Корпишь над стилем, стараясь писать как можно лучше. Не жалеешь сил, добиваясь простоты и ясности. Радеешь о ритме и соразмерности, поверяя фразу на слух. Однако четыре величайших романиста – Бальзак, Диккенс, Толстой и Достоевский писали не слишком хорошо, и это факт. Если ты умеешь рассказать историю, создать характер, развернуть действие, если у тебя есть искренность и темперамент… И, тем не менее, лучше писать хорошо, чем плохо. Сомерсет Моэм. // Исторические вольности, огрехи в языке не случайны, конструктивны для сказовой прозы Валентина Пикуля. Убери придирчивый редактор нагромождения фактов, достоверность которых научно необоснованна, и, пожалуй, исчезнет то, что составляет основу произведений. Закончив роман «Моонзунд», Пикуль сам проделал такой эксперимент. Два месяца по-флоберовски оттачивал фразу за фразой. Перечитал и ужаснулся, роман засох; в издательство отправил второй, нетронутый экземпляр. Николай Коняев. // Нельзя требовать от пива вкуса вина, совершенно разные напитки. Немецкая поговорка. // Считаю себя сторонником метода Вячеслава Шишкова: «Немножко рыхловато, даже порой тяжеловесно, но зато точно, последовательно и очень широко». Валентин Пикуль. // Чересчур выправленный слог теряет своё своеобразие. Оноре Бальзак. // Слишком гладко причёсанный стиль лысеет. Мартин Гарсо. // Мне доводилось наблюдать, как Есенин в некоторых (очень редких) случаях начинал перестраивать уже написанное стихотворение и убеждался в том, что оно теряет свою прежнюю стройность. Николай Вержбицкий. // Порою, подготовив речь, мы замечаем, что в ней повторяются одни и те же слова, пытаемся их заменить, и только портим, настолько они были уместны. Это знак, что всё надо оставить как есть: порою повторение – не порок, ибо единого правила тут не существует. Блез Паскаль. // Хорошие мысли предпочитаются блестящему слогу. Слог – это внешняя одежда, мысль – это тело, скрытое под ней. Фёдор Достоевский. // Слог – только порядок и движение, сообщённые нашим мыслям. Климент XIV. // В конце концов, литературные достижения измеряются не гладкостью стиля или красотой языка, а объёмом и глубиной правдивого проникновения в жизнь. // Как бы приятно, художественно и интересно ни был отделан фонарь, прежде всего, он должен светить. Оноре Бальзак. // Человек, перечитывающий рукопись и вносящий в неё поправки, в известной мере уже другой человек, не тот, каким он был в минуту излияний. Опыт учит нас двум вещам: надо много поправлять, не следует поправлять слишком много. Эжен Делакруа. // Поправкам предел, когда начинаешь портить. У каждой мысли есть предел выразимости. Сперва мысль нова, интересна, потом по мере как поправляешь её, теряет первую свежесть, с какой она была выражена, портишь её. Лев Толстой. // Чтобы мысль превратилась в мудрую, надо добавить два-три слова, а два-три других зачеркнуть.