Он был журналист, бабник и дебошир.
Он всех презирал, когда зельём заливал глаза.
Теперь он старик, он немощен и срёт в штаны
В глазах его гной и течет постоянно слеза.
Он был музыкант, бабник и виртуоз.
Его слушал Мир, Париж носил на руках.
Теперь через трубку ему подают кислород,
Он страшно смердит и впереди только прах.
Он был правитель, бабник и страшный тиран.
Но смерти боялся,- построил себе Колизей.
За кровь народа теперь он в месте отхожем лежит
И мамы пугают им своих малых детей!
И я так же стар, и жизнь моя прожита.
Но понял я, кастрировать надо всех!
Чтоб с новой силой природа опять расцвела,
И снова журчали ручьи, и снова звучал детский смех!