Было время, когда я совершенно непринужденно, по глупости, наверное, веселился и ликовал днями напролет. В этой наивной простоте я и не задумывался ни о чем. У меня был хороший жизненный план и думать о чем-то другом было, по моему мнению, глупо, неорганизованно и спонтанно. Эти легкие солнечные деньки летели незаметно, также глупо и спонтанно. Стараясь словить каждое прикосновение, каждый вздох этого мира от меня уходило что-то важное, на осмысление которого молодости, конечно, было недостаточно.
Разбушевавшийся в своих чувствах, я временами выбегал на улицу и глядел, глядел, глядел! Восхищался, впитывал в себя каждую пылиночку, каждый порыв ветра и каждую каплю, воспринимал это как за данность и сокровенный дар. Ликовал при одном виде из окна. А бывало, начитавшись абсолютно непонятной мне литературы, впадал в своего рода эйфорию и блаженно лежал на полу, задыхаясь от наслаждения, умело подобранного, мною до сих пор неразгаданного слова. Восторг и неосмысленность! Слепое счастье скорее от недопонимания, чем от осмысления, как будто смеется дурачок прямо в лицо светло улыбающемуся художнику, чье сознание давно перешло ту границу, и теперь летало и парило, совершенно не ведая материальных рамок и ценностей. Да, время слепого и наивного счастья, не вздернутого никакими предрассудками. Время надежд и грез, которые никогда не оправдаются. Где-то жмурясь, а где-то довольно улыбаясь, я вспоминал свою молодость, и невольно меланхоличная улыбка пробегала по лицу, будто бы жалость. Хотя, конечно, я ни о чем не жалел, ибо без того волшебного, наивного времени вряд ли что-то стоящее складывается в человеке.