Письма из далека

                «Письма из далека»

               

                Для тех, чей ясен ум и нрав высок
                Томителен покой, тесны родные стены
                Так отправляйся в путь, хоть он далек
                Тебе во благо эти перемены.
                Все то, что было дорого - оставь.
                В чужих краях отыщешь утешение.
                И стойким будь, и Бога славь,
                Жизнь не познаешь, не познав лишения.
                Поистине, я видел, как вода
                Испортилась в стоячем положении,
                Но сладок вкус ее тогда,
                Когда она находится в движении.

                Мухамад бин Идрис Аш-Шафии

                Пролог

                Мы никогда не сможем предугадать, понять, по какой причине, для чего, происходят в нашей жизни те или иные события. Почему мы поступаем так, а не иначе? Почему потом жалеем о том, что сделали, что сгоряча сказали? Или не сделали, хотя казалось, что были бы должны? Почему все это происходит с нами, с нашими близкими? С самыми дорогими для нас людьми? И кто этот невидимый кукловод? Кто этот кукловод, который дергает за ниточки, продолжая из века в век играть куклами, в постановке под названием жизнь? А может, нет никакого кукловода? Может, это мы сами создаем себе препятствия, а потом преодолеваем их, вместо того, чтобы наслаждаться жизнью изо дня в день? Кто даст на это ответ?
                Многие из нас, сами или с помощью других, находят ответы на эти извечные вопросы, находят в этой жизни себя, находят свой путь, позволив себе стать счастливыми. Но бывает, что для этого нам приходиться дойти до края, до той черты, перешагнув которую, себя уже не вернуть. И не многие, находят в себе силы, оказавшись у этой черты, развернуться и снова начать карабкаться на гору. На гору, вершину которой венчает наше истинное я, то ради чего мы появились на этот свет, то я, в котором мы видим себя, тоскливыми ночами, полными раскаяния и одиночества, сожаления об упущенных возможностях, зря растраченных годах. И как легко, становиться, когда ты, снова стоишь наверху и весь мир, раскрывается перед тобой, во всей свое красе, и принимает тебя, по одной простой причине – ты нашел себя, ты обрел свое истинное я, ты снова стал частичкой этого мира.
                Я сам прошел через это. Дошел до черты, за которой уже ничего не было. Нет, там была жизнь, но какая? Жизнь, озлобленного на весь мир человека. Человека обвиняющего в этом мире, всех и вся в своих неудачах. Живущего одними воспоминаниями. Человека сожалеющего об упущенных возможностях, безвозвратно прошедших годах. Человека, который вместо того, чтобы идти вперед и жить, пытается переделать и исправить то, что уже не переделаешь и не исправишь. Ищущего забвения в алкоголе. И алкоголем решающим все проблемы. Ведь даже после двух выпитых бокалов пива, мир видится уже в ином свете. Не правда ли?
           Можно ли назвать это жизнью? Или это просто существование?
            Я дошел до этой черты и остановился. Оглянулся назад, и вдалеке, очень, очень далеко, увидел глаза, глаза Любимой Женщины. Они смотрели мне вслед с тоской и немым укором. Но и без слов все было понятно: – Как ты мог так опуститься? Как ты мог, вот так, махнуть на себя рукой и перечеркнуть нашу с тобой жизнь? Как ты мог уйти от меня? Вот просто так, бросить вещи в сумку и уйти? Ты, который  показал мне мою мечту, показал, что жизнь может быть полной и осязаемой на вкус? Ты, который рвался вперед, который умел летать и учил меня, почему ты вдруг остановился и камнем рухнул вниз? И этим падением, все и испортил? Как ты мог обмануть меня, мою мечту? Как ты мог предать нашу надежду? И эти глаза, эти глаза, меня не отпускали. Они держали меня, не давая сделать следующий шаг.
- Ну и что ты выберешь? - спросила меня, моя Душа. – Спокойное существование без особых забот, скрашенное воспоминаниями, фотоснимками и видеороликами, алкоголем, пустой болтовней и рассуждениями за бокалом пива или рюмкой водки, о том, как нужно жить, или жизнь, наполненную буйством красок, штормовым ветром, струями дождя бьющего в лицо, смехом Любимой Женщины, голосами ваших детей? Лаем твоего пса по утрам? Рассветом над бескрайними песками пустыни или над лазурной гладью моря? Что ты выберешь?
- Я выбираю жизнь.
- Я рада за тебя. Но тебе придется нелегко, очень нелегко. Не сразу у тебя получиться, все изменить. И тяжелее всего, тебе будет заслужить доверие этой Женщины. Только тогда, когда она увидит, когда поверит, что ты снова стал самим собой, она сможет ответить на твои чувства. Ты готов к этому?
- Да я готов. Я верю, что смогу это сделать, и я знаю, что будет тяжело. Очень тяжело? Да?
- Да! Очень! Но если ты сделал свой выбор, то все получиться, и у тебя есть помощник, правда в последнее время ты очень редко вспоминал о нем, - вздохнула Душа.
- Кто это? – я обернулся по сторонам.
- Это я, мой хороший, - раздался голос за моим плечом. - Твой Ангел Хранитель. Я всегда с тобой, и всегда оберегаю тебя. И чем чаще ты вспоминаешь обо мне и благодаришь меня, тем сильнее я становлюсь. Сейчас я тоже очень слаб, также как и ты, но вместе мы сможем все изменить, самое главное, что ты этого захотел. Пойдем, я возьму тебя за руку и пойду рядом, а ты прислушивайся к голосу своей Души, она укажет нам верный путь, ведь она напрямую общается с Вселенной.
                Я постоял еще некоторое время у черты, а потом, развернувшись, взяв за протянутую мне руку Ангела, медленно, очень медленно, шаг за шагом, как после тяжелой болезни, пошел к себе. К своей мечте, к своему я. И у меня это получилось. Подъем оказался гораздо круче, чем я предполагал. Порой приходилось идти чуть ли не по миллиметру в день, иногда не удавалось продвинуться и на столько. Несколько раз я, споткнувшись, падал и катился вниз, и приходилось начинать все сначала. Я снова спотыкался, падал, сбивая в кровь ладони, счесывая локти и колени, но снова поднимался и шел, полз если не получалось идти. И тогда пришло понимание, что путь к себе будет тем круче и тем труднее, чем легче ты по нему спускался вниз.  По мере приближения к вершине, мир стал принимать совершенно другие оттенки, снова постепенно стал цветным. А я продолжал идти, идти к своей мечте, к самому себе, к дорогим для меня глазам, бесконечно Любимой Женщины.      
                Многие из нас живут, обвешавшись гирьками обязательств, неисполненных намерений, нереализованных планов, зависти и нерешительности. Окружают себя не нужными людьми. А потом удивляются, что у них ничего не получается. И вместо того, чтобы остановиться и осмотревшись избавиться от ненужного, бесполезного груза, сковывающего движение на пути к себе, навешивают новые и продолжают метаться, таская этот груз на себе, не переставая стенать о том, чего они не могут достичь. И тут же находят для себя оправдание – жизнь так устроена, обстоятельства так сложились, у меня не получается, не всем же дано. Значит у меня такая судьба.
               У вас судьба - за всеми подносить, доделывать, быть на вторых ролях? Проводить время за пустыми разговорами, в пивбарах и рюмочных с такими же, как вы неудачниками? Заниматься не любимым делом, ходить по привычке на работу, к которой абсолютно не лежит душа? Ходить в гости к людям, с которыми вам не о чем говорить? Твердя себе каждый день, что вы на большее не способны, что все в жизни дается тяжким трудом! А успех приходит, только к талантливым, одаренным людям, а я - серый обыватель!
          Знакомо? Никого не напоминает? А изменить хочется? Хочется! Но не вериться, что что-то получиться из этой попытки? Да, это трудно сделать, а еще труднее в это поверить, и очень тяжело, а порой страшно, решиться, все изменить - ведь нам так привычней! Как же можно, вот так взять и лишить себя всех этих гирек, гирь и кирпичей? Как же мы без этой привычной обузы? Без мнения окружающих? Без груза лет, что давит на нас и не дает выпрямиться, поднять голову? Как же можно перестать обманывать себя пустыми уговорами? Как можно, перестать винить все и всех вокруг, за свою неудачно сложившуюся жизнь, всех, начиная от правительства, погодных условий, валютного рынка, удачливого соседа и заканчивая тещей? Мы привыкли жить в боли. Жить в разочаровании. И как ни странно - нам там комфортнее. Нам лучше, когда мы, в очередной раз, получив пощечину от судьбы (которую сами же и создаем), находим оправдание в том, что нас снова не оценили, не поняли, обидели. Поступили с нами, так как мы этого не заслуживаем. А так ли это? И в чем причина, что нам привычнее и лучше жить в скорби, в самобичевании, в постоянном копании нашего прошлого, которое уже не изменить? Не изменить, по одной простой причине, оно уже произошло.
                А ответ прост, мы разучились мечтать и слышать голос  своей Души, а ведь она никогда не ошибается, она этого просто не умеет. Она как малое дитя, если ей нравиться, она поет, а если нет, то она плачет. А мы не слышим этого и вспоминаем о ней, лишь в критические минуты. Мы не умеем разговаривать с ней, мы отвыкли говорить правду своей Душе, отвыкли говорить правду себе. Мы продолжаем изо дня в день, брести по дороге жизни, а на душе «кошки скребут». Изменить все вокруг себя, сбросить ненужный груз, сменить род деятельности, изменить местожительства, найти себя, и самое главное – перестать врать себе, перестать себя обманывать, стать честным в первую очередь по отношению к себе. Сказать себе, я не сделал этого или сделал то-то и то-то, хотя делать этого был не должен. Все это возможно и необходимо на пути к себе. Но каждый решает это для себя – сам!
          Один мой очень хороший знакомый, ООР (особо опасный рецидивист, с двадцатитрехлетним тюремным стажем), как-то сказал: «…Начальник, я в «хороших» с тобой, потому, что не держу на тебя зла. Всю жизнь я придерживался принципов: не «менты» заловили, а я дал себя заловить. Не подельник «бок» запорол, а я позволил ему это. И дело не в моем умении открывать любые замки, а в том, что «лох», имея обалденные бабки, пожмотился поставить на хату, нормальную дверь, и подключить сигнализацию. Человек сам всегда виноват в том, что с ним происходят неприятности, приходит беда. Не жри водку без меры, и не обжирайся шашлыками – не будет язвы желудка, ожирения, и дикого похмелья по утрам. Не трахай кого попало, или если не сможешь удержаться, надевай презерватив и гонорея пройдет мимо. И много еще чего…» и вот эти слова, старого зека, который постиг мудрость жизни в тюремных застенках, и на лесоповале, полностью выражают наше отношение к жизни. К тому, что мы должны были сделать, а не сделали. К тому, что мы откладываем на потом, а после ищем виноватых – всех кроме себя…
            Многие из нас, живут привычным словом – потом! И я тоже не исключение, я тоже временами так жил. Но сейчас, если бы я мог, я бы запретил его произносить и применять к себе всем. Введя наказание за нарушение табу по отношению к себе, на уровень уголовной ответственности! Потом – это самое страшное слово, это самое страшное бездействие, которое позволяет себе человек. Потом – это сделаю, т. е., спустя некоторое время, а это значит никогда! А начинается потом, еще со школьной скамьи, с понедельника. Начну с понедельника бегать, начну с понедельника хорошо учиться, перестану с понедельника лениться, и т.д.  Вот окончу школу, поступлю в техникум, в институт (поступлю на работу) - вот потом я заживу. Вот окончу институт, поступлю на работу, открою свой бизнес, женюсь, вот потом я заживу. Окончил институт, открыл свой бизнес, женился, а жить не получается. Что мешает? Дети родились. Вот выращу детей, потом я заживу! И понеслось, выучу детей, потом заживу, женю их, потом заживу, воспитаю внуков, потом заживу. Нет, ну когда я выйду на пенсию, вот потом я точно заживу. Вышел на пенсию. Сыграл в ящик…. И пред тем как в последний раз закрыть глаза подумал: – вот сейчас помру, потом снова появлюсь на свет, вот потом я точно уж заживу….
            Каждый человек счастлив по своему, и единым рецептом здесь не обойтись. Ведь человека нельзя сделать счастливым насильно. У всех счастье разное. Но на пути к счастью, есть одно простое действие - разрешить себе стать счастливым, позволить себе получить, то, что хочет твоя Душа и сделать это. И здесь не нужны советы друзей, знакомых, родных и прочих всезнаек, и советчиков из вашего окружения – они не могут ощущать ваше счастье, у них оно свое.
           Это как в магазине, когда вы выбираете вещь. Продавец или ваш друг, или подруга, с которыми вы пошли за покупками, из добрых побуждений, упорно стараются уговорить вас купить ту вещь, которая вам совершенно не нравиться. А они видят это по-другому. Вот так и в жизни, каждый выбирает свое счастье.               
           И очень жаль, что в повседневном течении времени, в обыденности привычной жизни, мы забываем о том, кто с нами рядом - о Любимом человеке и перестаем ценить дар, который называем Любовь. Эйфория первых месяцев или лет, (у кого как) обожания друг друга, проходит. Наступают будни. И очень плохо, что мы забываем о том, что нужно дорожить каждым мгновением, прожитым рядом с Любимым человеком. Дорожить этим человеком. Ведь нас не просто так свели вместе, значит это зачем-то, было нужно, хозяину театра наших жизней.
         Да, мы дорожим своими родителями, своими детьми, ведь мы их не выбираем, они нам даются свыше. Мы дорожим  друзьями, с которыми сводит нас судьба. Но ведь это - не то, это совершенно не то  чувство, которое мы испытываем к человеку с которым просыпаемся каждое утро рядом и хочется, чтобы это не заканчивалось никогда. Но ведь по большому счету и у детей, и у родителей, и уж тем более у друзей - своя, собственная жизнь, в которой всегда найдется место нашему искреннему чувству заботы и уважения, нашему вниманию к ним. Но мы забываем об этом и вспоминаем лишь тогда, когда расстаемся с Любимым человеком. Порой, жалея об этом разрыве до конца жизни. И в каждой новой попытке завязать отношения, мы ищем черты, оставшегося для нас навсегда Любимым человека, пытаемся его заменить другим, прекрасно понимая, что это не возможно.
        Наши чувства, наша любовь, никогда не умирает просто так. Ее убивает страх, обыденность, предательство, измены. Вмешательство в наши отношения, знакомых, друзей, родных и абсолютно посторонних, чужих для нас людей. И самое страшное, что ее убивает, это то, что мы перестаем дорожить друг – другом, перестаем друг – друга слышать, чувствовать на расстоянии. Перестаем слышать нотки боли, отчаяния исходящие от Любимого Человека.
          Но бывает и так, что Любовь остается жить маленькой, тусклой свечкой, укрываемой ладонями веры и надежды, от ветра недоброжелательности, зависти, боли, неверия и обиды. И бывает так, что этот еле трепещущий огонек, разгорается снова, разгорается с полной силой, и две души, которым суждено быть вместе, не смотря ни на что, понимают, что они едины. И тогда, отступают все невзгоды, все неверия, страх и боль. И две руки, одна в одной ведут друг друга, по жизни, дорожа каждым мгновением проведенным вместе. И ради этого можно свернуть горы. Ради этого снова возможно стать сами собой. Это чувство, всегда двигало людьми, души которых Вселенная одарила ЛЮБОВЬЮ….         
           Наш мир, постоянно, каждый день, триста шестьдесят пять раз в году, (а иногда и триста шестьдесят шесть) дает нам шанс изменить свою жизнь, свою судьбу, снова стать самим собой, снова дарить Любовь и получать в ответ взаимность. Невидимый кукловод, ведет нас по жизни. Одним возвращая ту боль, которую они причинили другому человеку, другим дает уверенность в себе и в Любимом человеке. В искренности чувств.  Дает шанс все изменить, а вот что мы выберем, зависит только от нас с вами….               

                " …..Посмотри-ка на дождь! Небо тоже потеет.
                А еще там, напротив, этот кусок жизни, в распахнутом халатике,
                с ослепительными зубами, полный смеха! Что мы тут делаем?
                Интересно, почему мы не взрываемся, как фейерверк?
                Если бы мы хоть раз по-настоящему поняли, что такое жизнь,
                мы бы взорвались. Почему я торгую надгробными памятниками?
                Почему я не падающая звезда?
                Почему мы должны жить в Верденбрюке и драться в кафе «Централь»,
                вместо того чтобы снарядить караван в Тимбукту, и с носильщиками,
                чья кожа цвета красного дерева,    
                пуститься в дали широкого африканского утра?
                Почему мы не держим бордель в Иокагаме? Отвечай!
                Почему мы не плаваем наперегонки с пурпурными рыбами,
                в алом свете таитянских вечеров? Отвечай!
                … почему мы не находимся сами на островах Надежды
                и не спим с женщинами, которые пахнут корицей и чьи глаза
                становятся белыми, когда мы их оплодотворяем под Южным Крестом,
                и они издают крики, словно попугаи и тигры? Отвечай!
                Дождь шумит, как море……

                Эрих Мария Ремарк «Черный обелиск»
               


                ***Исход***

       В дождливый, пасмурный ноябрьский день, я сидел на мокрой, деревянной лавке, автобусной остановки и в одиночестве пил водку. Пронизывающий северный ветер, бросался мокрыми холодными каплями, вперемешку с крупными хлопьями снега. Снег попадал за воротник, короткой, кожаной «радикулиточки». Растаяв на шее, не прикрытой шарфом, стекал по спине холодными струйками. Ветер, студил кожу спины, под задравшимся свитером, на козырьке синей, джинсовой бейсболки, начал образовываться маленький сугроб. Я не обращал на это ни малейшего внимания. Это ведь только ветер и только снег с дождем, это не страшно, и не больно, и даже не холодно, особенно если пополудни, это уже вторая по счету бутылка, а внутри пустота.
         Немногочисленные пассажиры, в ожидании «маршрутки», прятались от дождя, под гофрированной металлической крышей остановки. На мокрую лавку никто не присаживался. Только уставшие женщины, ставили на деревянные брусья, тяжеленные хозяйственные сумки и загруженные по максимуму, полиэтиленовые пакеты с эмблемами супермаркетов. В большинстве своем, на меня они смотрели с немым укором. Мне было наплевать и на их взгляды и на их укоры. Я пил водку, и смотрел кино, под названием: «Первый снег». Пассажиры сменяли друг друга.
         Немного дольше других, задержалась женщина лет тридцати. Высокая, стройная, с рыжими косичками, торчащими из-под вручную связанной цветной, шерстяной шапочки. В уголках красивы серых глаз, проступили ранние морщинки. Когда-то дорогая кожаная куртка «англичанка», обтягивала средних размеров грудь. Кожаная куртка была потертой. Джинсы на женщине были летние и осенние сапоги на низком каблуке, не раз бывали в руках сапожника. На лавку она поставила два полных пакета, поправив новенькую сумочку, с яркой пряжкой замка, свешивающуюся с плеча. Руки без перчаток замерзли и покраснели от холода. Я хотел было отдать ей свои перчатки, но потом передумал.
- Кто сумочку купил, тот и перчатки купит. А вообще, пускай тебе судьба улыбнется, - мысленно пожелал я ей и отвернулся.
         Женщина посмотрела на меня совершенно другим взглядом, отличным от взглядов толпы судей. Она все поняла  без слов, так же как и я. Мелькнувшая в серых глазах надежда, сменилась сочувствием. Меня просчитали, оценили и сделали выводы. Трехдневная щетина на щеках, тоска и боль в глазах, кожаная черная короткая куртка, финский свитер, фирмовая бейсболка, начищенные до зеркального блеска, черные дорогущие полусапожки на каблуке, «а ля ковбой»,  с металлическими бляхами по бокам, на руках перчатки. Да она была права. Не смотря на прикид, сейчас я ни на что не гожусь. А мог бы. Но лечить тяжелобольного мужика, ей было не с руки. Дома, маму ждут двое детей. А вечером еще и друг обещал заглянуть. Работы на кухне, часа на три. А еще уроки, стирка. Да и себя привести в порядок нужно успеть. Подруга согласилась на вечер забрать детей к себе. Значит если он приедет как обычно в шесть, у них будет часа три. Не много, но хоть что-то. Поэтому места в ее расписании, для поговорить со мной по душам, пожалеть себя, пожалеть меня, и до одури, молча (чтобы дети не услышали) натрахаться, так, чтобы утром ноги не сходились, у нее не было. Вот и хорошо.
                Интересно, какая же это сволочь, придумала вставлять в бутылки с водкой, этот гребаный пластмассовый клапан? Его даже зубами вытащить не удалось. Отбивать горлышко я не решился. После безуспешных попыток выпить первую бутылку из горла, пришлось пойти и купить упаковку пластиковых стаканчиков. По одному они в супермаркетах не продаются. Вот и сидел я теперь на остановке, наливая себе по чуть-чуть водочки в стаканчик, и смакуя ее родимую, маленькими глотками. От этих глотков в желудке разливалось тепло. Спазм в районе солнечного сплетения отпускал, и снова становилось жалко себя. Жалко, за то, что в очередной раз, меня не поняли и не оценили. И кто? Любимая до бесконечности женщина.
         Последняя в пачке сигарета, заменила закуску. И послать то в магазин некого. Шпана, обычно вертевшаяся в этом районе, наверняка попряталась от дождя по подвалам. А самому идти за сигаретами было в лом.
              Пять дней назад, я поругался с Катей. Вернее не с ней, а с ее отцом. Разругался в хлам. Собрал вещи и ушел. Благо было куда – домой. В тот дом, где родился и где прошли детство, юность. Где рождались мечты. Откуда шагнул в большую жизнь. И куда вернулся. Сейчас мечта умерла. И сидя на остановке, я справлял по ней поминки.
           Наконец-то подошла маршрутка, подходившая для моей незваной соседки, и она, подхватив пакеты, шагнула в теплую, мокрую духоту салона, бросив мне на прощание ободряющий взгляд. Я в ответ улыбнулся.
- Женщина, пускай тебе повезет! Мне не повезло.
           Снова стала собираться толпа пассажиров. Снова осуждающие взгляды.
- Да насрать мне, на то, что вы обо мне думаете. Все ваши мелкие проблемки, семейные дрязги, поломанные сместители на кухне и вечно пьяные соседи ничто, ничто перед тем, что я ей больше не нужен. Как же она сказала? А, вспомнил: - «Ничего, не переживай, одиноких баб много, найдешь себе еще. Не смотря, на возраст, в постели ты незаменим. Что уж тут скрывать». И все. Значится я только в постели хорош? А все остальное, значит, было – херня? Значит, все остальное было не нужно? - больной мозг, сдобренный алкоголем, снова начал копаться в прошлом и выискивать жалостливые струны, перебирая их своими холодными, упругими пальцами.
            Кто-то уселся рядом на скамейку. Я повернул голову и увидел мужичка, лет семидесяти. Одетого в поношенную, но опрятную одежду. Правда кожа лица и грязь под ногтями пальцев, покрытых порезами и струпьями, говорила о многом.
- Кого поминаешь начальник? Из друзей кто представился? Или как?– спросил, откашлявшись, мужичок.
- Мечту поминаю. Мечту!
- Ну, это тяжело. Если мечта померла, это никуда не годится. Плесни …. За помин мечты, – он протянул мне выуженную из грязного баула, алюминиевую солдатскую кружку.
          Я плеснул. Мне не жалко. Тем более человек с пониманием. Когда уходят близкие люди – это тяжело, а когда умирает мечта – порой, кажется, что закончилась твоя жизнь. Плеснул себе в пластиковый стаканчик.
- Ну, за мечту! Щоб сбылась она, туды ее в качель! Никуда она служивый от тя не денется. По глазам вижу. Мечта твоя в душе. И глаза у тя хорошие. Как и тогда, когда пирожками меня угощал, хитро подмигнул мне старик, и опрокинул водку в рот.
- Ты че дед? Я тебя первый раз вижу. Какие нахрен пирожки? Где я тебя угощал?
- Эх, начальник. Совсем нюх потерял. В 96-м, на Пасху, Клавку на базаре малолетки ногами забили, или забыл? Вы ж тогда нас со всего города стянули. В дежурке уроды-лихоимцы, над нами издевались, а вы в кабинете пирожками с ливером и «Галиной бланкой» нас угощали. Да, и наркомовских, по стакану, от щедрот своих, ты нам выделил. Неужто не помнишь? Человечен ты, начальник, такое не забывается. Ты с нами как с человеками, как с людьми говорил.
         Я вгляделся в его лицо. Мозг моментально отлистал страницы оперских ежедневников и остановился на нужном листе: …. Никифор Иванович Ипатьев, 1943 г.р., уроженец г. Москвы, член КПСС с ноября 1963 года, в прошлом профессор АН СССР, кафедра политэкономии. Кличка «Доцент», среда обитания – коллектор теплотрассы в районе общежития МГПИ, по ул. Свердлова 39. В мае обычно мигрирует на Черноморское побережье Крыма. Род занятий: – попрошайничество, сбор и сдача вторсырья. Убежденный хиппи. В натуре БОМЖ».
- Никифор, «Доцент», мать твою! Живой бродяга! – заорал я, и обнял старика.
           Толпа на остановке пришла в замешательство и предпочла ретироваться под холодные струи дождя. От греха подальше.
- Да и хрен с ними. С их моралью, этикой и принципами, которые они же сами постоянно и нарушают. Постоянно врут. Врут детям, женам, мужьям, родителям. Директорам и коллегам. Подругам, друзьям, любовникам и любовницам. Извиваются в жизни, как скользкий, противный, речной угорь в руках, которого я поймал в детстве, в лесной речке, далекой теперь Латвии. Это же Никифор!
- Узнал начальник. Узнал. А ты молодцом. Клево тянешь. Тебе ж ведь уже под полтос. А ты ничего. Красава.
- Спасибо Никифор. Ты тоже молодца.
- Да куда уж мне. Я уж, к встрече с Создателем готовлюсь. Вот он устроит мне «разбор полетов». Какие возможности были даны, какие перспективы. А вышло как….
- Я помню, Никифор! Я помню! Сколько с тобой говорено было. Ты ж кладезь мудрости, бродяга. Вот уж кого не ожидал увидеть, так это тебя.
- А кого ты ждал? Архангела Гавриила? Что, беда с любой твоей? Не поняла, не оценила?
- Откуда знаешь?
- Оттель!  Я ж БОМЖ, самый ценный кладезь информации, живущий вне временного континуума. Все видящий и все наблюдающий.
- Блин, ну ты загнул….
- Что? Сильно по научному?
- Ага.
- Ну, тоди наливай полковник.
- Ты и это знаешь?
- Знаю, знаю. Имеющий уши да услышит. А вы на обмывке так орали, что и у турок слышно было. Наливай.
                Я налил в кружку и свой пластиковый стакан прозрачной жидкости. С сожалением отметил, что оставалось полбутылки, а с Никифором хотелось поговорить о многом. Ни дождя, ни снега, я уже не чувствовал. Было тепло и хорошо. И остановка превратилась в теплое, уютное прибежище, одиноких странников.
       Перехватив мой взгляд, Никифор снова мне подмигнул.
- Не ссы начальник. Ща Верка сгоняет, ты ей только капусты кашляни. И все заметано.
- Только без самоката.
- Обижаешь.
            Верка нарисовалась из пелены дождя и снега, я протянул ей сотку гривен.
- Две возьми, и закусон на сдачу.
- Обижаешь начальник. Закусон имеется. Верка, водяры на все.
        Когда Верка ушла,  я вспомнил о сигаретах.
- Блин, сигареты….
- Курить хочешь? Имеется. Имеется на все вкусы.
            Никифор достал из кармана потертой куртки пачку «Мальборо».      
- Во, глянь, бычки козырные, - ткнул он мне пачку, забитую окурками, разной длинны.
         Я выбрал, средней длинны окурок, на котором отсутствовали следы губной помады. С наслаждением подкурил.
- Может тебе еще и девку?
-  Не Никифор, это не по мне.
- Уважаю. А то ежели че. То есть студенточка одна. Живет на съемной хате. Я к ней мыться хожу. Душевная девушка. Хотя в постели слабовата. Моя Ирка лучше была. Выгибалась. Что стерлядь на крючке. А орала как. Ну не хош, так не хош. Хотя ты прав, тебе секес, сейчас не поможет.
         Мы допили бутылку водки. Пришла Верка, выставила еще три пузыря. Я снова разлил по стаканам и в кружку водку.
- Не побрезгуй начальник.
        Никифор, постелив на мокрые деревянные брусья газету, стал выкладывать соленые огурцы, помидоры, копченое сало, черный хлеб, вареные яйца. Очистил две луковицы и, порезав их на четыре части, сыпанул жменьку соли.
- Ха! Вы что продсклад ломанули?
- Не начальник, – добрые люди помогли.
- Тогда не побрезгую.
        Мы закусили, и снова закурили. Тепло так было и хорошо. Как будто с отцом сидел рядом.
- Что дальше намерен предпринять?
- Смешно, но уехать хочу, в пустыню к арабам. На Синай. Там море, горы, пустыня….
- Ну, так и езжай. Ты же с детства этого хотел, и в прежней жизни там жил. Вот и езжай. И она туда к тебе приедет. Не сразу, но приедет. С бухлом завяжи, чтобы не так ломало, начни книги писать. Пиши все, что душа подскажет, а она у тебя ох какая. Засиделась. Ей сейчас только дай.
- Откуда ты все знаешь? Ну, про душу, про Катю, что она приедет….
- Оттуда. Не надо оно тебе. А приедет она, и вместе вы будете потому, что браки на небесах заключаются, а не на земле. Слыхал, небось, да не верил в это. А не верил потому, что слаб человек в понимании своем, а особенно в вере. Ох, как слаб. Ну, вот ты скажем. Попробуй сейчас, через год, через пять лет, представить рядом с собой другую женщину, хрен, что у тебя полковник получиться. Не заменить тебе ее никем. И член свой, ни в какую другую не засунешь, потому, что вместо той кого трахаешь будешь ее представлять и видеть. А та, которую иметь будешь, это сразу почувствует. Вот и думай, что тебе надоть. А вас там наверху, давно друг к дружке вели. От того и судьбы ваши похожи. От того и отпали все ваши прежние мужья и жены, партнеры и партнерши, как осенние листья, с веток, потому что  вам вместе определено быть. Для счастья. А выберете несчастье. Его и получите.
- Никифор, ты прямо Настродамус. Право слово….
- Нострадамус? Гы. Вот уж не думал. Он тоже боков напорол. Боженька ему дар, как и мне, как и тебе дал. Жизнь называется. А он ее на необъяснимые комментарии потратил. Все будущее пророчил, людям мозги засрал. Да и я хорош. Если бы тогда не сорвался. Мы б уже давно в шоколаде жили и не мы в Европу, а они к нам просились бы. Ну да ладно. Пей полковник. Пей. Но вскоре завяжи. Негоже человеку себя в этом дерьме топить.
- Спасибо Никифор. Что еще посоветуешь?
- А что тебе советовать, ты сам все знаешь. Через любовь все в этом мире дается. Полюби себя, жизнь. Катю полюби по-новому. Не как собственник, а как хранитель, как ценитель. Береги ее. Вас действительно не зря свели вместе. Пусть злиться, пусть не подпускает тебя. Пусть молчит, не отвечает на звонки, на смски эти, что шлешь поутру. А ты терпи. Тебе ж она не тока в постели нужна?  Когда душ слияние, вот тогда все и ладно становится. Сам поменяйся, тогда и мир вокруг тебя измениться. На вот тебе на счастье, он протянул мне серебристый брелок, в виде дельфина. - К тому и стремись. Наливай полковник….
               Пробуждение утром следующего дня, оказалось на прочуд легким. Я с удовольствием умылся холодной водой. С удовольствием сбрил трехдневную щетину. Разогрел мясо с гречкой. Позавтракал. Собрал старые не нужные вещи. Сложил их в рюкзак и отправился искать Никифора.
              Начать решил с опорного. Правильно полагая, что участковый знает все. Зайдя в опорный пункт, подошел к кабинету, дверь в который была открыта. Постучал, обозначив свое присутствие. Шагнул в кабинет.
- Привет парни. Я….
- Здравия желаем, - поднялись со стульев капитан и старший лейтенант. – Можете не представляться, мы вас знаем.
        Я подошел, мы обменялись рукопожатиями. Присел на видавший лучшие времена стул. Окинул взглядом обстановку кабинета. Скромно, даже очень. Ну, в последнее время, так стало везде. Не было у страны денег, на содержание правоохранительного аппарата. Даже на достойную зарплату не было. Да впрочем, так было всегда. Всегда, начиная с того момента, когда наша страна шагнула на путь независимости. Жаль. Раньше было по-другому. Ну да то раньше….
- Что привело вас к нам? Помощь нужна?
- Да. Информация нужна, где теперь Никифор, он же «Доцент» обитает. Личность во все времена известная.
         Офицеры переглянулись.
- Так помер он.
- Как помер?
- Да как обычно. Типичная для бомжа смерть. Водкой «самокатной» траванулся. Он и подруга его Верка.
- Давно?
              Капитан открыл ежедневник. Перелистав пару страниц, нашел нужную запись.
- Сегодня десятый день, как помер.
- Десятый. Понятно.
- А что? Начудил что-то? Он вроде безвредный был.
- Да нет, встретил как-то в городе. Хотел по старой памяти вещичек ему подбросить, - я кивнул на рюкзак. -  Да видно не судьба. Спасибо парни. Пойду я, не буду отвлекать. Удачи вам.
- Спасибо. И вам всего хорошего. Заходите. Всегда рады вас видеть.
      Я поднялся со стула, и вышел из кабинета. Постоял на крыльце. Возле небольшого рынка, увидел супружескую пару с двумя детьми. Взрослые, одеты были более чем скромно. Дети немного лучше. Старший стоял, держа женщину за руку, и сосал «Чупа Чупс». Младший сидел в коляске. Я направился к ним. Подошел, поздоровался и протянул рюкзак.
- Здесь одежда, возьмите, пригодиться, - отдал мужчине рюкзак с одеждой и пошел домой. Вслед понеслись слова благодарности, но я не слушал. Мысли были заняты другим: - Что это было вчера? «Белочка приехала»? Сон? Не похоже. Пить я начал на остановке, это стопудово. И не ночь была на дворе, а серый пасмурный день. Рука нащупала в кармане куртки, металлический предмет. Я достал брелок и стал его рассматривать. Улыбающийся дельфинчик, с изогнутой спиной, на короткой цепочке с кольцом.
- Ты же с детства этого хотел, и в прежней жизни там жил. Вот и езжай. И она туда к тебе приедет. Не сразу, но приедет! – прозвучал в ушах голос Никифора.
- Спасибо Никифор. Спасибо….
               
                *** Письмо из далека ***

           Дорогая Моя Катрин! Да именно Катрин, как иногда называет тебя Мама. Вот уже месяц как я живу здесь. Хлопоты с переездом уже закончены. Я взял с собой Рема, сейчас он лежит, развалившись у моих ног, иногда поглядывая, как я пишу тебе. Он легко перенес перелет, правда, был сильно возмущен, тем, что в самолете ему пришлось сидеть в клетке багажного отсека. Вместо Фили, у нас другой жилец, - рыжий наглый котенок, которого зовут Туарег. Это худющее, голодное чудище, Рем нашел возле мусорного бака, когда мы с ним, возвращались из магазина. Увидев врага,- котенок, не смотря на свое плачевное состояние, выгнулся дугой, моментально став пушистым как ветка сосны. Он устрашающе зашипел, на, что Рем облизал его от хвоста до носа, и посмотрел на меня: - «Мол, давай возьмем его с собой!» Котище был пойман и принесен домой.
           Теперь он уже обжился и чувствует себя полноправным жильцом. Моментально проглотив свою порцию, несется к  Рему и нагло урча, начинает наминать еще и из его миски. Он полностью соответствует своему имени, ворует еду, дерется со мной и Ремом, а иногда на крыше по ночам, воет как подземный дух. По утрам, они влетают ко мне в спальню, Туарег верхом на Реме. Наверное, это выглядит именно так, потому, что появляются они одновременно. Рем стаскивает с меня покрывало, и начинает лизать пятки, а Туарег запрыгивает на кровать и начинает тереться о щеку, лизать мое ухо или нос, своим шершавым языком и мурлыкать. Вот такая у нас компания. Хотел еще добавить попугая, здесь великолепные экземпляры, но, наверное, это будет перебор. Тем более птиц я никогда не держал и не представляю как за ними нужно ухаживать. Но возможно со временем и попугай появится. А вот с енотом беда. Климат здесь слишком жаркий, и я думаю, что этой меховой ходячей шапке здесь будет совсем не комфортно. Зато тут есть чудные пустынные лисицы, не менее наглые и шкодные. Ладно, обживемся, а потом посмотрим, кого добавить в наш зоопарк.
        Теперь  о доме. Еще в самолете, я познакомился с Эльханом (он агент по продаже недвижимости, летал  в Киев, изучал наш спрос на недвижимость в Арабских странах). Мы разговорились и он, выслушав меня, начал причитать и бить поклоны, приговаривая, что меня ему послал сам Аллах. Его возгласы и поклоны, развеселили меня. Как оказалось, повод для этого у него был, в виде дома который построили для одного француза, но в последний момент тот отказался от покупки и дом выставили на торги. Эльхан показал мне фотографии, и я сразу влюбился в этот дом.
         Огромная кухня, с необъятной рабочей стенкой, с овальным столом в центре, разделенным на рабочую и обеденную зоны, кабинет с полками, которые я заставлю книгами, гостиная внизу и несколько гостевых спален на втором этаже. В нем есть даже не большой, тренировочный спортивно-танцевальный зал. Плоская крыша, с маленьким садом из пальм в деревянных кадках и навесом от солнца, с небольшим достарханом. Огромный гараж и мастерская. Все продуманно, компактно, нет ничего лишнего. На крыше солнечные батареи, в подсобном помещении дизель генератор и опреснитель. Внутренняя отделка дома, выполнена в бело-черных тонах. Много дерева, пробки и пеньковых канатов. Балкон, опоясывающий дом по периметру, накрыт деревянным навесом, огражден резными, деревянными панелями. Плетеная мебель, расставлена возле балконных дверей спален.
        Казалось, он пришел из моих снов, из нашей мечты. Это действительно то, что мы хотели с тобой. Здесь достаточно места и для нас, и для наших детей, и для гостей. Я и сейчас пишу тебе, сидя на крыше. Рядом уютно устроился котище, Рем лежит в ногах и начинает засыпать, поскуливая во сне и дергая задними лапами.
          Дом расположен неподалеку, от старой части города, в первом ряду от берега моря. Море – прямо перед домом, не об этом ли мечтали мы с тобой? Улица плавно переходит в отремонтированную недавно Набережную. По вечерам Набережная Старого города и Лагуна (которая похожа на все Египетские курорты, только с меньшими по размерам нетиповыми отелями, они все разные и в этом их прелесть), расцвечены огнями ресторанов, кафе и гостиниц. Здесь собираются все те, кому не хватает адреналина, все те, кто хочет отдохнуть от работы в офисах, от жизни в городе и отдыха в Шарме, Хургаде, Турции, Гоа и прочих раскрученных мировых курортах. Те, кому для полноценного отдыха не нужны аниматоры и  гиды. Здесь собираются серферы всех мастей, кайтеры, дайверы и просто любители отдыхать вне зон облюбованных человечеством, для пляжно, барно, ресторанного отдыха, те, кто любит экстрим и приключения. А этого здесь навалом. Чистое, прозрачное, теплое практически во все времена года море, горы и пустыня. Здесь мало деревьев, зато в избытке хватает белого, красного, коричневого песка. Но сейчас песок и горы, озаренные заходящим солнцем, окрашены в оранжевый цвет. Быстро стемнеет и на небе высветиться россыпь звезд. Помнишь как на пирсе в Гурзуфе? Я, ты, море и звезды? Как ты танцевала тогда, на ночном пирсе, под музыку моего мобильника! Разве можно такое забыть или променять на, что-то другое? Бриллиант на стразы не меняют, и та ночь навсегда осталась в моей памяти. И тот ужин на берегу моря, громадный кусок калкана, на твоей тарелке. Боже, какие у тебя были глаза, когда ты увидела эту порцию!!!! Так удивляться умеешь только ты! Плед на твоих плечах, легкое вино, кофе и сигареты! Да, я вспоминаю об этом, но вспоминаю без тоски и сожаления о том, что это уже было, а не впереди. Я рад, что смог подарить тогда тебе, тот маленький отпуск, в Крыму. Ради таких моментов и стоит жить. Обыденность съедает чувства, а такие маленькие праздники, остаются в памяти навсегда!      
           Ну вот, пока писал, звезды усыпали черный бархат неба. А над горами еще виднеется тонкая светлая полоска заката. Луны сегодня нет, поэтому пишу тебе Душа Моя при свече. Ветра нет, и язычок пламени горит ярко и спокойно. Когда  здесь полная луна, то можно писать и без света. Она бывает такой огромной и яркой, какой я ее раньше никогда не видел. Высвечивает все в бледно желтых, а в основном в белых тонах. Особенно, неповторима - луна в пустыне. Но об этом позже. Очень надеюсь увидеть тебя здесь, на крыше, нашего дома, рядом с собой. Тебе понравится. Море с дельфинами и черепахами, коралловые джунгли. Самобытный город. Жизнь течет здесь не спеша. Знаешь, я как будто вернулся домой. В эти узкие улочки, в глинобитные стены домов. Пеструю галдящую толпу на базаре. Даже мальчик разносящий воду, кажется пришедшим из глубины веков. Возможно, это память прошлой жизни….   
       Уже за полночь. Ты, наверное, пытаешься уснуть, а я будоражу тебя своими мыслями. Ты ворочаешься, и сон к тебе не идет. Спи, Душа Моя, пускай тебе присниться этот город, море и наш дом. Пусть приснятся звезды над моей головой и шепот волн, разбивающихся о прибрежные рифы.

                *** Свадебное путешествие***      

             Привет Душа Моя! Снова пишу тебе, пишу письма и отправляю их почтой, чтобы читая, ты по почерку, полнее могла понять – мое настроение, интонации, чем и как я живу. У нас все еще лето, а у тебя уже глубокая осень. Я представляю, как ты, получив очередное письмо, спешишь домой. Как сбрасываешь куртку и, стянув сапоги, читаешь его сидя в своем любимом кресле, поджав под себя озябшие, уставшие ноги. О, с каким бы удовольствием я бы помякал твои натруженные пальчики! Эти розовые нежные подушечки, пощекотал бы твою ступню! Но ты далеко. А мне, очень захотелось поделиться с тобой последними событиями, которые оставили в моей душе, теплый след. Так, что читай….
              Пацан, появился как бы ниоткуда. Я стоял на палубе своего катера и расслабленно рассматривал зевак, слоняющихся по пирсу. Парня я среди них не видел. Разомлев от жары, я закрыл глаза, а когда открыл их, то он уже стоял передо мной. Ему было лет 25, высокий, ладно сложенный, с короткой стрижкой:
- Ассалям алейкум!- юноша продемонстрировал свое знание местных традиций.
-Алейкум ассалям!- ответил я на приветствие.
-Мне посоветовали в клубе обратиться к вам, я хочу с невестой, вернее с женой заказать погружение, на открытой воде, чтобы не с берега, мы просто никогда не были в открытом море.
      Работать ни сегодня, ни завтра мне не хотелось, благо я могу себе любимому это позволить, но мне уже давно хотелось сходить в Голубую Лагуну. А группы на дайв-сафари, для полноты впечатлений предпочитают добираться туда на джипах и верблюдах. Что поделаешь, народ здесь получает массу экстремальных эмоций, отдыхая от цивилизации и влюбляясь в местные пейзажи. Поэтому мне и не попадались желающие пойти в Голубую Лагуну на катере, тем более на такой громадине как мой:
- Так с женой или с невестой? Ты определись, хотя такие формальности здесь никого не интересуют. 
- С женой, просто я еще не привык, да и слово как-то не ложиться, хочу понырять с ней, сколько это будет стоить?- парень покраснел и сделал неловкое движение, к заднему карману.
        Он начинал мне нравиться, своей простотой и умением краснеть. Для себя я уже все понял, но решил еще немного прокачать его.
- Назови Ее – Суженной, я пойму. Как нырять будем? С черепахами? С акулами? С муренами?
- Знаете у меня не слишком много денег, а нам еще неделю здесь жить, поэтому  сначала назовите расценки,  я определюсь.    
      Ну вот, я не ошибся. Парнишка, на подаренные на свадьбе, или заработанные деньги, повез молодую жену в свадебное путешествие. И ему очень хотелось одного не забываемого дня, о котором можно потом вспоминать всю жизнь. Решение мной уже было принято.
- Ладно Юноша, деньги оставь себе, ты найдешь куда их потратить. Жене своей скажешь, что встретил старого знакомого родителей или родственника, только меня предупреди, кто я тебе. А еще лучше скажи правду. Считай, что ты вытащил лотерейный билет. И не вздумай меня благодарить, стоять на коленях, или вытворять прочую благодарственную лабудень. Жду завтра в 7 утра с вещами. Как зовут Тебя? Я Андрис.
     Парень, ошалевшими глазами смотрел на меня.
- Александр, меня зовут. А что я за это буду должен?
- Да ничего, просто ты очень похож на моего младшего сына, что я, по-твоему, могу от него потребовать? Да и с денег твоих я не сильно разбогатею.
   Он, все еще не мог поверить и дергался в попытках уйти, или что-то еще спросить.
- Да спрашивай уже Отрок, что Тебя гложет?
-Знаете, как то с трудом вериться в такую доброту…..
- Ну, если ищешь подвоха, то зайди снова в клуб и спроси говно я или нет. А вообще я просто давно собирался на тот сайт, куда мы завтра пойдем. Только повода не было. Поэтому давай, иди, собирайся.
      Разбудив Саида, который мирно посапывал в своей каюте, я обрадовал его, что завтра у нас дайв и поехал на мокике домой. Я покормил своих питомцев, поел сам и поехал в клуб. Поздоровавшись с Евгенией, которая отвечает в клубе за контакты с клиентами, бронирование  билетов, и трансферы, попросил ее покормить животин, в мое отсутствие, оставив ей ключи от дома. У нас это запросто. Все свои. Узнав у Жени, что Нефедов – руководитель клуба и старожил здешних мест у себя в кабинете, я зашел к нему, чтобы оформить заявку на выход в море.
       Нефедов сидел за столом, склонившись над разложенной на столе топографической картой. Рядом с ним, стоял коренастый мужчина невысокого роста, лет сорока.  Они оторвались от карты и, поднявшись из-за стола, Нефедов, шагнул мне навстречу. Мы обнялись, похлопав друг друга по спине.
- Привет свободный художник. Присаживайся, гостем будешь. Как твои дела? Чайку? Знакомься это Константин, наш лучший инструктор. Вы заочно уже знакомы. Я ему о тебе рассказывал. Собирались в гости, а ты нас опередил. Костя уезжал на родину по своим делам. Думал с концами, но вот вернулся.
         Я пожал крепкую, широкую ладонь Константина. Спокойное, открытое лицо. Короткий ежик светлых волос, темные внимательные глаза.
- Привет, привет. Рад знакомству. Много о тебе хорошего слышал, Константин. От чая не откажусь. Я сколько не пробую заваривать, но как у тебя или Саида не получается. Дела отлично, два дня назад вернулся из Киева. Наметили с командой новые направления, через две недели, проводим трехдневные тренинги для новичков, - я подошел к столу и посмотрел карту, с Нефедовскими пометками. На карте была отображена территория Иордании и Саудовской Аравии. - Куда опять собрался? В Иорданию или в Аравию? Наталья с тобой, как всегда?
         Я принял стеклянный стакан с чаем, который мне подал Сергей.
- Да просится в Петру, вот смотрю, как лучше добираться. Паромом тащиться не хочется, ты же знаешь, как они здесь ходят….  А ты не хочешь туда сгонять? Соберем компашку, человек десять. Желающие найдутся. Костя первый с нами пойдет, - Нефедов хитро на меня посмотрел. - А чай я научился заваривать в первый год своего пребывания здесь. Ездил к другу в Мавританию, он там рыбный промысел открыл. И я у него около месяца гостил. Места очень интересные. Был в Сахаре у «черных берберов», смесь – туарегов, негров и бедуинов, вот у них и научился. Сложного ничего нет: в большой чайник насыпают чай, затем кладут немного мяты, сахарный песок или кусковой сахар, могут добавить высушенных лимонов. Все это заливают кипящей водой. Дав чаю настояться, наливают один стакан, смотрят на его цвет, пробуют и выливают обратно в чайник. Так делают обычно три раза, пока чай, наконец «дойдет». Хороший чай, при наливании его в стакан, должен пениться. При этом говорят: «…первый чай - «горький, как жизнь». Второй, уже с добавлением сахара - «нежный, как любовь», а последний, сладкий как сироп - «приятный, как смерть…»». Наливают обычно чуть больше половины стакана. Тамошний этикет предполагает, что пить надо, глубоко вдыхая аромат чая. Нельзя дуть на него или размешивать ложечкой. Не принято отказываться от второго стакана, иначе это может показаться невежливым.
           Слушая рассказ Нефедова, я снова склонился над картой. Прикинул расстояние до Акабы – ближайшего к Петре порта, на территории Иордании, взял калькулятор и провел необходимые расчеты.
- Знаешь Серый, я соглашусь. Завтра свожу молодоженов, в Голубую Лагуну и буду свободен. Собирай банду, прогуляемся. Егор с Саидом тоже не откажутся от такой прогулки. Хотя очень хочется в Сирию. Посмотреть Пальмиру, погулять по Старому Дамаску, Босре. Замки эти посмотреть: - Крак-де-Шевалье и Калъат-Салах-ад-Дин. Но арабы, блин горелый, не вовремя устроили свою междусобойку. А Петра это типа Абу Симбела?
- Я не сомневался! Ох, и крепок же в тебе бродяжий дух! – довольно потер руки Нефедов. – А Петра, похожа на Абу Симбел, только образно. Основные здания высечены в скалах, но Петра это город, типа административного центра. В прошлом – столица Идумеи, позже столица Набатейского царства, а Симбел – кладбище, усыпальница фараонов. А в Сирии ты прав. Конфликт не к месту и не ко времени. Хотя какое там время…. Зачем вообще они нужны эти конфликты….
 - Можно подумать, только у меня тяга к путешествиям. А вы с Наткой не такие? Мясом не корми, дай забраться куда подальше, где даже бедуины не живут. Сколько вы уже здесь? Лет десять? Не жалеешь?
- Да….  В этом году юбилей как мы перебрались сюда….  А жалеть? Знаешь, ни разу не пожалел. Да и о чем жалеть то? О работе в фирме по продаже запчастей к тракторам? О вечных спорах с клиентами и поставщиками из-за расчетов и поставок? О ментах, налоговиках, пожарниках с вечно протянутой рукой? О двухнедельном отпуске, раз в два года? О чем жалеть-то? Да ты сам варился в этом бизнесе, что я тебе рассказываю. А Ната последний год вообще на «скорой» пахала. Сутками дома не  появлялась. Дети, хозяйство, все на мне было. Я когда ей эту идею с переездом выложил, она даже танцевать начала. А здесь сразу влюбилась и в город, и в море. Детвора через полгода на четырех языках заговорила. У них же в школе полный интернационал.
- Молодцы, что не побоялись. Это действительно того стоило. А почему вы типа пункта оказания срочной помощи не откроете? У Натальи такой опыт. Тут одних только серферов до сотни. Вечно ходят увечные.
- А сам – то? Ведь тоже все оставил и уехал, – Нефедов отхлебнул чай. - А по поводу пункта медпомощи мысли есть. Давно хотел с тобой об этом переговорить. Кстати, как там Катерина? Не передумала? Она ведь
фармацевт?
- Да как - как всегда, - я вздохнул. - Работа, мама, папа, сын, тренировки в танцклубе. Иногда в кино ходят с друзьями или в паб, в биллиард поиграть, в ночной клуб. Там уже глубокая осень, а это пора не радостная. Краски октября и солнечные дни, сменились мелким дождем и пасмурной погодой. Холодный пронизывающий ветер. Серо все, цвета мокрого асфальта. Сюда ее пока не выманить. А по специальности она фармацевт, это точно. А что?
         Нефедов подошел ко мне и положил руку на плечо.
- А то, что пункт медпомощи нужно открывать вместе с аптекой. Меньше волокиты с бумагами, а результат двойной, и врач свой и лекарства сразу, не отходя от кассы. Будешь с Катей общаться, предложи. Пусть подумает. Вдруг ее это заинтересует. Или слетай к ней, поговори дома, ты ведь мотаешься на свои семинары и сборы в компанию.
- Да летал я, летал….
-Ну и как? – заинтересованно глянул на меня Нефедов.
- Как? – я рассмеялся. А вот так. Прилетел. Поехал к товарищу в МЧС, он там в начальниках. Одолжил, у него маленькую пожарную машину на базе «Газели», с лестницей раздвижной и экипажем, купил цветов и на балкон к Кате.
- И что?
- Да ничего, впустила в квартиру, взяла букет, сказала: - Спасибо за цветы. И выставила меня через дверь.
- Во как! – Нефедов с Костей сочувственно развели руками. – А просто поговорить не пробовал?
- Просто, мы до этого говорили, но разговоров не получилось. А вообще-то Серый, она преподает, фармхимию, ей переучиваться на провизора месяца четыре, а то и больше придется. А летать я летаю, и сейчас, но мы не встречаемся. Встреча там сейчас ничего не изменит, только внесет сумятицу, в Катину повседневную жизнь. Да и в мою тоже. Пробовали мы говорить, пробовали, не получается, сухо все, скованно. Мне кажется, что та обстановка, она постоянно нам напоминает о прошлом. Ее сюда нужно вытащить, привезти, показать все. Я предложу, обязательно, если это ее заинтересует, она приедет, я ведь не могу за нее принять решение.
- Ничего, захочет - научиться. Главное предложи. Заявку твою на завтрашний выход я оформлю. Помощь не нужна? А то Ольга без работы скучает. Пусть прогуляется. И Матвея, можешь взять, – Нефедов засмеялся.
- Ну, если Ольга без работы, то пускай приходит к семи утра на причал. А Матвея? Избавь меня, избавь. Это пожар и крушение в одном лице, – я тоже засмеялся. – Все хотел спросить, а как он попал к вам?
- Матвей, приехал сюда года за полтора до тебя. Он там дома начудил, что-то по своим хакерским заморочкам. За ним и полиция, и ФСБ уже собирались открыть охоту. Хорошо, что дядька его, наш постоянный клиент, привез его сюда силком. Дал ему денег, на открытие компьютерного сервисного центра. И дал денег начальнику местной полиции, что бы тот «привязал» Матвея здесь. Но это чудовище, набрало себе штат, из молодых парней, а сам начал искать приключений на свою задницу. Что он только не пробовал, у Мастера до сих пор нервная дрожь, при упоминании его имени. Поэтому Матвей в Кайт-лужу ни ногой. У нас он тоже отличился, умудрился заряженный баллон уронить себе на ногу, а на первом выходе, ушел под воду с закрытым вентилем.
- Это как?
       Нефедов и Константин, «сломались» пополам от смеха, очевидно настолько яркими были воспоминания.
- Да вот так. Открыл вентиль, проверил дыхательный автомат. Закрыл вентиль, одел акваланг и пошел….
- Обалдеть.
- Ну, потом пообвыкся как-то, стал меньше безобразить и прижился у нас. А сейчас знаешь, без него клуб даже трудно представить.
- Понятно. Но завтра все равно без него пойдем. А Ольга пусть приходит, сам наберешь, или мне ей позвонить.
- Да звонить не надо, она через час должна прийти, у них там с Женей секреты свои женские, так или я, или Евгения скажет.
- Ну и славно. Тогда я к Егору и на катер. До встречи!
         Мы попрощались и я, покинув помещение клуба, поехал искать своего механика. Егора я нашел в мастерской, где он увлеченно собирал какой-то агрегат, еще с одним умельцем – минским инженером Сашей. Я обрадовал его завтрашним выходом в море и поехал спать на катер.
             Вообще, то катером его назвать трудно. Это не совсем катер или яхта. Я наткнулся на него в Марселе. Там случилось тоже, что и с домом - я нашел свой корабль. Я влюбился в него с первого взгляда. Раньше он был тунцеловным или краболовным сейнером. Судно было поставлено у долгового причала Марселя - год назад. И я купил его за смешную сумму. Саид - мой друг, помощник и названный брат, станцевал от радости танец туарегов - судно понравилось и ему. Мы загнали корабль в док, вернее на частную судоремонтную верфь, где его переделали для наших потребностей – для дайвинга! Там же в Марселе мы познакомились с Егором. Бывший военный механик, уйдя с опостылевшей службы, ходил на рыболовных судах по Средиземке и в Атлантике. А познакомились мы, при очень смешных обстоятельствах.
            Мы с Саидом решили пообедать и выбрали для этой цели небольшое кафе, на одной из улочек старого города, неподалеку от гостиницы, где мы остановились. Присели за столик, установленный на тротуаре. Было тепло и солнечно, не смотря на осень. Быстро расправившись с обедом, наслаждались вкусным кофе, греясь в теплых лучах октябрьского солнца.
- Неужели брат это все, что ты заплатил? Это и стоимость переоборудования тоже? Аллах меня услышал! – Саид просматривал накладные и счета. - А где они барокамеру взяли?
-Да, Аллах тебя услышал, это все расходы. Кризис, французы рады любой работе. Верфь частная, хозяин пытается сберечь персонал. Тем более у нас не океанская яхта, требующая отделки красным деревом и золотом. А барокамеру это не они, это я скомуниздил со списанного водолазного судна. Обошлась в сто евро и пять бутылок коньяка, ну и там за транспортировку полтинник евро вышел, – улыбнулся я. – Теперь еще попроси Аллаха помочь нам найти хорошего механика. Моих познаний хватит на устранение механического повреждения, а вот настройки и регулировки, это уже наука.
         Саид шутливо сложил ладони и, закрыв глаза, стал беззвучно молиться. Я продолжал пить кофе. Саид открыл глаза и, улыбнувшись, снова занялся изучением бумаг. Так мы просидели еще минут десять и уже собирались рассчитаться и уходить.
             В это время в кафе послышался шум скандала и в дверях показался мужчина лет тридцати пяти, высокий, ладно сложенный, в джинсах, пиджаке и тельняшке. Судя по тому, как он неуверенно стоял на ногах, алкоголя он принял достаточно много.
- Ежики вы бритые, ну нет у меня денег, закончились. Давай зови копа, пусть меня в каталажку засадят.  Был механик и спекся, все, я банкрот, – отмахнулся он от официанта пытавшегося удержать его за руку. Стоявший вдалеке полицейский, услышав шум, направился к кафе. Последняя фраза дебошира заинтересовала меня. Я поднялся и хлопнул Саида по плечу.
- Пошли брат, ты, кажется действительно в милости у Аллаха. Спасаем «меха», пока его копы не повязали, потом выкупать будет дороже.
         Мы подошли к спорщикам. Я взял у официанта счет и отсчитал деньги, добавив плату за свой заказ. Получив деньги, официант успокоился. Но не успокоился мужик. Его такое решение вопроса не устраивало. Он зацепил рукой зонтик и тот опрокинулся вместе со столиком, раздался звон разбившейся посуды. Полицейский побежал к нам, на ходу, что-то говоря в рацию. Оглянувшись, я увидел стоявшую немного дальше у узенького тротуара машину такси. Указав кивком Саиду в сторону такси, я подхватил мужика под руку. Саид понял меня без слов. С трудом, но мы дотащили упирающегося механика до такси и, запихнув в машину, запрыгнули в салон сами. Водитель, увидев купюру в двадцать евро, без слов запустил двигатель и,  стартовав с места, оставив запах жженой резины и облачко синего дыма, увез нас от преследователей.
          Мы  привезли Егора, как назвался горе-механик, в свой отель и сняли ему на сутки одноместный номер на другом этаже. Разговаривать с ним было бесполезно. Убедившись, что горе-механик уснул, мы оставили на столе записку, где нас искать, придавив ее бутылкой пива, еще одну бутылку, поставили в холодильник.
         Утром, зайдя в номер, я увидел Егора, сидящего в трусах на кровати и, с наслаждением пьющего пиво из запотевшей бутылки.
- Ну, что батенька, поправил здоровье?  С чего это ты так гульнул вчера? По тебе не скажешь, спокойный, нормальный, - я, приготовив себе растворимый кофе, из пакетика, лежавшего на столе, уселся в кресло. Саид прошел к балконной двери и облокотился о подоконник.
-Да попал я парни. Три года назад, ушел с флота. Завербовался механиком на «алжирца», рыбу у берегов Африки ловить. Все нормально было. И деньги хорошие, я матери в Липецк переводил постоянно, да и самому хватало. А потом у него терки какие-то начались с конкурентами и с банком. Пришли в Марсель и оказались на берегу. Работы не найдешь хоть и портовый город. Вот и перебивался, как мог. Нужно было домой сразу, а я понадеялся, что работу найду быстро. Вот и попал. Решил на последние деньги гульнуть, чтобы в полицию забрали, а потом на родину депортировали.
- Тогда все понятно. Есть к тебе предложение. Для нас сейнер - краболов на частной верфи переделывают под дайв бот. Нужен механик. Работать нам придется, в Египте, в Южном Синае. Работа легальная. Заработок хороший. Все, что заработали, делим на троих за вычетом амортизации и расходов по содержанию судна. Но это при условии, что ты действительно хороший механик. Чтобы зря тебя в Египет не катать.
                Егор отставил бутылку пива и недоверчиво посмотрел сначала на меня, потом на Саида.
 -Это серьезно? Ежики бритые, конечно согласен. Я даже сегодня могу в док, посмотрю, что там французы наваяют. Мне понятно для чего вам судно, но сначала придется съездить всем вместе, чтобы я свои идеи высказал, а вы одобрили.
-Ну, вот и славно. Допивай пиво, с сегодняшнего дня сухой закон, пойдем, позавтракаем и в порт.
- Парни, только нужно заехать ко мне на квартиру и забрать вещи.
- Хорошо заберем. И еще, у тебя проблемы с финансами, не стесняйся, говори сразу, чтобы закрыть все хвосты. После обеда, Саид тебе подъемные выдаст. Он у нас финансовый директор.
          Мы не ошиблись в Егоре. О дизелях и любом корабельном оборудовании он знал все. Из Марселя мы вышли в полном составе. Егор, бывший инженер-механик ВМФ России, Саид  бывший военный – штурман ВМС Египта. А я в прошлом опер МВД Украины, правда дослужившийся до пенсии и с 12 лет заболевший морем и подводным плаванием. Вот в таком составе мы и пошли. Саид вел корабль, Егор следил за машинами, а я начал учиться искусству кораблевождения, обслуживанию механизмов и всяким корабельным премудростям. По пути, почти до самого входа в Суэцкий канал, я выслушивал от Сада шутки типа – что,  латыш с украинскими корнями, даст сто очков вперед любому еврею,- это по поводу дешевизны покупки корабля и его переоборудования. Кстати к евреям Саид относится вполне дружелюбно. Как и ко всем прочим национальностям. Лишь бы человек был хороший – остальное для него не важно. У Саида тоже не простая судьба и иногда под вечерний кофе мы делимся своими жизненными ступенями и дверьми, которые то открывались сами, то били нас по «фейсам», изо всей силы.
            Утро я начал с кофе. Сварил себе порцию, потом подумал и поставил вариться еще и не прогадал. Первым на палубу поднялся Егор, и буквально следом за ним Саид. Я доедал салат, когда на палубу поднялась Ольга Строева, наш штатный инструктор по дайвингу, и рекордсменка мира среди женщин по фридайвингу.
- Привет пираты, я не опоздала? Где молодые?…. Кофе угостите.… Нефедов сказал в Голубую пойдем, это класс, давно там не была…. Андрис шлепнешь барракуду? Там хорошие экземпляры попадаются, а Егор зажарит на углях,  – Ольга выдала этот монолог на одном дыхании, потом поцеловала каждого из нас в щеку.
- Угостим! – Саид пошел на камбуз.
       Я по-дружески обнял Ольгу.
- Привет русалка, будет тебе барракуда, обещаю. Что заскучала без работы? Ничего скоро народ на Новогодние праздники поедет, будет веселее. Как твоя учеба, долго еще?
 - Да заскучала….  Я неделю как из Испании. С чемпионата Европы, там напряг такой был, особенно в финале. С итальянкой шли с минимальным разрывом. Вернулась, а вы разъехались все, вот к Алиму на пару дней уехала, на релаксацию. В пустыне отдохнула, сразу все на места встало, – она взяла чашку с кофе, которую на разносе принес Саид.- А учебы еще на полгода, в мае защита и выпускаюсь. Как сегодня? На интродайве  поведем?
- Да нет Оль. Они в бассейне отработали и по два выхода в Черном море, на мелководье у них есть. Пускай идут самостоятельно, а мы рядышком.
 А вот и женатики, да? – Ольга указала рукой, на пару, идущую по причалу, по направлению к «Катрин».
- Да это наши женатики! – я приветственно помахал ребятам рукой.   
        Саша не разочаровал меня еще раз. В 07.00 он вместе с женой был на борту. Не разочаровал он меня и в выборе спутницы жизни. Не модель, не звезда. Обычная русая девчонка, да еще с косой. Немного полновата, как по мне, но в меру и именно той, здоровой, Есенинской деревенской полнотой, с румянцем на щеках и легкой естественной улыбкой. На такую женщину, хочется смотреть постоянно, выискивая новое и новое в этой не принужденной, природной красе. Я представил экипаж Ольге, как назвалась спутница Александра. Две Ольги на борту – можно загадывать желания.
      Пока шли до места погружения, мы с Ольгой все время провели в лекциях и практическом обучении ребят, проверив их навыки и объяснив особенности предстоящего дайва. Нужно сказать, что схватывали они все на лету. В заключении я прочитал им лекцию о том, что под водой - ничего не трогать, никуда не лезть. Это обязательная процедура в наших местах. Дело в том, что Красное море, как и любое другое развивалось в своем жизненном разнообразии, никак не предполагая о вторжении в эту среду человека. Поэтому  его обитатели, в борьбе за выживание, приобрели определенные защитные навыки, свойства и приспособления.
             Биохимия людей, как и других живущих на суше существ, весьма отлична от биохимии представителей подводного мира. Яды, токсины и кислоты подводных обитателей, рассчитанных на использование против других подводных животных, оказывают на сухопутные существа очень сильное воздействие. Даже не опасные для жизни ранения об иглы морского ежа, могут привести к мощной и продолжительно аллергической реакции человеческого организма. А впрыск белковой кислоты небольшого моллюска с красивой раковиной, именуемого «Ткацкий конус», для человека, неосторожно берущего раковину в руки, скорее всего, закончится летальным исходом. Практически каждое морское животное в стремлении не быть съеденным создало свои средства защиты, весьма отличные от тех, которыми пользуются обитатели суши. Яды, токсины и кислоты, используемые подводными обитателями для защиты и охоты, весьма отличны от подобных средств, используемых сухопутными животными. Не осторожный человек, трогающий из любопытства под водой многие не известные ему виды, подвергает себя немалому риску. Порой — смертельному.
            Привычные к относительной безопасности пляжей Кавказа, Крыма, Азова, наши соотечественники,  не редко не осознают рисков своего любопытства.  С европейцами и американцами проще, там народ, перед тем как куда-то отправиться, обычно собирает очень детальную информацию о местах предстоящего отдыха. Да это и естественно. Ведь если проявлять самую обычную человеческую осторожность и избегать прикосновений к морским обитателям, которые не имеют ни малейшего желания прикасаться к идущему или плывущему в воде человеку,  вам абсолютно ничего не грозит. Однако наш менталитет, природная любознательность,  помноженная на легкомысленное отношение к подводным животным, может привести к весьма печальным и болезненным результатам.
По этому, входя в воды Красного моря, стоит помнить о простейших правилах безопасности:
Избегать любого физического контакта с любыми морскими животными (рыбами, моллюсками, кораллами и др.)!
Во время плавания по поверхности следить за тем, чтобы ваши руки и ноги не касались ничего под водой!
Не ходить по поверхности коралловых рифов, как покрытых водой, так и обнаженных во время отливов!
Не брать в руки раковины моллюсков, лежащие на дне или на рифе. Даже если кажется, что в них никто не живет!
Избегать ходить босиком по дну мелководья, галечным и каменистым пляжам. Пользоваться специальной обувью!
Находясь в воде не пытаться кормить рыб и других морских животных!
Не делать резких движений находясь рядом с любопытствующим или агрессивно настроенным морским животным. Можно нечаянно задеть их, или вызвать ответную агрессивную реакцию!
          Такую лекцию, мы читаем каждый раз. Перед тем как, впервые отправить курсантов под воду и перед каждым последующим выходом. Но не только читаем, а еще и требуем соблюдения, да и сами обязательно выполняем – мы народ осторожный и жизнелюбивый. Здесь бравада не нужна. А любые мелочи могут потом обернуться очень серьезными последствиями. А нам оно надо?
         Наконец, мы пришли на место.  Бросив якорь, не спеша, приготовив снаряжение, еще раз проинструктировав парочку, оделись с Саидом сами и помогли нашим новичкам. Я специально выбрал место, где глубина не превышала 10-12 метров. И безопасно, и светло. Я пошел немного впереди, указывая направление, и держа в поле бокового зрения ребят, за мной Ольга и Александр, чуть сзади и выше Строева. Саид шел сзади и сбоку, или заплывал вперед и фотографировал. Егор, спустив на воду «Зодиак», протянул вперед и заякорился. Ребяткам повезло, первых кого мы увидели, были три огромных черепахи, которые грациозно, да именно грациозно шли на расстоянии метра от дна, выискивая проход между коралловыми зарослями.
       Нужно сказать, что пейзаж здесь удивительный. Таких пышных и разнообразных по цветовой гамме коралловых зарослей, с массой не больших гротов, узких проходов и лабиринтов можно встретить не часто. Напоминает это подводный сад, который тянется бесконечно, вдоль всей отмели. В направлении моря он немного убавляет своей растительности, переходя в заросшие черепаховой травой поля, с отдельно стоящими кустами кораллов. Нас приветствовала масса разноцветных рыб, которые разлетались при нашем приближении, испуганными стайками. Молодежь вела себя достойно, рыб не хватала, к муренам близко не приближалась, черепах рассмотрели вблизи, но без попыток на них покататься. Первые баллоны они, не смотря на наши инструкции - как дышать под водой - выбрали минут за 30-ть. Но это приемлемый результат, бывает и быстрее. Егор подобрал нас, и с шиком доставил на катер.
         Поменяв баллоны, мы чтобы не тратить живительный запас воспользовались лодкой, которая и доставила нас к рифу. И снова сюрприз – два громадных ската, которые как бомбардировщики «Стелс», шли  над  коралловым садом. Ребятне определенно везло. Увидев их глаза за стеклами масок, я понял, что этот день они точно никогда не забудут. Я не Господь Бог и не знаю, как сложиться их дальнейшая судьба, я даже не знаю, попадут ли они еще раз в подводное царство, но этот день, они не забудут никогда – это точно. Саид славно работал фотоаппаратом, упакованным в водонепроницаемый бокс. Фотки обещали быть великолепными.
           Я, подкараулил и «лупанул» острогой барракуду, которая в одиночестве забрела на эту отмель. Молодежь, выбрав весь запас воздуха, пошла с Ольгой и Саидом наверх. Напоследок полюбовавшись подводным садом,  я пошел вдогонку.  Быстро добрались до судна, освободились от снаряги. Мы с Егором занялись готовкой, а Саид, притащив из «закромов» бутылку ливанского вина, пошел развлекать ребятню, под его руководством они занялись обработкой фоток на ноуте. Прикинув с Ольгой, что ничего грандиозного на сайте сегодня больше не предвидится, после обеда решили идти домой.
      Обед получился на славу. Суп из акульих плавников,  (Егор, уходя, поставил перемет, на который и попалась эта вечно голодная рыбина), нарезанная ломтями жареная барракуда, овощи, зелень и легкое вино. Егор, порывался угостить новоиспеченных дайверов ромом, но все его попытки были пресечены на корню. Ром после вина тяжеловат, и как-то не соответствовал легкой душевной обстановке. Ребята наперебой делились своими впечатлениями, запихивая во рты рыбу и зелень. День действительно был легким и прекрасным. Как хорошо иногда чувствовать себя Дедом Морозом. Глядя на светящиеся глаза этой пары, слушая их: « А ты видел? А ты помнишь?», я находился в состоянии полного комфорта. Через час мы распрощались с лагуной и взяли курс домой. Молодежь уединилась в своей каюте, а мы тихо везли их к берегу, по синей глади Красного моря, попивая крепкий йеменский кофе, зерна которого умудрялся где-то доставать Саид, парни слегка сдабривали его кубинским ромом, Ольга отдала предпочтение вину, а я как всегда пил любимый сок из свежевыжатого грейпфрута. Команда - люди привычные, их после вина ромом не проймешь, но конечно без перебора – море, та же дорога и пьяному здесь не место. Но парни позволили себе расслабиться, уж очень хороший день удался. Егор иногда уходил к своим агрегатам, а когда возвращался на его лице, блуждала легкая улыбка человека очень довольного своей жизнью.
          К пирсу мы пришли под вечер. Распрощались со счастливой парой, которая вышла на палубу только за полчаса до швартовки.  Ребятня, обменялась с нами номерами телефонов, адресами, поклялась на рюмке рома, каждый год приезжать сюда на отдых (они ежедневно потом до отъезда приходили на пирс). Мы, задраив все люки, сдали судно под охрану и отправились по домам.

Принесите мне кофе – изысканно-черный,
С черной магией ночи приготовьте его.
Я присяду за столик с этой чашкой бездонной.
И как будто бы спрячусь от всего, от всего.

Принесите мне кофе – изысканно-нежный,
С лунным образом в чашке и с россыпью звезд.
Я хочу насладиться горчинкой небрежной
До восторга в душе, и до радостных слез!

Ну а если мне станет совсем одиноко,
И захочется неги таинственных стран,
Принесите мне кофе с ароматом Востока,
С легкой дымкой Арабских заманчивых тайн…

                Людмила Осокина

                *** Она***

               Привет Душа Моя, как ты? Я снова загрустил по тебе, по твоим зеленым глазам и твоей легкой улыбке. Мне очень не хватает твоего утреннего поцелуя, твоих колючек и «дикой кошки». Твоей простой нежности, суетливой утренней беготни по дому. Удивленных глаз, увидевших стрелку на еще вчера бывших целыми колготах. Твоего теплого дыхания на моем плече. Вот и пишу тебе снова. Хочу рассказать о случайной встрече, которая  в корне изменила две жизни. Две жизни - дорогих для меня людей.
                - Накатила грусть, я пойду, пройдусь, - с такими словами,  щелкнув Рема по носу, на что он возмущенно тявкнул, я вышел на улицу. Посмотрев направо, а потом налево, я решил направить свои стопы в Старый город. Шумной  Набережной и Лагуны не хотелось, в пустыню к Алиму добираться долго, поэтому – Старый город. «Почему не Лагуна или Набережная?» - спросишь ты. - Потому что в Лагуне - типа спального района, несколько современных небольших отелей и кафешек, и пляжи. А на Набережной Старого города - как в Ялте, или  в любом прибрежном городе, забитом молодежью и адреналинщиками всех мастей - толкотливо и шумно. Хотя здесь не Шарм, и не Хургада, но народ тоже любит погулять. Толпа адреналинщиков, по вечерам оккупирует кафе, и всевозможные ресторанчики. Народ просто сидит на набережной, на парапетах, на песке или на траве под пальмами. Шумно и весело. Ночная жизнь бурлит здесь порой, до трех-четырех утра. Оно и понятно, тут собираются те, кто влюблен в море и ветер, в горы и пустыню. Тут не вальяжный семейный или вывозной отдых, тут драйв. Здесь адреналиновый рай, и отдых адреналиновый.
            Милая Моя Катрин. Ты была бы довольна. Вот с тобой, я бы погулял по Набережной. Тут вдоволь мест, где можно танцевать и пить легкие напитки. Здесь  можно спокойно общаться со случайными соседями по столику, не боясь нарваться на грубость, оскорбление или не пристойные намеки. Здесь все свои!  И здесь все по-другому!  Мы с друзьями частенько там бываем. Но сегодня мне хотелось не этого.
          Моему настроению больше подошел бы именно Старый город. Кофе, кальян, легкий треп с коллегами по подводной жизни или со знакомыми бедуинами, заглянувшими в город из ближайшего оазиса. Полное выключение мозгов, которые перестают бесцельно копаться в прошлом, о чем- то сожалеть и пытаться, что-то исправить. Просто в эти моменты думается совершенно о другом. Время течет медленнее, мысли плавны, ты переносишься в глубину веков, на старый Восток, который обтекает Тебя со всех сторон и не дает вернуться к обыденным заботам. Тебе легко и просто. Жизнь хороша, а завтра будет еще лучше. И ты не просто это знаешь, ты этим живешь. Ведь по-другому у тебя просто не может быть.
           Поэтому, оглянувшись по сторонам, я закрыл глаза и спросил у Души: - Куда? - Душа на мгновение задумалась, а потом выдала: – к Амету! К Амету так к Амету, и я направился в кофейню, в центре Старого города, где варят действительно не плохой кофе. Благодаря знакомству с Саидом, я довольно быстро освоил разговорный арабский. Это очень помогло мне в установлении отношений с местным населением. Читать мне конечно, еще трудно, но я учусь. Особенно тяжело постоянно помнить, что буквы и слова - идут в обратном порядке. Я нанял учителя из местной школы. Полчаса занятий в день, это минимум, который я неукоснительно выполняю, прилежно изучая правила написания и правописание, а Саид меня контролирует и указывает на ошибки. А я учу их, русскому и украинскому языкам. Получается здорово, учитывая обоюдную заинтересованность.
             Кофейня Амета,  - глинобитное двухэтажное здание,  построенное еще, его прапрадедами. Знаешь, оно совсем не похоже на то, к чему мы привыкли, и в этом весь колорит Старого города. Кофейня расположена на первом этаже, двухэтажного здания. Вместо передней стены, деревянные резные панели, доходящие до балок второго этажа. Красиво и удобно, потому, что вытяжки нет, а когда начинают курить кальян, дым, поднимаясь к потолку струиться через панели на улицу. Ради поддержания атмосферы старины, в кофейне на стенах и столиках спиртовые и масляные лампы. Где их насобирал Амет, одному Аллаху известно. От копоти этих ламп весь потолок черен. Здесь есть и помосты с подушками, застеленные коврами и столики со стульями. Стулья составляют отдельную гордость Амета, это «венские» стулья, которые во времена присутствия в городе французского гарнизона, его прадед выменял у коменданта. Коррупция, хвала Аллаху и тогда имела место. На стенах рядом с фотографиями солдат французского легиона, старые фотографии Мерей Матье,  Алена Делона, Бельмондо, Шарля де Голля и прочих французских знаменитостей. Даже Черчилль, по ошибке причисленный к французам, со своей неизменной сигарой, удостоен чести быть вывешенным в этой галерее. Здесь можно выпить сваренный на песке кофе, но хороший подадут, только если ты свой, или укажешь конкретно, какой кофе ты хочешь. А так могут сварить обычную бурду. Восток, что поделаешь. Я здесь, благодаря Саиду и знанию языка – свой. Можно также выпить местного абсента, рома (но ром, по словам Егора, не радует вкусовыми качествами), или ливанского вина, разбавляя его родниковой водой, покурить кальян.  Музыки нет, если только приезжие бедуины не привезут с собой мизмар и рабабу. Дуф и думбук у Алима имеются свои. Новостей, из радио и телевизора тоже нет, короче каменный век. Вот все это, наверное, и создает чувство перехода во времени. Перехода во времена аэропланов, авантюристов, романтичных отношений.
           Войдя, я приветствовал Амета, по привычке на местном наречии, услышав в ответ радостные выражения по поводу моего прихода и пожелания здоровья и успехов в бизнесе. Ответив не менее витиевато, как предписывает местный этикет, я присел за столик.
              Зная мой вкус, Амет поставил вариться кофе. Кофе был доставлен за мой столик на деревянном резном разносе, племянником Амета. Положив на разнос деньги и чаевые для мальчишки (он прилично учился и в свободное время подрабатывал у дяди, копя деньги на доску для виндсерфинга), я только собрался насладиться глотком кофе, как сзади прозвучал женский голос:
- Как вы можете пить эту бурду и делать вид, что получаете удовольствие?
       От неожиданности, я чуть не подавился. Поставив чашку и откашлявшись, я обернулся и увидел сидящую в затененном углу женщину. Она как бы сошла с фотографий времен начала прошлого века. Светлые волосы, короткая стрижка, и в придачу ко всему полевой бежевый костюм, пробковый шлем и белый газовый шарф. Такое даже здесь не каждый день увидишь. А вот глаза, глаза у незнакомки были плохие. Нет, сами по себе они были красивы, но в них отражалась тоска, боль, отчаянье и обида. Вечер переставал быть спокойным и переходил в стадию психотерапии. Здесь такое иногда случается. Да, наверное, как и везде. Только здесь гораздо реже. В основном тут народ без «заморочек», каждый лечит себя по мере своих возможностей и разумения. Сам климат и обстановка здесь предполагают, что находясь, даже в полнейшем депресняке, ты начинаешь снова хотеть жить.
      А глаза незнакомки, жили как бы своей отдельной жизнью, от лица, на котором блуждала легкая улыбка. Мы никогда не знаем, что нам принесут вот такие случайные знакомства, ни к чему не обязывающее общение. Жизнь порой сводит нас с разными людьми, но каждый человек, с которым сводит нас жизнь, оставляет в ней след. Неважно какой, но след.
            Незнакомке, не смотря на улыбку, было плохо. Ей нужно было выговориться, даже нахамить, но выговориться и я решил принести себя в жертву.
- Просто встать и уйти? - скажешь ты. - Да я мог. Но вечер уже был испорчен. Кофе не выпит. Поэтому я остался.
- Это кофе из йеменских зерен, средней обжарки, лучшего здесь не найти. Лично мне очень нравится. А вам когда заказывали, нужно было уточнить какой именно кофе вам следует сварить. Здесь так принято.
- Не знаю, что тут заказывать, но кофе не вкусный, а абсент как валерьянка.
- Местный абсент очень даже не плох. А вкус такой из-за трав, на которых его настаивают. Здесь это натуральный продукт, и многие приходят сюда его попробовать.
- Да я уже напробовалась. Не обижайся на меня, (она перешла на «ты») просто у меня как это модно сейчас - временная возрастная депрессия. Муж ушел к более молодой самке, отсудил дом и часть бизнеса, который я как он говорил – «полная дура», строила годами, вот я с дочкой пытаюсь тут себя развеять. А проще, мне просто хреново, и уже не первый день. Не пытайся меня клеить, я не в том состоянии. А просто поболтать буду рада. А еще лучше отвези меня в отель, а то еще местные приставать начнут, а я уже не в адеквате.
       Ну, приставать, это вряд ли. Живущие здесь оседлые бедуины, полны  собственного достоинства и уважения к гостям города. Женщины  могут быть спокойны – даже если  едут в отпуск без спутника, здесь им опасаться абсолютно нечего. К женщинам на улице не пристают, хотя повышенное внимание, как и везде на Востоке, изредка чувствуется. Египтяне считают поведение западных женщин довольно свободным и ваше излишнее дружелюбие, и открытость могут быть расценены неверно. Желательно также соблюдать некоторую строгость в одежде, все-таки надо уважать местные пуританские традиции, здесь не Шарм и не Хургада. Даже туристы, живущие в отелях Лагуны, направляясь в Старый город, добавляют количество одежды на свои загоревшие тела.
-Поболтать, это запросто,- я взял чашку с кофе и пересел за столик незнакомки.
- Андрис,- представился я.
- Алиса,- незнакомка попыталась протянуть руку, но не справилась с этим порывом и удивленно посмотрела на ладошку. Видно абсента она приняла не мало.
- Давно Ты здесь? Давно, в этом песчаном карьере?
- Давно, уже больше года. И песчаным карьером, назвать этот рай не могу. Здесь море, здесь друзья, с которыми мы учим людей нырять. А в пустыню ездим на шашлыки, как на дачу. Здесь тихо и спокойно, мирно и хорошо. А главное уверенно. Как ты - то здесь оказалась? Тебе больше подходит Ривьера.
- Да дочка вычитала про этот ваш рай в интернете, вот и попала. Теперь она носится целыми днями на каких-то досках. По вечерам пропадает с кучей новых друзей по кафешкам, а я не знаю чем себя занять. Вот нашла кофейню и тупо напиваюсь, что бы ни дай Бог, никто из знакомых или соседей по отелю не увидел.
- Понятно барышня, - жизнь закончена, я никому не нужна, никто меня не любит и не пожалеет. Обычная для наших дней ситуация. И что милый ты теперь будешь делать? Вправить мозги, ты ей не сможешь. Ты сам до сих пор болен. Болен Катей. Да я болен тобой. Я звоню тебе, пишу письма, общаюсь с тобой по скайпу. И жду, жду тебя. И пусть это не болезненно томительное ожидание, не депрессия, но ни время, ни расстояние, не могут меня вылечить, изменить мои чувства к тебе. Так, что, будучи болен сам, на роль доктора я не гожусь. Да и вообще я не люблю давать советы, придерживаясь принципа – каждый сам себе хозяин.
           Несколько минут мы молчали, думая каждый о своем:
- Давай я отвезу тебя не в отель, а на свой катер. Клеить я тебя не буду, приставать с душеспасительными разговорами тоже. Сон на море, быстро освободит от алкоголя, а утром горячий кофе и хороший завтрак приведут тебя в норму. А потом если захочешь, пойдешь с нами в группе на первое погружение в открытом море. Мы как раз завтра с новичками пойдем к маленьким коралловым островам. Место живописное как с воды, так и под водой, можно просто поплавать с маской и трубкой, там есть мелководье. Получишь заряд положительных эмоций, просто развеешься, наконец.
          Алиса попробовала собраться с мыслями. По ее мимике, было видно, что дается ей это с трудом. Абсент сделал свое дело, с ним шутки плохи. Наконец она, подперев рукой подбородок произнесла:
- Я принимаю твое предложение, действительно хватит пить. Сейчас только дочке позвоню.
     Она на удивление трезво справилась с телефоном. Довольно внятно объяснила свое отсутствие в отеле. Получив от дочки – зеленый свет, выключила телефон и улыбнулась мне.
- Спасибо, как ни странно, но я верю тебе, хотя вижу впервые в жизни. У тебя глаза добрые…
- На здоровье, и не удивляйся, здесь другой мир и другие отношения между людьми. И чувство порядочности здесь в чести. Подожди, я сейчас транспорт организую.
      Подходя к кофейне, я видел, припаркованные: джип времен окончания второй мировой и побитый пикап. За время, что я пробыл в кофейне, звука отъезжающих машин слышно не было. Подойдя к кампании бедуинов, расположившихся на помосте, поприветствовал их и изложил свою просьбу. Владельцем джипа, оказался Нурим, торговец овощами, я не сразу узнал его в полутьме. Он с радостью согласился отвезти нас, даже от денег отказался. Я помог Алисе забраться в машину. Нурим на удивление с первого оборота запустил движок, и мы понеслись по ночным улочкам. До причала мы доехали минут за семь. Я помог Алисе выйти из машины, поблагодарил Нурима и повел ее к судну. Поднявшись по сходням на борт, я увидел Егора, который вышел из машинного отделения, глаза у него сразу округлились до размеров чайного блюдца. Еще-бы! У нас это был первый случай появления на судне, в ночное время такой гости. Я познакомил его с Алисой, от чего наш Бог машин и механизмов покраснел. Поддерживая Алису, помог ей спуститься в коридор. Мы зашли в гостевую каюту (гости у нас случаются часто и в разное время суток, поэтому каюта, в которой человеку нужно выспаться в тишине, протрезветь, или просто пообщаться по скайпу, всегда наготове). Показав Алисе, где находится душ и гальюн, халаты, полотенца и, конечно же, минералка, я пожелал ей хорошо отдохнуть и вернулся на палубу. Егор доваривал вторую порцию кофе.
- Что Егор удивлен? Не ожидал увидеть такой гости на ночь глядя?
- Да уж, бритые ежики не ожидал, не ожидал. Где такие дивы водятся?
Ей в пору на Мальдивы или Ривьеру, а она в нашу глухомань пожаловала. Давай кэп колись.
- Да в кофейне у Амета познакомились, – я улыбнулся. - У нее депресняк после развода, плющит ее Егор, сильно. Злая, обиженная, но не стерва…. Хорошая, – я встал и подошел к поручням, облокотившись о них спиной.
- Напилась…. А  что было с ней делать? Отвезти в отель? Там бы разговоров до утра, а я на роль психотерапевта не гожусь, ты же знаешь. Хотя многие с удовольствием примеряют ее на себя. Наверное, это наш менталитет. Доходит до смешного. Мы с готовностью стремимся выслушать родственника, друга, знакомого или вот так, случайного человека. Даем советы, переживаем если у них нелады, а когда касается нас самих, то, как малые дети не можем найти компромисс или просто поговорить с любимым человеком, - я ударил рукой по поручню. – Не можем признать свою неправоту, а принимаем категорические решения, после которых и наступает эта жуткая депрессия. Я тоже не исключение, иначе не жил бы здесь один. Вот и привез ее на судно. Отоспится, протрезвеет, может в море пойдет с нами. И возможно Егорушка - это «Жу» неспроста.
- Молодец кэп. Правильно, что привез ее к нам,  – Егор зевнул. - Если бы в отель отвез, она бы завтра продолжала себя жалеть, а это ты сам знаешь последнее дело. Но женщина бесподобная. Правильно ты сказал хорошая. Заметил?
- Егор, я с ней час в кофейне у Амета разговаривал, конечно, заметил. Ну не то, чтобы бесподобная, а то, что хорошая, эт да, - подколол я механика.
- Да ладно тебе к словам придираться, знаю, что бесподобней Катюхи, для тебя никого нет. Я о другом. Она хоть и в «сиську» пьяная, но порода чувствуется, цену себе знает. Гордая, оттого, наверное, и несчастная.
- Хорошо Егор, пусть тоже будет бесподобная, спасибо брат за кофе. Пошли спать, нам завтра работу работать. Будет время, сам у нее спросишь все, что захочешь, – я поднялся и пошел в каюту. - А Алиса, по-моему, зацепила Егора, хотя и видел, он ее не больше минуты, –  с этой мыслью, я, улегшись на койку, моментально заснул.
         Утренняя роса, в изобилии покрыла бело-синий дайв бот, под названием  «Катрин». Согнав воду с тента над задней палубой, мы с Егором прошлись по палубе, избавляясь от избытка росы. За этим занятием, нас и застала Алиса. Сон пошел ей на пользу. Никакого похмельного синдрома не наблюдалось. Она радостно улыбалась утру, морю и нам. От ее вчерашней хандры не осталось и следа.
- Привет мальчики! Шуршим с утра?
- Да нет, скорее хлюпаем. Сейчас закончим и пойдем завтракать и пить кофе.
       Мы по-быстрому закончили бороться с росой и отправились на камбуз. Завтрак у нас обычно простой: яйца всмятку, запаренная овсянка, разнообразные овощи, фрукты, чай или кофе. Приготовив все, мы на разносах подняли завтрак наверх. Алиса, уже сервировала стол и помогла нам расставить тарелки и салатницы.
          Завтрак прошел - на Ура! У Алисы оказался завидный аппетит, вот что значит свежий воздух! Егор перестал краснеть, расслабился. К тому же он нашел интересную собеседницу по своей любимой теме – готовке.
         Егор не очень «болеет» дайвингом, ему это просто нравиться. Главное для него море, судовые машины, корабельные механизмы и кухня! Я тоже люблю готовить, но до Егора мне далеко. Три месяца подряд, после нашего прихода из Марселя, он мучил Саида каждый свободный день, проводя время в поисках местных национальных рецептов, используя того, в качестве переводчика. Они обошли все местные ресторанчики и кафе, где повара из местных жителей. Ездили в пустыню к бедуинам и донимали давно перебравшихся сюда армян, греков и коллектив дайвинг клуба. Потом Егор притих, но начал выдавать такие деликатесы, что его стали наперебой приглашать для участия в подготовке к мероприятиям связанным с застольями.
- Мальчики, какие вы молодцы. Спасибо вам. Я давно так не отдыхала. Проснулась утром, что заново родилась и что главное прекрасно помню, кто я и где я, – Алиса засмеялась. - Знаете, как с бодуна бывает? А кто у вас готовит?
- Мы рады за тебя, давай окончательно выздоравливай. А готовят у нас все, хотя бог и царь на камбузе Егор. У него собраны все рецепты национальной кухни со всей округи, – я положил себе еще порцию салата. - Плюс он еще три года ходил на судне с всякими пиратами, корейцами там, китайцами, индусы были, так, что у нас кухня мира! Егора, местные, как прознали про его талант, то на свадьбы зовут главным поваром, то на всякие семейные торжества.
- Ой, ладно кэп. Ты меня в краску вгоняешь. Ну, люблю я это дело. Люблю море, машины и готовку. Поэтому я здесь с тобой, – Егор действительно снова покраснел.
- Да, море это то, что всех нас объединяет. Все остальное потом у каждого отдельное. Плесни чайку, пожалуйста, – я протянул Егору пиалу. Он налил чай и вернул мне ее обратно.
- Скажи Егор, у тебя действительно столько рецептов? Не обижайся, просто я в прошлом технолог общепита, а сейчас у меня в Харькове четыре кафе. Это чисто профессиональный интерес. – Алиса намазала на лаваш тонкий слой масла, добавив пару ломтиков сыра.
- Понимаешь, я беру рецепт местной кухни, начинаю экспериментировать с приправами, способами обжарки, тушения. Ведь на открытом огне или углях, вкус у блюда получается совсем разный. Нахожу лучший вариант, потом записываю в отдельную тетрадь.
- Какой ты молодчага. А мы все по старинке, по совдеповским меркам готовим. А потом удивляемся, куда клиент делся. Надо с тобой подружиться.
- Так ребятки, я вижу у вас тут, профессиональная тема пошла, поэтому я поехал кормить своих питомцев. А вы общайтесь.
         Я по-быстрому закончил завтрак, выпил чай и, откланявшись, направился в город на велосипеде, который имелся у нас для таких случаев, оставив, нашедшую друг друга парочку, дальше обсуждать кулинарно-поварские темы.
       Подкатив к дому,  за оградой услышал радостный лай Рема. Я вошел во двор и чуть не был сбит у калитки с ног. Сорок пять килограмм, визжащих и прыгающих от радости, пытались залезть ко мне на руки, поставить лапы на плечи и облизать с ног до головы. Под ногами вертелся рыжим комком Туарег, умудряясь не попасть под лапы Рема. Одарив каждого из питомцев порцией поглаживаний и щекотания, я пошел их кормить. Когда зверье занялось своими мисками, я пошел на кухню, сварил кофе и, включив ноут, просмотрел почту.
             Ничего срочного не было, а на два письма от желающих отдохнуть и понырять, нужно было давать подробный ответ. Я переправил их на ящик Евгении,- она в клубе отвечает за переписку с потенциальными клиентами. Зато в «Одноклассниках», два радостных сообщения,- мои друзья наконец-то собрались приехать ко мне в гости, да еще и надолго. Ура! Маленькое дуновение ветерка с далекой родины. Времени на переписку не было, решив пообщаться с ними во время перехода с борта «Катрин», я выключил ноут и, взяв с собой Рема, поехал на пирс. У трапа я встретил Алису, которая переоделась в Егоровы шорты и тельняшку. С закатанными рукавами тельняшки, в шортах и кепке - капитанке, она блестяще вписалась в нашу команду. Рем уважительно обнюхав ее, завилял хвостом и облизал ей руки. Он дал себя погладить, сопя от удовольствия. Потом помчался по палубе, суя свой любопытный мокрый нос во все закоулки. Найдя Егора с Саидом, облизал и их. Я занес, велик, закрепил его и прошел в рубку. Обнявшись с Саидом, и пожелав друг – другу мира и долгих лет жизни мы стали прокладывать курс.

                *** Меченный***

          В назначенное время, к борту подкатили два пикапа. Серега Нефедов и Оля Строева, привезли группу курсантов. Группа прошла курс обучения, отработала погружения с берега, и теперь у них был выход на открытую воду. Мы спустились на пирс и, перезнакомившись, стали выгружать снаряжение. Все делалось спокойно без спешки и суеты. Спешка это не для дайвинга. Дайвинг в первую очередь это удовольствие! А зачем нужно удовольствие на скорую руку? Дайвинг это еще контроль и дисциплина. Поэтому здесь никто не спешит. 
     Погрузив на борт снаряжение, я с Олей и Сергеем прошли в рубку, на совещание, а Саид устроил курсантам экскурсию по судну, заодно расселив их по каютам. Закончив все согласования по маршруту и проведению дайвов, я запросил разрешение у береговой охраны и, получив добро повел «Катрин» в открытое море. Народ расположился, кому, где понравилось. На задней палубе под тентом пили чай и играли в карты. На носу устроились две девчонки, свесив ноги с борта и держась за леера ограждения, они высматривали дельфинов.
           Теперь немного о наших инструкторах. Нефедов – старожил здешних мест. Ему за сорок пять, но  выглядит он на пять – семь лет моложе, как и все остальные, кто променял городскую суету на жизнь в этих местах. Он среднего роста, коренаст, надежен и всегда спокоен. Взволнован, он бывает только тогда, когда идет разговор о новых дайв сайтах, о прокладке новых маршрутов в пустыне, о новых оазисах и странных находках. Он очень эффектно смотрится в облегающем гидраче. Сергей приехал сюда лет десять назад, влюбился в эти места, да так и остался здесь. Потом он слетал домой, продал все движимое и недвижимое, сгреб в охапку жену и двоих детей и начал здесь совершенно новую жизнь, о чем ни разу не пожалел. У него прекрасная жена Наталья. По профессии она врач и нашла здесь себе применение. Они вдвоем стоят у истоков создания дайвинг клуба. Детвора пошла в местную школу, где преподаватели европейцы. Многонациональный состав классов дал свой результат – детвора заговорила  на нескольких языках: арабском, французском, итальянском, кроме обязательного английского. Сейчас они, уже учатся в Европе.
              Оля Строева в свои тридцать, успела установить несколько мировых рекордов в соревнованиях по фридайвингу среди женщин. Высокая, стройная, белокурая, с вечно смеющимися глазами, похожа на нимфу, вышедшую из волн на берег. Она умудряется жить здесь, тренировать дайверов и фридайверов, мотаться по всему миру на соревнования, и в придачу учиться в одном из австрийских вузов. От нее без ума все курсанты мужского пола. Но Оля пока, никому не отдает предпочтения.
           Едва нос «Катрин» вышел за пределы лагуны, как появились дельфины, о чем просигналил восторженный визг девчонок, на носу судна. Стая примерно в пятнадцать особей, выровнялась на одной линии с носом судна и начала гонки. Дельфины то выпрыгивали из воды, то неслись размытыми тенями в прозрачной пене взбиваемой  форштевнем. Курсанты заняли места в зрительном зале на носу судна. Серега, присмотревшись безошибочно определил:
- «Меченый» вернулся! Вот бродяга! Месяца три его не было.
       Действительно чуть впереди и справа от основной стаи, шел большой дельфин, с белой отметиной рваного шрама на спинном плавнике. Дайверы знают многих дельфинов в «лицо». Постоянно сталкиваясь с ними во время переходов по морю, и при работе на дайв сайтах. Каждая стая имеет своего вожака, которому за окраску или какие-то другие отличительные признаки присвоены клички. С «Меченным», у меня связана своя история. Дельфины знают, что мы идем не с пустыми руками – перед выходом у местных рыбаков мы покупаем пару ведер свежей рыбы из утреннего или ночного улова. Часть идет на приготовление обедов и ужинов, а оставшуюся часть, мы неподалеку от дайв сайта скармливаем дельфинам. За это они устраивают нам такие представления, каких не увидишь ни в одном дельфинарии. На сайтах, от них не бывает проблем, они издалека, наверное, с удивлением наблюдают, как мы, на борту судна, превращаемся в неуклюжих горбатых тюленей, и потом прыгаем в воду, выпуская дорожки воздушных пузырей, «ползаем» над дном моря, такой же стаей как они. Иногда некоторые подходят ближе, наверное, любопытство берет верх. В комплекте для фридайвинга, можно вызвать их на игру. Когда мы начинаем нырять, дельфины поддерживают игру, подходя совсем близко. Они уравнивают свою скорость и идут, рядом вертя своими симпатичными мордашками и как бы пытаясь разглядеть наши глаза за стеклами масок.
         Саид сменил меня у штурвала. Я прошел на камбуз и обомлел на пороге! Разрумянившаяся Алиса, вовсю занималась стряпней. Респект и уважуха тебе: - О, Женщина! Я - то думал она, на палубе принимает солнечные ванные, хотя стоп! В чем же ей их принимать, если купальника у нее нет. Но  если покопаться в рундуке «Забытых вещей», который у нас имеется и пополняется регулярно, то там можно найти все и на любой вкус. Бывало даже, что хозяину предлагали сменку его же вещами, которые он забыл на борту, три месяца назад. Но Алиса! От вчерашней, тоскливости не осталось и следа, глаза блестят, в руках все так и горит. Даже Егорова гордость - белый поварской колпак и именной передник, чудно смотрелся на ней, дополнив образ и заодно скрыв волосы. Как она умудрилась так быстро освоиться у нас на камбузе? Ума не приложу! Вот уж поистине - встреча по воле небес.
-Ну, что кэп, как я тебе в роли кока? Кофе сварить? – улыбнулась она.
- Алиса я в восторге! Если тебе не в напряг, то свари, а если занята, я сварю сам.
- У меня как раз перерывчик небольшой образовался между закладками, поэтому не в напряг, да и сама выпью с удовольствием. Егор тут пытался мне помогать, но я отправила его к  железкам. А то мотается туда - сюда.
 - У Егора с железом все на «ять»! Это он к тебе бегает.
       Алиса обернулась от песочной жаровни, где начала варить кофе. И внимательно посмотрела на меня.
- Смотри не смотри, это видно и невооруженным глазом. Тем более оперу с двадцатилетним стажем. Я еще вчера, когда мы отправили тебя спать, а сами сели пить кофе, это понял. Он говорил со мной, а думал о тебе. Тут и ежу понятно, слетел наш «мех» с катушек. Да по-другому и быть не могло. Ты прекрасная барышня. Он после развода пять лет один, не бабник. При всем этом, равнодушен к алкоголю, как и все мы. Много читает, в основном свои технарские буквари. Организовал что-то, типа клуба юных механиков для местной детворы. Они там вдвоем, с минским инженером Санькой и мальчишками, собрали из всякого хлама «пустынный» карт. Теперь на выходе еще два. Учат детвору понемногу. Ребятня от них без ума.
       Алиса усмехнулась.
- Ну а как же вы тут умудряетесь без женщин жить? Тут такой «цветник»! Одна Лагуна чего стоит! Ты ведь тоже одинокий «морской волк»? - Алиса отвернулась к жаровне и, вовремя подхватив чуть вспенившийся кофе, перелила его из турок в стеклянные чашки.
- Я не одинокий, она всегда здесь рядом - под сердцем, в моей душе. Ее голос в телефоне, а иногда мы болтаем по скайпу. Просто я никого, кроме нее не вижу рядом с собой, Алиса, - я потер лоб, потом рассмеялся. – А не вижу, потому, что не могу представить, не представляется как-то, - я принял чашку с кофе.
- А живем очень просто. Легко и спокойно. Ведь вокруг люди, друзья, курсанты. Мы учим нырять, водим группы в пустыню, помогая очиститься от городской суеты, обыденности повседневной жизни. Главное не тосковать, не жалеть себя, не скулить. Не грызть себя за ошибки прошлого. Не пытаться исправить, то, что исправить уже не возможно. А каждый день оставаться самим собой. Идти вперед, учиться, тренироваться. Ведь предела нашему совершенству нет. Права Раневская: - Главное - живой жизнью жить, а не по закоулкам памяти шарить. И зачем ворошить прошлое, когда можно начудить нового? – я рассмеялся. - И еще, я верю, что все равно, через год, через два, через пять, но она приедет сюда. А увидев все это, уже не сможет вернуться обратно. У нее на родине: хорошая работа, родители, сын, который учиться в универе. У Кати, очень сильная привязанность к семье, потому, что от мужчин, которые были рядом с ней, она видела мало хорошего.
- Что и от тебя тоже? Не могу поверить!
- Ну, от меня меньше всего, но я ее обидел очень сильно. Я ведь таким, какой я сейчас, не родился. И оценить, подарок судьбы сразу не смог. Вернее смог, но потом забыл о том, что бриллиант тускнеет без человеческого тепла. А потом, мы оба сглупили, когда забыли одну простую фразу, которую сами и произнесли: « Боже, где же Ты был раньше? Там же где и Ты, - набивал шишки на пути к Тебе». Понимаешь, я показал Кате мечту, показал, что жизнь может быть полной и осязаемой на вкус, но потом остановился и этим, все и испортил. Получается, что я обманул Ее, Ее надежду, а это очень больно! Согласись! Вот теперь так и живем. Она там, а я здесь. Но, бриллиант на стразы не меняют. Это как по мне. Поэтому на счет женщин – уж лучше никак, чем кое-как, и лучше ни с кем, чем с кем попало, - я умолк, сделав глоток кофе.
– А насчет «цветника», то каждый находит тут, то, что ему необходимо. Если кому-то необходим секс, то они это тоже в ходе отдыха находят. Здесь все просто. Наверное, потому, что все на одной адреналиновой волне. Но у нас есть свои правила. Ведь мы работаем с людьми. Поэтому, курортных романов с курсантками мы себе не позволяем. Это табу! Море не прощает расслабона. Для нас это работа, от качества которой, зависят человеческие жизни.
- Ой, как все строго…. А Егор, значит, нарушил это ваше табу? – хитро посмотрела на меня Алиса.
- Нет, Егор не нарушил. Во-первых, ты гостья, а не курсантка! А во-вторых, это никак не похоже, на секс без обязательств или курортный роман. Или я не прав? Ты ведь хочешь, чтобы он уехал с тобой?
- Откуда ты знаешь? Ты, что мысли читаешь? – глаза Алисы выразили испуг и удивление.
- Нет. Я логически рассудил, как бы поступил сам, окажись на твоем месте.
- Спасибо, успокоил. Ты разговариваешь со мной откровенно, хотя я к такому не привыкла, со мной так только брат разговаривает, я тоже откровенно отвечу. Да, я хочу предложить Егору уехать с нами. Я хочу с ним жить. У меня ощущение, что я знаю его много лет. Может быть это глупо, но это так. Еще, я хочу предложить ему вместе начать новый бизнес проект. Но я пока только думаю об этом. В голове чехарда, сомнения, боязнь, - Алиса присела на прикрученный к палубе стул. - Андрис, не сочти за назойливость, но как ты считаешь, почему это с вами произошло? Ведь разрыв у вас с Катей, произошел не из-за измены?
- Не сочту. Нет, конечно, не из-за измены, – я улыбнулся. – Я отношусь к этому как к испытанию. Понимаешь, мы оба, очень сильно хотели одного и того же – теплых, добрых отношений. Мы хотели быть нужными друг - другу.  И нас так неожиданно свела вместе судьба, нам так хорошо было рядом друг с другом, что мы не поверили в возможность бесконечности этой сказки. Катюха все время очень боялась, что мы расстанемся, не верила до конца, что это навсегда. У меня свои бзики были, которые я притащил из прежней жизни. Мы наделали кучу глупостей, нашкодничали как малые дети, которым дали дорогую игрушку, а они вместо того, чтобы играть с ней и получать удовольствие, сломали ее. Вот я и думаю, что нам за это, там наверху, устроили проверку - развели на время, чтобы мы почувствовали, насколько нужны друг другу, насколько дороги. И подтверждение правильности своих выводов, я вижу в том, что я один. А один я как уже говорил, по одной простой причине, кроме Кати, я не вижу никого рядом с собой. У меня становиться тепло на душе, от одной мысли о ней, особенно когда пишу ей письма. Думаю, что с Катей, происходит то же самое. Знаешь, нет той эйфории влюбленности, щенячьего восторга, взамен пришло чувство теплое и доброе. Чувство необходимости заботы, понимания, защиты любимого человека. Это как закрыть ее от холодного ветра в своих объятиях. В это тоже трудно поверить, но это так и есть, – я сделал глоток кофе.
- Ну, что ты, я верю. И даже по-доброму завидую ей. Не часто в наше время встретишь такие чувства и такое отношение к женщине. Любая из нас мечтает именно об этом. А все остальное, это лишь мишура, елочные украшения. Я верю, что у вас все будет хорошо.
- У вас тоже, – я улыбнулся Алисе.      
- Спасибо, что привез меня на «Катрин». Я словно заново родилась. У меня душа поет, я снова ожила. И самое главное, я знаю, чего я хочу, что мне делать дальше, как строить свою жизнь, когда вернусь домой. Я проснулась утром с этой мыслью. А сейчас ты только подтвердил мои размышления.
- Рад за тебя Алиса, искренне рад. И помни – это «Жу» неспроста. Не упустите возможность сделать друг друга счастливыми. Это ваша дверь, одна на двоих, но она ваша, и у вас все получиться. Я верю в вас!               
- Спасибо, я постараюсь.
- Вот и славно. Как дочка, не волнуется?
- Нет, я ей звонила перед выходом, пригласила с нами, но она отказалась, передав привет пиратской банде и сказав, что познакомиться с вами потом. У них там гонки какие-то, ты же понимаешь, что без нее никак.
      Обжигающий кофе был очень вкусен. Алиса тоже умолкла, думая о чем-то своем. Я допил божественный напиток, чмокнул Алису в щеку и поднялся на палубу. Мы потрепались с «молодежью», в группе были два мужика моего возраста, оба с приличными животиками. Они держались особняком и более напряженно. Я подошел к ним и разными хохмами и байками постарался снять напряг, больше всего мотивируя тем, что они получат незабываемые впечатления от предстоящего дайва.
    Через полтора часа, мы дошли до места предстоящей работы. Три не больших коралловых острова, носили название – « Братьев». Они возвышаются над поверхностью океана, местами не многим более метра. С палубы судна их можно было увидеть все. Вся площадь, которую они занимали, это примерно два школьных футбольных поля и баскетбольная площадка. Они, местами скрываясь под поверхностью моря, были покрыты прозрачной, лазурной водой. Особенно лазурный цвет приходился на проходы разделявшие островки. Мы стали на якорь. Курсанты и инструкторы построились на палубе. Нефедов провел еще один инструктаж, распределив всех по группам. Определил порядок выхода, движения, указал маршрут. И началась работа. Помогая друг другу оделись, влезли в снарягу и пошли.
          Дайв прошел без происшествий, поднявшись на борт и освободившись от снаряги, народ кинулся обниматься и поздравлять друг друга. Два «тюленя» не отставали от молодежи в выражении восторга. Но Нефедов не дал никому расслабиться, произведя разбор «полетов», а он видел все и ничего не забыл, поздравил всех с первым погружением в открытом море и объявил получасовой перерыв. Курсанты разбрелись по палубе, обмениваясь впечатлениями, а мы: я, Серега, Ольга и Саид, прошли в рубку, где стали обсуждать второй выход. Чудо-кок Алиса принесла нам чай, который все с удовольствием прихлебывали. Через пару минут в рубку зашел Егор.
- Там один из «старых», воды наглотался на выходе, я его в гальюне прочистил, вроде должен отойти. Но он сам сомневается, следует ему сегодня идти еще раз или лучше отложить.
     Нефедов оторвался от карты.
- Спасибо Егор. Сейчас спустимся, осмотрим. Глянь, куда сейчас пойдем, он карандашом провел по карте, указывая предлагаемое направление движения группы.
        Егор внимательно посмотрел на карту, потом в рубочный иллюминатор.
- Добро командир, я вон там стану, - указал он точку на карте.
          Допив чай, мы спустились на палубу. Ольга осмотрела Николая, одного из курсантов в возрасте.
-Серж, он,  похоже, избавился от забортной жидкости, но думаю, рисковать не стоит. У нас завтра еще два дайва, если сейчас сработает повторный рефлекс, завтра может вообще не пойти, лучше мы его позже с Андрисом налегке с трубочкой сводим.
- Согласен! Давайте так и сделаем, я сам с ним переговорю, а вы остальных начинайте готовить.
      Я свистнул Егору и тот два раза рявкнул сиреной, меньше чем через минуту, группа стояла в полном составе. Снова инструктаж, снова одевание и выход. На этот раз не обошлось без не приятного происшествия. Одна из курсанток, та, что сидела на носу судна и ждала появления дельфинов, слишком близко подошла к рифовой стенке. Ольга тут же пошла сверху к ней, но на долю секунды не успела. Выскочившая метрах в двух, перед девчонкой небольшая мурена, испугала ее. Девушка дернулась, и вплотную коснувшись бедром стенки, получила укол морского ежа, сидевшего в своей нише. Иглы ежа тонкие и очень острые, вдобавок еще покрыты ядовитой слизью. Укол болезненный. Ирина, я вспомнил, как зовут девушку, дернулась в обратную сторону, и резко махнув ногой, отлетела от стенки. Ольга уже была рядом. Я, было, развернулся к ним, но она, знаком показав, что справиться сама, начала подъем наверх, поддерживая Ирину. Примерно в пяти метрах прямо по курсу, в ряби крыши нашего подводного мира маячило дно лодки Егора. Туда Ольга и повела подранка.
      Я занял место сверху над группой, контролируя своих и Ольгиных курсантов. Вскоре она догнала нас, и мы, разойдясь по своим секторам, повели «цыплят» дальше.
              Когда последний курсант поднялся на палубу я, освободившись в воде от снаряги, передал баллоны Саиду, получив взамен грузовой пояс, для работы в комплекте№1.
         Комплект №1, это у меня еще от Союза - костюм, трубка, маска, ласты, грузовой пояс, нож подводника, ну и страховочный буй. Рядом тоже самое проделала Ольга. С борта стартанул прохлаждавшийся курсант и мы дружной компанией пошли к стенке рифа. Мы специально пошли на мелководье, из предварительной беседы, узнали, что Николай глубже трех метров с маской не нырял, поэтому место и было выбрано соответствующее. Минут через сорок, Коля показал, что он готов возвращаться. Егор, развлекавший в страховочной лодке Алису, подводными красотами, подобрал нас. Нам помогли подняться на борт. Обводившись от гидрокостюма, я бросил его в емкость с пресной водой и потопал в душ. Смыв с себя соленую воду Красного моря, я зашел в каюту, одел шорты с майкой и босиком прошлепал на палубу.
       На помосте, лежали разбросанные подушки. Там и расположилась вся группа. Я взял стакан апельсинового сока, прилег с краю, оперев ноги на ограждение. Нефедов провел разбор «полетов» и, объявив получасовую готовность к празднованию сегодняшнего знаменательного события, дал команду – «Вольно!»
           После окончания официальной торжественной части, наступило время праздничного обеда. На стол накрывали все вместе. Алиса поразила всех количеством блюд, приготовленных из наших не очень то разнообразных продуктов. Со всех сторон неслись похвалы ее мастерству. Принесли запотевшие бутылки с шампанским. Пошли тосты. Новоиспеченные дайверы сияли улыбками, искрили шутками, обменивались впечатлениями. Когда народ утолил голод, сменили сервировку стола. На замену жареной рыбе, ухе, овощам – появились чайники с чашками, заварка, кофе и фрукты со сладостями. Оставив молодежь веселиться, мы отправились в рубку.
           На завтра решили перейти на другую сторону рифа, где тоже был ровный склон, с небольшими глубинами. Склон был шириной метров сто, а затем уступами уходил в глубину. Коралловый лес, зеленка. И замечательный разлом по всему склону. Масса рыб. Частенько заходят туда черепахи и скаты, в своих бесконечных странствиях по морским просторам. Подтвердили маршруты и составы групп, на том, закончив планерку. Оля с Саидом вернулись к курсантам, а мы с Сергеем остались в рубке пить кофе и говорить «за жизнь».
           В душу у нас лезть не принято, с расспросами тоже, но если видишь, что человеку плоховато, то вопрос: «Ты как Брат?» - естественен. Захочет – расскажет, не захочет, значит так и надо. Но вообще тоска у нас редкость.
          Сев за штурманский стол, на котором был установлен корабельный компьютер, я зашел на сайт «Одноклассники». Сергей устроился рядом на табурете. Он заочно, по сети знаком со многими моими друзьями. Я поделился с ним новостью, что ожидается приезд гостей. Зайдя на свою страницу, открыл сообщения и занялся перепиской. Оказалось, что компашка собирается приличная, семь - десять человек, но кто конкретно не указала. Целая дайв группа курсантов прямо. Ирина,- мой тренер по бальным танцам на далекой родине, просила уточнить на счет жилья и трансфера от Шарма. Они собирались прилететь в первой половине августа.
           Я отписался, что в Шарме мы их встретим, а жить они будут в моем доме, благо места там предостаточно. И десять человек, легко поместятся. Главное, что у всех совпало свободное для поездки время. Я уже не раз предлагал друзьям прилететь, указывая и на положительный материальный аспект, но как-то там у них не складывалось. И вот сложилось. Прекрасно, значит их время пришло. Я включил скайп, и когда установилась связь, увидел улыбающееся лицо Иры. Как всегда эффектна, с милой, доброй улыбкой Ира приветствовала нас с экрана монитора. Я попросил Ирину, уточнить состав группы и дату прилета, согласовав все с  Евгенией, которая в клубе отвечала за приобретение билетов и обсуждение программ с туристами. На том и распрощались.
- Ну, наконец-то наш клуб, станет еще и танцевальным,- улыбнулся Нефедов.- Рад, что прилетают твои друзья? Я же вижу, что ты скучаешь по дому.
- Да нет Серый, не по дому, а по даме, да и по друзьям тоже. Дом у меня здесь и другого я не желаю. Я чувствую себя тут, так как будто вернулся на родину.
- Да все мы здесь дома. Наверное, в прошлых жизнях, мы здесь и жили. Иначе как объяснить нашу не преодолимую тягу к этим местам? Я помню, как ты приехал. Помню твой первый приход в клуб, твое знакомство с морем, тебя потом из воды вытащить было невозможно. А поездки в пустыню? Походы с караванами? И тебе ведь это не приелось?
- Как такое может стать обыденным? Ведь каждый раз все совершенно по-другому, что море, что пустыня. Нет одинаковых рассветов, нет одинаковых погружений.  Да и люди вокруг нас постоянно меняются. У меня за последний год добавилось сотни полторы друзей, от Владика до Ямайки.
            На носу судна раздался лай Рема. Лаял он не злобно, а так потявкивал, как приветствует знакомых.
- Дельфины, дельфины! - раздались восторженные крики на палубе. Мы подошли к поднятым передним иллюминаторам рубки. Действительно, возле носа судна в воде выделывал финты, здоровенный дельфин, а поодаль, виднелись плавники остальной стаи.
-Друг твой «Меченный» пожаловал, давай иди, здоровайся с ним,- Нефедов хлопнул меня по плечу.
           Я спустился на рабочую палубу, натянул костюм, застегнул пояс с «мягкими» грузами и, взяв маску с ластами, подошел к борту.
          С «Меченным» нас связывает давняя дружба. Еще в первый свой выход к «Братьям», больше года назад, я имел неосторожность близко подплыть к проплывавшим мимо дельфинам. С борта судна я не разглядел, что дельфины шли с малышами. Два больших впереди, потом два маленьких, и замыкающими еще два больших. Дельфины шли настолько близко, что я, забыв обо всех предупреждениях, полез в воду. Мы только вернулись с дайва. Я был в гидраче, даже пояс не стал одевать. Рассчитав направление, я поплыл наперерез дельфинам. А потом я просто вылетел из воды выброшенный мощным толчком. Я не испугался, потому, что не понял, что произошло. А произошло следующее, (об этом  узнал со слов Егора и Саида) когда я приблизился примерно на пять метров к точке встречи с дельфинами. Шедший замыкающим  «Меченный» высунувшись из воды свистнул. Стая мгновенно изменила курс, взяв чуть мористие, а он, поднырнув, выбросил меня из воды, освободив проход. Я вылетел из воды как жаба и, шлепнувшись на спину, поднял тучу брызг.  Дельфин проплыв вперед, стал «на хвост» прошел так метров пять, что то прощебетал. Наверно ругался в мой адрес. Я добрался до судна, поднялся на палубу. Парни от смеху катались по палубе. Я тоже посмеялся над собственной глупостью. Познакомился с дельфинами – нечего сказать. Мы остались на стоянке, а вечером, вот так же залаял Рем.
            Выйдя на палубу, мы увидели дельфина, который, высовываясь из воды, оживленно щебетал, свистел и чуть ли не корчил рожи Рему. Пес лаял не злобно, а вполне дружелюбно, усиленно махая хвостом. Со стороны казалось, что они прекрасно понимают друг друга. Я спустился на камбуз, взяв пластиковое ведро, бросил туда с десяток свежих рыбин. Пройдя на нос судна, поставил ведро на палубе, и мы угостили нашего гостя рыбой. Дельфин рыбу ловил на лету, хватал ее из наших рук, выпрыгивая на высоту борта. Рыба закончилась, а дельфин не уплывал. Он то продолжал выделывать прыжки и кульбиты, окатывая нас брызгами, то о чем, то верещал с Ремом. Он как бы приглашал меня в воду.
              Решившись, я быстро переоделся, и прыгнул за борт. «Меченный» сразу успокоился, наполовину погрузившись в воду, он медленно поплыл ко мне. Я лег на воду и, дыша через трубку, смотрел, как он приближается. Зрелище еще то! И вот его нос коснулся моей вытянутой вперед руки. Меня как жаром обдало, до того приятной на ощупь оказалась кожа дельфина. Мы поплыли рядом, не много удаляясь от судна. «Меченный» шел к мелководью, на склон где мы работали сегодня днем. А там начался настоящий драйв – мы ныряли и плыли рядом под водой, парили над коралловым лесом и проходили разломы. Когда я выходил глотнуть воздуха, дельфин шел рядом. Потом  я начал уставать, «Меченный» подставил мне спинной плавник с рваной отметиной и отбуксировал к кораблю. Поднявшись  на борт, помахал дельфину рукой, он, прощально свистнув, исполнил пару прыжков и поплыл к своей стае. Егор с Саидом помогли мне освободиться от костюма. Оказалось, что мы гоняли целый час. Так и познакомились с «Меченным». Теперь он часто появлялся у нас в «гостях».
           И сегодня встретившись с нами днем, вечером завернул на рыбку. Мимо прошел Егор с ведром рыбы. Я не стал пока спускаться в воду. Вместе с «Меченным» приплыли еще три дельфина. Не зная, как он отнесется к моему присутствию в воде, тем более его не было несколько месяцев, наблюдал за играми новичков.  Две самки, и молодой самец. Бог мой! Неужели он привел свою семью? Нос огласился восторженными криками. Дельфины развлекали молодежь. Но рыба скоро закончилась. Увидев, что три дельфина отплыли в сторону, я спустился в воду.  Теперь мы с «Меченным» устроили водный цирк. Представление удалось на славу. И тогда дельфин, на прощанье, выпрыгнув из воды, шлепнулся на бок, окатил всех брызгами, вызвав неописуемый восторг у зрителей.
                Остаток вечера прошел в разговорах о дельфинах, об их повадках, отношениях с людьми. Чай, кофе, фрукты, море и звезды. Принесли гитару. Курсанты разбрелись по палубе, разбившись по двое, по трое. Что-то я давно не видел Алисы и Егора. В камбузе все вымыто и разложено по местам, включен дежурный свет. В рубке Ольга с Саидом резались в «дурака», тут же развалился Рем. Нефедов на корме тихо играл на гитаре. Я включил комп и уселся в кресло. Просмотрел прогноз погоды, сводку новостей.
          Я уже довольно сносно читаю по арабски. Кто бы мог подумать, что я настолько смогу изменить свою жизнь. Смогу воплотить в реальности, то о чем мечталось, чего хотела душа. Сколько было сарказма, пессимизма и недоверия к моим начинаниям, со стороны многих моих знакомых, моих родственников, бывших коллег. И сколько потом звучало зависти и осуждения в их голосах. Чего только я о себе не наслушался, доводя их до истерики своим упорством и верой в себя, в поставленные перед собой цели, показав на своем примере, что наши мысли реальны, а мечты сбываются. И как приятно было на этом многоголосом негативном фоне, слышать голоса моих друзей, которые искренне помогали мне, верили в меня, радовались вместе со мной моим маленьким победам и достижениям. Накатили воспоминания.
                Вспомнилась поздняя осень двухлетней давности. Ссора с Катей. Мой уход. Долгие осенние, а потом зимние вечера, полные раскаяния и сожаления о сказанных словах, о своем уходе. Попытки объясниться с любимой женщиной, с ее родителями, чье мнение, очень ценит Катя, и которое тоже внесло свою лепту в мой уход от нее. Не понимание происходящего, жалость к себе.
          Вспомнились бессмысленные и бесполезные попытки, реанимировать умирающее предприятие, от которого нужно было избавиться еще пару лет назад. Избавиться, когда еще можно было его продать, сразу, не раздумывая, лишь только прозвенел первый предупредительный звонок. Но как часто бывает, я продолжал ломиться не в свою дверь. Вкладывал деньги в умирающий бизнес, к которому в дополнение всего прочего еще и душа не лежала. Все ухудшающаяся политическая обстановка в стране. Отсутствие заказов со стороны зарубежных клиентов. Трудности с доставкой заказов, задержки по расчетам за отгруженную продукцию, скачок инфляции. Все это давило на меня, на мой бизнес со страшной силой, (это теперь я знаю, что причина была в другом, в моем отношении к происходившему, а тогда, как приятно было себя пожалеть вечером за бутылкой пива) и мой мозг, отчаянно пытался найти выход. И все это накануне моего дня рождения.
            День рождения в конце декабря. Мне никогда не удавалось толком отметить эту дату. Сначала из-за дурдома, связанного с окончанием года в структуре МВД, потом уже в роли бизнесмена. Расчеты с поставщиками, с клиентами, налоги, зарплата рабочим, подарки под елку их детям, корпоратив. Планы на следующий год. Сырье, гсм, заказы на январь следующего года. А на себя любимого времени как всегда не оставалось. Да и если честно, то после такой нервотрепки, беготни – какой может быть праздник? ( А кто мешал тебе устроить праздник для себя?) Я нашел отдушину в детях, именно с ними отмечая этот день в боулинге.
           Решение всех этих проблем, пришло неожиданно, но закономерно. Видно там, наверху снова решили дать мне шанс изменить свою жизнь, дали пинка, подтолкнув к действиям в нужном направлении, загнав, таким образом, меня в угол. Потом, я даже представлял себе этого седовласого Старца. Старца, который наставил мне красных флажков и с интересом смотрел, как я найду выход. Перепрыгну через них или останусь внутри круга?
           Закончив год в минусах, я устроил «разбор полетов», со своим партнером по бизнесу. Минус образовался из-за отвратительно внешнего вида отгруженной нами продукции, что повлекло скидку в цене. Да, на механические качества это не влияло. И если бы продукция шла на завод, на поточную сборку, на конвейер, то внимания никто бы не обратил, хотя я такого отношения к клиентам не допускал. Но продукция шла в сеть магазинов, и Валера – мой партнер по бизнесу, отвечавший за производство, об этом прекрасно знал. На все мои вопросы, в ответ неслось лишь невразумительное блеяние о том, что обстоятельства виноваты, литейщики во время не доложили, он забыл, и т. д., короче виноваты были все вокруг, только не он. Зная истинную причину – обыкновенную человеческую лень, пофигизм и безответственность, я спокойно выслушал его объяснения. Решение мной уже было принято. Если бы Валера честно признал свою оплошность, может мы бы еще и поработали вместе. Но, слава Богу, он упрямо продолжал клясть страну, правительство, наших рабочих, обстоятельства и погоду. Это облегчило мне задачу и добавило уверенности в правильности выбора. Дослушав его монолог до конца, я объявил о своем решении – о выходе из бизнеса. Я не винил его, не высказывал претензии, нет, я просто объявил ему о своем решении.
          А что толку было попусту тратить время на высказывание претензий? Я сам был виноват в таком исходе. Ослабил контроль, требовательность, не настоял на ликвидации предприятия, когда это было реально сделать. Терпел Валеру, который был законченным пессимистом и негативщиком, но специалистом в производственных вопросах. И я терпел его, уговаривая себя тем, что самому мне будет трудно, что я не справлюсь, что это необходимо для успешной работы, что он хороший специалист, что у него в жизни многое не сложилось, отсюда и такое его отношение к оценке реальности. Люди! Бегите от таких личностей, как черт от ладана! Не стройте иллюзий как я, что ваше общение и совместная работа вызваны необходимость и принесут вам успех и достаток. Не тешьте себя призрачной надеждой, не уговаривайте, если только цените себя и свое время. Бог мой, на что и на кого я потратил пять лет жизни? Да именно времени, было жаль! Ни материальных вложений, ни приобретенного оборудования, которое я оставлял ему, даже не надеясь что-то получить, а именно времени, которое я украл у себя, у своих детей, у любимой женщины и потратил впустую. Но винить некого, ведь меня никто не заставлял, насильно не принуждал. Это был мой выбор. Вот я и получил вполне закономерный результат.
           Я не общаюсь с этим человеком по сей день, и не жалею об этом. Случайно, я узнал, что он потерял и то, что я оставил ему. Живет одиноко, практически ни с кем не общаясь. Продолжая начинать каждое утро словами: - Как меня все в этой жизни з…….о.
           И мне стало легче дышать. Не совсем, но легче. Осталась тоска по Кате. И с этим я ничего поделать не мог, ощущение похожее на душевный садомазохизм. Мы продолжали общаться, вместе танцевали, вместе с друзьями отдыхали, ходили в кино, в ресторан, играть на биллиарде в любимый паб. Но потом каждый шел к себе домой, в свою жизнь, что было хуже всего. И улучшения в наших отношениях не происходило. Мне жизнью как будто бы специально ставились препятствия, когда я пытался изменить ситуацию. Немного «помогал» алкоголь, он стал отдушиной. Нет, запоев не было, так пиво под сигарету, хотя несколько раз я нарезался по-взрослому. До «автопилота»! Что-что, а «зажигать», это мы опера - умеем. И, конечно же, добрые люди комментировали Кате мои «полеты», что никак не добавляло мне плюсов в ее глазах.
          Не смотря на все это, я стал искать, чем себя занять, и как изменить происходящее, которое не устраивало меня все больше и больше.
       В один из тоскливых зимних вечеров, я наткнулся в «Одноклассниках» на страницу своего давнего знакомого, коллеги по дайвингу Нефедова. Судя по адресу и фотографиям, Серега безбедно проживал в Египте, на окраине Синайского полуострова. Основал свой дайвинг клуб и жил «гад», припеваючи, в маленьком городке, в адреналиновом рае. Море, дайвинг, пустыня, горы. Мы начали с ним переписываться, и вот тут у меня окончательно сорвало «башню». Господи, что я тут делаю? Что я тут забыл? Что меня держит, здесь среди Украинских степей, на берегу Азовского моря, в котором скоро даже и бычки исчезнут, не говоря о видимости? Дно как паркетный пол. Куча браконьерских сетей, из которых начинаешь вырезаться, заплыв на два-три километра от берега. Вечно пьяная, орущая толпа в Кириловке. Запах пережаренного масла. Кучи мусора по краям дорог. Жуть. Ведь я в детстве мечтал именно о таком месте, где жил Сергей.
           Я «заболел» морем с двенадцати лет, даже хотел стать ихтиологом. Облазил весь Крым. Отработал побережье от Феодосии до Тарханкута. Несколько раз ездил на Кавказское побережье в маленький поселок Хосту, акватория бухты которого, мне очень понравилась. Неоднократно брал призовые места в соревнованиях по спортивной подводной охоте. В море мне всегда было лучше, чем на суше. Короче «Ихтиандр». Потом еще заболел горами. Крым, Кавказ, Приполярный Урал. Благо система профсоюзов, на которых держалась система развития горного туризма и подводного плавания в СССР, позволяла заниматься любимыми увлечениями, без особых материальных затрат. Служба в уголовном розыске, не убила моей тяги к морю. Я находил время для погружений и охотничьих заплывов. Крым рядом. Потом достойный заработок в новом бизнесе, после выхода в отставку, позволил шагнуть в большой мир дайвинга.
         Вспомнилась поездка на Синай пятилетней давности с друзьями. Пришли забытые ощущения свободы, единения с миром. Погружения в прозрачной бездне воды, с видимостью до горизонта. Дыхание Востока, в старой кофейне, с кальяном и местным абсентом. Поездки по оазисам. Скромные, спокойные, неторопливые жители пустыни. Ночевки в пустыне, в горах. Восток снова позвал меня к себе.
            Узнав у Сергея, сколько нужно денег, для переезда и основательного обустройства в Синае, я подсчитал свои ресурсы и остался недоволен. Срочно нужно было «нарубить» денег и очень много денег.
         Вспомнил о «Трансерфинге», и возобновил тренировки. Несколько лет назад, я за год, благодаря тренировкам по этой системе, существенно изменил свою жизнь. Но допустил ошибку. Я получил, то что хотел, и успокоился. Остановился на месте. Вдобавок из пяти книг по теме «трансфера», я прочел лишь две, но для достижения целей и этого хватило. Теперь я снова вернулся к этой теме. Прочел все книги, произвел «перезагрузку» главного компьютера - своего мозга и наметил цели. Постепенно, день, за днем, добавляя новые знания, и практикуя полученные, я пошел вперед. И изменения начали происходить. Незаметно исподволь, казалось бы случайно.
             Мне предложили работу финансового консультанта, в консалтинговой компании, с сетевой структурой карьерного роста. Эту тему, я зондировал уже давно и, карьера структурного роста в «сетевухе», мне была отлично знакома. Приняв предложение от своего друга - Ирины, моего тренера по спортивным бальным танцам, я прошел обучение, начал пробовать работать. Но работа не пошла, потому, что пробовал, а не работал. Несмотря на ежедневные тренинги, голова была занята другим. В Украине началась АТО. Мозги повернулись в другую сторону и, неизвестно чем бы это закончилось для меня, но в одной из поездок, я попал в ДТП и сильно побился. Машина осталась целой, ни царапины, а я из-за того, что не был пристегнут ремнем безопасности, поломал нос, правую ключицу, наставил себе кучу шишек и синяков. И вот через неделю, после этого, проснувшись однажды рано утром, я ощутил непреодолимое желание – писать. Лет десять назад, еще служа в «уголовке», я писал повести, о событиях с которыми сталкивался на работе. Повести печатались в местной газете. Я получал гонорары и в определенных кругах, славу писателя. Но потом как-то не до этого стало. А тут, как в одном из своих писем к Н. Гончаровой, упомянул А.С. Пушкин: «Записалось!». Да еще как записалось.
               Я забыл об АТО, мозг переключился на другое, и совсем по-другому оценил происходящее. Снова, совершенно случайно, я познакомился с волонтерами, и мы начали мотаться в Луганск и Донецк, отвозя продукты и вывозя жителей, обменивали пленных и возили медикаменты. В перерывах между поездками, я писал. Во время одной из поездок, ночью, когда мы пустыми возвращались назад, наш микроавтобус расстреляли из гранатомета, (кто, мы так и не узнали) и мы, с напарником «выйдя» через лобовое стекло, отделались легкими ушибами. Автобус сгорел, и поездки наши прекратились. Я засел за новую книгу, а Юра, получив страховку за автобус, стал помогать беженцам из АТО, уже на территории Украины.
            Ища возможности и средства для издания своих книг, (пенсии МВД хватало только на жизнь) я снова вернулся к работе финансового консультанта. И как оказалось не зря. За это время в нашей работе, появились новые методы и рекомендации, обусловленные сложившейся ситуацией, которые после изучения, мне очень понравились. Пришло совершенно иное понимание назначения, сути профессии финансового консультанта.  И снова, совершенно случайно, я услышал фамилию человека, которого я называю Учителем. Его книги, убедили меня, что я в этом мире, не один такой сумасшедший и что поставленные мной амбициозные цели, реальны и достижимы.
            Свой следующий день рождения, который к тому же еще и был юбилейным, я провел превосходно. Проанализировав предыдущие годы моей жизни, я сделал выводы, наметил цели на ближайшие двадцать лет, составил план на следующий год.
          В первый день, следующего года, я как лошадь в шорах отправился в путь. Шоры были нужны для того, чтобы не отвлекаться на посторонние раздражители, чтобы не сбиваться с курса, и наконец избавиться от тоски по Катерине. Нет, не забыть ее, а изменить свое отношение к этой женщине. Изменить свое видение нашего дальнейшего совместного будущего. И у меня все получилось. Не сразу. Были и срывы, и апатия, и тоска. Но я пер вперед. Лез на карачках, когда не мог просто идти. Самое обидное, было то, что я продолжал срываться на стакане. Господи! Сколько денег было потрачено на мои карусели. На пьяный загул. Но зато, это было от души! Напившись, я лез на подиум к музыкантам и начинал петь. Танцевал латину с молодежью, под восторженные аплодисменты. Одним ударом забивал три шара в лузу на биллиарде. На следующее утро, начав казнить себя, за допущенный срыв, научился вовремя останавливаться. Задав себе вопрос: - А может, это тебе было нужно? Ведь постоянно жить в установленных рамках, тому кто привык жить от вольного тяжело? И я хвалил себя. Хвалил за то, что пел, не имея голоса, играл, в биллиард, не умея. Танцевал, еле держась на ногах, но танцевал красиво.  Дистанции между срывами стали увеличиваться. И я все это переборол. Даже не переборол, оно отпало само собой. Иначе я не находился бы сейчас здесь, в рубке судна, несущего на себе имя любимой женщины, в окружении своих друзей и наших учеников.
           Похвалив себя, за то, что тогда сделал верный выбор, за то, что поверил в себя и, поблагодарив за помощь Всевышнего, я отогнал воспоминания. Зайдя в «Одноклассники», погонял пару игрушек. Написал пару сообщений коллегам по дайв цеху. Саша Нежданный приглашал на Бали. У него скоро день рождения, и он собирал на праздник друзей-дайверов отовсюду. Много нас разъехалось по свету. Каждый, кто позволил себе заняться любимым делом, которое являлось еще и увлечением, выбрал место, где чувствовал себя так как мы здесь с Нефедовым - как будто вернулся домой. И селились в основном подальше от центров пляжно-курортного отдыха. Перевезли семьи, а кто-то создал семью уже на новом месте. Но главное, что объединяло всех, это то, что мы позволили себе стать счастливыми и богатыми, совместив свое увлечение с работой, научились жить в гармонии с собой, с окружающим нас миром. И этот мир отвечал нам тем же. Уезжали с нажитых мест. Бросали опостылевшую работу, устроенный быт. Порой начинали на новом месте с нуля. Вот как Нефедов, как Нежданный, как мы с Саидом. Открыли школы, клубы, новые направления в туристическом бизнесе. Учим людей дайвингу. Для прошедших обучение организуем туры, дайв сафари, тренинги, фестивали и семинары, где обмениваемся опытом, вместе ищем новые решения. Мы постоянно общаемся между собой, те, кто приехал к нам один раз, снова возвращаются и привозят своих родных и своих друзей. Нас становиться все больше и больше. И мы дорожим друг другом, дорожим нашими теплыми, добрыми отношениями.
              Дайвинг – увлечение дорогое! Поэтому дайверы - люди успешные! Многие туристы, (особенно наши бывшие соотечественники) с завистью относятся к нашим успехам. К нашему бизнесу. Завидуют, что мы позволили себе стать счастливыми и успешными. Заплатив за курс обучения, тут же подсчитывают, сколько мы тут на них «заколачиваем». Но таких не много. И на их злобное, завистливое шипение, мы обращаем внимание не больше, чем на жужжание назойливой мухи.
          Захотелось спать. По привычке обойдя корабль, разделил с Саидом и Нефедовым ночные вахты и отправился в каюту спать. Море – есть море! Здесь все по-взрослому!
            Ночь прошла спокойно. С утра мы с Саидом взялись за швабры. К нам присоединились неугомонный Нефедов и Ольга. Судя по звукам посуды, доносившимся из камбуза, там тоже не спали. Я невольно остановился – восход! Наткнувшаяся на меня Ольга, подняла голову и тоже замерла. Позвали Алису с Егором, такую красоту пропускать нельзя. Я никогда в жизни не видел двух одинаковых рассветов. Даже если ты находишься в одном и том же месте, каждый раз все выглядит по-другому.
           Второй день прошел спокойно, оба дайва удались. Во время подводной прогулки, нас сопровождали черепахи. Посмотрела молодежь и на серых акул, несколько особей скользили на ступенчатом рифе, на пару «этажей» ниже. Эти грациозные рыбы, всегда вызывали у меня ощущение силы, стремительности, какой-то неудержимости. И я всегда относился к их присутствию, с небольшой опаской. Все-таки рыба, как и курица – мозга с пол ладошки и предсказать ее поведение не возможно. Но если их не трогать, не раздражать излишней назойливостью, вреда от них не будет. Они сами по себе, мы сами по себе.
              Все курсанты были здоровы. Даже Ирина, после контакта с морским ежом, пошла в воду. Алиса от дайва отказалась, они с Егором в перерыве, осваивали мелководье в масках с трубками. Повезло мужику, ох как повезло! Но для нас он уже потерян, подумал я с легким сожалением. Нужно будет искать другого «меха».
                Поздно вечером мы вернулись в Лагуну. На пирсе нас встречало рыжее чудо, с огромными зелеными глазами. Оказалось это – Юлька! Так назвалась дочка Алисы, протягивая мне тонкую ладошку, кисть которой украшали браслеты и фенечки. Майка, шорты, шлепки в стразах. На правом плече татуха, в виде замысловато переплетенных линий, во рту жвачка.
- Мамся привет!- визгнула Юлька и бросилась матери на шею. Они отошли в сторону, обмениваясь новостями и впечатлениями. Ольга попросила разрешения заночевать на судне, ей нужно было еще отчеты писать,- мы не возражали. Я оставил ей в компаньоны Рема. Выйдя с пирса на оживленную вечернюю улицу, поймали джип. Попрощались с Егором, Алисой и рыжей Юлькой и поехали в клуб. Несмотря на вечер, жизнь здесь била ключом. Переобнимавшись со всеми, напились чаю. Обменялись новостями. Нефедов, тоже засел за отчеты, курсанты, сдав снарягу, оккупировали кают-компанию. Мы с Саидом пошли на открытую веранду второго этажа, и засели за шахматы. Чуть позже появился Егор, но тут же был взят в плен Лидией, клубным администратором. Все, это надолго. Пока Лидок не вытащит из Егора пару новых рецептов, не отстанет. На удивление освободился он, очень быстро.
-Андрис пошли к Тебе?
          Я глянул на него и кивнул головой. Саид быстро подвел партию к ничьей, хотя играет он гораздо лучше меня. Пожелав всем доброй ночи, мы пошли ко мне.
         До моего дома, мы дошли минут за десять, по пути болтали о пустяках. Туарега во дворе не оказалось, видно спит или гуляет по своим кошачьим делам. Войдя в дом, поднялись на крышу. Вид у нас перед глазами, был замечательный. Освещенная Набережная, дальше огни Лагуны. По пути через кухню, каждый выбрал напитки по своему желанию. Бар у меня солидный, но я им не пользуюсь. А гости могут побаловать себя как напитками так и коктейлями. Налили молча. И тут заговорил Саид:
- Не грусти Брат! Такая Женщина встречается раз в жизни. Аллах услышал меня и послал тебе подарок судьбы. Если ты сейчас ее отпустишь, то ни тебе, ни ей покоя не будет. Вы будете рваться друг к другу, станете плохо спать, мало кушать, зачем вам это? Давайте выпьем за жизнь, которая не перестает нас удивлять, сколько бы мы не прожили. Счастья вам!
               Звон бокалов прозвучал над сонной улицей. Егор улыбнулся.
- Спасибо братики! Вы действительно за это время стали для меня братьями, это не пустые слова, вы это знаете. А Алиса мне предложила уехать, хоть ненадолго. Посмотреть, как они с дочкой живут. Я в Харькове никогда не был. Да и вообще столько лет по заграницам. С вами понятно, вы здесь свои, дом для вас здесь. А я вот так не зацепился, так чтобы как корнями. И, наверное, не зря. Тогда бы я не смог уехать.
- Едь Егор, едь не раздумывая! Ты ведь знаешь нашу поговорку – лучше сделать и получить положительный результат, чем не сделать и потом всю оставшуюся жизнь жалеть об этом. Поэтому давай парень, вперед. Вы оба это заслужили. Как с дочкой? Познакомились?
- Юлька прелесть! И очень любит Алису. Они прямо, как две подружки. Никаких секретов, никаких тайн. Пока я их провожал до отеля, рассказала все события, за время пока Алисы не было. Девчонка помешана на виндсерфинге и похоже делает успехи. Если все сложится, думаю, мы будем у вас частыми гостями.
- Да сложиться, все сложиться! Вот ты чудила! Не мог Аллах такую женщину мимо тебя провести! – Саид плеснул себе еще ливанского вина. – Давайте пить за прекрасных Женщин, которых дарит нам небо! Которые, появляются ниоткуда и остаются с нами навсегда! И за мужчин, которые делают этих женщин счастливыми!
                Мы потихоньку пили сок, вино, разводя его талой водой, потом раскурили кальян. Саид заварил чай.  Еще долго говорили, вспоминая прожитое вместе время. Егор перестал переживать, что добавит нам проблем с обслуживанием дизелей и прочей корабельной техники. Мы с Саидом убедили его, что за год он  научил нас пусть не всему, но очень многому. Так оно и было. Школа у Егора была хорошая. А руки у нас не из задницы выросли. Заночевали у меня.

                *** Приезд ***

             Незаметно пролетела неделя. Егор готовился к отъезду. Алиса с дочерью переехали из отеля в его квартиру. Квартира была расположена в большом доме, построенном в начале прошлого века. Просторная, с резным деревянным балконом, в центре Старого города, недалеко от Набережной. Мы теперь виделись почти каждый день. Алиса продолжала баловать нас деликатесами, а Юля прошла в ускоренном темпе дайв курс для начинающих, и теперь щеголяла новыми терминами. В воскресенье прилетали друзья.
          Я решил взять у Нефедова клубный автобус. Мой «Мародер», был хорош для поездок в пустыню, но для встречи гостей….  Теперь о «Мародере», которого мы с Саидом переименовали в «Шрека». Достался он мне совершенно бесплатно, то есть даром. А получилось это так.
            В один из зимних дней, примерно полгода назад, мы с Саидом зашли в кофейню к Амету. Заказали кофе и кальян. Удобно уселись на помосте. Но спокойного отдыха не получилось. Через несколько минут к нам, поднявшись с соседнего помоста, пьяно пошатываясь, подошел мужик. Судя по его внешности и внешнему виду, это был мой соотечественник. Лет сорока, не высокого роста, с изрядным животиком, с лысиной и неопрятной прической. Одет он был в шелковую шведку, синего цвета с надписью: «Я люблю Украину», светлые бриджи. На ногах светлые носки и кроссовки. На руке дорогущие часы, на пальце массивный золотой перстень. На запястье правой руки широкий золой браслет, на шее, толстенная золотая цепь с ладанкой. Я не ошибся. Мужик, распознав во мне «родственную» душу, представился Борисом, а потом ошарашил нас вопросом: - Парни, а я где?
       Мы переглянулись и заржали как два коня. Такого вопроса за все время проживания здесь, я еще не слышал. Отсмеявшись, я извинился, пригласил его к нам за достархан и попросил Бориса внятно изложить причину своего появления здесь, и все предшествующие этому появлению обстоятельства. Потом мы с Саидом смеялись еще полчаса, пока Борис не окончил свое повествование. Оказалось все банально просто.
           Когда у крутого бизнесмена, начались проблемы на родине, он, не придумав ничего лучше, взял трех безотказных подружек из службы эскорта, своих телохранителей и махнул в Шарм, «решать» проблемы. Проведя три дня в беспробудном пьянстве и откровенном ****стве, решил прогуляться по городу. За каким чертом он потащился на рынок, Борис нам объяснить так и не смог. На рынке, в шумной и пестрой толпе, растеряв расслабившуюся на отдыхе охрану и прекрасных спутниц, он догнался ромом (это при такой-то жаре) и усевшись в такси, сказал «Гоу». Название отеля, в котором он проживал, и название  нашего городка, по-арабски звучат одинаково. Борис отрубился, а обрадованный таксист погнал за сто двадцать километров от Шарма, в сторону Израильской границы. Приехав в городок, он высадил Бориса на Набережной, получил деньги и умотал восвояси. Потынявшись по Набережной, и не найдя отеля, Борис проклиная арабов, АТО, и жизненные проблемы отправился на поиски своего временного пристанища, спрашивая каждого встречного о месте расположения отеля. На его вопросы никто из местных ничего вразумительного не ответил, да оно и не удивительно. Пьяных туристов здесь не любят. А отеля с таким названием у нас нет. Добравшись до Амета, он стал отпаивать себя кофе. Мобилку Бориса носил один из охранников – понты великое дело, поэтому позвонить и вызвать помощь он не мог. Номеров телефонов охранников, он просто не знал – цивилизация, блин. А додуматься найти номер телефона отеля и позвонить на ресепшен, Борис был не в состоянии – думалка не работала.
         Когда мы ему растолковали, где он находится, Борис обрадовался. Обрадовался и тому, что встретил соотечественника. По этому поводу он принял сотку абсента и слезливо начал рассказывать о своих проблемах и трудностях жизни на родине. Из его рассказа мы поняли одно. Проблема была в самом Борисе, вернее в его голове, в мозгах. Решение пришло мгновенно. Из рассказа бедного «каторжанина», отечественного бизнеса, мы поняли, что раньше чем через три недели, он домой не собирался. Поэтому дождавшись пока Борис на радостях (ох и зря он радовался) дойдет до кондиции, а когда это произошло, погрузили бесчувственное тело в мою «Toyota FJ Cruiser» и поехали в оазис к Алиму.
              По дороге, позвонили Нефедову и Егору, сказали, что на несколько дней уходим в пустыню. Серега и Егор, лишних вопросов не задавали. Надо – значит надо. В оазисе нам повезло, были свободные «корабли пустыни». Алим, смеясь, выслушал наш рассказ о приблуде и выделил нам четырех верблюдов. Одного мы загрузили провизией, и снаряжением, на второго погрузили бесчувственное тело Бориса, предусмотрительно привязав его, к верблюду веревкой, на остальных уселись сами и отправились в заброшенный оазис «Пять колодцев». Оазис расположен на удалении примерно семидесяти километров от оазиса Алима, и примерно на таком же расстоянии от ближайших населенных пунктов. К оазису ведет Светлый каньон, протяженностью шесть километров. В самом оазисе есть колодец с водой, десяток финиковых пальм, кусты тамариска и три хижины, сложенные из обожженных солнцем глиняных кирпичей и накрытых пальмовыми листьями. Из живности: ящерицы, пустынная лисица, скорпионы и змеи. В лазурном небе можно увидеть коршуна или ястреба, парящих там, в жаркий полдень. Связи, телевидения и радио нет вообще. Нам повезло еще и потому, что в зимние месяцы, там редки посетители. Обычно толпы туристов, таскаются по каньону с мая по конец октября. А сейчас было затишье, если только местные бедуины не забрели туда для отдыха.
         Из оазиса Алима, мы выступили ночью. Из города к горе Моисея, ведет асфальтированное шоссе, проходящее неподалеку от входа в каньон. Но мы специально выбрали пустынный маршрут, вдали от цивилизации. Верблюды бодро шагали по каменистой поверхности, а мы, с Саидом раскачиваясь в такт их движению, смотрели на звезды и на освещенную луной пустыню. Борис не смотрел никуда, он спал.
            За ночь, верблюды отмахали по каменистой поверхности километров сорок. На горизонте, в дымке разогретой утренним солнцем земли, уже были видны отроги гор, в которых находился вход в каньон. Проснулся Борис. Проснулся и обалдел. Я не знаю, что за мысли пронеслись у него в голове. Попробуйте представить сами, что ощущает человек, приехавший на отдых в Шарм, и проснувшийся утром, после перепоя,  притороченным веревками к спине верблюда. Вокруг пустыня. Впереди два араба, мерно раскачиваются в такт движению, сзади верблюд груженный поклажей. Представили? Ну как? Страшно! Вот и Боре стало страшно. Поначалу он не издавал ни звука, ошалело крутя головой по сторонам. Потом попробовал привлечь наше внимание несмелыми и безуспешными попытками заговорить на английском и немецком языках. Мы не реагировали. Примерно через час Борис начал истерично материться, проклиная судьбу, дуру жену, козлов партнеров, президентов Украины, России, Германии и США. Но уже через двадцать минут он добрался до себя и начал взывать к Господу. О! Клиент созрел! Мы остановили караван.
      Я положил верблюда и ступил на песок. Подошел к Борису и освободил от веревки. Судя по его перепуганным глазам, вчерашний вечер стерся у него из памяти. Ну, что же. Ему же хуже. Нечего было так нажираться. Перепуганными глазами, Борис уставился на меня, да и было чего. Загоревшее лицо с трехдневной щетиной на щеках, на голове синий тюрбан, полевой выгоревший костюм, пустынные берцы. Для полноты образа не хватало лишь автомата Калашникова, и парочки гранат на поясе.
- Вы кто? Где я? Куда мы направляемся? Меня, что похитили? – заикаясь, залепетал он.
         Я строго посмотрел на него и улыбнулся.
- Тебя водка твоя продала нам в рабство, - произнес я по-арабски, и протянул Борису пластиковую бутылку с минералкой. – Пей русский, - потом подал панамку, которую он с радостью водрузил на голову.
        Услышав слово – «русский», Борис встрепенулся и зачастил, судорожно мотая головой. – Я не русский, я из Украины. Я украинец. Вы меня, наверное, перепутали.
- Тебя при рождении в роддоме перепутали, - усмехнулся я. – Аллах направил тебя верной дорогой и ты попал туда, куда следует, - продолжил я на местном наречии.
    Борис, не отрываясь, выпил полбутылки воды. Его лоб покрылся испариной. Я хлопнул ладошкой его верблюда. Верблюд поднялся, причем Борис чуть не спикировал на землю и послушно двинулся дальше, к далекому горизонту. Я оседлал своего и отправился следом.
- Когда думаешь ему сказать? – спросил у меня Саид, поравнявшись со мной.
- Да до места дойдем, там бум поглядеть.
- Сердце у него не станет, от испуга?
- Да нет, такие от испуга не умирают. Еще наслушаешься от него «благодарных» слов.
     Мы продолжили наш путь. Ближе к вечеру, маленький караван, втянулся в каньон. На обед мы не останавливались, я периодически давал Борису бутылки с водой. Он пил и потел. К вечеру от него несло, как от стопроцентного бомжа. Пустыня начала свой оздоровительный сеанс. Все выпитое им за четыре дня пребывания в Египте, выходило с потом, очищая организм от шлаков и прочего дерьма, которое он наскладировал в себе за годы своей жизни.
             В оазис пришли, когда уже стемнело. Не обращая внимания на Бориса, развьючили грузового верблюда, освободили от седел остальных и, спутав им передние ноги, отправили кормиться пустынной растительностью. Я протянул Борису ведро с канатом и, показав на колодец, жестом приказал набрать в каменное корыто воды. Саид разжег костер, начал готовить нехитрый ужин: мясо ягненка с овощами, лепешки из пресного теста, чай. Я выложил на стол миску, насыпав туда вяленых фиников, в другую миску, помыв, сложил овощи. Расставил посуду. Борис, набрав воды в корыто, разделся догола и обливался водой в стороне от колодца, с наслаждением смывал пыль и пот, накопившиеся за день. Я подошел к нему и положил на песок комплект полевой формы, которую мы предусмотрительно прихватили и на его долю. Он недоверчиво посмотрел на меня, не понимая, чем вызвана такая щедрость. Но потом с удовольствием надел чистую одежду, и подошел к столу.
- Ну что Борис, будем заново знакомиться? – обратился я к нему на русском.
     Это нужно было видеть. Даже если бы из глинобитной хижины вышла обнаженная женщина, он бы, по-моему, удивился гораздо меньше. Глаза Бориса увеличились раза в три. Нижняя челюсть отвисла. Он пытался что-то сказать, но не хватало дыхания. Наконец Борис пришел в себя.
- Господи кто вы? Где мы находимся? Вы что наемники, или бандиты?
- Не Боря, не угадал, мы целители. Ты вчера за столом долго рассказывал нам о своих проблемах, и наш диагноз однозначен – у тебя проблема в голове. Внутри. Ты сам для себя проблема. Ты сумел накосить немало деньжат, но при этом потерял себя. Ты стал рабом денег. Рабом своих самых низменных животных инстинктов. Пожрать, потрахаться с молодой девкой, побухать до рыгачки. И хапать, хапать и хапать. Зачем тебе столько денег? У гроба карманов нет. А ты все гребешь. Гребешь и тратишь их на всякую срань. Где ты был в этом мире? Что ты видел? Ты встречал рассвет на острове Пасхи в обнимку со своей женой у подножья каменного исполина? Нырял за жемчужницами на Таити? Лазал на пирамиды в Перу, Мексике? Ходил к Северному Полюсу на лыжах? Или кормил рыбой пингвинов в Антарктиде? Ел свежевыловленных устриц на морской ферме во Франции, поливая их лимонным соком и запивая белым местным вином? Где ты был? И скольким людям в этой жизни ты помог? Тем людям, которым эта помощь действительно была необходима? Ничего ты не видел и никому не помог! Ты стал животным. А мы из тебя сделаем человека. Если ты этого хочешь. Если тебе это нужно самому. Но раз нас Аллах свел вместе, то это я думаю не просто так. У тебя есть выбор, как и у каждого человека. Мы даем тебе верблюда, компас, карту, запас провизии и отпускаем на все четыре стороны. Или ты остаешься с нами и через три дня совершенно другим человеком возвращаешься обратно.
- Да ты, да вы, сука! Уроды! Какие нахрен долбанные пингвины, какая пирамида? Вы не представляете, кто я, и что с вами сделаю. Доктора хреновы. Дай телефон, я сейчас парням позвоню, вас на куски порвут.
- Телефон? Да ради Бога, - я протянул ему мобильный. – Только кому ты будешь звонить, если ни одного номера не помнишь? И даже если бы помнил, здесь нет сети. Мы в пустыне. И не ты и твои барбосы сделаете с нами, что захотите, а мы с тобой. Или ты забыл как утром со страху ссал под себя, сидя на верблюде? Поэтому или вали нахрен или оставайся, - я развернулся и подошел к костру.
- Вот и слова благодарности, - рассмеялся Саид. – Ты уверен, что он стоит нашего времени?
- Да, брат мой, это шелуха. Завтра к обеду, я думаю, тон переменится.
          К нам подошел Борис.
- Давайте карту, компас, я уезжаю, черт или ухожу.
- Да ради Бога, - я достал из кармана топографическую карту, в пластике и компас. Протянул Борису. – Твой верблюд с белой полоской на лбу, упряжь там, - я махнул рукой, в сторону сваленной в кучу, упряжи и седел.
- Мы где сейчас? - Борис протянул мне карту.
- А по звездам определись. Вон Большая Медведица, там Скорпион, там Стрелец и Южный крест. Определишься, не маленький, в школе географию с астрономией учил ведь, - я ткнул пальцем в небо, указывая на созвездия.
          Опустив голову, Борис пошел к куче упряжи. Сначала он пытался выбрать, что ему нужно хаотично. Но потом систематизировал свои усилия. Разобрав кучу, он сложил все по комплектам, здраво рассудив, что раз у нас четыре верблюда, то и комплектов должно быть четыре. Рассортировав все, он выбрал один комплект и пошел к верблюдам. Саид еле удерживался, чтобы не рассмеяться во весь голос. Из темноты послышалась ругань, потом глухой звук удара, крик. Из темноты вынырнул Борис, бросил упряжь на песок и подошел к нам, потирая бок.
- Хоть пожрать дайте что нибудь….
- Фрукты и овощи на столе, а ужин сейчас будет готов, - ответил Саид, помешивая в котелке варево.
       Борис уселся за стол и стал жевать финики. Минут через десять, Саид снял с огня котелок. Мы разлили по мискам рагу. Я уселся печь лепешки. Борис попробовал горячего рагу, но обжегши язык, отодвинул миску и терпеливо стал ждать лепешек. В это время над горизонтом взошла луна. Я всегда поражаюсь ее появлению в пустыне, настолько преображается пейзаж. Бориса это тоже не минуло. Он с удивлением стал оглядывать освещенные бледным светом скалы, песок, три глинобитных хижины, пальмы, колодец с каменным корытом, заросли кустарника. Все выглядело совсем по-другому в лунном свете. Поднялся и отошел в сторону от стола. Похоже, клиент не совсем был так уж плох, как думал Саид.
         Закончив с лепешками, я поставил на угли чайник и подошел к столу.
- Борис присоединяйся.
- Да, да сейчас иду, - он занял свое место за столом. – Красиво. Никогда бы не подумал, - задумчиво проговорил он. Ужин проходил в молчании. Только стук ложек по стенкам мисок из нержавейки. Быстро умяв свою порцию, Борис с вожделением глянул на котелок.
- Добавки можно?
- Добавка тебе не нужна. Это на завтрак. Ешь лучше овощи и финики. От них больше пользы. Потом чайку попьем.
- Я еще мяса хочу, что жалко?
- Нет не жалко. Просто мы в пустыне, а здесь свои законы. Горсть фиников, помидор и огурец, дадут тебе недостающий запас калорий, а мяса ты съел достаточно, чтобы возобновить белковый баланс, - улыбнулся Саид.
- Жлобы бля! – констатировал Борис, и обиженно отвернулся. Но потом загреб жменю фиников и пошел рассматривать окрестности.
- Борис. Ужин готовили мы, ты моешь посуду, если нет, завтра будешь есть из грязной миски. Тут слуг нет, - я поднялся из-за стола и прошел к костру.
         Саид принес шахматы и, мы, удобно устроившись на камнях, начали партию. Борис, дожевав финики, вернулся к столу. Собрав посуду, пошел к каменному корыту, всей спиной выражая свое несогласие с подобной «дедовщиной». Саид заварил чай, и мы, пригласив Бориса, устроили чаепитие, вместо бубликов грызя все те же финики – «хлеб пустыни».
- Сигарет нет? – подал голос Борис.
- Нет Борь, извини, но курить вредно. Если сильно не в моготу, собери под кустами тамариска опавшие сухие листья, перетри их, там, в наплечнике, должна быть газета. Скрути самокрутку и балдей. Но лучше не стоит. Ты уже день как не курил, осталось еще пару дней, и желание пропадет само по себе. Никотин, это легкий наркотик, если ты не знал. И именно его недостаток в организме, вызывает у тебя желание закурить. В пустыне процесс очищения организма проходит раза в три быстрее. Поэтому не тупи. Здоровей.
- Спасибо, я без советчиков обойдусь. А спать где?
- Спать в любом из домов. Там внутри деревянные помосты. Берешь спальник и баиньки.
            Обиженно сопя, Борис отошел от нас, взял мешок со спальником и отправился в ближайший к нам дом. Минут двадцать, прошли в тишине. Потом из дома раздался дикий крик Бориса, а за криком, из дверей вывалился и он сам с ногами в спальнике. Боря на руках выполз на улицу.
- Там по мне тварь какая-то лазила. Это что было?
- Аллах его знает, может скорпион, может ящерица, - пожал плечами Саид.
- Скорпион? – Борис вытаращил глаза. – И как тут спать?
- Ну не хочешь в доме, ложись у костра.
       Борис освободился из плена спальника и, подойдя к потухающему костру, устроился на ночлег. Мы с Саидом закончили партию и пошли спать в дом. По нам никто не лазил. Даже если бы и прополз, нам было все равно. Мы спали в пустыне. А здесь такое случается. Поэтому организм, притушив чувство восприятия внешних раздражителей, погрузил меня в глубокий, здоровый сон.
         Утром мы проснулись до рассвета. Короткий крепкий сон освежил нас. Выйдя из дома, мы прошли к каменному корыту и, набрав в ведро воды, отошли подальше. Это закон. Возле колодца ничего не мыть, ни умываться нельзя. Грязная вода, просочившись через песок, попадет в колодец. И хотя песок ее немного очистит, у жителей пустыни так не принято. Поливая друг друга из ведра, мы сполоснулись. Я окинул взглядом лагерь. Верблюды улеглись возле кустов тамариска, и меланхолично жевали пустынную растительность. Они были довольны отдыхом. Борис тоже проснулся и к моему удивлению сидел на одном из плоских валунов лицом на Восток. Над горизонтом разгоралась полоска зари. И вот из-за края земли поднялся ярко алый огненный шар солнца. Пустыня из серой, стала розовой. А потом, по мере восхождения солнца, стала приобретать свои обычные краски. Я разжег костер. Закрепил на треноге котелок. А Борис все продолжал сидеть на камне. Разогрелось рагу, закипела вода в чайнике. Саид заварил чай. Накрыли на стол. А он все сидел.
- Борь завтракать пора….
- А? – он обернулся к нам.
- Есть говорю, иди. Завтрак готов.
- А, да хорошо. Сейчас, - он нехотя слез с камня и подошел к столу. Задумчиво взял в руку ложку и не спеша начал есть. Потом поблагодарил, хотел собрать посуду, но Саид жестом остановил его. У нас все по чесноку. Борис взял кружку с чаем и снова уселся на  облюбованный им камень.
- Что это с ним? – негромко спросил Саид.
- Что, что? Выздоравливает, - улыбнулся я.
- Так быстро?
- Главное процесс пошел.
- Чем займемся сегодня?
- На втором доме крышу поправим, дорожку камнями возле домов выложим и давай душевую кабинку сделаем из пальмовых листьев, а то кто нибудь с барышнями придет, а им и помыться негде. В крайнем доме бак пластиковый, бедуины по моей просьбе притащили. Вот и забацаем душик. Потом в Лазурный каньон его сводим.
       Как наметили, так и сделали. Через час, мы уже разделись до трусов. Борис, не смотря на свои беспробудные пьянки, успел загореть. Так, что солнечный ожог ему не грозил. Но все равно в обед, когда солнце начало припекать сильнее, мы оделись и прекратили работы. Пообедали. Обед состоял из холодного мяса, запеченных в золе яиц, лепешек и фиников с овощами. Немного отдохнув, мы повели Бориса в Лазурный каньон. Стены каньона имеют свойство в разное время суток менять свой цвет, особенно красив лазурный оттенок, отсюда и название. Показав Борису вход в каньон, я улегся в тени большого камня и заснул. Саид прошел следом за Борисом, рассматривая обломки камней и стены каньона в поисках древних рисунков и отпечатков древней живности. Когда жара спала, вернулись в оазис и продолжили работу. После ужина мы с Саидом снова уселись за шахматы, а Борис, не спеша прогуливался по окрестностям, грызя финики и думая о чем-то своем. Так прошли два дня. Борис мало говорил. Работал вместе с нами, хотя было видно, что физический труд дается ему с трудом. Мы следили, чтобы он пил много воды, в пустыне процесс обезвоживания организма, для новичка не заметен, а этого допускать нельзя.
         Из сухих веток, лозы тамариска и пальмовых листьев, мы соорудили душ и туалет, выложили плоскими камнями дорожку возле хижин, продлили ее к колодцу и к «санитарной» зоне. В свободное время Борис прогуливался по окрестностям, по утрам начал небольшие пробежки. Тренировался в одевании упряжи на верблюда.
       Утром четвертого дня пребывания в оазисе, мы решили возвращаться. Я хотел сказать об этом Борису, но он опередил меня. Подойдя ко мне, посмотрел в глаза.
- Знаешь Андрис, я хочу извиниться перед тобой и Саидом, за свое поведение в первый день.
- Пустое Борис, не парься. На тебя никто не обижался. Это была твоя естественная реакция.
- Да ну? Вы знали, что я буду хамить, оскорблять вас, и все равно потянули меня сюда?
- Ну, все знает только Аллах, но мы предполагали твою реакцию. Как сейчас себя чувствуешь?
- Не смогу точно описать свое состояние, но что-то среднее между как заново родился или получил второй шанс на жизнь. Ты был прав на сто процентов, когда охарактеризовал меня, мой образ жизни. Я действительно много потерял. И в первую очередь потерял себя. Ты был прав. А сейчас я знаю, чего я хочу. У меня снова появилась мечта. Новые цели. Господи, - Борис всхлипнул и на глаза у него набежали слезы. – Вам действительно удалось сделать чудо. За эти несколько дней, - он вытер рукавом куртки глаза.
- Все нормально парень. Многие из нас прошли через это. Главное захотеть себя изменить, изменить свою жизнь к лучшему. И ты не прав. Мы ничего не делали. Ты все сделал сам. Мы просто показали тебе путь. У тебя был выбор, уйти или остаться, ты остался. Вот это и есть твой выбор. Главное теперь не изменить себе. Сегодня мы возвращаемся. Все дальнейшее зависит только от тебя.
         Утром мы были в оазисе Алима. Шейх был рад нашему возвращению и выздоровевшему пациенту. Мы попили с ним кофе, позавтракали и отправились в город. По возвращению пошли в клуб, откуда связались с охранниками Бориса. Телохранители прожили незабываемые дни, разыскивая потерявшегося шефа. Когда они на двух машинах прикатили к клубу, и увидели Бориса живым и невредимым, то утратили дар речи. Посвежевший, как после двух недель проведенных на горнолыжном курорте, похудевший, гладковыбритый (голову он по моему примеру побрил) Борис, в полевой форме, великолепно смотрелся на крыльце дайвинг клуба. Он радостно обнял каждого из охранников, чем совершенно сбил их с толку. Мы тепло распрощались, и Борис со своей многочисленной свитой отбыл в Шарм.
          А через месяц. Из Шарма, позвонил наш знакомый офицер таможенной службы и сообщил, что для меня пришла посылка. Ничего не подозревая, мы с Саидом отправились на таможню. Каково же было наше удивление, когда «посылкой», оказался «Мародер», прибывший в контейнере из ЮАР. Как значилось в сопроводительном письме, «посылку» организовал нам Борис. Вскоре он сам связался с нами по скайпу.
- Парни, я там вам подарок отправил, получили? Не возражай Андрис, вы мне подарили новую жизнь. А она стоит гораздо дороже.
- Получили, Борис, получили. Спасибо. Только все равно очень дорогой подарок.
- Андрис, оно того стоит. Вдруг вам в пустыне спасать кого-то придется? Или решите отправиться в путешествие. Пусть будет. Тут у меня для вас, еще человек пять клиентов есть, на «перевоспитание», - рассмеялся Борис. - Я тебе говорил о новых целях, о мечте. Я не отказался от них, и прикинь чувак, я теперь езжу без охраны с одним водителем, - он снова рассмеялся. – Езжу на одной машине, джип подарил волонтерам. Все понты в пустыне остались. Вам огромное спасибо от моей жены. Она не нарадуется. Летом, мы летим с ней и детьми на остров Пасхи, у нас как раз юбилей совместной жизни. Спасибо, я вам по гроб жизни обязан. И еще, я основал фонд, помощи способным молодым людям. Сейчас утрясаем вопросы с европейскими ВУЗами. Программу и условия сотрудничества, я вам выслал на электронку. Будут кандидаты - давай, будем менять нашу страну. Мне снова нравиться жить!
- Здорово Боря, ты молодчага и я рад, что мы не зря потратили время. Мы еще поработаем вместе. До встречи.
- До встречи Андрис, привет Саиду и ребятам из клуба.
          Вот так появился «Мародер» и завязалась наша дружба, а потом и совместная работа с Борисом. Свою «Тойоту», я отдал Наталье.  Ната договорилась с местным врачом, о совместной работе, не желая отбирать у него «хлеб». Егор переделал «Тойоту» в «скорую помощь», мы оснастили автомобиль необходимым оборудованием, дополнительным топливным баком, навигатором и радиостанцией. Саид одобрил мое решение и отказался от своей доли «Мародера», мотивируя тем, что с самого начала это была моя сумасшедшая идея.
          Я пришел в клуб, поболтал с дайверами и пропустил Нефедова, он с группой уехал на ближний сайт. А это часа три, четыре. Что-то у меня с головой, не порядок. Какой-то я стал рассеянный. И я знал почему. Молчание Кати и предстоящая встреча с друзьями, да еще какое-то чувство легкого беспокойства, появившееся пару дней назад. Ладно, я встряхнулся и пошел домой готовиться к приему гостей. Со мной увязались Женька с Лидой. Похоже, это становилось событием для всей нашей небольшой колонии. С девчонками дело пошло веселее, мы посетили мясную лавку, где купили мясо ягненка и телятины. Я хотел договориться с хозяином о ежедневной доставке мяса, но потом решил не лишать гостей возможности самим ходить за покупками. Поход на рынок за фруктами и овощами, посещение мясной лавки, возможность поторговаться, потолкаться в  шумящей, пестрой толпе – это Восток, это событие, и нельзя их лишать возможности в полной мере насладиться местным колоритом. Мы  зашли на рынок, где загрузились овощами и фруктами. Принеся все это  домой,  разложили по холодильникам. Во дворе послышался лай Рема. Привезли напитки, воду и пиво, которые я заказал утром. Бутылки, банки и пакеты тоже отправились в холодильники. Наконец я решил заняться уборкой, хотя особо убирать было нечего, почти все последнее время я проводил на судне с Егором и Саидом. Мы втроем проверяли все механизмы, компрессоры, дизеля, барокамеру. «Мех» гонял нас по матчасти, устраивал авралы и «поломки». Поэтому дома я бывал крайне редко. А вот гостевые спальни стоило освежить. Втроем мы быстро справились, и пошли на кухню пить чай. Я загрузил стиралку вещами, которые насобирал по дому. Приготовления были закончены.
               Но вновь, появилось чувство легкого беспокойства. Давно такого не было. Пошел в клуб к Нефедову, отдал ему листки с примерным планом мероприятий. У  Сергея глаза на лоб полезли.
- Андрис, а ты не сильно разогнался. Тут такая нагрузка, что и нам в напряг будет. Ты им за три недели хочешь весь Синайский полуостров показать?
- Да я уже и так урезал, все, что можно. Вот смотри, – я подошел к Сергею и, взяв листки из его рук, стал объяснять.
- Они приезжают на три недели. На обучение и первичные дайвы, шесть дней. Занятия и тренировочные погружения часов до трех дня. С утра и после обеда, походы в город, в магазины, лавки, на рынок. Я специально не затаривался продуктами. Разве можно лишать людей местного колорита? В эти шесть дней, можно свозить их к Алиму на ночь. По вечерам Набережная, Лагуна, Старый город, – я отдал ему листок, продолжая ходить взад-вперед по кабинету.
- Что ты мечешься? Сядь, посиди, – Нефедов взял листки и снова углубился в их изучение.
           Я рассмеялся, ответив фразой из «Ликвидации»:
- Доктор сказал ходить, вот и ходю. Серый не обращай внимания, у меня уже не первый день мандраж какой-то. Да еще Солнце Мое, на связь не выходит. Пару раз звонил, она вне зоны, и скайп молчит.
- Может на море уехала? Ты же говорил, что она в отпуске.
- Может быть, не знаю. Соскучился просто. Но мандраж не поэтому. Беспокойно как-то. Знаешь, сидит какой-то червяк в заднице и покоя не дает, – я снова рассмеялся. - Так, на чем остановились? Ага, потом мы везем их с ночевкой в каньоны,  ночуем в «Пяти колодцах». Это два дня, приезжаем, отдыхаем, ну и так далее.
- Все равно, по-моему, нагрузка очень большая. Ну, хорошо. Пусть пока остается так. Сценарий мы всегда можем поменять. На чем встречать думаешь?
- Да хотел у тебя клубный бус взять, в «Мародере» места много, но как-то не то пальто – не розовое ….
- Ты меня пугаешь! – Нефедов сделал удивленные глаза. - Ты точно или не выспался или переутомился. Какой бус, какой «Мародер»? А «Катрин» тебе зачем? Или сто двадцать км на авто по жаре, хоть и с кондером, или по морю? Але, Андрис ты где?
         Я остановился и удивленно посмотрел на Нефедова.
- Серый, ты прав. Что-то я совсем туплю, типа того, переутомился. Спасибо тебе. Так, давай заканчивать. Самолет завтра в двенадцать. Таможня предупреждена, проведут без очереди. Поеду я к Амету попью кофе и домой спать. Все, до завтра. Будем на подходе, позвоню.
            Мы попрощались, и я вышел из кабинета, не услышав фразы Нефедова произнесенной мне вслед, а стоило бы.
- С ума можно сойти, как он ее чувствует. Мандраж у него. Знал бы ты Андрис, откуда этот мандраж, – удовлетворенно потер руки Нефедов, улыбаясь как Чеширский Кот.
         Выйдя из клуба и не зная чем себя занять, я поехал в Старый город, в кофейню к Амету пить кофе. Там меня нашел Саид, и мы до позднего вечера играли в шахматы. Заехав домой, я накормил кота, развесил в сушилке белье и, переодевшись, отправился на пирс. На палубе «Катрин», Юля развлекалась с Ремом.
- Привет Ребенок, а где все?
- Привет Кэп! Мама встретила своих знакомых, и они с Егором пошли их гулять по городу. А меня на вахте оставили.
- Ну, тогда считай, что я вахту принял, беги, гуляй, друзьяки наверно уже заждались. А я спать.
- Да я тоже спать, завтра Егор сказал в Шарм пойдем? Друзья ваши прилетают?
- Да Юльчик, завтра пойдем встречать танц-банду.
- А что они танцуют, это ансамбль или как?
- Нет, Ребенок, это не совсем ансамбль. В ансамбле нашем детвора как в школе от ноля и до уровня мастеров учится, занимается спортивными бальными танцами. Я тоже в детстве несколько лет танцевал. Потом не сложилось, из-за частых переездов. А потом, был у меня такой сложный период в жизни и я по совету своего друга пошел танцевать. Нашел группу, она у нас всевозрастная от 18-ти и до бесконечности.
- И как помогло? Это когда вы с Катей поссорились?
- Нет Юльчик, это было еще до знакомства с Катей. Это потом, я ее туда привел и мы три года протанцевали вместе. А тогда действительно помогло. У меня семь лет назад, друг он же мой партнер по бизнесу, погиб в ДТП. Нелады в семье начались. В общем, со всех сторон навалилось. Вот и понадобилась психологическая разгрузка. А от танца, когда все начинает получаться - удовольствие непередаваемое. Настоящий кайф. Ира наш тренер, еще и драйва нам добавила – вывела нас на сцену с постановочными танцами, на концертах ансамбля.
- Здорово. А видео в инете есть?
- Есть, конечно, напомнишь, я тебе покажу.
- Хорошо Кэп. А я с дайверами поучусь у Иры, она же будет с ними заниматься в клубе у Нефедова? Мне Женя похвасталась.
- Будет, будет. Иди, отдыхай. Завтра всех увидишь и обо всем договоришься.
          Отправив Юлю спать, я спустился в каюту. Включил ноут, разделся и пошел в душ. Вернувшись, я попытался в очередной раз связаться с Катей по скайпу, но та сторона интернетного эфира хранила молчание, телефон тоже был «вне зоны». Набрал ее подругу Валентину, и там тот же результат.
             У Катерины оставалось еще пара-тройка недель отпуска. Решив, что они с Валей наконец-то выбрались на море, где со связью всегда были проблемы, я включил таймер телевизора и улегся спать. Но заснуть не удавалось. Я проворочался около часа. Уже сработал таймер на телевизоре, и я снова включил его. Полистав каналы, не нашел на чем остановить внимание. Наконец не выдержав бесцельного лежания, одел шорты и пошел на палубу. Рем сразу же потребовал хозяйской ласки. Я почесал его за ухом, почесал шею. Пес радостно похрюкивал. Мы побесились с ним немного, и  наконец, почувствовалась легкая усталость, и снова то чувство непонятного беспокойства, которое посетило меня днем. Я закрыл глаза и, сделав глубокий вдох, задержал дыхание. Потом  стал медленно поворачиваться по направлению часовой стрелки. Чувство беспокойства усиливалось в направлении Шарма. Медленно выдохнув, решил, что это связанно с предстоящей встречей с друзьями и пошел спать. Уснул на удивление легко.
                Спал я без сновидений, проснулся свежим и отдохнувшим. Вся команда, включая кока Алису и юнгу Юлю, (которая была удостоена этого звания), была в сборе. Обычная процедура по избавлению от избытка росы, завтрак и выход в море.
            Вообще моряки не приветствуют появления на судне женщин. И этому есть простое объяснение. Законодателем судоходства издавна считается Англия, а на английском судно это – Ships, - слово женского рода. Не зависимо от названия судна, оно несет в себе сущность женщины. Поэтому и принято считать, что она относится к капитану и команде, как к своими мужчинами, и появление на борту соперницы может вызвать противодействие со стороны судна. Отсюда и примета. Но наша умничка «Катрин», приняла Алису и Юльку с теплом. Они обе ей понравились.
          По приходу в Шарм, мы заняли заранее арендованное место у одного из причалов, для яхт и катеров. «Катрин» великолепно и гордо смотрелась в окружении соседей: – дайв ботов, океанских и прогулочных яхт. Взяв такси, мы с Саидом поехали в аэропорт. Рейс из Киева прилетал в 12.20. На стоянке возле аэропорта мы, быстро сторговавшись, наняли два микроавтобуса.
            Зайдя внутрь здания аэровокзала, нашли Карима. Старший таможенник приветствовал нас радушно, от души. Он тоже «болел» дайвингом и часто приезжал к нам понырять вместе со своим младшим сыном. Карим помогал встречать наши группы, особенно впервые прилетавших в Египет, позволяя тем самым сократить время прохождения паспортного контроля и таможни и избежать возможных ошибок. Показав турникет, где нам следовало встречать гостей, он быстро растворился в суете аэропорта. Мы попили кофе в небольшом баре, освободили от дорожной упаковки букеты местных цветов, для девчонок и замерли возле турникета. Наконец послышался гул голосов прибывших пассажиров. Вездесущий Карим, возник ниоткуда, уже по другую сторону турникета, отдал какие-то команды подчиненным и, отойдя в сторону, стал внимательно рассматривать прибывающих. Карим, классный таможенник, он умеет распознать и любителей догнаться наркотиками, и тех от кого можно ждать неприятностей. Он видит, кто растерялся, и всегда поможет. Знание семи языков, помогает ему общаться практически с любым туристом, прибывшим в Египет. В его смену работа идет четко и слаженно, без задержек.
             Первыми в толпе пассажиров заполнивших терминал, я увидел двух Сергеев, Гену и Женю, толкавших тележку с сумками, отстав от них, шли девчонки – Ира с Аней и Татьяна с Валей, Алена. Карим встретил их и направил на контроль к нашему турникету. Ребята увидели меня, и зал аэровокзала огласился приветственными криками. Проходившие рядом контроль немецкие туристы, удивленно и с опаской, поглядывали в нашу сторону, не понимая чего это русские, так орут и скачут, приветствуя двух арабов с цветами. Они, наверное, уже прикидывали, а не придется ли им жить в одном отеле с этими сумасшедшими. Наконец я попал в руки первых ступивших на Египетскую землю парней. Генка, чуть не раздавил меня в своих медвежьих объятиях, оба Сереги и Женя, тоже не отличались скромностью в выражении чувств. Потом к ним добавились девчонки. Возле турникета образовалась, куча мала, из наших тел, сумок и пакетов. А потом все как-то притихли и расступились....
продолжение в полной версии романа на http://andronum.com.ua/avtory/andris-lagzdukalns/ http://www.litres.ru/andris-lagzdukalns/