Михаил Булгаков - фантаст и писатель. Часть-9

Александр Зинковский
Продолжение:

Финал романа глубоко символичен! Сатана-Воланд, принявший на себя нелегкую миссию арбитра в царящем вокруг мире несправедливости, подлости, нечестности, мещанства  и  политических репрессий, изобретательно и остроумно наказывает врагов Мастера и Маргариты с помощью своих мистических слуг и черной магии.

Не буду перечислять здесь все те забавные приключения, что были связаны в этом романе с «нехорошей квартирой», массовым сеансом черной магии в варьете, уморительной перестрелкой того же самого Бегемота и сотрудников НКВД, пожарами в «нехорошей квартире» и на Грибоедова, телепортацией Степы Лиходеева в Ялту, разгромом квартиры критика Латунского (учиненным ведьмой – Маргаритой в отместку за несправедливую критику Мастера), экзекуцией свиты Воланда над «стукачом» Алоизием Магарычом  и т.д., и т.п.

Это все даже просто  упомянуть и то достаточно затруднительно  по времени или  месту,  однако на страницах романа Булгакова  феерическая серия отмщений врагам Мастера выглядит «зрелищно» и выразительно!

Завершая свою миссию, Сатана-Воланд забирает из обыденной московской реальности самого Мастера, его возлюбленную Маргариту и спасенный им роман о Понтии Пилате.
А затем примкнувший к свите Воланда Мастер, следующий за мэтром в конном порядке вместе с возлюбленной Маргаритой, великодушно прощает мимоходом пятого прокуратора Иудеи Понтия Пилата, обреченного за свои трусость и предательство по отношению к Иешуа Га-Ноцри на бесконечное тоскливое «бессмертие».  В целом же все это произведение Михаила Булгакова звучит, как сильнейшая сатира на окружавшую его со всех сторон атмосферу «первой в мире страны социализма».
 

«МАСТЕР И МАРГАРИТА», Часть-2. Глава 32. Прощание и вечный приют:

«…Воланд осадил своего коня на каменистой безрадостной плоской вершине, и тогда всадники двинулись шагом, слушая, как кони их подковами давят кремни и камни. Луна заливала площадку зелено и ярко, и Маргарита скоро разглядела в пустынной местности кресло и в нем белую фигуру сидящего человека. Возможно, что этот сидящий был глух или слишком погружен в размышление. Он не слыхал, как содрогалась каменистая земля под тяжестью коней, и всадники, не тревожа его, приблизились к нему.
Луна хорошо помогала Маргарите, светила лучше, чем самый лучший электрический фонарь, и Маргарита видела, что сидящий, глаза которого казались слепыми, коротко потирает свои руки и эти самые незрячие глаза вперяет в диск луны. Теперь уж Маргарита видела, что рядом с тяжелым каменным креслом, на котором блестят от луны какие-то искры, лежит темная, громадная остроухая собака и так же, как ее хозяин, беспокойно глядит на луну.
У ног сидящего валяются черепки разбитого кувшина и простирается невысыхающая черно-красная лужа.
Всадники остановили своих коней.
– Ваш роман прочитали, – заговорил Воланд, поворачиваясь к мастеру, – и сказали только одно, что он, к сожалению, не окончен. Так вот, мне хотелось показать вам вашего героя. Около двух тысяч лет сидит он на этой площадке и спит, но когда приходит полная луна, как видите, его терзает бессонница. Она мучает не только его, но и его верного сторожа, собаку. Если верно, что трусость – самый тяжкий порок, то, пожалуй, собака в нем не виновата. Единственно, чего боялся храбрый пес, это грозы. Ну что ж, тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит.
– Что он говорит? – спросила Маргарита, и совершенно спокойное ее лицо подернулось дымкой сострадания.
– Он говорит, – раздался голос Воланда, – одно и то же, он говорит, что и при луне ему нет покоя и что у него плохая должность. Так говорит он всегда, когда не спит, а когда спит, то видит одно и то же – лунную дорогу, и хочет пойти по ней и разговаривать с арестантом Га-Ноцри, потому, что, как он утверждает, он чего-то не договорил тогда, давно, четырнадцатого числа весеннего месяца нисана. Но, увы, на эту дорогу ему выйти почему-то не удается, и к нему никто не приходит. Тогда, что же поделаешь, приходится разговаривать ему с самим собою. Впрочем, нужно же какое-нибудь разнообразие, и к своей речи о луне он нередко прибавляет, что более всего в мире ненавидит свое бессмертие и неслыханную славу. Он утверждает, что охотно бы поменялся своею участью с оборванным бродягой Левием Матвеем.
– Двенадцать тысяч лун за одну луну когда-то, не слишком ли это много? – спросила Маргарита.
– Повторяется история с Фридой? – сказал Воланд, – но, Маргарита, здесь не тревожьте себя. Все будет правильно, на этом построен мир.
– Отпустите его, – вдруг пронзительно крикнула Маргарита так, как когда-то кричала, когда была ведьмой, и от этого крика сорвался камень в горах и полетел по уступам в бездну, оглашая горы грохотом. Но Маргарита не могла сказать, был ли это грохот падения или грохот сатанинского смеха. Как бы то ни было, Воланд смеялся, поглядывая на Маргариту, и говорил:
– Не надо кричать в горах, он все равно привык к обвалам, и это его не встревожит. Вам не надо просить за него, Маргарита, потому что за него уже попросил тот, с кем он так стремится разговаривать, – тут Воланд опять повернулся к мастеру и сказал: – Ну что же, теперь ваш роман вы можете кончить одною фразой!
Мастер как будто бы этого ждал уже, пока стоял неподвижно и смотрел на сидящего прокуратора. Он сложил руки рупором и крикнул так, что эхо запрыгало по безлюдным и безлесым горам:
– Свободен! Свободен! Он ждет тебя!
Горы превратили голос мастера в гром, и этот же гром их разрушил. Проклятые скалистые стены упали. Осталась только площадка с каменным креслом. Над черной бездной, в которую ушли стены, загорелся необъятный город с царствующими над ним сверкающими идолами над пышно разросшимся за много тысяч этих лун садом. Прямо к этому саду протянулась долгожданная прокуратором лунная дорога, и первым по ней кинулся бежать остроухий пес. Человек в белом плаще с кровавым подбоем поднялся с кресла и что-то прокричал хриплым, сорванным голосом. Нельзя было разобрать, плачет ли он или смеется, и что он кричит. Видно было только, что вслед за своим верным стражем по лунной дороге стремительно побежал и он.
– Мне туда, за ним? – спросил беспокойно мастер, тронув поводья.
– Нет, – ответил Воланд, – зачем же гнаться по следам того, что уже окончено?...»


Предыдущая часть  http://www.proza.ru/2015/06/02/517

Продолжение http://www.proza.ru/2015/06/04/110

Рисунок - коллаж автора.


Другие мои произведения на этом сайте:

Марко Поло идет на восток - фантастика (4) http://www.proza.ru/avtor/alzin747&book=47#47

Васко да Гама и путь в Индию - фантастика (5) http://www.proza.ru/2014/08/24/193