II
Сход лавины, очевидно, закончился. Место вокруг аномалии было все усыпано снегом и огромными кусками льда, которые не торопились таять из-за того, что из юрского периода был доставлен огромный объем снега. Озеро, которое студенты уже успели обойти вокруг в поисках Марины и приключений на отдельные части тела, теперь уже не казалось таким безопасным. Но, между тем, оно унесло довольно много вещей. В частности сшитый из лошадиной шкуры рюкзак вместе со всем содержимым плавал на поверхности воды на заметном отдалении от берега. Почти ничего не осталось от шкур аллозавра. Они сильно пострадали от мороза и практически полностью порвались во время сумасшедшего спуска с ледяной горы наперегонки с лавиной. Да и сами студенты были крайне вымотаны и потрепаны. Обмороженные участки кожи сейчас были покрыты розовыми пятнами. Особенно хорошо это было заметно на светлой коже Кати и Марины. Но девочки почти не обращали на это внимание. Марина все еще была в легком шоке после того, как несколько минут пролежала под водой. Юрий осматривал царапины от зубов на ноге Оксаны. Дмитрий бесцельно шатался по берегу, делая вид, что помогает Кате собирать вещи. Та, в свою очередь, уже собрала две более или менее сохранившиеся шкуры и свою сумку, которая самую малость не долетела до воды, повиснув на одной из многочисленных коряг.
- Какие мысли по поводу эпохи? – спросил Юрий бесцельно слоняющегося Дмитрия.
- Я вот и думаю. Пока мы видели только одного животного.
- Ты про лохматого крокодила?
- Да, только это не крокодил, - усмехнулся Дмитрий. – Юр, тоже мне зоолог блин. Какой крокодил с разными зубами? Это однозначно млекопитающее.
- Ладно, убедил.
- У него были ласты или лапы? Я не успел разглядеть.
- Лапы, вроде бы…
- Понятно. Есть вариант, что это амбулоцет, или какой-нибудь родственник. Ну что, Оксан, не ожидала, что тебя когда-нибудь покусает кит.
- Кит? – почти хором отозвались остальные студенты.
Дмитрий самодовольно улыбнулся.
- Я знал, что у вас будет такая реакция. Но, тем не менее, если это та эпоха, про которую я думаю, то киты пока еще только начинают плавать, а временами еще и ходят по земле. Это плейстоцен. Пятьдесят пять, пятьдесят миллионов лет.
- Кого бояться? – кинула короткую фразу Катя.
- Да почти некого. Динозавры вымерли. Млеки еще пока слабенькие. Вот это предок кита наверно и самый опасный. Так, что после юрского периода можно считать это место курортом.
- Не говори гоп, - остудила его пыл Катя. – Просто нигде не бывает. Так что расслабляться не будем…
Слова Кати оказались пророческими. В следующее мгновение по осеннему лесу стрелой разнесся противнейший крик, ледяной стрелой пронзившей слух студентов. Единственное, что успокаивало, это то, что крик раздался не поблизости.
- Кто говорил, что динозавры вымерли? – ехидно заметила Марина.
- Честно, говорю, вымерли, - начал отпираться Дмитрий.
- Проверять не будем, просто уходим по-быстрому отсюда, - настойчиво посоветовала Катя.
- На юго-запад, как всегда? – напоследок поинтересовался Дмитрий.
- В сторону – противоположную источнику крика.
- Меня это устраивает.
Фарт был на стороне студентов, поскольку эти стороны сегодня совпадали. Шли быстро, почти не разговаривая. Лес, окрашенный в осенние желто-рыжие краски, даже и не думал редеть. Но идти по нему было, на удивление, весьма легко. Кое-где правда приходилось огибать весьма значительные по размеру лужи. Эта часть леса, очевидно, располагалась в низине, где очень близко залегали грунтовые воды, поэтому пейзажи и изобиловали пресноводными водоемами.
- Нужно подняться чуть выше, чтобы найти сухое место для лагеря, - произнесла Катя.
- Ага. И сообразить что-нибудь на ужин, - добавил Дмитрий. – Надо было остаться возле озера, может рыбешку какую-нибудь подцепили бы.
- Скорее динозавр нас подцепил бы, - заметил Юрий.
Катя подняла вверх руку. Все остановились.
- Ждите меня здесь, - шепнула Катя.
После этого она резко нырнула в заросли неизвестного колючего кустарника. Все остальные переглянулись. Но уже через минуту Катя вышла обратно с необычайно крупным яйцом, похожим на страусиное, знаком показывая Юрию, чтобы тот шел с рюкзаком к ней. Гнездо из четырех яиц располагалось прямо на земле, практически никак не прикрытое. Не воспользоваться таким шансом было бы кощунством по отношению к себе.
Уверенность в сытном ужине заметно подняло настроение путникам и даже придало физических и моральных сил… на полчаса. День клонился уже к своему завершению даром, что по юрскому времени сейчас только близилось бы время обеда, спать хотелось неимоверно.
- У меня такое ощущение, - еле передвигая ноги, произнес Дмитрий, - что если я споткнусь о какое-нибудь бревно и упаду, то засну сразу же.
- Не спать! – не менее сонным голосом ответила Катя. – Враг вот не дремлет…
Закон подлости в действии. Вновь хищный крик эхом пронесся по всему доисторическому лесу.
- Мать мою за ногу, - выругался Дмитрий. – Кать, глаза бы тебе за глазливость твою выколоть. – Но сообразив, что сказал довольно грубые вещи, поспешил исправиться. – Да жалко их, красивые они больно.
- Вот спасибо, давайте только шага прибавим.
Больше Катя старалась ничего не говорить, чтобы не сглазить в очередной раз. Но хищник больше и не нуждался в том, чтобы его вспоминали. Катя несколько раз останавливалась, чтобы вслушаться и попытаться определить, откуда именно доносятся крики. А они становились все более и более грозные, или даже скорее истеричные.
- Кто-то его очень сильно злит, - заметил Юрий.
- Я даже, кажется, знаю кто, - задумчиво произнесла Катя.
- Я тоже знаю, - согласился Дмитрий.
- Один я не в курсе? – попытался обидеться Юрий.
- Хех, - усмехнулся Дмитрий. – А тебе не приходило в голову, что ты сейчас в своем рюкзаке тащишь, так сказать, собственность того достопочтенного господина… хм… скорее госпожи, которая сейчас так громко нервничает.
Юрий от неожиданности даже присвистнул.
- Не фига себе, вы меня подставили.
- Не дрейфь, - ухмыляясь, ответил Дмитрий. – Своих не бросаем.
Но не дрейфить было уже невозможно. Крик становился все ближе. Катя заставила друзей собрать последние силы и прибавить шаг. Через минуту уже пришлось перейти на легкую рысцу. Но вот лес неожиданно раздвинулся, и перед взором студентов раскинулось обширное болото.
- Леса были, поля, степи были, горы были, болот еще не было, - философски подметил Дмитрий.
- Теперь будут, - уверенно ответила Катя. – Идем вперед. По болоту динозавр нас не станет преследовать.
- Да не может это быть динозавр, сколько раз вам можно повторять,- практически вскрикнул Дмитрий.
Но его крик оборвал другой крик, совсем близко. В следующую секунду стало слышно шевеление кустов и ветвей, а так же стремительно приближающийся силуэт. Катя стала спешно всех заталкивать в воду болота, сама следуя за ребятами. Воды оказалось примерно по колено, но чем дальше, тем глубже становилось болото.
- Старайтесь искать возвышения, - советовала Катя, волей случая идущая последней.
Она-то первой и увидела, как к кромке воды быстро подбежала… птица. Гигантская птица. Ростом почти два метра, на толстых мускулистых ногах, огромным устрашающим клювом, но при этом маленькими уродливыми крылышками, которые забавно трепыхались вдоль пернатого туловища.
- Я же говорил, что не динозавр, - радостно заметил Дмитрий. – Это наследие динозавров. То, что от них осталось после вымирания. Зато я лишний раз убеждаюсь, что мы в палеоцене.
- Вот и молодец, - ответила Катя. – В воду она за нами не полезет, я думаю. Птица ведь не водоплавающая?
- Да нет, вроде.
- Тогда пусти меня вперед, ведущей. Или у кого-то есть еще опыт хождения по болотам?
Никто ничего не ответил. Катя обошла всех, встав во главе процессии, на всякий случай, глянув назад, чтобы убедиться, что птица по-прежнему стоит на берегу, переминаясь с ноги на ногу, не в силах броситься в погоню по воде.
Вода в болоте была необычайно мутной и вязкой, будто вперемешку с какой-то жидкой слякотью. То слева, то справа попадались островки земли, поросшие чахлыми деревцами, половина которых стояла без листьев и даже без ветвей, которые опали из-за того листовые пластины не успевали испарять такое огромное количество влаги, нагнетаемой корнями. Катя, прощупывая длинной палкой себе путь, вела группу такой тропой, что воды доходило примерно по колено. Но обувь все равно была мокрой насквозь, поэтому ощущение оставалось весьма мерзкое.
- И привал-то нигде не устроишь, - сокрушался Дмитрий.
Сокрушались все. По двум причинам. Все устали еще с момента подъема в горы. Плюс бессонная ночь в ледяной пещере, потом снежная лавина, закинувшая их в озеро. Несколько километров по лесу пешком, еще несколько бегом, а теперь еще и болото. Все перечисленное – лишь одна причина беспокойства. Вторая заключалось в том, что солнце упорно клонилось к западу. А встречать ночь посреди болота – не самое большое удовольствие. К тому же в топком болоте. Это на своей шкуре выяснила Марина, сделав неаккуратный шаг в сторону. В итоге Катин шест стал палочкой-выручалочкой, позволившей вытянуть Марину из трясины.
В итоге для ночлега был выбран небольшой островок посреди топей. Почти правильной круглой формы диаметром с десяток метров, остров был богат двумя деревцами и относительно твердой почвой.
- Что за дрянью воняет? – резко высказалась Марина, стараясь дышать ртом, а не носом.
- Похоже, что сероводородом, - ответил Дмитрий. – Такое бывает на торфяных болотах. Не страшно. Не отравимся. Наверно. Скорее всего.
Севшая вместе с ночью роса при и без того высоченном уровне влажности, не давала шансов разжечь костер. Но ужин, тем не менее состоялся. Катя спустилась к воде, где росли растения, с виду похожие на камыши. Стебли их были грубые и жесткие, но если аккуратно вытащить верхнюю часть, то сердцевина ближе к основанию была весьма приятна на вкус. Кашица, приготовленная из таких стеблей, несколько отсрочила голодную смерть Дмитрия, который ей всех упорно запугивал. Но даже желудок, воспринявший эту кашицу, как величайший обман в своей жизни, не смог помешать студентам уснуть без задних ног, которые представляли собой весьма убогое зрелище, сначала отмороженное, потом стертое в кровь, а затем еще и промокшее. Заснули все, практически не сговариваясь, одновременно. Лишь Катя, поняв, что никто кроме нее своим сном жертвовать не собирается, уселась нести вахту, попутно достав из сумки свой бедный потрёпанный дневник, чтобы при свете луны описать все события последних двух дней.