Встреча в сновидении.
Адель, будучи самостоятельным ребёнком, телепортировалась к маме на работу одна. Ингрит работала в лаборатории (при немецком научно-исследовательском центре) по генетике и иногда, когда было много работы, оставалась там ночевать. Для этого была отведена специальная комната, с окном в местную оранжерею. Домашний телепорт перенёс Адель к маме на работу. Когда рабочий день закончился, Ингрит закрыла помещение, и они стали устраиваться на ночлег. - Дочка быстро в кроватку!- сказала Ингрит. Адель нырнула под одеяло. Мама легла и сразу уснула, а Адель как всем детям в её возрасте не спалось. Долго лежала она, глядя в потолок, иногда переводя взгляд на окно в оранжерею. Из открытой форточки пахло апельсинами, недавно выведенными в особых селекционных условиях. Запах был сладковато-пряный. Глаза начали слипаться, но тут Адель увидела… В комнату втягивался, через маленький проём форточки густой и как показалось живой комок тумана. Казалось, что его можно взять в руки и потрогать. Вдруг очертания облака начали меняться и над ошеломлённым, но не испуганным ребёнком появилось лицо. Оно улыбалось. Густые, кудрявые волосы обрамляли белое лицо мужчины, пышные усы смешно подёргивались, и он улыбался Адель как-будто знал её уже давно. Он мирно покачивался из стороны в сторону. Адель хотела разбудить мать, но руки не слушались её. Голова мужчины медленно приблизилась к её лицу, улыбнулась и резко, превратившись в облако, вылетело в форточку. Оцепенение прошло. Руки стали послушными, но будить Ингрит она не решилась, прекрасно осознавая, что ей уже не поверят. Лишь через 15 лет, они выяснят, что в ту ночь не спали обе, а мужчина приходивший в ту ночь, был умершим дедом Адель. Он предупреждал Ингрит о нависшей над ними опасности, а Адель стала свидетелем этой встречи. Через пару дней, уже находясь дома, Адель не могла уснуть. Она ждала маму с работы, но бабушка уже уложила её в кровать. Пролежав пол часа с открытыми глазами, в темноте и тишине, она начала различать предметы в комнате. Её взгляд зацепился за собственный портрет на стене. Она смотрела на него неотрывно, и черты лица поплыли, начали меняться, превращаясь в лицо, то ли индейца, то ли африканца. Боевая раскраска на лице, мешала определить цвет кожи. Но самые ошеломляющие в этом лице были глаза. Они были похожи на глаза хищника, горели неподдельной ненавистью и злобой. Человек с портрета перевёл свой взгляд вглубь комнаты. Адель повернула голову и чуть не закричала. Точнее она кричала, но голоса не было слышно. Её бил озноб от увиденного. Из стен выходили люди-призраки. В их руках были копья, за плечами колчаны со стрелами и луки. Боевой раскрас их тел и лиц не поддавался описанию. Это были непонятные, иероглифы, отпечатанные на телах. На лицах нарисованы маски черепов. На головах волосы заплетены в мелкие длинные косички и украшенные перьями. Обвешаны люди были ожерельями из клыков и костей, то ли животных то ли людей. Одеты в кожаные ремни, прикрывающие самые откровенные части тела. От них веяло смертью. Угрожающей походкой хищника, они стали подходить к кровати, их глаза горели зелёным огнём. Адель пыталась закрыть глаза, но видела комнату также отчетливо, как с открытыми. При попытке кричать, звука не было слышно. Адель была один на один со своим страхом. Люди подходили всё ближе и ближе. Их было семеро. Один из них что-то говорил, но Адель не слышала звука голоса. Она собрала последние силы, чтобы проснуться. Но это был не сон. Вдруг сквозь звенящую тишину она услышала жужжание телепорта, и полоска света под дверью сообщила, что мама дома. Голос вернулся также неожиданно, как и пропал. Это был крик отчаяния, вложенный в любимое с рождения слово «мама». Видение рассеялось, и оцепенение прошло. Адель побежала к матери и зарыдала. - Мама, кто были эти люди? Они меня напугали!!! - Дочка ведь никого нет в комнате, тебе что-то приснилось - сказала Ингрит.
- Нет, это был не сон, я их чётко видела! Они ужасные!!! – рыдала Адель. – Но почему, почему всё исчезло?! Мне никто не верит? Родные смотрели на ребёнка с сочувствием, и попытались уложить её спасть. Адель так никому и не рассказала, как выглядели эти люди, но тревога уже тогда поселилась в её душе, нарастая с каждым днём всё больше и больше. И вот злополучный день настал. Ингрит опять целый день ругалась с Мишелем, о состоянии их счетов. Ведь отец не хотел расставаться со свободой и вживлять чип, а это значило, что ему недоступны блага цивилизации. Он давно перестал возить Адель по Миру. Ингрит отправилась на работу, он ушёл из дома. Адель с бабушкой делали домашние задание со школы, когда раздался телефонный звонок.