Возможно, более сложно устроенные существа, чтобы познать высший разум, стали бы изучать гармонию окружающего мира. У «славных» представителей племени Вандалов само слово «гармония» вызвало бы гомерический смех (при условии, конечно, что они вообще были бы в состоянии понять его смысл). Ведь гармония – это своего рода созидание. Но житейская мудрость подсказывала дикарям, что ничего созидать не надо. Для того, чтобы иметь необходимое для жизни, достаточно кого-нибудь убить и ограбить, предварительно основательно разрушив для острастки всё, что этот лох насозидал. Существо с обратным типом мышления вызывало у них истерический хохот, как кажется смешным человек, идущий задом наперёд. Смех вызван явной алогичностью его поступков.
Встречая в лесу животное, дикарь определял меру уважения к нему, как и в обществе соплеменников, тоже по наличию воинственных артефактов, оценивая в срочном порядке наличие и величину рогов, копыт и прочего. А так же немаловажно было учесть ритуальные жесты - рычание и угрожающие стойки. И это реально работало, иногда… Поэтому, встречая к примеру, тигра, вандал спешил поклониться ему низенько (как это делал в своём племени крутым авторитетам и хапбоссам), чаще всего, правда, в последний раз в жизни. Среди же соплеменников выяснение «крутости» никогда не прекращалось, застыв на месте. И чисто внешне выявлялось по аналогичным же амулетам (клыкам и рогам), добытым у врагов на войне или охоте. С этими атрибутами они не расставались, обвешиваясь ими с ног до головы, для острастки подленьких, всегда готовых к нападению ближних своих, дабы занять подобающее место в племенной иерархической лестнице и добиться зависти и поклонения.
И хотя племя Вандалов было не таким уж многочисленным (там все знали друг друга, не смотря на слабую память), но сложность заключалась в том, что запасы амулетов и артефактов, то прибавлялись у одного, то убавлялись у другого. А хапбоссам часто делали «мылорыло». И кланяться им (ну если вдруг ты окажешься не в курсе) было уже стрёмно. Так дикари и крутились в круговороте событий, поэтому никогда не сидели без дела и всегда находили чем заняться. Ну и насыщенная же у них была жизнь!
Без юродства и лжи можно сказать одно: вандалы любили своего нового бога, как каждый из них любил самого себя. Любили и ненавидели одновременно, поскольку этот «совершенный» бог упрямо не хотел сознавать своё сходство с оригиналом. А так же боялись, потому что мало ли чего может прийти в голову божеству, которое настолько отупело, что забыло кем было раньше. Ввиду последнего, Вау! щедро одаривали подарками, а также по праздникам приносили жертвы умилостивления, чтобы напитать его утробу. А жертвами были так называемые «жертвенные козлы», чья кровь щедро и регулярно окропляла алтарь идола. А поскольку каждый из дикарей считал за козлов всех окружающих, то в буквальном смысле слова готов был принести в жертву каждого из них. Но трудность, однако, опять же была. И была она в том, что себя за «козла» считать никто не хотел. И хоть все окружающие были и лохи, но не настолько же! Поэтому вандалы свято верили в скорое пришествие лохалоха (главаря всех лохов), который добровольно принесёт себя в жертву Вау!. Но лохалох по легенде приходил лишь раз в столетие. А дикари обладали слабой памятью и умели считать только до 10.
продолжение следует