У каждого своя родина.
А у нее было маленькое озеро.
Вокруг озера расположены дачные домики.
Летом на нём росли кувшинки, всё оно по краям было усыпано белыми цветами, почти такими, какие она видела на картинах Клода Моне. Эти цветы были родом из её детства.
Однажды отец принёс ей один такой цветочек, сказав, что эти цветы рвать нельзя.
- Нельзя, а сам сорвал, какой ты разбойник, папка! - засияла она и прижалась к отцу.
- Этот сам к тебе попросился, - улыбнулся отец.
Она положила цветок в воду и долго безотрывно рассматривала его, втягивая в себя тонкий аромат. При виде этих цветов её душа всегда наполнялась радостью. В детстве она фантазировала, что где-то среди них живет Дюймовочка. Она сочиняла разные истории её жизни, примеряя их сюжеты на себя.
Каждый раз, приходя на своё озеро, она мысленно здоровалась с ним и, окунаясь в него, знала, что его воды сами понесут её, лаская приятной прохладой. Она доплывала до островка кувшинок, любовалась ими вблизи и возвращалась назад.
Именно об этом озере она вспоминала, когда уезжала далеко от дома.
Она вспоминала своё детство, маленькую склонившуюся над водой иву с листочками-рыбками, кусты ежевики, с которых она собирала пригоршню крупных ягод и набивала ими рот. Отец смеялся, видя её перепачканное лицо и называл «чумазайкой», а она слышала в этом слове ласковое «чумазый зайка»...
Потом всё изменилось.
К её озеру стали приходить люди. Много людей. Они приносили с собой пиво, всевозможные пакеты с едой и, закончив празднество, оставляли после себя среди песка и травы горы из пластиковых бутылок, стаканов, пачек сигарет, пакетов из-под чипсов и сухарей. Вся эта «роскошь» нарастала день ото дня. Её до боли ранило то, что её озеро, её берег, где в детстве она играла в бадминтон и в догонялки, были изгажены. Для неё это было сравнимо только с фашизмом. Только человек, ненавидящий всё вокруг может оставить после себя такой след.
След человека должен быть другим.
Если ты не можешь принести пользу людям, то сумей хотя бы просто пройти незаметно, не причинив никому вреда. Это тоже не так уж и мало. Так она рассуждала.
По всему берегу озера на красивых полотенцах и на стареньких байковых одеяльцах располагались люди, на лицах которых не было даже намёка на интерес к знаниям, к эстетике, к прекрасному. Нет, отчего же, женщины старались быть хорошенькими: «джентльмены» рвали кувшинки охапками и подносили в дар своим красноносым «леди», а "леди" плели себе венки из принесенных мужчинами цветов. Но почему-то женщины от этого не становились прекрасными, а делались похожими на болотных кикимор: лица, лоснящиеся от пота и красные от выпитого алкоголя, блестящие носы, неухоженные тела, обгоревшие на солнце. Все это производило удручающее впечатление, и было только пародией на ухаживание. В такие минуты она вспоминала слова Чехова о том, что в человеке должно быть все прекрасно и его мысль казалась насмешкой.
Ей хотелось всех этих людей собрать в охапку, засунуть в огромный котел с мыльной пеной и парить до тех пор, пока они не поклянутся, что будут читать книги, мыться каждый день и перестанут употреблять спиртные напитки. Эти люди были словно созданы для того, чтобы гадить. Они оставляли после себя не только использованную пластиковую посуду, но и своё зло.
Зло торчало обломанной веткой ивы, змеилось стоптанными венками увядших цветов, разлеталось по ветру грязными пакетами.
Все отходы человеческого «отдыха» оставались лежать на берегу, а ей хотелось взять ластик и стереть с прекрасной картинки всё лишнее, оставив только воду, небо, траву, деревья, птиц, детей, милых мамочек, брезгливо подергивающих носиками, в надежде отыскать не захламленное местечко.
Она не раз пыталась наводить порядок около своего родного озера. Брала огромный пакет и собирала в него все эти пластиковые бутылки, пакеты и другую дрянь.
Но на следующий день картина повторялась.
Однажды, снова придя на свой любимый берег, она села на песок под иву и закрыла глаза. Она сидела, обхватив колени, ни разу не пошевельнувшись. Издалека можно было подумать, что она умерла, и только едва заметное движение губ выдавало её присутствие здесь, в этом мире:
- Мир нельзя делить на "они" и "мы". Все, что есть - единое, поэтому и я виновата в том, что тебе сейчас больно.
Прости меня.
Прости мне моё невежество и пустоту моего сердца.
Прости, что оскверняю тебя своим присутствием, заставляя страдать.
Прости меня, что надругалась над тобой, что изнасиловала твою красоту и предала твою любовь.
Прости, что не защитила тебя, когда ты стонала от боли.
Прости, что принимала твои дары, ничего не отдавая взамен.
Прости, что короста моей нечистоты приросла к тебе и мешает тебе дышать.
Прости меня, озеро, что всё мельче становятся твои воды и всё меньше в тебе кувшинок.
Прости меня, милая моя ива за то, что я обломала твою ветку, отмахиваясь ею от комаров.
Прости меня, песок, за то, что терзаю тебя своими ногами.
Простите меня, птицы, за то, что прихожу сюда и выкрикиваю возле вас грязные ругательства, из-за которых вы не слышите друг друга.
Прости меня, маленькая моя родина.
Прости меня.
Научи меня любить так, как любишь ты.
Научи меня отдавать так, как отдаешь ты.
Научи меня знать всё, что знаешь ты.
Научи меня прощать всё, как прощаешь мне ты.
Научи меня быть частью тебя.
- Мама! Мама! А кто эту тётю обидел?
Маленький мальчик, пробегая мимо неё, увидел, как по её лицу текут слёзы...