(Из записок музыканта)
Семёну Караеву посвящается
Жарко. Жарче обычного. И вода теплее, чем всегда. Но, всё те же волнующие фиолетовые дали. Всё тот же пляж с отдыхающими в обрамлении зеленеющих холмов...
Хорошо. Очень хорошо. Тело в полной гармонии с душой. А душа возносится над всем бренным и обыденным...
Пора обедать. Снова радуются душа и тело в предвкушении праздника вкуса. Вот сколько радости в обыденном...
Юрмальские кулинары не подвели. Теперь можно и поспать часок-другой.
Захожу в лифт гостиницы. В него входят двое. По заботливому, а не похотливому и требовательному взгляду женщины догадываюсь, что это – муж и жена. Прижимаюсь к стенке лифта, чтобы случайно не наступить на территорию семейного счастья. Вдруг, как вспышка, озарение. Ведь этот муж – Народный Артист! Я смущенно здороваюсь, называя его по имени. Минут через двадцать, придя в себя, осторожно стучу в дверь их номера. Жена открывает. Я ей предлагаю поиграть на кларнете, с которым никогда не расстаюсь, чтобы доставить приятное супругу. Она тихо благодарит: «Это чудесно, но, пожалуйста, не сейчас. Он только заснул. Приходите на ужин. Там мы с удовольствием вас послушаем».
На ужин собрались отдыхающие. Пришел и Народный Артист с женой. Они сели тихо, без помпы и спеси. Я начал играть на кларнете, предусмотрительно захватив заранее диск с мелодиями (плейбек). Настроение у людей было праздничное. Я подошел к Народному Артисту и спросил, чтобы он хотел послушать. После некоторого усилия он произнёс: «Очи черные». Я исполнил. Он поднял вверх оба больших пальца и постарался улыбнуться. Я спросил, чтобы он хотел послушать еще. Он сказал, но я не понял. Я спросил его супругу. Она, понимающая его с полуслова, ответила: «Миллион алых роз». Потом он попросил исполнить что-нибудь еврейское. Я с радостью сыграл: «Ба мир быст ду шейн»* (* «Ты у меня красивая»). Далее еще и еще. Словом, вечер удался на славу. Мы сфотографировались на память. Поздно ночью я улетал в Израиль. Но, у меня еще долго возникал перед глазами образ Народного Артиста, человека огромного таланта, железной воли и фантастической жажды жизни – Николая Караченцова.
Август 2006 года.