Воспоминания Олигофрена. Что сделано было не так?

Алексей Ратушный
Бабушка у меня училась на одни пятёрки.
Училась, прямо скажем, поздновато.
Почти в сорок лет.
Ну, если не считать два класса церковно-приходского училища.
Но данных о том периоде семейный архив не сохранил, если не считать моей памяти о бабушкином упоминании.
Однократном.
Не подробном.
Мама моя и семилетку и десятилетку закончила на одни пятёрки.
Горный институт она окончила успешно.
Академических отпусков не брала.
Училась на дневном.
Дошла да руководителя отряда.
Открыла ряд месторождений на Урале и за.
Мой дед по материнской линии выиграл Всесоюзный конкурс писателей при не самом хилом составе участников.
Так что с учетом того, что он был техническим редактором «Уральского рабочего», с образованностью у него всё было в полном порядке.
Мой сын был призером целого ряда школьных олимпиад, выходил на уровень округа.
Окончил математический факультет и преподавал математику в вузе.
Мой отец свободно играл на большом числе музыкальных инструментов, писал музыку, был аранжировщиком и руководителем целого ряда оркестров.
То есть имел весьма приличное музыкальное образование.
Родители моего деда были Томскими хирургами, чего без образования достичь довольно сложно.
Я учился в техникуме на четыре и пять и без напряжения закончил школу экстерном и тут же поступил на философский факультет Ленинградского государственного университета, который успешно закончил в связи с чем и стал офицером, хотя срочную закончил в звании старшего матроса.
Мои младшие дочки успешно выступают на своих районных олимпиадах, а средняя дочь пробилась в призеры на уровне Российских состязаний.
Таким образом в целом можно считать меня и моё окружение вполне благополучными в смысле высокого образовательного ценза.
И вот вопрос: отчего же такая тяжёлая жизнь досталась?
Понятно, что у многих было и значительно тяжелее, но…
То есть я упираю на то, что прямой взаимной связи между официальным уровнем образованности и достижениями в сфере обеспеченности семьи материальными ресурсами не наблюдается!
То есть успешность прохождения линии школа-техникум-институт оказалась  никак по сути не связана с уровнем и качеством жизни.
Что я делал не так, что материальная база постоянно создавалась и затем стремительно рушилась?
Понятно, что эти вопросы волновали меня достаточно много лет.
Понятно, что кое-какие ответы у меня для себя на сей счет имеются.
Более того: я не склонен к тотальным обобщениям.
Лично у меня каждая конкретная ситуация была достаточно уникальна и своеобразна.
Общим было то, что я не имел родственников и покровителей и каждый раз стартовал не с нуля, а из глубочайшего минуса.
И второе объединяющее начало заключается в том, что я всегда действовал вдали от своей родины, то есть везде был чужаком, приезжим.
Однажды я обратил внимание на тот странный факт, что девушки, на которых я обращал внимание, никогда не были свердловчанками. Свердловск был как бы моей второй Родиной, но именно в нём я ни к кому не испытывал не то, чтобы сильных, но даже и слабых чувств.
Московская, краснодарская, урайская… но только не свердловчанка!
Собственно в этом и заключается видимо частично ответ на мой вопрос  о причинах разрыва между успехами в получении образования и достижениями в жизни вообще.
Человек не имеющий связи с родной кровью в месте рождения – это просто срезанный цветок, который обречен на быстрое засыхание и гибель.
И возникает другой вопрос: как же ты, недоумок, так долго прожил?
Что окружающие тебя сделали не так, что ты умудрился выжить?