Задал сам себе вопрос – как стал рыболовом, и из закоулков памяти возникло несколько отрывков-картинок, которые словно паззлы составили общую картину. Сказать, что мой отец был заядлым рыболовом, значит покривить душой. Но снасти – бамбуковые складные удилища с мотовилами и намотанными на них лесками, поплавками и крючками, закидушки с мощными грузами, как помню, всегда лежали в сарае. И самым первым воспоминанием, приходящим на ум, стала поездка на Новотроицкое водохранилище. С нами по соседству жила семья Кравченко, а с Витей, их сыном, мы ходили в одну школу – он в десятый класс, а я в первый. У них была автомашина «Победа», на ней мы и ездили на рыбалку. В памяти сохранилось совсем немного – как мы приехали уже к вечеру и остановились, как потом оказалось, в запретном месте. Не успели разбить палатку, как хлынул дождь. Так что вечером порыбачить не удалось. Зато утро было сказочное… Уже позднее этот эпизод попал в стихотворение:
Было по-разному…. Каждый свой опыт
В детстве далёком впрок получил.
Слышу коней я стреноженных топот,
Вижу сквозь веки косые лучи,
Гладь без волны, чуть блестящую, блики,
Полог палатки, откинутый вбок,
Абрисом солнца овал многоликий,
Доверху полный плотвою садок.
И суету – мой отец вместе с другом
Наспех разводят погасший костёр,
И аромат опьяняющий луга
Чую, как будто цветущий ковёр
Тот, из далёкого детства сквозь время
Перед глазами раскинулся вновь,
Мама живая и вместе со всеми
Нами по-прежнему мир и любовь…
Другая картинка переносит меня в село Пелагиада, Ставропольского края, где с 1957 года по 1966 год жила бабушка. Там течёт река Ташла, где я впервые ловил пескарей. Помогала мне бабушка – изготовила немудрённую снасть и показала, как ею пользоваться. Эта картинка запомнилась и от неё я веду отсчёт своего рыбацкого века. Она попала в стихотворение «Пескари»:
Взяв тюль подержанный, лежалый,
Бабуля, вырезав кусок,
Его на обод с бочки ржавой
Нашила. После, на глазок
Крест-накрест привязав верёвки,
Их вместе в узел собрала
И снасть по типу раколовки
На нас взглянула со стола.
«А вот, внучок, тебе и палка
С рогулькою для бечевы,
Сходи, развейся, на рыбалку,
Глядишь, наловишь там плотвы!»
Едва петух прокукарекал
Во тьме в предчувствии зари,
Я на ногах, спешу на реку,
Где ждёт добыча – пескари.
Снастями доверху увешан,
Бегу, бидончиком звеня,
А во дворах собаки брешут,
Приветствуя начало дня.
Я тороплюсь, бегу проулком,
Где поутру погонят коз,
А впереди клокочет гулко
Река, а вот уже и мост.
За мостом сразу берег правый
Усеян перьями гусей,
Они придут сюда оравой,
И, гогоча, толпою всей
Полезут непременно в воду,
Пугая рыбу, а пока
Река бежит, она свободна
И так доступна рыбакам.
Среди булыжников ступая,
Кидаю снасти в глубину –
Мальков бесчисленная стая
С поверхности бежит ко дну.
Высь золотится голубая,
Весь горизонт огнём горит,
Роса блестит, туманы тают -
Идут на снасти пескари.
Гусиный выводок вразвалку
бредёт навстречу не спеша.
Увы, кончается рыбалка,
Но радости полна душа.
Зеленовато-серых спинок
Уж полон доверху бидон –
С таким уловом хоть на рынок,
Но самому мне дорог он.
Мне видятся в кипящем жире
Литые тушки пескаря,
Недаром люди говорят –
Вкусней его не сыщешь в мире.
С 1966 года там поселилась моя крестная, и я бывал неоднократно у неё в гостях, где с соседскими мальчишками мы ловили раков и рыбу. Сохранилась фотография.
Шло время, я становился взрослее – ловля пескарей, раков осталась в прошлом. А дальнейшим приобщением меня к рыбалке стал пример моего дяди Михаила, брата моей мамы. Он жил в Киеве, куда каждые летние каникулы я отправлялся на отдых. Дядя Миша был заядлым рыболовом, и буквально круглый год пропадал на рыбалке. И каких только снастей у него ни было… Но самое главное то, что у него было своё судно длинной 11 метров – моторная лодка с вместительной каютой, где во время хода судна могли разместиться пассажиры, и где ночью мы, разложив сидения, спали. Как правило, накупив в магазине всяких съестных припасов, мы с дядей отправлялись вверх по Днепру на 15-20 километров, приставали к левому берегу и в течение двух недель отдыхали там, занимаясь рыбалкой. Я, как мог, помогал ему в рыбалке – плавал на лодке за глиной, смешивал прикормку и лепил шары, чистил рыбу и картошку для ухи. С того времени остались фотографии. А однажды, поленившись выходить в дождь, мы остались на лодочной стоянке, и к своему удивлению прямо там же на зимние удочки ловили огромных лещей – приподнимала насадку волна, качавшая платформу с привязанными к ней лодками, поэтому нам даже дразнить лещей не пришлось. И такой отрывок:
«Прогресс» и «Вихрь»! Я помню, на слуху
Они тогда бывали зачастую…
Надежные, скажу как на духу,
И вместе с рыбаками возликую.
Хотя не им свой посвятил бы стих,
А судну, что не раз нам помогало…
Мой дядя эти тонкости постиг,
А я в них разбирался очень мало.
Стояло пришвартованным, а бон
Увешан был, чтоб ударяясь в скаты,
Не повредить любую из сторон,
Не понести безвременной утраты.
На нем стоял испытанный мотор,
Тогда звучало как-то странно – «Шкода»,
И был у дяди с ним давнишний спор,
В конце концов, мотор был дядей продан.
А до того всё лето напролёт
Ходили с дядей судном по Днепру мы,
Заправимся, и снова нас зовёт
Рыбалка, ветер странствий, чайки, дюны…
Я помню – просыпаясь, на корме
Сквозь дверцу приоткрытую каюты
Был виден дядя. Он ловить умел
И не терял на отдых ни минуты.
Тому прошло лет двадцать пять уже,
Ни судна нет, ни дяди, за границей
И Днепр, и Киев… Будто в мираже,
Приносит память, что не повторится.
И всё же сама рыбалка меня не тянула, да и снастей я не заводил, а с зимней рыбалкой вообще не связывался. Правда, один случай всё-таки помню, но он, скорее, из отрицательных. Наш сосед по лестничной площадке Толик увлекался именно зимней рыбалкой и как-то во время каникул пригласил меня. Он преподавал в военном училище, а поездка на пруд была коллективной. Дядя Толя показал - что да как, дал зимнюю удочку, сам какое-то время ловил, а потом завалился спать на соломе, которую мы стлали на лёд. Эта рыбалка не привлекла меня ничем.
В среднем возрасте, когда я уже проходил офицерскую службу, состоялось настоящее приобщение меня к рыбалке. Благодарен я за это моему другу Юрию. Сам он родом из деревни на Псковщине, поэтому не рассуждал много, а повёз меня на зимнюю рыбалку на 3-е Лидское озеро. Вот эту рыбалку я запомнил отчётливо. Было это довольно увлекательно. Стоял декабрь, была оттепель после снегопада. Солнце тускло освещало засыпанный снегом водоём. Мы приехали к озеру, и Юрий, недолго думая, направился к берегу, где над снегом выступали пожухлые листья осок. Я шёл следом. «Как пробуришь лунку, бур на дно не опускай, а потихоньку вытащи его, - предупредил меня Юрий. В ледяной кашице проткни палочкой отверстие и опускай туда мормышку» Я последовал указаниям Юрия, не вполне уверенный в каком-либо результате. Едва мормышка достигла дна, как последовал резкий удар, и кивок вздрогнул, вернувшись в обратное положение. Я дёрнул удочку и ощутил тяжесть улова – продираясь через ледяную кашу, из лунки выскочил окунёк. Я опешил, поскольку взялся он на глубине всего в 20 сантиметров! Отцепив добычу и поправив мотыля, я обновил отверстие в лунке и опустил туда мормышку. Удар последовал тут же – ещё один «матрос». «Подолгу не сиди! Опустил пару раз, и если нет поклёвки, бури неподалёку новую лунку, - бросил мне Юрий. - Нужен постоянный поиск!» Пока я возился с первым десятком окуней на двух лунках, он «обработал» пять лунок и выудил как минимум раза в два больше рыбёшек. Я же, следуя по пятам, не отказывал себе в удовольствии заглянуть в его лунки – вдруг Юрий не всех выудил. Юрий не обращал на это ровным счётом никакого внимания и методично вёл поиск рыбы. Солнце поднялось выше, и воздух нагрелся. Стало жарко и от солнечных лучей, и от подвижной, активной рыбалки. Между тем, пакеты с рыбой росли на глазах. Через 1,5 часа нашей ловли у Юры было килограмма три окуней, а у меня раза в два меньше. Но это был успех! Я стал фанатом зимней рыбалки и почти что в каждые выходные отправлялся на озеро. Одетый по-зимнему, в тяжелых валенках, с ящиком на плече и буром, я громоздился на велосипед и ехал за пять километров, чтобы за пять-шесть часов поймать десяток-другой рыбёшек! Это нужно было видеть…
С летней рыбалкой дело обстояло иначе – навыки ловли совершенствовались, рос арсенал снастей, увеличивался ареал освоенных водоёмов, где в сезон открытой воды можно было ловить рыбу. Как-то в переписке с коллегой по увлечению я написал:
Что делать, Алла, в чём-то я
Имею опыт, безусловно…
Могу, коль нужно, постоять
За рыбаков, за их уловы!
Могу в рассказе отличить
От начинающего аса,
Немало назову причин,
Когда не клюнуло ни разу,
Какую б снасть ни применил,
Какую б ни сажал насадку,
Кто несказанно был ленив,
Чтоб до конца продолжить схватку.
Обширен водный ареал,
Где довелось мне порыбачить –
Я рыбу на Куре искал,
В Араксе находил удачу,
Мне частым гостем был сазан
На водной глади Ахуряна,
В Сухуми попадал катран
И, запечённый в травах пряных,
Ввергал в соблазн обжорства нас.
С добычей из озёр карельских
Я возвращался и не раз.
И на тончайшем льду апрельском
Таскал из лунок я плотву,
Вот назову единым махом
Из рек – Усу, Шарью, Москву,
Поньгому, Неман, Днепр, Юньяху,
Косью и Волгу, из озёр –
Ловозеро, Севан и Сонго,
Ещё с десяток их, на спор
Могу припомнить! Правда, много?
Всю жизнь, с тех самых пескарей,
Когда к ним с петухами вышел,
До этих дней – «Тяни скорей!
Пока клюёт!» я будто слышу,
И вновь растёт в душе азарт,
С годами множатся уловы,
Хоть на рассвет, хоть на закат -
К рыбалке мы всегда готовы.
Этим девизом о постоянной готовности к любимому увлечению я и закончу свой рассказ.
Опубликовано в газете "РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД" № 12 (314), 2015 г. - https://rybolovnn.ru/articles/s_chego_nachinalas/