39 Отъезд
Большой Круг покидали сразу несколько экипажей. Один вез лже-Свесту, маленьких принцесс и их няньку Миру на пристань, где они должны были пересесть на корабль, плывущий к Острову.
В другом уезжал Лютен с Атаной. Принц смотрел снуро, твердил сквозь зубы: «Кого они хотят обмануть? Это не моя мать». Но никому кроме жены этой догадки не высказывал, прекрасно видя, что выбор Ливи в качестве преемницы всех устроил. Один вопрос его волновал: «Куда же дели настоящую королеву?» Но сознание быстро подсказало логичное решение: скорее всего Свеста умерла. И вместо нее нашли эту лупоглазую куклу. Он даже вспомнил, кто она – трактирщица из Пышинки. Четыре года назад во время Дуранской войны он встречал ее, двигаясь внутри враждебного государства вместе с командующим сухопутными войсками Осеном, Барисом, с молодым Цердом. Кажется, там был и Искрен. Тогда еще многие отметили сходство деревенской бабы с королевой, да так и забыли об этом. Не слишком-то она была и похожа, разве что чертами лица – ни стати, ни, разумеется, трехцветных волос. Трактирщица была шатенкой. К тому же совсем молодка – едва ли намного старше Лютена, но уже с выводком шумных ребятишек. Но Лютодару не нужна война, настоящей Свесты, чтобы назвать его наследником – нет, а без этого подтверждения он – не более, чем самозванец, который может претендовать разве что на кресло Главного Советника. Хорошо хоть от этой участи избавили. Кукла-Свеста назначила Князя Искрена, объяснив тем, что Лютен женился и не может стать советником. И это тоже – всех устроило. Что ж, ему не за что гневить судьбу. У него красивая молодая жена и право наследовать трон Дурана после смерти тестя.
Скромная повозка влекла через Весские ворота нового князя Зимского – Тирда-умницу, который должен был сочетаться браком с женой предателя-Ледомора. Как только стало известно, что со стороны Дурана выдвинулся Лютен с новым войском, хитрец смекнул, что кто бы не взял верх в этой войне – принц или Осен с Вёсом, но Эрду победы не видать. Поэтому он прихватил упирающегося Леду и явился с мальчишкой во дворец, представив все так, будто он выкрал сына у старика Ледомора, чтобы не позволить ему разорять Лютодар. Поверил ли ему Осен – не известно, но – сразу признал в изворотливом юноше своего. Именно Тирду принадлежал план, по которому мугров тихо и без лишнего сопротивления вырезали ночью. Это он скакал в Зеленую Нору, увозя с собой браслет Леды, в одночасье переманивший на сторону Большого Круга старика и заодно всех его воинов. Но Ледомор не знал, чем обернется его доверие. Так и сгинул где-то в подземельях дворца. После публичного признания его изменником необходимости в площадной казни не было. Да и не должна литься кровь, когда вся столица празднует коронацию новой правительницы и четверых ее мужей, двое из которых остались при привычных венцах. Тирд улыбнулся, вспоминая церемонию. Как царственна была Ливи. Как она блистала в этом нелепом окружении: молокососы и мужчины, которые гордились ей в отцы. Но крошка провела всех. От мысли о том, что еще два года Вёс и Осен будут ходить, облизываясь, мимо ее опочивальне, на губах Тирда появлялась кривая ухмылочка. Два года! Ливи, нежный цветочек… Кто знает, что может случиться за это время с придурком Ледой. А там… конечно, нищий Треххолмец не может претендовать на руку королевы, другое дело - правитель Ледомора - князь Зимский. Ну и что, что он сам женится. Бывшая супруга старого князя – сама не молодуха, и с ней может произойти все, что угодно: болезни, несчастные случаи, нападения разбойников… Тирд только что выиграл солидный куш в игре жизни, но хотел большего!
А вот телега со Свестой и Лоем была уже далеко от Большого Круга. Видец старался ехать настолько быстро, насколько позволял неуклюжий транспорт и летонские дороги, местами сильно поврежденные наносами пепла и лавы. Он боялся, что королева умрет, но каждое утро она встречала его взглядом живых, когда удивленных, когда злых, когда усталых глаз. Он пытался объяснить ей, что произошло, хотя и сам плохо понимал. Но поверила ли она ему? Впрочем, сейчас это не имело значения.
В одной из деревень крестьянка, у которой он покупал молоко для «больной жены», поделилась радостной новостью: «Войне конец, королева пришла в себя и, назначив преемницу - Ливи, удалилась на Остров». Что ж, ожидаемое развитие событий. Он передал слова крестьянки Свесте и опять встретил тот же взгляд, в котором перемешивались злость и недоумение.
Лой ждал, что со дня на день его нагонит Радим, но мальчик все не появлялся, и доброе сердце видеца наполнялось тревогой. Пока не услышал очередную новость – на этот раз от старика-трактирщика, согласившегося сварить бульон для парализованной женщины. В весьма сальных выражениях старик рассказывал, как «малышка Ливи» провела Великих, ускользнула из их постели, выбрав мужа-мальчика. Пикантная подробность будоражила умы простолюдинов, и еще не раз впоследствии Лой слышал пересуды на эту тему.
Видец был порядком измучен путешествием и, все-таки, приблизившись к усадьбе Чернозерской, вернее к тому, что от нее осталось, не мог сдержать себя, побежал, наскоро набросив поводья лошади на какой-то сук. Вот и купол видобашни, криво осевший на темно-серую подушку из застывшего пепла. Лой ворвался внутрь, задыхаясь от волнения и, что уж там говорить – быстрого бега, никогда он не был особо вынослив. Внутри было пусто… Так показалось ему в первый момент. Но потом он разглядел на кровати в ворохе шкурок спящего младенца. Подошел, опустился перед крошкой на колени, поцеловал в розовый лобик. И в этот момент почувствовал спиной взгляд, но не опасный, теплый. У дверей, улыбаясь ему, стояла Ая. Его Ая!
Конец второй части