Ну, кто бы поверил, что в обычной московской квартире могут сойтись за «покерным» столом четыре столь разных существа? Детский писатель, могучий Воитель с кудрявыми волосами цвета спелой пшеницы и залихватски закрученными усами, очаровательная Волшебница и жуткий Монстрик.
Декорации ничего собой не представляли: обои с цветочками на стенах, белый потолок с трещинами на швах между плитами, трёхрожковая серая люстра, одно пластиковое окно, перед ним – компьютерный стол с ноутбуком и большим плоским монитором, слева, почти во всю стену, выстроились книжные шкафы, забитые до отказа, за ними софа. У противоположной окну стены – шкаф с одеждой. Справа от окошка ещё один книжный шкафчик, только узкий, подле – диван, заваленный подушками. На полу – красный ковёр. В центре комнаты расположился журнальный столик.
- Ну, что, открываемся? - я откинулся на спинку складного стула и сжал в руке карты.
- Проклятье, я пас, - великан, сидевший напротив меня на огромном позолоченном троне, швырнул свои карты на журнальный столик, - это же надо, за одну ночь проиграл царство своё, и казну, и даже доспехи.
- Да, латы что надо, жаль, великоваты мне, друг мой Шильтон, - я кивнул с хитрой улыбкой - легкий кожаный доспех, усиленный медными пластинами, тёплый плащ из шкуры медведя, окованные медью сапоги, медные же наплечники, шлем, выполненный в виде головы оленя с огромными ветвистыми серебряными рогами. И два меча в деревянных ножнах, вставленных в чехол из шкуры какого-то зверя. Ножны те можно как вешать за спину, так и носить на боку.
- Железо меня мало волнует, - Правитель Аквилавии нахмурился, - лучше поведайте, что с государством моим делать будете, мистер писатель?
- О, зря ты спросил, - я хихикнул, - я такое задумал, у самого волосы дыбом встают, как подумаю. Нашлю армию гоблинов, пожалуй, чтобы они всех-всех-всех убили и скушали.
- А моя семья? – лицо гиганта побледнело.
- Ну, жена твоя, леди Девекка, по прозвищу Паутинка, если я ничего не путаю, в очередной раз отправилась спасать свою подругу, принцессу Адину, и оттого пропустит всё веселье. А вот сёстры-близняшки? Одну из них ты спасёшь, когда сбежишь из осаждённого замка, а вторая попадёт в лапы врагов. Но из-за родимого пятна на личике, особой формы, гоблины решат, что она какая-то их будущая легендарная правительница. Оставят в живых и даже воспитают вместе с другими самками их племени, превратив в отважную, хищную воительницу. Лет через пятнадцать сестрички встретятся на поле боя, малость повоюют, потом подружатся и вместе спасут мир от нового жестокого врага. Сюжет банальный донельзя, но любопытный.
- Ты – монстр, - простонал Шильтон, - и зачем я только сел играть?
- Страшно подумать, что ты приготовил мне, - пробормотала сидевшая на древесном пне женщина в голубом плаще с накинутым на голову капюшоном, из глубин которого горели два голубых же глаза, лишённых зрачков и белков
- Значит, вы тоже сдались, леди Эвен Ка¬холь? – со вздохом поинтересовался я, - жаль-жаль, ведь ставка ваша была куда выше, чем у воителя. Боюсь, порадовать решительно нечем. Помните ли вы двух Демиургов, с которыми столкнулись, - гигантскую птицу Оф и змея Океца, ну, они ещё вечно воюют друг с другом?
- Забудешь таких, как же, - хранительница голубого камня сощурилась недобро.
- Так вот, - я скрестил руки на груди, - эта сладкая парочка, убедившись, что все попытки укокошить друг друга ни к чему не приводят, возжелали создать себе армии и натравить их друг на друга. Чьё пушечное мясо победит, тот жизнь врага и отнимет. И выбрали они уже знакомый Мир двух континентов. Оф похитила волю и разум твоих подданных, а Окец – людей. Поскольку ты ещё во втором томе потратила всю свою магическую энергию на создание неразрушимой преграды, дабы обезопасить свои владения - прекрасную Агаду, земли монстров - от безумных агрессивных фанатичных людей - обитателей Амити, то ничего не могла противопоставить демонам и пала в бою, так же как и муж твой Оларовый витязь. Но вот дочка уцелела, и удалось ей это лишь по одной причине. Помнишь, как раз перед тем, как обрела силу Хранительницы, тебя на время превратили в природную ведьму?
- Пытались превратить, - уточнила женщина.
- Так вот, - продолжил я, - в твоём организме осталось несколько генов, и девочка унаследовала их, родилась с матово-белой кожей, длинными чёрными коготками, крысиным хвостиком и собственной магической силой. Вместе с малышкой спаслись также дети ваших союзников – патира Шакрана и сильфиды Зефир. Старший, незаконнорожденный сын, тоже Шакран, взрослый опытный воин - страж Пегарогов и младшенькая - маленькая крылатая девчушка. И вот эта славная команда, объединившись с принцем из рода людей и его телохранителем, твоим старшим сынком Газланом, рождённым от насильника-эймана, должны будут раздобыть два артефакта, один с пером птицы Оф внутри, другой - с чешуйкой змея Океца, и с их помощью уничтожить Демиургов.
- О, ужас, - Эвен закрыла лицо руками, - неужели мало вы мучили меня, господин писатель? Уж лучше бы мне не знать своего будущего!
- Ну, милая моя, вы трое сами явились этой ночью ко мне, предложили сыграть и поставили на кон собственные судьбы, - я пожал плечами, - уговор есть уговор, итак, а вы чем порадуете меня, достопочтенная Хроносида?
- Карты у меня так себе, - странное существо, помесь осы и скунса с туловищем и головой животного и лапами, крыльями и жалом насекомого, вздохнула, - но я готова повысить ставки. В отличие от моих бедных товарищей я, повелительница времени, всегда имею, что поставить на кон. Мистер писатель, как насчёт «лишнего дня»?
- Чего? – не понял я.
- Лишний день, которого нет, и быть не может, крошечный отрезок в межвременье, растянутый на двадцать четыре часа, назовём его, скажем, тридцать вторым меоламом, что с общедемонического переводится, как «никогда», - пояснила Хроносида, - сутки, что принадлежат вам и только вам. Что бы в них ни произошло, это будет вычеркнуто из Книги судеб, на следующий день никто ни о чём не вспомнит, ни единая душа. Никаких последствий. Полная свобода, твори, что хочешь. Если в такой день вы кого-нибудь убьёте, на следующий - жертва будет жива. Если напьётесь, с утра не будет болеть голова, если сойдётесь с женщиной, никаких заболеваний, лишних детей и прочих «прелестей» случайного секса.
- Если напишу великий шедевр, он исчезнет, - я поморщился, - впрочем, дополнительный выходной не помешает, такой, в котором можно вообще ничего не делать, даже обычных домашних дел. Что же, я бы сыграл и даже поставил всё, что выиграл у твоих сотоварищей…
- Везёт же вам, - монстрик с печальным вздохом отшвырнула карты, - как договаривались, день – ваш. И, да, поскольку сейчас – двенадцать ночи, начинается он ровно через минуту.
- Может, хотя бы утром? – взмолился я, - честное слово, я бы поспал, хотя бы часиков шесть.
- Договорились, - Хроносида кивнула.
****
- Мне показалось, или ты специально проиграла? – Шильтон наморщил лоб.
- Конечно, мы же так с вами и договаривались с самого начала, - повелительница времени хихикнула, - наш драгоценный писатель, наконец, оставит творчество, коему посвящает всё время, не занятое основной работой, едой и сном, и займётся чем-нибудь другим, например, решится подойти к женщине. Честное слово, даже стыдно немного, человеку – тридцать шесть, а он ещё ни разу не был на свидании, не целовался.
- Зато накатал двадцать томов произведений, - Эвен Кахоль вздохнула.
- Во-о-от, - Хроносида кивнула, - встретит «свою» судьбу, влюбится, женится и оставит нас, наконец, в покое. Уж вам ли не знать, что семья и творчество - две вещи несовместные, особенно сейчас, когда в Реальном мире так тяжело достаются деньги, и цены растут, как на дрожжах. Нашему мучителю придётся вкалывать на двух, а то и трёх работах, лишь бы жёнушку прокормить и детишек, какие уж там новые сюжеты?
- Значит, этот дополнительный день, он не существует? – пробормотал Правитель, - и слова твои всего лишь ложь?
- Ну, завтра всё равно – суббота, шаббат, так сказать. Наш жестокий мучитель и не поймёт ничего, к тому же, милый мой, - монстрик фыркнула, - мы трое и сами «существуем» лишь в воспалённом воображении мистера писателя. Бедняжка несколько перетрудился последнее время и вот результат… начал общаться с собственными персонажами.
****
- Хм-м-м, на что же потратить лишний день? – Я почесал затылок - Если сесть писать новое произведение, утром оно просто исчезнет Коли пожелаю играть в компьютерные игрушки, результат обнулится. Все покупки вернутся в магазин. И что остаётся в остатке? Алкоголь, наркотики, проститутки? Хоть попробую, что это такое. Нет, как-то банально, скорее, для средних умов. Пойти в спортзал? Блин, мне и на работе хватает нагрузок, всё же не бумажки перекладываю, а мешки с цементом тягаю и перегородки крушу кувалдой. О, давненько я в лесопарке не был, на природе. С тех самых пор как племянник, мой постоянный спутник, женился на чудесной девушке, умнице и красавице, и забыл про меня. Всё же сейчас весна, снег стаял, грязи на асфальте не должно быть. Подышу свежим воздухом, полюбуюсь набухающими почками на веточках, голубым небом.
Хорошо хоть, от дома до Измайловского парка десять минут ходу неспешным шагом. Ночью прошёл дождик, поэтому асфальт был мокрым, на ветках деревьев блестели бриллиантовые капельки воды, солнце ласково грело, удобно устроившись в пушистых облачках. Мамаши чинно прогуливались, катя колясочки с малышами. Люблю я маленьких детей, они так прелестны. Как положено нормальному человеку, спешу заметить. Всегда мечтал о собственных, но, увы, увы. Сейчас женщины предпочитают состоятельных женихов, и чтобы высокими были и красивыми. А я беден, как церковная мышь, ни лицом не вышел, ни статью, да и умом не блещу. Всех и достоинств, что знания энциклопедические, да талант писательский.
Я начал было, по привычке, что-то сочинять, когда внимание моё отвлёк какой-то шум. Я встряхнул головой, возвращаясь из мира фантазии в реальный, и увидел их. Толкинисты, облаченные в какие-то пародийные «эльфийские» и «гоблинские» одеяния, с пластмассовыми детскими сабельками, фанерными щитами и деревянными палками, обмотанными тряпками для большей безопасности. Молодняк, лет по восемнадцати, студентики-ботаны из породы зубрил или начинающие менеджеры, на вид хлюпики-хлюпиками, плевком перешибить можно. Я встречал в этом же парке и нормальных любителей фэнтези в почти настоящих доспехах, только что лезвия мечей и топоров не заточены, мастеров фехтования и рукопашного боя, а эти… Клоуны, у которых детство в одном месте играет.
Я фыркнул презрительно и пошёл было дальше, да только приметил одну из эльфиек. Низкорослая, даже по сравнению со мной, карликом ростом метр шестьдесят три, тоненькая, с чёрными, короткими кудрявыми волосами, огромными очками и длинным, совсем не эльфийским клювом. Даже острые наклеенные уши не портили образа. Девушка носилась вокруг дерущихся, судорожно сжимая в руке детский лук и тонкую палку с картонным наконечником и перьями, символизирующую стрелу. Что делать со своим оружием, она явно не представляла.
- Хм-м-м, эта, по крайней мере, не будет смеяться над моим ростом, - подумал я, - а что, день-то лишний, завтра и не вспомнит о нашей встрече, отчего бы и не познакомиться? Заодно над дурачками малость постебаюсь, даже если побьют, не страшно.
Я окинул взглядом окрестности, приметил подходящую дубинку, сломанный берёзовый стволик, толщиной с человеческую руку, длиной метра полтора. Закинул на плечо и направился к бойцам.
- Эй, народ, - рявкнул я, - по какому поводу веселуха?
Толкинисты остановили схватку и разом повернулись ко мне.
- Ты ещё кто такой? – поинтересовался ближайший ко мне эльф, высокий юноша, с русыми волосами, стянутыми зелёной резинкой в хвост, в руках он держал жестяной меч и каплевидный фанерный щит.
- А что, не понятно? – я ухмыльнулся, - маленький, толстенький, широкоплечий, с неопрятной щетиной. Гном я. Точнее, цверг, но те, кто почитывал Толкина вместо того чтобы ознакомиться с мифологией, разницы не поймут. И, как и все карлики, страсть как не люблю и длинноухих, и гоблинов. Вы из каких кланов будете?
- Мы – «Голубые мстители», - заявил эльф, - а гоблины – «Ядовитые змеи».
- Что голубые – вижу, - кивнул я, - а вот в том, что вы - «мстители», сомневаюсь что-то. И как бьётесь, до первой крови или пока не надоест дурью маяться?
- На наше оружие нанесена легко смывающаяся краска, - пояснил юноша, - по её следам и определяем, насколько опасны раны.
- Скука смертная, - я зевнул, - только время зря теряете. А есть ли у вас какая-нибудь легенда, сюжет или ещё что?
- Нет, - эльф поморгал глазами.
- Примитив, - я сплюнул презрительно, - жалко мне вас, детишки. Знаете, так получилось, что я – писатель, работающий в стиле фэнтези. Могу вам придумать легендочку стоящую, даже книгу про вас написать, правила игры захватывающие, и задания сложные, костюмчики красивые предложить, оружием пользоваться научу, я тут изучал холодное оружие в своё время - в общем, превратить игрища в полноценное хобби.
- И зачем тебе всё это надо? – выкрикнул кто-то из толпы гоблинов.
- Понимаете ли, - я опёрся на дубину, - жанр, в котором я работаю, увы, считается низшим, презренным, и всё из-за бездарных авторов, подражающих Толкину, и клоунов вроде вас. А я хочу вернуть фэнтези былое величие, и именно вы мне поможете. Понимаю, некоторых шутов гороховых и так всё устраивает, но… предлагаю простой выход. Я сражусь с лучшим из вас. Если одолею – примете мои условия, нет - извинюсь и пойду своей дорогой.
- Только драться будешь не этим бревном, таким и убить недолго, - «хвостатый» юноша нахмурился, - дайте гному палицу.
Я с некоторым сожалением приставил к ближайшей берёзке своё оружие и принял тонюсенькую палочку.
- Что? Ручка от лопаты, – мои брови поползли вверх, - сосновая, как вижу, фух, она же ломается на раз-два-три. Позорище.
- К бою, - эльф закрылся своим щитом и выставил вперёд меч.
- Только предупредить хочу, - я улыбнулся хищно, - сдерживать силу свою я не умею совершенно, и не смотри, что я – от горшка два вершка, приложу – так приложу, мало не покажется.
Не собираясь предупреждать противника об атаке, я прыгнул вперёд и нанёс удар. Знаете, по личному опыту скажу, фанера - в качестве щита - совершенно никуда не годится. Хоть и ударил я вполсилы, но юноша вскрикнул и отступил на шаг назад. Врезал бы как следует, небось и руку бы сломал. Я махнул ещё разок, мечишко соперника согнулся.
- Знаешь, умбон на щите не помешал бы, - произнёс я, - а лучший клинок получается из рессоры.
- Ты что творишь, больно ведь, - простонал эльф.
- Больно? Смеёшься что ли? – хохотнул я, сделал выпад и ткнул палочкой противника, не успевшего закрыться, в солнечное сплетение, от чего он охнул. Затем я отбросил своё оружие, прыгнул, обхватил торс «хвостатого» и сжал, напрягая стальные мышцы. Пускай я и толст, но жир составляет не более тридцати процентов моего тела, в чём жертвочка и смогла убедиться.
Глаза юноши на лоб полезли.
- Сдаюсь-сдаюсь-сдаюсь, - выкрикнул эльф, - ты, ты мне позвоночник сломаешь.
- Прости, малыш, - я выпустил свою жертву, - точно ничего не повредил?
Юноша только покачал головой и шмыгнул носом.
- Ну, раз я победил, можно начать первый урок, - я потёр руки, - леди, позвольте вашу стрелу и лук, – обратился я к понравившейся мне девушке. Щёки «носатой» порозовели, и она дрожащей рукой протянула мне свои игрушки.
Я принял. Так и думал - обычная детская стрела, присоску сняли только и налепили скотчем картона. Я содрал всё лишнее, вытащил из кармана складной нож, заточил палку. Извлёк из кармана блокнот, оторвал страницу, тем же ножом пришпилил к деревянному столбику, на котором закреплены были стрелки-указатели. Отошёл на положенное расстояние, наложил стрелу, натянул тетиву и выстрелил. Снаряд устремился вперёд и вонзился точно в центр листка.
- Запомните, то, что творил в кино Леголас со своим луком – бред свинячий, - я похлопал пластмассовой игрушкой по плечу, - лук эффективен лишь на определённом расстоянии, если хочешь быть эльфом – найди укрытие и стреляй из него. Я, в своё время, изучал тактику настоящих снайперов по соответствующему учебнику и о стрелках читал много.
- Смерти нашей хочешь? – толпу гоблинов растолкал, выбираясь вперёд, какой-то типчик, не выше меня, но жилистый, бритый наголо, с неприятным лицом. В руках он сжимал дубиночку, также изготовленную из ручки лопаты.
- С нормальным доспехом вам ничего не грозит, - я махнул рукой, - стрела застрянет, а если лучника правильно обучить, он и попадать будет в специальную мишень на груди противника.
- Слушай, не нравишься ты мне, писатель, и предложения твои дурацкие, всё-то ты знаешь, всё умеешь, лезешь, куда не просят, - гоблин сощурился недобро, - а кто вообще решил, что этот дылда – лучший из нас? Уж я бы точно выбил из тебя всю дурь.
- Каков герой, ну, давай, покажи мне свою удаль, - улыбнулся я, - не желаю, чтобы потом кто-то ворчал, мол, гномик нечестно победил. Хотя, и мне метать жемчуг перед свиньями также - ой, как не хочется. Кто не жаждет учиться, прославиться, чтобы о нём узнали мои тридцать тысяч читателей из трёх стран мира, не надо, играйте дальше в ваши игрушки.
А соперник мне попался ушлый, использовал мой же собственный приём, атаковал внезапно и, не позволив взять оружие, приложил меня палкой по голове так, что искры из глаз посыпались. Боль жуткая, хорошо хоть, я к ней привычен, не раз доставалось.
- Это, по-твоему, удар? – поинтересовался я, скрипя зубами, - знаешь, мальчик, мне на голову раз пять роняли толстые доски, несколько раз пьяные напарники промахивались молотком мимо гвоздя, разок сам себя приложил кувалдой, плюс не раз натыкался лбом на трубы на тёмном заводском чердаке. Чтобы свалить, надо бить куда сильнее. А теперь, прости, моя очередь.
Я взялся за своё берёзовое брёвнышко, замахнулся, но кто-то схватил моё оружие сзади. Я обернулся, рыча от ярости, и увидел кудрявую лучницу.
- Брось его, - воскликнула девушка, - убьёшь ведь. Этот придурок не стоит того, чтобы тратить на него время. Я хочу учиться, жажду, чтобы обо мне написали книгу, мечтаю уподобиться настоящему эльфу. Пойдём отсюда, пусть те, кто не хочет превращаться во что-то стоющее, и дальше живут в полном ничтожестве. Мне с ними не по пути.
- Отлично, - я улыбнулся, повернулся к гоблину, - ну, мальчик, радуйся, слово леди для меня закон. Раз попросила помиловать, так и быть, послушаюсь. Однако, удар за мной.
Я размахнулся брёвнышком и со всей дури врезал по стволу ближайшего дерева. Дубиночка переломилась, обломок улетел куда-то в кусты. Потом с поклоном низким протянул руку лучнице.
Девушка зарделась, протянула свою ручку.
- Я – Эндимиэль, - произнесла тихо, - ну, раньше, когда ещё считала себя человеком, звалась Сарой.
- Красивые имена, я - Деструктор, Мастер фантазии, - кивнул я, - а в миру – Александр Бен Давид.
- Ну, нет, ты не уйдёшь так просто! Что думал, явишься, всех осмеёшь, обидишь, заберёшь эльфийку и удалишься с гордым видом? Хрен тебе, от меня ещё ни один черножопый не уходил, – выкрикнул гоблин, выхватил что-то из кармана и бросился к нам.
Всё внимание моё было сосредоточено на девушке, поэтому отреагировал я не сразу, начал разворачиваться и почувствовал удар в спину. Лысый отпрянул, сам испугавшись того, что сделал, я протянул руку и нащупал круглую рукоять. Скорей всего, шило или заточенный напильник, с такими сейчас все отморозки ходят, холодным оружием не считается, а вреда наделать немало может.
- Ну, вот, куртку с рубашкой испортил, - прорычал я, хотел шагнуть, да вся сила вдруг ушла куда-то, ноги начали подгибаться, я вытянул руки в сторону врага и… рухнул на колени, солнце, что ли, за тучи спряталось, как-то потемнело…
Где-то вдали, в трёх иных, сказочных мирах, Шильтон, Хроносида и Эвен Кахоль завопили разом, когда твердь под их ногами вздрогнула, поднялся вихрь ледяной, раздался грохот, поднявшаяся пыль сокрыла светила, и пала тьма. Желали персонажи изменить судьбы свои, спасти близких от злого рока, для того придумали «Лишний» день, тридцать второе меолам и… изменили, хотя и не совсем так, как им хотелось. Вместе с их мирами сгинул и ещё десяток, придуманный неутомимым писателем.