Часть третья
УБИЙСТВО БЛАГОВЕРНОГО КНЯЗЯ И ВОЗМЕЗДИЕ УБИЙЦАМ
Алчность затуманила разум «больших бояр»
Укрепление государственной власти и, как следствие, повышение могущества Русской Земли, всегда вызывали у её врагов фанатичное бешенство. На Государя, являвшего твёрдость и решительность, сыпались клеветнические нападки. Такого Верховного правителя пытались записать в тираны и узурпаторы и старались противодействовать добрым его начинаниям своими злыми кознями.
Не было исключением и время Андрея Боголюбского. К сожалению, страсть к наживе, утоление животных, многомятежных человеческих хотений поразила большую часть боярства Суздальской земли. Увы, именно эти животные хотения стоят в основе всех революций, всех покушений и всей лживой болтовне о счастье народном.
Частично поразила эта тля и пришлое духовенство. Испытания богатством и благоденствием дано выдержать немногим, а при Андрей Боголюбском Владимиро-Суздальская Земля, в отличие от земли южной, благоденствовала, освобождённая князем от раздоров и усобиц.
Первые опыты строительства Православной Самодержавной власти уже давали свои благие плоды. И всё же это были пока самые первые опыты и самые первые плоды, хотя и не слишком робкие, а достаточно настойчивые, целеустремлённые и по объективным причинам значительно опережавшие своё время.
Самодержавный князь Андрей Юрьевич Боголюбский недаром назван первым Русским Царём «если не по имени, то по существу». Он, как мы уже отметили в предыдущих главах, строил новую систему государственной власти. Но для этой власти, по опять-таки вполне объективным причинам, ещё не сложились экономические условия. Те слои общества, те сословия, которые были заинтересованы в сильной Самодержавной власти, для которых она становилась надёжной защитой от своевольства алчных «больших бояр» (олигархов), ещё не окрепли настолько, чтобы стать надёжною опорою князя.
Большие бояре люто ненавидели Самодержавную власть, поскольку она ограничивала их самовольство и самоуправство, мешала набивать ненасытную утробу, а утробы олигархов всегда ненасытны.
Считается, что Андрей Боголюбский далеко опередил своё время. Иные историки даже называли его реформы преждевременными, самовластными, забывая о «свитке рукописи» в руках Пресвятой Богородицы во время Явления и Откровения 17 июля 1155 года.
Между тем, есть и другие мнения. По словам историка Юрия Александровича Лимонова, Андрей Боголюбский стал «идеалом для бесчисленных поколений Московских Великих Князей».
Нет, не опережая время, а настойчиво и неуклонно приближая эпоху Самодержавия и подтягивая подданных к восприятию этой эпохи, вершил святой благоверный князь свои великие дела. Когда было необходимо, он силою заставлял боярство следовать по пути, который прокладывал первым.
Но многие бояре не хотели идти за ним, поскольку этот путь не сулил возможности неограниченного утоления «животных… хотений». И нельзя не согласиться с мнением Ю.А.Лимонова: «От усмирения феодальной анархии, временной стабилизации, личного гегемонизма сильного и умного политика и перенесения политического общерусского центра до централизации единого государства было чрезвычайно далеко. Между этими понятиями пролегла целая эпоха».
И в новую эпоху за князем устремились трудовые люди и новые, только лишь зарождающиеся сословия. За князем шли ремесленники, за князем шло дворянство, впервые упомянутое в летописях уже по смерти князя, в 1175 году. «Большим боярам» комфортнее было оставаться в старой эпохе, эпохе раздробленности, усобиц и беспредела.
Боярство не сидело сложа руки, боярство противодействовало политике князя не только тогда, когда он укреплял центральную власть, но и когда заботился об укреплении границ и замирении не в меру буйных соседей. Даже боевые походы, направленные на укрепление границ, боярство саботировало. Алчность затуманивала разум.
Так, во время похода против волжских болгар в 1172 году, по словам Ю.А.Лимонова, «войско Андрея, состоявшее из владимиро-суздальского контингента и отряда вассалов – муромских и рязанских князей, не хотело воевать, ссылаясь на погодные условия, на суровую зиму.
Более того, наблюдались прямые факты неповиновения Андрею Боголюбскому. Летопись отмечает факты откровенного саботажа, случаи уникальные для войск Владимиро-Суздальского князя. Видимо, войско, возглавляемое местными феодалами, воевать не хотело».
Здесь налицо новые злоумышления тайного врага князя. Тот самый воевода Борис Жидиславич, что бесчинствовал в Киеве и на Новгородской земле, теперь вдруг расхотел воевать, поскольку воевать на сей раз нужно было с врагом внешним.
Ю.А.Лимонов указывает: «Если учесть, что будущий организатор заговора и предводитель ростовского боярства Борис Жидиславич «воевода бе в то время и наряд весь держаше», то можно не удивляться недовольству в войсках князя Андрея. Не исключено, что и сам воевода не противился падению дисциплины, а, может быть, поощрял недовольство в «людех». Во всяком случае, Борис Жидиславич сделал всё, чтобы сорвать поход. Он не привёл войско в назначенный срок на соединение с сыном Андрея – Мстиславом. Последний, подождав две недели Бориса Жидиславича, да так и не дождавшись его, один с малочисленной дружиной перешёл границу и напал на болгар. Естественно, поход 1772 года едва не кончился катастрофой».
По вине Бориса Жидиславича были сорваны и некоторые другие походы. Задача врагов Андрея Боголюбского в том и состояла, чтобы противодействовать всем его деяниям, направленным на благо Земли Русской.й