Бонс Билли. Вернувшийся с Япета

Архив Конкурсов Копирайта К2
Автор Чоп-чоп

 ВЕРНУВШИЙСЯ С ЯПЕТА

32 906 зн.



- Ну что ж, проходи, садись, - сказал староста пленнику, как только у того сняли повязку с глаз. Астронавта грубо подтолкнули к широкой лавке стоящей перед столом. Сопровождающий, дюжий детина, поддержал его, чтобы он не завалился  на бок, садясь со связанными руками.

- Виталя меня зовут, - сказал староста, когда пленник уселся и поднял на него глаза - переведи - кивнул он женщине стоящей у него за спиной.

Староста был широк в кости, имел крупный вздернутый нос и красный цвет лица.
Некрасивая грузная женщина, перевела его слова на испанский.
Астронавт огляделся.

В комнате непропорционально вытянутой в длину в ущерб ширине, царил полумрак, небольшие окошки почти не пропускали света. Комната была огромной, но сам дом казался небольшим и кривоватым.
Мысленно пленник назвал комнату залом.

Далеко за спиной сидящего перед ним мужчины лет шестидесяти, астронавт увидел высокую сложенную печь в левом углу и высокую, светлую занавеску в правом. Занавеска видимо служила дверью, отгораживая другие жилые помещения. Из-за нее доносились детские голоса и стук деревянных инструментов.

Попрек комнаты стоял стол. Широкий, из необструганной доски, с расходящимися под тупыми углами крестовинами ножек, неровно упирающимися в пол. В памяти астронавта, такие столы стояли на улицах в барах, для придания заведению крестьянского колорита.

С правой стороны от двери, через которую его ввели в комнату, на высоте человеческого роста было пять окон. Окошки были двойные, против мошкары, маленькие как бойницы, замызганные и с нехитрыми деревянными ставнями.
Под окнами, у стены, там, где до неё не дотягивался стол,  стояли деревянные ведра. Судя по высоте потолка, второго этажа в доме не было.

Тяжелая, не по погоде, расстегнутая меховая куртка, еще больше подчеркивала грубые черты лица и крестьянское происхождение старосты. Переводчица и охранник верхней одежды не носили – в доме было достаточно тепло.

- Гарсия Мария Альва, - представился незнакомец в светло сером комбинезоне и положив связанные шпагатом крест на крест руки на стол.

Женщина переводчик  промолчала. Старик ел нежданного гостя глазами. Гарсия чувствовал, что его раздирает любопытство не меньше, чем охранника застывшего справа.

- Венесуэла значит ,- сказал старик после недолгой паузы, разглядывая флаг на плече астронавта - международная миссия "Феникс". Помню в новостях, давненько это было. Нашли чего на Сатурне?

Женщина перевела.

- Да, - сказал астронавт, - нашли. И немало.

- Мы тоже здесь много чего нашли, – произнес старик горько, – но ещё больше потеряли. Дай! – он протянул руку  и охранник вложил в неё обломанный язычок от застежки на ботинке космонавта.

  - Сталь, - сказал староста благоговейно, - ептыть, настоящая сталь.

Гарсия молча смотрел перед собой.
Староста кивнул женщине, та ушла за занавеску и, вернувшись, поставила на стол глиняную плошку с дымящимся варевом, крынку с молоком и потёртую чашку с портретом Элвиса Пресли.

- Ешь, - сказал староста.

- Почему меня связали? - спросил пленник, не делая попыток взять ложку.

- Так из осторожности мил человек, из осторожности. Ешь.

Астронавт поднял руки, но Виталя отрицательно покачал головой.

- Так ешь.

Гарсия вздохнул и взял ложку связанными руками. Варево оказалось вкусным - каша, перетоптанная со шкварками. Он уже и не помнил, когда ел горячую человеческую еду, а не эту надоевшую витаминную кашу. Староста снова кивнул женщине, и та принесла добавку. Молоко пленник пить побоялся и ему принесли настой на травах. Его пить тоже было страшно, кто его знает, как на него это подействует, но он решил не привередничать.

- Ну, рассказывай, - предложил староста пока он тянул настой мелкими глотками, ритмично поднимая и опуская Элвиса.


Астронавт коротко пересказал ключевые детали миссии. Женщина переводила.
Там, где она запиналась, он ей помогал русскими словами, выученными в космосе.
В космосе все немного говорили и понимали по-русски. Особенно термины. После четвертого месяца исследований произошел взрыв компрессора. Корабль погиб.
За тридцать две минуты до взрыва, с ними связался Раджан Аша – командир экспедиции, сказал, что с внешним компрессором сложилась внештатная ситуация и они работают над неполадкой. Остались в живых только он и Игорь Зайцев. Они в этот момент были на спутнике Сатурна Япете. Собирали образцы. К моменту гибели корабля, связи с Землей не было уже двадцать три дня.
Компьютер капсулы просчитал траекторию. Путь на Землю должен был занять одиннадцать лет. Это, при удачном стечении обстоятельств, если дать Сатурну разогнать капсулу и использовать всё топливо для корректировки траектории.

Замкнутая система жизнеобеспечения могла поставлять воздух, витамины и водоросли сколько угодно, но места в капсуле на такой срок для двоих было мало. Они кинули жребий, Гарсия выиграл, и Зайцев остался в исследовательском модуле. Там тоже стоит система жизнеобеспечения, а места не в пример больше. Зайцев жив, последний сеанс связи у него был с ним три недели назад.

- Ты не оправдывайся, - подбодрил его староста, - ты рассказывай.

Всю дорогу Гарсия старался не сойти с ума. Много читал, смотрел фильмы, тщательно следил за физической подготовкой. Не хотел вернуться на Землю овощем. Неделю назад капсула села на окраине болота в лесу. Приборы показали посадку, но во время снижения он не увидел ни одного огня. Связаться ни с кем не смог. Не поймал ни одной радиопередачи.  Неделю отлеживался в капсуле как беспомощный младенец. Потом начал выбираться. Еще через неделю выбрался и в километре от капсулы его поймали люди Витали. Целый день тащили и вот он здесь.

Почему связали? Почему не звонят в Роскосмос? В Наса? Что случилось?

Виталя задумчиво молчал, жуя губу.

- Ты с какого года? - спросил он.

- 2006-й, - сказал Гарсия. - Я родился 26 сентября 2006. Мне сорок семь лет.

- Надо же, - удивился Виталя, - старше меня, я с одиннадцатого. Глядя на тебя и не поверишь. Не дал бы тебе больше тридцати пяти. Хорошо вас подбирали-то. Ладно, слушай. Людей на Земле больше нет. Совсем нет. Только разрозненные одиночки и маленькие общины типа нас. В 42-м задумали мы повоевать. Кто с кем, почему, за что, никто не знает. То ли мы обиделись, то ли на нас, а может и не нас, мы и не причем, а поссорились австралийцы с китайцами, не знаю, да и какая разница. Я автогонщиком был, за политикой не следил. Только в новую команду попал – "Сила Сибири". Ты и не слышал о такой, наверное. Так вот. Взлетели, говорят, ракеты да не приземлились, а может и не взлетали вовсе. Забрал у нас кто-то весь металл. На глубину в километр. Нет железа на километр в глубину, так говорят, может врут. Народ байки рассказывает, что есть шахтёры, которые до сих пор со сталью дружат, да только никто этих шахтёров не видел. Население почти все погибло.

- Что значит  забрали металл? - спросил Гарсия устало. Перед ним явно сидел сумасшедший.

- А то и значит, - сказал Виталя, - чтоб ракетами не пулялись. Я в отпуск приехал с отцом порыбачить на Оби. Купаться пошёл. Смотрю, наша лодка в мелкую крошку. Рассыпалась и в шар собираться начала. А со всех сторон, от земли к ней мелкие частицы тянутся. Вот покрутился этот шар в воздухе пару минут и хлоп, исчез. Озоном дохнуло и зверье в лесу тоскливо завыло.

А отца моего, старателем он был, ровно напополам и разрезало. Пряжка на ремне у него большая была. Все исчезло: ножи, багры, котелок, ружьишко, даже монеты из кошелька. У отца с собой, немного золотишка пылью было, так и золото исчезло. Вот такой магнит невиданный. Все с собой утянул.

- Это невозможно, - сказал астронавт. – Не было бы металла, приборы бы показали изменение гравитации.

  - Да кто его знает, какие там изменения, - ответил староста. - Уже и не померяешь. И добыть ничего не получится, если что на глубине осталось. Деревянными палками много не накопаешь. Нет у нас металла, понимаешь? Ни кабелей, ни лебедок, ни радио – ничего нет. Вон, ножи у кого остались заводские, из кремния, тем повезло. Хотя и не наточишь их, а так ходим с каменными. Греем сколы на огне да отжимаем до остроты. Смотри.

Староста положил на стол нож, и астронавт осторожно взял его в руки. Каменное лезвие было сделано из нефрита. Рукоять украшала обмотка из старого шпагата вперемешку с кожей. На "лезвии", виднелись многочисленные мелкие сколы, придающие ему режущую кромку.

- Кто стеклом пользуется, - сказал Виталя, убирая нож, и распорядился: - Лук ему покажи.

Стоящий сзади охранник снял с плеча небольшой лук и положил перед Гарсией на стол. Блочный лук, сантиметров тридцать, с хорошей капроновой тетивой имел  пластиковый корпус. Блоки, были вырезанные из дерева.

 "Это же произведение искусства, - подумал Гарсия - разглядывая блоки ручной работы, так искусно выточить  пазы!" Он натянул лук и понял, что это не просто декоративная поделка. Лук был настоящим.

- Приборы у тебя в капсуле работают? - спросил староста, когда охранник ревниво забрал лук и снова примостил его на левом плече.

- Да, - ответил Гарсия, - работают.

- А какие? - уточнил староста.

- Всякие, - неопределенно ответил Гарсия, - без меня вы капсулу не откроете. Допуск нужен. Биометрия.

- Понятно, - сказал староста задумчиво. – А большая-то капсула?

- Тринадцать на пять метров. Только разделать её не получиться – сплавы там тугоплавкие.

- На ходу? - задал самый важный вопрос Виталя.

- Топлива немного осталось, - сказал Гарсия, - и батареи от Солнца заряжаются. В стратосферу не поднимусь, но местность оглядеть смогу.

- Беда у нас, - признался староста, - помощь нам нужна, лаборанты заели.

- Кто? - удивился Гарсия.

- Лаборанты, крысы военные. Был здесь секретный исследовательский центр, вот от него одна лаборатория и осталась. Чем они там занимались, никто не знает, оружие у них, как у нас, если не хуже, но порядки свои насаждать пытаются. На острове они, пять дней пути через лес. Главный их приходил, в первый год как все случилось. Майором Карбышевым назвался. О восстановлении власти своей толковал. Что восстанавливать-то, сколько нас на планете осталось, тех, кого железо не посекло? Пару тыщ, десятков, сотен тысяч? Ушли с ним некоторые, так мы их больше не принимаем. И майора прогнали. Нас тогда триста семнадцать по всем поселкам собралось, их чуть больше двух десятков. Строят они долго что-то, да и мы на месте не стоим. Вон для молодняка новую школу забабахали, книжек по округе насобирали, учим подрастающее поколение. Скотину держать начали, картошку садим. Охотимся. Знаешь, на сколько метров, хороший лук бьет? Удивишься. Так, а то, что речку перегородили, так нам нужнее, нас же больше.

- Воюете, значит? - странным тоном спросил Гарсия.

- Да какой там воюем, - отмахнулся староста, - так, иногда зацепки случаются.
Мы строем, по писанному, ходить не хотим. Уставы ихние  нам триста лет не сдались. Мы их взять пытались, да они на острове устроились. Подходы порохом в глиняных плошках заминировали и из луков палят. Не подобраться. Договорились не трогать друг друга. Раньше приходили к нам торговать. Мы им мясо, а они нам стекло, оптику всякую. Камни опять же, чтоб стекло резать. Один раз пороха немного принесли. Но уж полгода, как не ходят. А месяц назад Семёна убили, караульного и двух девок украли. Шкуры позабирали и свинью увели. Мы разведчика послали, так он рассказал, что стоят они дня два ходу. Много их набралось и тараны какие-то волокут.

Нас меньше двух сотен за десять лет осталось, правда, ребетня народилась. Вон в моём поселке шестьдесят семь душ, включая детей, а к ним по слухам какие-то люди прибились. Если навалятся скопом, не выстоим. В страхе последнее время живем.

- Оружия в капсуле нет, - сказал Гарсия, - но я помогу.

Староста испытующе посмотрел на Гарсию, затем кивнул и,
  дотянувшись через стол, разрезал веревки стягивающие запястья астронавта.

- Вот и хорошо. вот и ладненько. Оружие то и не нужно, было бы желание. Отдыхай мил человек, завтра поговорим. Устал небось за столько лет.

Он что-то шепнул на ухо женщине, и та быстро прошла к двери не глядя на Гарсию.

Пока она не вернулась, сидели молча и Гарсия прислушивался к звукам, доносящимся из-за занавески. Коверкать язык никому не хотелось. Охранник сначала переминался с ноги на ногу, но затем присел рядом с астронавтом.

Скоро женщина вернулась, ведя за собой молодую красивую девушку в платье до пяток.

- Это Катя, - сказала она Гарсии недружелюбно. - Она покажет тебе, где будешь спать сегодня.

- Катька тебе постелет и завтраком накормит, - барским тоном добавил староста. - Если не поймёшь что, Леню спроси, - он кивнул на охранника, - он с вами будет. Чтоб волки не загрызли.

На улице было тепло, стояла поздняя весна. Солнце в зените не обжигало, не парило, грело так, по-сибирски, позволяя насладиться прохладным ветерком не запахиваясь по уши в куртку. Втроем они вышли из дома и Гарсия с удовольствием ощутил приятное, свежее дуновение и запахи леса. Лес здесь был повсюду. Хвойный, цветисто зеленый, лишь слегка разбавленный человеческим присутствием.

Глаза ему больше не завязывали и он смог оглядеть посёлок, хотя посёлком это можно было назвать с большой натяжкой.

На небольшом пригорке, стояла пара десятков лачуг скрепленных пластиковым мусором и деревянными брусьями. Между лачугами виднелись храпевшие лошади, гуси, веревки, на которых сушилось бельё, каменные костровища, небольшие, каждый на одну семью. Там же, сновали люди, одетые в странную смесь брезентовой одежды заводского производства и меховых накидок. Кучей были свалены поленницы.  Не колотые, из мелких сучьев. Гарсия отметил несколько деревянных домов, старых, построенных как минимум с помощью крана. Эти не казались времянками. Среди них, дом Витали был самым большим. Со всех сторон, кроме скудной прогалины служившей выпасом, поселок окружал лес.

- Хорошо, что ты прилетел, - сказал Леня, как только они вышли на крыльцо - Ты нам поможешь? - спросил он полуутвердительно.

- Я помогай, - кивнул Гарсия после небольшой паузы, - я помогай.

Пока шли к отведенному для них бараку, Леня без устали болтал. И про то, как Ольку с Витой неделю назад украли, и что лошадь утонула позавчера, что охоту отменили, готовятся идти воевать лаборантов. Через каждые несколько предложений, он спрашивал, понимает ли его Гарсия. Одну из лачуг, нелепую, выкрашенную в ярко желтый цвет, с шифером вместо стен и окруженную заборчиком, Леня отметил особо.

- Школа - гордо сообщил он.

На крыше школы, которая была чуть выше человеческого роста, был установлен флюгер с привязанной разноцветной тряпкой вместо флага. Флюгер нехотя вращался и Гарсия засмотрелся на хаотично полощущийся флаг.

- А Надька, ну переводчица, - не удержался от уточнений Леня, - у нас учительница.

Гарсия кивал, от слабости шел медленно и во все глаза рассматривал всё, что встречалось им по пути. Несколько человек и мальчишка, с которыми они столкнулись, смотрели с любопытством, но останавливать их и расспрашивать не стали. Катя, молча, шла рядом всю дорогу.

Добравшись до лачуги которую им отвел староста, Гарсия из последних сил отпихнул не закрывающего рот Леню и, обойдя застывшую Катю, рухнул на низкий матрас не раздеваясь,. На человеческой постели с подушкой, да ещё заваленной шкурами, он собирался спать вечно.

За последующие два дня прошедшие в праздности, Гарсию успели посвятить в историю поселка и географию близлежащей округи.

Поселок был разделен тремя замысловатыми и протяженными тропинками.
Видно было, что лачуги строились наспех, когда ошарашенные люди только собирались вместе, от растерянности не понимая, что случилось. Ядром стала охотничья делянка в глуши на три дома, добротная, неведомо как пережившая потерею железа. Ближайший населенный пункт –  поселок в семь тысяч человек был в каких-то шестидесяти километрах, раньше по местным меркам всего ничего. Когда-то он назывался Медведевск.

- Мы ходили туда, - рассказывал сосед по лачуге, представившийся казаком Гришей, пока Гарсия уплетал на завтрак пресный хлеб, запеченный окорок и щучью икру.

- Страшно там. В живых осталась только мошкара, не только людей, все живое на улицах порубило. Всё попадало и сгорело, не только дома и столбы, но даже деревья. Газ из трубы вырвался, город от искры и  сгорел. Пытались найти чего полезного, но бродить там, нервы нужны крепкие. Я не выдержал, плюнул и так ушел. А мужики старались, но кроме карандашей, бумаги, да пары стеклянных банок, так ничего и не принесли.

Он замолчал, прислушиваясь к тому, как Леня громко чертыхается на улице, наполняя бочку, из которой Гарсия так расточительно умывался с утра. Правила общежития здесь соблюдались неукоснительно.

- Года три назад мы в сам Омск экспедицию снарядили, - продолжил Гриша, убедившись, что комментировать Гарсия не собирается, - так мужики там склады с книгами надыбали и трубы пластиковые - новье! Одежды тоже нашли много, да вся с мелкими дырками. Как трубы притащить, до сих пор кумекаем, водопровод строить хотим, но путь-то не близкий, чем лошадей кормить в дороге? Ты б привез нам трубы, а? Ручей тут недалеко и уклон правильный, мы считали, дотянемся. Вот с трубы этой, мы хозяйство восстанавливать и начнём. А, может мы последние цивилизованные на Земле, венесуэлец, как думаешь? Ну, там пигмеи в Африке, индейцы в Амазонке не в счёт, с теми, когда ещё свидимся. Надо ж, родился и не думал, что все человечество представлять буду.

Гарсия не отвечал, поглядывал на Катю, которая старалась не встречаться с ним взглядом. Девчонка была хороша – высокая, стройная, с темными струящимися волосами, от силы лет семнадцати.   На презент староста не поскупился. Гарсия жалел, что в первую ночь не было сил, хотелось спать, зато на второй день, позвал, не посмела не прийти, заломал её, соскучился по женщине, забыл совсем как это. Сначала неуверенно, ласково, вспоминая, наслаждаясь каждым мгновеньем и прикосновением, потом грубо, сильно как хозяин, вспомнив. Не понравилось ей, с какой властностью он её брал, видно было, что боится. Рассказывал ей всю ночь, коверкая слова, как одиночество давит, как тяжело говорить с Зайцевым, когда вопрос-ответ идет с задержкой в час. Слюни распустил, наобещал много, но не растопил и не привязал. А сам, похоже, увяз. Неприятен он ей, как повинность отбывает. Поставит на стол и отойдет за спину, к ящику в дальнем углу времянки.

 "Ничего, - подумал Гарсия, - все устроится". Он мысленно оглядел себя. Стройный поджарый, чуть ниже среднего роста. В хорошей физической форме. Если староста в свои сорок два выглядит на шестьдесят, то ему через месяц больше тридцати не дадут. Курчавые светлые волосы, которыми он так гордился, на месте, ни малейшего намека на лысину. Он тщательно следил за здоровьем весь путь к земле. Гарсия знал, что его широкие скулы и немного шальные глаза привлекают женщин, стоит ему только улыбнуться. "Все с ней устроится", - успокоил он себя еще раз.

Ввалился Леня, раскрасневшийся здоровяк в промокшей куртке.

- Чтоб ты был здоров венесуэлец, чудовище лохматое, замаялся я! - сказал он весело и тут же распорядился - Катька чай подай!

- Когда к капсуле пойдем? - спросил он, принимая у нее кружку с настоем.

- Сейчас идти, - сказал Гарсия, - готов.

- Я телегу возьму, старосте скажу, - Леня поставил недопитую чашку на стол и вышел.

- Ты идти с нами, - сказал Гарсия, обернувшись к девушке. 

- А я? - спросил Гриша.

- Ты нет. Ты не идти, - жестко ответил Гарсия.

Провожать их собрался весь поселок. После неприятного разговора с Виталей, Гарсия уступил и вместе с ним на телегу взобрались Лёня, суровый мужик по имени Кот, с повадками командира, и молодой рыжий парень со смешной бороденкой. Ещё с ними поехал мальчишка возница. Катю, к ее искренней радости, староста взять с собой не разрешил. Гарсия отметил с какой брезгливостью и отвращением она смотрела на рыжего и решил, что рыжий  и есть та причина, из-за которой, она рада не ехать. В телегу запрягли двух кобыл  и она неспешно покатилась по узкой тропинке в сторону болота, где неделю назад яркой звездой упала капсула.

Деревенские   были одеты в джинсы, ботинки и куртки армейского образца. Под куртками Гарсия заметил толстые кожаные жилетки. Каждый был вооружен небольшим блочным луком и полуметровой палкой с каменным острием. Такую же куртку выдали и Гарсии. Погода стояла тёплая, комбинезон грел его достаточно и он положил куртку на колени.

Несколько часов они ехали по тропинке, но, в конце концов телегу пришлось оставить, и оставшуюся часть пути идти пешком. Перед тем, как двинуться в пеший путь, они устроили привал и Леня, отлучившись ненадолго, принес жирного тетерева, которого зажарили на костре. Гарсия видел, как поселковые бережно обращаются со спичками, которые были у них на строгом учете. Их держали поштучно, в пластиковом мешочке, отдельно от серной полоски. Раньше он не задумывался как они разводят огонь. Над мальцом возницей подшучивали, трепали за уши, но выделили ему жирный и вкусный кусок. Отряд подождал, пока он с телегой не скроется из глаз и лишь тогда тронулись в путь. Астронавт понял, что здесь, переживают за каждого.

- Я поведу, - сказал рыжий, имени, которого Гарсия не знал, - направишь если что.
Гарсия кивнул, занял место за ним в цепочке, и они углубились в чащу.

Лес Гарсию завораживал. Он был земной, с грязноватой землицей под ногами, с корягами, соснами, лиственницами, травой и запахами родины. Солнце пробивалось сквозь кроны, но сумрак многовековых деревьев полностью не рассеивало. Время от времени  вдали звучали крики птиц, пробиваясь сквозь шум листвы и гудение мошкары. Гарсия наслаждался этой прогулкой не меньше, чем общением с Катей и печёным окороком с утра.

Шли они долго и в конце Гарсия очень устал. Он еле держался на ногах.
За неделю, проведенную на Земле, полностью восстановиться было невозможно. Запах болот стал совсем явным. Кот, видя состояние астронавта, дал приказ остановиться.

- Километра три осталось, ты как, выдержишь?- спросил он.

- Нет, - ответил астронавт, - мне отдыхать.

- Хорошо, - сказал Кот,  - переждем здесь немного.

Гарсия почти упал на мох возле дерева, а остальные обстоятельно расположились по кругу, подоткнув под себя куртки.

Прошла пара минут, и отдышавшись, заговорили неспешно. Традицией было, обсуждать на привалах всякую чушь. Говорили об отшельнике, который чурался людей и жил здесь рядом на болотах, о Тоньке, которая с ним связалась, хотя люди и видели-то того отшельника всего пару раз за десять лет, о невиданном кабане, в которого на прошлой неделе несколько раз попали, а он все равно ушел и не заснул, о Ваське Курном, почти спалившем свой дом и соседей, потому что мозгов нет, о... Не заметно под тягучий разговор Гарсия уснул.

Проснулся он от крика. Кот лежал на боку, безвольно свесив голову. Изо рта у него шла кровь, а в груди, на пол древка торчала стрела. Ей не помешала ни толстая кожаная жилетка, ни множество оберегов, которые он носил на шее. Раздался сухой щелчок и такая же стрела, пробила шею Лёне, прижавшемуся к дереву, не с той стороны. Рыжий, последний оставшийся из отряда Кота воин, сориентировался, и, перекатившись по земле к астронавту, силой затащил его за безопасную корягу.

- Один он сука - сказал рыжий, тяжело дыша, - разведчик. Иди венесуэлец, ползи вон туда, - он показал направление и для верности, показал телом, как нужно ползти, - я его пока убью. Голову не поднимай. Пока в ту сторону ползешь, он тебя не достанет. Как метров пятьдесят протащишься, можешь вставать. И беги тогда изо всех сил. Корабль свой найдешь?

- Найти - сказал Гарсия.

- Давай, пошёл, - распорядился рыжий, - поможешь нам потом.

Он отпихнул Гарсию и тот пополз не оглядываясь.

Он полз, каждую секунду ожидая смерти, замирая и прислушиваясь к каждому шороху, но лес стих. Рыжий не обманул. Чужой лучник его не достал.
Как бы здесь ни воевали, делали это явно без шума.

Чувствуя, что сил больше нет, он на пару минут замер, отдыхая, и резко поднявшись, из всех сил, рванул в сторону, где как ему казалось, осталась капсула.

Он не ошибся, капсула была там, где он и думал. Тринадцатиметровый, светло-синий мяч для регби, небрежно воткнутый в болото. Гарсия подошел к люку и тот открылся, признав в нем члена экипажа. Спасательный отсек, был таким привычным, родным, но как ему не хотелось видеть эти переборки, и возвращаться в кресло. Тем не менее, он затянул ремни, просмотрел отчёт на экране, уровень подзарядки батарей и нажатием клавиши дал команду на взлет. До посёлка было четыре минуты лёта. Он осмотрел место гибели отряда и увидел, что рыжий ранен, но жив. Рыжий сидел на земле, бессильно свесив голову, из последних сил зажимая руками рану на груди. В трех метрах от него лежал труп мужчины в зеленом камуфляже.

На севере, в одиннадцати минутах приборы показали повышенную биологическую активность. Гарсия немного поднялся над лесом, увеличил изображение и увидел группу людей, человек сорок, одетых в одинаковую зеленую одежду. По местным меркам, они были хорошо вооружены и тащили волоком громоздкие конструкции из дерева. Одна из них напоминала баллисту, и Гарсия не сомневался, что снаряжать её будут зарядами из пороха. Он сдвинул тумблер пальцем, спикировал, на ходу, как пылинку, засосал рыжего, и направил капсулу в сторону группы.

Медицинский зонд, намертво присосался к раненому, висящему на гибких штангах в дальней стороне от кресел пилотов. Поглядывая на него одним глазом, Гарсия спланировал на небольшую прогалину к застывшей от удивления группе военных и завис в метрах двадцати над поверхностью.

После некоторой растерянности, один из них вышел вперед, и, задрав голову прокричал.

- Неизвестное воздушное судно, представьтесь!

Гарсия молчал. Не дождавшись ответа, человек опять закричал:

- Вы находитесь на территории Российской Федерации. Я – майор Карбышев, представляю здесь верховную власть и закон. Немедленно назовитесь!

Карбышев не просил, он требовал. Динамики, передавали весь диапазон его натужного крика, и компьютер выдал сообщение, что у говорящего проблемы с лёгкими. Для более детального анализа нужен был образец.

 "Лучше бы ты лечился, а не глотку в небо драл", - безразлично подумал Гарсия, и немного набрав высоту, направил капсулу под углом вниз. Даже не увеличивая скорости, он прошел над ним, и раздавил, включив тормозные двигатели. Затем так же неспешно, проутюжил всю прогалину, не позволив никому сбежать. В свете ярко светившего солнца, трагедия нелепых, вспыхнувших как спички деревянных таранов, смотрелась почти обыденно, совсем не эффектно.

Тела, раскиданные по прогалине, с высоты капсулы выглядели куклами, застывшими в неудобных и бессмысленных позах, и Гарсия это не понравилось. Он дал полную тягу и снизился до десяти метров. Теперь поляна запылала, как следует. Вся по кругу. Стена огня, в начинающей покрываться черной копотью зелени.

- Вот так - сказал Гарсия рыжему обессиленному от потери крови, но, тем не менее, смотрящему на него удивленно. – Вот, - повторил он, - чувствуя, как запульсировала  жилка на виске, а из глубины, стал подниматься ком ярости, - пора забрать своё.

Гарсия затемнил яркий свет полно-стенного экрана до полутонов и направил капсулу к поселку.

Весь поселок высыпал на улицу поглядеть на зависший над головами корабль.

- Мне нужна Катя - в третий раз повторил Гарсия, - я теряю терпение.

- Так не хочет она, - староста чуть не плакал, - спускайся, поговорим.

Кричать они уже перестали, сообразили, что, несмотря на то, что капсула висит над головами, слышит он их прекрасно.

Гарсия взглянул на обездвиженного рыжего, которого зонд продолжал накачивать лекарствами и спросил себя, чего он ждёт.

Он включил отсчет времени на пять минут.

 "К черту", - подумал он за десять секунд до остановки таймера и бросил корабль на школу. Капсула, смяла халупу вместе с переводчицей, даже не ощутив препятствия. Люди бросились врассыпную, кто в дома, кто бежать.

Часть из тех, кто был в школе, завалило обломками, среди них была и Катя.
Он неспешно развернулся, и прошелся по дому старосты, похоронив в нём все одиннадцать зеленых огоньков биологической активности. Рыжий страшно замычал и задёргался в медблоке.

- Тише, тише - сказал ему Гарсия, - я ж не святой.

Он забрал Катю лежавшую без сознания с земли заборником, и,  не обращая внимания на людей, которые  кричали как звери, страшно, истошно, погнал корабль к Карбышевской поляне.

Всасывающая струя, закинула Катю в угол, недалеко от медблока. Она пришла в себя аккурат, когда они снижались над сгоревшими останками военных.

Он заметил, как она отшатнулась, от опутанного проводами рыжего, и забилась в угол к стене. В тот же момент на мониторе, зажегся значок еще одной исследовательской капсулы. Гарсия снизил корабль почти до самой земли, на высоту в пару метров и открыл люк.

- Иди сюда, - сказал он ей, - смотри.

Как во сне она медленно приблизилась к люку, и он увидел, что она держит в  руках комбинезон с пятнами крови. На левом плече, возле  российского флага, латиницей виднелась надпись: "Миссия Феникс. Игорь Зайцев - Россия".

- Ты упрямая, как сама Земля, - сказал Гарсия видя ее пассивное сопротивление, - ничего, справимся с твоим упрямством.

Эти, - он развернул ее, чтобы она увидела обугленные баллисты - были против меня. Так будет со всеми, кто против меня. Будь со мной.

- Ты убил этого второго, Зайцева, - глухо сказала Катя, - ты ни с кем не разговаривал.

- Нет, - ответил Гарсия, без акцента и забрав комбинезон из ее рук отнес его к пилотскому креслу. - Я убил Гарсия. Я и есть Игорь Зайцев. И я разговаривал, разговаривал с Раджаном. Он выжил при взрыве корабля, у него точно такая же капсула, как и эта. Мы с ним не сошлись во мнении, на остаток жизни. Когда все случилось, я был с Гарсия, точнее с Альва Мария Гарсия на Япете. Альва Мария, Машка по нашему, - он горько усмехнулся, - только венесуэльская. Не было на Япете никакого исследовательского модуля.
 
- Ты знаешь, что такое Япет? - спросил он внезапно.

Она отрицательно покачала головой.

- Это луна Сатурна - сказал Зайцев - Странная двухцветная луна.

Одна половина белая, как сахар, другая черная, как смоль. И неровно эти половины друг в друга входят. А посреди горы. Как на Земле, даже выше. Не может там быть этих гор, понимаешь? По всем законам физики не может. Мы как на Япет сели, так связь с Землей и прервалась. Раджан волновался очень, за Альву в основном, отношения у них складывались.  А горы те, совсем не горы. Из чего сделаны не знаю, но искусственные. Как соты составлены, из восьмиугольников. Не одни мы, понимаешь?
Потом корабль взорвался, и мы стали возвращаться. Раджан связь наладил только через полтора месяца, мы раньше не знали, что он сумел выжить и активировать капсулу.

Зайцев замолчал.

- Ты бы знала, какой занудой оказалась эта Альва, - сказал он горько. - Вынудила меня! - его глаза зло блеснули. - И потом, продуктов системы могло не хватить! Капсула вырабатывала воду на пределе мощности, не было выхода! Я что, должен был пожертвовать собой?!

Катя сделала несколько шагов в сторону открытого люка.

- Ты меня боишься? - спросил Зайцев.

Она молчала.

- Оставайся. - попросил он. - я так хочу жить. Ходить по земле, есть настоящую еду, спать с настоящей женщиной, оставайся! Я мечтал об этом одиннадцать лет!

Катя сделала ещё шаг к люку.

Зайцев говорил монотонно, глядя в пол, как бы, не замечая её состояния.

- Этот Раджан, - его лицо исказила ненависть, - говорил со мной все эти годы. Сначала только обвинял, спрашивал, как мне мясной рацион, но я её не ел, клянусь!

Астронавт поднял голову и увидел, что девушка парализована страхом. Его пустые жёсткие глаза помутнели. Он моргнул и сказал бесстрастно: - Съел, тебе не понять.

- Нас осталось так мало, - выдавила Катя, по ее щекам текли слезы - мы теперь все родичи, и ещё ты...

- Я не чудовище - ответил Зайцев, - пойми, я просто хотел жить.

Он встал, и, выбрав тяжелый металлический рычаг для работы в открытом космосе пошел к онемевшей от страха девушке.

- Я всех ненавижу. Всю проклятую человеческую породу. Ненавижу себя, ненавижу вас в себе. Все сдохнут. То, что случилось с Землёй, это божий промысел. Ты бы знала, как я волновался, что со мной будет, когда я вернусь. А когда не поймал ни одного сигнала, то понял - все не случайно. Хотел только, найти кого-то кто будет рядом. Лучше всего женщину. Жить хочу!

Он внезапно перешёл на крик.

- Может они меня изменили, почему я? Или я всегда был таким? Почему я?! Хочу, чтоб грёбаная мораль сгорела синим пламенем! Синим пламенем! - Это провидение,  - добавил он,  успокаиваясь, и добавил невпопад, - железо-то в атмосфере, никуда не делось, чудо, что сел. Приборы вон зашкаливают. Не знаю как это возможно, но нас ждут странные эффекты. Забавно.

Катя дрожала не в силах двинуться.

- Я не чудовище, - повторил он, останавливаясь в метре от неё, - хочешь, хорошее скажу?

Он показал рычагом на небо.
 
- Видишь звезду?

Девушка подняла голову, и увидела на темнеющем небе быстро движущуюся яркую точку.

- Это Раджан, догнал умник. Будет здесь завтра, старается сеть рядом.

Катя подняла голову на астронавта, он снова отрешённо смотрел в пол.

- Он такой, каким бы ты хотела встретить человека с неба, - заметил Зайцев глухо. - Этот точно захочет вам помочь. Ему просто повезло, что Альва оказалась в моей капсуле, - добавил он горько - Я, дал ему цель - жить.

Оцепенение прошло и девушка спрыгнув на землю побежала от корабля прочь.

Зайцев молча смотрел ей вслед пару мгновений. Затем отшвырнув рычаг, сделал несколько широких шагов и с помощью манипулятора выкинул рыжего на землю как ненужную куклу.

Он поднялся выше крон и наблюдал, как переборов страх она вернулась и, взвалив на себя стенающего мужчину  с обрывками трубок, из последних сил тащит его под защиту деревьев.

- Беги, - сказал Зайцев спокойно, - потренируйся. Ты черная, я белый. Сбежишь - выживешь. Каждый япетец, доиграет свою роль до конца.


 ***





© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2015
Свидетельство о публикации №215052700067 



Обсуждение здесь http://proza.ru/comments.html?2015/05/27/67