Трагическая судьба русского поэта Есенина была неизбежностью, если читать его биографию. Вот и эффектная американка Айседора Дункан внесла свою лепту. На красивую историю любви их скоропалительный брак не тянет. Она была старше поэта на семнадцать лет, ничего не понимала по-русски, он не знал английского. Ей представили Есенина, как знаменитого поэта, в своё время обласканного императорской семьей, а теперь в его услугах нуждалась новая власть, так, почему бы, не закрутить роман. Легко догадаться, что общались они языком тела, понятного танцовщице: понятного, разумеется, и поэту. Только русскому поэту этого мало, рано или поздно, ему потребуется родная душа. А её-то он и не нашёл. Да и власть оказалась чужой.
Насытив стареющую плоть, американка легко рассталась с молодым супругом. Шоу-бизнес и ничего личного.
Не менее трагическая история произошла с Владимиром Маяковским, знаменитый брак втроём довёл поэта до роковой черты. А Лиля Брик благополучно дожила до глубокой старости в писательском Переделкино, ещё бы такая история: они с мужем Осей делили постель с великим Маяковским. Осип Брик служил в ЧК, а это так не романтично. И сословию первых комиссаров очень не хватало поэзии, надо же учитывать, что большинство из них были купеческого, мещанского, а то и дворянского происхождения. Это потом им на выручку поспешат молодые одесские журналисты, которые оправдают доверие народных комиссаров. Такие вот метаморфозы революционного движения в России.
В литературной среде Брик отвели почетную роль музы поэта. Так бывает, поэта давно нет, а муза ходит по ресторанам. Каждый понимает ситуацию в меру своей испорченности, но никак не могу признать и здесь историю красивой. Скорее полное отторжение такого романа.
Даже когда русские поэты ещё не были отравлены дарвинизмом, а являлись глубоко верующими людьми, сомневающимися, но православными, судьба их не всегда была счастливой. Хотя, смотря что, понимать под словом счастье. Пушкин мог бы быть счастлив, но в Россию приехал Дантес. А элита злословья сыграла не последнюю роль в возникновении повода для дуэли.
Выходит, не всегда виноваты только танцовщицы. Можно не писать обо всём этом, но так часто приходилось натыкаться на иную трактовку событий, что появилось желание сказать нет. Оставьте нам русскую поэзию, а постель семьи Бриков пусть будет отдельно, как шарф американки Дункан и белокурые кудри Дантеса. Они, как факт биографии, имеют место быть, но творческая жизнь поэтов намного важнее сопутствующих деталей. Следует отделить зерна от плевел. Есть корабль, а есть ракушки и водоросли по бортам. Прилипалы не управляют кораблём, хотя и могут привести к катастрофе.
Элита злословия делает это ещё более успешно, фрегат русской словесности своими безупречными формами сильно раздражает прилипал. Вот уже и о Пушкине пишут с панибратской небрежностью, Достоевского могут назвать идиотом, Толстого выжившим из ума стариком. Что уж говорить о наших нобелевских лауреатах: Шолохов не сам написал «Тихий Дон», а при фамилии Солженицын они просто закипают от злости. У них всегда так, от «зеркала русской революции» до идиота один шаг. Элита злословия легко и просто расправляется со вчерашними кумирами. Но это для них они кумиры, а для нас – великие классики. Мы читаем этих авторов и понимаем их язык, улавливаем все тонкости движения души. Потому что мы – русские!