Иллюстрация из Интернета
На улице заметно потеплело, порывистый ветер утих, дождь перестал докучать прохожих дробью настойчивых холодных капель. Дороги и тротуары покрылись блекло-белым, зеркальным отливом. Вдалеке улиц проглядывалась пелена серой дымки. Город постепенно терял свои контрастные очертания и с каждой минутой всё больше погружался в слепоту ночного тумана. Даже гул машин где-то терялся в бездонном пространстве. И только неоновые огоньки ночных реклам броско маячили для заблудших горожан, рассеивая призрачную вуаль.
Сделав глубокую затяжку сигареты в лёгкие и выпустив с наслаждением горький дым, Мара очень осторожно, ненавязчиво, обратился к собеседнику:
– У вас, наверное, после моих рассказов сейчас в голове стоит туман? Очень густой туман, нарушающий логический процессы мышления и обыденного восприятия мира.
Журналист какое-то время игнорировал обращения, адресованные к себе, так как шёл очень задумчивый. Внезапно он остановился и пробуждено, с некоей рассеянностью, спросил:
– Вы что-то мне говорили? Ах, да, туман, туман, туман… Вся наша жизнь туман и королевство кривых зеркал! Впрочем, я чувствую, вы от меня хотите что-то другое услышать.
– Да, мой милый друг, мы нашими разговорами немного отклонились от главной темы. Может это и звучит сейчас глупо, но я хочу предложить вам свою помощь. Помощь по возврату потерянных чувств и пылкой любви…
– Вы опять лезете мне в душу? – раздражённо обронил фразу Калиновский. – Вы же взрослый человек и очень грамотный, чтобы понять простую истину: насилу мил не будешь! Скажите, какими чарами и заклинаниями вы можете заставить мою супругу опять страстно полюбить меня. Вы же не Господь Бог!
Новый знакомый журналиста неистово захохотал, а затем, ухмыляясь, произнёс: – Да, уж! Уж да! Не Господь Бог. Но некоторые и так считают. Вы думаете, я вам от безделья весь вечер рассказывал про книгу «Откровения ангела». Хотя бы сейчас меня внимательно выслушайте… Поверьте наконец в хороший шанс – найти книгу и всё исправить в своей жизни. И я более чем уверен, что для таких отчаянных людей, как вы она, лояльна и открыта. Всё в этом мире можно вернуть и исправить! Было бы только очень сильное желание… Если человек имел намерения свести счёты с жизнью, то что ему в таком случае терять? А рукопись принесет пользу нам обоим. Вот увидите, всё изменится в лучшую сторону и для вас и для меня. Только доверьтесь мне – воспользуйтесь этим лотерейным билетом. Фортуна всегда благосклонна к тем, кто в неё верит, и кто её страстно жаждет. Не поворачивайтесь к ней спиной. Я верю, что вы обязательно найдёте книгу и станете хозяином своей судьбы. Для любого смертного человека управление фатумом – детская фантазия, для вас же это станет реальностью. «Откровение ангела» имеет неописуемо огромные возможности: заглянуть в прошлое, увидеть будущее, изменить по своему сценарию настоящее.
Калиновский очень остро, пронзительно посмотрел на своего собеседника. В глазах Мары отзеркаливалась необычайно твёрдая уверенность. Жесты рук во время беседы были плавными и в тоже время достаточно импульсивными. Его словесный залп – убедительные, зазывающие тирады – напоминали уличного торгового агента, который своим «гипнозом» склоняет покупателей купить такой товар, который им вряд ли когда-нибудь пригодиться.
– А вы умеете, ой как умеете красиво и заманчиво убеждать, – прервал искусного оратора Сергей. – Предположим, я займусь поиском этой книги, но смею спросить, где, в каком месте, в каком городе я её должен искать? Да и где гарантия, что мне эту рукопись удастся заполучить от её владельца. Он же мне не подарит этот фолиант за красивые глаза. И вообще, существует ли «Откровение ангела» в реальной плоскости? Весь ваш рассказ настолько мистичен, настолько фантастичен и запутан, что мне напоминает добрую сказку об Иванушке: «пойди туда – не знаю куда, возьми то – не знаю, что…»
– Ну что вы, мой друг, опять хандрите! Жить нужно с оптимизмом… – Мара очень мягко, любезно, совсем по-дружески похлопал рукой по плечу журналиста и добавил: – У вас всё непременно получится, а если возникнут какие-то трудности, то я вам охотно помогу их разрешить. Не забывайте, что я сам в первую очередь заинтересован в приобретении этого артефакта!
– Гм… Заманчиво говорите. Однако такие решения быстро не принимаются. Мне нужно всё взвесить, всё тщательно проанализировать, возможно, отпроситься на работе, взять отпуск…
– Само собой разумеется, – очень воодушевленно согласился Мара с журналистом. – Я и так вижу, что вы за последнее время очень сильно вымотались на вашей репортёрской работе. Да и в семье у вас не всё так гладко… Отдых, немного развлечений – всё это вам бы пошло только на пользу. Да, кстати, совсем чуть не забыл – сегодня же тридцать первое октября. – Мара поближе подошёл к уличному фонарю, посмотрел на свои ручные часы и уточнил: – Нет, нагло вам соврал, уже первое ноября. Время всегда нас опережает на один шаг… Это надо же так заболтаться, чтобы чуть не пропустить Хэллоуин.
– Хэллоуин? – недоумевающе спросил Калиновский.
– Да-да, Хэллоуин, он самый, что ни на есть Хэллоуин.
Журналист очень резко, буквально залпом, выпустил поток воздуха, как будто поперхнулся невкусной пищей, и начал хохотать сумасшедшим истерическим смехом.
– Нет, ха-ха-ха, это же надо, ха-ха-ха… Хэллоуин!.. мне сейчас для полного счастья только Хэллоуина и не хватает.
– Но вы же этот праздник в публичных местах никогда не отмечали да и мало о нём что знаете, – остудил бурные эмоции Калиновского Мара.
– Вы правы, – согласился журналист, – прилюдно не праздновал и всегда его считал баламутным обезьянничеством…
– Тогда, господин журналист, вы ещё не совсем потеряны для общества, – съязвил Мара.