- Ваш сын?
Леди Малфой переводила взгляд с графа де Ла Фер на виконта де Бражелон и ее глаза отражали растерянность и удивление. Удивление все росло и еще немного, оно бы перешло все допустимые этикетом границы и выразилось в какой-нибудь неосторожной фразе. Но леди спохватилась, взяла себя в руки и, сморщив губы, изобразила что-то вроде улыбки:
- Как мило! Я очень рада. Прошу вас!
- Миледи, мы благодарны за приглашение и тоже рады, что можем разделить с Вами счастливые минуты столь торжественного события.
Леди постаралась умерить свое неровное дыхание и сдержать дрожание губ и довольно изящно склонила голову:
- Очень любезно.
Она бросила на графа почти ревнивый взгляд:
- Ваш сын… Долго же Вы ждали, чтоб представить его нам.
- Увы, миледи, мои предыдущие визиты в Англию были сугубо деловыми, я не принадлежал себе и путешествовал один.
Рауль невольно бросил взгляд на отца. Атос с самым невозмутимым видом добавил:
- Один – без виконта.
Лицо леди Малфой стало почти несчастным.
- Визиты? Так Вы неоднократно приезжали?
- Мне бы не хотелось, чтобы случайно узнав об этом от кого-нибудь другого, Вы решили, что я намеренно скрывался от родных. Как видите, при первой возможности, я у Ваших ног.
Леди Малфой невольно улыбнулась и вздохнула, пока граф целовал ей руку:
- Ах, на Вас всегда так трудно было сердиться!
- Сударыня, позвольте мне присоединить к нашим словам искренние поздравления еще одного человека, – Рауль решил, что настал самый подходящий момент, чтоб окончательно расположить к ним леди Малфой, чье поведение несколько озадачило его.
Хозяйка дома, удивленная и заинтересованная, взяла из рук Рауля раздушенное и обернутое кружевами письмо:
- От кого?
Рауль молча поклонился.
- Ах! Герцог Бекингем!
Леди со счастливой улыбкой прижала письмо к груди:
- Его величество тоже поздравил нас, правда его послание было официальным и несколько суховатым, но теперь я вижу, что нашу семью не забыли!
- Конечно нет, миледи. Просто, как выразился милорд Бекингем, это семейный вечер, и он, как видимо и другие господа, не хотел нарушать эту теплую интимную атмосферу.
- Да, я понимаю! Благодарю Вас, виконт. Идемте, я представлю Вас.
Рауля по очереди познакомили со всеми членами семьи – от престарелого лорда, который не покидал широкого кресла, обложенный подушками и обставленный чашками с бульоном, до виновника торжества – толстого малыша, который орал басом.
Как заметил Рауль, графа тут хорошо знали и единственный человек, которому его пришлось представлять, была невестка леди Малфой – мать наследника.
Леди пояснила Раулю, что невестка – урожденная Уорик и так гордится своим происхождением, что и сейчас продолжает считать себя больше Уорик, чем Малфой.
Молодая мать резко выделялась на фоне своей новой семьи и внешне напомнила Раулю статуи древнеримских богинь. У нее были крупные, правильные черты лица, несколько массивные для женщины, мощное телосложение и высокий рост.
- Юнона Люцина! – заметил старый лорд, когда его супруга представляла виконта леди Уорик. Лорд говорил тихо, но леди Уорик услышала его реплику и в ее глазах мелькнул веселый огонек, хотя лицо осталось неподвижным.
Лорд улыбнулся ей и Рауль понял, что у тестя с невесткой самые теплые отношения. Похоже, слуга в шотландском имении не ошибся – самым довольным тут был старый лорд.
Важная, как римская матрона, леди Уорик всем своим видом наводила на мысль, что ее предназначение быть матерью семейства, и она с удовольствием поглядывала на своего упитанного отпрыска, гордая тем, что так удачно исполняет это предназначение.
Когда начались танцы, Атос подсел к хозяину и завел с ним какой-то интересный для старика разговор. Проявив уважение и внимание к лорду, он одновременно избавил себя от обязанности платить дань светским развлечениям. Заметив его маневр, леди Малфой закусила губу и, пользуясь своей привилегией хозяйки, увела Рауля на балкон:
- Вы редкий гость, позволите я «украду» Вас? Вы еще успеете натанцеваться. Посидите со мной тут, в тишине. Расскажите, как Вы находите Лондон? Англию?
Рауль нисколько не горел желанием танцевать, и был даже благодарен леди Малфой. Он решил воспользоваться этой возможностью и осторожно выяснить, чем им могли бы быть полезны родственники. Он был уверен, что Атос, беседуя с лордом, преследует ту же цель.
Рассказав леди о знакомстве с Бекингемом, о посольстве, сопровождавшем принцессу Генриетту, о своем первом визите в Лондон и том впечатлении, какое произвел на него английский свет в этот раз, Рауль перевел разговор на Шотландию. Ему уже было понятно, что Малфои не имеют веса при дворе, но в Шотландии у них были обширные имения и известный вес среди местного дворянства. Это могло пригодиться.
Леди Малфой с благодарностью приняла перемену темы. Она любила Шотландию больше, чем Англию, не в последнюю очередь потому, что в первой прошла ее юность и молодость, а вторая была прибежищем ее зрелости и наступающей старости. Очень скоро без умолку щебетала уже сама леди, а виконту оставалось только внимательно слушать и вежливо улыбаться.
- Мне, право, странно, что граф решил представить Вас только сейчас, у него было столько возможностей! Правда, он упоминал, что путешествовал без Вас. А, позвольте, виконт, сколько Вам лет?
- Двадцать семь, миледи.
- Это значит… – губы леди Малфой обидчиво дрогнули, – Вы – тридцать четвертого года? Я не ошиблась? Или все же тридцать пятого?
- Тридцать четвертого.
- Вот как! – леди нервно дернула веером и часто задышала. – Вот как! Значит, в тридцать пятом Вам был уже год? Чудесно! А я-то думала…
Удивленный взгляд Рауля заставил ее изобразить улыбку:
- Просто, граф навещал нас в ту пору и он… ни словом не упомянул о Вас. Мне показалось это странным, но, вероятно, дело в том, что Вы были слишком малы и он… не счел нужным… И уж конечно, Вы никак не могли его сопровождать! – ненатурально рассмеялась она.
- Безусловно.
- Теперь мне понятно его поведение. Я имею в виду, его сдержанность. Значит, причина была в Вас. Очень мило!
Она с треском сложила веер и, не в силах сидеть, поднялась.
Рауль тоже встал:
- Миледи?
- А? Ничего, ничего. Просто мне захотелось немного постоять.
Она прошла в дальний угол балкона, полутемный из-за нависшего винограда, и облокотилась на перила.
- Принесите мне, пожалуйста, шаль. Мне еще не хочется уходить, а воздух очень свеж.
Когда Рауль вернулся с шалью, леди уже взяла себя в руки и была весела и спокойна.
- Ах, виконт! Жаль, конечно, что все так получилось. Я понимаю, отчего граф тогда был задумчив и грустен – он сожалел, что так поторопился. Он не ожидал, что его помнят и что его до сих пор… помнят. А знаете, он ведь был влюблен в меня!
Рауль был рад, что на балконе темно. Выслушивать истории о влюбленностях отца ему было нелегко, хотя он и был уверен, что большая часть сказанного – фантазии леди Малфой.
Леди восприняла его молчание, как выражение сомнения, и поспешила поделиться подробностями:
- Да, сейчас я могу уже спокойно говорить об этом, это никого не скомпрометирует. Так, милые воспоминания. А тогда! О, как он был хорош! Не обижайтесь, виконт, но даже Вы не могли бы с ним соперничать. Ему было… – леди сообразила, что точная цифра даст возможность высчитать и ее возраст и быстро исправилась, – …совсем юный. Так уверен в себе, так благороден! А как он танцевал! Мои кузины готовы были глаза друг другу повыцарапывать за право с ним танцевать, но он выбирал только меня! Но не подумайте, что он в чем-то признался – всё говорили его взгляды! Мы просто пожирали друг друга глазами! Каждое касание бросало в дрожь, мы краснели и бледнели! Это было восхитительно!
Расчувствовавшаяся леди всхлипнула и жеманно промокнула глаза уголком платка.
- И при этом – ни одного слова, ни одной записки, ничего, что могло бы выдать нас. Он свято оберегал мою репутацию. Вы знаете пьесу «Ромео и Джульетта»? Когда я ее прочла в первый раз, я рыдала – это было написано про нас! Я до сих пор помню его пламенный взгляд и единственную фразу, в которой он позволил себе показать свои чувства: «Мне очень жаль!».
- Чего же ему было жаль? – сдерживая раздражение, спросил Рауль. «Жаль, что он не придушил Вас еще тогда?».
- Он должен был жениться на Джейн Оксфорд, а не на мне, – неожиданно деловым тоном пояснила леди Малфой.
Рауль умолк. Тема женитьбы графа была ему еще более неприятна. Он думал, что все знает о браке отца, и выслушивать от чужого человека разукрашенную буйной фантазией историю трагедии он не хотел.
Чтоб отвлечь внимание леди Малфой он спросил:
- Отчего же не на Вас, если, как Вы уверяете, он так любил?
- Я же говорю о женитьбе, а не о любви, – удивленно пояснила леди Малфой. – О женитьбе! При чем тут любовь? Их брак с Джейн был решен между лордом Оксфордом и графом де Ла Фер, я имею в виду, старым графом. Решен когда нынешний граф, тогда еще шевалье, учился в Париже и ни о каких женитьбах даже не думал. Джейн было три года и ему в любом случае пришлось бы ждать ее совершеннолетия.
- Его хотели обручить с трехлетней девочкой? – изумился Рауль.
- Так обручить же, а не женить!
Жеманные манеры и слезы мгновенно испарились, и леди Малфой с раздраженным недоумением уставилась на Рауля.
- Позвольте мне удивиться, виконт. Граф воспитал Вас в каких-то странных понятиях. Я вообще считаю, что нынешней молодежи дают слишком много воли. Молодые люди растут либертинами, вроде графа Рочестера, а потом мы спрашиваем, куда катится общество! Конечно, это отец графа решал на ком ему жениться, иначе и быть не должно! Мои сыновья, например, даже помыслить не могли, чтобы распоряжаться своей судьбой без нашего родительского благословления.
- И граф согласился? – тихо спросил Рауль.
- Ему в голову не пришло возражать! Нет, виконт, решительно Вы меня пугаете. Вы, простите, женаты?
- Нет, – хмуро ответил Рауль.
- Вот результат! – с негодованием воздела руки леди Малфой. – Будь Вы моим сыном…
Она глубоко вздохнула и вдруг рассмеялась:
- Да, будь Вы моим сыном, у меня не было бы таких чудных воспоминаний. К счастью, у меня есть и то, и другое, и семья и… воспоминания!
Леди Малфой улыбнулась и оперлась на руку виконта:
- Давайте вернемся в зал. Я провела с Вами восхитительные полчаса, но надо же помнить о своих обязанностях. И, прежде чем мы вернемся, позвольте совет – не испытывайте терпение отца – женитесь. Или Вы считаете, что у Вас нет обязанностей?
Не дожидаясь ответа, она кокетливым жестом, не совсем уместным для дамы почтенного возраста, коснулась щеки Рауля:
- Не обижайтесь, я по-матерински. Идемте.
Возвращаясь к себе в гостиницу после вечера у Малфоев и отец и сын были молчаливы и задумчивы. Когда они пришли, прежде чем пожелать Раулю спокойной ночи, Атос протянул ему бархатную коробочку:
- Вот виконт, посмотрите. Если Вам понравится, то завтра я заплачу за него. Я не тороплю Вас, но было бы лучше не откладывать. Все дела сделаны, и мы могли бы завтра отправиться назад, в Шотландию.
Рауль открыл коробочку, не понимая, что он должен там увидеть.
Там было кольцо. Восхитительный алмаз необычного гранения в затейливой оправе.
- Оставьте у себя, у Вас есть время до завтра, – улыбнулся граф. – Надеюсь, мой выбор Вас не разочаровал?
Рауль медленно покачал головой:
- Нет, оно прекрасно.
- Тогда спокойной ночи.
Виконт удалился к себе в комнату. Он отослал Оливена, а сам, не раздеваясь, еще долго сидел за столом, на котором лежало кольцо и книга в богатом, инкрустированном драгоценными камнями футляре. Ее, вместе с запиской, прислал герцог Бекингем.
Это был ответ графа Рочестера на вопрос, который хотел задать ему виконт.
Рауль вынул книгу из футляра и прочел заглавие, вытисненное на обложке:
«Мр. Уильям Шекспир. Комедии, истории и трагедии. Лондон. 1623 год».
Виконт раскрыл книгу наугад и, помедлив мгновение, ткнул пальцем в первую попавшуюся строчку:
...Но это лишь единственно для вас.
Я только исполняю ваш приказ...
- Боже мой, – прошептал Рауль, – «единственно для вас»!
Он опустил голову на руки и горько рассмеялся:
- Что мне еще остается? Пусть будет так!