Нож.
- Мама телепортируйтесь с Адель во Францию, срочно! С Мишелем, что-то не так. Я боюсь, что его дружки испытывают на нём новый психотрон, чтобы достать генетический модификатор. Я тебе рассказывала об испытаниях. Мама это очень важно, он невменяем. Два охранника уже убиты. - Бабушка начала судорожно собирать ребёнка и вещи. Пока она складывала в сумку собранные пакеты, Адель проскользнула в другую комнату и телепортировалась в центр к Ингрит. В лаборатории было тихо. Лишь с оранжереи доносились попискивания обезьянок «Титу». Адель любила этих смешных и очень весёлых обезьянок, и часто с ними играла, но сейчас они были чем-то сильно напуганы. «Титу» были выведены в лаборатории два года назад, и приравнивались к домашним животным, благодаря особенности их покладистого характера. Адель прошла мимо лаборатории, и вошла в оранжерею. - Мама… - тихо позвала она. Тишину нарушил шелест листьев за спиной. Глаза матери выражали беспокойство. Она зажала Адель рот рукой, но было поздно. Мама держала в руках какой-то предмет, напоминавший ручные часы. Мишель зашёл бесшумно. Адель почувствовала его нутром. Но в отцовских глазах блестел огонь, и бегали чёртики. Он двигался на них с тигриной самоуверенностью. Во всём его облике пугали особенно глаза, они были с поволокой, и казалось, что Мишель движется во сне. Но движения чёткие и быстрые, как у животного. Ребёнок быстро сориентировавшись в ситуации, кинулась на Ингрит и запихнула в угол оранжереи, прикрыв собой. Мишель сделал выпад, в его руках блеснул нож. Он прошёлся по воздуху со свистом в сантиметре от спины Адель. Ингрит истошно закричала, пытаясь руками закрывать спину дочери. Адель вжимала её всем телом в угол, не давая встать. Девочка зажмурилась, и думала только об одном - «Скорее бы всё закончилось!». Ей было очень страшно не за себя, а за маму. Вдруг в комнату влетел охранник. Мишель полоснул парня по щеке ножом, кровь залила пол, но парня это не остановило. В момент потасовки Ингрит, сумела добежать до конца оранжереи и нажать тревожную кнопку. Мужчины бились не на жизнь, а на смерть. Так продолжалось минуты три. В лаборатории истошно вопила сирена. Обезьянки «Титу», сбившись в кучу, со страхом наблюдали за происходящим. Мишель уже побеждал в схватке, как вдруг, всё его тело выгнулось. Он ударил охранника и тот затих. Мишель вслушивался в звенящую тишину и, дёрнувшись всем телом, быстро побежал к телепорту. Как только он пропал с глаз, из телепорта стали выскакивать один, за одним солдаты Международной Федерации. За ними вышел судья Фонкенштоль. Он подошёл к Ингрит и протянул руку. Она отдала ему предмет похожий на часы. - Как видите, вы защищали своего мужа напрасно так долго, милочка. Действия психотрона могут быть настолько разрушительны, тем более, когда речь идет о новых технологиях,- он скрипуче засмеялся. В его смехе Адель услышала неприятные нотки и прижалась к матери. - Вы же понимаете, что ваш муж со своими революционными взглядами, может подвергнуть себя и вашу семью насилию. А ведь у вас такая прелестная дочь,- он потрепал Адель по щеке. Явно этот тип был ей неприятен. Что-то скользкое, змеиное было в его поведении. - Предмет, который хотели заполучить эти революционеры, ещё даже не опробован. Каких бед могли натворить эти безмозглые существа. Вам придётся вернуться домой, и мы так сказать будем ловить вашего мужа на живца. Ведь насколько я осведомлён, у него до сих пор нет чипа на руке. Так будет лучше для вашей и, конечно же, его безопасности. Мы избавим Мишеля от психотрона, и он вернётся к семейному очагу очень скоро. Я думаю, это в ваших интересах милочка. - Да конечно, господин судья! Но позвольте отправить ребёнка к бабушке во Францию. Я не могу, подвергать свою дочь опасности. Мишель и так чуть не убил нас обеих, из-за этого модификатора,- сказала Ингрит. - Нет, ни в коем случае. Именно из-за ребёнка он и вернётся. Вы же понимаете, что ваша Адель, ключ ко всей этой разработке. Так, что придется рискнуть, моя милочка. Чувствую, ваш муж пойдёт до конца в своих действиях. Ему теперь терять нечего. Скоро Каменщики придут к власти, и всей контрреволюционной деятельности придёт конец. Я же обещаю вернуть вашего мужа, в целости и сохранности, естественно после того, как с ним поработают мои люди, моя милочка, - он потирал руки друг об друга, и был похож на паука. На среднем пальце правой руки у него блеснул перстень с изображением черепа и костей. Отвращение Адель достигло предела.- Эта был не папа, им кто-то управлял! А теперь и вы пытаетесь использовать нас как приманку. Вы подлый негодяй! – Адель кинулась на Фонкенштоля с кулаками. - Она вся в отца, милочка, - сказал судья Ингрит, мягко отстраняя Адель в сторону. - Такая же революционерка. Свобода слова-а-а и свобода выбора-а-а... - последние слова он произнёс на распев. - Насколько, я понимаю судья, вы пойдёте дальше в исследованиях. Но гены нашей дочери будут вам не доступны. Ищите кого нибудь на стороне. Я и так оказалась настолько глупа, что попала в ваши сети. Я уже подозреваю, ни в сговоре ли вы с Вольными Каменщиками, и для чего вам нужен это модификатор. Вы же понимаете, что мне придётся обратиться за поддержкой к господину Штрейхбекеру. - Ингрит гордо подняла голову. - Милочка, неужели вы рассчитываете на помощь этого старика. Тем более что ваш муж стрелял в него.
- Мой муж не виновен, это доказано на суде. И господин Штрейхбекер отлично это понимает. - Вам лучше слушать мои советы, чем кусать потом локти. Вы сейчас же возвращаетесь домой, и ждёте прихода Мишеля. Дальше уже наша забота, моя милочка... - Договорив, он повернулся спиной и пошёл к телепорту, тем самым, показывая, что разговор исчерпан. Солдаты двинулись за ним. Вскоре в оранжереи никого не осталось, кроме Адель и Ингрит. Ингрит, взяв Адель на руки, подошла к телепорту…. Они сидели перед телевизором, тесно прижавшись, друг к другу. Ингрит плакала. У Адель на душе кошки скребли. «Как же так, ведь она любит отца, а он так поступил с ними». И вдруг она поняла. Ведь именно глаза отца она видела в тёмной комнате прошлой ночью. Призраки были просто предостережением всего этого ужаса. Да, да, да…- Эту злобу и тот лихорадочный блеск в глазах, она видела сегодня у отца, перед его нападением. Ей стало жутко. Тут отделившись от стены, вышел Мишель. Глаза его были затуманены. Он что-то тихо бубнил как заклинание. Ингрит, тихо встала и взяла пульт. Нажав вызов полиции, взяла Адель за руку, и они тихо пошли к двери телепорта. Казалось Мишель, их не замечает. Он смотрел вперёд перед собой, но тут резко к ним повернулся. Он шёл с твёрдым намерением убить. Убить, во что бы то ни стало. Из телепорта начали выскакивать солдаты международники, но на Мишеля ничего не действовало. Он шёл, и что-то звериное и хищное было в его взгляде. Мишель был счастлив, загнав свою добычу в угол. Но это была двойная охота. В тигрином прыжке солдат сбил Мишеля с ног. Трое остальных тут же скрутили, ему руки. Мишель улыбался, но не своей, а какой-то чужой улыбкой. Что-то знакомое паучье сквозило в этой ухмылке. Его увезли. « Почему он улыбался, неужели чужой страх даёт ему силу и безграничную власть?» Адель не могла понять. Ведь она так любила его. Мишеля судили оформив этот случай, как нападение на собственную семью. Модификатор нигде не упоминался, и в связи с тем, что дело было рецидивное, после нападения на президента федерации, Мишелю дали 25 лет психиатрической клиники. Фонкенштолю было выгодно упрятать Мишеля в психушку, по крайней мере там, его рассказам никто не поверит. Когда отца уводили из зала судебного заседания, солдаты вели его нарочно очень медленно, чтобы он успел попрощаться с семьёй, и он успел сказать Адель. - Дочка, тебе придётся украсть те часы, чтобы вы с мамой были в безопасности. Я не могу теперь ничем вам помочь, ты и так уже взрослая девочка, а вырастешь и всё поймёшь. Найди моих друзей, они расскажут правду. - У Мишеля в глазах стояли слёзы. - Пап, я уже всё понимаю. Это был не ты, а судья Фонкенштоль. Это он заставил тебя напасть на нас. Я знаю про психотрон. Он влияет на мозг. Ты ни в чём не виноват. Я обещаю тебе, я сделаю всё возможное. Я люблю тебя! - Адель, тоже плакала. - Какая же ты у меня взрослая... Ты ищи в рукописях легенд майя, там все ответы. - Последние слова он произнёс шёпотом, и многозначительно посмотрел на Адель. Ингрит попыталась оттащить Адель от отца, она всё ещё боялась его. Адель извернулась и поцеловала Мишеля. - Я люблю тебя котёнок! - Отец улыбнулся. Солдаты приказали идти быстрее. И вскоре Адель и Ингрит остались одни в большом коридоре. - Что тебе сказал отец? - мама насупилась. - Ничего особенного. - Адель понимала, что маме такие вещи говорить нельзя, будет истерика. - Ну, что он любит нас и мы скоро встретимся. - Понятно, ладно идём домой. Наконец то этот ад закончился. - Адель понимала, почему мама злиться, но почему не может оправдать любимого человека, не понимала. В их жизни наступило спокойствие...