В автобус поднялся какой-то неряшливый, растрёпанный, седовласый дед, с холщёвой, видавшей виды, сумкой через плечо, непонятного кроя. За версту было видно, что тряпьё на нём, условно называемое одеждой, деда не волновали - эдакий состарившийся хиппи. Борода с пейсами окаймляли незамысловатую тюбитейку, весь его вид выдавал человека свободной профессии - он настолько с ней слился, что было непонятно, где кончается человек-легенда и начинается печать профессии. Вся эта лохматая заброшенность окаймлялa худое лицо , на котором от глубоко посаженных серых, цепких глаз паутиною расходились морщины. По всем этим признакам я его моментально опознал, протянул руку и втянул в автобус моего знакомца, Валерия Сонина, возвращавшегося из полуденного Иерусалима к себе домой, в Кирьят Арба, соседний с древним Хевроном городок. Он был известен тем, что посещал все литeратурные сборища столицы, всегда находил себе место в первом ряду и рисовал выступавших, которые получали после своего спича карандашный набросок работы Сонина, часто весьма удачный. Мне в своё время он сделал такой же подарок - и этот портрет красуется в свежевышедшей тогда моей книжке ОХЛАМОН-2.
Его приятель-отказник ИГОРь ГУБЕРМАН в далёком 1979 как-то пошутил: ну какой ты, Валера, художник, если у тебя я ни одной картины не видел? Разговор этот, так обидевший Сонина, состоялся перед его высылкой из СССР, на что тот парировал: болтай, болтай, тебе ещё отсидеть тут придётся, а потом в Израиле мы эту тему обсудим! Так и вышло...
А самому Валере хватило и 15 суток "за хулиганство" отсидеть, после которых ему предложили на выбор или свалить, но без картин, или cеcть. Он выбрал первое.
Впрочем, нескольких лет жизни ему хватило, чтобы понять: его таланты живописца в земле обетованной не очень нужны теперь, да и в перспективе вряд ли будут востребованы, так что он решил попытать своё еврейское счастье художника в стране исхода жены, а ежели поконкретней - в Японии... Как японка нашла его и чем охмурила - одному богу известно, возможно, она принадлежала к модному тогда обществу "Макоя", утверждающему, что население Страны Восходящего Солнца - потомки потерявшегося колена Израиля...Непреложным остаётся, однако, факт, что женатый гражданин Сонин, очарованный, улетел в Токио, продал 4-х комнатное жильё своё (в 300 метрах от будущей квартиры Губермана!) в северной части Иерусалима, в Неве Якове, дом 403 с тем, чтобы отец жены, присовокупив пачку полученных от служителя муз долларов, купил молодым дом, где, разумеется, будет у маститого художника даже и студия своя... Почти так оно и произошло: и дом на имя жены живописца, и членство в японском "союзе художников-иллюстраторов", и подрастающая, с раскосыми глазёнками, дочка, которая даже несколько слов на идиш выговаривала, не то, что по-русски - вообще лопотала без акцента, и всё прочее совершенно японское очарование, однakо было одно но: кимонО. И совсем не жены. Просто у Валеры было большое сердце, как и у носительницы этого наряда, но у неё, приятельницы жены, были и цели совершенно определённые: просто стать матерью! Уже 15 лет эта женщина мечтала о ребёнке - у них с мужем этот процесс почему-то не клеился... И вдруг - "радость неописуемая": на стандартную с ней свиданку Сонина является ...её мужик! И...думаете избивает Бедного Валеру?..Этот эпизод своей биографии наш знаменитый художник неизменно рассказывает всем подряд, как самое дорогое воспоминание своей жизни: японец, встав на колени, с улыбкой поцеловал ему...руки! А не какое-то там другое место. Оказывается, друг жены подарил ей долгожданную беременность!
Почти одновременно начались приключения и другого характера...Дело в том, что в Японии гражданство иностранцам не дают, и жена господина Сонина каждый год продлевала ему вид на жительство в департаменте внутренних дел 9 лет кряду, а вот на десятый - отказалась, хоть ты тресни. Связано ли это было с несанкционированным зачатием, или просто надоели один другому - покрыто мраком.3aтo без штампика с вожделенным иероглифом, означающим это разрешение, тебе там ходу нет - государство беспокоится о сохранении именно своего народа без иноземной примеси - и как их не обвиняют в расизме, ума не приложу. Такие у нас, говорят, японские традиции, не вмешивайтесь, недотёпы!
И наш художник Валера Сонин, российский отказник и правозащитник, вновь объявился, и опять без своих картин, в славном городе Иерусалиме, став дважды евреем Израиля. А та квартирка в Неве Якове теперь стоит в 50 раз дороже по сравнению с ценой во время первой его репатриации! Так ведь знал бы, где упадёшь, соломку бы постелил. Каждый год он с друзьями-отказниками приезжает на место их первой после выезда из СССР встречи, не сам, конечно - более успешные и здоровые подвозят его, только их, открывших ворота империи для свободного выезда за границу, с каждым годом всё меньше, только в этом году четверо ушли - он их знает всех, поименно, и скорбит в своей запущенной квартирке, что в Кирьят Арба. А мечтает только об одном: ЧТОБ ЕГО РОДНЫЕ ДЕТИ ОТЦОМ ЗАИНТЕРЕСОВАЛИСь, ПОКУДА ОН ЖИВ.
18.10.2013