Венгерский Ваня
Однажды на левом клиросе оказался неизвестный мне молодой человек.
О.Александру и многим старейшим прихожанам он был давно знаком.
Иван долго не приезжал в Москву. Это был совершенно роскошный бас, невероятно громогласный, с красивейшим «теплым» тембром.
При желании Иван мог бы быть замечательным певцом.
Но он учился в Москве на фил.факе, и не так часто сюда приезжал.
Мы познакомились и через какое-то время нашли общий язык, сдружились.
Иван мне помогал, потому что я была совершенно человеком неопытным.
Пришлось стать регентом, не учившись этому трудному делу. В начале девяностых годов ноты гласов раздобыть было трудно.
Все осваивала «на ходу»: приходилось учить обиход церковного пения даже по слуху. Ошибалась. Иван меня поддерживал, утешал.
Его музыкальность оказалась объяснимой - по первому образованию Иван был скрипач. Жил он в Венгрии.
Когда-то семья туда эмигрировала, и Иван родился уже там. А в Москве за ними осталась квартира.
Наш левый хорик не мог сбалансировать звучание с Ваниным голосом ввиду отсутствия такого мощного дарования.
Просить Ваню петь потише было с моей стороны сверх не вежливо.
Первым не выдержал регент нашего правого хора: «Что он орет у тебя? Прямо как ломовой извозчик!»
Опытности у меня еще не было, и урезонивать «человеческий фактор» с его необходимыми для общего дела способностями я не умела.
И из-за этого дело зашло чересчур далеко.
Наступило Рождество Христово. Мы пели раннюю Литургию.
И «на концерт» запели ирмосы Рождеству. Радость переполняла нас, мы ликовали.
Иван не смог сдержать своих чувств. Я упустила «бразды правления» хором, и стилистическая инициатива полностью перешла к Ивану.
Временами интерпретация обиходных ирмосов приобретала оттенки венгерского «Чардаша». Было очень праздничное пение.
Повторить такое во второй раз уже невозможно.
После службы мы честным образом пошли на трапезу. Пришел на трапезу и о.Александр.
Через некоторое время батюшка очень деликатно, как бы извиняясь, высказал мне свои замечания по поводу нашего сегодняшнего пения: «Вы так пели ирмосы, что у меня ноги в плясовую пошли. Вы посдержанней пойте».
Я поняла свою ошибку, и благодарить за такое «пение» надо было нашего венгерского Ваню.