…«СДЕЛАЕМ ВСЁ, что в наших силах», - сухо сказал доктор и отвел глаза. Так обычно говорят в телевизионных фильмах… Однако этот человек в белом халате был самый настоящий, живой. Виктор стоял рядом с ним и ничего не понимал. Он отказывался верить в происходящее, хотя видел своими глазами: вот больница, вот пропахший хлоркой и лекарствами коридор, вот она, запертая дверь с табличкой «Реанимация». За этой проклятой белой дверью лежит его доченька…
ИСПЫТАНИЕ
Пятилетняя Лизонька угасала на глазах. Светлана, ее мама, не выходила из больницы. Днем сидела в коридоре около отделения реанимации. Ночевала в какой-то темной подсобке на коротенькой жесткой кушетке: врач разрешил из жалости. Папа Витя мотался в больницу каждый день, возил жене в баночках домашний суп, пельмени, пирожки. Сам готовил. Но Света почти ничего не ела. Она угасала вместе с дочкой.
…Лиза была их единственным, к тому же поздним ребенком. О своей долгожданной беременности Светлана узнала, когда ей было уже 34. Носила она девочку трудно, рожала тяжело… Однако росла малышка здоровенькой, развивалась прекрасно. Счастье, которому, казалось, не будет конца, длилось ровно четыре года. А потом девочка слегла. «Это очень редкое и трудно поддающееся лечению заболевание, - сказал тогда доктор. – Наберитесь терпения. И даже мужества…»
НА ГРАНИ…
Виктор взял на работе отпуск: надо каждый день ездить в больницу к Лизоньке и Светлане. И если полдня были заняты приготовлением обеда для жены, поездкой в клинику, стиркой, то вторая половина была самой трудной: он оставался дома один. Наедине со своими мыслями. Он знал: чтобы не сойти с ума от тяжких дум и неопределенности, надо обязательно что-нибудь делать, занимать себя физической работой. Он вымыл окна в квартире. Вынес во двор и выбил ковры. Прибрался на балконе. Навел порядок в гараже. Но работа помогала плохо: тяжелые мысли о больном ребенке, о жене, которая переживала мучительную депрессию, не давали покоя. Казалось, что отчаяние навсегда поселилось в их квартире. Дошло до того, что однажды, возвращаясь из больницы домой, Виктор так задумался, что чуть не врезался на своем «жигуленке» в бетонное ограждение. С того дня поставил машину в гараж. Передвигался исключительно на городском транспорте.
…Было раннее утро. Виктор соскочил с постели в холодном поту: ему приснился страшный, жуткий сон. Про его девочку. Не помня себя, он схватил телефон, но мобильный Светы был выключен. Надо срочно ехать в клинику! Мужчина бросился в ванную. Взглянув в зеркало, не узнал себя: неопрятный, помятый, болезненный человек. У него, еще молодого и крепкого мужика, дрожали руки, из глаз катились слезы. Надо быстро побриться, привести себя в порядок. Но ведь времени нет! Скорей, скорее в больницу! Даже несмотря на то, что еще очень рано, надо ехать. Не может, не имеет права сбыться его дурной сон!..
30 ПРОЦЕНТОВ НАДЕЖДЫ
«Это заболевание очень коварно, - вспомнил Виктор слова врача. – Какой будет развязка, никто не знает. Но есть 30 процентов надежды на благополучный исход…»
Когда Виктор это услышал, он вдруг почувствовал себя маленьким. Маленьким, беспомощным и ничтожным. И лишь тогда до конца осознал, что значит счастье и из чего оно состоит: из процентов. Именно тридцатью процентами надежды измеряется теперь счастье их маленькой семьи и жизнь любимого человечка - их дочери. Как попасть в те три десятка, что отвела им сухая медицинская статистика? Что делать, куда бежать, кому и что отдать, чем пожертвовать, чтобы их ребенок выжил?!.
…На улице творилось что-то невероятное: грозовые тучи были почти черными, мощный ветер сбивал с ног, небо раздирали молнии. Виктору повезло: нужный автобус подошел быстро, да и народу в салоне было не так много. Он снова стал лихорадочно набирать номер Светланы. Ее мобильник по-прежнему был вне зоны доступа. А автобус, как назло, двигался медленно, надолго застревал на каждом светофоре. Его попутчики казались заложниками непогоды: хмурые, раздраженные, мрачные. Виктор даже не различал отдельных людей – его окружали какие-то серые бесформенные тени. Страх, отчаяние и безысходность почти полностью овладели мужчиной. И вдруг что-то произошло…
СВЕТЛАЯ
Сначала Виктор почувствовал свет. Не увидел, а именно почувствовал. И только потом увидел источник этого света. На очередной остановке в автобус вошла девушка. Даже толпа перед ней расступилась. Нет, она не была похожа на современную модель, облаченную в дорогие стильные вещи. Она не смахивала на эффектную актрису кино или популярную певичку. Эта девушка была совсем другой: она была простой и небесной. Светлой. Доброй. Мягкой. Волшебной. Она была одета во что-то светлое. И волосы ее, тоже светлые, не обесцвеченные современной химией, а свои, природные, – светились. Как нимб… А самое главное, непонятное и странное состояло в том, что она смотрела только на Виктора. Да-да, на этого изрядно помятого, до безумия уставшего, заросшего трехдневной щетиной неприглядного мужика… Ее взгляд излучал покой. И даже нежность – какую-то материнскую нежность. Ее взгляд излучал силу. Уверенность. Правду. Жизнь…
ВОЗЬМУ ТВОЮ БОЛЬ
Виктор вышел, была его остановка. Опомнившись и оглядевшись, он понял, что вышел раньше. Перепутал… Ураганный ветер стих. С неба уходили свинцовые тучи. Пробивалась синева. Мужчина глубоко-глубоко, полной грудью вдохнул. И выдохнул. Стало вдруг легко. Словно вместе с выдохом – тяжелым, каким-то судорожным – из него вышли боль, отчаяние и страх. И он вдруг понял: его дочка, его маленькая Лизонька будет жить! Она будет жить!.. И Виктор побежал. Он не стал дожидаться автобуса, а побежал, полетел, помчался вперед – к своим родным любимым людям, к жене и дочери. Он перестал казаться себе жалким, беспомощным, никудышным человеком. Он снова был сильным, молодым, крепким, готовым свернуть горы. На сердце стало тепло, спокойно, радостно. И тут же проснулся телефон: звонила Света. «Витенька, доктор сказал, что кризис миновал, - радостно сказала жена. – Наша девочка обязательно выздоровеет!»
…Эта девушка в автобусе – кто она? Может быть, ангел, сошедший с небес с доброй вестью?.. А может быть, обычная земная женщина, которая вот так – ни о чем не спросив и не сказав ни слова, - сама все поняла и поделилась с незнакомым человеком своей силой, своим теплом…
ДОЧЬ АНГЕЛА
Прошло много лет. Лиза выросла, получила высшее образование. Виктор и Светлана не налюбуются на свою умницу. Недавно дочь познакомила родителей с будущим женихом. Хороший парень… Жить бы и радоваться, да годы берут свое: врач заподозрил у Виктора серьезное заболевание. Надо срочно обследоваться. Да и на работе начались крупные неполадки. И снова навалилась на мужчину тяжелая хандра…
Как-то приехал он в головной офис - начальство вызвало «на ковер». Ноги не несли, руки не слушались, глаза не глядели. Бросить бы все к чертовой бабушке, да на что семью кормить? Даст бог, и свадьбу дочкину надо праздновать в скором времени. Нет, нельзя расписываться в бессилии, нельзя распускаться, надо быть мужиком!.. Так думал Виктор, так настраивал себя, подгонял, словно самого себя за волосы из болота вытаскивал… Да только плохо получалось. В лифте поймал свое отражение в зеркале: сутулый, руки висят как плети, глаза потускнели. …«Вам вверх или вниз?» - вдруг кто-то спросил его. Виктор поднял глаза. И лишился дара речи. Это была опять она. Она ничуть не изменилась: тот же свет, та же мягкость, те же милые простые черты. И светлые волосы – свои, природные, не окрашенные химией. И большие глаза – бездонно-синие, как на картинах русских художников… Виктор все еще молчал и, как мальчишка, растерянно хлопал глазами. Девушка улыбнулась и молча нажала кнопку. А он смотрел на нее и смотрел. И не помнил себя...Когда лифт остановился, Виктор вышел. Это оказался верхний этаж. Крыша была стеклянная, прозрачная, чистая. Было видно, как высоко в небе летают птицы. Кружит спортивный самолетик. Мужчина прошел в зимний сад. Сел на скамейку, вытянул ноги, закурил, потянулся и… улыбнулся, но уже не растерянно, а спокойно. Он понял, кто и зачем привез его сюда. И Виктор выдохнул. Сначала глубоко-глубоко вздохнул, а потом сильно, энергично и как-то даже весело выдохнул из себя свои беды. Все сразу. И понял, что все будет хорошо, что неприятности на работе можно пережить, что его диагноз не подтвердится и он будет жить. Долго-долго. Потому что есть ради кого и для чего жить. А значит, его лифту еще не время опускаться вниз…