Уже трети час в подсобном помещении студии программы «Нет ужасам тирании» Мауэр пытался добиться от Пусария Подхалесога хоть сколько-нибудь вразумительного ответа на свои вопросы.
- Что за ерунду вы несёте? – в отчаянии вопрошал он, - Тут помню, тут не помню. То помню, то не помню!
- Ну, я, вообще-то, всё помню, - растерянно мямлил Подхалесог, - только вот не помню ничего из того, что касается секретных лабораторий Особого отдела. Мне говорят: «Вспомни, вспомни». И я сам знаю, что должен что-то знать. Но что именно, я не помню.
- Ну, напрягитесь.
- Пробовал, не могу.
- Ну, хорошо, хорошо. Я сам вам всё расскажу. Слава богу, в Пронсельвани ещё остались честные люди, способные вспомнить всё за вас… И так, слушайте и запоминайте.
Вы были скромным сотрудником учреждения с название «Лаборатория неожиданных открытий»… Ну, мы-то с вами понимаем, что вывеска при входе отнюдь не соответствовала действительности. И многие об этом догадывались. Каждый из учёных и лаборантов выполнял какую-то конкретную часть научной разработки, но в общем и целом конечной цели не представлял. Приём известный. Так обычно и работают все засекреченные учреждения. Потому что это и было засекреченное учреждение, о деятельности которого мало кто знал. Так же мало о его деятельности знали и его сотрудники. Но вы, как честный человек, сказали себе однажды: «Пусарий! Что-то здесь не так!»…
Пусарий (в прямом эфире, сидя с Лео Китесисом за столом, накрытом красной скатертью): … И однажды я, как честный человек, сказал себе: «Пусарий! Что-то здесь не так! Ты должен выяснить: чем занимается это учреждение со столь непонятным названием, лаборатория, сотрудником которой ты являешься». И начались долгие месяцы работы в том, так сказать, направлении… За это время мне удалось собрать неопровержимые доказательства того, что внешняя сторона учреждения является лишь её прикрытием. На самом же деле деятельность нашей лаборатории на прямую связана с деятельностью Особого отдела государственной безопасности. Он же и финансировал этот секретный проект, а вместе с ними и бесчеловечные опыты, проводимые над населением, с целью вывести психотропный препарат под кодовым названием «Эликсир власти». Его экспериментальные партии уже опробывались на практике, проходя проверку на живых людях, ни в чём не повинных гражданах нашей страны, попадая в пищу через продовольственные товары. При попадании этого препарата внутрь человеческого организма, там происходили необратимые изменения, в результате которых граждане превращались в покорных «зомби», бессловесные игрушки в руках властей. И именно этим объясняется покорность населения тирании в Пронсельвани, где любой революционный порыв, любая вспышка свободомыслия тут же гасились новой партией препарата. Лабораторные опыты проводятся и до сих пор с целью улучшения влияния психотропного средства на организм человека.
Узнав эти страшные подробности деятельности ООБКД, я ждал удобного случая, дабы предать огласке, полученные мною сведения. И случай мне вскоре представился в лице Жульена Селестрро – неутомимого борца с несправедливостями. Но ищейки Особого отдела не дремали. Они пронюхали обо всём. Они преследовали меня, угрожали, унижали, пытались подкупить. Далее – физически устранить меня с дороги. Это произошло три недели тому назад. Поздно ночью я возвращался из казино… (Китесис, сидящий рядом, косо смотрит на него)… Я возвращался из штаб-квартиры Селестрро, и хотел взять такси, потому что у меня ещё оставались кое-какие бабки, потому что я не всё спустил… (Китесис опять косо смотрит на него)… не все свои сбережения потратил на революционную деятельность и пожертвовал в пользу голодающих сирот. Но тут меня огрели сзади чем-то по голове… Дальше я ничего не помню, как не помню и то: где находятся сейчас добытые мной компрометирующие материалы. (Китесис поощрительно кивает головой) Но это меня интересует меньше всего, мне бы хотелось лучше вспомнить: куда подевались деньги, которые я грабанул…
Китесис (торопится его перебить): Товарищ Пусарий ещё не совсем пришёл в себя, и иногда начинает бредить. Но это не уменьшает нашего восхищения им. Ведь он – всего лишь простой парень из народа, а столько ума, находчивости, воли к победе, стойкости, нравственности, человеколюбия и героизма! Да! Он – герой, скромный герой национального масштаба.
Глядя на него думаешь: неужели все это сделал именно он?!
Пусарий (ошарашенно): И я сам себя спрашиваю: неужели всё это сделал именно я?
Китесис: И в заключении нашей программы, я хочу сказать: У нас великий народ! С таким народом тираны никогда не будут спать спокойно!
Пусарий (неожиданно входя во вкус): Да, чуваки! Мы ещё зададим перцу этим особистам! Они тут, понимаешь ли, понтуются перед нами, ездят на машинах с мигалками и дрочат на Золотого тельца! Как там писал Селестрро:
«Жирным буржуям мы двинем в глаз,
Если не мы, то кто это сделает за нас».
Ну, ничего, скоро мы экспроприируем у эксплуататоров все их, награбленные у народа, денежки! А я уже кое-что сделал в этом направлении. И обчистил богатенького индюка Миконеуза…! (Китесис толкает его локтём)… Ты что, толкаешься-то, баклан? Совсем что ли оборзел?
Китесис (торжественно): А с вами была телепередача «Нет ужасам тирании!» И помните: герои живут среди нас.
Пусарий: Да, чуваки! Они, в натуре, там живут! Они реально там существуют! Так живут, что клёво мож…
Неожиданно на экране появляется табличка: «ПЕРЕДАЧА ПРЕРВАНА ПО ТЕХНИЧЕСКИМ ПРИЧИНАМ».
Специализированная психоневрологическая больница закрытого типа на окраина города была самым типичным учреждением подобного профиля. Больные в её отделениях не имели права свободного выхода. В женском отделении двери запирались замками вагонного типа, ключи от которых имелись у всех медицинских работников больницы. При необходимости выхода за пределы отделения больные обязательно сопровождались медицинским персоналом. Эти меры предосторожности предпринимались для того, чтобы предотвратить возможность побега больных из больницы, а также совершения ими каких-либо непредвиденных действий. В частности, бывали случаи, когда при движении по лестнице психи с суицидными намерениями пытались броситься в пролет или совершали нападение на окружающих, царапаясь и кусаясь.
Юлиана Меткина находилась там на излечении вот уже много месяцев и занимала одну из палат, в которых больные находятся под общим наблюдением дежурного медицинского персонала.
Количество личных вещей, находящихся в её распоряжении, было резко ограничено; колющие, режущие предметы, спички исключались. Хотя в общем и целом отделение было вполне уютным, а обращение и содержание вполне сносным.
- Ну, как она? – осведомился Бобби Хук у лечащего врача Юлианы.
- В последнее время решительно идёт на поправку. И уже избавилась от этой свой фикс идеи, что наследного принца убили и подменили другим… Это надо же такое придумать! Откуда это даже брякнуло в её голову? Романов Дюма что ли начиталась? «Железная маска» какая-то!... В первое время она очень нервничала и буйствовала. Стучалась в двери, кричала из окон. Требовала вызвать то полицию, то особистов, то членов кабинета министров и депутатов, даже самого короля, представляете? Пыталась связаться с кем-то из своих коллег, благо мобильный телефон у неё изъяли. Но теперь смирилась, всё осознала и несомненно возвращается к реальности?
- Могу я, в таком случае, увидеть её? И даже, если вы не возражаете, мы с ней прогуляемся по больничному садику.
- О, конечно, - ответил с улыбкой доктор, - встреча со старым приятелем ей никак не повредит. И пожалуй, будет даже полезна. Тем более она заслужила и нуждается в поощрении.
Юлиана, представшая перед своим бывшем коллегой теперь, напоминала лишь тень той яркой журналистки, которую он знал раньше. Совершенно без всякой косметики, с потухшими равнодушными глазами, в больничном халате, она и в самом деле напоминала привидение.
- Что ты от меня хочешь? – спросила она тихо и без особого выражения в голосе.
- Пришёл тебя навестить.
Они медленной походкой, никуда не торопясь проследовали по своему маршруту и вышли в сад. Дул тёплый лёгкий ветерок, светило солнце, шелестела мягкая зелёная трава, и радовали глаз пальмы, экзотические деревья и кустарники. Кругом не было ни души. Они присели на лавочку.
- Ты считаешь меня сумасшедшей? – спросила она.
- Вовсе нет, - ответил он ей дружелюбно.
- Но я и в самом деле видела…
- Что я погиб под колёсами машины, после того, как принёс и показал тебе папку с документами и сведениями особой государственной важности, - докончил он сам её же мысль.
Помолчав немного, она пояснила.
- Я обдумала произошедшее хорошенько, было время. И теперь всё больше прихожу к выводу, что меня кто-то просто разыграл.
- Вот именно, - неожиданно для неё согласился он с ней, - и не кто-то, а сам наследный пронсельванский принц.
- Он нанял актёра?
- Вряд ли. Скорее всего он сделал это сам. И крайне маловероятно, что кто-то бы другой из актёров смог так мастерски исполнил свою роль. Человек, которого ты видела в тот день в кафе и который, как тебе показалось, был похож на меня, был вовсе не я. Именно поэтому он в такую жару надел чёрный плащ и, обмотав лицо непроницаемым шарфом, прикрылся чёрными очками.
Она недоумённо посмотрела на него. Вот уж не думала Юлиана, оказывается Хук был на её стороне.
- Но если ты понимал, что я не сумасшедшая и говорю правду, почему не вступился за меня? Почему не приходил, не навещал?
- Чтобы загреметь в психушку вместе с тобой? Ну уж нет! Ведь абсолютно же понятно, что твой таинственный собеседник сообщил тебе все эти сведения, чтобы сбить тебя со следа и пустить по ложному пути.
- Так наследного принца действительно убили?!! – встрепенулась она. Журналистка Меткина несомненно оживилась, а в её потухших глазах заблистала мысль.
- Цыц! Тихо! – одернул он её, - Успокойся, не кричи, не делай резких движений. И давай не будем терять осторожности. Хочешь провести в психиатрической лечебнице ещё несколько месяце?... А теперь рассуждай здраво. Это твой таинственный собеседник говорил тебе, что принца убили. А я же принёс в своей папке абсолютно другие сведения.
- Ты, кажется, говорил, что Антос-Эмануэль Грандескки и Жуль Селестрро – одно и тоже лицо.
- Всё верно, поддакнул он ей, - просто принцу не захотелось, чтобы мы капались в этой истории…
- И он пустил нас по ложному следу.
- Ну, вообще, если говорить принципиально, то след был не совсем ложный. Кстати, умный ход. Принц понял, что имеет дело с профессионалами. У меня кругом связи. К тому же просто нюх на такие вот истории. Не зря в журналистских кругах меня прозвали Нюхач. Часть его сведений вполне соответствовали действительности. И принц хорошо понимал, что если я буду проверять, то скорее всего найду полное их подтверждении и в архивах Интерпола и в полицейских сводках тех лет. И даже в рассказах, ещё оставшихся в живых, очевидцев… Хотя, скорее всего больше всего осведомлён в этой истории Марк Кистон – бывший начальник королевской охраны. Вот уж кто действительно мог бы поведать много чего любопытного. Но, к сожалению, восемь лет назад пустил себе пулю в лоб в охотничьем домике в Винсоновом лесу. А дух его, наверное, и до сих пор бродит в тех окрестностях вместе с двадцатью пятью другими молодцами из охраны наследного принца, умерших страшной смертью.
- Так значит вся эта история про незаконнорожденного сына короля – чистая правда.
- И во всех подробностях.
- Так в Пронсельвани и в самом деле зреет дворцовый переворот, а какая-то могущественная организация действительно пытается захватить власть в стране?
- Если и пыталась, то переворот уже был и достаточно давно. Более двадцати лет назад в день свадьбы теперешнего короля со своей законной супругой.
- Так я не пойму, Жульен Селестрро всё-таки кто: наследник престола или незаконнорожденный сын короля?
- И то и другое, потому что известный журналист товарищ Жуль, которого мы все давно хорошо знаем и любим, и есть – законный наследник престола и незаконнорожденный сын короля одновременно… Впрочем, к нам направляется доктор. Улыбайся, Юлиана. Мы с тобой дружески беседуем.
Силуэт лечащего врача и в самом деле замаячил в отдалении. Он бодрой деловой походкой спешил по аллее к своей пациентке.
- Как мы себя сегодня чувствуем? – поинтересовался он сюсюкающим тоном, которым обычно разговаривают с детьми, - Но я смотрю, ты повеселела. И щёчки порозовели. Прогулка, несомненно, пошла тебе на пользу. А у меня для тебя хорошая новость, Юлиана, пришли результаты анализов и полностью меня успокоили. Так что скоро выписываемся.
продолжение следует