Чарующие звуки саксофона перекликались с ритмом сердца Элен. Мелодия звучала ровно и громко – казалось, она, точно невидимый купол, накрывает зал. Его руки властно и нежно направляли движения девушки.
Легкий атлас черного платья водопадом струился с плеч Элен и, плотно обхватывая талию, разлетался по сторонам ниже пояса. Каштановые волосы, небрежно зачесанные назад, источали нежный аромат жасмина. Накрахмаленная рубашка Дилана, чопорные подтяжки, заостренные носы лодочек – все выводило Элен из себя.
Он нашептывал ей приторные, давно приевшиеся комплименты, заученные нежности. Голос его звучал томно, но уверенно, хотя, Элен слышала лишь обрывки фраз и не могла различить интонации.
Как все они похожи, - проносилось в ее голове. – лица – всего лишь маски, запах и одежда – незначительные детали, атрибуты однообразного и легкоузнаваемого сочетания себялюбия и эгоизма. Вот он, очередной Донжуан, имя которого противно произнести вслух.
Он нашептывает пошлости, нервно теребит полы платья, настойчиво поглаживает ее, несомненно, прекрасные широкие бедра, но стоит им заговорить и Элен тотчас будет разочарована.
Кто он? Один из тысячи похожих друг на друга? Или тот необыкновенный, единственный, неповторимый и непревзойдённый? Кем работает? О чем мечтает? Женат ли? Есть ли у него дети?
Элен прикрывает глаза, и Дилан кружит ее, жадно разглядывая чуть поодаль. Назойливые мысли цепляют девушку, стараясь вырвать из дурмана мимолетной вспышки блаженства. Сладкая истома разливается в теле по мере распространения алкоголя. Голова тяжелеет, руки приобретают невесомость, легкая улыбка украшает ее уставшее лицо. Всего одно мгновение.
Гул голосов незнакомых людей возвращается к Элен эхом безумия, когда она вновь открывает глаза, музыка затихает. Этот танец подошел к концу. Дилан тянется к ней, чтобы получить поцелуй, а с ним, возможно, и продолжение вечера, но Элен мягко и уверенно отстраняется. Не проронив ни слова, она уходит в толпу, чтобы затеряться. А он так и не узнал ее имени…