Фаина с нежностью смотрела на грудную дочку, которая, насосавшись молочка, наконец-то уснула. Осторожно положила ребенка на диван, накрыла теплым одеяльцем. Пока спит, можно заняться домашними делами, приготовить ужин.
Затопила печку, решила сварить борщ. Но, заглянув в бак для воды, вздохнула. Ведь говорила с вечера Федору, чтобы натаскал воды. Колодца у них не было. До ближайшей колонки нужно идти почти полкилометра, а ребенка оставить не с кем.
Огромный полосатый кот потерся об ногу хозяйки. Женщина плеснула ему в миску молока и сказала: «Я за водой, а ты, Мурзик, присмотри за Танюшей!». Послушный кот, довольно облизываясь, прыгнул на диван и растянулся с краю возле ребенка.
Фаина схватила ведра, коромысло и, тихонько прикрыв за собой дверь, пошла за водой. Через двадцать минут, войдя с полными ведрами, ахнула и выронила их из рук: ни ребенка, ни кота в доме не было. Выбежала во двор, обыскала улицу. Грудной ребенок пропал. Нигде не было и кота. Убитая горем мать побежала на железнодорожную станцию и вызвала по телефону милицию.
Участковый Иван Смирнов опрашивал соседей. Бабка Степанида сбегала к третьей соседке, рассказывая о том, что видела, как вчера с пригородной электрички на станции сошли цыгане, делилась подозрениями, что только они причастны к исчезновению ребенка. Правда объяснить, зачем цыганам ребенок, когда своих куча мала, старушка не смогла.
В каждом доме лейтенанту Смирнову предлагались версии совершенного преступления, одна страшнее другой. Интеллигентный алкоголик Иван Ильич, начитавшийся желтой прессы, с раннего утра изрядно опохмелившись, по секрету сообщил участковому , что вчера ночью у него во дворе приземлилась летающая тарелка, и пропавшая девочка нужна инопланетянам для биологического материала. Задыхаясь от запаха перегара, витавшего в доме Ивана Ильича, Смирнов выбежал на улицу.
Тем временем, измученная бесполезными поисками, Фаина зашла в дом и тяжело опустилась на табурет. Она громко заплакала. И вдруг услышала где-то слабый писк. Вскочив с места, побежала, заглядывая по третьему кругу, во все углы, шкафы, при этом понимая, что двухмесячный ребенок сам уйти никуда бы не смог. В это время из-под дивана, потягиваясь, вылез Мурзик, и преданно глядя в глаза хозяйки, жалобно замяукал. Увидев кота, женщина в отчаянье заглянула под диван.
Опросив соседей, участковый вернулся в дом Фаины и увидел, что среди огромной лужи разлитой по полу воды, молодая мать, обливаясь слезами, крепко прижимает к груди маленькую дочку, а на ее коленях, уютно свернувшись в клубок, дремлет огромный кот.
«Слава богу,- подумал про себя Ваня Смирнов,- и направился к своему агенту бабке Степаниде на чай со свежими блинами.