Деревянная нога, тяжелая и неуклюжая. Но он почти привык к ней, за минувшие послевоенные годы. Будучи почтенным профессором кафедры психиатрии, эскулап перемещался мало, в основном, внутри своего кабинета... Поэтому медленно, но уверенно приспособился к этому значительному неудобству.
Вот и сегодня, как всегда по средам, консультационный прием. В вестибюле полно ожидающих. Коллеги направляют пациентов со всей области, дабы внести ясность в трудные для диагностики случаи душевных расстройств.
Петр Семенович давно уже седой. Великая Отечественная оставила неизгладимый след в его теле и разуме. С виду — ничего особенного. Но если присмотреться, можно заметить необычное выражение пытливых глаз опытного и мудрого врача-практика.
Да, он несколько иной, чем знакомые мне до той пор психиатры...
В его глазах я не замечал уже выработанное изначальное «подозрение», что ты – псих! И если не состоявшийся, то, по крайней мере, кандидат в оные!
Семенович смотрел на пациентов скорее внимательно и пытливо. Иногда, на долю секунды в зрачках проскакивали искорки иронии. Он не был циничным и злым. А скорее всего, уставшим.
За многие годы работы с душевнобольными он повидал многое. Наверное, куда больше, чем выдержит психика среднестатистического человека.
Приходить каждое утро на работу и погружаться с головой в совсем иной мир: болезненных видений, маниакальных идей, расщепления личности... Тяжковатая доля.
Недаром в народе (да и врачебной среде) ходит поговорка, что вес психиатры и невропатологи сами..., ну...того, немного «с приветом».
Возможно, это и так на самом деле и есть. Понятное дело, что «шиза» — не вирус, и заразиться таким страданием воздушно-капельным путем невозможно.
Тем не менее, информационно - полевое влияние присутствует, и через пару-тройку лет шанс разбалансировать собственную психику все же реально присутствует.
Меня всегда интересовал один важный практический вопрос: а как же психиатры балансирует свою «отягощенную крышу». Как приходят в норму, после малоприятного общения с сумасшедшими?
Эта тема — табу. Впрочем, здесь есть поле для разгула фантазий и тренировки интуиции. А это уже — не шутки.
Прием приближался к концу. Сегодня пациентов много, больше чем обычно.
Профессор устал. Очень устал. И не только от интенсивной консультации, но и жизни как таковой.
Чем больше он работал с психами, тем сложнее ему было смотреть на мир. Да, да, на тот самый «мир», который находился за порогом его клиники, стационара для больных душой и разумом.
А такой ли он уж ласковый и «здоровый»?
Перерыв на пять - десять минут. Доктор вышел покурить, а заодно и в туалет. Деревянная нога скрипела какой-то характерной, уже выработанной «мелодией». Но на это раз «весело».
Закрыв за собой дверь дальней манипуляционной, Перт Семенович закатил штанину. Вот она, заветная дверца. Он улыбался. В тайнике его деревянного протеза поблескивала заветная чекушечка.
Спасибо мастеру — уважил, в протезе дупло выдолбил. Благодаря этой рационализации, его любимейшее «лекарство» теперь всегда было с собой! Он сам не спеша налил в мензурочку водочки, тихонько пробормотал тост за крепость собственного здоровья... Ах-х-х. Хороша, «гадюка» -- крякнул старичок, и достал из кармана яблочко.
Ничего, осилим. Осталось осмотреть пару человек... А потом и расслабиться можно поглубже.
Пациенты, ожидавшие у кабинета, снова услышали знакомый скрип.
Светило, как живая надежда на исцеление душевного недуга, возвращался на «боевые позиции». В его мимике просматривалось оживление в вперемешку с облегчением... Он снова был готов активно воевать с человеческими недугами...