Луиза (поэма)
I
Сложи оружье, гордый дух,
Пред нею преклони колени.
Не пропоёт второй петух,
Когда падёт на землю гений.
От торжества былых побед
Не отрекайся понапрасну,
Пока знакомый силуэт
Не засветится в небе ясном.
Не пробуждай и не зови
К великим таинствам свободы.
Пристанище твоей любви –
Пещеры каменные своды.
Души бессмертие твоей
Не подчинится грозной воле.
Не сгубит душу соловей,
Изнемогающий от боли.
Не проклянёт дороги той
Поэт, измучавшийся жаждой.
Не воскресит в груди пустой
Любви, растраченной однажды.
Лишь голову склонив свою
На окровавленное ложе,
Он проклянёт любовь в раю
И пропоёт: «!Помилуй, Боже!..»
II
Листая жизни стёртые страницы,
Стряхнув с них пыль давно ушедших лет,
Я вспоминаю имена и лица,
Которых уж теперь со мною нет.
Они встают, как призраки из мрака,
Не нарушая мыслей тишину.
Но, чуя их, за окнами собака
Тоскливо воет мордой на луну.
И тишина, как будто на погосте,
Когда не слышно выкриков ворон…
Но, постояв, непрошеные гости
Уходят молча из сознанья вон.
Сколь было в жизни света и ненастья,
Холодных дней и нежного тепла…
Но отчего тень прожитого счастья
Тяжёлым камнем на душе легла?
Да так ведь нами жизнь порою крутит:
Она на всяки гадости ловка…
И не понять, когда злодейка шутит,
Ну а когда поддаст тебе пинка.
Среди других, которых много в жизни,
Минувших дней лазоревая даль
Взрыхляет памяти истерзанные мысли,
Вгоняя душу в скорбную печаль.
И оттого мне по ночам не спится,
И оттого мне ярок лунный свет,
Что в тишине я вспоминаю лица,
Которых уж теперь со мною нет.
III
Сегодня я распят на дне бокала.
Виной тому проклятая тоска.
Не то, чтобы мне искушений мало,
Но кажется, что смерть моя близка.
И вот она по кругу, всё по кругу…
Гляжу в глаза – я смерти не боюсь.
«Чего ты ждёшь, костлявая подруга?» –
Я ей в лицо насмешками плююсь.
То там, то здесь, то снова за портьерой,
То прячет взгляд, обиду затая…
И потому я пью, не зная меры,
Что так безмерна истина моя.
Я не жалею, нет, я не жалею.
Я не хочу рассказывать навзрыд.
Я пью, но только не хмелею,
Я погребён, но только не убит.
Не торопи меня ты, ради бога,
Ещё чуть-чуть, ещё последний тост…
У каждого из нас своя дорога,
И каждому дорога на погост.
Сегодня я не верю в день вчерашний,
Сегодня я сомненьями распят.
Я не боюсь, мне умирать не страшно…
Обидно то, что не вернусь назад.
Я в глотку лью отравленное зелье.
Ещё чуть-чуть, не сбиться бы с пути…
Пусть лучше неизбежное похмелье,
Чем эта боль, что теплится в груди.
IV
Я украдкой смотрел на неё,
Я ловил её тихие речи.
И безумное сердце моё
Предвкушало грядущие встречи.
Говорила она не спеша,
Иногда поднимая ресницы,
И размеренный времени шаг
Мне казался подобием птицы.
И какая-то светлая грусть,
И улыбка, знакомая очень, –
Всё манило меня заглянуть
В эти нежно-лазурные очи.
Очарованный берег небес,
Золотые тончайшие нити…
Среди тысяч и тысячи звезд
Дальних странствий святая обитель.
Мне, поэту, не в первый раз
Свою душу ввергать в унынье,
Но таких непорочных глаз
Не встречал я, мой друг, доныне.
Кто она, и зачем пришла
В это дикое, гадкое логово?!
Для чего в моём сердце зажгла
Что-то светлое, что-то новое?..
Я украдкой смотрел на неё,
И без времени, без расчёта
Непослушное сердце моё
Тихо-тихо шептало мне что-то.
………..
Сколько времени утекло.
Странно всё же, как это странно…
Отболело, прошло, отцвело,
Растворилось на дне стакана.
И какой-то прощальный крик,
Где-то там, за порогом лета.
Я к осенним ветрам привык,
Я смирился с судьбой поэта.
Замыкая вселенский круг,
Подчиняясь иным капризам…
Где ты, где ты, мой милый друг?
Где ты, где ты, моя Луиза?..
V
Луиза – капризный ребёнок,
Луиза не знает забот.
Резвится «пушистый котёнок»
В саду возле старых ворот.
Ей мир этот кажется странным,
Простым и немного смешным;
В ней теплится светлое пламя
По-детски наивной души.
В потрёпанном старом пальтишке
Ей радости хватит на всех…
Недаром так любят мальчишки
Её заразительный смех.
Везде, где б она ни ступала,
Там ныне фиалки цветут…
Она не уюта искала,
Она создавала уют…
VI
Прошло беззаботное детство,
Умчалось за синюю даль.
Оставив лишь сердцу в наследство
Затёртой страницей печаль.
Мы дерзкими стали юнцами,
Вкусившими знаний плоды,
Мы неосторожно сердцами
Топили полярные льды.
Года за годами сменялись,
Кружась в вихре новых побед,
Но мы беззаботно смеялись
Над прахом поверженных лет.
Не ведая, что скоротечна
Река нашей жизни – увы,
Мы жили легко и беспечно,
Не слушая сплетен молвы.
Потом наступило ненастье:
Луч солнца за тучей погас…
Мы искренне жаждали счастья,
Но счастье бежало от нас.
И всё, что так дорого было,
Что сердцу милее всего,
Забыто, заброшено, сгнило,
С весенней водой утекло.
VII
Мы все в жизни что-то теряем
И в пламени судоржных фраз
С надеждою душу вверяем
Тому, кто решает за нас.
И кажутся легче потери,
И тянется тонкая нить…
Наверное, легче поверить,
Когда не умеешь любить.
А ты всех светлее и ближе
Была в этом мире большом,
Мой Ангел, мне посланный свыше,
Я взглядом невинным сражён.
В твои погрустневшие очи
Входила седая луна
И наши бессонные ночи
Шутя зажигала она.
Но там, где кончается вечность,
В пылу повседневных забот
Я видел сутулые плечи
И муками скошенный рот.
Сгорай же, не требуй пощады,
Звезда моих прожитых лет,
Останется светом лампады
Твой тёплый, таинственный свет.
Как будто и не было вовсе
Того неземного огня…
Но вот златовласая осень
Прошла, кандалами звеня.
Коснулась дрожащей рукою
И тихо шепнула мне вслед:
«Мы были знакомы с тобою?...
А впрочем… Быть может… И нет».
Потом она долго смеялась,
В лицо мне швыряя листву.
И всё мне как будто казалось,
Что я никогда не умру.
Кружится под небом беспечный
Листвы золотой хоровод…
Как быстро закончилась вечность,
Как медленно тянется год.
VIII (P.S.)
…Быть может, она услышит,
Быть может, прочтёт сама…
Смешные узоры пишет
На наших ладонях зима.
Всё было, но было не с нами;
Всё будет, но будет не здесь…
Повинны ли в том мы сами,
Иль чьё-то старание есть?..
Едва ли мне стали понятней
Коварной судьбы письмена.
Никто не вернётся обратно –
В былом лишь живут имена.
И пусть назовут капризом
Поэму мою, и что ж?..
Тебе посвящаю, Луиза,
Души моей трепет и дрожь.
-----------------------------------