…Если человек талантлив – то талантлив во всем…
(Из ругательств моей жены)
Хитросплетение сюжетов Торы бесконечно. Скрытые смыслы вспыхивают сверканием алмаза там, где ты меньше всего этого ожидаешь. Увидеть непререкаемость и бесспорность истины – это все равно, что получить радость от понимания того, что с этой минуты твоя жизнь уже никогда не будет вчерашней рутиной; все равно, что, поднявшись из копей драгоценных камней, после долгого теплого душа идти домой к любимой женщине с огромным букетом цветов, тортом и тем, что она больше всего мечтала получить. Редкое счастье – приоткрыть страничку и понять то, что через века передали тебе твои предки. Это все равно, что напрямую говорить с отцом, дедом и прадедом; это все равно, что видеть их счастливые улыбки, когда ты стал тем, кем они хотели тебя видеть.
Величайший колдун востока Билам, которого многие мудрецы древности ставили выше Моисея, трижды обращался к Всевышнему с просьбой о разрешении проклясть народ Израиля. Нанявший его Балак, царь Моава, с высоты шестисот-метрового горного плато наблюдал за красотой, порядком и гармонией, царившей в стане расположившегося внизу народа Израиля, слава об избранности которого облетела весь мир.
– Мне нет до них дела! – восклицал Балак. – Они не займут мою страну – их путь лежит в стороне; но, прийдя в Эрец Исраэль, они построят такое общество, дадут миру такой пример совершенства, что все народы, и мой, конечно, тоже, захотят жить по их законам. Пусть же Билам проклянет их.
Взяв огромный выкуп, принеся великие жертвоприношения, Билам напрямую обратился к Единому и Всемогущему Творцу, но трижды, через чудеса и знамения, через прямую речь, получил отказ.
Идолы и фетиши – это для толпы; великие и державные всегда точно знали, что Он – Один, что Он – Един, и нет другой силы, кроме Него. Только с Ним можно иметь серьезные взаимоотношения, и только от Него можно ждать помощи.
Как хороши шатры Твои, Яков! – невольно провозгласил Билам. – Нет сил, способных сокрушить такую гармонию и силу!
Ясно дал ему понять Всевышний, что нет никого и ничего, что остановит Израиль. И уж Сам Всевышний не позволит сделать это никому и никогда.
Понял хитрый колдун: если никто не в силах встать на пути назначенного и избранного народа, если Сам Всесильный покровительствует ему, то остается единственная сила, способная победить человека. Сам человек. То, что позволило человеку стать бесконечным, может стать его концом. Иллюзия и план родили человека, они же могут стать причиной его краха.
–;Возьми самых красивых дочерей своих, – сказал Билам испуганному Царю. – У тебя нет другого шанса. Дай дочек их вождям. Никто не устоял против женщины, даже Адаму это оказалось не под силу. Я знаю: и это не поможет. Но это – самое радикальное средство, и через сотни–тысячи лет не будет его сильнее. Даже Давид, даже Шломо споткнутся на этом. Тысячи людей тысячи лет будут разбираться сами с собой. И пусть! Это – их проблема! Мы успеем прожить наши жизни в наше удовольствие. Мы дадим им то испытание, которое предусмотрел Сам Всевышний.
Прекрасные шатры наполнились весельем. Радость и удовольствие поселились в них.
Но!
С тяжелым звуком копье вошло в грудь Зимри и снова выглянуло на свет.
–;У-у-ух, – сказало копье с облегчением, – опять свобода.
–;Э–эх, – крякнуло копье, легко нырнуло и вынырнуло наружу, оставив позади тоненькую, упругую, прекрасную, но так омерзительно развратную грудь Козби.
– За правое дело! – успело проорать деревянное судилище с острым медным змеем на конце, и уперлось в комок земли, величиной с саму Землю.
Застыли слезы на лице старого Пинхаса, остановились в бороде, заблудились в морщинах темной кожи, невидимые для толпы, полоснувшие острием бритвы кожу от самого виска и до шеи возле ключицы. Кровь вспенилась, закипела, свернулась и застыла. Она хлынет наружу, но через годы, когда рядом не будет никого-никого. Он разжал ладонь и выпустил древко.
– Я выполнил Твой Приказ, Всевышний. Я остановил их. Народ не пойдет за ними, не погрязнет в удовольствиях женской плоти. Но, Боже, вряд ли когда-нибудь еще Тебе удастся создать что-то более совершенное и красивое.
Прошло четыреста сорок пять лет.
Копье отряхнулось от песка, удобно улеглось в руках воина. Теперь оно отправилось искать грудь Ури-хетийца.
Великий Давид! Неужели не хватило тебе юных и незамужних? Неужели Бат-Шева стоила вечности?
Рыжий красавец, избранный Всевышним, названный совершенным и непогрешимым, неужели ты и тут прав?!
О, Всевышний! Как трудно делать свою часть работы!
Много тысяч лет мы с надеждой ожидаем прихода Элиягу га-Нави, но мало кто знает, что он и старый Пинхас – одно и то же лицо.
Июнь 2005;г.