Синопсис:
В разгар вечернего шоу гость программы замечает, что в студии кроме ведущей никого не осталось. Что кроется за внезапным исчезновением персонала? Почему они остались только вдвоем? И кто закрыл все выходы из студии? Музыкант впадает в мистический ужас, ведущая бьется в истерике. Кажется, что в телецентре не осталось ни одного человека. А этот постоянный детский плач и странные звуки за стеной делают невыносимым внезапное заточение. Смогут ли они выбраться из этой ловушки и какова цена их спасения?
В небольшой студии одного из кабельных каналов начиналось вечернее шоу. Камеры были обращены на ярко освещенную площадку, на которой находились два черных кресла и столик. Ведущая, в кремовом пиджаке и каштановыми волосами, была немного суетлива. Казалось, её что-то беспокоило. Она прижимала влажную ладонь ко лбу и сделала пару глубоких вдохов. Оператор делал ей какие-то жесты, но она, казалось, не обращала на него внимания. Через пару минут на соседнее кресло сел молодой человек, лет двадцати восьми. Он был популярным рок-музыкантом.
Его группа имела скандальную известность, но это лишь усиливало внимание публики. Ведущая ещё раз просмотрела сценарий. Операторы заняли свое место у камер. Все было готово к началу шоу. Ассистент режиссера дал знак начинать.
- Добрый вечер! Сегодня у нас в гостях известный рок-музыкант и повеса Артем Н. Его жизнь никогда не наскучит желтой прессе: что ни день – новая скандальная история. Скажите, Артем, вы всегда такой по жизни или это только часть вашего имиджа?
- Да как сказать. Я делаю то, что мне нравится и не смотрю по сторонам. Жизнь дается только один раз и нужно взять от неё как можно больше.
- Иного я и не могла услышать от вас, Артем. В чем вы ищете вдохновения?
- Эмоции можно получать как угодно, лишь бы это был взрыв ощущений. Твое сердце должно биться навзрыд, а кровь гореть синим пламенем.
- Недавно вы лечились от наркотической зависимости. Вам удалось побороть этот недуг?
- Я с ним не боролся, я пытался им управлять.
- Может, поясните, что вы имеет в виду?
- Нужно знать причину все этого, и бороться с причиной, а не с наркотиками. Оружие ведь само по себе не стреляет в людей.
- Я начинаю понимать. Как долго вы находились в клинике?
- Около полугода.
- Какими хитами вы будете удивлять публику в этом году?
- Мы записали несколько синглов, скоро выйдет наш третий альбом. Думаю, что он не останется незамеченным. Также у нас запланировано несколько концертов в Европе.
- Вы на пике популярности?
- Думаю, что нет. Я чувствую, что способен на многое, главное, чтобы были силы. Ну и, конечно, ребята из группы. Мы одна стая, иногда даже думаем и говорим одинаково – настолько мы срослись.
Беседа продолжалась не больше получаса. Ведущая отметила про себя, что Артем искоса поглядывает на операторскую кабину, словно пытается кого-то разглядеть. Нависшая тишина в студии казалась зловещей. Не выдержав, она поинтересовалась у Артема: «Вы заметили кого-то из знакомых в студии?». Артем пристально всмотрелся в её глаза. Набрякшие кровью веки и вспотевший лоб придавали его лицу лихорадочный оттенок. Открыв пересохший рот, Артем начал с вопроса: «Вам не кажется странным, что вот уже минут двадцать, как в студии никого нет?». Ведущая улыбнулась и со снисхождением в голосе ответила: «Мы ведь не в прямом эфире. Они могли просто выйти». Артем вскочил с кресла, чем немного удивил ведущую: «Простите, Артем, но мы ещё не закончили». Музыкант послал её ко всем чертям. Инга смутилась, мимолетная обида не могла заставить её позабыть о профессиональной этике. «Артем, вернитесь на площадку. Что вы себе позволяете? Вернитесь на площадку». Он не слушал её. Он прошелся между осветительной аппаратурой, заглянул в операторскую, несколько раз нелицеприятно выругался, но любопытство лишь усилилось. Последней каплей досады оказалась запертая дверь.
«Если бы вы вышли в туалет, вы бы закрыли за собой двери студии?» - раскачиваясь на кресле, выкрикнул Артем осипшим голосом. Чтобы проверить его слова, Инга попыталась открыть двустворчатую дверь напротив. Она была заперта, - это было действительно странным. «Когда вы заметили, что в студии никого нет?». «Где-то на вопросе о клинике». Инга была в истерике. Эта ситуация никак не могла быть подстроена. Сейчас только вторая половина дня, в телецентре полно людей. Она стала барабанить по двери, взяла металлическую стойку в руки и несколько раз сильно ударила по замку. Все тщетно.
С виду тонкая и легкая, дверь стала дубовой. Она даже не могла быть уверена, что её крики были слышны в коридоре. «Да помогите же мне открыть её!» - сердито закричала Инга. «Иду, иду. Вот только попью воды. Знаете, как у меня пересохло в горле от ваших дурацких вопросов». Ингу это взбесило, но она сделала вид, что прослушала колкость. «Кончайте болтать околесицу! Прихватите из операторской огнетушитель». «Как скажете». Размахнувшись сплеча, Артем стукнул по лакированной поверхности двери, но на ней не осталось и следа. «Что за черт!». «Продолжайте бить по ней. Этого просто не может быть. Это какой-то заговор. Дурной сон или что-то в этом роде».
«Может кто-то из коллег сводит с вами счеты? Кому перешли дорогу?». Инга присела в задумчивости. Он прав, это наверняка устроила Света. Она очень хотела вести это шоу, но продюсер отклонил её кандидатуру. Взяв себя в руки, Инга спросила у Артема: «Неважно, кто это устроил. Нам нужно выбраться отсюда. Продолжайте стучать». Музыканту это быстро наскучило. Он чувствовал себя на тонущей подводной лодке. Вот где-то за слоем металла, в пучине моря бродит спасательный батискаф, и ты с надеждой подаешь сигнал, стуча по трубам. Он закрыл лицо руками. Перед глазами представилась костюмерная одного из клубов, где он несколько дней назад ласкался с обворожительной блондинкой.
«Мы в непролазной ж***» - вырвался вздох обреченности. Инга мысленно согласилась с ним, хотя и не подала виду. В студии не было окон, но были тонкие гипсокартонные стены. Этим она и хотела воспользоваться. Снова взяв в руки металлическую стойку, уже изрядно потрепанную, она попыталась пробить тонкую перегородку. Артем равнодушно следил за её движениями. «Тебе не надоело сидеть без дела?» - она впервые дала волю эмоциям. «Лоботряс, берущий от жизни все. Честно сказать, твои песни полная чушь», - Инга была в бешенстве от его напускной меланхолии. «Стерва», - бросил в сердцах он. «Стучи, круши, ломай! Кроме симпатичной мордашки твоя голова больше ничем не может похвастаться!». «Замолчи, идиот!». Она быстро взяла себя в руки: он ведь не виноват в случившемся. Гипсокартон оказался под стать двери, несвойственная для этого материала твердость погнула микрофонную стойку. «Проклятье! Что же делать?» - Инга не смогла удержать нахлынувших слез отчаяния.
«Ты слышишь, как будто кто-то плачет?» - спросил Артем. Инга прислушалась. «Мы не одни в телецентре. Это ребенок, он зовет на помощь». Инга закричала, что есть силы. Артем прикрыл уши, посетовав, что не выносит женский фальцет. «Не плачь, пожалуйста! Мы здесь, мы придем к тебе! Где твои родители?». Она начала простукивать стены, но ребенок, казалось, не слышал её. «Я хочу заметить, Инга, - сказал вдруг Артем, - что этот плач слышится, даже закрыв уши». Она не обратила на него внимания и продолжала свои поиски. Артем подошел к ней. «Успокойся! Этот плач в нашем мозгу! Ты понимаешь? Нет? Хоть ватой заткни уши, все равно будешь его слышать!». Она решила, что Артем спятил. «Отойди от меня. Я ещё не сошла с ума».
«Господи, какая же ты дура! Это ведь настоящая западня! Мистическая тульпа! Разве ты ещё не поняла этого?». Инга села у стены и подобрала ноги. Будет лучше, если он останется у меня виду, - подумала она в нерешительности. «Что ты хочешь сказать?». Артем хотел было подойти к ней, но Инга сделала угрожающий жест, чтобы он оставался на месте. «Как знаешь. Я ничего такого и не думаю. Ты видимо устала». «Так что ты хотел сказать?». Артем продолжил тихим голосом.
«Мы в каком-то синергетическом поле. У меня есть друг, он отвязный малый, бродит по всяким горам, называет себя настоящим буддистом. Мне было забавно его слушать. Он рассказывал о каких-то древних верованиях. Я пропускал это мимо ушей. Знаешь, когда вокруг идет веселая тусовка, не хочется говорить о вечности, да ещё с человеком, который дунул несколько минут назад». «Хороший у тебя друг, Артем. Вряд ли тебе поможет пройденное лечение, если ты не избавишься от своих привычек и от прежнего окружения». Он с злостью посмотрел на Ингу. «Если хочешь ворчать и дальше, то можешь это делать без меня». Инга отвернулась. По крайней мере было легче от одной мысли, что рядом есть человек, который тоже сопричастен к этой драме, хотя и переживает её по-своему. Ингу мучила жажда. Она не заметила, как задремала.
Она проснулась от легкого прикосновения. Вмиг к ней вернулось сознание, а вслед за ним и переживания этого дня. Это был Артем, он принес воды. Она отшатнулась от него, он поставил стакан рядом и сел напротив. «Полегче, милая, ты чего такая суетлива?. Я только хотел тебя разбудить. Мало ли что с тобой?». «Я не нуждаюсь в жалости от такого, как ты». «Да что ты в самом деле? Что я тебе сделал? Думаешь, это из-за меня?». Она почувствовала, что резка с ним без особой причины. Как сильно она хотела пить. После стакана воды голос стал ровнее и мягче. «Воды в кулере – море. Но больше ничего нет. Как считаешь, сколько мы тут сидим?». Действительно, она совсем забыла о времени. «Пару часов», - ответила Инга и посмотрела на настенные часы; они остановились на четырех. «Они не ходят», - заметив её взгляд, сказал Артем.
«А телефоны не ловят сеть, да?», - с иронией спросила она. Артем улыбнулся: «Я свой оставил в гримерной. А где твой?». Инга достала из кармана смартфон. «Не пойму, как я умудрилась его сломать. Он не включается». «Может он разрядился? Если так, то учитывая время его работы, прошло больше десяти часов с начала интервью». «Это не самое худшее. Посмотри, экран – вдребезги. Наваждение какое-то». «Не мудрено. Ты была на грани, вся из себя, разнесла пол студии; пыль столбом». Инга оглядела поле недавней битвы. «Все без изменений?». «Как видишь, я здесь, значит, все по-прежнему». «Слышишь? Снова детский плач. Теперь, кажется, их уже двое». «Да. Что это может быть?». «Ровно то, что слышишь, плачет самый настоящий ребенок». «Но ты говорил, что слышишь его даже закрыв уши». «Ну, да. Так оно и есть. Только от этого не легче».
Непринужденная беседа была нарушена душераздирающим гулом за стеной студии, словно существо огромных размеров решило пробежаться рысью. «Боже, это ещё что?». «Меня уже ничего не удивляет». Они оба закрылись в операторской. Так, казалось, было безопасней. «Ну, что теперь. Может, снова попробовать открыть дверь?». «Нет. С каждым нашей попыткой стены становятся лишь толще, а двери прочнее». «Хорошо. Тогда что ты предлагаешь?». «Вентиляционная шахта. Пока ты спала, я не терял времени даром». «Я рада за тебя».
Артем встал на стол и открыл в операторской люк вентиляционной шахты. «Подсади меня». «Какой ты тяжелый». «Там очень темно?». «Нет, нормально. Если я поползу туда, где я могу оказаться?» - спросил он. «По левую сторону находится подсобка, а там должна быть приемная». «Знаешь, я начинаю подозревать, что болею клаустрофобией». «Ты шутишь?». На выдохе он начал работать локтями и медленно пополз по направлению к приемной. «Как дела у тебя?», - проявляя беспокойство спросила Инга. «Пока все нормально. Я дам знать, если что. Не буду переводить дыхание». Потекли долгие минуты ожидания.
Раздался громовой удар за стеной. Инга вздрогнула от неожиданности. В смятении и страхе она потянулась к проему шахты в потолке. Артема не было видно. В ужасе от того, что осталась одна, Инга дико закричала. Но Артем не ответил.
Уже совсем в отчаянии, она вышла из операторской. Снова ручьем потекли слезы. Без него стало ещё хуже. Как же выбраться из западни? Инга горевала недолго, поскольку внезапно подвесной потолок с грохотом рухнул вниз вместе с Артемом. Отряхиваясь от пыли, Артем клялся, что полз не меньше получаса, но так не и не нашел приемной, про которую говорила Инга. «Может попробовать снова?», - она была рада его появлению и успела пожалеть, что предложила новую попытку, поскольку боялась снова остаться одной. Несколько подумав, она переменила тему. «Знаешь, лучше не стоит снова лезть туда». «Это почему же?». «Если ты опять будешь падать, то сломаешь себе чего-нибудь и будет только хуже. К детскому плачу за стеной добавятся твои стоны боли». Теперь Артем дал волю своему гневу. «Хочешь сдохнуть тут что ли? Идем, поможешь мне взобраться наверх». Инга подчинилась и только потупила глазки.
«Ты так быстро вернулся?». «Что значит, быстро? Я полз, наверное, километр. Вижу в конце шахты люк. Получается, я полз кругами. Но это просто невозможно! Заговоренное тут все». «Ладно, слезай оттуда». Кряхтя, он спустился на пол. В данную минуту меньше всего он хотел говорить с ней, потому быстро вышел из операторской и сел на одно из кресел на площадке перед камерами. Она тихонько подсела к нему. «Ну, что думаешь?». Артем зло посмотрел на неё. «Оставь меня. Я устал». «Да иди ты», - выругалась Инга.
«Помнишь, ты рассказывал про своего друга растамана-буддиста?», - нарушив дремотную тишину спросила Инга. «Он говорил о чем-то подобном?». Артем задумался, вспоминая последнюю с ним встречу. «Нет. Случай с нами уникален. Его, кстати, звали Йорк». «Престранное имя. А откуда он?». «Не знаю. Он был космополитом и гражданином мира». «Почему сразу был?». «Откуда мне знать, что с ним сейчас?», - полулежа в кресле возмутился Артем. Поостыв он продолжил: «Он говорил о каких-то поверьях и прочей лабуде». «А что за поверья?». Артем стал ещё сумрачнее на вид. «Некоторым заблудшим душам на том свете дается ещё один шанс, чтобы отвести от себя гнев божества. Они снова отправляются на землю и всеми силами пытаются предотвратить нехорошее в жизни другого человека. Насколько это им удастся, зависит прощение за их грехи перед божеством». «Интересно, как это относится к нам?». «Да никак. Это просто вымысел». «А наше положение здесь, по-твоему, не вымысел?». Артем с дрожью в голосе ответил: «Это недоразумение. Была, может, пожарная тревога, всех эвакуировали…». Не удержавшись, она подправила: «Не предупредив нас».
«Артем, ты спишь?». Не скрывая напускного злорадства от ощущения бессилия, он пробурчал: «Нет, конечно, как можно спать в такую минуту». «Ты издеваешься надо мной?». «Естественно, что мне остается, кроме как посылать тебя ко всем чертям». Инга с досадой посмотрела на него. «Попридержи язык, Артем. Я не буду больше к тебе обращаться». Он фарисейски заметил: «Правда? А с кем ты будешь говорить? С тем ребенком за стеной, который никак не может успокоиться и продолжает реветь. Интересно, каких размеров его слезная железа?». В эту минуту Инга считала его самым невыносимым человеком на свете. «Здесь не сцена, меня не задевают твои глупые выходки ради пафоса!». «Да что ты знаешь о пафосе? Считаешь себя звездой голубого экрана? У тебя ни пластики, ни грации, камера тебя не любит, как, собственно, и телезрители. Они сядут на свои диваны, чтобы посмотреть на меня, а не на тебя». Откровения такого рода пробудили в ней бешенство и желание мести. Неудержимая в своем порыве она набросилась на него и повалила на пол вместе с креслом. Отчаянно защищаясь, Артем с трудом поднялся на ноги и скрутил ей за спиной руки. Не долго думая, он запер её в операторской. «Гнусная свинья! Как ты смеешь поднимать на меня руки!» - вторила Игна, барабаня по двери. «Да я тебя и пальцем не тронул. Буду я мараться об тебя. Мне кажется, кто-то себя переоценивает». Довольный своим сарказмом он плюхнулся в уцелевшее кресло.
Его терзала совесть. Он был виноват в потасовке. В подобной ситуации такое поведение может только повредить. Не решаясь сделать шаг примирения, он с досадой бросал на неё косые взгляды. «Выпусти меня!» - кричала она из операторской. «Ты уже перешел все мыслимые границы!», - Инга стучала по стеклу. Чтобы как-то развеяться, Артем сел за пульт оператора и стал просматривать ранее отснятый материал. Может камеры зафиксировали что-то важное. К его удивлению, видео дорожка была пуста. «Как ты?» - невзначай спросил он. «Ты опять шутишь? Выпусти меня!». «Нас никто не снимал с самого начала! Тебе видно отсюда монитор?». Инга прислушалась и с любопытством вытянула голову. «Как странно», - тихо произнесла она. «Ты помнишь что-нибудь примечательное в день съемок? Каким было утро, кого ты встретила по дороге на работу?». «Нет, ничего такого. Все как обычно. А у тебя?». Кажется, Инге снова вернулось душевное равновесие, а Артем, напротив, был полон беспокойных мыслей. «Никак не могу припомнить, от кого я получил приглашение на это шоу», - Артем, казалось, что-то не договаривал. Инга продолжила: «Я до последнего момента не знала, кто будет гостем программы. Постоянно чувствовалось какое-то волнение. Я долго не могла собраться». Артем погрузился в свои мысли. «Может все-таки откроешь эту чертову дверь?» - скороговоркой повторила просьбу Инга.
«Инга, я был на шоссе. Позвонил телефон. Я взял трубку. Впереди ехал грузовик, я пошел на обгон. Дальше ничего не могу вспомнить». «Даже как ты оказался в студии?». «Это я помню. Гримерная, вертлявая брюнетка стоит у моего лица вполоборота. Потом услышал голос ассистента режиссера, который произнес, что пора начинать съемку». Инга была в смятении.
«Мне кажется, что уже рассвет нового дня», - тихо произнесла Инга. «Пожалуй», - равнодушно отозвался Артем. «Сегодня я должна была пойти к доктору и сделать аборт». «Так ты беременна?», - удивился он. «Я ненавижу отца этого ребенка. Если я рожу его, то он будет похож на него». «А ребенок-то тут причем?». Инга немного растерялась. «Ты не понимаешь. Дети должны быть по любви, а не следствием ошибок». Артем задумался. «У меня нет детей. Я даже не знаю, как говорить с ними». Оба замерли в тишине. «А что он сделал такого?» - вдруг спросил Артем. «Он оказался подлецом…». «Да, да, сколько раз я это слышал от женщин». Инга прикусила нижнюю губу и ответила менторским тоном: «Да вы все одинаковы. Думаешь, он чувственный, романтичный, а когда проходит время и становишься объектом его подлости, то начинаешь ненавидеть саму себя за то, что была такой доверчивой». «Теперь ты одна?». «Да», - едва слышно прошептала Инга.
«Если бы ты вышла отсюда, что бы сделала в первую очередь?» - спросил Артем. Она ответила порывисто: «Позвонила бы родным, сказала, что все в порядке. А ты?». Музыкант уронил голову, копна его маслянистых густых волос упала на лоб. «Мне кажется, я уже не выйду отсюда. Много ли нужно, чтобы умереть?». «Не говори так», - отозвалась Инга. «Слышишь? Снова этот плач. Кажется, он становится все громче». Артем прислушался. «Меня это заботит в меньшей степени. Я чувствую слабость, как будто распадаюсь на тысячу осколков. Не понимаю, что это такое». «Может, ты голоден?». «Нет. Я не хочу есть». «Проклятье, здесь должна быть какая-то подсказка». В рассеянности он начал переворачивать все вокруг, заглядывая в каждый угол. «Боже! Это не может продолжаться вечно! Чего тебе от нас нужно?!» - кричал Артем. Инга осталась безучастной к его порыву.
«Артем, ты не доехал до студии!», - сказала она. Музыкант посмотрел на неё отсутствующими глазами. «Наверное, мы уже умерли», - сдерживая слезы продолжила Инга. «Что ты хочешь сказать?». «Грузовик. Ты сказал, что пошел на обгон. Может ты попал в аварию. Кто тебе звонил по телефону?». «Не помню. Знаю только, что он сказал мне: «Спаси его». «Кого?». «Откуда мне знать? Я не медиум, а музыкант. Если даже это правда, то какое отношение ко всему этому имеешь ты?». Но вдруг он продолжил: «Может это из-за твоего аборта?». «Причем тут это?». «Мне больше ничего не приходит в голову. Да, да, твой аборт. Акт убийства ни в чем не повинного существа, в котором теплится беззащитная жизнь». У Инги округлились глаза. «Ты хочешь сказать, что голос в телефонной трубке сказал тебе спасти моего ещё не родившегося ребенка?». Артема позабавил такой ход событий. «Все может быть. Это не самое безумное из всего, что с нами произошло. Самое загадочное в том, что вчера я не должен был давать интервью. На трассе я объезжал новую машину. В тот день не было запланировано ни одной встречи». Артем оживился, свойственная ему меланхолия внезапно исчезла. «Выйдем мы отсюда или нет, но тебе надо полюбить того, кто у тебя под сердцем. Так мы очистим свою совесть». Инга рассердилась. «Кто бы говорил о совести! Ты ничего не знаешь из моей жизни, не понимаешь, какого это осознавать, что лучшие годы жизни были сплошной ошибкой». За стеной нарастал рокот, словно рядом было взлетное поле для самолетов. Инга вся сжалась. «Когда все это прекратится! Невыносимо!».
Инга очнулась в больнице. Вокруг было тихо и спокойно. Привычная тревога сменилась необъяснимой радостью. «Как вы себя чувствуете?» - спросил доктор. «Я в порядке. А что со мной случилось? Где Артем? Как мы вышли из студии?». У доктора поднялись уголки губ. «Ничего, все хорошо. Это от действия лекарств. У вас была закупорка мозговой артерии. Вас прооперировали в срочном порядке». Инга, казалось, полностью пришла в себя. «Но как это возможно? Я ничего не помню». «Ухудшение памяти является одним из признаков ишемии головного мозга. В будущем вам нужно беречься и не переутомляться». Она чуть приподнялась на койке. «Кто привез меня сюда? Господи, я ничего не помню». «Вы были на работе. Вас привез молодой человек. Он не представился, но оставил нам номер телефона. Он уже проинформирован, что операция прошла удачно». Инга без сил откинулась на подушку. «Можно ли мне позвонить?». «Да, конечно. Ваши вещи в ящичке. Постарайтесь повременить с волнением. Это ни к чему». Доктор вышел из палаты и продолжил обход. «Как? Зачем?» - вертелось в голове Инги. «Это был самый настоящий сон, вызванный расстройством мозга. Какой кошмар!». Когда вошла медсестра, Инга спросила про своего ребенка. Та ответила, что плод в полном порядке.
Этим вечером из новостных сводок она узнала, что известный рок-музыкант и повеса Артем Н. погиб в автокатастрофе под городом N.