному вместе с Мирославой. Сначала открыла свой небольшой продуктовый киоск. За год подкопила денег, конечно, не без помощи родителей, и умудрилась выкупить по дешевке квартиру на первом этаже под устройство нового продуктового магазина. Много пришлось побегать по инстанциям, пока получила все разрешения, но теперь все было позади, требовалось только сделать ремонт, да закупить оборудование. С нетерпением она ожидала приезда Мирославы, которая сыграла такую важную роль в ее судьбе.
Дочь Мирославы подросла. На четвертом году жизни Аленушки Алексей Николаевич сам с большим удовольствием занимался с ней, готовя к школе. Девочка стала грамотно говорить, и в семье приняли решение осенью пригласить преподавателя для обучения ее французскому языку.
Двадцатишестилетие Мирославы отмечали в ресторане: пригласили Свету вместе с Виктором, но он не смог прийти, так как был далеко от Москвы, позвали и Женю – Светиного соседа – и многих сотрудников из агентства. Мирославу больше всего обрадовала мама, которая впервые за три года тоже праздновала с ними – она не пила вот уже целую неделю. В свой день рождения Мире вдруг захотелось купить себе новое платье для празднования. Подъехав к магазину эксклюзивной женской одежды, она заметила мужчину, что-то говорившего по рации. Речь шла о каком-то объекте с сумкой, который он видит и ждет команды о задержании. Мирослава огляделась по сторонам и увидела девушку, приближавшуюся к ней: лицо ее показалось смутно знакомым, и через секунду она узнала ту самую свою одноклассницу, которая когда-то порвала на ней подаренные бусы. Девушка в спортивной одежде шла четким быстрым шагом. Мирослава знала, что Галине Тоневой удалось добиться успехов в спорте. В спортивном костюме и кроссовках она больше походила на коренастого парня, чем на девушку. Мирослава, недолго думая, пошла ей на встречу. Та сразу узнала элегантную одноклассницу. Мира встала так, чтобы можно было контролировать мужчину с рацией, и между радостными возгласами о долгожданной встрече осторожно дала понять Гале, что за ней ведется наблюдение. Мирослава попросила ее непринужденно следовать за ней. Она подхватила Галю под руку и завела в магазин. Девушки стояли друг напротив друга и делали вид, что выбирают одежду. Мирослава еще сама не осознавала, зачем вклинилась в очередную авантюру. Но что-то внутри настойчиво требовало: «Разберись! Помоги!» Возможно, это желание возникло из-за того, что Галина выросла вместе с ней в Ногинске! Ведь они даже какое-то время были подругами, вместе ходили в кинотеатр «Рассвет», гуляли в парке.
Мужчина тем временем подошел ближе к витринному стеклу и стал наблюдать за девушками. Мирославе удалось повернуться к нему спиной и подсказать Галине дальнейшие действия: «Возьми любые две пары брюк и зайди в примерочную. В одни заверни то, что у тебя лежит в пакете, и оставь там, а другие придется купить. Через некоторое время мы бурно попрощаемся, обменяемся визитками на глазах у наблюдателя и ты, купив брюки, уйдешь из магазина. Они тебя наверняка схватят, но у тебя уже ничего не будет. Не сознавайся ни в чем».
Девушка так и поступила. Мирослав видела, как ее быстро затолкали в автомобиль и увезли куда-то. Сама она зашла в ту самую примерочную, вытащила из брюк пакет с белым порошком, засунула себе в сумочку и вернула брюки продавщице. Руки тряслись, и так разболелась голова, что сил на примерку платья уже не хватило – она просто приложила его к себе. Выглядело неплохо.
Только сев за руль, Мирослава поняла, насколько опасен и чреват последствиями этот поступок – ее опять могут начать таскать в органы. Волосы на голове поднялись дыбом, когда она поняла, что сама лично спланировала преступление. И теперь, если Галина расколется во время допроса, она пойдет как соучастница. Мысли больно ударили по вискам, затошнило, захотелось умереть от злости на саму себя. Она покосилась на зловещий пакет на заднем сиденье. Появилось страстное желание срочно избавиться от него. Но куда деть это «сокровище»? Куда? Возможно, за ней уже следят?! Вместо того чтобы остановить машину у ближайшего мусорного бака и выбросить пакет, Мира только больше придавила педаль газа. Потом так же резко нажала на тормоза, подумав: «Мне только не хватало еще товарищей из ГИБДД!» На светофоре вновь появилось желание выбросить пакет под колеса мимо проезжающих машин, но она не сделала этого, наверное, из-за записки, которую нашла в брюках. Поехала не домой, а на дачу, где в потайном сейфе спрятала страшное средство, думая со страхом о том, что скоро ее начнет «дергать» милиция.
Родные уже с отчаяньем названивали ей на мобильный – ведь надо уже было отправляться в ресторан, а именинницы все не было. Алексей Николаевич поручил секретарю обзвонить всех гостей и перенес начало празднования на полтора часа в надежде, что дочь все же вскоре объявится. Мирослава намеренно не отвечала на вызовы – ей не хотелось сочинять нелепые отговорки.
Когда она вся встревоженная и уставшая появилась дома, то, не отвечая на родительские расспросы и тактично извинившись за то, что заставила их волноваться, удалилась в ванну. Быстро приняв душ и сделав легкий макияж, высушила волосы и переоделась в свое новое платье. На все ушло полчаса. После приведения себя в порядок, она просто поразила своей красотой – все одобрили ее вечерний образ. Мирослава уже немного успокоилась, и родители были очень довольны ее веселым настроением. Только одна она знала, что скрывается под маской спокойствия и безмятежного счастья. Она несколько раз порывалась позвонить Галине, но не решалась. Все вспоминала записку, которую та оставила вместе с наркотиком. В ней она коротко попросила: «Слава, не избавляйся от него». А дальше следовал ее номер. Мирослава никак не могла понять, почему Тонева об этом попросила?
Светло-зеленое шикарное платье с большим вырезом на спине делало ее еще загадочней и обворожительней. Только от внимательной Светланы невозможно было скрыть напряженное состояние, в котором Мирослава находилась весь вечер. Светка даже предупредила на всякий случай Евгения, чтобы он не был очень навязчивым по отношению к подруге. Он тоже заметил ее нервозность. Стал меньше хлопотать около нее, боясь показаться слишком назойливым. На танец пригласил всего лишь один раз. Когда танцевали, Мирослава почувствовала, как его бьет мелкая дрожь. Это взволновало ее, но не настолько, чтобы упасть в его объятия.
Алексей Николаевич нервничал от того, что жена может перебрать спиртного и начать приставать к мужчинам, что за ней водилось. Ольга часто тащила Женю танцевать, и это очень не нравилось супругу. Но делать жене замечания он не решался – боялся, что та тогда непременно устроит грандиозный скандал и испортит вечер.
Мирослава пила коктейль, когда зазвонил мобильный. Услышав голос Галины Тоневой, она вздрогнула, и это не укрылось от глаз Светы.
– Подъезжай к ресторану, – сказала Мира, назвала адрес и отключилась.
– Подруга, может расскажешь, что заставляет тебя весь вечер сидеть, как на иголках?
Немного подумав, Мирослава все же созналась в том, что она натворила сегодня. Светлана понимала, что ругать ее сейчас не стоит, только попыталась успокоить. Теперь Мирослава постоянно нервно поглядывала на часы. Вскоре она заметила Галину – та стояла у дамской комнаты. Мира не хотела впутывать в эту историю Светлану, но подруга настойчиво увязалась за ней. Они втроем зашли в туалет.
Галя недоверчиво покосилась на Свету, но Мирослава дала ей понять, что этому человеку можно доверять. Тонева заговорила с сильной хрипотцой в голосе:
– Славка, ты не думай, это впервые со мной.
– Что впервые? Попалась?
– Да нет. Впервые хотела заработать на наркотиках!
– Сама-то хоть не наркоманка? – грубовато спросила Светка.
Той явно не понравилось наглое вклинивание незнакомки в их разговор с Мирославой. Галя злобно зыркнула на Светку, но решила проигнорировать вопрос.
– Как можно додуматься до такой низости, чтобы зарабатывать деньги на смертях других людей? Мне хочется тебя просто придушить! Если ты считаешь себя нормальным человеком, то ради чего ты это делаешь? У великолепной спортсменки денег на кусок хлеба с маслом не хватает? – кричала Мирослава, ухватившись за ворот Галининой ветровки.
Галина стыдливо, как маленькая девочка, опустила голову и покорно все слушала. Светка бегала вокруг них безмолвно, то открывая, то закрывая рот, как рыба, не в состоянии что-либо придумать. Делала попытки успокоить дико взбунтовавшуюся подругу, у которой даже брызги летели изо рта. В конце концов, она все же отцепила руки Мирославы от куртки спортсменки.
– Эй! Ау! Девушки! Эй-эй, успокойтесь! И кричите тише, а то сюда вся охрана ресторана сбежится.
Наконец спортсменка заговорила, тоже не менее раздраженно:
– Что ты орешь? Если на то пошло, то я тебя не просила помогать мне! Или ты об этом забыла? Что ты тут сейчас устраиваешь театр? Испугалась, что вместе со мной в тюрягу пойдешь? Я пришла поблагодарить тебя, а не выслушивать всякие морализаторства! Без тебя знаю, что я скотина и сволочь! Но у меня были на это причины! Я хотела спасти свою сестру!
– Спасти сестру, а других убить этой дрянью?! – не успокаивалась Мирослава.
– Мне нужны деньги! Очень много денег! Тебе, наверное, неизвестно, что я уже отстранена от соревнований по состоянию здоровья? Не так давно меня забраковали! Теперь мои доходы сократились в разы, а сестре надо сделать дорогостоящую операцию!
– Это не оправдывает тебя! – не унималась Мирослава.
– Да пойми ты, моя сестра парализована из-за меня! У нее была температура и она не хотела в тот день заниматься, а я подумала, что она симулирует. В общем, на самом сложном участке лыжни она потеряла сознание и вся поломалась, пролетев с горы достаточно большое расстояние, – при этих словах слезы наполнили ее глаза. – Что мне делать? Если я не доставлю эти наркотики куда положено, меня просто грохнут или поставят на огромные деньги, которые мне за две жизни не собрать.
Мирослава успокоилась немного, потом сказала:
–Жив твой порошок! Ты лучше расскажи, почему тебя пас тот мужик с рацией?
– Меня кто-то очень хотел подставить. Я догадываюсь, кто. Тот, кому я должна принести это проклятое зелье. Он один знал, куда именно я направляюсь.
– Ты понимаешь, что тебе грозит опасность? А теперь, возможно, и мне вместе с тобой. Если он тебя подставил, значит ему также известно, что наркотик у тебя не нашли. И где гарантии, что этот человек вскоре не появится?
Тут в дверь постучали. Все три девушки непроизвольно вздрогнули, накручивая себя самыми страшными предположениями, но из-за двери всего-навсего донесся голос Ольги Дмитриевны.
– Эмм, девочки, вы тут? Мы заждались вас!
– Мама, мы уже идем! – ответила Мирослава и пригласила Галину с собой.
– Что празднуете? Вы такие нарядные, я просто не готова в таком виде туда пойти.
– Нормальный у тебя вид, ты же не в лыжном костюме! – успокоила ее Мирослава. – Мой день рождения отмечаем, – добавила она. – Я хочу сегодня же отдать эту гадость тебе, но сию минуту уйти не могу, поэтому подожди, пожалуйста, пока освобожусь.
– А не боишься, что еще больше с ней засветишься? – недовольно высказалась Светлана.
– Чему быть, того не миновать! – угрюмо ответила Мирослава.
– А я считаю, береженого Бог бережет! – парировала Светка.
– Галка, про меня в милиции спрашивали? – проигнорировав реплику подруги, спросила Мирослава.
– Спрашивали. Сказала, что случайно встретила одноклассницу. У них все оперативно, они быстро о тебе справки навели, кто ты и чья ты. Вряд ли они возьмут тебя во внимание, зная, что тебе и своих доходов хватает. И продавцов потом привезли, допрашивали. Доказательств у них нет на меня. В общем, меня отпустили, продержав там часа четыре – я была очень этому удивлена.
– Может специально отпустили, чтобы организовать за тобой слежку. Надо быть осторожными. Зря вы сейчас вместе, – переживала Светка.
– Я могу объяснить, что при встрече Славка пригласила меня на день рождения!
– Глупости! Ой, не нравится мне все это! – заладила Света, настаивая на своем.
Когда Мирослава вернулась с новой гостьей к столу, то поспешила в первую очередь представить ее родителям, напоминая им, кто она.
– Разве вы не помните Галю Тоневу? Она часто у нас бывала. Математика ей не давалась, и мы занимались с ней у нас дома. Она в поселке «Имени Октября» жила.
Пока родители пытались что-то припомнить, положение исправил Женя, предложив выпить за именинницу, и сам прочитал тост в стихах.
– Прекрасные стихи! Кто же их написал? – спросил Алексей Николаевич.
– Сам не знаю! Где-то увидел и запомнил, в душу запали!
За разговорами и не заметили, как к столику подошел официант, протянул Мирославе цветы, шампанское-мартини, записку, и сказал: «Это передал вам джентльмен из зеленого зала».
Мирослава развернула записку и прочитала: «Неуловимая и желанная, если ты пригласишь меня к своему банкетному столу, я буду очень тебе благодарен! С днем рождения, милая! Не отказывай мне хотя бы сегодня в удовольствии лицезреть твою красоту. Если откажешь мне, то я тотчас же погибну! Анатолий Фурсов». Мирослава не знала, что предпринять: отказать было неловко, но и общаться с ним вовсе не хотелось. Она дала прочитать записку Светлане, но та только пожала плечами, не зная, что подсказать. Тогда именинница поманила пальчиком официанта, и сказала на ухо: «Передайте джентльмену, что я рада буду видеть его за своим столом в качестве гостя».
Тот быстро удалился в соседний зал. Когда Фурсов подошел и вежливо поцеловал руку имениннице, Тонева чуть не соскочила с кресла, но вовремя удержалась. Только когда тот увел Мирославу танцевать, Галине удалось шепнуть Светлане на ухо, что это и есть тот человек, который подставил ее с наркотиками. Светка от злости готова была собственноручно Галю придушить.
– Дорогая моя, почему ты так упорно отказываешься от встреч со мной? Вроде бы я еще не стар! – заулыбался Анатолий, показывая свои не совсем ровные зубы. – Или ты считаешь меня недостаточно красивым? А может у тебя есть возлюбленный?
Не умея врать, Мирослава старалась оправдаться, пытаясь не обидеть его:
– Ну что ты такое говоришь, Анатолий? Ты прекрасно выглядишь! И у меня нет кавалера, но я сама не могу себя понять, мне кажется, я никого никогда не полюблю!
– Это намек на то, что я должен забыть о тебе и не питать иллюзий?
Светлана заметила, каким взглядом Евгений сверлил Анатолия, пока тот весь танец шептал имениннице что-то на ухо. Когда началась следующая мелодия, а новый гость все еще не отпускал Мирославу, Евгений не выдержал и подошел к ним.
– Не кажется ли вам, что вы слишком долго занимаете даму?
Анатолий с нескрываемым удивлением посмотрел на парня, отпустив партнершу.
– А это кто такой смелый? Твой воздыхатель? – небрежно спросил он.
– Какая вам разница. Следующий танец она обещала мне, тем более эту мелодия я лично заказал для нее.
Мирослава была рада, что Женя хоть на время спас ее от Анатолия. Наклонившись к самому ее уху, молодой человек задал вопрос, которого она больше всего боялась:
– Мирослава, у тебя было достаточно времени, чтобы подумать и дать ответ на предложение выйти за меня замуж. Если ты скажешь «да», то я могу прямо сейчас просить руки у твоих родителей и надеть кольцо тебе на палец, оно у меня с собой. Я люблю тебя! Я просто схожу с ума!
Она не дала ему дальше говорить, приложив свой пальчик к его красивым губам. Нежно поцеловав его около уха, тихо промолвила, сама боясь собственных слов:
– Прости меня, Женечка! Прости за то, что столько времени ты питал надежду!
– Может у тебя кто-нибудь есть? – ревниво спросил он. – Может этот пижон, с которым ты только что танцевала?
– Нет, Женечка, нет у меня никого! Я не знаю, что мне мешает тебя полюбить? Наверное, я очень глупая и вздорная? Может слово «нет» сейчас самое неправильное и не вовремя сказанное? Прости меня!
Не дотанцевав с ним, она выбежала из зала, смущаясь собственных слез. А в этот момент Ольга стала приставать к Анатолию, делая ему всяческие комплименты, намекая, какой он изысканный и красивый. Алексей Николаевич не выдержал и строго приказал жене собираться домой.
– Если хочешь, езжай один, а мне и здесь неплохо, – ответила непослушная жена и воззрилась на Анатолия. Соблазняюще протянула новому знакомому. – Здесь такие мужские экземпляры! Такие сильные и мужественные! Никуда я не поеду!
Она была пьяна и уже плохо держалась на ногах. Вошла Мирослава и услышала, как отец твердо приказал матери подняться и следовать за ним. Та чуть бокал не выронила, услышав угрожающий голос мужа. Мать заулыбалась, как будто была довольна таким отношением супруга: «О, дорогой, не ругай свою киску, она уже идет». Она попыталась двинуться за супругом, но ее стало заносить в сторону. Мирослава и отец подхватили мать под руки и, извиняясь перед гостями, увели.
В этот момент Мирослава поняла, что именно такой мужской грубости и не хватает матери. Иногда она улавливала в ее мыслях именно это. «Приелась чувствительность, заботливость, безотказность мужа. Всегда такой правильный и мягкий, а иногда хочется грубого героя в потертых джинсах и потной майке. Чтоб мог рвануть блузку, нагло завалить, хоть на кухонный стол. Чтобы опьянеть от безумной безудержной страсти, а не от вина и водки». Именно такой была она, ее мать. Мирослава знала это, но как об этом скажешь отцу, который привык быть деликатным и вежливым? Ему бы и в голову не пришло порвать на ней платье, прежде чем заняться любовью.
Саму Мирославу вряд ли бы устроил такой грубый подход к сексу, но у каждого человека свои сексуальные потребности. Когда Мирослава вернулась к гостям, то увидела, что Анатолий о чем-то резко разговаривает с Галиной, небрежно прижав ее к круглой колонне. Заметив ее появление, он отпустил Тоневу и вежливо откланялся, извиняясь за вторжение. Как только он удалился, она все выяснила у Галины – Анатолий и был человеком, который связан с наркотиками. Мирослава давно знала из его мыслей, что он занимается темными делами, но не ожидала, что именно с ним будет завязана в одном деле. Вскоре гости стали разъезжаться по домам. Три девушки остались сидеть за столом и продолжали беседовать.
– Что он у тебя спрашивал обо мне? – спросила Тоневу Мирослава.
–О тебе не спрашивал. Он спросил, почему сегодня в назначенное время я не доставила ему товар? Пришлось соврать, что не успела его забрать, случайно встретила тебя, и тут, неожиданно, появились менты и сцапали меня.
– Ума не приложу, как теперь забрать с дачи, этот чертов порошок? – задумалась Мирослава. – А когда его надо передать?
– Завтра.
– Но тебя как пить дать поймают менты! Не понимаю, зачем ему наводить их на тебя? А может быть у него все схвачено, а тебя он вместе с дружками хочет, как там выражаются в таких случаях, – доить? Честное слово, я ничего в таких делах не понимаю. Чтобы в этом разбираться, нужно знать, как работает эта система, – высказалась Мирослава.
– А кто тебя надоумил этим заняться? – настаивала на ответе Светлана.
– Моя сестра.
– Кто? – в один голос удивились подруги.
– Моя сестра. Она бесконечно упрекает меня за то, что теперь по моей вине не может ходить, а я даже не могу для нее что-нибудь придумать! Она как-то намекнула, что одна ее школьная подруга работала курьером, перевозила наркотики, пока ее не поймали.
– А твоей сестре было известно, где ты забираешь товар и куда несешь? – подозрительным голосом спросила Света.
– Конечно! Она спрашивала, а я все ей рассказывала. Какой мне было смысл от нее скрывать?
– Такое чувство, что она в этом замешана, правда, пока не могу понять как, – промямлила Светка.
– Какой ей смысл подставлять меня? Тогда она совсем одна останется. Кто за ней будет ухаживать? Наши родители пять месяцев назад погибли в автокатастрофе.
– А наследство от них осталось? – не унималась Света, продолжая мучить Галину своими подозрениями.
– Двушка в центре Москвы, квартира трехкомнатная в Ногинске, в которой мы сейчас живем, и небольшой домик в Лазаревском, недалеко от моря. Еще кое-какой счет в банке, но наследство мы получим только через месяц.
– А разве нельзя было не лезть в эту аферу, а дождаться наследства и тогда лечить сестру? – поинтересовалась Мирослава.
– Прооперировать в Германии согласились, но только в точно назначенное время, а это будет через неделю. Если она не поедет сейчас, то потом очень долго снова придется ждать.
– А ну-ка поехали к тебе домой в Ногинск, – резко скомандовала Светка.
– Ночь на дворе! – заволновалась Галина.
– Ничего, мы наймем такси, – настойчиво требовала Светка.
– А там переночуем у меня, в моей квартире, – догадываясь, о чем думает подруга, и, соглашаясь с ее решением, предложила Мирослава.
Когда они добрались до дома Галины, уже было около часа ночи. Мирослава знала, что Тоневы живут на первом этаже. Заметила, как шелохнулась шторка в зальной комнате, и высокая фигура отскочила вглубь, в темноту. Мирослава сразу поинтересовалась у Галины, кто кроме сестры может находиться в квартире?
– Когда меня нет, к ней приходит сиделка, иногда соседка заходит, просто проведать.
– А она сама постоянно лежит или передвигается в инвалидном кресле?
– Почему ты спрашиваешь, Мирослава? Она только лежит – не в состоянии сама передвигаться.
– Сейчас около окна кто-то стоял. Когда подъехала наша машина, кто-то отступил в тень.
– Но сиделка уходит от нас не позже десяти вечера, а соседка – пожилая женщина – она в это время уже давно спит. Может, ее навестил кто-то из друзей? Такое бывает. Когда меня нет, а сиделка уходит, тогда она звонит каким-нибудь знакомым и они развлекают ее до моего прихода. У нас для этого всегда пиво припасено.
– Может там действительно кто-нибудь из желающих попить пивко на халяву? – процедила Светка. Три женщины стояли у подъезда, боясь предпринять дальнейшие действия.
–Да ну вас, девки, вы совсем мне мозги заморочили! – сказала Галина, и смело пошла в подъезд.