Гл. 66 Альтернативная концовка
Влад просыпался от неописуемо приятного ощущения. Чьи-то руки гладили его волосы – настолько ласково, что казалось, тепло сочится из каждой поры этих неидентифицированных рук, проникает сквозь кожу его затылка, разливается по венам и капилярам. Иногда руки соскальзывали на шею и тогда к ощущению ленивой неги подмешивалась легкая мурашковость. Открывать глаза не хотелось.
Вчерашний день еще жил в нем: горечью, болью и освобождением, и он был благодарен девушке за тактичность и столь осторожную, ни к чему не обязывающую нежность.
Утром, открыв электронную почту, прочел отсканированную статью, прикрепленную к письму Джона. И перед глазами все поплыло. Он опять хоронил дочь. Но на этот раз внутри не было мертвой пустоты. Он вспоминал ее – яркими моментами – совсем маленькую и постарше и готов был выть от того, что никогда не увидит взрослой. Он злился на судьбу и готов был зубами перегрызть горло психопату Дмитрию Р., а заодно и всем тем врачам и следователям, благодаря которым это чудовище так долго оставалось на свободе. Он плакал. Он мог наконец плакать. В этом состоянии его нашла Карина, она прочла файл, зависший на мониторе, все поняла – умела понимать такие вещи без слов, она обнимала его и сжимала его ладонь, а потом варила крепкий кофе. Водки ему не хотелось. Он ушел с работы – начальству все объяснила Карина, и шатался по городу, переполненный эмоциями. Наорал на какого-то растяпу, случайно задевшего его в парке плечом, а потом затих на несколько часов, забившись в заброшенный угол Серебряного бора и бесконечно разглядывая Катюшкины фотографии, забитые в память смартфона – он часто ее снимал.
Вечером позвонила Карина, предложила сделать что-то вроде поминок, и он поехал к ней, пил с Борисом и Наташей, рассказывал им о Кате. Наташа, листая телефон, то и дело восклицала: «Надо же, какая красивая девочка!» И ему было это приятно. Потом Карина отвезла его к нему на квартиру, где он долго пытался забыться под сладострастные стоны Вероники за стеной.
И вот теперь с утра эти теплые руки, полные нежности… Он потянулся, медленно повернулся на спину, им на встречу. Улыбнулся.
- Как ты вошла?
- Меня какая-то девушка впустила, - улыбнулась Карина, вспомнив колючий взгляд темноволосой красотки, открывшей ей дверь, и свое смущение, даже страх перед ней. Меньше всего она ожидала встретить женщину в квартире Влада, и первым порывом было – уйти. Но тут в прихожей появился парень, и именно ему, не ей, Карина сообщила, что пришла к Владу. Парочка окинула ее любопытными взглядами, девушка – оценивающе, парень – с одобрением. Потом красотка указала на дверь в изолированную комнату. Они быстро обулись и ушли, а Карина – вошла к нему. И не стала будить.
- Это Вероника – Сашина девушка, ну и, собственно, Саша, – рассмеялся Влад, услышав сильно сокращенный рассказ об утреннем инциденте.
- Я сначала испугалась, думала твоя, - слегка покраснела Карина.
- У меня нет девушки.
- Нет?
Влад смотрел на нее внимательно. Уже без улыбки. Темно-каштановые волосы непослушными волнами, черные глаза на часто бледнеющем под загаром лице, четкий рисунок губ. Она была очень яркой, хотя почти не пользовалась косметикой. Красивой. Умной. Доброй…
- Мне не нужно, что б ты сразу что-то решал, - ответила на его мысли Карина.
- А ты… решила?
- Нет. Давай просто… будем жить…
Он потянул ее к себе, и она жадно прильнула к его губам. Как давно он не чувствовал тепла, нежности, просто - не чувствовал… Его ласки становились требовательнее, в них прорывалось желание, и Карина отзывалась на каждое его движение, горячими поцелуями, упругими выгибами молодого тела. На мгновенье в его памяти яркой вспышкой распахнулся другой образ, и сквозь черные волосы на подушке проступили другие – обожгли золотом, а в черноглазом лице он увидел темнеющие от страсти голубые глаза. Но это длилось лишь миг, резанув тоской и глубоким чувством потери. Он гнал этот образ, с яростью вонзаясь в новое тело, зарываясь лицом в теплые локоны, с ожившей мужской гордостью вслушиваясь в ее стоны.
Пока Карина варила кофе, Влад позвонил Джону.
- Рад тебя слышать, - ответил голос в далеком Краснодаре, - Правда рад, друг.
- Спасибо тебе, - сказал Влад, - За письмо.
- Не за что, это не меня благодари, - ответил Джон, и осекся.
- А кого?
- Татьяну. Она дала мне статью.
- У нее все нормально?
- Да, вроде… Ты бы сам позвонил ей.
- Как-нибудь позвоню.
- Тут Лидия тебе привет передает, - в трубке послышалась возня, и Влад улыбнулся:
– Смотрю, все у вас хорошо.
- Да, Владыш, все хорошо. А ты как? Все одиночничаешь?
- Нет, - Влад втянул ноздрями запах кофе.
- Рад за тебя. Ну… бывай.
- Почему ты не дал мне трубку? – с обидой спросила Лида.
- Ты опаздываешь, - напомнил Джон, - ты ведь просила зачем-то разбудить тебя в восемь.
- Ах, да! – спохватилась Лида, - Я же провожаю Вирсавию. Если пробьюсь через кордон баптистов, конечно.
- Я отвезу тебя. В аэропорт?
- Угу. Автобусы до Америкосии из Краснодара еще не пустили.
- Глупыш ты мой, - щелкнул ее по носу Джон, - Им все равно через Москву лететь.
Лида погрустнела.
- Может, все-таки сказать ему? – спросила она неуверенно, бросив взгляд на трубку сотового.
- Нет, Лид, не надо. Не о чем там уже говорить…
Вирсавия подбежала к подруге лишь на пар минут. Мэт уже торопил, скороговоркой говорил что-то про рейс, билеты, регистрацию.
- Да сейчас я, сейчас! – с досадой крикнула она и крепко обняла Лиду. Спросила:
- С письмом все получилось?
- Да. Ты молодец. Он получил и он прочел.
- Хорошо, - она улыбнулась, но в глазах закипели слезы. Потом нерешительно сказала:
- Лид… у тебя ведь есть его фотографии. Пришли мне, пожалуйста, одну.
- Есть Вирсавия. Но – не пришлю. Я и сама не понимаю, что они делают в нашем с Джоном компьютере. Пожалуй, их пора удалить…
Лида опустилась на корточки перед Виком, которого Врсавия держала за руку, и осторожно поцеловала мальчика. В синие глаза.
- Прощай, малыш!